Поляна чистых душ

ГЛАВА ВОСЬМАЯ

Первым вызвался идти Коля. Он выбрал направление на группу мелких, каргалистых берез. Потом долго подыскивал подходящую по длине и крепости осинку. Срезал ее и очистил от веток.

Коля наотрез отказался от спутников. Сказал, что, пока не знает здешнего болота, никак не готов отвечать за кого-то. Тем более за женщин. Вот завтра-послезавтра…

Все молча наблюдали за его сборами. Снежана то и дело презрительно фыркала. Лелька загадочно улыбалась. Миша озабоченно вертел головой, пытался выбрать ориентир на сегодня.

Тамара подняла голову и поморщилась: ни одного светлого пятна. Тяжелые тучи по-прежнему затягивали небо, в воздухе висела мелкая липкая морось, и видимость была отвратительной. Уже в полусотне метров островки деревьев словно таяли в густой взвеси из дождевой пыли и болотных испарений.

Наконец Коля осторожно ступил в болото. Все затаили дыхание. Миша непроизвольно подался вперед. Крыс заворчал, ему что-то не понравилось.

Легкий, невысокий Коля старался идти только по ярко-зеленым заплатам толстого мха. Вначале тщательно ощупывал «тропинку» своей жердью, потом почти бежал к следующей, незамеченной зрительно точке.

Вот мох прорвался под ногами, Коля пронзительно вскрикнул. Ему с берега ответил дружный хор испуганных голосов и вой Крыса. Коля ловко перепрыгнул через широкую промоину и заскользил дальше.

Полотно мха прогибалось под его весом, в стороны брызгала желтая болотная вода. Крупными пузырями вырывался на волю зловонный газ. Под Колей что-то неприятно чавкало, хлюпало, дышало, остервенело плевалось вслед несостоявшейся жертве.

И все же Коля постепенно удалялся!

Снежана разочарованно вздохнула, провожая взглядом худенькую, сухую фигуру в ярком дорогом спортивном костюме. И только сейчас заметила, что все это время судорожно сжимала кулаки.

Она заставила себя расслабиться и вызывающе воскликнула:

– И что дальше? Пойдем прыгать по кочкам в гордом одиночестве? Или не будем расставаться на первый раз?

Тамара прижала к себе ворчащего Крыса и процедила сквозь зубы:

– Я, как все. Могу рискнуть одна – то есть с Крысенышем, могу в компании.

Лелька пожала плечами и посмотрела на Мишу. Тот сплюнул себе под ноги и неуверенно пробормотал:

– По мне – так вместе надежнее. Для начала хотя бы. Только учтите, я в болота иду впервые. – Он хмыкнул. – Надеюсь, я один такой?

Девушки переглянулись. Снежана насмешливо озвучила увиденное:

– Зря надеешься.

Тамара покрутила пальцем у виска и звонко сказала бультерьеру:

– Останусь в живых, напишу книгу: «Трое…» – нет, «Четверо сумасшедших и собака». Классный выйдет ужастик, Крысеныш.

Миша с явным облегчением рассмеялся. Побледневшая Снежана резко отвернулась. Лелька, не слушая их, сосредоточенно изучала болото.

Миша жизнерадостно заявил:

– Я боялся, что один такой ненормальный. Но чтоб все четверо… Искатели счастья, блин!

Лелька пыталась отыскать Колин силуэт, но не могла, как ни щурила глаза. Десяти минут не прошло, а Коли и след простыл. Не видно, не слышно. Вязкий, неприятный туман гасил все звуки.

Лелька задумчиво прошептала:

– Интересно, а у него есть опыт?

– Само собой, – отозвался Миша. – Колян, он любитель по болотам шастать. Каждое лето клюкву собирает, морошку, багульник, бруснику, сам рассказывал. Свой гигантский морозильник на зиму ягодой под завязку набивает, запасливый гад, как хомяк. – И по слогам произнес: – Ви-та-ми-ни-зи-руется, чтоб его!

Снежана жестко сказала:

– Значит, мы можем о нем не волноваться.

– В точку, – кивнул Миша.

Тамара посмотрела на старшую сестру и недоверчиво спросила:

– Хочешь сказать – ни разу не сунула свой нос в болота? Так-таки ни разу?

