Попаданец

Глава 27

Боярин Яков Прокшинич в этот раз двигался с малым отрядом, прихватил с собой всего пятерых проверенных дружинников. Остальные должны были оставаться в Илемно и контролировать порядок, а заодно и присматривать за пополнением. Как бы ни хотелось иметь более серьезную защиту, но когда у тебя есть что взять, то об этом переживать тоже необходимо. Именно из-за такой малочисленной охраны они сейчас свернули с дороги и выстроились в боевой порядок. Их догонял отряд в десяток всадников.

Проезжая через деревню Береза, боярин захватил с собой в сопровождение пару телег с заготовленной древесиной. Поэтому попробовать уйти, означало бросить своих людей на своей же земле, такого он позволить себе никак не мог, а значит придется справляться своими силами. Вряд ли обычные бандиты смогут справиться с шестеркой бывалых воинов, да и на отряд иноземцев не сильно похоже, но здоровую осторожность проявить необходимо. К ни го ед. нет

Всадники быстро догоняли сгруппировавшихся дружинников и наконец можно было вздохнуть спокойно. Это был опять боярин Алексей Сбыславич, собственной персоной и в окружении десятка охраны. Совсем не удивительная встреча для владельца этих земель. За последние пол года боярин приезжал в гости в Илемно наверное раз десять, причем без всякого серьезного повода, а Яков Прокшинич естественно не мог отказать в гостеприимстве и приходилось каждый раз устраивать пир и вести кучу лишних бесед ни о чем, что явно не поднимало ему настроение. Если бы было можно, то он уже давным давно спровадил бы своего соседа, но увы.

— Доброго дня тебе, боярин Яков Прокшинич! — громко возвестил Алексей Сбыславич. — А я уж думал не нагоним.

Он лихо спрыгнул с коня и, подойдя к Якову Прокшиничу, слегка поклонился. Пришлось и второму боярину слезать, чтобы выказать свое гостеприимство.

— И тебе того же, друг мой Алексей Сбыславич. — он отвесил такой же поклон и приобнял соседа.

— Прибыл к тебе с вестями, а говорят ты отбыл. Ну, я вот узнал куда и догнать решил. Не зря же путь такой проделал, а надолго задержаться не смогу.

«И слава Богу» — пронеслось в голове Якова Прокшинича, но естественно ответить пришлось совершенно другое.

— Очень жаль, а мы уже почти добрались до Боротно. Там наверняка ожидают. Попировали бы, чтобы не просто так новости рассказывать, а еще и память добрая осталась о встрече.

Алексей Сбыславич ненадолго задумался, потом с улыбкой принял предложение соседа и под промелькнувшее во взгляде хозяина раздражение присоединился к процессии.

— Очень любопытно будет посмотреть, как деревня изменилась за последний год, Яков Прокшинич. Доходили до меня слухи, что скоро это будет уже и не деревня, а городок небольшой. Как же это ты так устроил?

— Слухи это, друг мой. Как бы мне ни хотелось, но деревенька не большая, но люди подобрались добрые, трудолюбивые.

— А как же смута по прошлому году?

Лицо Якова Прокшинича с этот момент излучало не самые добрые намерения, правда это относилось не к соседу, а к людям, которые распространяли эти слухи. Уже больше полугода, абсолютно каждый его знакомый или с кем просто приходилось общаться, спрашивали его про эту несуществующую смуту, и это все никак не заканчивалось. Складывалось такое ощущение, что это вообще была очень дурацкая шутка и она порядком затянулась.

— Не было никакой смуты, друг мой. Сказывал же тебе еще по осени, все там впорядке. Да ты скоро и сам убедишься.

— Сказывали мне, что ты еще дружину увеличил, с последней нашей встречи. Справишься ли почти шесть десятков воинов снаряжать в походы? Сила очень не малая, а людей у нас с тобой маловато. Я вот до сих пор на восстановление порушенной деревни силы собираю.

— Не шесть десятков, Алексей Сбыславич. Чуть больше четырех только. Еще дюжина и еще пятеро лишь новики. Посмотрим, может быть останутся, а может и не справятся, тут уже как Бог распорядится. Но вот про то, что тяжеловато будет, тут соглашусь, зато сила у нас какая и о влиянии нашем подумать тоже стоит. Всем только лучше станет.

