Покоренное сердце

Глава 24

Клер стояла рядом с Саймоном в гостиной его дома в Белгрейвии, чувствуя себя героиней волшебной сказки. Напротив них стоял лысеющий священник с молитвенником в руках. Повсюду горели свечи. Комната была усыпана полевыми и лесными цветами, источавшими тонкие нежные ароматы. Стучавший в окна дождь придавал сцене уют и романтичность.

Миссис Багли и сэр Гарри Мастерсон выступали свидетелями. Полная экономка сияла от удовольствия и время от времени тайком утирала краешком фартука слезу. Сэр Гарри, стоявший рядом с Саймоном, лучился радостью.

Но Клер почти не замечала их. Все ее внимание было приковано к Саймону. Меньше часа назад он поразил ее своим неожиданным предложением и обещанием не свидетельствовать против ее отца. Сейчас они стояли рядом, и он крепко сжимал ее руку в своей руке.

Зачем он это сделал? Неужели он, правда, испытывает к ней такие глубокие чувства? «Я без ума от тебя, Клер. Ты околдовала меня с самой первой минуты».

Эти слова беспрестанно звучали у нее в голове. И хотя он не сказал прямо, что любит ее, в ее сердце вспыхнула надежда. Она и сама не решилась бы дать название тем чувствам, которые переполняли ее сердце. Но она обязательно скажет ему главные слова. Уже скоро.

Они произнесли слова клятвы, и голос Саймона прозвучал уверенно и твердо. Священник объявил их мужем и женой, и они склонили головы для благословения. Потом Саймон заключил Клер в объятия и запечатлел на ее губах поцелуй, который длился и длился, пока, наконец, священник не кашлянул, призывая их вспомнить об окружающих. Они разомкнули уста и с изумленной улыбкой смотрели друг на друга.

Мистер Багли исполнил на пианино бодрый марш, а миссис Багли поспешила наполнить четыре хрустальных бокала пуншем. На столе гостей и новобрачных ожидал торт, покрытый белой глазурью.

— Надеюсь, вы составите нам компанию? — обратилась к супругам Багли Клер.

— Боюсь, это будет не совсем удобно, — заметила миссис Багли.

— Чепуха, — вмешался Саймон. — Если леди Рокфорд желает провести время в вашей компании, вы обязаны ей повиноваться.

Он лениво улыбнулся Клер, которая не сразу поняла, что под леди Рокфорд он имел в виду ее. Она теперь леди Рокфорд. У нее затряслись колени, и она была вынуждена опуститься на стул. Ее бокал с пуншем и кусок торта остались нетронутыми. Разве она хотела стать графиней? Разве может она влиться в высшее общество, устраивать приемы и сплетничать с матронами?

Теперь у нее нет выбора. Это то, чего от нее ожидают. Ее счастье слегка потускнело от этой мысли, но она тут же ее отбросила.

Священник, выпив за молодых и съев за их здоровье кусок торта, откланялся, вслед за ним засобирался и сэр Гарри. Клер и Саймон проводили его до дверей. На прощание сэр Гарри хлопнул Саймона по плечу.

— Поздравляю тебя, старина. Как ни крути, а ты выиграл наше пари. Кто бы мог подумать, что тогда в саду у Стэнфилда ты встретил потерявшуюся внучку Уоррингтона?

— Только никому не рассказывай о нашей женитьбе. Я обещал Клер, что до поры наше венчание останется в тайне. Пока она будет моей Тайной Графиней.

Это было условие Клер. Она не хотела, чтобы дед узнал, кто она такая. Во всяком случае, до тех пор, пока не поймают Призрака и не освободят ее отца. Она посмотрела на сэра Гарри:

— Мы очень благодарны вам, что вы приехали по первому нашему зову.

— Я бы не пропустил такого зрелища ни за что на свете, — сказал Гарри и чмокнул ее в щеку. — Всего хорошего, леди Рокфорд. Проследите, чтобы ваш муж-негодник вел себя хорошо, или он ответит передо мной!

И Гарри растворился в холодной сырой мгле. Саймон и Клер остались вдвоем. Саймон смотрел на нее, и, глядя в его темные бездонные глаза, она почувствовала, как все ее сомнения уходят прочь. Весь мир вокруг осветился любовью и надеждой, и казалось, что больше нет ничего невозможного.

