Попала, или Жена для тирана - 2

Глава 22

Странное дело, но пробуждение Фантальм, вместо того чтобы обрадовать, вызвало одну лишь досаду. Умопомрачительная ночь, которую никогда не забудет, сменилась таким откровенно паршивым утром.

— Как она? — спросил король у сопровождавшего его накшерра.

— Все еще слаба, но мэтр Вруктилс обещает быстро поставить ее величество на ноги.

Редфрит ничуть не сомневался в том, что поставит. Причем в ближайшее время. Он сам был тому наглядным примером. Дикая ему всю грудь изодрала, но вот прошло всего несколько часов, а он больше не чувствует боли. И под тряпками, которыми его вчера перевязали, наверняка остались лишь блеклые полоски шрамов.

Странно, что Ярый до сих пор пребывает в беспамятстве.

Сделав себе пометку в мыслях — выяснить, что там с посланником, — Редфрит отпустил лакея и направился к беседке, густо увитой цветущей розой.

Даниэла его ждала. Сидела прямая и серьезная и больше напоминала фарфоровую статуэтку, чем живую девушку. Была такой же бледной и неподвижной.

Мысленно выругавшись из-за того, что ноги не несут к демонице, Редфрит заставил себя ускорить шаг.

— С возвращением к жизни, леди Фантальм.

Даниэла поприветствовала его тусклой улыбкой. Отложила книгу, которую до этого держала в руках, и без особой радости констатировала:

— Мы все-таки поженились.

Редфрит неопределенно пожал плечами.

— Не хочешь рассказать, что за ритуалы ты проводила?

— Если скажу, что не помню, ты мне не поверишь?

— Само собой.

Фантальм чуть слышно усмехнулась:

— В любом случае придется тебе довольствовать таким ответом, мой дорогой супруг. Я понятия не имею, что со мной было и вряд ли когда-нибудь вспомню.

Врет и не краснеет. В этом была вся Фантальм. Он уже и забыл, каким может быть ее взгляд: дерзким и непокорным. Сколько раз этим взглядом она бросала ему вызов. Раньше такая маркиза его раздражала, а сейчас…

Редфрит вдруг осознал, что ничего к ней не испытывает. Ни ненависти, ни злости, ни даже тени раздражения. Она действительно была для него что статуэтка.

Разве можно испытывать хоть какие-то эмоции к кукле?

— По поводу нашего супружества… — Галеано улыбнулся, почти дружелюбно. — Я тут подумал и решил, что нам пора развестись.

На несколько секунд в беседке повисло молчание. Было видно, Даниэла ожидала чего угодно, но только не слов о разводе, произнесенных с благодушным спокойствием.

— Ваше величество устали? Может, надоело править? — наконец поинтересовалась она с сарказмом.

— Наоборот, я полон сил и идей. — Редфрит с удовольствием отметил, как мрачнеет сидящая перед ним ведьма. — Признаюсь как старой знакомой… не доброй, но все же… Я думал отказаться от трона, но потом решил, что не буду этого делать.

— Тогда тебе нужен наследник.

Галеано покачал головой:

— Скорее Треалесу необходимы реформы. Некоторые законы давно пора упразднить, а что-то доработать. В частности, закон о наследовании престола.

Даниэла хмыкнула, а потом недоверчиво сощурилась:

— И эта блестящая идея посетила тебя только сейчас?

— Признаться, до недавних пор я об этом не задумывался. Я ненавидел тебя за твою сумасбродную выходку, но по большому счету мне было все равно, кто будет раздвигать передо мной ноги: ты или Вилламина. Твой род ничем не уступает королевскому роду Айсории, но ты ко всему прочему еще и талантливая магичка. Родись у нас дочь, она могла бы стать одаренной колдуньей.

— У нас все еще может родиться и дочь, и сыновья.

