Попаданец Джейн

Глава 37. Закон и порядок

Не рой другому яму, он и сам отлично справляется.

(народная мудрость)

Разбирал вещи под аккомпанемент интеркома, собираю под аккомпанемент интеркома. Так и привыкнуть недолго.

«Уважаемые пассажиры, наш корабль совершил посадку на центральный пассажирский терминал Цитадели…»

Представив как бы подобное объявление звучало на «Нормандии», усмехнулся. «Уважаемые пассажиры, наш корабль совершил посадку хрен знает где. Погода за бортом плюс-минус пятьдесят, комитет по встрече уже готовит теплый прием, поэтому убедительная просьба не щелкать клювом, а щелкать затвором». М-да.

«Благодарим вас за выбор нашей компании. Командир корабля и экипаж прощаются с вами. Надеемся еще раз увидеть вас на борту нашего корабля»

Ага, хорошо у вас, тихо, спокойно. Летал бы и летал. Но, увы.

Собравшись, повесил на пояс блок кинетического щита и магнитный захват с пистолетом. Да, я параноик, и этим горжусь! Раз можно таскать оружие — я с ним не расстанусь! Вообще, у меня, как у спектра в отставке, оказалось не так уж и мало всяких прав, недоступных простым смертным. Вроде права на ношение оружия и личной защиты до 4-го класса включительно. Впрочем, на данный момент самым важным было то, что я мог связаться с Советом Цитадели напрямую, минуя все бюрократические заслоны.

Закинув на плечо сумку с вещами и оглядевшись — не забыл ли чего, — я двинулся к выходу, размышляя, что хорошо бы за сегодня управиться и сразу обратно.

— Куда сейчас? — спросил Массани, когда мы вышли из космопорта.

— В СБЦ, — несколько рассеянно ответил я, так как инструментрон в этот момент пиликнул входящим сообщением, и махнул рукой в сторону терминала вызова такси: — Возьми кар до района Закера. Надо навестить Бейли.

Открыв пришедшее сообщение, увидел всего одно слово: «Будем».

Однако. Краткость — сестра таланта. Ну да хрен с ними, главное, что согласились.

Усаживаясь в такси, отправил ещё одно письмо, на этот раз Андерсону. А то обидится родной Альянс, если у него Хока из-под носа уведут.

***

— Здравствуйте, капитан, — улыбнулся я, заходя в кабинет Бейли.

— Добрый день, мисс Шепард, — несколько настороженно кинул тот. — Что привело вас к нам? Снова проблемы?

— Нет-нет, что вы! — замахал я руками. — Мне нужна… хм… помощь ваших экспертов.

— Экспертов?

Я кивнул на стул для посетителей:

— Разрешите?

— Да, конечно, — спохватился Бейли. — Проходите.

Устроившись на стуле, я выложил футляр с «серым ящиком».

— Вы знаете что это, капитан?

Бейли взял футляр и, осторожно открыв его, хмыкнул:

— Конечно. Нейроимплантант. Является запрещенным к установке в пространстве Цитадели. Откуда он у вас?

— Я его… скажем… нашла. И как законопослушная гражданка хочу сдать в СБЦ.

Бейли, аккуратно закрыв футляр, поднял взгляд и без выражения кивнул:

— Ну да, ну да, мы тут, в СБЦ, просто поем от счастья, когда законопослушные граждане находят подобные вещи.

Ага, представляю, насколько менты любят таких граждан.

— Рада, что смогла помочь. Но, понимаете, я не только законопослушная, но ещё и сознательная гражданка… — опустив очи долу, засмущался я.

Бросив короткий взгляд на Бейли, который всем своим видом продемонстрировал, мол, весь внимание, продолжил:

— Так вот, мне бы хотелось получить официальное заключение экспертов СБЦ, что… м-мм… В общем, кому именно принадлежал этот имплантат, а также — что информация, содержащаяся в нем, до сих пор в целости и сохранности. А после, акт об уничтожении. В присутствии свидетелей.

Положив руку на грудь, как можно убедительнее добавил:

— Мне так спокойнее будет. Чтобы не ворочаться по ночам при мысли: «а вдруг».

Это точно, сдай я проклятый «ящик» в СБЦ просто так, по ночам потом вскакивать буду.

— Вы понимаете, что мы должны составить протокол, где вы его нашли, при каких обстоятельствах… — все так же без выражения занудил Бейли.

