Попробуй догони

5

Нью-Йорк

ЛИДЕРАМ ОПНО ЗАДАЮТ ВОПРОСЫ В СВЯЗИ С ПОХИЩЕНИЕМ «МИСС АМЕРИКА».

Джордан Дэвис швырнула газету на гладкий полированный стол, откинулась на спинку вращающегося стула и уставилась в потолок. Она знала, что в приемной сейчас вовсю кипит жизнь: надрываются телефоны, репортеры требуют какую-то информацию, но после кошмара, пережитого ею за последние сутки, ей требовалось хоть немного времени, чтобы как-то прийти в себя.

Персикового цвета кожа на спинке стула уютно поскрипывала под ее плечами. Она оглядела свой со вкусом обставленный кабинет на верхнем этаже фирмы «М. Диксон и сотрудники» и отключила телефон, надеясь ненадолго отодвинуть от себя этот гвалт. А об интервью для Си-эн-эн она подумает чуть позже.

«О Боже, Мэг, где ты? Что они с тобой сделали?»

Мэг Хансен была, вне всяких сомнений, самой открытой и смелой «Мисс Америка», какую давно не видели в стране, и от этого Джордан все время нервничала. Ее публичные выступления о необходимости ввести контроль за оружием привели к тому, что вокруг нее появилось немало врагов. Но даже в самых пессимистических прогнозах Джордан и представить себе не могла, что они способны зайти так далеко. При мысли о том, что Мэг находится в руках у этих негодяев, у нее сжималось сердце и начинали дрожать руки.

Она откинула назад голову, вытянула шею, разминая затекшие мышцы. Ей невольно вспомнились мерзкие угрозы подонков из ОПНО, которые они присылали Мэг всю прошлую зиму. Холодок пробежал у нее по коже, Джордан наклонилась вперед и содрогнулась, снова увидев фотографию Джейрида Кейвено, напечатанную в газете.

«Негодяй, — подумала она, глядя на снимок. — Из-за тебя и твоих дружков-фанатиков многим теперь стыдно называть себя патриотами; вы ведете себя как кучка скаутов. Если вы обидите Мэг…»

Джордан потерла виски и постаралась отогнать от себя страшные картины, которые рисовало ее воображение. Ей нужно сосредоточиться и помочь Шейле сделать интервью для Си-эн-эн. Нужно работать. Пресса просто обезумела от всей этой истории, и если она сейчас будет слишком много думать о том, что происходит с Мэг, то непременно сломается — прямо во время вечерних новостей. Каждый нерв Джордан напрягся, когда она потянулась за пачкой телефонных посланий, которые накопились, пока утром шел брифинг для прессы.

Дубовая дверь тихонько приоткрылась, из-за нее появились светлые кудряшки Аланы Торнтон. Ее темные глаза с густыми ресницами внимательно смотрели на Джордан.

— Хорошо, что ты вернулась. Лори сейчас на первой линии, Алекс Вудс на второй, Том Брокоу на третьей. А еще только что приехала съемочная группа из Си-эн-эн для интервью с Шейлой Томкинс, оно должно пойти в два часа. А еще, — Алана нахмурилась, — как будто тебе и без того мало хлопот — недавно был странный звонок. Какой-то парень сказал, что Лори получила первую премию на конкурсе по раскрашиванию, и интересовался адресом ее школы.

— Что? — нахмурила брови Джордан.

— Он сказал, что они хотят доставить ей в школу компьютер, который она выиграла, не позднее первого дня занятий. Разумеется, мы не дали ему никакой информации. Я бы не стала беспокоить тебя из-за этого, но он повесил трубку, как только я попросила его оставить номер телефона их офиса. Это немного насторожило меня.

— Ты правильно сделала. — Джордан стало немного не по себе. — Дай мне знать, если он позвонит еще раз.

— Ладно. — Алана заглянула в блокнот. — Я возвращаюсь к операторам. Так мы устраиваем все это в конференц-зале?

— Все по плану. Шейла уже там. Передай Брокоу, что я могу направить к нему Шейлу в половине четвертого.

Шейла Томкинс, ответственная за связь со средствами массовой информации из комитета по проведению конкурсов «Мисс Америка», прилетела из Атлантик-Сити через несколько часов после исчезновения Мэг. Ей нужно было посоветоваться с Джордан. Работая в фирме «М. Диксон» и занимаясь финансовыми делами комитета «Мисс Америка», Джордан сотрудничала с Шейлой еще тогда, когда от ОПНО пошли первые угрозы. Арест Кейвено и суд над ним вызвали в то время изрядную шумиху по радио и телевидению, не говоря уже о газетах. И все-таки ее нельзя было даже сравнить с тем, что началось после исчезновения Мэг в Атланте.