Немного помолчав, Редфрит поднялся и покачал головой:

— Нет, не родится. Ни дочери, ни сыновей. Лучше я откажусь от возможности иметь детей, чем променяю женщину, которую полюбил, на змею. И не кривись так. Ты змея, и прекрасно это знаешь. Можешь не переживать, убивать тебя не стану. И хирату твою трогать не собираюсь. В конце концов, именно благодаря вам у меня теперь есть она.

Даниэла тоже поднялась и, продолжая всматриваться в лицо короля, выражавшее столь несвойственное ему дружелюбие, сделала к нему шаг.

— Неужели Редфрит Галеано способен испытывать к женщине что-то, кроме вожделения?

Он взял ее за руку, поднес к губам тонкие пальцы, а потом прошептал:

— У тебя есть возможность начать жизнь заново. Но если посмеешь тронуть ее, хоть как-то попытаешься ей навредить, я отправлю тебя туда, откуда уже не возвращаются.

— Например, к Диким, как своего лучшего друга? — не удержалась от очередного протравленного насмешкой упрека колдунья.

Раньше, стоило ей упомянуть о Тео, как Редфрита начинало снедать чувство вины, но и эти ее слова оставили его равнодушным.

— Теобальд Сканно был военным и выполнял свой долг. На его месте мог оказаться любой другой солдат, и ты это знаешь.

— Знаю, но не прощаю, — жестко ответила чародейка. — Да и как тебя простить, если ты решил водить дружбу с нашими заклятыми врагами!

Редфрит усмехнулся:

— Тебе и об этом уже рассказали…

— Как видишь, я зря времени не теряла.

— Тогда должны были доложить и о Спящем.

Даниэла отвела взгляд, сделав вид, что засмотрелась на чирикающую в траве птицу в ярко-синем оперенье.

— Уверена, все это выдумки.

— Ты бы заговорила по-другому, лишь раз его увидев. К тому же маги нашли упоминания об этих сущностях. В последний раз, когда одна из тварей пробудилась, мир чуть не погиб. Засуха, наводнения, землетрясения уничтожали королевство за королевством.

— И как же нашим праотцам удалось угомонить этого мифического разрушителя? — все еще до конца не веря в то, что дух действительно существует, насмешливо поинтересовалась Даниэла.

— Все еще выясняем, — с досадой проговорил Редфрит и вынужденно добавил: — Накаи считают, что усыпить духа возможно, только загнав в клетку человеческого тела.

— Хорошенький предлог, чтобы убивать людей, — усмехнулась молодая женщина.

Ответить Редфрит не успел, их разговор прервало появление накшерра, явно взволнованного, если не сказать снова чем-то напуганного.

— Ваше величество, тут… — слуга замялся. — Она…

— Прекрати мямлить и объясни, что опять случилось? Еще один Спящий пробудился? Прямо день пробуждения демонов, — не удержавшись, покосился на Даниэлу Редфрит.

Королева вспыхнула, но ничего не сказала, лишь требовательно взглянула на раба, и тот, поежившись под ее взглядом, чуть слышно пробормотал:

— Принцесса накаи… Она здесь.

— Ее поймали? — напряженно бросил его величество.

— Сама пришла. Сказала, что желает помочь посланнику Сетхэйна.

— Сумасшедшая, — прошептал Редфрит, снова испытывая досаду вместо радости.

Ей следовало искать спасения в Средиземье, а идиотка явилась на собственную казнь!

— Веди меня к ней.

— Я с тобой! — увязалась Фантальм. Видя, что его величество не в восторге от перспективы продолжать проводить с женой время, кротко проговорила: — Я потеряла два месяца жизни и не намерена торчать в четырех стенах. Обещаю быть послушной девочкой и даже не буду против развода, только не сажай меня в клетку. Прошу.

— Пойдем, — мрачно бросил Галеано, не желая еще больше усложнять отношения с чародейкой.

