Полет над грозой

ХXV

— Здравствуйте, мистер О'Хара, — прозвучал спокойный и в меру вежливый голос.

Сердце Майкла вздрогнуло так сильно, что у него потемнело в глазах. Он не знал, как выглядят дарки: о них сочинялись миллионы историй, им приписывались сотни видов внешности, и легенда о том, что они в гораздо меньшей степени человечны, продолжала победно шествовать по барам космических станций. Наслушавшись этих историй, Майкл не рассчитывал, что его постигнет такое горькое разочарование. Вопреки всем домыслам и выдумкам, дарк выглядел не более странно, чем обычный человек тридцати лет. Неестественно бледный, с бесцветными губами, длинноватым острым носом и глазами, настолько темными, что в них не было видно зрачков, он имел на себе подобие старомодного сюртука, подогнанного под худую фигуру. В его движениях проглядывалась бесшумная скользкость, в глазах — почти неживая неподвижность. Аккуратно обойдя горы хлама, украшавшие пол комнаты, дарк протянул Майклу руку со словами:

— Страйт Эр Лотт.

Майкл ответил ему рукопожатием и невольно вздрогнул: между большим и указательным пальцами дарка была искусно изображена голова змеи. Ее острые зубы "впились" в руку Майкла, когда он пожал протянутую ему ладонь.

— Майкл О'Хара, — представил Майкл. — Космические Силы Земли.

— Очень приятно. Я адмирал дарковского флота.

Майкл сдавленно улыбнулся.

— Странно слышать это слово — "дарк", — заметил его собеседник. — Мы называем себя по-другому. "Дарками" назвали нас вы… точнее, аллены. Если быть совсем точным, "дарк" — транслитерация алленского слова, очень приблизительное заимствование из нементальной системы прочтения. Наш язык специфичен: его основополагающая была несколько иной.

Майкл понимающе улыбнулся.

— Низкие у вас потолки, — произнес Лотт, поглядывая вверх со странной напряженностью. Улыбка Майкла перешла грань глупости. Чтобы хоть как-то спасти честь землян, он набрался смелости и спросил:

— Да? А какими они должны быть?

— Ну, как вам сказать… Выше, наверное.

Улыбка дарка казалась скользкой, но на его лице не отражались ни хитрость, ни презрение.

— Вряд ли для вас станет новостью, — продолжил он, — что между дарками и землянами до сих пор не установлены дипломатические отношения. Однако в последнее время на вашей планете происходят события, которые косвенно затрагивают и наши интересы. Давайте поступим так. Я разрешаю вам задавать мне любые вопросы и постараюсь ответить на них честно. В свою очередь, я рассчитываю на подобную честность и с вашей стороны.

— Хорошо. Мой первый вопрос: откуда вы узнали обо мне и… и что вы здесь делаете?

— Заместитель главнокомандующего Ронштфельд порекомендовал мне встретиться с вами лично. Я здесь, чтобы оказать вам посильную помощь в ликвидации Запредельного. Дело напрямую касается одного из его пособников.

— Вот как? И кто же он?

— Как вы понимаете, — заметил дарк, — мы решили сотрудничать с вами не случайно. Один из тех, кто связан с Запредельным, замешан в крупном политическом скандале и махинациях. Учитывая то, что именно вы занимаетесь Запредельным, и то, что вы видите дарков не в первый раз, мы решили…

— Постойте, — выдохнул Майкл. — Как вижу не в первый раз? Вы… я… я же не…

Его голос затих. Лица пособников Запредельного пронеслись в его памяти, пока губы не прошептали:

— Росса?..

— Он самый, — подтвердил дарк. — Мы пытаемся схватить его уже не первое земное столетие. Он опасен. И не только для Земли. Когда-то он ввязался в войну против нас и получил нечто, что предоставило ему такие возможности, какие вам будет сложно вообразить. К сожалению, мы не знали, что он работает на КС, пока не увидели в действии ваш новый флот. Схватить его на вашем флагмане мы не успели.

— Какой будет ваша роль в операции?

— Я не буду вмешиваться: так пожелал господин Ронштфельд. Моя цель — только Фабио. Вы знаете, с кем, помимо Запредельного, он связан в данный момент?

— Кто именно вас интересует? Сообщники Запредельного? Или…

— Нет, — уточнил Лотт, — я не имел в виду прибывших из-за Предела. Согласитесь, это касается только землян. Кто-нибудь из современного мира выражал ему свою поддержку или помощь?

Майкл догадывался, что рано или поздно ему придется ответить на этот вопрос.

— Вы имеете в виду тех, кто поставлял оборудование и за кем вы следили с крейсера?

— Да, правильно.

Майкл почувствовал себя загнанным в угол. Дарки уже знали, что с Росса сотрудничают аллены. Правильным шагом было бы назвать фамилию Стила, но именно этого Майкл делать не хотел. Стил вел себя слишком непоследовательно для железной алленской логики: либо он действительно хотел помочь Земле, что казалось совершенной фантастикой, либо он не желал срывать план по уничтожению планеты официальным объявлением войны. В любом случае, откровенность Майкла не решила бы ни одну из этих проблем.

— Я не знаю, кто именно осуществляет поставки, — наконец, ответил он.

— Не беспокойтесь: я вижу, что вы соврали. Но если вы считаете, что это в ваших интересах, то я, конечно, не имею права вам советовать и вас переубеждать.

Слышать из уст Лотта любимую фразу Стила было до боли непривычно.

— Мы планируем пробраться на базу, — сказал Майкл, отчаянно пытаясь увести разговор в сторону от межпланетной политики.

— Почему именно сегодня?

— В документе указано четвертое августа — это вполне может быть день запуска установки.

— Мне сообщили, что земным ученым не удалось расшифровать документ…

— Даты они прочесть смогли.

Дарк взглянул на него исподлобья.

— Если вы не доверяете документу, есть и другие источники.

— Какие же?

— Джеймс Дэвид Старр, бывший пособник Запредельного. Его удалось поймать несколько дней назад, и он снабдил нас очень ценной информацией. Запуск установки — единственная гарантия того, что Росса будет присутствовать на базе. Хотите словить его? Отправляйтесь с нами, поможете в спасении Земли.

— Каков план вашей операции?

— Плана, как такового, не существует. Мы не знаем, чего нам ожидать, и на что рассчитывать. Поэтому я на свой страх и риск пригласил в "группу захвата" еще двух человек, которые смогут нам помочь.

