Попробуй обмани

3 глава

— Вот интересно, а вообще законно так смотреть? — спрашиваю у Евы, которая так же, как и я, наблюдает за игрой взглядов нового препода и Николь, которая по-прежнему садится рядом с нами.

— Мне больше интересно, кто первым сдастся, — отвечает подруга.

Сегодня мы перешли от теории к практике, то есть нас усадили за компьютеры и дали самостоятельное задание, которое мы уже сделали, поэтому сейчас развлекаем себя, смотря за взаимодействием этих двоих.

— А мне интересно, — неожиданно вступает в разговор Николь, когда Константина Георгиевича отвлекает Марина Коротаева. — Чего он вообще припёрся именно на наш поток? Зачем он вообще пошёл преподавать?

— Из него выходит хороший препод, — говорю я. — Может, он хочет передать свои знания студентам, чтобы развивать это направление? — замечаю, как она косится в сторону мужчины, который, склонившись над плечом девушки, что-то ей объясняет, показывая карандашом на экран. — Да не обращай ты на него внимание. Пусть смотрит, потом надоест и отстанет.

— Очень на это надеюсь, — отвечает Николь, по виду которой, наоборот, кажется, что она не хочет этого.

— Николь, у вас уже всё готово? — неожиданно раздаётся совсем рядом, и Святова закатывает глаза.

Константин Георгиевич, не дожидаясь ответа, начинает проверять то, что сделала наша отличница. И делает это очень уж странно… соблазнительно для одной конкретной девушки, я бы сказала, — заключает её в своеобразный кокон, положив руки на стол по обе стороны от неё и прижимаясь грудью к ней. На лице Николь расцветает румянец. Он усиливается, когда мужская ладонь ложится поверх её на мышку.

Не боится увольнения?

Интересно, а сколько это будет продолжаться? Чтобы я понимала, сколько у меня есть в запасе времени на наслаждение этим спектаклем. Протянут до конца года? А до конца выпуска? Было бы неплохо.

После пары Николь с остервенением собирает свои немногочисленные вещи в сумку и выходит из аудитории, чеканя шаг. Впервые вижу нашу тихушницу в таком состоянии. Не сговариваясь, следуем с Евой за ней. Как бы та ничего не натворила. Провожаем ровно до того момента, как понимаем, что до кабинета ректора остаётся всего один поворот.

По времени не успеваем зайти в кафе напротив института, поэтому посещаем институтскую столовую, в которой не были с первого курса. Как только переступаем порог, сразу окунаемся в шум голосов и бряканье посуды. Пока стоим в очереди, осматриваем ассортимент. Я не сильно голодна, поэтому решаю взять чай с булочкой. Да и, если честно, им я больше доверяю, чем той же грече с мясом.

— Не мы одни решили сюда прийти в кои-то веки, — как бы между прочим замечает Ева.

Сначала не понимаю о чём она.

Мы разместились у окна, где стол освободился как раз, когда мы мимо проходили с подносами. Подруга сидит лицом к дверям, поэтому может видеть всех входящих и выходящих. Оборачиваюсь и натыкаюсь на взгляд тёмно-карих глаз.

Отворачиваюсь, возвращая внимание чаю, который более мне интересен.

— Он тебя узнал, — констатирует Вьюнкова и бесстрастно отламывает от своей булочки кусочек, который тут же оказывается у неё во рту.

— Только не говори, что он идёт сюда, — прошу я, уже зная ответ.

— Не буду, — легко соглашается та, и в этот же момент с нами равняется компания мажорчиков.

— Возьмите и мне что-нибудь, — распоряжается наш «король» и бесцеремонно усаживается рядом со мной, нагло и без стеснения закидывая на спинку моего стула руку. — Какая встреча, — тянет он, приближаясь к моему уху. — Это судьба, — шёпотом так, что ух было бы, да если бы не иммунитет мой к таким подкатикам.

— Это не судьба, — тут же возражаю я и совсем непочтительно отодвигаю его от себя указательным пальцем в лоб. — Мы всего лишь учимся в одном институте. Просто стечение обстоятельств.