Лелька молчала, с повышенным интересом изучая ближайшие кочки. Миша со Снежаной взволнованно переглянулись. Тамара насмешливо заметила:

– Позволь тебе не поверить!

Лелька легко согласилась:

– Это пожалуйста.

– Лелька!!!

– Ну?

– Ходила?

Лелька смущенно улыбнулась.

– Ладно-ладно, случалось, не злись только. Так что пойду первой, у меня интуиция, это проверено. А вы – след в след за мной. И не зевать по сторонам!

Они шли рваной редкой цепочкой, стараясь не терять из виду спины друг друга. Снизу поднимались ядовитые испарения, дышалось трудно. Тамару подташнивало от мерзких запахов, временами кружилась голова.

Притихший Крыс жался к ногам, не выказывая никакого желания исследовать незнакомое место. Изредка подавался в сторону, задирал голову и усиленно тянул носом воздух; что-то его волновало, и пес коротко, отрывисто взлаивал.

Тамара отыскала взглядом Лельку и с тяжким вздохом признала, что «талантов» старшей сестры никогда не угадать и не счесть.

Вот скажите, каким таинственным образом хрупкая, изнеженная Лелька – угадывала, куда ступить? Чуяла впереди глубокие или просто опасные места? Ни с того ни с сего делала петли, заставляя всех бездумно повторять их? Перепрыгивала или обходила одни лужи и смело бороздила другие?

Как, а?!

Неожиданно тоненько завизжала Снежана. Уронила свою осинку и закрыла лицо руками.

Тамара, шедшая следом, подпрыгнула от неожиданности и испуганно застыла: так нехорошо колыхнулся под ней торфяник. Она покрепче стиснула поводок и пробормотала Крысу:

– Она что, снова привидение увидела?

Снежана подвывала на одной ноте, но с места не двигалась. Тамара обеспокоенно отметила: Лельку уже полностью сжевал туман. Она, наверное, и вопли не слышала. А вот Миша обернулся и погрозил Снежане пальцем. И это вместо того, чтобы вернуться и помочь?

Тамара возмущенно фыркнула: мужик, называется!

Или… или Миша знает, из-за чего верещит Снежана? Может, Лелька ему так же погрозила пальцем – мол, не паникуй, все нормально?

Тамара зачем-то повертела головой, будто ждала помощи со стороны, и в панике прошептала:

– Что это?

Ей вдруг показалось: справа от нее, на самой границе видимости, что-то мелькнуло. Вроде как человеческая фигура, только огромная, нереально огромная.

«Леший?! Следит за нами? Да я с ума схожу, не иначе, мне просто померещилось. Ветерок подул, Эту липкую дрянь чуть колыхнуло, вот я и…»

Тамара напрасно таращила глаза, больше она ничего не заметила. Полная завеса из мороси надежно прятала болото и его таинственных обитателей.

Тамара посмотрела на Крыса и немного успокоилась: бультерьер флегматично ждал решения хозяйки. Не рвался вперед и не пытался бастовать, как тогда, у ельника. Опустил тяжелую голову и чуть ли не дремал, пользуясь неожиданной остановкой. Правда, ветер дул от них, так что запаха чужака Крысеныш все равно бы не почувствовал.

Тамара бросила взгляд на Мишу и побледнела: его спина едва угадывалась. Если они со Снежаной еще немного тут задержатся…

Они точно заблудятся!

Тамара мгновенно забыла о странном силуэте, замеченном в тумане, и резво побежала к замершей посреди болота Снежане. Она по-прежнему прикрывала лицо руками и едва слышно стонала.

Тамара с размаху шлепнула ее между лопатками и прорычала:

– Крышу снесло, да?! Ты ж не на Воскресенском проспекте! Мы сейчас тут вдвоем останемся, Мишки почти не видно!

Снежана громко икнула и прошептала:

– Там…

– Что там?

– П-посмотри…

– Да куда смотреть-то?!

Снежана оторвала от лица дрожащую руку – ее глаза оказались крепко зажмурены – и ткнула пальцем куда-то себе под ноги.

Тамара сквозь зубы невнятно высказалась об умственной неполноценности новой знакомой и ее неумении трезво оценить ситуацию. Потом грубо оттолкнула оцепеневшую Снежану и слабо вскрикнула: алая ленточка!

