Пожиратель Чудовищ. Часть 2

Глава 26

Рахира появилась спустя секунд тридцать и, видимо, не заметив меня, едва не выскочила прямо на сражающихся. К счастью, я успел её поймать за руку и, дёрнув на себя, с силой впечатал в скалу за моим временным укрытием.

— Сиди тут и не шевелись, — прошипел я, глядя снизу вверх в щель её забрала.

Масштаб развернувшейся битвы был примерно таким, какого я ожидал. В конце концов, это было сражение с участием пяти с лишним десятков невероятно сильных магов. Долина площадью в несколько сотен тысяч квадратных метров, где бойцы из Золотого Ястреба разбили лагерь, сейчас больше походила на ад на земле.

Но стремительность и жестокость происходящего была даже для меня в новинку. Мой собственный последний масштабный махач — с монстрами сразу после покидания Оплота, не соответствовал даже десятой доле того, что происходило здесь. Рахире при всём желании воительницы в этом хаосе было нечего делать.

Спрятавшись за скалой более чем в сотне метров от ближайших бойцов, я, тем не менее, ежесекундно ощущал изменяющуюся от творимых заклинаний температуру воздуха. А грохот, звуки ударов и рёв дракона наверняка были слышны за многие километры.

Тварь была огромна. Когда она поднимала голову, чтобы в следующую секунду выбросить её вперёд в стремительном выпаде, её рога оказывались на высоте пятых этажей. А от кончика хвоста до передних клыков в широченной пасти в ней были все сорок метров. Ни один грёбанный динозавр, передачами о которых я засматривался в детстве, не был таким огромным.

А ведь этот дракон был не только больше всех разумных границ, но и невероятно быстрым. Будто бы его тело вовсе не весило десятки тонн. Единственное, что могло «успокоить» — он не умел дышать огнём. По крайней мере ничего подобного дракон не делал, да и его Дар по идее не предполагал таких навыков.

В том, что я угадал правильно, я был уверен процентов на девяносто. А всё потому, что помимо прочего я также с большой вероятностью был прав насчёт того, откуда этот парень в принципе взялся.

Йольд, один из Пяти Великих Майигу этих гор. Про остальных четверых я мог с тем или иным уровнем уверенности сказать, какими Дарами они обладали. Тигриный череп Зурга — Даром костей; Хоргос, дымный силуэт без конкретных форм, владел Даром нетленности; Пагсхот, трёхглазая голова — Даром металла или типа того, а паучья голова, имени которой я так и не узнал — Даром камня.

Что-то из этого они сказали прямо, а что-то следовало банально из их внешнего вида. Но вот Дар Йольда определить было куда сложнее. Вернее, было бы, если бы после сжирания кучи костей зомби я не почувствовал, что мой голод стал намного сильнее.

С большой вероятностью его Дар был связан с пожиранием или поглощением. О том, что я был такой один уникальный в этом плане, я никогда не думал. Идея становиться сильнее за счёт съеденных врагов была максимально простой и удобной.

Да, Йольд показался мне в виде огромного глаза. Но это не значило, что вокруг этого глаза ничего не было. Трёхглазая голова и тигриный череп как бы тоже вряд ли были всем телом Пагсхота и Зурги.

И, увидев сражающегося с людьми дракона, я только подтвердил свою догадку, потому как глаза монстра были почти такими же, как явившийся мне облик Йольда. Теперь я был готов поставить своё шикарное пальто на то, что дракон, сожравший всю живность в округе — сын Йольда.

О том, что Майигу могли иметь детей, и что их дети могли иметь схожие Дары, я понял после встречи с Увкаром, когда меня едва не убил последователь бати Дарнака. А значит в итоге мы имели, что начавшим проявляться Даром дракона тоже было поглощение.

Напрямую в бою этот Дар был куда менее полезен, чем то же управление огнём. Скорее поглощение было об ускоренном росте и прогрессе. Так что вряд ли стоило рассчитывать на то, что у дракона будет припрятан какой-то козырь.