Пришлось подхватить ее под локоть, потому что сама девчонка едва ноги переставляла. Наверное, быстрее было бы взять ее на руки и понести, но таскать на руках уже почти бывшую жену Редфрит не собирался, справедливо решив, что сама как-нибудь доплетется. А если устанет, что ж, ей никто не запрещает вернуться обратно.

Увы, упрямства Фантальм было не занимать. Она даже умудрялась улыбаться окружающим, изо всех сил пряча за этой улыбкой усталость.

— Понятно, почему тобой так восхищается Ярый. В его представлении ты идеальная женщина.

Улыбка на лице чародейки мгновенно поблекла.

— Надеюсь, он выкарабкается, — произнесла она грустно. — У меня не так много поклонников. Будет жаль, если еще один влюбленный в меня мужчина погибнет по вине Диких.

Наверное, Редфрит обратил бы на ее слова внимание, если бы в тот момент ему на встречу не бросилась Арайна. Стражники не сумели ее удержать, но стоило ей вырваться, как на помощь военным поспешили еще четверо. Схватили, не позволяя приблизиться к королю, и даже кинжал приставили к горлу, чтобы уже точно не дергалась.

— Опустите оружие, — велел солдатам Редфрит, и те вынужденно повиновались. — Зачем ты вернулась?

Накаи бесстрашно вскинула взгляд:

— Чтобы помочь твоему гостю и… узнать, как ты?

— Да вы почти друзья, я посмотрю, — насмешливо заметила Даниэла.

Редфрит бросил по сторонам взгляд. Еще немного, и в зале будет не протолкнуться. Любопытные придворные, солдаты, и даже северяне явились узнать, что он предпримет в отношении Дикой.

— Как видишь, живой. Хотя ты сделала все, чтобы оставить Треалес без правителя.

Ни один мускул не дрогнул на лице накаи.

— Узнав, что стало с иноземцем, я сразу бросилась в Хельвиву. Я хочу исправить ошибку, совершенную моим собратом, хоть ни он, ни я не понимаем, как так вышло. Мы все очень тепло относимся к… госпоже Вертано и никогда бы не причинили ей вреда. Только не ей. Да и ненависть, что вчера меня ослепила, была как будто и не моя. Наведенное, темное чувство.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍— Уж слишком часто она вас ослепляет, — снова ядовито вставила Даниэла.

Арайна перевела на нее взгляд и грустно улыбнулась:

— Вижу, что цветок помог тебе вернуться. Можешь не благодарить.

— Даже не собиралась.

— Хватит! — прикрикнул на обеих Галеано.

Проводить крылатую к посланнику он не имел права, не поговорив прежде с северянами. Да и обращаться как с гостьей больше не мог себе позволить — не в том он сейчас положении, чтобы вызывать недовольство своих подданных.

— Заприте ее вместе с другими Дикими. Позже решу, что с ним делать.

— Но… — Арайна было дернулась, но ее тут же обступила стража, а следом за ними бросились и маги. Только и успела выкрикнуть: — Ты бы присмотрелся к своей ведьме, король! Не будь слепцом! — прежде чем ее увели.

Редфрит на миг зажмурился, а потом сказал, обращаясь к колдуньям Ярого:

— Нам нужно поговорить.

Молчаливые, скупые на эмоции, они безропотно последовали за королем. Жаль, что, не успев переступить порог кабинета, эта троица вдруг вспомнила о том, что они не немые. Немало времени ушло у правителя, чтобы убедить их показать Велебора Арайне.

— Эту тварь на куски разорвать надо! — шипела одна.

— Их всех! — поддакивала другая.

— Теперь уже мы будем требовать с ними войны! — бушевала третья.

Редфрит даже не подозревал, насколько эти трое могут быть несдержаны в проявлении эмоций. Убедил, настоял, чтобы принцессу накаи уже сегодня проводили к посланнику, разумеется, под надежным присмотром самих северянок. Согласились, сдались, но времени и сил ушло немало.