Тамара непроизвольно попятилась. Зубы ее стучали, ладони мгновенно повлажнели, она чуть не упустила поводок: к сожалению, вода в ближайшей промоине отличалась удивительной прозрачностью. Тамара отчетливо видела в глубине смутный силуэт чьей-то головы, судя по размеру – детской.

Лениво подрагивающие в воде светлые волосы напоминали диковинные водоросли. И самое страшное: одна из косичек не полностью расплелась, и узкая алая атласная ленточка рвалась из глубины на поверхность как сигнал «sos».

Тамара попыталась отвернуться, но не смогла. Глаза как приклеило к жуткому зрелищу. Потрясенная девушка видела, как ей казалось, глянцевую поверхность голого черепа, к нему каким-то чудом крепились пышные волнистые локоны.

Крыс неловко переступил, моховое полотнище под ними качнуло, поверхность воды дрогнула, и – Тамара заскулила от нестерпимого ужаса – прядь белокурых волос отделилась от черепа и медленно пошла вверх.

Нервы Тамары не выдержали. Она дико взвизгнула, крепко схватила Снежану за руку и помчалась, не разбирая дороги, вслед за Мишей.

Бог всегда заботится о своих слабоумных чадах. Ни разу Тамара не оступилась, ни разу не прорвался под ее ногами слой торфа, ни разу она не выпустила из рук поводка.

Пришла Тамара в себя, лишь когда почти уткнулась в Мишину спину. И едва не расплакалась от облегчения: наконец-то она не одна! Чуть дальше впереди старшая сестра, а с Лелькой почти ничего не страшно.

Тамара истерично засмеялась: Лелька, она такая, ее фиг напугаешь, в Лелькином странном мире все так, как самой Лельке нужно.

Миша обернулся и одобрительно бросил:

– Молодцы, что подгребли к нам сами. А то Леля уже предлагала за вами вернуться.

Тамара покосилась на бледную Снежану: бедняга до сих пор походила на зомби. Потом погладила тяжело пыхтящего после неожиданной пробежки Крыса. Смахнула со лба крупные капли пота и проворчала:

– Не у всех такие железные нервы, как у вас с Лелькой.

– Это ты о красной ленте? – Хмыкнул Миша.

– О ней, родимой.

Миша осторожно обошел небольшую промоину и неожиданно признался:

– Знаешь, мне тоже стало не по себе, когда я ее увидел.

– Да ты что? – всплеснула руками Тамара. – Пожалел несчастного ребенка?

– Если честно, я и понять не успел, что вижу, – немного помолчав, буркнул Миша. – Что называется – в глазах туман, в зобу дыханье сперло!

– Еще не безнадежен, – заключила Тамара со вздохом.

– Леля заставила отойти от ямы. Сказала – лента слишком новая.

– Что? – Тамара не поверила собственным ушам. – Что тебе сказала моя единственная сестрица?!

– Лента слишком новая, – с недоумением повторил Миша.

Тамара ловила ртом воздух, она не находила слов. Снежана из-за ее спины жалко пролепетала:

– Меня как раз эта ленточка и загипнотизировала. Чистенькая, красивая, будто только что из магазина. Алая как кровь. На трупе!

Снежана истерично засмеялась.

Крыс заворчал. Тамара оттянула ворот плащевки, ей вдруг не стало хватать воздуха. Миша с легкой растерянностью сказал:

– А я от ее слов в себя пришел. И смог уйти. А то стоял, ноги свинцом налились, жуть какая-то, никогда со мной такого не случалось.

Тамара с горечью усмехнулась: «Лелька всегда знает, что кому сказать. Снежане наверняка бы про ленту не брякнула, придумала бы что-нибудь другое…»

Крыс вдруг резко развернулся и залаял. Тамара машинально повернула голову и вздрогнула: огромная тень на ее глазах буквально растаяла в тумане. Опять! Или ей снова показалось?

Она толкнула Мишу в спину и осторожно спросила:

– Как думаешь, мы здесь одни?

– Ты о чем?

– Да Крыс только что лаял, не слышал, что ли?

– Да он без злости, – хмыкнул Миша. – Наверное, на птицу какую-нибудь. Тут на болотах кого только нет. У меня дружбан охотой балуется, так он… – Миша крякнул и оборвал себя: – Впрочем, это долгая песня. Но уток тут точно полно!

Тамара внимательно посмотрела на питомца и неохотно признала, что Мишка прав. Крыс не выглядел испуганным и не злился. Просто рвался в сторону. Понятно, унюхал что-то любопытное.