Вчера вечером Шейла прилетела в Нью-Йорк, и Джордан с помощниками всю ночь натаскивали ее перед видеокамерой, репетируя ответы на сотню всевозможных вопросов. Джордан задавала ей весьма неожиданные, каверзные вопросы, потом они вместе прокручивали видеозапись, анализировали ответы, и так до рассвета, держась на кофеине и молитвах.

Шейла неплохо показала себя на этой «генеральной репетиции», и Джордан теперь вполне уверена, что она сумеет справиться с интервью. Но во время встречи с прессой может произойти все что угодно. Слишком мало они спали, плюс нервное напряжение, плюс давление со стороны журналистов — все это может привести к срыву, к скандалу. Люди из ФБР предупреждали их, что прессе нужно сообщать как можно меньше, но Джордан понимала, что это не так-то просто. Весь фокус в том, чтобы во время пресс-конференции не потерять присутствия духа. И все-таки порой достаточно какого-нибудь трудного вопроса, и, если ответ будет невнятным или скомканным, все полетит к черту.

Джордан никогда не простит себе, если из-за какой-нибудь случайной оговорки Мэг окажется в еще большей опасности. Ведь в конце концов это ее вина, что Мэг ввязалась в эти игры и отправилась в турне по штатам Америки.

— Предложи кофе бригаде из Си-эн-эн, хорошо, Алана? И передай Алексу, что я через минуту созвонюсь с ним. — Джордан быстрым движением сняла трубку. Она ткнула в первую вспыхнувшую кнопку, моля Всевышнего, чтобы Майк не заставил ее слишком рано забирать Лори.

— Привет, мой сладкий пирожок. — Джордан попыталась во время разговора расслабиться от затылка до кончиков пальцев на ногах. Она старалась отбросить все остальное и сосредоточиться на Лори хотя бы на несколько минут. — Как, понравилось тебе в зоопарке?

— Да! — Четырехлетняя девочка с трудом сдерживала свой восторг, и сердце Джордан, как обычно, зашлось от радости при звуках ее голоса. — Я видела слонов, а еще папа купил мне ванильное мороженое и сахарную вату.

Великолепно. Джордан закатила глаза. «Спасибо, Майк. Он не причиняет мне боли после развода. Как раз то, что нам нужно».

— Я рада, что тебе понравилось, золотая моя. А еще вам повезло с погодой. Послушай, а ты раскрашивала где-нибудь картинки, ну, на каком-нибудь конкурсе? В школе, с папой или с Джинни?

— Нет… Но я просила заказать для меня карандаши «Лаки Чарм». Их уже прислали?

— Еще нет, моя сладкая. — «Никакого конкурса по раскрашиванию не было. Вероятно, какое-то недоразумение. Но когда сегодня приеду за Лори, то я непременно сообщу об этом Майку». — Лори, вечером ты расскажешь мне про зоопарк и я с удовольствием послушаю, но сейчас мамочке нужно работать. Я заберу тебя у папы после обеда.

— Папа говорит, что мы будем обедать в десять часов.

— Не говори глупости, детка. Вы с папой прекрасно знаете, что тебе в восемь уже нужно лежать в постели. А по пути домой мы поговорим о слонах. Мамочке пора идти. Я люблю тебя.

— Я знаю. Пока.

Улыбка у Джордан увяла, когда она переключилась на вторую линию.

— Алекс, сегодня я никак не могу с тобой пообедать. Сейчас Си-эн-эн ведет съемку в конференц-зале, как мы и говорили…

— Не волнуйся, Джордан. Могу себе представить, каково тебе сейчас. Есть какие-нибудь новости о Мэг?

— Ни черта.

— В нашем отделе новостей все с ума посходили. Это сюжет года! Не могу дождаться, когда придут рейтинговые оценки!

Раскаты грома слышались в его обычно спокойном голосе, и она мысленно представила, как взволнованный Алекс широкими шагами расхаживает по своему шикарному кабинету на Рокфеллер-плаза, откуда виден весь Нью-Йорк, — высокий и мускулистый, светлые волосы мягко завиваются у воротника его ослепительно белой рубашки.

— В конце дня у меня будет встреча с журналистами из наших филиалов с Западного побережья — обычное совещание, — но к восьми я отсюда выберусь, максимум к восьми тридцати. Я привезу китайские блюда, а ты посвятишь меня во все подробности этого страшного дела.