Все это время Редфрит думал только о Даниэле. Казалось, лишь мысли о ней придают ему сил. Представлял, как разобравшись со строптивыми колдуньями, найдет свою светлую девочку и расскажет ей о ближайших планах. О разводе и новой свадьбе. На меньшее она будет не согласна, да и он уже тоже.

К досаде его величества, не успел он распрощаться с северянками, как заявились советники, причем в полном составе, требуя немедля казнить накаи.

— Пусть сначала поставят на ноги посланника, а там видно будет, — попытался отделаться от них Редфрит.

Быстро не получилось. Когда их наконец успокоил, клятвенно заверив, что справедливость непременно восторжествует, во дворец прибыли северяне. Правитель Сетхэйна не поскупился и прислал в Треалес целое войско магов. На приветствия и расшаркивания перед гостями ушел остаток дня, и единственное, что он мог себе позволить— это снова думать и мечтать об иномирянке. О том, как останется с ней наедине, прижмет к себе крепко, снова ощутит сладкий вкус ее поцелуя и хотя бы на одну ночь забудет обо всех проблемах. О жаждущих отмщения северянах, о Спящем, о Фантальм и неясном будущем, за которое ему еще придется побороться.

Но он справится. Со всем и всеми.

Ведь его светлая девочка будет рядом.

Без магии, которой активно пользовались и военные, и знать, дорога до Пограничья заняла почти трое суток. Это богатеи, имея при себе домашних колдунов и чародеек, могли передвигаться чуть ли не со скоростью света, а простой люд был вынужден путешествовать в самых обычных почтовых каретах.

Уже в знакомый пограничный городок, Жеим, я прибыла на закате третьего дня. Разбитая, сонная и голодная еле доплелась до ближайшего постоялого двора. Оплатив комнату и нехитрый ужин, надеялась расслабиться в лохани, которую два дюжих молодца притащили ко мне прямо в спальню, но, увы, не сложилось. Пока служанка натаскала воды, та успела остыть. В общем, купание вышло скорее бодрящим, чем расслабляющим, а еду я проглотила, даже не почувствовав ее вкуса. Настолько была уставшей.

Попросив всю ту же служанку найти мне более подходящую для путешествия одежду (в платье в душной карете за столько времени вся измаялась), сдобрила свою просьбу звонкой монетой.

— Это тебе за хлопоты.

Получив в ответ радостные заверения, что к утру все будет готово, отправилась отдыхать. Стоило голове коснуться подушки, как я мгновенно уснула. Не тревожно и чутко, как в карете, не пропускавшей ни одного ухаба, а глубоко, без сновидений про Редфрита, за последние ночи истерзавших мне душу и сердце.

Поднялась рано, чуть ли не с первыми петухами. Быстро позавтракав и обрядившись в обновки (рубашка оказалась великоватой, но хотя бы штаны не сваливаются и обувь подошла идеально), отправилась добывать себе транспорт. Пришлось распрощаться еще с двумя золотыми, но оно того стоило. Хозяйка гостиницы, дородная краснощекая дама, тут же просияла улыбкой и повела меня в конюшню знакомиться с белогривой кобылкой, тихой и смирной.

Город я покидала, напряженно озираясь. Почему-то казалось, что откуда ни возьмись вдруг выскочит королевская стража. Или сам Редфрит преградит мне дорогу на своем вороном коне. Но не было ни солдат, ни коня, ни тирана. Даже закралось подозрение, что никто меня не ищет. Да и зачем, в самом деле? Теперь у него есть Даниэла. Мать его будущих детей.

Королева.

От мыслей о нем и о ней становилось совсем горько. Я гнала их прочь, но страхи, обиды, горечь разочарования все равно возвращались назойливым бумерангом. Я злилась на себя, на Редфрита, на Фантальм. На него за то, что такой бесчувственный чурбан, уготовивший для меня постыдную роль любовницы. На Даниэлу, потому что сделала его заложником своего каприза. На себя…

Да потому что не должна была влюбляться в короля!