«Да и кого сюда занесет? – фальшиво успокоила себя Тамара. – Таких идиотов, как мы, на белом свете еще поискать… О-о-о, может, я Кольку видела? Он чапает где-то параллельным курсом, нас не видит, не слышит, в таком тумане сам черт ногу сломит… – Тамара непроизвольно перекрестилась. – Чур меня! Я в него не верю, как и в лешего, и в волшебную поляну, и в «цветы счастья». Сама влюблюсь, вот так. Когда захочу. Нет – если захочу!»

Катя сложила в пакет все для будущего ужина и украдкой покосилась на Сашу. Неожиданный напарник сидел у заводи с короткой самодельной удочкой в руке и задумчиво смотрел на воду. Яркий красный поплавок мирно дремал у камышей. В реке, как в зеркале, отражалось низкое серое небо, высокие густые кусты у берега, осока и сам рыболов.

Тишина стояла абсолютная. В неподвижном воздухе, словно в густом сиропе, увяз весь мир, даже листочки на орешнике ни разу не шелохнулись, а поверхность реки не волновала рябь. Ни птиц не слышно. Ни комары не звенели. Ни сухая ветка в ближайшем ельнике не хрустнет, не обломится.

Кате не верилось, что еще сегодня утром здесь звучали раздраженные голоса. А вчера они чуть с ума не сошли от страха, слыша жуткий вой откуда-то с болот или испуганно всматриваясь в сумрак с Колиной подачи.

Господи, что за жуткого зверя они тогда заметили в кустах?!

Катю передернуло, и она постаралась выбросить из головы неприятные воспоминания. Сложила порубленные с вечера дрова в аккуратную миниатюрную поленницу и застенчиво спросила у Саши:

– Как вы думаете, что лучше приготовить: гречневую кашу с тушенкой или подобие плова?

– Подобие плова – это как?

Саша подергал леску и грустно пожал плечами: похоже, рыбалка на сегодня безнадежна. Даже не клюет. А ведь он прекрасно помнил, как на рассвете в заводи играла крупная рыба.

– Ну, вместо жареной баранины – консервированная свинина. Моркови маловато взяли, я только одну могу обжарить с луком. А вот рис прекрасный, длинный, золотистый, в самый раз для плова.

– Вполне достойный выбор, – одобрил Саша. – Думаю, никто капризничать не станет.

Круглое Катино лицо осветила детская улыбка, на щеках заиграли милые ямочки, и Саша улыбнулся в ответ: девушка забавляла его. Давно он не сталкивался с такой непосредственностью и чистотой.

Впрочем, младшая из сестер не многим отличалась от Кати. Разве только упрямством. В ней не было Катиной тишины и податливости. Огромные карие глаза, россыпь веснушек на остреньком носу, припухший крупный рот и копна каштановых волос, наверняка знавших расческу лишь по утрам.

Опасная штучка!

Саша невольно усмехнулся: повезет же кому-то. Не девчонка – вечный вызов. Клубок противоречий, надо бы держаться подальше, да тянет к ней, как к огню.

Саша лениво наблюдал за Катиной суетой. Он ничуть не жалел, что не пошел со всеми в болота. Он не терпел неясности. Череда странных событий раздражала, Саша не всему находил объяснения и не хотел верить в мистику.

Там, в Череповце, Мишкина надежда на мифические цветы, как на гарантию счастья, казалась ему смешной. Здесь же…

«Как и здесь, – решительно оборвал себя Саша. – Вечное, пожизненное счастье вообще невозможно. Не думаю, что Миха на него стопроцентно рассчитывает. Просто он из тех, кто не желает упускать ни малейшего шанса. Мол, а вдруг? Чем черт не шутит, пока Бог спит…»

Изумленный и немного испуганный Катин возглас прервал путаные мысли, и Саша неохотно обернулся: что еще могло случиться?

Они с Катериной за «волшебными» цветами не пошли, у местного охранника – если он и существует – хлопот и без них полон рот. Ему бы сейчас с искателями счастья разобраться, подальше от поляны увести, а не здесь дурные шутки шутить.

Кати у костра Саша не увидел и свернул удочку: сидеть смысла никакого, понятно. Если только вечером попытаться, перед вечерней зорькой? И не на хлеб, а червей накопать.

