Попала, или Жена для тирана - 2

Глава 21

Утро началось с поцелуев. Нежных, медленных, даже немного ленивых, но таких сладостных, что не было сил подняться с кровати. Да и не хотелось. Я бы с удовольствием нежилась в объятиях Редфрита хоть целую вечность.

— Вижу, тебе уже лучше, — улыбнулась сонно, заметив, что этот захватчик коронованный снова пытается взять в плен мое тело.

— Твоя близость творит чудеса, любовь моя.

Опять он это сказал. Правда, без сарказма, который звучал в его голосе всякий раз, когда он называл меня так в теле Фантальм.

— Чувствую себя будто заново рожденным.

И действительно, Редфрит больше не морщился от боли при резких движениях и в целом выглядел так, будто только что вернулся из отпуска.

Интересно, а королям вообще положен отпуск? И еще интереснее, как после бурной ночи выгляжу я.

От откровенных воспоминаний на щеки плеснуло жаром, и я постаралась выбраться из-под Галеано.

— Расскажешь, что с тобой случилось?

Я ведь пришла сюда по делу, причем государственной важности: смягчить сердце тирана и так далее. Любовь любовью, но спасение Диких еще никто не отменял, да и…

Я только что подумала о любви?

Мысленно огрев себя подушкой, выжидающе посмотрела на его величество. Поняв, что доступ к такому желанному телу ему откроется только после подробнейшего отчета, Редфрит вздохнул, тяжело так, безнадежно.

Откинувшись на спину, проговорил:

— На меня напала Арайна. Я возвращался в Хельвиву, один, без сопровождения, когда она неожиданно обрушилась на меня. Причем в прямом смысле этого слова.

Я зажмурилась. Господи-и-и… Все еще хуже, чем я думала.

— Вы поссорились?

— Нет, но последние дни она выглядела раздраженной, а вчера и вовсе смотрела на меня как на заклятого врага.

— Ну, — я расстроено поджала губы, — по факту ты и есть ее заклятый враг. Но вообще это странно. То, что и на тебя, и на меня вдруг напали. С ней… Ты ее…

Я так и не смогла облечь в слова свои опасения. Злость на Арайну я не испытывала, потому что понимала: что-то с этими нападениями нечисто. Принцесса Диких всегда была рассудительна и, наверное, больше всех и в Треалесе, и в Средиземье стремилась избежать назревающей войны. И тут вдруг взяла и все перечеркнула, поддавшись эмоциям? Странно и нелогично.

— Она успела скрыться, — хмуро ответил Галеано и помрачнел еще больше, невесомым прикосновением обведя синяк у меня на предплечье.

Не сдержавшись, я облегченно выдохнула. Король это заметил и усмехнулся:

— Радуешься?

— Конечно. С ней явно что-то не так. Я бы еще допустила, что у одного накаи мозги отшибло, но сразу у двоих… Это, мягко говоря, подозрительно.

— Согласен, — сосредоточенно кивнул Редфрит. — Арайну вчера будто подменили. Хоть мне по-прежнему хочется выпотрошить выродка, что осмелился на тебя напасть, — добавил он с таким ожесточением в голосе, почти ненавистью, что я невольно вздрогнула.

Мягко коснулась его плеча. Редфрит поймал мою руку и прижался к ней долгим поцелуем.

— Я не пострадала. А пара синяков… Так это мелочи. Можно сказать, не считается.

— Он мог нанести тебе серьезный вред.

— Но не сделал этого. Благодаря Ярому не успел. И не смотри так! — воскликнула страстно, заметив, как на лицо Редфрита снова возвращается пугающее хищное выражение. — Накаи вел себя как чья-то марионетка. Видел бы ты его глаза! Пустые, остекленевшие.

Редфрит печально усмехнулся:

— А в глазах Арайны было столько ненависти… Наверное, никогда не простит мне убийство брата.

Подавшись к тирану, который мне теперь таковым не казался, мягко коснулась его лица.

— Она очень хотела простить и забыть. И так мечтала о мире. Не принимай поспешных решений, хорошо? Надо сначала во всем разобраться.