Вот только это не значило, что одолеть его будет просто. За ту плюс-минус минуту, что я наблюдал за сражением, тварь успела прихлопнуть лапами и сбить с ног хвостом ещё двоих, а одного зазевавшегося мага просто проглотила целиком, не оставив на земле даже капельки крови.

Самому дракону при этом тоже доставалось изрядно. Как бы он ни был быстр, огромные габариты не позволяли уворачиваться от мощных и масштабных магических атак людей.

На него ежесекундно обрушивались огненные вспышки, удары молний и каменные метеоры; сверху поливал дождь, заставлявший чешую монстра шипеть и плавиться; его лапы вязли в моментально возникавших и тут же застывавших болотцах, а брюхо царапали стальные пики и тонкие как игла потоки воды, наверняка способные без проблем рассечь даже толстенный лист металла.

Одарённые физического типа тоже не забывали вносить свой вклад. На тело дракона со всех сторон и во всех местах ежесекундно обрушивались десятки ударов, от которых земля даже у меня под ногами дрожала, как при настоящем землетрясении.

Вот только чешуя монстра была слишком прочна даже на животе, а сам он был слишком силён, чтобы реально страдать от всех этих атак. Да, постепенно его тело покрывалось множеством ран, подпалин и вмятин.

Но уже сейчас было очевидно, что, если всё так продолжится, то победа в этом бою будет именно за драконом. Монстр был банально выносливее людей, для которых каждый его удачный удар становился фатальным. И чем меньше их будет оставаться, тем проще ему будет добивать оставшихся.

К тому же я заметил, что через секунд через пятнадцать после того, как тварь съела одного из магов, её раны начали медленно зарастать. Как и я, когда сжирал «сердца» поглотителей, дракон мог лечиться за счёт энергии съеденных врагов.

Маги Золотого Ястреба, очевидно, тоже это всё прекрасно видели. Даже лучше меня, ведь я-то был в сотне с лишним метров от сражения. И вряд ли им улыбалось в итоге стать просто кормом для огромной твари.

До меня донёсся выкрик одного из бойцов шестой ступени, видимо лидера этого рейда. Что именно он приказал я не разобрал, было слишком далеко. Но в следующую секунду напор атак на дракона заметно ослаб.

Стихийные маги притихли, а одарённые физического типа вместо хаотичных атак перегруппировались и, взяв дракона в полукольцо, перешли к тактике сдерживания, не атакуя, но и не давая монстру слишком активно двигаться. Смысл подобных манёвров я понял довольно скоро.

Стихийные маги, которых было чуть больше десятка человек, объединились в четыре маленькие группки и спустя несколько секунд тишины от них в дракона ударили куда более мощные, чем раньше, комбинированные заклинания.

Смесь огня и молний, воды и яда, камня и металла сработала куда лучше, чем всё это поодиночке. Пока совместная магия готовилась дракон успел сожрать ещё одного бойца авангарда, а другому когтем распорол доспех на груди до самого мяса, но нанесённые ему увечья того определённо стоили.

Здоровенная, длиной в десяток метров отблескивающая в свете луны и пожаров острая каменная сосулька вонзилась дракону в бок между рёбер минимум на пару метров, несмотря на прочную чешую. Огненный шар десяток метров в поперечнике рухнул монстру прямо на голову, ослепив и наверняка хорошенько прожарив мягкие и нежные части внутри рта и носа. А захлестнувший задние ноги и хвост яд, уже не дождь, а самое настоящее цунами, за считанные секунды в десятках мест разъел чешую до самого мяса.

На секунду мне показалось, что вот она — победа людей. Ещё две-три таких же атаки и дракон почти что буквально превратится в отлично промаринованный и прожаренный шашлык. Но затем я посмотрел на стихийных магов и тут же осознал, что всё не так просто.

Комбинированная магия определённо отняла у них в разы, если не в десятки раз больше энергии, чем обычные заклинания. Они тяжело дышали, многие бессильно опирались руками о колени, парочку и вовсе качало, как при серьёзной кровопотере. Что там два-три удара, их даже на одну такую же мощную атаку вряд ли хватит.

И, опять же, очевидно что сами маги Золотого Ястреба прекрасно знали об этом. Потому что сразу после комбинированных магических атак эстафету перехватили бойцы ближнего боя.