Он встал и внимательно осмотрел лагерь. Заметил, как дрогнул полог одной из девичьих палаток, и решительно пошел к ней.

– Тук-тук-тук, – с насмешкой над собственной деликатностью воскликнул он. – У тебя что там – леший в спальном мешке храпака давит, пользуясь затишьем?

– Лучше бы леший, – плачущим голосом отозвалась Катя.

Саша вздрогнул и резко спросил:

– Я могу зайти?

– Конечно.

Саша отбросил полог и, пригнувшись, шагнул в палатку. Примерно через минуту глаза привыкли к сумраку, и он с облегчением улыбнулся: никакой мистики. И вообще ничего страшного.

Девчонка цела. В палатке никого постороннего. Вещи в относительном порядке, обычный походный раздрай, в его палатке примерно то же самое.

Присмотревшись к Катиному бледному, растерянному лицу, Саша весело поинтересовался:

– Из-за чего шум?

– Да вот, – пробормотала Катя.

Саша подошел поближе и удивленно присвистнул: в одной руке Катя держала его личный бумажник с документами, кредитными картами и довольно приличной суммой в рублях. В другой – явно дамский кошелек, большой и пухлый.

Саша взял свой бумажник, проверил содержимое и с облегчением отметил, что ничего не пропало. Он взвесил на ладони чужой кошелек и задумчиво спросил:

– А это чей?

Катя пожала плечами. Сморгнула слезы и виновато прошептала:

– Не знаю.

Саша сердито прикрикнул:

– Перестань киснуть! Лучше скажи – где ты их нашла.

Катя кивнула на один из сальников:

– Т-там.

– Твой?

– Д-да. Но я…

– Что ты?

– Я не брала!

Катя упала ничком на свой скомканный спальник и горько, взахлеб заплакала. Саша молчал, рассматривая светлый пушистый затылок, вздрагивающие плечи и всю горестно поникшую фигурку молодой девушки. Потом буркнул:

– Кто бы сомневался.

Осторожно поставил Катю на ноги и вывел на улицу. Бросил сочувственный взгляд на раскрасневшееся лицо, смятые, выбившиеся из-под резинки волосы, на судорожно стиснутые руки и полные слез глаза…

Кивнул на реку и довольно сурово распорядился:

– Умойся! Смотреть противно.

Катя громко икнула. Испуганно прикрыла ладошкой рот и побежала к воде. Мысль, что она выглядит сейчас настоящей уродиной, шокировала.

Катя старательно плескала в лицо прохладную воду и тоскливо думала: «Если я раньше ему и нравилась – хоть немного! – то теперь… теперь точно нет. Он наверняка считает меня воровкой. Что еще он должен думать? Оба кошелька у меня в руках, а я уверяю, что впервые их вижу. Даже не смешно…»

Саша за ее спиной раздраженно произнес:

– Терпеть не могу истеричек. Тут думать нужно, не слезы лить!

Катя застыла, не понимая услышанного. Потом неверяще пролепетала:

– Т-ты… Что не я… Что само…

– Уверен.

Катя сидела на корточках, не в силах обернуться и посмотреть Саше в глаза. Наконец с гневом выдохнула:

– Это ОН! Все шутки свои дурацкие шутит, мало ему… вчерашнего!

– Ты о ком? – изумленно воскликнул Саша.

Катя вскочила и пальцем ткнула в сторону болот:

– ОН! Леший. Тот самый, из легенды.

Саша всмотрелся в мокрое от слез и речной воды личико, плотно сжал губы, горящие злостью, ярко-голубые глаза и внезапно согнулся от смеха. Он хохотал, как в далеком детстве, не помня ни о чем, у него даже слезы брызнули и в боку закололо.

Саша как подкошенный упал в траву и со стоном выкрикнул:

– Ой, не могу больше! Нельзя же так!

Катя ошеломленно смотрела, как он катается у ее ног. Потом отпрыгнула в сторону и возмущенно прошипела:

– Вы с ума сошли?!

– Похоже, – сквозь смех заявил Саша. – Или ты, что больше похоже на правду!

– Почему это я?!

– Сейчас. Подожди.

Катя, насупившись, наблюдала, как искренне веселился новый знакомый. И с досадой размышляла, что так и не научилась держать язык за зубами. Ведь понятно же – в наши дни ни один нормальный человек не верит в лешего. И в «цветы счастья» не верит. Как Тамара, например.