Я посмотрел на него с легким укором:

— Ну, разумеется! Я же законопослушная гражданка.

— Да, действительно. Простите, запамятовал, — кивнул он.

— Я даже о свидетелях заранее позаботилась.

— О свидетелях? — полицейский чуть приподнял брови.

— Ага. Советники: Удина, Тэвос, Валлерн и Спаратус.

Бейли, пару секунд помолчав, качнул головой…

— Знаете, мисс, признаться, до сих пор мне не приходилось видеть настолько сознательных граждан.

Я снова скромно потупился, всем своим видом демонстрируя смущение: мол, что вы, что вы, не надо комплиментов.

— Это же мой гражданский долг, сэр.

***

Все два часа, что шла экспертиза, я измерял шагами небольшой зал перед лабораторией, периодически заглядывая во внутреннее окно. Честно говоря, я бы вообще предпочел торчать внутри, заглядывая через плечо экспертам, но, увы, оттуда меня довольно бесцеремонно выставили. Вот и топтался в примыкающем к лаборатории зале, раздраженно теребя пояс с отсутствующим пистолетом (отобрали-таки, сабаки легавые, мол, с оружием ни-ни) и нервируя этим приставленного ко мне в качестве сопровождающего копа-саларианца. Очень уж не хотелось упускать из виду треклятый «ящик». Из-за того самого «а вдруг».

— Шепард, что вы себе позволяете?! — прозвучал у меня за спиной недовольный возглас.

Блин, как Удина умудряется всегда появляться неожиданно? Прям спецназовец, да и только.

— И я рада вас видеть, советник, — вздохнул я, оборачиваясь.

— Вы опять за своё! — брюзгливо отмахнулся тот от моих расшаркиваний. — Что вы на этот раз задумали?

— А где остальные? — поинтересовался я, проигнорировав вопрос.

— Будут через десять минут. Не думали же вы, что советники бросят все дела и побегут на встречу по первому зову бывшего спектра.

Ага, я не думали, я уверены. Ну, почти. Признаться, отправляя Удине сообщение о необходимости неофициальной встречи с Советом, все же чуток нервничал. Нет, по идее они отказаться не должны, бывший я там или нет, но один раз Совет мои слова проигнорировал, и чем это кончилось, они помнят хорошо. Думаю, даже лучше, чем хотели бы. Но то «по идее». А в реале, у них вся жизнь, блин, «политические обстоятельства», и как там эти «обстоятельства» сложатся на данный момент, ни одна Ванга не предскажет. Впрочем, даже не пожелай советники явиться лично, уж каких-нибудь старших помощников младших подметателей они бы на встречу со мной отправили стопроцентно. Что в принципе тоже неплохо. Пусть в таком случае результат был бы не столь быстро, но главное, что был бы.

— Вы не ответили на вопрос. Что вы задумали на этот раз? — раздраженно повторил Удина.

— Потерпите, — улыбнулся я. — Сейчас подойдут остальные, и я отвечу на все вопросы.

Собственно, играть в секретность не было никакой необходимости, так что промолчал я чисто из вредности. Пусть помучается ожиданием. А что, ведь даже мелкая месть, это все равно месть. Не зря же говорят — мелочь, а приятно.

Так что булькающему недовольством, что твой чайник, Удине, пришлось составить мне компанию в измерении зала, дожидаясь пока прибудут остальные.

— Прошу вас, — зашедший в зал Бейли посторонился, пропуская советников, и я с любопытством оглядел входящих за ним разумных. Чем-то недовольный турианец в гражданском костюме — явно Спаратус, представитель Турианской Иерархии; азари с навечно застывшей на губах вежливо-мягкой улыбкой — ну, это точно Тэвос, представительница Матриархата Республики Азари; саларианец в каком-то джедайском балахоне с капюшоном — советник Валлерн от Саларианского Союза.

— Господа, — кивнул я Спаратусу с Валлерном, чуть поклонился Тэвос, — советник.

— Шепард, — поморщился турианец, — надеюсь, вы нас собрали не для того, чтобы объявить об очередном видении.

Вот блин, даже не знает в чем дело, но уже недоволен. Хотя, Спаратусу я никогда не нравился, точнее, ему не нравились люди. А ещё точнее, Спаратус явно был реинкарнацией капитана Смоллета из «Острова Сокровищ» с его бессмертным: «Мне вообще ничего не нравится!», и характеристикой: «Характер прескверный. Не женат»

— Советник, как вы могли заметить, мои видения имеют печальную тенденцию сбываться, — язвительно парировал я. — Вон, Президиум Цитадели до сих пор не восстановлен.