— Кого же?

— Ну-ну. Просветите нас, генерал, — усмехнулся Зиггард Цвайфель.

Майкл никогда бы не подумал, что дарк может стать еще бледнее. Поигрывая хищной улыбочкой, немец приблизился к Лотту и смерил его откровенно презрительным взглядом.

— Кто бы подумал, что мы снова встретимся, — продолжил он. — Уж никак не я: помнится, лет двести тому назад ситуация на Заарсе была весьма напряженной…

Хрупкие пальцы Лотта сжались в кулак. Что-то мутно-золотистое проступило на их фалангах, но внимание Майкла отвлек новый выпад Зиггарда.

— Тише, тише, — насмешливо бросил немец. — Нервы поберегите, они вам еще понадобятся, если вдруг решите взяться за ваши старые штучки. Я с вами не пойду, Майк: послежу за сохранностью эпохи, вдруг тут что… А план свой ты все-таки нам выложи.

— Терпение, терпение. Нас трое, а должно быть четверо.

— Ох уж эти каэсовские бюрократы, — хрипло усмехнулся Зиггард. Его голос слился с тихим шорохом двери. Вошедший взирал на их компанию с заметной неуверенностью: взгляд серых глаз беспокойно скользил от одного к другому, не находя твердой опоры.

— Так, так, так… — рассмеялся Зиггард. — О'Хара, ты случайно не тронулся умом? К чему нам этот человечишка — как его, Эксман что ли?

— Терпение, друзья. Если вам кажется, что я свихнулся или пошутил, то вы глубоко заблуждаетесь. Генерал окажет нам неоценимую помощь. А теперь — в путь.

Узоры тонких труб напоминали паутину, в которой застряла полутьма длинных подземных коридоров. Три тени скользили по полу так же бесшумно, какими были осторожные, но быстрые шаги их обладателей. Лотт шел первым; при нем не было никакого оружия, но Майкл не сомневался, что в их компании дарк был опаснее остальных. Он замедлил шаг и осторожно дотронулся до плеча Эксмана. Тот вздрогнул.

— Вы помните, что вам нужно сделать? — прошептал Майкл.

— Да, — ответил Эксман. Его голос был приглушенным и немного хриплым.

— Это обходной коридор, под базой много таких. Вы найдете шахту номер четыре: вход в нее должен быть где-то здесь. Но сначала вы выждете, пока я и Лотт окажемся впереди, а после быстро отойдете…

— В сторону! — выкрикнул Эксман под грянувший залп. Рука генерала молниеносно схватила Майкла за шиворот и оттолкнула его; сам Эксман прильнул к противоположной стене и сделал несколько выстрелов, целясь в промежутки между трубами. Громкое эхо повторило звук, умножив его троекратно, и на мгновение Майклу показалось, что они окружены.

Все стихло с похожей внезапностью. Коридор был по-прежнему пуст: ни единого врага, ни единого пятнышка крови. Эксман кивнул на ржавую лестницу. Не говоря ни слова, Майкл взобрался по ней и заглянул на верхнюю площадку. Там было четыре трупа.

— Ничего себе… — произнес он. Четыре чистых выстрела… в темноту…

— Нам нужно идти, — напомнил Лотт. — Мертвы они или нет, но о нас уже стало известно.

Майкл кивнул и пропустил Эксмана вперед. Нехорошие мысли укоренились в его голове. Единственное, чего он хотел, — чтобы Росса поступил именно так, как должен был поступить. А для этого нужно было подняться прямиком в командный пункт…

Майкл остановился, когда на бесконечной монотонной стене промелькнул черный прямоугольник. Он указал Эксману на большую цифру "4".

— Четвертая.

Эксман кивнул.

— Удачи вам.

Взгляд Эксмана задержался на Майкле — и он нырнул в боковой коридор.

— Что-то случилось? — спросил дарк. Он был от Майкла шагах в двадцати.

— Нет-нет. Все идет по плану.

— В ваши планы всегда входит такое недоверие?

— Разве даркам чуждо недоверие? Вы ведь сами не хотите — или не можете — сказать, зачем вам понадобился Росса.

— Я думаю, здесь нет неясностей. Росса принес присягу на верность нашей конфедерации, но дезертировал, и меня послали его вернуть. Пересказать все я бы не смог, даже если бы мы прошли сто таких же коридоров. Мы с вами слишком разные, даже для того, чтобы просто поверить чужому слову. Вы правы: я не сказал вам всего, но дело Росса касается очень важных моментов межпланетной политики и заполучить его хотим не только мы. Я знаю, что у вас своя цель, знаю, что она, безусловно, первостепенна… но если мы не найдем Росса, последствия в не столь отдаленном будущем могут быть не просто плохими, а…

— Разрешите?

Дарк вежливо смолк, уступив слово Майклу.

— Я не стану возражать против того, что мы абсолютно разные. Это верно. Но ведь у дарков существует понятие воинской чести, как и у нас?

— Конечно. Честь для нас значит очень многое. Но я не совсем понимаю…

— А понять вы должны вот что, — сказал Майкл, и его голос резко изменился. — Я тоже воин. И я тоже присягнул на верность своей планете. А это значит, что я обязан прежде всего выполнять свой долг.

В глазах Лотта мелькнула запоздалая догадка. Майкл выхватил пистолет, но тень дарка внезапно качнулась в сторону. Зрелище оказалось настолько завораживающим, что Майкл упустил момент, когда тень Лотта метнулась ко входу в четвертую шахту. Опомнившись, Майкл рванул на перехват. Тень охватила пол, стены, потолок, разрастаясь, словно чернильное пятно, мелькая в прорезях между тусклым светом ламп. Вход в шахту был окутан мраком и Майкл вдруг понял, чего добивался Лотт: если он сольется с темнотой, то исчезнет… опередит его… отнимет последний шанс… Тень выгнулась вдоль потолка, готовясь нырнуть во тьму, когда Майкл в припадке безрассудства открыл по ней беспорядочный огонь.

Выстрелы слились с отчаянным вскриком. Лампы, светившие в полсилы, вдруг вспыхнули так ярко, что Майкл едва не ослеп. Тень дарка исчезла, просочившись под его тело, распростертое на полу.