Тряхнув головой, снова попыталась выставить его из мыслей и сосредоточилась на дороге. Клубок Ярого работал исправно, катился по узкой тропке, на которую наступали, почти ее скрывая, старые деревья. Их узловатые корни вспороли землю, отчего моя кобылка то и дело запиналась. Но я ее не торопила, потому что сама никуда не спешила. С одной стороны, хотелось скорее попасть за завесу, с другой — было страшно. Вдруг опять повстречаю какого-нибудь ополоумевшего жреца или гурмана-великана.

Но только в Средиземье я могла найти ответы, а значит, хочешь не хочешь, а рискнуть придется. К счастью, я помнила слова, нашептанные феями. Они четко отпечатались в сознании и, когда оказалась возле мерцающей, подрагивавшей как желе преграды, не теряя времени прикрыла глаза и произнесла замысловатую фразу, совершенно мне непонятную.

Сработало! Мгновение, и «желе» дрогнуло, растекаясь в разные стороны. Тревожно всхрапнув, лошадка шагнула вперед, а спустя несколько секунд завеса снова сомкнулась, отрезая меня от королевства людей.

Облегченно выдохнув, бросила по сторонам взгляд. Казалось бы, все тот же лес, все те же застилающие небо густые кроны и едва различимые кривые стежки. Но что-то изменилось. За завесой было пугающе тихо. Не слышно ни клекота птиц, ни даже шелеста ветра в деревьях. Будто все вокруг застыло. Или… погибло.

— Не нравится мне это… Давай, милая, скорее!

Лошадка недовольно фыркнула, но повиновалась: перешла с шага на рысь. Дорога постепенно становилась шире, ровнее, а деревья вокруг редели. Наконец я выехала на поляну и резко натянула поводья, ошеломленная увиденным. По небу плыли рыжие облака и точной такой же, рыжей, была трава. Повсюду, куда ни глянь, простиралась иссушенная, мертвая земля.

И все та же оглушительная, пугающая тишина.

— Чертов дух… Никак не нажрется.

Я спешилась, достала из кармана клубок, опустила его в траву, ощутив царапающее прикосновение сухих стеблей.

— Веди меня к Шептуньям!

Несколько секунд ничего не происходило, клубок оставался неподвижным. Может, села магбатарейка? Или сестры-изгнанницы уже давно покинули мир живых, и это не их голоса я слышала в лесу и во снах?

Я уж было совсем расстроилась и даже начала ругать себя за бредовые идеи, когда артефакт вдруг зашевелился. Сверкнули в лучах золотые нити, и клубок бодро покатился по дороге навстречу солнцу.

— Эй, меня подожди!

Вернувшись в седло, последовала за семейной реликвией северянина, отчаянно уповая на скорую встречу с пророчицами чудных народов. Уж если им известно будущее, пусть им поделятся. А заодно расскажут, зачем меня звали.

Я никогда не была фанаткой походов и к скаутам не имела ни малейшего отношения. Когда солнце начало клониться к горизонту, намекая, что еще несколько часов, и Средиземье накроет звездная ночь, я не на шутку встревожилась. Вот где мне ночевать прикажете, а? Под деревом в компании насекомых? И как быть с разведением костра? Без огня наверняка замерзну. К счастью, хотя бы о еде не приходилось беспокоиться. В ближайшие пару дней голодать мне точно не придется. Ну а дальше… Почему-то я была уверена, что с помощью артефакта Ярого по-быстрому разыщу пророчиц и все у них разузнаю.

Жаль, нарисованная в воображении картинка не имела ничего общего с реальностью. Эх, Даня, надо было не по столицам Европы за шмоточками мотаться, а приобщаться к природе. Кто ж знал, что попаду в другой мир и буду вынуждена путешествовать в гордом одиночестве. К таким вывертам судьбы жизнь меня не готовила.