— Давайте не будем ссориться, — мягко остановила Тэвос турианца, вскинувшегося было на мой непрозрачный намек, как Совет проигнорировал предупреждение Шепард о «Властелине». И чем это кончилось.

— Прошу прощения, — я снова слегка поклонился азари.

Ага, значит, Тэвос отыгрывает в Совете роль миротворца. Как положено мудрому матриарху.

Но, если подумать… — я скользнул взглядом по затянутой в длинное и весьма облегающее платье фигуре азари — это даже логично. Я бы вот с удовольствием с ней умиротворился. Где-нибудь наедине.

— Так все же, Шепард, что вы хотели нам сообщить? — вывел меня из дум о прекрасном голос Валлерна.

Встряхнувшись, я бросил украдкой ещё один взгляд на Тэвос, печально вздохнул — «солнце светит, но не греет, отпуск греет, но не светит», и повернулся к саларианцу:

— Не столько сообщить, сколько попросить выступить свидетелями.

— Свидетелями?

— Именно. — Я кивнул Бейли: — Капитан, будьте любезны…

Тот, приглашающе махнул рукой:

— Давайте пройдем в лабораторию, экспертиза уже закончена.

Когда все вошли и расположились вокруг консоли сканера, с любопытством рассматривая лежащий на ней «серый ящик», Бейли, откашлявшись, начал нудным, казенным голосом зачитывать выдержки из протокола:

— По заключению экспертизы, найденный мисс Шепард нейроимплантат…

— Найденный? — тут же подозрительно уставился на меня Спаратус.

— Ага, — безмятежно подтвердил я. — Была у некоего Хока на приеме, гуляла… э-ээ, то есть, прогуливалась, конечно, и нашла.

— Продолжайте, господин капитан, — не дала Спаратусу устроить подробный допрос Тэвос.

Снова откашлявшись, Бейли занудил дальше:

— Найденный нейроимплантат принадлежал гражданину Альянса Систем Кейдзи Окуда и был извлечен из его тела после смерти. Предположительно, насильственной. О чем свидетельствуют характерные микроповреждения на корпусе. Ненарушенная структура данных свидетельствует о сохранности находящейся в нем информации, несмотря на попытки получить её.

— То есть, информация в нем не расшифрована? — перебил полицейского Валлерн.

— Да. Зафиксировано несколько попыток взлома, но основной массив данных находится в нетронутом состоянии.

Все четыре советника уставились на «серый ящик» напряженными взглядами, словно рассчитывая одной лишь силой мысли докопаться до содержимого.

— И сколько времени потребуется для расшифровки? — нетерпеливо поинтересовался Валлерн.

— Расшифровки? — с демонстративным удивлением приподнял брови Бейли.

— Ну, это ведь поможет установить причину смерти и, если она была насильственной, изобличить преступника. В Саларианском Союзе имеются новейшие разработки в сфере криптографии, поэтому, я считаю…

Ого, вот это я понимаю — хватка! Интересно, он знает про содержимое «ящика» или это чисто хватательный рефлекс?

Откашлявшись, чтобы привлечь внимание, я, подражая полицейскому, пронудел:

— Согласно подпункту «Б», пункта двенадцать, параграфа четыре, восьмой поправки к «Декларации прав граждан на территории Пространства Цитадели», подобная информация является тайной личности первой категории и, следовательно, не может быть использована в суде.

Валлерн весьма недовольно зыркнул в мою сторону, но промолчал.

Ага, не нравится, но крыть нечем. Данная поправка, как я понял из истории права, была принята из-за азари. Точнее из-за их способности получать информацию напрямую из памяти во время «Объятий вечности». Разумеется, даже самая опытная матриарх не могла извлечь информацию силой, сколько не «обнимайся», но ведь это не отменяло добровольно-принудительного: «невиновен — открой разум и докажи!» А различные политики, корпоративные боссы, и прочий небедный народ, отнюдь не горели желанием доказывать что-то ТАКИМ способом. Суд ведь дело тонкое — то ли найдут, то ли нет, да и всегда есть шанс убедить «войти в положение», заявить отвод доказательств и тому подобное. А вот от собственной памяти отпереться трудновато. Так что, когда представитель волусов внес предложение о поправке, принята она была со свистом, чуть ли не раньше, чем осознана.

