Полуночники [СИ]

5. Поздний перекус

Хакс, как обычно, встречает начало рабочего дня в одиночестве.

Он совершает все приготовления: раскладывает документы, неспешно потягивая кофе, убеждается в безупречном порядке на столе, включает компьютер, запускает все программы.

Прошлым вечером он дочитал последнюю сфотографированную страницу с нетленками Рена.

Возможно…

Только возможно — Хакс пока лишь примеряется к этой мысли, не разрешая себе принимать ее всерьез, — Рен достоин некоторой симпатии. Эдакого сдержанного уважения.

В конце концов, от такого человека, как Рен, Хакс если и ожидал поэзии, то каких-нибудь гнусных матерных куплетов, хорошо ложащихся на рев электрогитары.

Но сонеты…

Или, может быть, его подкупил ровный безукоризненный почерк? Никак нельзя было подумать, глядя на то, как именно Рен делает эти записи, что они окажутся настолько безупречными. И даже доставляющими эстетическое удовольствие при их просмотре.

«Что ж, Рен, — размышляет Хакс, — пожалуй, ты достоин шанса доказать, что ты не конченый му…»

Его великодушной мысли не суждено обрести логическое завершение. Дверь с пинка распахивается, — Хакс с ужасом глядит на красующийся в нижней ее части отпечаток мокрого грязного сапога — и в кабинет тяжелым широким шагом врывается Рен, по пути закидывая на свой стол большую спортивную сумку.

Но поскольку стол Рена, как всегда, почти полностью завален бумагами и какой-то ерундой, то сумка приземляется большей своей частью на Хаксову столешницу, сметая на своем пути компьютерную мышку, еще не выброшенный стакан из-под кофе и часть документов.

— Хакс, — не замечая вызванных им разрушений, здоровается Рен. Он встает рядом со своим стулом, подтягивает сумку к себе (бумаги с его стола тоже летят вниз), открывает ее и начинает энергично шарить внутри, будто проверяя содержимое. Он сосредоточен и угрюм (пластыри Рен, кстати, уже снял, а от того пореза не осталось и следа).

— Рен, — срывается с губ Хакса как ругательство.

Он опускается на пол, собирая свои вещи и документы и мстительно оставляя отпечатки подошв на Реновских листах. Правда, его месть была бы успешнее, если бы он каждый день не чистил так тщательно свои туфли.

Этим утром у них общее собрание в просторном холле на десятом этаже.

Рей нравятся эти собрания, хоть их проводят только по веским причинам: например, чтобы объявить о достижениях компании, отчитаться о проделанной работе, вручить преуспевающим сотрудникам грамоты, поздравить с прошедшим днем рождения.

Собрание добровольное, не обязательное к посещению, но в холл все равно набивается уйма народу. Люди вокруг выглядят очень воодушевленными.

Рей и Финн по привычке держатся друг друга.

— Ездил вчера на то собеседование… Ну ты помнишь? Контора не фонтан, конечно. Вместо кабинетов кабинки, да и с обеденным перерывом все строго. А на работу вообще по спецпропускам — они считывают и заносят в систему, во сколько ты пришел и ушел. Такая жесть.

— Чем тебе здесь не нравится? — спрашивает Рей, глядя по сторонам.

— Не хочу я всю жизнь работать на дядю… или тетю, — возмущенно шепчет Финн. — А вообще нужно свое дело открывать.

Неподалеку от них опять оказывается айтишница-азиатка. Она хмуро и неприязненно смотрит на Финна. Тот хоть и говорит шепотом, но так громко, что его, наверное, могли бы услышать все присутствующие, если бы сами не шумели.

Где-то ближе к коридору в толпе начинает нарастать гул голосов. Сразу становится понятно, что приближается По Дэмерон. Толпа перед ним расступается, образуя живой коридор. Он пробегает по нему, раздавая приветствующим пять направо и налево.

В арьергарде за ним степенно следует Лея под руку с высокой, как башня, Холдо. Ее лиловые волосы плывут над толпой, словно «португальский кораблик».

— Да! Мы сделали это! Да! Да! Да! — выкрикивает По. — Уй-ху!

Люди расступаются, чтобы руководство могло оказаться в импровизированном кольце.

— Да! Наша новая технология «Сопротивление» показала отличные результаты на тестировании! — заявляет По, оказавшись наконец-то в центре всеобщего внимания.