— Именно этим я и намерен сегодня заняться. — Редфрит улыбнулся, и в его глазах, таких невозможно синих и… таких любимых, заплясали самые настоящие бесенята. — Но сначала…

Решив, что больше ничто не помешает ему вернуться к более близкому знакомству со своей половинкой (очень тесному и горячему, от одних мыслей о котором у меня внутри все воспламенялось), король накрыл меня собой.

— Ты же знаешь, я не привык верить на слово и просто обязан удостовериться лично, что с моей Дани все в порядке.

— Значит, целителям мы не доверяем? — прыснув, спросила я и едва не задохнулась от сладкой дрожи, когда поняла, откуда он решил начать свое обследование.

— Ты опять думаешь не о том, — на секунду откинув простыню, сообщил этот исследователь и вернулся к своему занятию, быстро и умело унося меня прочь из реальности.

Жаль, далеко убежать не удалось. В момент, когда двери без предупреждения распахнулись, думала, у меня сердце остановится от испуга.

— Ваше величество!

В спальню ворвался накшерр. Не то взволнованный, не то напуганный и весь какой-то взъерошенный.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍— Прошу простить меня за вторжение, но…

Понимая, что еще немного, и сгорю от стыда, накрылась простыней, в то время как Редфрит из-под нее выбрался.

— Какого демона?! — рыкнул на лягушонка, явно готовый разорвать его в клочья.

Ответ прилетел незамедлительно. Невнятный, тихий и такой неожиданный:

— Ее величество… она… Королева Даниэла пришла в себя.

— Полагаю, вас можно поздравить, госпожа Реалис. Ваши молитвы и старания в конце концов увенчались успехом, хоть в возвращение королевы уже никто не верил.

Эдара обернулась и устало посмотрела на чародейку. Мильдгита, как обычно, приблизилась бесшумно, встала рядом и проследила за взглядом колдуньи, вернувшейся к созерцанию внутреннего двора — личного дворика королевы, посреди которого темнела увитая плетистой розой беседка. К ней вели мощеные цветным камнем дорожки, разбивавшие газоны вокруг беседки на одинаковые треугольники.

Именно там, скрытая желтыми и белыми розами, сейчас находилась Даниэла.

— Как она? — видя, что хирата не спешит поддерживать разговор, спросила Мильдгита.

— Слаба, — тихо ответила Эдара. — И мало что помнит. Последнее ее воспоминание о том, как готовилась к свадьбе накануне торжества.

— И ты ей веришь?

Эдара неопределенно пожала плечами:

— Моя миара сейчас не в том состоянии, чтобы давить на нее и устраивать ей допросы.

— Скажи это Редфриту, — усмехнулась королевская чародейка, заметив показавшегося на одной из дорожек правителя.

Решительным шагом он направился к беседке, торопясь скорее увидеться с женой.

При виде короля Эдара сразу напряглась, что не укрылось от внимания Мильдгиты. Источая участие, колдунья непривычно мягко проговорила:

— Не бойся, Редфрит не дурак и не позволит себе лишнего. Он помнит, что Даниэла единственная, кто способен подарить ему ребенка. За него я бы не переживала. Тем более что у тебя и без того есть о чем переживать.

— Если ты о том, что, будучи ненужной его величеству, я окажусь в заточении, изгнании или на плахе, — так то меня не волнует. Главное, Даниэла очнулась. Все остальное неважно.

Эдара прикрыла глаза, снова, в бессчетный раз, возвращаясь в те чудесные мгновения, когда ее воспитанница, ее девочка, открыла глаза. Заметив, как дрогнули ресницы, Эдара было решила, что ей просто привиделось. Но вот и пальцы сжались в кулак, и грудь поднялась от глубокого вздоха.

А спустя еще несколько невыносимо долгих секунд (наверное, самых волнительных в ее жизни), Даниэла посмотрела на нее и даже сумела слабо улыбнуться:

— Боги, как же болит голова. И тело ломит… Что со мной случилось? Такое ощущение, будто я спала целую вечность.

Вот так чудесно и радостно началось это утро. Феи, присутствующие при пробуждении королевы, тут же помчались за лекарями, сообщая всем, кто попадался им на пути, что королева вернулась к жизни.

Не прошло и часа, как весь дворец жужжал, словно растревоженный улей, и придворные взахлеб рассказывали друг другу о неожиданном и столь долгожданном событии, добавляя к нему что-нибудь и от себя, нелепые выдумки, которые тут же превращались в неоспоримые факты.

