Покоренное сердце

Глава 25

Лорд Уоррингтон приказал всем посторонним удалиться, и Клер впервые осталась с ним наедине. Впервые, потому что теперь он знал, кто она такая. Но Клер была как в тумане: боль от предательства Саймона затмевала все остальное.

Саймон ее обманул. Обманул самым жестоким образом. У него, оказывается, и в мыслях не было помогать ее отцу. Он женился на ней только затем…

«Клер, дорогая… Я люблю тебя».

Душевная боль переросла в гнев. Его жестокость обесценила эти слова. А ведь она так мечтала их услышать. Он женился на ней из чувства долга, только и всего. Просто потому, что она — внучка Уоррингтона. Раньше, когда он считал, что она принадлежит к низшему сословию, ему и в голову не приходило сделать ей предложение.

— Сядь, — ворчливым голосом сказал лорд Уоррингтон. — Ты, того и гляди, упадешь в обморок.

Клер бессильно опустилась на стул, слезы застилали ей глаза. На столике, разделявшем ее и деда, стояла масляная лампа. Когда он успел ее переставить? Клер попыталась сосредоточить внимание на происходящем. Дед пристально смотрел на нее; его пронзительные голубые глаза сверкали как кинжалы.

— Так, значит, ты дочка Эмми, — сказал он. — И я не ошибся, когда подумал, что ты мне кого-то напоминаешь.

Эмми. Дед называл маму не Эмили, а Эмми? Это имя прозвучало в его устах так мягко и по-домашнему, что Клер не поверила своим ушам. До сих пор она полагала, что лорд Уоррингтон был холодным, безразличным отцом.

— Вы бы не сомневались в этом, если бы вас интересовала судьба вашей внучки.

У него на щеке дрогнул мускул. Маркиз наклонился вперед, обхватив узловатыми пальцами набалдашник трости.

— Прошлого не вернешь. Давай поговорим о настоящем. Почему ты решила меня ограбить?

— Я не собиралась ничего красть. Напротив, я искала вещи, которые украли вы. — Сейчас Клер уже ничего не боялась. Пусть только этот старикашка попробует заставить ее замолчать! Пусть только попробует!

Он недоуменно сдвинул кустистые брови.

— Ты говоришь о приданом Эмми? Ты можешь его забрать, а вместе с ним и свое собственное приданое — ты ведь вышла замуж за Рокфорда.

— Вам не удастся купить мое молчание, — с ненавистью сказала она. — Я не хочу ваших денег. Я хочу, чтобы вы вернули доброе имя моему отцу и сняли с него все ложные обвинения.

— Ты сама не понимаешь, чего просишь, девочка. Не в моей власти освободить кого-то из тюрьмы. Мне очень жаль, но он действительно вор.

— Нет. Призрак — это вы, а не мой отец. — Маркиз смотрел на нее непонимающим взглядом. Клер стиснула руки, положив их на колени. — Вы спланировали все эти ограбления для того, чтобы погубить моего отца. Вы подбросили ему в квартиру улику. Все эти годы вы ненавидели его за то, что он украл у вас вашу дочь.

В тишине был слышен только стук каминных часов. Клер впилась взглядом в лицо деда, пытаясь прочитать на нем малейшие признаки вины.

Но дед удивленно склонил голову набок, тяжело вздохнул, и устало откинулся на спинку стула.

— Не знаю, каким образом ты пришла к подобному заключению, но ты ошибаешься. Я являюсь почитателем исследовательского таланта твоего отца. Мне известны его работы.

Его заявление ошеломило Клер. Неужели он думает, что она этому поверит?

— Да, вы следили за ним. Мы несколько раз переезжали с квартиры на квартиру, но вы не теряли нас из виду.

— Я не терял из виду тебя, а не его. — Дед умолк, потом медленно добавил: — Мне было бы приятно, если бы ты хоть иногда отвечала на мои письма.