За весь день мне не встретился ни один обитатель Средиземья, а природа то радовала глаз буйством красок, то ужасала своими мертвыми пейзажами. Я даже думать боялась, что через каких-то несколько месяцев или пусть даже лет весь мир станет таким. Брр…

Нет, фигу древнему, а не мир! Пусть отправляется в спячку к своим собратьям, а все живое оставит в покое!

Воскресив в себе боевой дух, продолжила следовать за артефактом, оптимистично веря, что уже к ночи доберусь до загадочных отшельниц. И пусть я даже смутно не представляла, насколько велика территория Средиземья, но у меня только и оставался что позитивный настрой да вера.

Правда, ближе к ночи и того, и другого значительно поубавилось. Спешившись, я подобрала клубок и поежилась. Если днем хотелось снять с себя рубашку, то сейчас я жалела, что не захватила с собой шапку с перчатками.

Холодно!

Подождав, пока лошадь напьется воды из ручья, привязала ее к дереву, угостила яблоком и сама поела, продолжая дрожать и мечтать о хижине на дереве. В гамаке Арайны было тепло и уютно, а здесь на сырой земле жестко и холодно. Интересно, где сейчас принцесса? Вернулась к своим? Надеюсь. С ней я бы точно отыскала Шептуний. Может, стоило попросить клубок отвести меня к Диким? Но там этот жрец полоумный со своими фанатами и неизвестно, что бы они со мной сделали без Арайны.

Ладно. Попытаюсь поспать, хотя бы немного. Не бродить же впотьмах по лесу. Да и лошади нужен отдых.

— А вы, сестры-интриганки, раз уж доставали меня во снах, могли бы и помочь вас отыскать! — попеняла в пустоту и раздраженно отмахнулась от назойливо жужжащего комара. — Зачем-то я вам понадобилась, вот и упростили бы мне задачу, а не вынуждали мотаться по Средиземью, рискуя здоровьем.

Так, ворча и продолжая дрожать от холода, я провалилась в некое подобие забытья. Сумбурные сны, обрывочные видения, неразборчивый шепот… Голоса, которые становились все громче. И я шла за ними, сначала несмело, с опаской, а потом сорвалась, побежала, стремясь как можно скорее получить ответы.

— Даниэла…

— Даниэла…

— Даниэла!

Открыв глаза, поняла, что я больше не жмусь к широкому стволу дерева. Здесь вообще не было деревьев. Не журчала тонкая лента ручья. И лошадки моей нигде видно не было.

Зато я кое-что слышала. Знакомые, до боли знакомые голоса.

— Ну наконец-то!

— Пришла!

— Уважила старух, лентяйка.

Из тумана на меня надвигались, шаркая и причитая, три старушки весьма экзотической наружности.

— Мы тебя уже заждались, — проворчала та, что подступала слева. Сгорбленная старушенция с крючковатым носом и узловатыми пальцами. Прямо вылитая Баба-Яга из народных сказок.

Разве что у ведьмы отечественного производства на коже не было чешуек. Зато крыльев, как у накаи, я не увидела. Может, прячутся под бесформенной ветошью, в которую старуха одета?

— Двадцать один год, между прочим, ждем, — добавила другая, грузная и неповоротливая бабка с серой, будто пепельной чешуей и неряшливой седой копной.

— Полноте вам, набросились на девочку. Она долгий путь ради нас проделала. Дайте бедняжке в себя прийти и отогреться, — неожиданно вступилась за меня третья Шептунья. Этакий божий одуванчик с волосами, собранными в аккуратную гульку. — Пойдем, милая, к огню.

Старушка взяла меня за руку, сжав на моем запястье сухие холодные пальцы, и повела сквозь туман. Постепенно тот начал рассеиваться, и я заметила заплясавшие на стенах пещеры тени. Высокие своды утопали во тьме — отблески пламени не могли до них дотянуться, зато неплохо освещали нехитрую обстановку этого странного жилища: сбившаяся солома вместо кроватей, коряги у огня, развешенные вдоль стен гирлянды из трав.