Только что стоявшие и защищавшие магов одарённые авангарда, не дожидаясь, когда созданные заклинания полностью схлынут, рванулись вперёд, атакуя дезориентированного дракона изо всех возможных сил.

В первые несколько секунд это отлично сработало. Монстр, ослеплённый и шокированный резкой болью даже почти не сопротивлялся, позволяя себя бить, колоть и резать.

Один из бойцов, одарённый шестой ступени, подскочил к его передней ноге и, занеся над головой огромный и наверняка невероятно тяжёлый молот, обрушил его на лапу дракона. Брызнула кровь и мне показалось, что я даже из своего укрытия смог услышать хруст дробящихся костей.

Другой запрыгнул на голову и вонзил меч прямо дракону в глаз. Третий, опять же воспользовавшись тем, что тварь не шевелилась, и вовсе обнаглел настолько, что забежал ей между задних ног, после чего, подняв вверх трёхметровое копьё и оттолкнувшись от земли, глубоко вогнал остриё в одну из немногих мягких частей любого живого существа.

И вот это, похоже, стало для дракона последней каплей. Взревев так громко, что через секунду я услышал звуки нескольких сошедших в окрестностях лавин, монстр сорвался с места, буквально перейдя в режим берсерка.

Дракон и так был невероятно быстр для своих габаритов и веса, а теперь, подстёгиваемый болью и яростью, будто бы врубил дополнительное ускорение.

Его атаки и движения стали куда менее продуманными и чёткими, а сломанная передняя лапа нарушала координацию. Но, тем не менее, меньше чем за полминуты от его хаотичных ударов боеспособность потеряли больше десятка бойцов Золотого Ястреба, просто сметённые беснующейся тушей.

Многие из них не погибли, но участвовать дальше в сражении уже точно не могли. И преимущество, только что вроде как перехваченное людьми, вновь стремительно утекало у них из рук. Магам нужно было ещё какое-то время, чтобы восстановить силы для нового удара, а бойцы ближнего боя просто не могли найти возможность атаковать постоянно крутящегося во все стороны дракона.

Всё это время, внимательно наблюдая за боем, я ждал своего шанса. В какой-то момент, после невероятно удачной атаки магов мне показалось, что я опоздал и возможность проявить себя безвозвратно упущена. Но затем стало понятно, что я сильно недооценил монстра.

Сняв пальто, рубашку, очки, оторвав Руби от своих волос и сдав это всё Рахире, я остался в одних кожаных штанах и, выйдя из-за скалы, за которой прятался, уже наплевав на конспирацию, встал в низкую стойку, приготовившись в любое мгновение рвануть вперёд.

Прошло десять секунд, пятнадцать, двадцать. Количество боеспособных магов Золотого Ястреба сократилось ещё на семь человек. Я слышал крики командира, но в том хаосе, в который погрузил долину разъярённый дракон, какие-либо приказы и тактики были бесполезны.

Монстр, неизвестно, понимая ли, что делает, совершил самое логичное, что можно было сделать в этой ситуации. Превратил бой «Чудовище против боевого отряда из пятидесяти человек» в бой «Чудовище против просто пятидесяти человек». И для людей это превращение должно было стать фатальным.

Если бы только не случилось чего-то совершенно неожиданного. И такой неожиданностью на этот раз стал я.

Шанс, которого я так долго и сосредоточенно ждал, появился. Один из бойцов, тот самый, с молотом, что сломал дракону лапу, запрыгнул твари на спину, видимо решив ещё одним ударом сломать, ну или хотя бы повредить позвоночник.

Дракону это, разумеется, не понравилось, и он сделал то, что сделало бы любое существо, не имеющее рук, ощутив на спине посторонний объект. Упал на бок и пару раз перекатившись туда-сюда, намереваясь раздавить мелкого паразита.

И это ему даже удалось, молотобоец, не успев выскочить из-под широченной спины, остался лежать, вдавленный в камень многотонной тушей. Но из-за катаний дракона по земле каменная сосулька, видимо зацепившаяся внутри его грудины за рёбра и потому до сих пор торчавшая из тела монстра, всё-таки выпала, предварительно хорошенько так размесив всё внутри раны.