— Моя госпожа, — сказал он тихим ласкающим голосом.

Он обнял ее за талию, и они начали подниматься по лестнице. Прислонившись к Саймону, Клер думала о той ночи, которая им предстоит, и о том, сколько таких ночей их еще ждет впереди.

Теперь, когда у нее есть Саймон, папа обязательно выйдет на свободу.

Клер вспомнила о своей теории насчет цитат из Шекспира только на следующее утро. Она лежала в кровати и смотрела, как голый по пояс Саймон бреется перед зеркалом.

На протяжении всей долгой ночи они купались в наслаждении, а в перерывах смеялись и разговаривали. Они перечисляли друг другу имена, которыми никогда не назовут своих детей и соревновались в том, кто придумает имя ужаснее. Потом Клер рассказывала Саймону смешные истории про девочек из ее школы, а Саймон рассказывал о своем детстве в Гемпшире, в родовом поместье Рокфордов. По безмолвному соглашению оба избегали болезненных тем.

Но сейчас им было необходимо поговорить о Призраке. Клер набросила на себя белую шелковую сорочку, и они вместе отправились в кабинет Саймона, чтобы изучить цитаты.

Саймон сел за письменный стол и усадил к себе на колени Клер.

— Взгляни, — сказала она, — каждая цитата представляет собой анаграмму. Первая буква цитаты совпадает с первой буквой фамилии следующей жертвы. Другие буквы фамилии тоже встроены в фразу.

Саймон нахмурился, изучая листок.

— Это совпадение.

— Одиннадцать совпадений?

— Десять, — поправил он, — и то если мы включим сюда цитату, найденную у леди Хейвенден.

— Одиннадцать, — повторила она. — Вчера я нашла еще одну записку в ящике письменного стола у отца. Дай мне, пожалуйста, перо.

Она обмакнула перо в чернила и добавила к списку еще одну запись.

«Но всем видна здесь Божия десница, Должны мы высшей воле подчиниться».

— Может быть, Призрак предсказал нашу женитьбу?

Его пальцы выводили круги у нее на спине, вызывая необыкновенно приятные ощущения. Клер почувствовала, что он не принял ее теорию всерьез.

Вдруг она увидела решение этого ребуса и издала победный возглас:

— Вот, смотри! Первая буква фразы — «X»,[28] и следующей жертвой была леди Хейвенден. Остальные буквы фамилии также встроены в цитату.

— Дай-ка мне взглянуть.

Саймон взял листок в руки и переменился в лице.

— И в остальных случаях все совпадает. Как просто. Почему же я раньше не замечал?

— Потому что сначала это не бросалось в глаза. Это можно заметить, только когда все цитаты собраны вместе.

— Но если так, то в записке, найденной у леди Хейвенден, должно быть зашифровано следующее место ограбления. — Он снова вперился взглядом в листок. «Словам без мыслей неба не достичь».

Они оба смотрели на листок, но Саймон сказал первым:

— Уоррингтон.[29]

У Клер гулко застучало сердце.

— Сегодня состоится бал в честь дня рождения Розабел.

— Я пошлю туда своих людей. Если в доме намечается ограбление, мы сумеем его предотвратить. — Саймон поднялся, придержав за талию Клер. — Отличная работа, миледи. Пожалуй, я возьму вас к себе в помощники.

На губах Саймона заиграла улыбка. Прочитав в его глазах восхищение, Клер ощутила прилив счастья.

— Ну, теперь-то ты веришь, что мой отец невиновен? Лицо Саймона приняло холодное выражение. Он усадил Клер на стул и положил руки ей на плечи.

— Я сделаю все, что в моих силах, чтобы выяснить правду. Я обещаю тебе, Клер.

Его ответ разочаровал ее. Но сегодня вечером… он поймет, наконец, что арестовал невинного человека.

Саймон сложил листок с цитатами вчетверо и засунул в карман.

— Мне придется отлучиться на какое-то время. Я должен сделать необходимые распоряжения.

Клер вдруг пронзила тревожная мысль.

— А каким образом там окажутся твои люди? Ведь не собираешься же ты предупредить лорда Уоррингтона?

Он сдвинул брови, и она поняла, что именно это он и собирается сделать.

— Дорогая, но не станет же Призрак грабить себя самого?

— Станет, если захочет сбить тебя со следа.