Катя стиснула зубы: или хотя бы не треплется на каждом углу о собственной глупости!

Как Снежана.

Саша наконец отсмеялся и сел, подтянув колени к подбородку. Посмотрел на угрюмую Катю и уже серьезно спросил:

– Как ты наткнулась на мой бумажник?

– Ну… случайно.

– Поподробней, пожалуйста.

Катя растерянно пожала плечами. Она не знала, как объяснить, зачем ее вдруг понесло убираться в палатке. Не признаваться же, что ее взгляд словно магнитом притягивало к Саше, и она панически боялась, что он это заметит.

Катя где-то читала: молодых людей страшно раздражает подобная прилипчивость. И отпугивает. А ей никак не удавалось долго смотреть в сторону.

Сама не понимала, как все случалось. Просто постоянно ловила себя на том, что снова бесцеремонно уставилась на Сашу. А вроде только что перебирала рис! Или чистила лук.

Вот и ушла в палатку, чтоб не видеть Сашу. Решила навести там порядок и для начала вытрясти на улице свой спальник. Стала сворачивать его, и нечаянно пальцы наткнулись на что-то твердое.

Кате чуть плохо не стало, когда она вытащила из собственного спальника чужие кошельки. Как они туда попали?!

Она почему-то ни секунды не сомневалась – это продолжение длинной цепочки несчастий, выпавших на их долю в странном походе. Пропала же у Лели кроссовка, у Снежаны – косметика, а у Миши – спортивные штаны?

Катя только боялась, что ей не поверят, и беспомощно злилась на неведомого лешего, подсунувшего украденное именно ей.

Почему ей?!

Другие вещички ОН же где-то вне лагеря припрятал? Иначе бы их точно нашли. Коля, помнится, все вокруг стоянки перевернул, что, интересно, у него исчезло?

Катя и сейчас не смогла припомнить Колиной пропажи. Посмотрела на Сашу, ждущего ответа, грустно вздохнула и сказала:

– Обед готовить еще рано, и я не знала, чем заняться.

– Очень хорошо, – подбодрил Саша. – Именно поэтому ты и пошла в палатку?

– Да. Я хотела убраться.

– Прекрасно!

– Решила вытряхнуть спальник… – Саша удивленно приподнял брови, и Катя быстрой скороговоркой закончила: – И случайно наткнулась на что-то твердое. Вытащила и…

– И?

– Наверное, – Катя смущенно покраснела. – Закричала от неожиданности.

– От неожиданности?

– Я же только что спала в нем, – вдруг разозлилась Катя. – Я, конечно, не принцесса, и горошину под собой могла бы не почувствовать, но уж никак не твой великанский бумажник или тот кошмарный толстый кошелек!

Саша нахмурился, глаза стали задумчивыми. Катя исподлобья рассматривала его и страдала: она в жизни не встречала такого красивого парня! Ей раньше как-то часто попадались «Коли» или «Миши».

Но Саша!

Он совсем другой.

«Лелин муж тоже очень симпатичный, – неохотно признала Катя. – У него лицо мужественное. Настоящее лицо, надежное. Хотя шрам у брови довольно заметный, но зато рост… И плечи! Леле повезло, да. – Катя печально улыбнулась. – Ничего удивительного: Леля такая хорошенькая, глаз не отвести. Снежана вроде поярче немного, но скучная, неинтересная, как кукла раскрашенная. А Томик смешная. Из-за своих веснушек горюет, надо же! И все время злится на какого-то парня. Леля сказала: он сейчас где-то в Германии, в командировке. – Катя горестно засопела. – А у меня никогда парня не было, никакого. Даже когда я в школе или колледже девчонкам врала, что есть. И правильно – я толстая, некрасивая и глупая. Уродина! От меня все приличные ребята шарахаются. И преподнести себя не умею…»

Саша поднял голову, и Катя мучительно покраснела, перехватив его взгляд.

Саша встал, отряхнул брюки и с легкой насмешкой сказал:

– Мы с тобой вычислим этого шутника!

– Лешего?! – Катя побледнела.

– Нет, – фыркнул Саша. – Того, что подбросил тебе чужие денежки.

Катя изумленно открыла рот.

– Как думаешь, если бы я вечером обнаружил, что у меня исчез бумажник, и поднял скандал, что бы произошло?