В то же мгновение, когда я это заметил, я бросился вперёд, оттолкнувшись от импровизированной стартовой площадки в виде двух выкопанных ям.

Если не считать полётов на самолёте, так быстро, пожалуй, я не двигался ещё никогда в жизни. Сотню с лишним метров, отделяющие меня от дракона, я преодолел всего за пару секунд.

Проигнорировав удивлённый возглас одного из бойцов, подскочил в воздух и вонзил когти рук прямо в драконье мясо, обнажившееся в проделанной костяной сосулькой дыре. А затем, ощущая себя то ли пиявкой, то ли теми тропическими личинками, что селились у людей под кожей и жрали их изнутри, вдавил себя прямо в рану.

Вероятно, примерно похоже себя чувствовали рождающиеся дети. Жарко, очень тесно, всё вокруг сопротивляется твоему движению, а ещё повсюду кровь. Хотя, насчёт последнего в случае новорождённых не уверен.

Если бы каменная сосулька просто выпала из раны — я бы точно не смог пролезть, слишком узко было бы. Но из-за того, что она напоследок пропахала внутри тела дракона глубокую борозду, мне удалось впихнуться по грудь и, протянув руки вперёд, схватиться за обломок ребра.

Ещё раз подтянувшись и ощутив головой иную консистенцию плоти, вероятно упершись в лёгкие, я уже погрузился в тело дракона по пояс. Только чтобы в следующую секунду ощутить сомкнувшиеся на левой ноге острые клыки.

Однако до конца челюсть монстр не сжал, понимал, что, откусив мне ступню, ничего не добьется и из раны меня не вытащит. Вместо этого он, покрепче меня ухватив, дёрнул и я лишь чудом смог удержаться, раскинув руки чтобы встать в распор и изо всех сил уцепившись за рёбра.

Ногу будто бы окунули в лаву, мясо почти на всей голени было снято с кости, как на готовой куриной ножке, и я, честно сказать, вообще не мог представить, как долго это будет заживать. Вот только то, к чему я так старательно пробирался, было куда ценнее ноги.

А в следующую челюсть дракона разжалась, выпустив мою ногу из капкана и, подтянувшись в последний раз, вдавливая себя между долями его лёгкого, я полностью скрылся в ране. Сам он бы меня точно не отпустил, так что это наверняка постарались люди. Командная работа, отлично.

Лёгкие были куда мягче и нежнее мышц, так что сквозь них пробираться было куда проще. И уже меньше чем через минуту я, двигаясь на ощупь, коснулся пальцами мощно и быстро сокращающегося чего-то.

Ещё через мгновение мои клыки уже впились в драконье сердце. Кровь, в которой я до сих пор барахтался, вытекавшая из разрывов мышц и лёгких, не шла с этой ни в какое сравнение.

Только-только обогащённая кислородом, она была слаще всего, что я когда-либо пробовал. Слаще мороженого, слаще мёда, слаще самого сахара и, уже не в силах себя сдерживать, я принялся жадно пожирать огромное, размером с бочку, сердце, проглатывая его куски даже не жуя.

Тело дракона начало конвульсивно дёргаться, монстр дрожал в предсмертной агонии, но спасти от незавидной участи это его не могло. Всего за несколько минут, работая в темпе карьерного экскаватора, я сожрал его сердце почти целиком, ощущая огромную, невероятную, не поддающуюся никакому описанию энергию, затопившую моё тело.

В одном этом сердце было больше силы, чем во всём теле матери Руби. А ведь вместе с этой энергией в меня перетекал ещё и формирующийся Дар дракона, оформившийся уже в куда большей степени, чем у четырёххвостой лисы.

Я искал новую порцию энергии для продолжения тренировок? Я её получил. Ценой максимально жёстко травмированной ноги, но тем не менее. Это того определённо стоило.

Тем более что туша дракона, уже замершая и прекратившая подавать какие-либо намёки на жизнь, ещё была горячей и свежей. А это значило, что моя трапеза далека от завершения.