— Вы здесь живете? — спросила я, продолжая оглядываться по сторонам.

— Где мы только не живем, — дружелюбно ответила Шептунья. — Все Средиземье наш дом.

Она потянула меня за руку, побуждая опуститься на корягу. Подбросила хвороста в огонь, и я, едва не жмурясь от счастья, протянула к нему заледеневшие пальцы.

Когда сестры расселись вокруг огня, я поерзала на неудобном «сиденье» и начала:

— У меня к вам столько вопросов… Это ведь вы велели маме так меня назвать? Даниэла-Бланка-Федериция… Самостоятельно она бы до такого точно не додумалась.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Старушка с неряшливой копной довольно хихикнула:

— Хорошенько мы тогда девку припугнули.

— Чтобы не ослушалась, — сурово добавила первая Шептунья.

— У нас не было другого выбора, милая, — мягко проронила третья. — Мы обыскали немало миров, но только в твоем нашли еще одну такую душу.

— Такую — это какую?

— Родственную, — хором ответили сестры.

А потом самая улыбчивая и внимательная добавила:

— Его половинку.

— Погодите-ка, — я переводила взгляд с одной прорицательницы на другую, — хотите сказать, что в этот мир я попала из-за Редфрита?

Сестры обменялись взглядами, будто безмолвно переговаривались, а потом божий одуванчик сказала, явно решив начать издалека:

— Проще заглянуть в прошлое, чем приоткрыть завесу будущего. То, что грядет, переменчиво и непостоянно. Случайное событие, даже самое незначительное, способно изменить грядущее.

— Пожиратель не должен был пробудиться, но одно опрометчивое решение накшерры — поделиться древним таинством с королевой — все изменило, — подхватила средиземная Баба-Яга. — Мы первые ощутили его пробуждение, но сколько ни заглядывали в будущее, видели одни лишь трагедии.

— Смерти, разрушения, — скорбным шепотом добавила третья Шептунья. — Чтобы древний оставил этот мир, нужен сосуд. Сильная клетка и сильное колдовство, которое удержит его, пока не уснет.

— В курсе, — мрачно сказала я. — А вы, раз уж видите и прошлое, и будущее, должны знать, что Дикие загубили немало жизней, пытаясь с ним разобраться. И Редфрит вот тоже пытается. — Я невольно вздрогнула, вспомнив одержимого духом заключенного, не продержавшегося даже минуты. — Но эту нечисть ничто не берет.

— Клетка должна быть особенной, — протянули старухи замогильным шепотом, которым регулярно пугали меня во снах.

Вот и сейчас, должно быть, хотели усилить дрожь и повысить во мне градус страха. В общем, довести до приступа паники.

— Невинные девы не подошли, здоровые мужики тоже, — принялась перечислять я. — Вот даже какую-то суперколдунью пытались под клетку приспособить — все бесполезно.

— Потому мы и говорим, что она должна быть особенной, — загадочно улыбнулась самая дружелюбная из старушек.

Вот только сейчас ее улыбка больше не казалась такой уж милой, а обнажившиеся на миг острые заточенные зубы заставили поежиться и задуматься о рационе бабульки.

— А поподробнее? — кое-как справившись со страхом, что вызывала во мне эта странная компания, осторожно поинтересовалась я.

— Нужны двое: чистая душой дева и он, — закончила самая старшая из сестер. Ну то есть та, что с горбом.

— Он? — тихо переспросила я и почувствовала, как по коже побежал холодок.

— Твой король, Даниэла. Он кровь и плоть тех, кто вернул пожирателя в наш мир. Он и должен будет его усыпить.

— Но сам не справится.

— Сил не хватит.

— Нужны двое.