— Как вам не стыдно лгать! — В глазах у нее заблестели слезы, и Клер с досадой смахнула их. — Я ни разу не получила от вас ни строчки. Так же, как и моя мать. Вы не ответили ни на одно ее письмо.

Лорд Уоррингтон переменился в лице. Костяшки его пальцев, вцепившихся в набалдашник трости, побелели.

— Эмми мне писала? Когда?

— Каждый год, в годовщину своего побега. Она плакала, когда писала эти письма. Потому что вы отказались от нее.

Дед продолжал смотреть на нее непонимающим взглядом. Он даже попытался встать, но снова рухнул на стул и хрипло попросил:

— Позвони в колокольчик.

Лицо деда стало серым, глаза затуманились от слез, вся его фигура обмякла. Клер почувствовала себя виноватой. Может быть, ему стало плохо от ее обвинений?

Клер дернула шнур звонка, потом взяла стакан и налила в него воды из кувшина. Дед сделал несколько глотков и снова откинулся на спинку стула.

— Почтой занимается Эддисон, — медленно проговорила Клер. — Вы полагаете, он мог забирать эти письма?

Дед кивнул.

— Как жаль, что я узнал об этом только сейчас.

Не прошло и минуты, как Оскар Эддисон предстал перед своим хозяином. Саймон тоже вошел в спальню, но остался стоять в тени. Он уже снял монашеское облачение и сейчас был одет в обыкновенную рубашку и брюки. В этом костюме он походил на пирата. По решительному выражению его лица Клер поняла, что он намерен поговорить с ней. Она надеялась избежать этого разговора: сейчас у нее было слишком Мало сил, чтобы противиться его обаянию. Уоррингтон вперил в Эддисона угрожающий взгляд:

— Моя внучка не получила от меня ни одного письма. Так же, как и я не получал ее писем.

Глазки-бусинки камердинера забегали от Клер к хозяину.

— Милорд, я… я всегда относил ваши письма на почту. Я даже не представляю, что с ними могло случиться… правда, письма иногда пропадают…

— Довольно! Если ты не признаешься, я скажу Рокфорду, чтобы он вытряс из тебя всю правду.

Саймон выступил вперед, выражение его лица не предвещало ничего хорошего.

Эддисон побелел. Он упал на колени перед хозяином.

— Умоляю вас, простите меня, милорд. Вы были так разгневаны, когда леди Эмили ушла из дома. Вы сказали, что она для вас умерла! Туда ей и дорога. Она обесчестила ваше имя!

Маркиз прищурился.

— Низкий лизоблюд! Встань! Как ты посмел уничтожить письма моей дочери?

Эддисон подскочил, ломая руки.

— Нет! Они… они все у меня. Все до одного! Я их не вскрывал, они лежат у меня в комнате в сундуке. Я… я сейчас принесу их.

Он рванулся к двери, но Саймон перехватил его, поймав за шиворот.

— Ты плохо думал о леди Эмили, верно? А я вот подумал, уж не ты ли совершил все эти ограбления, чтобы отомстить Холлибруку?

Эддисон открыл рот и хватал воздух, как рыба.

— Отомстить?

— Да. Мы сходим за письмами вместе. А потом я арестую тебя по подозрению в ограблениях, совершенных Призраком.

Клер сидела, не в силах пошевелиться, потрясенная открытием, что Эддисон действовал без ведома ее деда. Камердинер пытался возражать, но Саймон не обращал на его протесты никакого внимания. Уходя, он бросил Клер взгляд, от которого у нее зашлось сердце. Без сомнения, он надеется провести эту ночь с ней вдвоем. Несчастный!

Клер посмотрела на деда: он сидел, погрузившись в свои мысли.

— Можно мне остаться здесь на ночь?

Его глаза прояснились, морщины на лице немного разгладились.

— Дорогая, ты можешь оставаться здесь сколько пожелаешь.