— То есть, вы позвали нас засвидетельствовать уничтожение этого нейроимплантанта? — констатировал очевидное Спаратус.

— Именно, советник, — кивнул я.

Теперь все четверо не менее напряженно уставились на меня. И не надо было быть телепатом, чтобы прочитать во взглядах один единственный вопрос: «Что же за хрень там находится?»

— В таком случае, давайте закончим с этим, — первой пришла в себя Тэвос. — В конце концов, у нас на сегодня запланировано ещё немало дел.

— Да-да, давайте заканчивать, — поддержал её Валлерн и, повернувшись к Бейли, добавил: — Кстати, капитан, перешлите мне копии документов по данному делу. Надо рассмотреть вопрос, как вообще подобные вещи попадают в Пространство Цитадели.

— И мне, — кивнул Спаратус.

— Разумеется, господа, копии всех документов будут отправлены в канцелярию Совета, — успокоил их Бейли, и махнул рукой стоящему за консолью сканера саларианцу в лабораторном халате. — Ринел!

Саларианец нажал что-то на консоли, сканер накрыло силовое поле, а через секунду вспышка пламени превратила «серый ящик» в пар.

Уф. Все! Не сдержавшись, я облегченно вздохнул и лучезарно улыбнулся ещё более насторожившимся советникам.

Настроение стало не просто отличное, а превосходное! Я только что умудрился и рыбку съесть и Хока на… елку насадить по самые гланды. Ведь уважаемый Совет сейчас копать начнет — куда там карьерному экскаватору! У них же и мысли не возникло, что я собрал их для чего-то маловажного, привыкли уже, что раз Шепард что-то нашла, так это что-то галактического масштаба, не меньше. Ишь, как заторопились. По делам, ага.

— Что за цирк вы тут устроили?! — вцепился в меня Удина, когда мы вышли в коридор.

Нет, ну каков жук! Все советники, как белые люди, кинулись САМИ выяснять «че это было?», а этот решил, не мудрствуя лукаво, вытрясти все из меня. Халявщик, блин.

— Я? Я выполняла свой гражданский долг. Как и положено законопослушной гражданке.

— Шепард!

— Советник, — вздохнул я, — вы сами слышали отчет экспертов, что этот «ящик» так и не был вскрыт. И о том, что в нем находилось, я знаю не больше вашего.

— Тогда какого черта вы вообще это затеяли?! — вскипел Удина. — Этот ваш Гок…

— Хок, — поправил я. — Донован Хок.

Удина набрал побольше воздуха, явно собираясь разразиться речью о репутации человечества, политических последствиях и моем непонимании текущего момента, но так как у меня не было никакого желания выслушивать его причитания, я на одном дыхании продолжил:

— Могу только предположить, что информация, содержащаяся в ящике, касалась Альянса и её обнародование могло поставить в сложное положение Ассамблею. Разумеется, прежде чем прийти в СБЦ, я проинформировала адмирала Андерсона о всех деталях данного дела, добавив свои предположения о возможных проблемах при обнародовании этой информации.

Закончив монолог, с некоторой гордостью посмотрел на Удину — эк я по-бюрократски! Аж самому понравилось!

Тот, ухватив себя за подбородок, уставился куда-то вдаль.

— Значит, Андерсон уже в курсе… — протянул он через минуту. — И задержать этого Хока для дачи показаний…

— Вы думаете, СБ Альянса сможет его задержать? — перебил я, так же задумчиво потерев подбородок. — Сильно в этом сомневаюсь. Такие как Хок, постоянно сбегают в неизвестном направлении. И с концами.

Мы с Удиной понимающе переглянулись. Ну да, кто же будет официально арестовывать носителя подобной информации. Не-ет, таких похищают заранее неустановленные личности и увозят в заранее неизвестном направлении. А то и просто… был человек, и нету.

— Ладно, Шепард, мне пора идти, держите меня в курсе, — пробормотал Удина и, резко развернувшись, зашагал по коридору на выход, оставив меня в легком недоумении. В курсе чего? Или это у него уже в привычку вошло всем ценные указания раздавать? Типа, сделайте что-нибудь, потом доложите как надо.

Ну да фиг с ним. Главное, что я разом избавился от двух проблем: Хока и «ящика». Всегда бы так.