Рода Прокшиничей и Сбыславичей действительно объединяла помимо простого соседства земель, еще и общая политическая позиция, можно назвать это кланом или даже грубо группировкой, что в принципе не так уж сильно разнится с названием. В 13 веке главной политической силой была военная и люди стремились объединяться в группы, чтобы вес их слов был сильнее. Защита собственных земель конечно тоже повод для увеличение дружины, но больше чем требовал князь с выданной земли, выставлять смысла особо не было, в большие походы все равно набиралось еще и ополчение. А вот при дворе князя, или между собой, особенно если собеседники оказывались из разных кланов, вот тут размеры личной гвардии имели прямое соотношение.

— Весть же я тебе вез, Яков Прокшинич. Тати опять по землям гулять стали. Молва доносит, что и на наши земли зайти могут.

— Опять? Ни одного года роздыху! — шумно выдохнул боярин, хотя нисколько не удивился.

В принципе он и сам был бы не против сходить в чужие земли за добычей. Особенно теперь, когда его дружина подросла и нужно больше средств тратить на ее содержание. Но приглашения от новгородского князя пока не было, да и не предвиделось. Это место по прежнему занимал ребенок, которому только только исполнилось 6 лет. А другого повода пока что не нашлось.

— Ого, вот это ты развернулся. И правда не узнать место, а всего лишь год прошел.

Не очень часто в последнее время им доводилось поработать вместе или даже просто встретиться, дальних работ в деревне значительно прибавилось, а возвращение сильно уставшим и затемно не сильно способствуют к организации посиделок. Но сейчас, в связи с кучей новой строительной работы, их собрали в одну группу.

— Ты когда уже перестанешь метаться от работы к работе? Что по душе то больше, все никак не выберешь?

Во время небольшого перерыва Незван и Заяц сидели на телеге и болтали ногами, ожидая возвращения дядьки.

— Скучно у них как-то. Вначале интересно, а потом одно и то же.

Как только они трое решили уже окончательно перебираться в Боротно, их стали направлять к разным мастерам во временные подмастерья. И опыту немного набраться, и помочь в работе, а если повезет, то может быть и обнаружить в них таланты к определенным делам. Если Незван быстро пришелся по душе и остался у кузнеца, а Гусь понял, что в ученики уже в силу возраста не годится, то Заяц бегал от мастера к мастеру по совершенно другой причине. Слишком быстро он осваивал все, чему его старались обучить и так же быстро ему переставало это нравится и работа начиналась через пень колоду.

— И чего тебе у Радогора не понравилось? Он тебя так хвалил.

— Тяжко там. Мне у него меньше всего понравилось. — развел руками Заяц, заприметив приближающуюся фигуру и спрыгивая с телеги.

— Да и мне было по началу тяжко, а сейчас уже и ничего, попривык. Зато какие вещи делать научился!

— Видел я те вещи, добрый инструмент для плотника дядька Радогор сделал. Я такие и не видел ни у кого. И в работе удобно и крепкие, он очень их нахваливал. Но мне у дядьки Млада больше понравилось.

— Чего ж ты у него и не остался?

Незван тоже заприметил приближающегося дядьку и спрыгнул с телеги. Раз возвращается, значит и перерыв подошел к концу. Сейчас втроем выгрузят очередное бревно и отправятся за следующими. Их группу в этот раз направили на перевозку строительного материала для строительства водяного колеса на реке, а точнее пока только для своеобразной запруды, для сужения русла и увеличения напора воды.

— Дело то нехитрое, мне больше всего у него понравилось, но делать одни телеги совсем скукотища. Вот эту например я сделал почти полностью, он только собирал ее и чуть-чуть подправил. — Заяц постучал по новенькой крепкой тележке, которая им досталась для сегодняшних работ.

К слову сказать, старых телег и вовсе уже не осталось. Слишком они уж пришли в негодность от постоянного использования и их просто разобрали и сожгли, а на замену пришли новые, выпускаемые достаточно шустро подмастерьями плотника. Их и ремонтировать было проще, за счет однообразия и выглядели намного более презентабельно, казалось что даже лошадям с ними работать нравится больше и тащат их усерднее, но это только предположение.

— Чего расселись то? Я вас там жду, а они тут лясы точат. — наехал подошедший Гусь.

— Дядька, да как мы его вдвоем то. Тяжелое больно. — оправдался Заяц.

Обычно они втроем грузили и разгружали бревна, особенно, когда попадались такие большие экземпляры. Работенка была совсем не простой, потому что на это дело шло дерево можно сказать прямо из-под пилы лесорубов, а не хоть сколько то просушенное. Вдвоем такую бандуру можно было разве что скатить спокойно, но борта телег не открывались.