Во время долгого сна у королевы выросли рога? Еще бы им не отрасти, когда у его величества только и мысли что о чужой невесте! Королева постарела на десяток лет, покрылась морщинами и уродливыми бородавками? Само собой! А вы разве не знали? Неизбежное последствие магического сна.

Это была лишь малая толика абсурдных слухов, которые успела донести до Эдары прислуга. Колдунья понимала, выдумщики не успокоятся, пока своими глазами не увидят королеву: здоровую, прекрасную и безрогую.

— Нет, я сейчас говорю не о твоем будущем, — вернул Эдару к действительности голос королевской колдуньи. — А о будущем ее величества. Ее отношения с Редфритом оставляют желать лучшего, а иномирянка только все усложнит. Вот о ком я бы на твоем месте переживала. Пока она здесь, о семейной идиллии молодоженов можно забыть.

Эдара нервно заломила пальцы, несколько раз покрутила из стороны в сторону золотое колечко — она всегда так делала, когда ее одолевали тревожные мысли и сомнения.

О том, что пришлая может стать камнем преткновения в отношениях короля и королевы, Эдара задумывалась уже не раз. Эта девочка, наивная, импульсивная, чуждая их миру, но появившаяся здесь по ее прихоти, вносила в жизни окружающих неразбериху. Кто ж знал, что иномирской душе удастся соединиться с родным телом, что она окажется идеальной парой для мужа ее воспитанницы, а главное, что король в нее влюбится.

О чувствах его величества к «айсорийке» шептались не первую неделю, и с каждым днем этих слухов становилось все больше.

— С каких это пор ты стала переживать за мою Даниэлу? — Эдара хмуро покосилась на ведьму.

Мильдгита сардонически улыбнулась:

— А разве я за нее переживаю? Нет, меня волнует только будущее нашего славного королевства. Треалесу как можно скорее нужен наследник. Он нужен моему владыке. Иномирянка будет его отвлекать. Мешать. Она нам всем мешает. Тебе, Даниэле, да и меня, признаться, страшно раздражает. Жутко неприятная девица. — Чародейка скривилась, словно говорила о мерзком насекомом, которое ей не терпелось раздавить. — Сует свой нос, куда не следует, якшается с презренными. Возомнила себя чуть ли не королевой и думает, что имеет право менять многовековые порядки. Но королева здесь не она, а твоя миара. И чтобы так оставалось и дальше, советую как можно скорее избавиться от этой босячки.

— Как?

— Точно также, как ее призвала.

Эдара покачала головой и мрачно сказала:

— Я призвала ее душу, а теперь в довесок к душе идет тело. Только не надо так на меня смотреть! Лишать эту девочку жизни я точно не стану. Я не убийца.

— Ты опять делаешь поспешные выводы. — Мильдгита подалась вперед, словно пыталась рассмотреть, что же все-таки происходит за цветочной завесой, надежно скрывавшей от любопытных взоров короля и королеву. — Никто не требует от тебя пачкать руки в крови. Достаточно вернуть ее обратно в свой мир. Она ведь и сама этого хотела.

— И вернулась бы, искупавшись в источнике Диких. Но что-то ее здесь удерживает.

— Подозреваю, что связь с королем и удерживает, а значит, надо ее разорвать. Если иномирянка от него отречется…

Эдара, в отличие от Мильдгиты, не была настроена столь оптимистично.

— Говорят, она тоже в него влюблена. А когда любят, не отрекаются.

— С этим проблем не возникнет, — неожиданно заявила Мильдгита, и столько уверенности прозвучало в ее голосе, что Эдаре вдруг захотелось ей поверить. — Но ты должна будешь сделать так, чтобы девчонка исчезла из Хельвивы. Помоги ей сбежать. От меня она помощь не примет, а от твоей не откажется.

— Думаешь? — с сомнением спросила хирата, получив в ответ самоуверенную улыбку.

— В этом я даже не сомневаюсь. И дня не пройдет, как из ненавистной ведьмы, коварно заманившей ее в чужой мир, ты превратишься в любимую чародейку. Это я обещаю. А ты должна пообещать, что поможешь ей сбежать.