На следующее утро Клер поднялась поздно. Ее сон был прерывистым и некрепким, и она чувствовала себя совершенно разбитой. Когда она простилась с дедом и направилась в свою комнатку в мансарде, лорд Уоррингтон настоял, чтобы она заняла большую комнату напротив спальни Розабел. Клер ахнула, увидев розовые драпировки и изящную дорогую мебель: это была комната настоящей принцессы.

Или, по крайней мере, внучки маркиза.

Клер медленно одевалась, натягивая простое серое платье, поверх которого она вчера надела монашеское облачение. Буря эмоций, которую ей пришлось вчера пережить, отняла у нее все силы. Дед сказал, что больше никогда не отпустит ее от себя.

Но главное, что она поняла: он не замышлял ничего плохого против папы. Она страшно ошиблась в нем.

Оказалось, что планы мести вынашивал Оскар Эддисон. Перед тем как увезти его на Боу-стрит, Саймон зашел в библиотеку и объяснил ей, что ее отца отпустят только после того, как Эддисон даст признательные показания. Учитывая бумажную волокиту, эта процедура может занять целый день.

Тем временем Клер чувствовала себя кораблем, заблудившимся в незнакомых водах океана. Каждый раз, когда она вспоминала о Саймоне, ее сердце болезненно сжималось.

Она видела, что он пытается загладить свою вину, но не могла забыть о его предательстве. А если бы ее разговор с дедом не состоялся? Что, если бы они так и не узнали, что Призраком был Эддисон?

Тогда папу приговорили бы к виселице на основании показаний Айлингтона.

Она никогда не простит Саймона за то, что он сделал. Никогда.

Она не сможет жить с человеком, который пошел на такой подлый обман. Но жизнь без него казалась пустой и бессмысленной.

В дверь постучали. Вошел лакей с докладом:

— В Голубой гостиной вас ожидает вдовствующая леди Рокфорд, миледи.

Значит, Саймон уже все рассказал своей матери.

Трясущимися руками Клер пригладила волосы. Вдруг мать Саймона не одобрила его выбор? Но у Клер не было времени подумать, как семья Саймона отнеслась к его женитьбе. Выбежав из комнаты, она бросила взгляд на дверь спальни Розабел. Как она, должно быть, обрадуется, узнав, что у нее появилась кузина!

Сбежав вниз по лестнице, Клер на секунду остановилась перед дверью в огромную гостиную, собираясь с духом, потом резко выдохнула и вошла. Ее свекровь сидела на кушетке возле камина. Ее седеющие волосы были собраны в простую изящную прическу, а элегантное платье из темно-синего шелка лишний раз напомнило Клер о ее собственном невзрачном, безвкусном наряде.

Она присела в реверансе.

— Леди Рокфорд, как я рада видеть вас снова. Мать Саймона ответила ей нежной улыбкой.

— Моя дорогая, теперь вы леди Рокфорд — факт, которому я чрезвычайно рада. Может быть, вы присядете рядом со мной?

Клер повиновалась. Нервы ее были совершенно расстроены, поэтому она прямо спросила:

— Вас не огорчает, что Саймон не женился наледи Розабел?

— Напротив. Я очень довольна, что он женился на девушке, которую по-настоящему любит.

Клер сильно сомневалась в глубине чувств Саймона, но сказать об этом его матери она не могла.

— Вы не можете быть довольны его выбором. Моя мать имела скандальную репутацию. Она убежала из дома с учителем. А теперь мой отец сидит в тюрьме.

— Ваша мать была влюблена. А отец обвинен несправедливо. Его скоро отпустят — как только камердинер признает свою вину. — Вдовствующая графиня поджала губы. — Подумать только, что он прятал письма вашей матери на протяжении стольких лет!

Клер была неприятна эта тема, поэтому она спросила:

— А разве Эддисон до сих пор не признал свою вину?

— Нет, но Саймон уверен, что это случится с минуты на минуту. — Леди Рокфорд протянула тонкую руку и коснулась плеча Клер. — Не волнуйтесь, дорогая. Саймон поехал на Боу-стрит, чтобы выяснить, что там происходит.