— Ждал нас? А я думал это Купава тебя задержала. — лукаво добавил Незван.

— Цыц! Поговори мне тут еще. Берись давай! Там уже с десяток новых деревьев нам приготовили, и вам работенки набралось. — не очень уж строго ответил на подкол Гусь.

И правда, задержался дядька именно из-за Купавы, которая принесла лесорубам обед, а он снова решил испытать судьбу, и судя по настроению, в этот раз вышло относительно не плохо. Женщина старательно избегала чрезмерного мужского внимания и общения, так что в основном Гусь получал от ворот поворот, но иногда под хороший настрой могла и немного поболтать, рассказать последние новости и сплетни. Похоже сегодня как раз такой день и случился.

— Как они их ставить то будут, дядька? Тяжеленные же! — спросил запыхавшийся Заяц.

— Да не такие хлюпики как вы строить будут, справятся. Да и подсохнет немного к тому времени. До этой работы не скоро еще руки дойдут, мне Лучезар сказывал, что к концу лета и начать токмо сподобятся.

— А зачем тогда мы сейчас возим? Пусть бы там подсохло, нам возить легче стало бы.

— Хм. Надо значит так. Может и раньше начать захотят, а тут уже подготовлено все будет. У тебя вот, Заяц, не спросили. Ты же со строителями работал? Знать должен, как часто у них планы меняются. Тимофей наш непоседливый, вот прям как ты, и тут надо и там, и везде по чуть-чуть.

Загрузившись в освободившуюся телегу работяги отправились обратно и путь был не очень близкий. Деревья возились с места, где поставили печи для плавки руды и сейчас постепенно расширяли территорию. Сначала хотели весь поваленный лес оставлять там, чтобы потом его сжигать, но потом передумали. Лесорубов было не очень много, а заготавливать строительный материал необходимо постоянно, так что они обрубали ветки, отпиливали макушки, оставляя это все у печей, а оставшиеся бревна потихоньку свозили в деревню.

— Дядька, а мне Радогор сказывал, что мы железо то больше не покупаем. Свое только пользуем. Правду говорил?

— Да кто их знает? Печи то большие поставили, но дымят не часто. Пробуют по разному, то так, то сяк, как лучше выйдет. — тихо ответил Гусь и улегся на спину, но быстро снова привел себя в сидячее положение, сильно уж трясло и биться головой о доски совсем не хотелось.

— А мне Радогор жаловался, что дурное железо там выходит. Только совсем малая доля доброго получается. Он там потом сам с ним еще что-то делает. Обещал и меня обучить скоро. — вставил Незван, выполняющий роль возницы.

Большая печь, почти доменная по своему устройству в принципе справлялась со своей задачей, выдавая приличные порции чугуна, но вот дальнейший его передел в сталь пока не совсем удавался. То ли не хватало температуры, то ли что-то не правильно Тимофей помнил из своих книжек, а может быть главной причиной было и то, что книжки эти были все художественной литературой. Принцип там был описан, но конкретных действий было не много. Печь для пудлингования была закончена совсем недавно и первая попытка состоялась всего неделю назад, особо путного правда не вышло. С тех пор ее разжигали еще два раза, но нужного результата не добились и теперь Тимофей ломал голову, что же они делают не так.

— Сейчас доедем, да сам посмотришь. Там Тимофей с Радогором снова пробовать решили. Может и выйдет чего. Я таких штук и не видел никогда.

— Где б ты их увидел то, дядька? — хихикнул Заяц.

— Вот ты… Я и запамятовал уже, какой ты говорливый. — поморщился Гусь. — Я в твои годы уже с дедами твоими в походы ходил. Много земель разных повидал. А ты вот так и сидишь на одном месте.

— Мне и так хорошо. — ответил неунывающий парень и указал рукой на приближающийся сталелитейный завод… Будущий, конечно, когда заработает нормально.

А там работа кипела, в прямом смысле этого слова. Двое мужиков по очереди орудовали толстыми железными прутами внутри, перемешивая размягчившийся металл. Когда этот лом нагревался, его тут же закидывали в стоящую рядом бочку с водой, от который немедленно в воздух поднимался клуб густого белого пара. Минута на перерыв, новый прут брался в руки и работник шел подменять своего напарника.

Когда они подъезжали, то процесс уже подходил к своему завершению. Небольшой кусок тестообразного металла вытащили из печи, переложили его на заготовленную подставку и Радогор с Игнатом принялись по очереди колотить по нему молотами. Рабочие же периодически поворачивали заготовку разными сторонами. Затем ее засунули назад в печь, и через пару минут вытащили, продолжив работать ударным инструментом.