Его заявление встречают оглушительные крики и овации. Рей плотно зажата между Финном и сотрудницами из финансового отдела. Она улыбается всем, кого видит, хоть ей и не удается хлопать, но зато она может покричать. Присутствовать на этих собраниях — все равно что попасть на какой-нибудь опен эйр.

— Все выложились не на сто, а на сто десять процентов! — продолжает бросаться мотивирующими фразами заместитель директора. — И в честь этого завтра мы организуем здесь небольшой корпоратив. Ничего особенного, просто бесплатная пицца и пиво.

Упоминание халявной еды заводит толпу с новой силой.

— Так что оставайтесь после работы, поднимайтесь сюда. Вегетарианская пицца тоже будет — Рей, для тебя! — кричит По, не выделяя ее взглядом, но точно зная, что она где-то здесь. — Сможешь толкнуть речь про энергосберегающие лампочки или про… ну что там, в общем, нового в мире «зеленых»!

Окружающие посмеиваются над его словами, и Рей вместе с ними. Она толкнет, пусть не сомневается.

— По, хорош трепаться, — одергивает его Лея и выступает вперед. Тот отходит к Холдо, которая тут же оглаживает его по предплечью.

Лея выглядит довольной и решительной.

— У нас нет сведений о том, как прошли тестирования «Первого Порядка», поэтому мы не будем праздновать победу раньше времени.

— Но корпоратив ведь будет? — спрашивает парень из отдела по связям с общественностью.

— Все будет, — успокаивает директор, жестом обеих рук призывая к порядку. — Особенно мне хотелось бы выделить отдел разработок, аналитиков и… где же наши компьютерщики? А, сестры Тико, вижу вас! Оптимизация внутренней сети принесла свои плоды — этой идеей мы обязаны Пейдж и Роуз. Ну же, похлопайте им!

Ничто уже не может переплюнуть новость о бесплатной пицце, но все же буря аплодисментов оказывается оглушительной.

— Опять сегодня останешься допоздна? — интересуется Финн, когда собрание заканчивается, и сотрудники начинают расходиться по отделам.

Коридор по направлению к лифтам забит, даже в сторону лестницы образуется толкучка. Поэтому Рей с другом не торопятся, оставаясь пока на месте.

— Мы с По думали зависнуть в баре. Присоединяйся.

— Не могу. Лея разрешила развесить в туалетах информацию об экономии воды. Дала денег. Я вчера забрала готовые плакаты из типографии, хочу до завтрашнего дня успеть их разместить.

Рей с сожалением думает о том, что Финн уже застолбил этот вечер для выпивки с другом. Она хотела попросить его помочь с шуруповертом.

Про свой прошлый разговор с Леей Рей старается не вспоминать. Та вновь была такой доброй и милой. Сказала, что не надеялась особо на удачу в деле с Люком, что ее брат крепкий орешек. А потом еще поинтересовалась, нужны ли дополнительные средства на ее природоохранные инициативы. Рей было неловко после своей неудачи брать деньги, но ради природы она согласилась. На выданные средства и были напечатаны те плакаты. Из переработанной бумаги, естественно.

Когда рабочий день подходит к концу, и все один за другим покидают офис, Рей извлекает из-под стола большой тубус с материалами и ящик с инструментами.

Насвистывая мелодию, игравшую днем по радио, она обходит этаж за этажом. Не все дается ей легко, где-то она с трудом может подыскать место возле раковин, где-то шуруповерт еле справляется.

За три часа Рей успевает обойти семь этажей и подвал. Ей остаются еще три.

«Скайуокер Корпорейшн» занимает первые десять этажей вместе с нулевым. Когда-то все двадцать пять этажей принадлежали им, но теперь, начиная с двенадцатого, в здании располагается «Сноук Энтерпрайзис». Они провели на своей половине капитальный ремонт. Рей там не бывала, но слышала, что там «просто роскошно». От Финна, кстати, слышала.

Одиннадцатый этаж был отведен под общие места пользования, такие как столовая и курилка на открытой террасе. Вот туда Рей и решает подняться, чтобы передохнуть, оценить вид, открывающийся на ночной город, и поужинать. Она знала, что задержится допоздна, поэтому положила в ящик с инструментами пакет с сэндвичами, яблоко и банку газировки.

Этот поздний перекус должен сполна вознаградить ее за вечерние труды. Рей обожает такие моменты, когда можно насладиться одиночеством, хорошим видом и вкусной едой, которая становится просто божественной, если перед ее приемом хорошенько поработать.