Мне все-таки пришлось выбраться из-под простыни, хотя моя б воля, я бы с удовольствием задержалась в этом импровизированном коконе. Редфрит гостеприимно предлагал оставаться в его покоях, сколько моей душе будет угодно, но лучше бы выставил меня, честное слово. После его слов я окончательно и бесповоротно почувствовала себя любовницей, нагло позарившейся на чужого мужа.

Ну и чем, скажите, я лучше леди Тешен? Да ничем! Совершенно!

И от этого становилось совсем паршиво. Даже осознание, что он моя вроде как половинка, муки совести не облегчало. Редфрит не вдовец, а я, эгоистка бессердечная, уже успела в мыслях похоронить королеву.

Стерва ты, Даня. Самая настоящая стерва.

Так, ругая себя, едва не распиная, я шла за накшерром тайными ходами. Жаль, не было такого хода, что вел прямиком ко мне в комнату. Поэтому из ниши в пустынном зале выбиралась с опаской и по коридору, что отделал меня от спальни, бежала так, словно за мной гнались. К счастью, по дороге мне повстречался лишь один слуга, и тот тактично сделал вид, что не обратил внимания, во что одета посольская невеста.

Не успела переступить порог комнаты, как феи тут же понеслись ко мне делиться эмоциями.

— Вы слышали?

— Слышали?!

— Ее величество пробудилась!

Лучше б не слышала…

Подумав так, тут же себя пристыдила.

Все трое были в сборе, и Ринна, хвала богам, больше не выглядела бледной. Наоборот, щеки ее раскраснелись от волнения, как и у остальных крылатых малышек.

— У-у, как же не вовремя! — расстроенно воскликнула Лиа. — Мы только понадеялись, что вы и его величество…

Фея не договорила. Опустила голову и завздыхала так горестно, словно присутствовала на похоронах своего ближайшего родственника.

— Ринна, ты в порядке? Что сказал лекарь?

— Что я слишком много нервничаю, вот мне и сделалось плохо у госпожи чародейки. А вы, Даниэла? — Малышка посмотрела на меня с сочувствием. — Как вы себя чувствуете?

— Как девушка легкого поведения.

Феи обменялись взглядами и продолжили заливаться краской, явно догадавшись, что мы с Редфритом не шарады всю ночь разгадывали.

Кашлянув, Иви тактично сменила тему:

— Его величество решил, что станет с накаи?

— Он обещал не предпринимать поспешных действий, а сначала во всем разобраться.

— Хвала матери-природе, — с облегчением заметила Ринна. — Вот только в ближайшее время, боюсь, ему будет не до крылатых, — добавила тихо, явно имея в виду пробудившуюся благоверную.

Вечно в этом мире просыпается всякая нечисть.

Я снова себя укорила и снова безуспешно. Радоваться за Фантальм отчего-то не получалось, хоть я честно старалась.

Завтракала и собиралась под аккомпанемент из непрекращающегося словоизлияния Руты. Служанка взахлеб делилась сплетнями о ее величестве. Про рога и морщины с бородавками мне понравилось, а вот всеобщее предзнаменование, что светлейшая правительница скоро забеременеет (да вот прямо сейчас, вполне возможно, и беременеет — король-то у нее) заставило скривиться, словно я проглотила что-то очень кислое.

— Сходи, пожалуйста, узнай, как состояние его светлости, и спроси, можно ли будет его проведать.

Отправив Руту с поручением, продолжила не находить себе места. Не находила я его где-то минут десять, пока меня вдруг не нашла ведьма Фантальмов. Увидев нарисовавшуюся на пороге спальни Эдару, я с трудом сдержалась, чтобы не ущипнуть себя.

Настоящая или глюк?

Глюк прошел в комнату, траурно шелестя юбками. Мне сейчас все казалось траурным. Даже летнее солнце за окном светило как будто через силу. Словно его заставили.

— Если пришла сообщить траурную… Тьфу ты! Радостную новость, то я уже в курсе.

Колдунья коротко улыбнулась и, не теряя времени на лирические прологи, медово завела:

— Я много думала над твоей просьбой, Даниэла, и поняла, что была с тобой слишком резка. Это я привела тебя в наш мир и я же должна отвести тебя обратно. Как и обещала.

Чародейка продолжала улыбаться. Тепло, радушно, почти как мать улыбается родной дочери.