Ясный взгляд карих глаз леди Рокфорд сказал Клер, что она по-прежнему находится в неведении относительно тайной деятельности сына.

«Я являюсь тайным сотрудником Боу-стрит. О моей работе не знает никто — даже члены моей семьи».

«Тогда почему он сказал об этом мне? — пыталась понять Клер. — Почему он сказал мне об этом, хотя считал меня преступницей? Только потому, что я все равно узнала бы об этом в суде?»

— Надеюсь, вы не осудите меня за то, что я вмешиваюсь, — сказала вдовствующая графиня, — но сын признался, что вы поссорились и что он виноват перед вами. Я не расспрашивала его о подробностях, но подумала, что вам, возможно, следует знать, отчего он иногда бывает таким упрямым и резким.

— Вы имеете в виду тот случай… когда ему было пятнадцать лет?

— Так вы уже знаете?

Клер покачала головой:

— Совсем немного. Когда я спросила об этом Саймона, он ответил, что не намерен обсуждать эту тему.

— Ему тяжело об этом вспоминать. — Леди Рокфорд отвела печальный взгляд в сторону, словно всматриваясь в прошлое. — Не каждому выпадает стать свидетелем убийства своего отца.

Клер ахнула:

— Так Саймон присутствовал при этом?

— Да. Видите ли, его исключили из школы за драки. Мы с мужем решили, что сами заберем его из школы. Нам не хотелось возлагать это на кого-то из слуг. По дороге домой Саймон с отцом ссорились, потом кучер вдруг остановился. Оказалось, что на обочине дороги стоит чья-то сломанная коляска. Мой муж вышел из экипажа, чтобы помочь пострадавшему джентльмену.

Она умолкла, положив руку на горло. Клер в ужасе проговорила:

— Вас обманули. Этот человек оказался грабителем. Леди Рокфорд кивнула:

— Да, нас поймали в ловушку. В обеих руках у него были пистолеты. Он приказал нам выйти из экипажа. Когда мой муж попытался заслонить меня, этот человек выстрелил. Саймон и кучер схватили его, но мой муж был смертельно ранен.

У Клер все внутри перевернулось.

— Я знаю, что вас тоже задело.

— Да, и Саймон до сих пор не может себе этого простить.

— Но ведь это не его вина!

— Я говорю ему то же самое! Но он винит себя за то, что его исключили из школы. Если бы мы не приехали за ним, ничего этого могло не случиться. С того самого дня его поведение стало образцовым — пожалуй, даже слишком. Но он перестал доверять людям. Он верит только членам своей семьи. — Она улыбнулась. — И вам, моя дорогая.

Клер все еще не хотела верить, что Саймон относится к ней как-то по-особому, но оставила свои сомнения при себе.

Леди Рокфорд сказала, что сестрам Саймона не терпится увидеться с ней. Клер видела, что визит ее утомил, и, когда они стали прощаться, внезапно обняла ее.

Ее терзали горькие сожаления, но разве могла она сказать матери Саймона, что их брак расторгнут, так и не начавшись?

Клер медленно поднялась наверх. Теперь понятно, почему Саймон решил посвятить свою жизнь борьбе с преступностью. И ясно, почему он не поверил, что ее отец — безобидный преподаватель. Его родителей заманили в ловушку, воспользовавшись их желанием оказать помощь пострадавшему на дороге.

И все же это не оправдывает его.

Клер уже подходила к своей комнате, когда из спальни Розабел выскочила испуганная леди Эстер. Она тяжело дышала, ее обычно красное лицо побледнело, глаза дико блуждали. Увидев Клер, она застыла как вкопанная.

— Миссис Браунли! А что вы-то тут делаете?

Клер не стала тратить время, объясняя ей свое новое положение.

— Что случилось, миледи?

Ее тетка приложила к глазам носовой платок.

— Розабел пропала. Ее кровать не смята. Я боюсь, что она убежала. С этой скотиной Ньюкомом!