Сердце Майкла билось так быстро, что он почти не мог дышать. Приблизившись к Лотту, он опустился на колени и вгляделся в его лицо, скованное неестественной — даже для дарка — бледностью. Взявшись за подбородок, Майкл повернул его голову… и резко отдернул руку, охваченный смесью отвращения и жалости. Один из выстрелов пришелся прямо в левый глаз. Несмотря на это, Лотт был все еще жив.

Стараясь не терять драгоценные секунды, Майкл оттащил дарка в глубокую тень. Он не питал к нему никаких дружеских чувств, но бросать его на расправу воинам Запредельного не собирался. Дыхание дарка было едва заметным, но ровным; Майкл прощупал его локти, но так и не обнаружил "SNA".

— Последствия… в не столь отдаленном будущем… а наступит ли оно для Земли, вас, очевидно, не интересует… — прошептал он.

Для того, чтобы почувствовать опасность, не нужно было быть седьмым. Фабио Росса возник из тени, расчертившей коридор. Улыбка его бледных губ застыла на грани между злорадством и сладким триумфом.

— Сегодня великий день, О'Хара, — сказал он с притворной беспечностью. — Великий…и последний. Надеюсь, ты понял, о чем я?

Майкл смолчал, хотя сдержать гнев было трудно. Росса вряд ли представлял, что минуту назад Майкл О'Хара невольно спас его от гибели. Жизнь за жизнь, Росса за воина из будущего, — план Ронштфельда был выдержан в типично высшем стиле, чей цинизм соперничал лишь с вопиющей простотой.

— Прекрасное завершение такой короткой земной истории, не правда ли? Земля исчезнет красиво: это была восхитительная задумка, и мне удалось ее воплотить.

Росса взглянул на часы и как бы невзначай заметил:

— Осталось недолго. Думаю, Земля еще поживет… часов до двенадцати.

— Ты запустишь установку?

— Она уже запущена. Я всего лишь слежу за тем, чтобы никто не попытался ее остановить.

— Раз уж все так неизбежно, могу я узнать о твоих планах поподробнее?

Росса презрительно усмехнулся.

— Почему бы и нет? Спрашивай, Майк, я постараюсь тебе помочь.

— Почему я?

— Хороший вопрос. Если бы ты еще и понимал, о чем спрашиваешь…

— Я спрашиваю о том, почему меня выбрали на роль спасителя Земли.

— Ах, в этом смысле… Уж не знаю: это не я решал, а начальство твое каэсовское. Вообще ты странный землянин, Майк. Странный и глупый. Думаю, главную роль здесь сыграла твоя хваленая принципиальность. Ты ведь терпеть не можешь, когда кто-то пытается нагло вмешаться в дела Земли. Вот на этот крючок ты и был пойман. Следующий вопрос?

— Ты действительно считаешь, что я не могу тебя остановить?

Росса рассмеялся, и его смех был еще презрительнее, чем раньше.

— Бедный Майк, — проговорил он, качая головой. — Мне тебя жаль, и жаль таких, как ты. Ведь я был прав, когда говорил про земную глупость. Она непобедима, но сегодня даже ей не удастся тебе помочь. Думаешь, Майк, ты годишься на нечто большее, чем отыграть свою жалкую роль и уйти со сцены? И что же ты сделаешь, чтобы исполнить свой благородный план? Может, нападешь на меня? О, это было бы занимательно. Или будешь звать на помощь? Но кого, Майк? Ни один высший и ни один седьмой не проберутся сюда незамеченным. Признаюсь, появление Лотта не добавило мне радости, но ты в этом деле мне очень помог. Если уж быть совсем откровенным, Майкл, то землян вообще не должно было быть в этой Галактике. Вы — тупик эволюции, бесполезная масса, занявшая одну из лучших обитаемых планет. Кто вас сюда просил? Кому вы здесь нужны? Да, правы были аллены… Они единственные, кто решился действовать, и если бы много лет назад обе ракеты достигли своей цели, я был бы избавлен от необходимости втолковывать правильные мысли в твой недалекий мозг.

— Ах вот как… — притворно рассмеялся Майкл. — Помнится, раньше ты пел другую песню… что-то о свободе, о том, что тебе безразличны чужие цели и идеи… а вышло все совсем не так. Могу задать встречный вопрос: кто вы такие, чтобы ставить себя выше людей? У вас только и есть, что непотребная сила, а высшего — ни черта! Вы все, как один, аллены, дарки, орионцы… одно и то же самодовольство, одни и те же слова, которые не скрывают ваши грязные намерения! Хватит с меня этих проповедей! Признайся, что на самом деле вам всем плевать на то, какие мы, земляне! Вам плевать, высшие мы или низшие, плевать на нашу глупость! Вы хотите одного — власти над всеми, кто вам еще не покорился! Вот как все просто! И не надо красивых слов! Вы пришли сюда за властью, и ты, и Запредельный, и ваш алленский соратник Стил!

Майкл осекся при виде того, как лицо дарка окрасилось непритворным удивлением. Вкрадчивый голос, прозвучавший с другой стороны коридора, сбил ход его лихорадочных мыслей.

— Приветствую, мистер О'Хара… Пришли разделить с нами сегодняшний триумф?

Еще никогда тьма не казалась Майклу такой зловещей. Он затаил дыхание — и ждал, когда из мрака появится тот, кто все это время был за занавесом, тот, кто играл с ним, тот, кто желал гибели Земле… Секундная уверенность, что он все же видит Стила, была тем чувством, с которым Майкл встретил шагнувшего вперед.

— Все те же лица, — вздохнул Кэнад. Его лицо, воплощение благородной красоты, казалось жестокой насмешкой над душой хищника, сквозившей в холодном, завораживающем блеске глаз.

— Ты… Ты все это устроил… но зачем?

— Тебе не понять, Майк, — ответил аллен с ядовитой улыбкой. — Здесь, на этой жалкой планетке, сошлось слишком много нитей, и вы, земляне, снова по глупости своей выбрали друзьями совсем не тех, кого стоило бы. Земля набирает силу, людишки уже не те, кем были прежде, да и наглости у вас прибавилось — хорошо еще, что не пропало безрассудство.

Ярость раздирала Майкла изнутри. Кэнад снова играл с судьбой человечества, перечеркнув столетия отчаянных попыток избавиться от диктата алленов. Он делал это так открыто, не боясь ни наказания, ни излишней прямоты, что голос разума, умолявший Майкла подождать, звучал все тише и тише в водовороте гневных чувств.