— И поняла ты это только сегодня? — Я вскинула брови.

— Видишь ли, — Эдара кашлянула. — Тебе здесь нет места. Или ты уже согласна на роль любовницы? А большего Редфрит тебе предложить не сможет.

Как ножом по сердцу. С острыми такими зазубринами. Сейчас я чувствовала каждую.

Наверняка останутся шрамы.

— Хвала богам, и в вашем мире разводятся.

— Но не в их случае. — Она шагнула ко мне, взяла за руку, проникновенно заглянула в глаза. В ее сейчас плескалась нежность и сожаление, и не было в них больше того холода, которым окатила меня в вечер, когда я умоляла ее о помощи.

Что тут сказать, Эдаре надо было не в хираты подаваться, а блистать на подмостках театров.

— Он никогда не променяет корону на девушку, с которой едва знаком. А в твоем мире тебя ждет семья. Тебя ждет твоя жизнь и светлое, счастливое будущее. Я помогу тебе. Выведу из дворца, подскажу, где спрятаться до летнего солнцестояния. А в назначенный час верну все, что у тебя отняла. Даниэла, только представь, уже совсем скоро ты обретешь свободу. Она продолжала говорить, вдохновенно и вкрадчиво, а я чувствовала, как с каждой секундой боль в сердце все нарастает. Эдара во многом права. У Редфрита есть жена и обязанности перед подданными. Если не он, тогда кому достанется трон? Будут проводить выборы, как в цивилизованном мире? Сомнительно. До этого они еще не доэволюционировали.

Скорее всего, знать ударится в междоусобные распри, будет грызть друг другу глотки в попытке захватить власть в таком процветающем и могущественном государстве.

А тут еще и чертов Спящий, и еще больше обострившийся конфликт с накаи.

Но смириться с ролью любовницы… Нет, не смогу. Пусть Фантальм для него ничего не значит, но фавориткой я точно буду несчастна. Не хочу для себя судьбы птицы в клетке.

К тому же дома меня ждут убитые горем родители. Я ведь так мечтала к ним вернуться, но… Но сбежать снова после того, что между нами было, не смогу.

Не смогу так с ним поступить.

— Что скажешь, милая? Я выведу тебя в самое ближайшее время. Сегодня в столицу прибывают северяне, и в суматохе, вызванной появлением гостей, исчезнуть будет несложно. Дни до солнцестояния ты проведешь в комфорте у моей хорошей знакомой и…

Эдара осеклась, услышав, как в комнату постучали. Мгновенно напряглась, обернулась резко, а увидев приоткрывшую дверь служанку, тут же расслабилась.

— Удалось что-нибудь узнать, Рута?

Девушка кивнула и, изобразив книксен, со вздохом ответила:

— Его светлости, к сожалению, не лучше, и госпожа чародейка, которая сейчас с ним, не обрадовалась вашей просьбе, но добавила, что по закону вы, как его невеста, имеете право находиться с женихом.

— Вот и чудесно.

Я шагнула было к Руте, но Эдара меня остановила, ухватив за руку.

— Даниэла, ты не ответила.

— Мне нужно к князю.

Удерживать не стала, разжала пальцы и только тихо произнесла:

— Если передумаешь, ты знаешь, где меня найти.

Не оглядываясь, я вышла из спальни и поспешила к посланнику. Чародейка, взявшая на себя роль сиделки, встретила меня прохладно, и это еще мягко сказано.

— Уверены, что желаете находиться в этой спальне с этим мужчиной? — спросила она с ядовитой улыбкой.

— Буду благодарна, если вы нас оставите. Меня с моим женихом. — Сделав ударение на последней фразе, я стойко выдержала неприязненный взгляд северянки. Дождалась, когда она выйдет, и только потом осмелилась взглянуть на Велебора.

В комнате царил полумрак, шторы были плотно задернуты, но даже он не сумел скрыть мертвенную бледность на лице Ярого. Лоб, виски покрывала испарина. Сделав несколько несмелых шагов, я приблизилась к кровати, коснулась его руки и ощутила, как слабо дрогнули ледяные пальцы. Задрожали ресницы, но Велебор так и не пробудился.