Поэтому когда, выйдя на свежий воздух, она обнаруживает, что на террасе уже кто-то есть, Рей с трудом сдерживает вздох разочарования. Или, скорее даже, рычание. Рот наполняется слюной, когда она вспоминает о сэндвичах из восхитительно мягкого белого хлеба с вялеными томатами, сыром и зеленью.

Она планировала наслаждаться ими в полумраке неосвещенной площадки, сидя прямо на краю террасы, а не жевать украдкой в некомфортном присутствии незнакомца. Хотя обычно она очень дружелюбна и старается завести как можно больше знакомств.

Пока Рей, стоя у входа, раздумывает, не вернуться ли ей сюда после того, как она закончит с восьмым этажом, невольный нарушитель ее планов оборачивается и вздрагивает, заметив ее. Видимо, задумался, любуясь видом, и напуган ее тихим появлением.

Теперь уйти будет очень уж странно. Рей решает извлечь из ситуации пользу и завести знакомство.

— Привет! — она машет рукой высокой, чуть сутуловатой фигуре, продолжающей смотреть в ее сторону.

Подойдя ближе, Рей может разглядеть парня.

Он… слегка нелепый. У него неприятная на вид белокурая прическа (такие волосы не захочется потрогать), приоткрывающая большие уши, и огромные очки. Спецовка с ярким оранжевым жилетом кажется ему маловатой: рукава куртки не закрывают запястья, штаны коротки. Да и в целом парень выглядит малость малахольным.

Но каких только людей она не встречала — у всех свои странности.

— Привет, — выдавливает тот из себя.

— Я не помешаю? — Рей ставит на пол ящик с инструментами и тубус.

— Нет, — отвечает он, взглядом провожая ее вещи.

— Я Рей.

Она ждет, что парень тоже представится, но он продолжает молчать.

— А тебя зовут… — подводит она.

Ответ звучит не сразу.

— Мэтт.

— Привет, Мэтт. А я думала тут перекусить. Составишь мне компанию? — она достает из ящика пакет с сэндвичами. — Ты ведь не из «Скайуокер», а из «Сноук», верно?

— Как ты узнала? — встрепенулся Мэтт.

— Да по форме. А еще я тебя вроде ни разу не встречала. Держи.

Она протягивает ему сэндвич, и он неловко его принимает, словно боится, что они нечаянно заденут друг друга пальцами.

Рей наконец-то делает большой укус и может насладиться пищей. Какое-то время проходит в тишине. Мэтт покорно жует предложенный бутерброд.

— Работаешь в ночную смену? — Рей стремится заполнить тишину, хоть ей вовсе и не тягостно их молчание.

— Ага.

— А чем занимаешься? — Она присматривается к спецовке, но на той нет опознавательных символов. — Ты какой-то техник?

— Ага… техник. Обслуживаю… всякое, — отвечает Мэтт вяло и будто с неохотой — Рей решает, что, должно быть, он не может болтать о своей работе.

Теперь уже Мэтт решается заговорить:

— А ты здесь зачем?

— Развешиваю плакаты в туалетах, — она ловит изумленный взгляд из-под линз его огромных очков. — Об экономии воды. Почти закончила, три этажа осталось.

— Нужна помощь? — оживляется Мэтт.

Согласиться на его помощь, наверное, было не лучшей идеей.

Мэтт не столько помогает, сколько путается под ногами. По крайней мере, поначалу: он несколько раз роняет вещи — его движения кажутся скованными, не сразу соображает, когда она его о чем-то спрашивает. А еще не знает, что делать с шуруповертом.

Но его нельзя назвать тугодумом — после первых двух туалетов он все-таки включается в работу и даже сам управляется с инструментами.

— Ну что ж, Мэтт, — произносит Рей, когда они заканчивают, и он провожает ее до лифта. — Спасибо тебе. Может, еще как-нибудь увидимся.

— Было бы здорово, — воодушевляется Мэтт. — Может, обменяемся номерами телефонов?

— О… — Рей слегка теряется.

Она-то имела в виду, что, может быть, когда-нибудь они и увидятся. А может, и нет. Не так буквально. Но, пожалуй, обменяться телефонами — вполне безобидная идея.

— Да, хорошо.

Она называет Мэтту свой номер, и он тут же вбивает его в телефон, а затем продиктовывает Рей свой.

После она заходит в кабину лифта и машет ему на прощанье, замечая перед тем, как двери закроются, робкую улыбку на лице техника.