— Ты не имеешь права решать за нас.

— Ах, не имею? — улыбнулся аллен. — А у кого оно есть?

— У людей!

— Чушь! Вы ни черта не понимаете и не способны ничего решить!

— А киноиды?! Кто победил ваших пособников?!

— Киноиды — жалкие ничтожества! Если бы не мы, они бы не продержались и недели!

— А дарки? А остальные аллены? Неужели они поддерживают твой сумасшедший план?

— Вряд ли. Их трусливое бездействие говорит о том, что им плевать. В любом случае, никто тебе уже не поможет.

Слова Кэнада затерялись среди ураганного шума. Свист невидимого ветра вышвырнул Майкла из реальности, оставив на границе двух миров, в одном из которых шторм терзал черное небо, а в другом, под мертвым светом ламп, рука аллена метнулась вверх, готовясь ударить в него мощнейшим разрядом силы.

— Закрой глаза!! — этот крик пробил висок Майкла невыносимым эхо. Между смертью и жизнью, разумом и сумасшествием, он почувствовал, как опускаются его веки, вычеркнув из памяти яркую вспышку, которая вот-вот должна была коснуться его груди.

…Майклу с большим трудом удалось отделаться от мысли, что он мертв. Он слышал звук чьих-то шагов, громкий и четкий в окружавшей его темноте. Неясный шум… приглушенный голос…

Лицо Стила было перечеркнуто странным выражением вины. Майкл смотрел на аллена, не понимая, что могло бросить тень на его привычную бесстрастность. Ответом стала фигура Кэнада, втиснутая в полоску света бледно-черным пятном. В его глазах застыло выражение непереносимого ужаса. Майкл понял все: смертельный разряд силы был отражен и обращен против того, кто его создал.

— Мне жаль, что все так вышло, — тихо произнес Стил

— Жаль… — процедил Кэнад. — Я знал, Эшли… знал, что это будешь ты…

— Ты сам загнал себя в тупик.

— Да, конечно… но и тебя так просто не обмануть… Ну же, ответь мне: неужели они подарят Земле жизнь? Ты веришь в их бескорыстие, Эш?.. Чего молчишь?.. Разве я когда-нибудь тебе врал?..

Голос Кэнада стих. Он был похож на потухшую свечку, на собственную тень, застигнутую полуднем.

— Пора, — сказал Стил. — Тебя ждут.

— Разбиться о родные скалы… — с горькой усмешкой шепнул Кэнад. Поверженный и уничтоженный, он шагнул к мерцающему тоннелю, но вдруг остановился и едва слышно произнес:

— Вам, мистер О'Хара, — если вы действительно тот, кем кажетесь, — в один прекрасный день откроется, какую глупую и непоправимую вы совершили ошибку.

Взгляд отмеченных смертью глаз пронзил Майкла тонким лезвием испуга. Эти странные и печальные слова были последним, что сказал Кэнад: тоннель вернул его на Торр, оставив Майкла с чувством, что на его пути встала новая загадка.

— Ни с места! — прозвучал резкий оклик.

Рука Стила метнулась вверх, чтобы тут же опуститься. Из темноты выскользнул Страйт Эр Лотт. Ладонь, прижатая к лицу, скрывала его рану; пальцы свободной руки были наполовину погружены в тень, готовую сорваться с них при первом же опрометчивом слове.

— Осторожнее, Тиэрин. В меня не попадите, — сказал Стил, неожиданно улыбнувшись. У Майкла сложилось впечатление, что не будь здесь лишних свидетелей, дарк охотно бы сделал противоположное.

— Вы знакомы? — спросил он, переводя взгляд то на дарка, то на аллена.

— Знакомы, — невозмутимо ответил Стил. — Помнится, когда-то очень давно Тиэрин и я участвовали в увлекательной погоне по крышам на планете по имени Заарс. Мне просто хотелось напомнить мистеру Лотту о том, что сейчас мы не у него дома, а на Земле, поэтому разумнее всего было бы не повторять прошлых ошибок.

Взгляд Стила замер на дарке. После секунды промедления тот встряхнул рукой, рассеяв заряд силы.

— Всегда верил в ваше благоразумие, военачальник Лотт, — с легкой иронией заметил Стил, раскрыв смысл тех странных слов, которые дарк добавлял к своей фамилии. — А теперь будьте добры, заберите то, за чем явились, и возвращайтесь на родину. Она вас не забудет, я уверен.

— Может, хватит этих намеков, Эшли? — устало проговорил Лотт. — Мы оба прекрасно знаем, что мы не друзья, и то, что я служу тому, кого не одобряют те, кто считается вашим начальством…

— Не тратьте время попусту, — мягко заметил аллен. — Его у нас не так уж много и вы никому не поможете, если будете расписывать очевидные вещи.

— Постойте-ка, Эшли… — начал дарк. Не дожидаясь новой порции обвинений, Стил погрузил руку в темноту и извлек оттуда Росса.

— Нет уж, послушайте! — нетерпеливо продолжил Лотт. Его голос вогнал Майкла в почти необъяснимый ужас, вызванный отнюдь не гневными интонациями. За мгновение до этого он вспомнил — именно вспомнил, а не предугадал — слова, произнесенные дарком. В его голове звучало эхо предстоящих событий: возмущенные фразы… сдержанные реплики… выражения лиц, движения рук… И только Росса оставался незыблемым, наблюдая за спором с показной беспечностью.

— Постойте, — сказал Майкл. Он вдруг понял, почему аллен пытается быстрее отделаться от собеседника.

— Кто он такой? — спросил Майкл, обернувшись к дарку и кивнув на Росса.

— Я же говорил вам…

— Он ведь не дарк.

— Уже нет, — бросил Лотт.

— Опаздываем, опаздываем, Тиэрин…

Явление Арка, неприятно неожиданное, стало последним ударом для измученного Лотта. Почуяв неладное, дарк взглянул на Стила, но лицо аллена казалось непроницаемой маской.

— Зачем ты здесь? — спросил Майкл, видя, что никто из присутствующих не желает покончить с тишиной.