Широкая грудь посланника, его левое предплечье были туго перетянуты. От компрессов исходил резкий травяной запах, но кажется, они ему не помогали. Надо будет попросить Редфрита, чтобы нашел в себе силы смирить гордыню и обратился за помощью к задержанным. И чтобы приструнил этих ведьм белобрысых. Ишь ты, не подпускают они к Велебору лекарей.

— Спасибо за то, что вступился. — Я легонько сжала мертвенно-холодные пальцы, надеясь немного согреть их своим прикосновением. — Если бы не ты, меня бы уже, наверное, не было в живых. Жаль, что я не могу тебя исцелить, как исцелила…

— Он тебя не слышит.

Я обернулась и отняла руку, заметив, что именно это прикосновение привлекло внимание Редфрита. Его величество прошел в комнату, но к постели князя не стал приближаться, встал поодаль.

— Нужно попросить помощи у накаи. Знаю, тебе это неприятно, но на кону жизнь князя.

— Приближенные Ярого не желают помощи презренных.

— Но…

— А я уважаю их решение, — безразлично продолжил Редфрит.

— Он ведь может умереть.

Сегодня утром с ним было легко, а сейчас передо мной снова предстал король, жесткий и непреклонный. Именно таким я впервые увидела его в храме.

— Возможно, выкарабкается.

— А если нет?

Галеано раздраженно повел плечами.

— У меня не так много времени, Даниэла. Я пришел не к нему, а чтобы поговорить с тобой. О нас и о нашем будущем.

— Хорошо.

Хотела подняться с кресла, чтобы не смотреть на него снизу вверх, но в следующую секунду меня будто парализовало. Под его взглядом, от его голоса и тихих, но показавшихся мне оглушительными слов:

— Я не хочу тебя обманывать и не хочу, чтобы ты строила воздушные замки. Я люблю тебя — ты это знаешь. Ты будешь рядом со мной, останешься навсегда моей любимой женщиной, — сказал, не спрашивая — утверждая. И так же непреклонно добавил: — А она останется моей королевой.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍— Хорошо.

Я даже не сразу осознала, что ответ сорвался именно с моих губ. Заклинило меня, что ли, на этом слове?

— Хорошо? — с явным удивлением переспросил Редфрит.

— Хорошо, — согласилась тихо.

Нет, точно заклинило.

— Но… я не понимаю.

Кажется, его величество растерялся.

— Главное, что понимаю я. Понимаю, что не вправе требовать от тебя развода. На твоих плечах лежит большая ответственность. Не только за продолжение рода — за все королевство. Его будущее в твоих руках, и я не посмею его у тебя отнять.

Я говорила, а сама не верила ни единому своему слову. Мне хотелось забрать каждое, а потом вскочить и посильнее ударить тирана. За то, что принял решение, едва со мной расставшись. За то, что сейчас стоит и облегченно улыбается.

У-у, так бы и стерла эту улыбку своими ногтями!

Несколько быстрых шагов — его, и в унисон с ними мои рваные удары сердца. Он приблизился ко мне, а склонившись, прижался к моему лбу губами. Я вздрогнула, но сдержалась, не оттолкнула от себя и даже улыбнулась слабо.

— Мне очень с тобой повезло, Даниэла, — хриплый шепот, небрежное прикосновение к щеке.

— Я тут еще немного посижу, — сказала, переводя взгляд на Велебора. Готова была смотреть куда угодно, но только не на мужчину, что только что вот так просто разбил мне сердце.

— Я бы задержался, но вот-вот прибудут северяне. Нам с Даниэлой нужно будет их встретить. Увидимся вечером.

Нам с Даниэлой…

Сказав все, что собирался сказать и получив в ответ то, что было ему угодно, Галеано, счастливый и довольный, вышел из княжеских покоев, а я… Придушив желание послать ему вдогонку что-нибудь тяжелое, а после разреветься, бросила по сторонам взгляд и кинулась к темневшим в дальнем углу сундукам.

Подняв тяжелую крышку первого, стала лихорадочно перебирать хранившиеся в нем вещи. Сорочки, штаны, кальсоны… Неинтересно.

Второй сундук тоже не порадовал своим содержимым, а вот в третьем обнаружился резной ларец темного дерева. К моей огромнейшей радости, открытый. Видимо, Велебор был уверен, что к нему в комнату никто без разрешения не сунется. Вполне возможно, на спальне лежат охранные чары. Главное, что их не оказалось на шкатулке.