— Хорошо, если ты так хочешь, я что-нибудь придумаю. Между прочим, лорд Уоррингтон не в восторге оттого, что я отказался от претензий на руку леди Розабел. — Саймон посмотрел на нее хозяйским взглядом. — Но рано или поздно он все равно узнает, что я женился на его внучке.

— Но не сейчас, — сказала Клер.

Несколько секунд они смотрели друг на друга, потом он тряхнул головой и притянул ее к себе.

— Мне невыносима эта секретность, милая. Я жду, не дождусь, когда смогу рассказать о нас с тобой маме и сестрам. Конечно, они расстроятся, что их не пригласили на церемонию венчания, но зато потом устроят грандиозный прием в нашу честь.

Обхватив ее лицо ладонями, он быстро поцеловал ее в губы и ушел.

Клер в изнеможении прислонилась к дверному косяку. Грандиозный прием? Она вспомнила о своем новом статусе. Этот небольшой уютный дом — такое славное убежище. Почему бы, им не остаться здесь навсегда? Клер не испытывала ни малейшего желания окунуться в круговерть светской жизни. И ее совершенно не привлекала перспектива переезда в большой особняк Саймона, где ей придется управлять штатом прислуги и принимать гостей.

Как же быть?

Она глубоко вздохнула. У нее впереди уйма времени, чтобы подумать об этом, а сейчас она должна думать только о папе. Поскольку Саймон так и не поверил в его невиновность, остается надеяться только на себя.

Сегодня Уоррингтоны дают бал-маскарад. Если она наденет маскарадный костюм, то сможет проникнуть в дом незамеченной.

Саймон стоял на черной лестнице у двери, ведущей в коридор, где располагались спальни леди Эстер и леди Розабел. Отсюда он мог видеть всех, кто проходил по коридору.

Днем, когда он вернулся в свой домик в Белгрейвии, Клер нарисовала ему карту дома. А потом они, к обоюдному удовольствию, переместились в спальню. Он, как мог, тянул время, но, в конце концов, ему все же пришлось оторваться от Клер. Переодевшись в костюм монаха, он ушел на бал, наказав Клер дожидаться его в постели.

К тому времени, как появились первые гости, он тайком через черный ход впустил Айлингтона, разместив его в бельевой, расположенной на противоположном конце коридора. Он также расставил людей в кустах вокруг дома, на случай если кто-нибудь попытается проникнуть в дом через окно или балкон.

Саймон вытащил из кармана часы. Скоро полночь. Нервы его были напряжены до предела. Нет ничего утомительнее, чем сидеть в засаде.

Но сегодня ему было во сто крат тяжелее. Сегодня на кону стояло его собственное счастье.

Если сегодня они поймают настоящего Призрака, он сможет подарить Клер то, чего она хочет больше всего на свете. Он подарит свободу ее отцу.

Если же Призрак не появится, через несколько дней Гилберта Холлибрука будут судить и Айлингтон выступит свидетелем обвинения. Отца Клер приговорят к виселице.

У Саймона похолодели руки. Если это случится, он потеряет Клер. Навсегда. Она будет ненавидеть его всю оставшуюся жизнь. Но хуже всего то, что он и сам себя возненавидит, если отправит на казнь человека, не будучи до конца уверенным в его виновности.

Что, если Холлибрук действительно стал жертвой чьего-то коварного замысла? В течение долгого времени Саймон противился своей интуиции. Наверное, Клер права: он упорно не желает взглянуть на дело с другой точки зрения и игнорирует факты, не укладывающиеся в его схему.

Возможно, и так. Но она не понимает другого: у него такая работа, что он не имеет права принимать ее слова на веру. Во всех его действиях должна прослеживаться явная, четкая логика.

Но он мог, по крайней мере, рассмотреть ее предположение, что преступником является кто-то из обитателей Уоррингтон-Хауса. Если исходить из этой посылки, то вором может быть только лорд Фредерик — он заядлый игрок и увяз в долгах. Один из людей Саймона заранее побывал в спальнях леди Эстер и леди Розабел и составил опись драгоценностей. Если после бала выяснится, что что-то пропало, эта мера позволит им более точно установить, когда пропала вещь: до или после бала.

В конце коридора показалась монахиня в белых одеждах. Саймон насторожился. Призрак — женщина?