— Не беспокойся: сегодня дела Земли меня волнуют мало, — ответил Арк. — Я здесь, чтобы получить то, из-за чего я имел наглость немного подкорректировать ход истории. Тебе остается лишь поверить ненадежному слову орионца, что картина нашей сегодняшней встречи была предопределена задолго до того, как набор случайных — и вместе с тем закономерных — событий привел к тому, что все мы собрались в этот день, в это время и в этом месте.

Орионец смолк и мельком взглянул на Стила. Сосредоточенное лицо аллена вновь пробудило в больших черных глазах лукавый огонек.

— Эшли любит мои рассказы, — усмехнулся орионец. — Один из самых благодарных слушателей. Хотя бы потому, что всегда молчит.

— Это и есть твоя обещанная помощь? — снова вмешался Майкл. Фраза Арка насчет невмешательства в дела Земли ничуть его не успокоила, но внимание внезапно отвлек чей-то нетерпеливый жест.

Фабио оттолкнул от себя руку Лотта. Неспешно подойдя к орионцу, он обернулся и произнес:

— Он пришел за мной, мистер О'Хара.

Наслаждаясь всеобщим молчанием, Росса добавил сквозь презрительную усмешку:

— К сожалению, господа, сегодня я не отправлюсь под расстрел. Мистер Лотт, мое почтение. Приятно было вас разочаровывать.

Аллен, дарк и Майкл молчаливо следили за тем, как бывший дарк и орионец свернули в боковой коридор. Лотт был настолько подавлен, что не смог сказать и слова, когда того, за кем он был послан, вырвали буквально из его рук. Стил смотрел им вслед с крепко сжатыми губами; ни один мускул не дрогнул на его каменном лице. А Майкл… нельзя сказать, что он был обрадован — скорее разочарован, — но уж никак не удивлен. Он надеялся заставить Росса выложить все, что он знает о Запредельном, установке, дарках и алленах, чтобы больше не гоняться за безымянными призраками. И ему было чем шантажировать ученого.

— …как тени в полдень. Все пропало, — тяжело вздохнул Лотт.

— Ну вы и скажете, Тиэрин, — вмешался Стил. Его голос был на удивление тихим; Майкл словил себя на мысли, что Стил умеет не только убеждать, но и успокаивать.

— Не все так плохо, — продолжил аллен. — Мы оба в проигрыше, даже Майкл… так неужели общая неудача нас не примирит?

Майкл почувствовал, что в этой фразе скрыт колкий, болезненный намек. Стил и Лотт говорили о чем-то очень важном, но недоступном для простых седьмых.

— Возвращайтесь, Тиэрин. Росса вне вашей власти, и этому уже ничем не помочь.

— Да, да, — вздохнул Лотт. Попрощавшись со Стилом сдержанным кивком, он развернулся к ним спиной и бесшумная, скользящая походка вывела его из полосы света. Майкл долго смотрел вслед блекнущим очертаниям дарка, пока Землю и Заарс не соединила секундная вспышка тоннеля.

— Вот мы и остались одни, — заметил Стил. Блеск его глаз стал немного веселее, затмив привычные резкость и холод.

— Я считал тебя союзником Запредельного, — усмехнулся Майкл.

— Почему?

— Подвела неверная догадка. Вся эта история с твоим прикрытием, службой в армии, "Штормом"… я могу ошибаться, но ты, похоже, был здесь с санкции алленского командования. Вряд ли в официальные планы алленов входит уничтожение Земли: если вы не сделали этого за тысячи лет, то вряд ли решитесь на это сейчас, когда вы и так ее контролируете.

— В этом ты прав. Я не хотел, чтобы ты знал о Кэнаде: как и Ронштфельду, мне нужно было взять его с поличным.

— Что с ним будет теперь?

— Он понесет суровое наказание. Кэнад просчитался дважды: решил, что главком Райдер ему не указ, и воспользовался нашей попыткой ослабить Землю путем войны с киноидами в личных корыстных целях.

— Ужасный проступок. Но зачем ему понадобилось уничтожение Земли?

— Пусть мотивы Кэнада останутся при нем.

— Но…

Стил покачал головой, и Майкл понял, что спорить бесполезно.

— Но как ты сюда попал? — спросил он. — Ты не мог идти за нами: Лотт тебя бы сразу почувствовал. Как ты нас нашел и кто сообщил тебе, что мы здесь?

— Джонсон предупредил меня об операции.

— Отлично… за моей спиной… И ты, конечно же, знаешь, кто он?

Стил кивнул.

— Старый друг?

— Старый враг. В принципе, это одно и то же.

— Мне нужно знать, кто он.

— Ты хочешь, чтобы я тебя расстроил?

— А я расстроюсь?

— Еще как…

— Тогда не нужно. Он хотя бы на моей стороне?

— Конечно. Больше, чем кто-либо другой.

— В последнее время мне кажется, что все вокруг носят маски.

— Так оно и есть.

Только сейчас Майкл понял, что совершенно не знает Стила. Роли, сыгранные алленом, менялись на глазах: холодная заносчивость, ледяной алленский взгляд, предупреждения-угрозы, и наконец, скромная дружеская улыбка. Ему вдруг ужасно захотелось видеть настоящего Стила. Он знал генерала задолго до истории с Запредельным и ему часто казалось, что этот не в меру гордый, волевой солдат поступает так, как захочет, не из-за упрямого характера, а потому, что выбирает единственно правильный способ поступить. Стил, не шедший на компромиссы с совестью и не считавший людей "людишками", заслуживал быть высшим больше, чем Кэнады и Ронштфельды.

— Так кто же все-таки был прав — Лотт или Кэнад? Или никто?

— В этой истории слишком много правд…

— А для Земли?

Стил горько усмехнулся.

— Не скрою: если бы под прицелом Кэнада не стоял ты, я бы ни за что не поступил так, как мне пришлось поступить. Земляне сделали выбор в пользу того зла, с которым они еще мало знакомы. Я не хочу, чтобы ты подумал, будто я выгораживаю старого друга, но Кэнад — не сумасшедший. И хотя его средства непростительны, я много раз убеждался по прошествии сотен земных лет, что он был чертовски прав… Для нас, высших, время течет намного быстрее: мы не размениваемся на столетия и считаем будущим то, о чем вы не осмеливаетесь и мечтать. С недавних пор ваше отдаленное будущее представляется мне незавидным.

— Но почему?