Кстати, а ведь Хок и сам точно не знает, что находилось в этом имплантате! Но, чует мое ренегадское сердце, убедить в этом хмурых дознавателей Альянса ему будет нелегко. И ждут его посему впечатления незабываемые. Эх, я бы ему даже цветов на могилку прислал. Из девичьей сентиментальности. Вот только не будет у него могилки, пропадет широко известный в узких кругах контрабандист и работорговец Донован Хок без вести. Какая жалость, какой жестокий мир. Хе-хе.

Выйдя из участка, я глубоко вздохнул, расправил плечи (всё же ещё один камень с них долой), и направился в кафе через дорогу к поджидающему меня там Массани. Который развлекался тем, что под мрачными взглядами дюжины полицейских заигрывал с официанткой. Вполне успешно: официантка кокетничала и смущалась, копы тихо зверели, Массани довольно скалился… в общем, никто не скучал.

— Развлекаешься, Заид? — фыркнул я, подсаживаясь к нему и чуть кивая в сторону сидящих за соседними столиками полицейских разной степени озверелости.

— Понятия не имею, чего они таращатся, — ухмыльнулся Массани. — Я же ничего не нарушаю.

Ага. Сидит, значит, в «их» кафе (а каким ещё может быть заведение через дорогу от полицейского участка) какой-то охреневший наемник и прямо у них на глазах нагло клеит девиц, которых они явно так же привыкли считать «своими». Ну, в самом деле, чем им быть недовольными?

В очередной раз подмигнув проходящей мимо официанточке, Массани повернулся ко мне:

— Какие планы?

— Да собственно все, — пожал я плечами. — Можем возвращаться. Посмотри, когда там ближайший рейс на Иллиум.

И, пока Массани разыскивал расписание кораблей, открыл ежедневник. Так, что тут у нас? Ага, маникюрный салон. А потом… потом…

— Шепард, рейс через четыре часа, — занервничал Массани, увидев, как я задумчиво разглядываю рекламу торговой сети «Белая лилия».

— Что?

— Корабль. Иллиум. Через четыре часа.

— М-да? — Мне осталось лишь огорченно вздохнуть. Четыре часа — это ни о чем. Так, блузку выбрать, да туфельки присмотреть.

Ладно, магазины отменяются, но в салон-то я успею. Активировав на инструментроне зеркало, повертел головой. Вот, и челку подровняю заодно.

***

Вышагивая по направлению к пассажирскому терминалу, я подбивал итоги визита на Цитадель и довольно жмурился.

Что мы имеем: избавился от «ящика», а заодно и от Хока, привел себя в порядок, присмотрел в каталоге «Лотто» симпатичный костюмчик (брючки, приталенный пиджак, интегрированный щит и кобура скрытого ношения под «Палач М»), полусапожки к этому костюму, и даже прикинул насчет подарка Лиаре. Да, поездка определенно удалась! Правда, недовольно бурчащий Массани со мной был явно не согласен. Подумаешь, три часа в салоне. Он-то просто сидел, листая гламурные журналы, а я героически превозмогал все эти маникюры, педикюры и прочие завивки с укладками. Так что нечего ворчать, мне гораздо хуже пришлось!

— Джейн Шепард! — внезапно прозвучавший за спиной гневный женский голос буквально пришпилил меня к полу.

Ой…

Под отдающийся звоном в ушах топот мурашек по позвоночнику, я ме-едленно обернулся к приближающейся женщине в форме адмирала ВКС Альянса. Очень рассерженной женщине. И очень знакомой — это лицо, ну разве что чуть помоложе, я каждое утро в зеркале вижу.

Подойдя, женщина остановилась, и, уперев руки в бока, прожгла меня суровым взглядом.

— Извольте объяснить, юная леди, почему о том, что моя единственная дочь жива, я узнаю от чиновников Альянса?!

То есть, получается, это… Ханна Шепард, моя… моя…

— М-мамочки, — пролепетал я в ужасе.

— Что, м-мамочки?! — передразнила меня женщина. — Почему о том, что ты жива, мне сообщает Удина?! Что, трудно было написать пару строк?!

— Я-яа… — Ну, Мудина, я тебе это припомню!

— Где тебя носило, черт возьми?!

— Я… меня… — Не зная, что сказать, я с перепугу бухнул первое, что пришло в голову: — Меня не было.

— Что значит, не было? — нахмурилась Ханна.

— В живых не было.