— Что стали одним.

— Единое целое.

— Две соединившиеся половинки.

— Потому мы тебя и искали. Во многие миры заглядывали.

— Но главное, нашли! Дождались! — закончили они ликующе.

А вот мне было не до ликования. И даже намека на радость я не испытала.

— Это что же получается… Вы предлагаете нам с Редфритом стать клеткой для духа?

Старушки энергично закивали, радуясь, что им попалась такая сообразительная жертвенная овечка.

— Другими словами, хотите, чтобы мы умерли?

В ответ они развели руками, мол, так, девонька, надо, что поделаешь — бывает, и продолжили улыбаться, явно недоумевая, чего это я тут парюсь.

— Будущее меняется…

— Мы видели его разным…

— Много, много вариантов…

— А был ли хотя бы один ма-а-аленький вариант, при котором мы с Редфритом не отправляемся к праотцам? — спросила я и затаила дыхание.

Должно же быть и у моей сказки счастливое окончание.

— Тебе честный ответ? — спустя несколько мгновений деловито поинтересовалась старушка с гулькой.

— Ну, разумеется.

— Дух покинет этот мир, только уснув. Сумеете усыпить его быстро — может статься, выживите. Нет — он уничтожит ваши души, поглотит тебя и твою половинку.

Вот как-то совсем неоптимистично.

— То есть надо действовать по-быстрому…

— Мы же говорим, нужно сильное колдовство! — с легким оттенком раздражения проговорила пророчица с седыми космами. — Много ведьм и много колдунов. Много магии. Только общими усилиями сумеете с ним справиться.

— А если откажусь? Нет, ну а что? — Заметив осуждение в блеклых глазах, принялась себя защищать. — Вот пойду и выкупаюсь в источнике — вдруг в этот раз сработает.

— И оставишь его здесь умирать? — хмуро прошелестели отшельницы.

— Вообще-то я собралась от него отрекаться.

Он ведь ради меня не стал отказываться от Фантальм.

— Погибнут все, — продолжили давить на жалость бабки. — И феи, и твои любимые лягушата. Принцесса накаи, которой ты так восхищаешься.

— Никого не станет.

— Отречешься от него, и всем нам подпишешь смертный приговор.

Черт. Бьют по самому больному, причем прицельно. Даже если бы я ничего не испытывала к Редфриту, не смогла бы бросить на произвол судьбы тех, кто был ко мне бесконечно добр.

— Много ведьм и колдунов, говорите…

А ведь в Хельвиве сейчас как раз гостят северяне, известные на весь мир своими талантами. К тому же близится день солнцестояния — благодатное время для светлых магов вроде Эдары.

— Хорошо, — кивнула, сдаваясь, — обещаю подумать над вашим предложением и обязательно поделюсь им с Редфритом.

Это что же получается, опять придется к тирану возвращаться? Кажется, я повторяюсь.

— Одного не пойму, почему сразу не рассказали, как только я сюда попала, что вам от меня надо? Зачем столько ждали?

Сестры снисходительно заулыбались.

— Тебе нужно было время, девочка. Чтобы узнать этот мир, чтобы его полюбить. Чтобы полюбить своего мужчину и с ним соединиться.

— Это вы про…

Судя по хитрющим взглядам и не менее хитрым улыбкам, они точно про это. Про наше с его величеством… хм… недавнее соединение.

Только непонятно, куда в этом уравнении девать Даниэлу? Этот вопрос я решила оставить при себе, да и не успела бы его озвучить. Огонь вдруг начал гаснуть, а чешуя на лицах Шептуний, наоборот, засветилась ярко. Я даже зажмурилась и прикрыла глаза рукой, ослепленная этим светом.

Последнее, что услышала, было тихое и полное надежды:

— Помни, Даниэла, только вдвоем.

— Без тебя его не станет…

— …а без него ты будешь что неживая.

И дружным хором:

— В любом из миров.