— Дарки, — ответил Стил, — умеют ждать тысячелетиями. В истории их расы была эпоха ужасных войн, которые практически отрезали их от остального мира, но опасно заблуждаются те, кто уверен, что дарков можно списать со счетов в межпланетной политике. Тиэрин может казаться тебе ходячим недоразумением, но если дело дойдет до боя, с ним побоится соперничать половина земных и алленских высших, потому что его сила совершенно иного порядка, чем у нас.

Губы Майкла шевельнулись, но вопрос так и не успел прозвучать. Стил скользнул к стене: его внимание привлекло небольшое отверстие вентиляции, закрытое решеткой.

— Сюда, — шепнул он, подозвав Майкла. С другого конца трубы доносились чьи-то голоса, смятые расстоянием и металлическим грохотом. "Учти, Росса…" — Майклу удалось разобрать только этот обрывок фразы, когда ладонь Стила опустилась на его глаза, перед которыми тут же возник образ двух далеких фигур.

— Учти, Росса, я вытягиваю тебя в последний раз… — прошептал Арк, наклонившись к самому лицу ученого. Его тон был непривычно резок, голос холоден, а слова отрывисты.

— В следующий раз — а я думаю, он обязательно наступит, — можешь даже и не надеяться, что я буду играть с Реальностью ради того, чтобы тебя спасти.

— Не нужна мне ничья помощь, — бросил Росса. — А особенно твоя. Не будь я так опасен для нашей милой Реальности, ты бы первым отдал меня под расстрел!

— Чушь, — прошипел Арк, и Майкл сжался, почувствовав, как взгляд орионца пронизывает сознание Фабио до самых потаенных глубин.

— Зачем он тебе? — продолжил Арк. — Скажи, Фабио, скажи, чтобы я это услышал… Ты задумал вывести его из игры до того, как он станет слишком опасным для твоих мелочных планов? Или ты забыл, что мне обещал?

— Вот что, Арк, — произнес Фабио, скрестив руки и устремив надменный взгляд в бездонные глаза орионца. — Я устал от этой морали. И устал от твоих бесконечных попыток меня убедить.

Майкл словил себя на мысли, что будь он на месте Росса, то не выдержал бы натиска матово-черных, завораживающих своей безучастностью глаз.

— Дай мне уйти, — напряженно прошептал Фабио. — Я знаю, скоро все изменится. Ваше правление не вечно, и очень скоро ты будешь искать союзников, но если то, о чем я догадываюсь, все-таки случится, я не хочу быть ни на чьей стороне. Пусть я не так силен, как ты, но тебе стоит дважды подумать, прежде чем угрожать тому, кому известны тайны Ориона…

Глаза Арка вспыхнули яростью, невыразимой яростью, способной вмиг перечеркнуть тысячи жизней.

— Вот видишь, — сказал Стил, отдернув руку от глаз Майкла. Росса и орионец тут же исчезли.

— Арк, — продолжил аллен, — и тот не держит все под контролем. В нашем несовершенном мире некому продать душу за абсолютную власть. Мы все сегодня в проигрыше, каким бы приятным не казался наш выигрыш: дарки получили договор с земным командованием, аллены — голову Кэнада, орионцы — беглого Фабио, который имел неосторожность быть слишком способным учеником… но в конечном счете многие из нас приходят к осознанию того, что весь этот мир и все, что происходит вокруг, — последствия одной давней, непоправимой ошибки.

— И что же нам остается? — улыбнулся Майкл.

— Повторять ее два раза: при рождении и смерти. Кстати, о смерти. Как там дела с установкой?

Майкл взглянул на часы с явно наигранной поспешностью.

— Для паники нет причин, — сообщил он. — Росса решил, что он чертовски хитер, когда делал ставку на высших и седьмых. Выследить тебя или меня было бы проще простого, но я нашел надежного человека и поручил ему эту миссию.

— Он не высший?

— Нет.

— Я его знаю?

— Безусловно.

Майклу было приятно видеть Стила озадаченным.

— Его имя, — глухо произнес аллен.

— Предупреждаю: ты расстроишься.

— Сказать честно? Мне это не нравится, Майкл. Планы твоего авторства всегда оригинальны, но если ты думаешь, что такое дело можно доверить обычному человеку, который не имеет представления…

— Что сделано, то сделано. Я просчитал все так, чтобы ни у Росса, ни у Кэнада… ни у тебя, уж извини… не было времени помешать ему. В тоннель, ведущий в шахту, нельзя переместиться — Росса об этом позаботился. Даже Лотт не смог пробиться туда, будучи "тенью", и мой выстрел попал в него, когда он оказался незащищенным…

Майкл смолк, заметив мрачную тяжесть в глазах Стила.

— Дело касается судьбы Земли, — добавил он, — и спасать ее должен землянин. Так сказал Юджин и я с ним соглашусь.

— Да, конечно… — вздохнул Стил. — Конечно. Наверное, я чего-то не понимаю. Мне всегда было сложно вас понять, хотя быть человеком для меня всегда означало нечто большее, чем просто им быть.

— Из тебя бы вышел отличный землянин.

— Я польщен, — произнес аллен сквозь слабую улыбочку. — Быть может, все-таки откроешь мне имя спасителя планеты?

— Все проще простого: Эксман. Зиггард зачем-то раскрылся перед ним и я решил, раз уж все складывается в нашу пользу… Когда мы были здесь с Джонсоном, то вымазались в каком-то мазуте. Я подбросил нашим ученым образец, и оказалось, что если его поджечь, то от установки в считанные минуты останется только память… Ты слушаешь меня? Что-то не так? Что с тобой? Стил!..

Эксман бросил быстрый взгляд через плечо, и неясное предчувствие опасности снова разбилось о безмолвие стен. Четвертая шахта заманивала его в паутину тьмы, света и сырости, сочившейся тяжелыми каплями сквозь ржавые суставы труб. Шаги генерала становились все быстрее, а каждый новый вдох был чуть тяжелее предыдущего. Морщинка между бровями Эксмана стала глубже, но что-то толкало его вперед, заставив забыть о сердце, подхватившем неровный ритм.

Игра теней становилась зловещей. Выползая из шахты, чья пропасть чернела под узким мостиком, они следовали за ним, словно призрачный отряд. Свет ламп, тусклый до ядовитой желтизны, рассеивался среди сотен труб, обвивавших стену гигантской порослью металла. Чувства отказывались покоряться здравому смыслу: Эксману казалось, что за его спиной мелькает чей-то силуэт, то отдаляясь, то приближаясь, заманивая в ловушку… Не в силах выдерживать воображаемую погоню, он остановился — и чей-то голос подхватил его волнение, вдохнув в него новую силу словами:

— Какая неожиданная встреча.