– Что? – прошептала Катя.

– Два варианта! – уверенно воскликнул Саша. – Первый: решат, что это наш шустрый леший снова подсуетился. А раз так – ничего не попишешь, нужно просто о деньгах забыть. И второй: кто-нибудь обязательно предложит обыскать палатки. Лучше не свою, а соседа. И очень интересно – кто именно из нас такой изобретательный. Впрочем, кое-какие мысли на этот счет у меня есть.

Катя потрясенно ахнула, взгляд у нее стал несчастным, затравленным. Саша помахал в воздухе женским кошельком и спросил:

– Вот чей он?

– Н-не знаю.

– И я не знаю, – кивнул Саша. – Документов никаких.

Катя молчала, изучающе рассматривая дорогой кошелек. Потом с удрученным вздохом признала: он может принадлежать кому угодно. Даже Коле с Мишей. Она как-то видела точно такие же у мужчин на рынке.

В Сашиных глазах вдруг мелькнули веселые искорки. Он бросил внимательный взгляд на лес и пробормотал:

– Почему бы и нет?

– Вы о чем? – заволновалась Катя и тоже оглянулась на лес: неприветливый, мрачный ельник ей совсем не понравился, и она непроизвольно поежилась.

– Да так, – задумчиво протянул Саша. – Прикидываю, не наказать ли нам шутника…

Катя снова посмотрела на близкую полосу леса и испуганно спросила:

– Как?

– Очень просто: пусть он лично поищет исчезнувшие деньги в твоем спальнике.

Саша уверенно подумал: «Кошелек наверняка ее – или его? – собственный. На случай, если я не замечу пропажу бумажника. Тогда бы… этот сам поднял крик, чтоб уж наверняка. И сдается мне… – Саша хмыкнул. – Ну да, эта девица с пижонским именем и не на такое способна! Видно же – глаз на меня положила. Когда я дежурить остался, ее аж заколотило от злости. Вот и решила Катерину подставить. М-да, неприятно…»

– И не найдет?! – радостно выпалила Катя.

– Точно.

– Но… если…

– Да забудь ты о лешем! – прикрикнул Саша. – Мы не в сказке!

Катя бросила растерянный взгляд на кусты, где они ночью видели ужасного монстра, и отрицательно покачала головой: она просто не сможет. Саша быстро взглянул туда же, скулы его слегка порозовели, и он раздраженно сказал:

– Ладно-ладно! Если дело в нечистом, тоже ничего страшного.

– Ка-ак?

– Так. Просто никто не предложит искать деньги в чужих палатках. Пройдет первый вариант, я же говорил – все свалят пропажу на лешего. Как в прошлый раз. И я попозже сам сбегаю за бумажниками.

Катя растерянно моргнула, она не понимала. Саша терпеливо пояснил:

– Представь, если это ТЫ подбросила деньги в чужой спальник.

– Ну…

– И вдруг их не оказалось на месте! А ты веришь в лешего, с нами столько всего случилось до этого, и весьма странного, признаю.

Катя сдвинула брови, размышляя. Саша хмыкнул:

– Ладно, не мучайся! Я почти не сомневаюсь – ты решила бы: кошельки выкрал леший. Может быть, чтоб наказать тебя. За подлость. Вряд ли эта мысль тебя согрела бы.

Катя побледнела и зябко обхватила себя за плечи: да уж, не согрела бы точно!

Она неохотно кивнула, соглашаясь таким образом с коварным Сашиным планом, и буркнула:

– Ты в лесу хочешь кошельки спрятать?

– Само собой, – засмеялся Саша. – Здесь все перевернут. Помнишь, как в прошлый раз Николай свою куртку искал?

«О-о-о! Куртку, – хмуро усмехнулась Катя. – А я-то себе голову ломала…» Вслух же пробормотала еле слышно:

– Я больше запомнила плач по косметике.

Саша еще раз осмотрел чужой кошелек. Потом вынул из своего бумажника паспорт и кредитные карточки и спрятал во внутренний карман плащевки. Так, на всякий случай. Деньги, подумав, брать не стал.

Вытащил из рюкзака голубой пакет и пояснил Кате:

– Сунем кошелек сюда, а пакет повесим куда-нибудь на ель. Повыше, чтобы сразу в глаза не бросался. Как, ничего?