Именно в ней, я это точно знала, князь хранил нити своей не в меру одаренной прародительницы. Я успела спрятать клубок в карман юбки, захлопнуть сундук и вернуться на свое место прежде, чем дверь беззвучно приоткрылась и в спальню вошла ведьма-сиделка.

— Вы еще здесь, госпожа Вертано?

— Уже ухожу. — Я с готовностью поднялась.

Прежде чем уйти, склонилась к Ярому и поцеловала его в щеку, горячо пожелав ему быть сильным и не сдаваться.

— Надеюсь, ты поправишься и будешь счастлив, — прошептала чуть слышно.

Кивнув на прощание колдунье, покинула спальню, но в свои покои не вернулась, сразу пошла к Эдаре. Та явно обрадовалась моему появлению. Одарила теплой улыбкой и ласковыми словами:

— Милая, ты поступаешь правильно. — Не теряя времени, устроилась за столом и потянулась к чернильнице. Выдернула из нее перо, стряхнула темную каплю. — Это послание для моей подруги.

— Мне также нужны будут деньги. На всякий случай.

Чародейка скосила на меня взгляд, а после короткой паузы произнесла:

— Конечно, конечно… Мою подругу зовут Мелла Арваньян — тебе у нее понравится. Я сама потом с тобой свяжусь. Дам знать, где и когда встретимся. Вот так… — Оставив внизу короткой записки размашистый росчерк, Эдара немного подождала, пока чернила высохнут.

Сложив листок вдвое, протянула мне, присовокупив к нему увесистый мешочек, в котором глухо позвякивали золотые монеты.

— Адрес Меллы я указала. В почтовой карете доберешься к ней меньше чем за день. А я пока буду набираться сил. Уверена, ко дню солнцестояния успею восстановиться. Видишь, как все замечательно складывается, — снова заулыбалась мадам хирата.

— Лучше не бывает, — мрачно усмехнулась я.

Сделав вид, что не заметила моего сарказма, Эдара сказала:

— Чтобы наложить заклинание, мне понадобится помощь твоих рабынь. Их магия усилит колдовство.

— Никаких рабынь, — отрезала я. — Если Редфрит узнает, что это они помогли мне сбежать во второй раз, уже точно не пощадит. Или справляйся своими силами, или я остаюсь.

Перспектива моего присутствия возле тирана Эдару явно не воодушевила, поэтому она не стала артачиться. Кивнула, недовольно поджав губы, а потом взяла меня за руки.

— Заклинание отвода глаз… Может быть немного неприятно, но эти ощущения быстро пройдут. Ты беспрепятственно покинешь дворец, на тебя никто не обратит внимания. Главное, не теряй время на прощания, а уходи сразу.

— Даже не думала.

Я действительно собиралась уйти по-английски. Так будет лучше для фей и накшерра. Жаль, Мильдгита не успела снять с них рабские метки, иначе бы это место мы покинули вместе.

Запретив себе думать о лягушонке, Миуре и крылатых малышках, прикрыла глаза. Эдара что-то забормотала, а спустя несколько секунд кожу начало покалывать. Было неприятно, но терпимо. Я даже ни разу не скривилась. Стояла, не шевелясь, и ждала, когда она закончит произносить непонятные слова.

Наконец колдунья разжала пальцы.

— Вот и все, можешь идти. Тебя будут видеть, но никто надолго не задержит на тебе взгляд. Счастливого пути, милая. И до скорой встречи.

Ариведерчи.

На меня действительно никто не смотрел. Дворец я покинула беспрепятственно. Лишь в одной из галерей задержалась, заметив на другом ее конце короля с Даниэлой.

— А они красивая пара, — прошептала, чувствуя, как сердце колет в разы сильнее, чем кожу.

Отвернулась и, больше не оглядываясь, бросилась к лестнице. Спустя каких-то четверть часа я уже бежала по городу и никак не могла остановиться. Хотелось оказаться как можно дальше от дворца. От мужчины, которого имела глупость полюбить, но в жизни которого для меня не было места.

Писульку Эдары, скомкав, выбросила в сточную канаву. К ее подружке я не собиралась.

У меня на ближайшее будущее были другие планы.