Тень, отделившаяся от стены, воплотилась в Роберта Флинна. В глазах, огромных, прозрачно-голубого цвета, не отражалось ничего, и эта бесчеловечная холодность парализовала волю Эксмана, отказав ему в возможности спастись.

— Роберт?.. — прошептал он. — Что ты здесь делаешь?

— Ты, — бросил Координатор сквозь кривую усмешку, — сначала подумай, с кем разговариваешь, а уж потом вспоминай о былых временах. Роберта Флинна никогда не существовало. Он был моей жалкой частью и то, что ты видишь, — тоже жалкая часть.

— Что тебе нужно? — шепнул Эксман.

— Ах, ты забыл… — усмехнулся Зиггард. — Позволь напомнить. Вы у нас в долгу, мистер Эксман… или Аксманн, тут уж сами разберитесь… Вам показать вашу подпись? Напомнить номер протокола? Ну, чего же вы смолкли? Вы же с образованием, мистер Аксманн, напрягите мозги, проведите литературные параллели, на вашу руку взгляните в конце концов! Черт возьми, я снова его слышу… мне кажется, или Эшли изрек очередную мудрость, о том, что здесь некому продать душу за абсолютную власть? Ну, мистер Аксманн, вы-то смогли бы возразить… за власть, может, и некому, а вот за стук сердца, за дыхание, за жизнь… Припоминаете того глупого юнца, чеха с немецкой фамилией, который засел за поворотом шоссе, ведущего в Прагу, с гранатой и стареньким ружьем? Откуда ему было знать, что он стреляет не во вражеского командира, а в алленского агента? Представьте, как сильно он удивился, когда убитый им фриц пристрелил его из его же оружия! Не эти ли слова шептали вы, мистер Аксманн, захлебываясь кровью, чувствуя, как вас покидает жизнь? Разве не просили вы, не умоляли, чтобы смерть отступила, чтобы вам дали право на последний выстрел, последний вдох? Вас услышали — чего же еще вы хотите? Или вас память вас подводит? Неужто вы не помните, каким героем вы были, как бежали из лагеря, как едва не замерзли на чердаке полусожженного дома, как решили бороться до конца? Не ваш ли безумный героизм тогда подкупил благородного Эшли?.. Впрочем, перед кем я распинаюсь… Пришло время платить по счетам. Я расторгаю свою часть договора. Мне вы уже не нужны.

Лицо Эксмана побледнело до призрачности, омытой каплями пота. Шрам, рассекавший его ладонь и мизинец, пульсировал свежей кровью, ослабив руку и вытолкнув из нее пистолет. Цвайфель взмахнул рукой, словно дирижер невидимого оркестра, и вспышка света, источающая силу, ударила Эксмана в грудь. Он не почувствовал ничего. Ничего, кроме невыносимой боли. Второй удар пришелся по его лицу — еще сильнее и яростнее. Эксман упал на спину; он не мог заставить себя вдохнуть, сердце билось все быстрее, рубашку пропитала свежая кровь… Нечеткий силуэт Цвайфеля навис над ним тенью неизбежности, а он не мог даже пошевелиться, словно где-то между ребрами застряло лезвие ножа…

— Стил! Да отвечай же! — выкрикнул Майкл. Его пугало молчание аллена, граничившее с обреченностью.

— И ты отправил Эксмана?..

— Но… я ведь… он же…

Стил закрыл глаза. Его зубы сжались и скулы проступили четкой линией под тонкой кожей щек.

— Ты понимаешь, что послал его на верную смерть? — глухо произнес он.

— Но никто не успеет…

— Его ждали. Ждали любого, кто попробует проникнуть внутрь.

— Я знаю, но…

— Как ты не понимаешь… — выдохнул Стил. — Росса блефует. Установка безвредна. Но если попытаться ее уничтожить, если взорвать все то, что хранится в шахте, Земле уже будет нечем помочь! Вот чего ты добился! Вот где ваш хваленый человеческий героизм! Ты думал, что обхитрил их? А они сыграли на твоих слабостях!

— Но…

Слова обжигали горло Майкла, мешая ему говорить. Все смешалось в его голове: спасением для Земли вдруг стала смерть Эксмана, уничтожение установки обернулось гибельной опасностью… Бросив на него короткий взгляд, Стил прижал пальцы к виску и едва слышно прошептал:

— Зиггард…

Ответом ему стала тишина.

— Стил…

Голос Майкла дрогнул.

— Он говорил, в двенадцать… времени почти не осталось… Ты точно не сможешь все остановить?

— Слишком поздно.

— Но ты же высший!

— Не обманывай себя. Ты сам об этом позаботился.

— Да, знаю… — прошептал Майкл. Его разум, обычный человеческий разум, был не в силах представить, что ждало их через несколько минут. Он не мог вообразить гибель Земли, вычеркнуть бессмысленную надежду на чудо, на то, что самого страшного не произойдет… Мысли гнались одна за другой, вынося на поверхность все то, что он меньше всего хотел бы видеть перед смертью. Стрелка часов неумолимо приближалась к двенадцати. Росса знал… он высчитал все до секунды… Не в силах вытерпеть последние мгновения, Майкл запрокинул голову в сумасшедшем желании ослепнуть от света ламп, но высокая нота не спешила обрываться в смертельную пустоту.

— Проклятье! — выкрикнул Стил. — Зиггард, о чем ты думаешь?! Не сейчас!

Изумление Майкла опоздало на долю секунды. Тень Стила качнулась в сторону, и он исчез с пугающей внезапностью, пытаясь обогнать неумолимую стрелку часов.

…Полутьма холодной и сырой шахты окутывала одинокую фигуру, застывшую на самом краю железного мостика.

Эксман пытался зажечь спичку. Его пальцы едва удерживали тонкую полоску дерева, и каждый раз, когда взвивался слабый дымок, он мучительно закрывал глаза. Он должен был зажечь ее — иначе всему придет конец…

Пламя вспыхнуло слабым отголоском его надежд. Эксман затаил дыхание. Превозмогая жуткую боль в плече, он швырнул спичку в непроглядный мрак. Маленький огонек мгновенно растворился во тьме, словно капля краски, тронувшая свежий холст.