Он пригляделся, надеясь узнать ее, но волосы женщины скрывал головной убор, а лицо — полумаска. Черт бы побрал эти костюмы! Он и раньше не любил костюмированные балы, а теперь так просто возненавидел. В этих нарядах он вообще никого не сможет узнать.

Монахиня прошла мимо интересующих его комнат и завернула за угол. Саймон выдохнул. Он старался не думать о том, что дома, в постели, его ожидает Клер.

Заворачивая за угол, Клер успела заметить спрятавшегося за дверью Саймона. Если бы она не знала, что он будет там стоять, то, вряд ли смогла бы его увидеть. В длинном темно-коричневом одеянии с капюшоном он был почти незаметен в темноте коридора.

Забавно, что они, не сговариваясь, оделись в монашеские одежды. Клер наспех смастерила себе костюм из простыней. Сегодня днем Саймон чуть не поймал ее за шитьем, когда вернулся с Боу-стрит. Услышав за дверью его шаги, она едва успела запихнуть костюм в сундук. Потом она весь вечер изображала любящую жену, чувствуя себя виноватой, оттого что вынуждена снова обманывать его.

Она остановилась возле двери лорда Уоррингтона и посмотрела в обе стороны коридора. Убедившись, что ее никто не видит, она быстро вошла в комнату и закрыла за собой дверь. Сейчас маркиз находился в библиотеке с другими джентльменами, беседуя с ними о политике, и Клер решила, что это самый подходящий момент для того, чтобы посмотреть, что он прячет в сейфе. Остальные члены семьи тоже были заняты: лорд Фредерик играл в карты: в гостиной, Розабел, похожая на сказочную принцессу, без устали танцевала, причем два танца она отдала светловолосому кавалеру в маске. Клер не сомневалась, что это был Льюис Ньюком.

Клер вошла в спальню маркиза. Если ей удастся найти драгоценности, Саймон наконец, поверит ей. В комнате никого не было, на столике возле кровати стояла зажженная масляная лампа. Другой возможности попасть сюда у нее уже не будет.

Широкая кровать под пологом была накрыта шелковым покрывалом с драконами. Фигурки животных из коллекции деда отбрасывали зловещие тени. В гардеробной было темно. Откуда-то слева из темноты сверкнули два рубиновых глаза. Клер застыла от ужаса. Прошло несколько секунд, прежде чем она поняла, что это глаза медного тигра, который лежал в основании столика.

Клер выдохнула и постаралась взять себя в руки. Здесь стояла такая звенящая тишина, что ей стало страшно. Она подошла к фамильному гербу, висевшему на стене. Сняв его с крючка, положила на стул. Затем попыталась повернуть ручку сейфа, но та не поддавалась.

Интересно, где дед держит ключ?

Она выдвинула ящик прикроватного столика и поднесла к нему лампу, чтобы получше рассмотреть его содержимое. В ящике лежали книги, носовой платок, флакон из темного стекла с лауданумом — все то же, что и в прошлый раз. Ключа здесь не было.

Опустившись на корточки, Клер заглянула в нижний ящик столика, но ключа не было и там. Она уже собиралась встать, когда мужской голос пригвоздил ее к месту:

— Вы, случайно, не это искали?

Ахнув, она обернулась. Перед ней стоял камердинер деда Оскар Эддисон. В руках он держал связку ключей.

Внимание Саймона привлекла темная крадущаяся фигура в конце коридора. Приглядевшись, он узнал Айлингтона, который двигался в ту сторону, куда прошла несколько минут назад монахиня в белом.

Саймон решил остаться на месте и посмотреть, что будет дальше. Должно быть, Айлингтон вышел из своего укрытия, заметив нечто подозрительное. Если ему понадобится помощь, он позовет.

От многочасового стояния у Саймона затекли ноги. Изменив положение, он прислонился к дверному косяку и продолжил наблюдение за коридором. Снизу доносилась танцевальная музыка. Он мог даже расслышать приглушенный смех и голоса.

Интересно, куда пошел Айлингтон?

Застигнутая на месте преступления, Клер попыталась переместиться подальше от столика, чтобы свет лампы не падал ей в лицо. Какое счастье, что она надела маску.

Камердинер заметил выдвинутый ящик.

— Ах ты, дрянная девка! Воровка! Я прятался в гардеробной и слышал, как ты вошла. А ну-ка сними свою маску и покажи лицо!

