Помощница и её писатель

43

Олег

Нина накануне правильно сказала — Олег неплохо разбирался в человеческой психологии, поэтому он, целуя девушку, отчётливо осознал: если сегодня и сейчас всё случится, это будет последний её рабочий день у него.

Вот так просто.

И Бестужев решил не настаивать на продолжении, отстранился и ушёл. Успеется ещё… Всё у них будет: теперь он был в этом уверен. Но не сегодня, а когда Нина перестанет заморачиваться если не целиком, то хотя бы наполовину. Поймёт, что хочет Олега не меньше, чем он её, и желание это окажется сильнее предрассудков и страхов.

Обидели её, значит… Чем Нину обидел Герасимов, Олег знал, а вот что натворил бывший муж, не имел понятия. И так ему вдруг стало интересно, в чём там было дело, что, как только Нина вошла в кабинет, Олег спросил:

— А расскажи мне, почему ты развелась?

Помощница поморщилась и нервно одёрнула свитер. Естественно, она уже сняла с себя костюм демоницы и вновь превратилась в скромняшку Нину — милую кудрявую девушку в джинсах и вязаной кофте цвета морской волны.

— Вам это зачем?

— Твоё поведение частично основано на том, что сделал бывший муж, — честно признался Бестужев, с удовольствием глядя на то, как Нина устраивается в кресле. Вот нравилось ему смотреть на неё, категорически нравилось. Изначально Бестужев думал как-то отделить стол помощницы или вообще расположить в другой комнате, но потом решил, что ему будет даже полезно, если в кабинете он станет находиться не один. Отличная тренировка терпимости к людям.

Но к Нине никакой особенной нетерпимости пока не наблюдалось. Более того, иногда Олег, когда задумывался, смотрел на неё — и нужные слова приходили словно сами собой.

— В общем, — он кашлянул, глядя на то, как Нина поправляет волосы, — конечно, это не моё дело. Мне просто интересно, чем твой бывший муж мог тебя ранить, что ты настолько не хочешь отношений, даже совсем необременительных.

— Ничем особенным, — фыркнула Нина и яростно щёлкнула мышкой, загружая электронную почту. — Просто через три месяца после моих родов свалил в закат, оставив записку в стиле Бориса Ельцина: «Я устал, я ухожу». Через некоторое время вернулся и заявил, что ребёнок и семья не для него. Мы развелись, он умчался за границу.

— Алименты не платит? — уточнил Олег, и Нина покачала головой:

— Нет, конечно.

— Почему «конечно»? Мог бы хоть помогать тебе материально.

— Видимо, не может. Денег жалко, наверное. Не знаю и знать не хочу, что там в голове у него бродит. Мне не понять, как можно бросить собственного ребёнка. Вот вы мужчина — вы бы смогли?

Тут ответ был однозначным, но Олег не стал его озвучивать. Вместо этого поинтересовался:

— А если я скажу, что не смог бы, ты мне поверишь?

Нина нахмурилась.

— Не знаю. Наверное, нет. Я теперь думаю, что все мужчины такие, как мой бывший муж. Захотел — сделал ребёнка, я же не по залёту замуж выходила, мы планировали! Захотел — уехал и ни копейки не прислал. Красавцы!

— Я именно поэтому и не завожу детей, — признался Олег, и Нина, резко обернувшись, посмотрела на него с недоумением.

— Что?..

— Я именно поэтому не завожу детей, — повторил Бестужев и пожал плечами. — Всё просто. Мой диагноз предполагает сложности с привязанностями. Я даже собственную мать не люблю, кто знает — может, я и ребёнка не полюблю? Не хочу даже проверять. Это будет ужасно, если так. Лучше уж быть одному и не экспериментировать ни на ком, тем более на детях.

Нина смотрела на Олега, вытаращив глаза и чуть приоткрыв рот. Сидела так несколько секунд, даже не моргая, а потом негромко произнесла:

— И какой у вас диагноз?..

— Ты действительно хочешь это знать?

Девушка задумалась, ещё немного помолчала.

— Не уверена. Наверное, всё-таки хочу. Или нет? Ох…

Олег не удержался от быстрой и лёгкой улыбки.

— Тогда я пока не буду тебе его сообщать. Скажи мне, как определишься, надо тебе это или нет.

— Ладно…