Глаза Джордан подернулись туманной пеленой, на нее накатила усталость.

— Звучит заманчиво, Алекс, но вынуждена отказаться. Мы работали всю ночь, и сейчас у меня просто нет сил. В семь часов мне придется забрать у Майка Лори, потом я поеду домой и лягу спать. Беверли заменит меня здесь до утра на тот случай, если ночью что-то произойдет.

В дверях вновь появилась Алана, яростно жестикулируя, и Джордан вскочила на ноги.

— Извини, Алекс, мне пора бежать. Я нужна в конференц-зале.

— Ты мне тоже нужна, Джордан. Я по тебе скучаю. Позвони мне, если я чем-либо смогу помочь.

Джордан положила трубку и схватила косметичку, моля небо, чтобы не выглядеть такой смертельно утомленной, какой себя чувствовала.

«Как жаль, что я не встретила этого человека несколько лет назад — до того, как в моей жизни появился Майк Баннистер», — думала она, торопливо нанося румянец на бледные щеки. Из маленького зеркальца на нее глянуло лицо, которое отец всегда гордо называл «патрицианским». Однако она отнюдь не была горда ни своим маленьким с горбинкой носом, ни совершенным овалом лица; она считала их как раз обычными. Больше всего Джордан нравились ее большие, широко расставленные глаза. Обрамленные густыми черными ресницами, эти глаза могли или притягивать к себе, или отталкивать. В пятнадцать лет Джордан старательно подчеркивала их тенями или контуром коричневых тонов. Свой рот же она считала слишком большим, хотя Майк говорил ей, что у нее самые сексуальные губы, какие он только видел.

Майк. Нахмурившись, Джордан освежила помаду, наложила немного тонального крема под глазами, чтобы скрыть темные круги, и убрала косметику.

Через час это проклятое интервью закончится. В конце концов от Шейлы требуется только сосредоточиться, не забывать о своих ногах и быть готовой к вопросам репортеров.

«У меня бывали времена и похуже, — напомнила себе Джордан, распрямляя плечи, — я ведь пережила школу-интернат, три года замужества за самым упрямым копом Нью-Йорка, а также пятнадцатичасовые роды. Переживу и то, как моя клиентка будет встречаться с журналистами Си-эн-эн».

Марио Минелли швырнул окурок на грязную мостовую и поднял глаза на нескончаемую череду окон, тянущуюся почти до неба. Стоя напротив дома на Мэдисон-авеню, он видел, что окна на восемнадцатом этаже светились всю ночь, как рождественская елка, а теперь внизу, на улице, толпятся люди с телекамерами, явно журналисты.

Проходящий мимо репортер что-то сказал про «Мисс Америка». Видно, из-за нее и вся суета. Марио поскреб выросшую за день щетину и выудил еще одну сигарету из рваного кармана джинсов.

Ему наплевать на «Мисс Америка». Джордан Дэвис — дело другое. Но Марио начинал подозревать, что она просто живет в этом чертовом здании, в котором полно всяких контор.

Через парадную дверь входили и выходили толпы людей, вероятно, она и проскользнула незамеченной. Он откусил заусенец у грязного ногтя. Ему захотелось войти в дом и проверить, там ли она, однако он не имел права рисковать.

Пот лил по его лицу, отчего ворот майки «Харлей» стал темно-серым. Он переминался с ноги на ногу, и казалось, что при каждом движении его рваные спортивные тапки разваливаются все сильнее. Если он не отольет, то скоро лопнет.

«Остаться или пойти? Остаться или пойти? Черт побери, парень, если я сегодня не разузнаю все про эту суку, мне придется потеть здесь и завтрашний день. Но если я в ближайшее время не свяжусь с этим образованным козлом, он получит информацию от кого-нибудь еще».

Марио прищурился и снова посмотрел на окна, сжав кулаки и морщась от резкой боли в мочевом пузыре. В этот момент он ненавидел Джордан Дэвис не меньше, чем своего босса.

Но он остался. Марио готов был скорее обмочиться, чем подвести мистера Сайму. Даже если босс сидит в тюрьме, он все равно босс и приказ есть приказ. И если боссу понадобилось узнать все про Джордан Дэвис: где она живет, где работает, куда ходит на ленч, черт побери, даже в какое время заскакивает в сортир — что ж, он это все узнает.

«Проклятие. Сколько мне еще тут торчать? Даже сигарет не купишь. Ладно, я буду ждать Джордан Дэвис столько, сколько потребуется».