Клер молча покачала головой. Эддисон не должен ее узнать. Господи. Как бы от него убежать?

— Кому говорят, снимай маску! — рявкнул он.

Он шагнул вперед, угрожающе замахнувшись связкой ключей. Клер сделала вид, что испугалась, и, когда он наклонился над ней, вскочила и изо всех сил ударила его плечом в живот.

Эддисон со стоном повалился на ковер. Ключи отлетели в сторону и, звякнув, ударились об пол.

Клер подхватила юбки и побежала к выходу. Повернув ручку, она распахнула дверь и столкнулась лоб в лоб с невысоким полным мужчиной.

Из глаз Клер посыпались искры. Мужчина схватил ее за руку и поволок в глубь спальни, к свету. Клер пыталась вырваться, но безуспешно: красные мясистые пальцы вцепились в нее мертвой хваткой.

— Оставьте сопротивление, мисс. Меня зовут Айлингтон. Я — офицер полиции.

С этими словами он сорвал с нее маску. Теперь Клер тоже смогла его разглядеть. Она узнала его всклокоченные каштановые волосы и красное лицо с широким приплюснутым носом.

У Клер подкосились ноги. Должно быть, Айлингтон — один из людей Саймона!

— Сэр, вы должны позвать сюда лорда Р…

— Миссис Браунли? — Эддисон кое-как поднялся на ноги.

— Мисс Холлибрук? — одновременно с ним сказал Айлингтон.

У Клер пересохло в горле. О нет.

— Это миссис Браунли, — настойчиво сказал камердинер. — Она здесь работала, но потом ее уволили за неподобающее поведение.

— Это дочь Гилберта Холлибрука, — мрачно сказал Айлингтон. — Я видел ее в участке несколько недель назад. Она приходила к магистрату.

Эддисон побелел как мел.

— Нет, не может быть… я не верю этому… Но Айлингтону было не до него.

— Мы искали вас, мисс. Мой начальник установил наблюдение за квартирой вашего отца.

Саймон. Он сказал, что установил наблюдение за квартирой, чтобы туда больше никого не послали. Он хотел защитить ее. Господи, может быть, он сумеет вызволить ее и сейчас? Или, наоборот, расценит это как доказательство того, что она воровка?

— Я сейчас приведу лорда Уоррингтона, — сказал Эддисон, направившись к двери. — Пусть посмотрит, кто собирался его ограбить.

Клер охватила паника. Она еще не готова встретиться с дедом. У нее на руках нет никаких доказательств его вины.

— Немедленно отведите меня к своему начальнику, — приказала она Айлингтону. — Я буду разговаривать только с ним.

— Вы не в том положении, чтобы отдавать приказания, мисс, — заметил ей Аилингтон, доставая из внутреннего кармана пальто моток бечевки. — Вы арестованы.

С того момента как Айлингтон крадучись завернул за угол, прошло не больше пятнадцати минут, когда Саймон узрел его снова. Айлингтон почти бежал к нему.

Саймон побежал ему навстречу и встретился с ним в середине коридора.

— Что случилось?

— Сюда, милорд. — Сияющий Айлингтон повел Саймона по коридору. — Я поймал Призрака, я поймал его. Она собиралась взломать сейф лорда Уоррингтона.

— Она?

— Да, с виду вполне приличная женщина, прикидывалась монахиней. Но что самое интересное… нет, я хочу, чтобы вы увидели сами.

Значит, все-таки монахиня. А он не обратил на нее внимания. Он ошибался, полагая, что преступник попытается украсть драгоценности леди Эстер или леди Розабел.

Кто же она?

Сегодня у Саймона не было охоты играть в шарады, но одна минута уже ничего не решала. Пусть Айлингтон сполна насладится триумфом.

Его и самого распирало от радостного восторга. Наконец он добыл доказательство невиновности отца Клер! Как она будет счастлива!

Саймон вошел в спальню, одним взглядом сразу охватив всю обстановку. Потом посмотрел на привязанную к стулу монахиню.

Он застыл как громом пораженный. Клер?!

Она смотрела на него умоляющим взглядом, однако у нее хватило ума молчать и ждать, когда заговорит он. От злости и ужаса у него перехватило горло. Что она здесь делает?

— Это мисс Холлибрук, милорд. Видимо, хотела выручить отца.