— А зачем они ее назад в печь пихали?

— Тебе лучше знать, ты же подмастерье у кузнеца.

Уже наверное с полчаса они стояли и наблюдали за процессом, но никто ничего им не сказал, лесорубам тоже было интересно, а начальство было занято куда более важными делами. Очередная попытка, которая возможно должна была принести чуть меньше десятка килограмм необходимого металла занимала все внимание. Минут через пять жутко вспотевшие и уставшие работники на заплетающихся ногах направились к ручью освежиться, а следом за ними потянулся и Игнат. Около заготовки остался только Тимофей с Радогором, пристально всматриваясь в получившийся кусок остывающего металла.

— Ты это, Тимофей Прокопыч. — устало начал кузнец. — Если все-таки выйдет доброе железо, то дело хорошее. Так много за один раз получаться будет, очень много металла сделать сможем.

— Но?

— Но и не просто все. Мужики если и смогут сегодня еще разок работу сделать, то на третий точно уже сил не останется. Тут сноровка нужна.

— Со временем и наберутся сноровки. Ты же тоже не сразу таким силачом стал, верно? — подметил Тимофей, продолжая разглядывать заготовку.

Причем что именно он в ней хотел увидеть, совсем не понятно. Металлургом он не был и как выглядит правильно выделанная сталь в момент остывания точно не знал, скорее он пытался максимально запомнить, что получилось, а затем сравнить это со следующей попыткой.

— Когда попробуешь в деле новый материал?

— Да завтра и опробую по утру, чего затягивать, мне и самому интересно выйдет али нет.

— Через три дня будет готово колесо, ты закончил с молотами?

— Сделано все давно уже. Хорошо придумал, если справится вода, то легче будет.

Изначально задуманное только под меха водяное колесо было решено применить еще и к своеобразному кузнечному молоту, чтобы как получится, но облегчить труд. Колесо должно было приводить в движение вал с закрепленным на нем своеобразным штырем, который при повороте цеплялся за столб специально вырезанной формы, приподнимая его, а когда вал проворачивался, то штырь слетал и столб падал вниз. То есть своеобразная толкушка.

Сила удара там была конечно меньше, чем мог выдавать молотом человек, но для этого внизу собирались закрепить металлические пластины для увеличения веса и силы удара. Пока не понятно какое количество, потому что ручей был слабоват для большого водяного колеса. Если все получится, как задумывалось, то как минимум часть работы молотобойцев будет автоматизирована, нужно будет только переворачивать заготовку, да возможно на один раз больше ее засунуть в печь, когда начнет остывать. Еще одной проблемой пока было то, что удары эти у столба были не совсем в одно и то же место, но в любом случае последний заход должен был осуществляться человеком.

Такой столб по предварительной проверке наносил до 15–20 ударов в минуту, а если будет работать один, то можно будет собрать и второй, чтобы использовать всю силу колеса. Половина вращения поднимает один столб, а когда он отцепляется, то уже тянет второй. И вот возможность обработки одновременно двух заготовок должна была ощутимо помочь. По этому же принципу будут сделаны такие же толкушки-мешалки для производства бумаги, где сейчас перемешивали массу в ручную, а когда поставят ветряк, то просто будут закидывать в емкость и оставлять, пока сила природы сама не справится.

— Надо было у реки ставить печь. Там колесо побольше можно сделать, молот тяжелее выйдет. — «вовремя» подсказал Радогор.

— Знал бы я, как это делается, сразу бы все правильно и сделали. — огрызнулся Тимофей. — Когда работать как надо начнет, там и будем думать. Поставим еще одну на реке, уже учитывая все свои ошибки. Еще даже не факт, что на ней получится мощнее колесо.

— Тогда можно возле ветряной мельницы сделать. Она все равно без дела простаивает. — заметил вернувшийся Игнат.

С конца прошлого года ветряная мельница и действительно почти не работала, перемолов за пару недель привезенное купцом зерно и все. Тимофей уже думал над тем, чтобы скинуть цену на помол для боярина, но пока что медлил. Разок сбавишь стоимость, потом не согласится на старую, а молотить без особой выгоды желания совсем не было, разве что в крайнем случае, ну или по настойчивому требованию высшего начальства.

— Игнат, мужиков на заготовку руды направь на пару дней, закончилась вся.