Ханна пару секунд недоуменно моргала, а затем, схватив меня за руку, оттащила в сторону. Дернувшийся было следом Массани встретился с ней взглядом и остался на месте, старательно прикинувшись ветошью. Даже дышать, кажется, стал через раз.

Я же, будучи оттранспортирован с дороги, был с беспокойством ощупан, осмотрен на предмет комплектности, отруган за шрамы и общий бледный вид… Наконец, закончив инвентаризацию и убедившись, что все у меня в наличии, а кроме шрамов повреждения отсутствуют, Шепард-старшая облегченно вздохнула и, крутнувшись на каблуках, коротко приказала:

— За мной!

— Не могу, — взмолился я. — У меня корабль через двадцать минут!

— Так… — Ханна резко развернулась, нахмурившись. — Дай угадаю: ты снова вляпалась какое-то жутко секретное задание.

— А-ага, — судорожно кивнул я.

— Это кто? — она глазами указала на Массани.

— Охрана.

— Удина сказал, что ты в отставке.

— Технически — да.

— Альянс или Совет?

— Э-ээ… скорее Альянс. Хотя… там все сложно.

— Понятно. — Ханна тяжело вздохнула и, порывисто обняв меня, поцеловала в щеку: — Береги себя.

Покосившись на Массани, добавила:

— И не заставляй маму краснеть.

— Й-я-а… ясно, — я, с трудом проглотив комок в горле, кивнул.

— И напиши при случае. — Она, словно ребенку, взъерошила мне чёлку. — Все, беги, а то на корабль опоздаешь.

— Ага.

На подкашивающихся ногах я поплелся к терминалу. В абсолютно пустой голове со звоном перекатывалась одна единственная мысль:

Вот это попал!

До своей каюты на пассажирском лайнере я добрался в режиме автопилота, не особо реагируя на окружающую действительность. Бросил куда-то в угол сумку, стащил ботинки и, рухнув на кровать, заложил руки за голову.

Шепард-старшая… а ведь она очень похожа на маму из той, первой жизни. Не внешне, нет, а вот этим — убедиться, что жив-здоров, поругать непутевое дите, а потом вздохнуть: «беги, а то опоздаешь». Но, она же не мама. То есть, мама… но… не моя. В смысле, моя … То есть, я же не Шепард, и… Но она об этом не знает! А я? Я сам знаю, кто я такой? Джейн? Женя? Кто?

Дело-то не в привычке писать сидя и носить трусы с кружевами, а в характере. В восприятии и поступках. Узнай я в первой жизни, что мне всего два года осталось, по потолку бы поди бегал или запил по черному, а тут… ну осталось, ну два… Больше боюсь не успеть или не справиться. Ведь тогда погибнут все, кто мне дорог. Кто мне доверяет и идет за мной.

А с тем наемником из «Затмения» в особняке Хока… — подняв левую руку, я уже привычно подогнул большой палец, сжав остальные в кулак, и повертел кистью, рассматривая мгновенно сформированный инструментроном омни-клинок, — …жалко мне его? Переживаю? Да нифига. Ни радости, ни сожаления. Просто, убрал помеху. «Что вы чувствуете, стреляя в людей? — Отдачу».

Захотелось истерически рассмеяться — жаловался, что роялями не снабдили? Так, на тебе! Получи и распишись! Характер офицера спецназа — это не какое-то там кунфу с суперской силой, это, блин, всем роялям рояль!

«Ну и нехрен переживать. Останься ты тем домашним мальчиком Женей, тебя бы в первом же бою грохнули», — пробурчал внутренний голос.

Как это нехрен? А истерика? А в подушку пореветь? А волосы на голове повыдирать? Как женщина — имею право!

«А ты их потом обратно в прическу уложить сумеешь… женщина?»

Я машинально потянул себя за челку, вздохнув. Да уж, женщина из меня… примерно как мужчина. Русалка, блин. Ни рыба, ни мясо, ни сало. Перекатившись на живот, зарылся лицом в подушку. Истерика — это лишнее, волосы дергать — вообще перебор, а вот похныкать… Мужчины ругаются, чтобы не плакать, женщины плачут, чтобы не ругаться…

Обняв подушку покрепче, я с наслаждением разревелся. Просто так. От всего идиотизма моей нынешней жизни.

Как ни странно, действительно полегчало. Настолько, что закончив всхлипывать, я провалился в сон, да так и проспал почти всю дорогу до Иллиума.