Из недр шахты мгновенно взметнулась огненная змейка. Эксман смотрел на растущий столб пламени в обессиленном смирении: вкус крови на губах стал слишком терпким, а сердце билось слишком слабо, чтобы позволить ему спастись. Он оглянулся… где-то слева был вход в коридор, он это помнил, но контуры предметов ускользали из-под его взгляда, выстраивая размытую цепь образов: пламя — стена — железный пол… Он замер над пропастью, понимая, что должен бежать, спасаться, — но воля больше не могла бороться с бессилием. Огонь взобрался по паутине труб, едва не коснувшись его лица и отрезав последний путь к отступлению.

Эксман вдохнул раскаленный воздух. Железные поручни накалялись; он прижался к ним спиной, следя за тем, как шахту наводняют гигантские черные тени. Танцующее пламя слепило глаза, приближаясь все ближе, играя обрывками преисподней… и внезапно из хаоса слепящего пламени вынырнула чья-то рука.

Нервы Эксмана проиграли свою последнюю битву. Высокая фигура метнулась к нему, бледные пальцы вцепились в воротник и втащили его прямо в бушующий огонь. Мучительно сжав глаза, он приготовился встретить гибель, но огненная стена разбилась о свечение ламп, и знакомый голос притянул к себе его разбитое сознание.

— Где Зиггард? — прошипел Стил. Его лицо, бескровное, напряженное, казалось высеченным из белого камня. Сжавшись под мертвой хваткой аллена, Эксман не смог вырвать ни слова у страха, сдавившего его горло.

— Вы слышите меня? Где Зиггард?!

— Его… нет… — проговорил Эксман. Смерть, вернувшая Стила в мир людей, присматривалась к новой жертве, касаясь его рук невыносимым холодом.

— Проклятье… — шепнул аллен. Взгляд Стила рассек коридор, пальцы судорожно коснулись виска, но пустота поджидала его за каждой из стен, лишив надежды отыскать Зиггарда.

— Сейчас я вытащу вас отсюда, — бросил он, — но что бы ни случилось, вы не должны терять сознание. Если вы застрянете между Реальностью и Нереальностью, помочь вам я не сумею.

Стил прошептал что-то на алленском. Очертания стен дрогнули, на мгновение погрузившись в мутно-белый туман. Когда они сплелись в подобие тоннеля, Стил попытался перебросить руку Эксмана через свое плечо, но загадочная сила Нереальности, делавшая раны не такими опасными, отпустила генерала, и аллен отшатнулся назад, в мир иллюзий, когда лицо Эксмана исказилось страшной болью.

— Что с вами? — спросил Стил.

— Я не… — начал Эксман, но тяжелый кашель не позволил ему продолжить.

— Проклятье… — выдохнул аллен.

— Я… — прошептал Эксман, в чьих глазах читалось большее, чем он смог бы выразить. — Я… не помню…

Стил закрыл глаза. Отчаяние, вдруг сделавшее его до боли человечным, сковало прозрачной бледностью его лицо.

— Держитесь, — проговорил он. — Еще минуту… только минуту…

— Звал меня? — небрежно бросил Цвайфель, появившись из-за двери, за которой до сих пор бушевало пламя. Аллен медленно отпустил руку Эксмана и оставил его на полу.

— Зачем ты это сделал? — холодно бросил он.

— С кем, с этим? Просто заметаю следы… Прошлое не терпит вмешательств, так ведь все говорят, Эш? Все равно ни черта у нас не вышло. Юджин не дурак, захлопнул нас в этой эпохе, как пауков в банке: невозможно создать тоннель. Надеюсь, Великий Магистр простит мой провал?

— Ты думай, о чем говоришь, — прошипел Стил. — Какого дьявола он подослал сюда Сида, когда должен был явиться сам?

— Я честно прождал его двадцать девять минут. Что мне было делать? Он должен был войти в закрытую зону, иначе бы его смогли вытащить пособники Юджина. А Лотт молодчага. Дарковский хитрюга… ошибся все-таки, подумал, что мы поставили на другого, когда мог завалить О'Хара одним движением пальца… Он-то единственный знал, для чего нам нужен Росса и с какой радости мы тут совершаем архитектурный прорыв.

Пальцы Зиггарда щелкнули с металлическим отзвуком. С них соскользнула бледная искра, которая помогла ему зажечь сигарету.

— Заканчивай с этим пожаром, — сказал Стил, кивнув на дверь.

— Да пусть рванет, — бросил Цвайфель, цинично затянувшись. — Я притащил дестабилизатор Нереальности, вещь отличная, Фабио хорош во всем. Представь, как повеселятся эти людишки там, наверху, когда прямо под их базой взорвется целый авесовский оружейный склад.

— Нам это незачем, — холодно ответил Стил. — Тем более, ты прекрасно знаешь, кто находится "там, наверху".

— На базе что ли? У него нет полномочий Координатора.

— Будут, если твои шутки выйдут за рамки разумного.

— Хорошо-хорошо. А дальше что будем делать?

— Нужно внушить Рудольфу, что угроза по-прежнему существует.

— Каким образом?

— Свяжись со Старром, пусть выдаст ему еще парочку истин. Руди засуетится, это заметит Юджин и вряд ли упустит такой отличный шанс раз и навсегда утвердиться в своей власти.

— А вдруг О'Хара откажется?

— Он до сих пор считает, что его пытались убить пособники Запредельного?

— Считает. Но может сдаться в последний момент.

— И тем, и другим невыгодно существование живого Майкла. Битва с Запредельным — лучший предлог обличить друг друга.

— Звучит правдоподобно.

— Так и поступим. И не забудь отключить дестабилизатор.

— Быстрее будет загасить огонь.

— Хорошо. Действуй.

Нереальность оседала у их ног, словно пепел истлевшей страницы. Проводив Зиггарда с каменным выражением лица, Стил поспешно склонился над Эксманом. Следы от ударов темнели на бледном лице; прощупав грудную клетку, аллен прислушался к его дыханию, слабевшему тем больше, чем быстрее они возвращались в реальный мир.

— Прости, Сид, — едва слышно шепнул аллен. — Ты был хорошим человеком. Прости.

Ладонь Стила закрыла его глаза.