— Сходи на улицу, отпусти ребят. Этой женщиной я займусь сам.

Айлингтон кивнул, затем повернулся к Клер:

— До встречи в суде, мисс. Теперь я буду свидетельствовать против вас обоих.

Довольный Айлингтон удалился, а Саймон схватился за голову. Айлингтон проболтался. Прекрасные черты Клер исказила гримаса боли.

— Это правда? — словно не веря своим ушам, прошептала она. — Он будет выступать свидетелем обвинения? Вместо тебя?

«Черт, черт, черт…»

— Да, я все объясню тебе позже. — Саймон склонился над стулом и развязал ей руки. — Сейчас проблемы у тебя. Какого дьявола тебя сюда занесло?

— Я надеялась найти украденные драгоценности в сейфе у деда. Но, Саймон… ты обманул меня.

— У меня не было выбора. Иначе ты не вышла бы за меня замуж.

Его грыз червь сомнения. Можно ли верить тому, что она сказала, или она снова лжет? Может, она решила украсть у деда драгоценности, чтобы вызволить из тюрьмы отца?

Сейчас ему было все равно, зачем она это сделала. Он думал только о том, как защитить ее от полиции.

Клер растирала онемевшие руки. Потом сорвала с головы колпак и швырнула его на пол. Блестящие темные кудри упали на белое монашеское одеяние. С болью в голосе Клер повторила:

— Ты обманул меня.

— Надень колпак — в нем тебя никто не узнает. И уходи отсюда немедленно. Я скажу, что ты от меня убежала.

Клер не пошевелилась и звенящим от гнева голосом повторила:

— Ты обманул меня. Ты заставил меня поверить, что ты на стороне моего отца. Как ты мог так со мной поступить?

Каждое ее слово отдавалось в нем болью.

— Ты тоже обманывала меня, Клер. И не однажды.

— Я обманывала, чтобы защитить отца. Но ты ведь не собираешься ему помогать? И никогда не собирался.

— Черт, мы поговорим об этом потом. Сейчас не время… Но было уже слишком поздно.

Опираясь на палку, в спальню вошел лорд Уоррингтон. Вслед за ним со скорбной миной на лице просочился камердинер. Уоррингтон в силу своего возраста был избавлен от необходимости, надевать маскарадный костюм. На нем были простой темно-серый сюртук и белый шейный платок. Его пронзительные голубые глаза впились в лицо Клер.

— Так это вы!

Эддисон ткнул в нее костлявым пальцем:

— Она обманщица и воровка! Эта девка показалась мне подозрительной с самого первого дня…

Вымещая свою боль, Саймон схватил камердинера за горло и ударил головой о столбик, поддерживающий балдахин.

— Выбирай выражения, когда разговариваешь с моей женой!

Он услышал, как ахнула за его спиной Клер. Ну вот, теперь она сотрет его в порошок. Он же обещал ей, что никому не расскажет об их венчании до тех пор, пока она сама ему не разрешит. Но он бы нарушил еще тысячу обещаний, лишь бы спасти ее от тюрьмы.

— Извинись. Эддисон закашлялся.

— Простите… милорд…

— Не передо мной, скотина. Перед ней.

— Простите, миледи, я не знал… Клер подошла к ним и отчеканила:

— Отпусти его, Саймон. Ты такой же мерзавец, как и он. Ее негодующий тон немного охладил вспыхнувшую в нем ярость. Ослабив хватку, он отпустил камердинера и повернулся к ней.

— Клер, дорогая, выслушай меня. Мне было необходимо, чтобы ты стала моей женой… Я люблю тебя.

Он хотел дотронуться до ее щеки, но она увернулась. В ее глазах он прочитал обвинительный приговор.

— Держитесь от меня на расстоянии, сэр. Уоррингтон наблюдал за ними, удивленно приподняв седые кустистые брови. Потом, не отрывая глаз от Клер, сказал, обращаясь к Саймону:

— Это правда, Рокфорд? Вы женились на моей внучке?

— Вчера, по особому разрешению.

— Понятно.

Лорд Уоррингтон продолжал смотреть на Клер.

— Нам нужно с вами уладить кое-какие дела, — сказал он ей. — Вы хотите, чтобы он остался?

Клер с отвращением посмотрела на Саймона.

— Нет. Я намерена аннулировать брак. Этот человек обманул меня. Я больше не желаю его видеть.