Катя смущенно улыбнулась. Ей до сих пор не верилось, что ужасная история вот-вот благополучно закончится. Саша и секунды не думал, что это она украла его бумажник.

Кажется.

Катя послушно пошла следом за Сашей в лес. Она не очень-то понимала, к чему такие сложности. Ведь можно просто прикопать бумажники у самого лагеря, кто возьмется за лопату?

Если честно, Катя по-прежнему не верила, что деньги в ее спальник подбросил кто-то из своих.

К чему? Чтобы объявить ее воровкой? Но зачем? Кого она настолько интересует?

«Никого и никогда, – грустно размышляла Катя, держась за Сашиной спиной. – На меня в жизни не обращали внимания. И врагов у меня нет, я слишком ничтожна для этого…»

Внезапно Саша резко остановился, и Катя ткнулась носом ему между лопаток. Она едва слышно пискнула от боли и чуть не упала в обморок, услышав Сашин потрясенный шепот:

– А ЭТО что такое?

Катя крепко сжала кулаки и осторожно выглянула из-за Сашиной спины: прямо перед ними болталась небольшая ярко-синяя кроссовка. Она была привязана к еловой ветке за шнурок и вызывающе покачивалась прямо перед Сашиным лицом.

Катя попятилась, глаза ее округлились: чуть правее кто-то заботливо укутал верхушку молодой елки Колиной курткой.

Она ахнула: на соседнем дереве болталась в прозрачном пакете косметичка Снежаны!

Саша указал кивком налево: Мишины новенькие спортивные штаны кто-то безжалостно распял сразу на две ели, по штанине натянул на ветку каждой.

Катя испуганно зажмурилась, внезапно показалось: ОН рядом и наблюдает за ними, посмеиваясь над их растерянностью.

Саша стоял неподвижно, глаза его настороженно сузились, он внимательно осматривал лес. Наконец пришел к выводу, что никого рядом нет, и с неловким смешком признал:

– А он шутник, однако!

– К-кто? – прошелестела Катя, не открывая глаз.

– Наш леший.

– Л-леший?

– Ну да. Вернул все, что забрал. Мы бы в любом случае назад пошли этим лесом, другой дороги нет. – Он сочувственно пошлепал Катю по плечу. – Эй, очнись! Его давно тут нет!

Катя вздрогнула, протестующе помотала головой и прошептала:

– Откуда знаешь?

Саша фыркнул:

– А ваши «цветы счастья»? Он же поляну охраняет!

– И… что?

– Сама подумай, – неожиданно серьезно произнес Саша. – Где должен сейчас находиться честный леший, если драгоценная поляна под угрозой вторжения?

Катя прошептала:

– Верно. Я об этом не подумала. – Открыла глаза, ткнула дрожащим пальцем в Мишины бесстыдно распяленные штаны. – Н-но зачем?

Саша пожал плечами. Коснулся Лелькиной кроссовки, та бодро закачалась на своей ветке, и задумчиво пробормотал:

– Он – кто бы он ни был – несколько раз пытался повернуть нас к дому, да не получилось. Так к чему, скажи, ему вся эта украденная ерунда? Вот и вернул хозяевам. Своеобразно, правда.

Катя судорожно вздохнула, сердце стало биться чуть спокойнее, она даже смогла улыбнуться. Саша весело произнес:

– В принципе нас с тобой эти новогодние елки вполне устраивают!

– Почему? – удивилась Катя, во все глаза рассматривая пропавшие вещи.

– Теперь наш злоумышленник – если он есть! – точно решит: леший за что-то на него рассердился. Раз не позволил подставить тебя!

– Да кому я нужна? – еле слышно выдохнула Катя. – Чтоб меня подставлять?

– Прекрати нести глупости, – рассердился Саша. – Не будешь любить себя, не жди любви от других!

Он дружески дернул Катю за светлую прядь, опять выпавшую из-под аптечной резинки, и пошел к Колиной куртке. Привстал на цыпочки и сунул в карманы по кошельку.

Отошел в сторону и удовлетворенно хмыкнул: оба бумажника торчали из неглубоких карманов почти вызывающе. Их никак нельзя не заметить!

Побледневшая Катя испуганно подумала: «Это ж какого ОН роста? Саша едва до карманов дотянулся, а в нем не меньше метра восьмидесяти. Ой, мамочка дорогая…»