— А я всё равно буду считать, что это судьба, — начинает снова приближаться ко мне и снова получает от меня пальцем в лоб, но уже сильнее.

— Как угодно, — равнодушно произношу, допиваю чай и раздражённо добавляю, когда этот «король» снова пытается меня, не знаю, обнюхать, облапать, обсмотреть. — Что за мания нарушать личное пространство? Я ж к тебе так не лезу.

— Я был бы не против.

— Не сомневаюсь, — язвлю я и запихиваю остатки булочки в сумку, поняв, что нормально перекусить мне не дадут. — Иди к тем, кто с радостью нарушит твоё личное пространство и даже больше.

К нам подходят два блондина, неуловимо похожих друг на друга, три девушки, которые постоянно меняются от недели к неделе и чаще. То есть понятно — классическая компания мажоров, которую частенько описывают в книгах и показывают в сериалах. К сожалению, стол достаточно большой, чтобы на него бесцеремонно поставить несколько подносов и спокойно разместиться нескольким людям.

— У нас пополнение? — чуть-ли не облизывается блондин. Тот, что повыше и с серыми глазами. Не помню, как зовут ни его, ни второго.

— У вас обед, а мы уходим, — непререкаемым тоном отрезает Ева, и мы одновременно поднимаемся со своих мест.

— Не составите нам компанию? — не унимается он.

— Нет.

— Жа-аль.

— А нам нет, — хмыкаю я, собираясь уходить.

— Как тебя зовут? — останавливает меня вопрос.

Повернувшись к Рокотову и оценивающе его оглядев, так сказать, играю небольшой спектакль, чтобы потешить эго мажорчика, возомнившего о себе небывалого сердцееда, что сможет покорить меня один своим высокомерным видом и белозубой улыбкой.

— Как родители назвали, так и зовут, — мило улыбаюсь ему, подмигиваю и, подхватив Еву под локоть, удаляюсь.

— Я всё равно узнаю о тебе всё! — несётся мне в спину, когда мы почти выходим из столовой.

— Чую, к нам в скором времени будет повышенное внимание, — замечает Ева.

— Уже, — мрачно поправляю я.

И действительно, многие студенты поглядывают на нас с интересом. Особенно те, что выходят следом за нами. Не сомневаюсь, что уже через пять минут весь институт будет знать с кем общался их любимый «король». Это даже звучит отстойно. Будто в дешёвом бульварном романчике.

Дальше время проходит без происшествий.

Зато в конце учебного дня начинается веселье…

Накрапывает дождь, дует ледяной ветер, пробираясь под кожу. Осень берёт своё. Путь до ворот проходим быстро, а я ещё умудряюсь ругать Вьюнкову — она не надела шапку.

— Это же Питер, Ев, — закатываю глаза, перескакивая через лужу. — Ты не первый год живёшь здесь.

— Хватит бухтеть, — огрызается она. — Я уже сама пожалела о своей глупости. И…

— Подвести, красавицы? — перебивает её знакомый голос, от звучания которого у меня рефлекторно закатываются глаза.

— Не будь банальным, — кидаю ему, не останавливаясь и проходя мимо.

— У меня экзамен по вождению через месяц, — говорит Ева, напрочь игнорируя едущего за нами Рокотова, который привлекает слишком много внимания. — Папа пообещал отдать свою машину, если с первого раза сдам.

Новый порыв ветра взметает и спутывает волосы, которые настойчиво лезут в лицо. Убираю очередную мокрую прядку, как перед нами прямо на пешеходном переходе останавливается ярко-жёлтый автомобиль, из которого выходит Рокотов собственной персоной.

— Девушки, я серьёзно — давайте подвезу, — и вид у него вполне нормальный, без его обычного выражения лица обаятельного дурашки, который знает себе цену и считает, что все вокруг считают его невероятным. — Погода не располагает к прогулкам. Замёрзнете ещё, заболеете.

— Спасибо за предложение, но нет, — обхожу его и продолжаю путь.

Меня хватают за локоть, вынуждая остановиться.

— Почему? — в глазах искреннее непонимание.

— Не сажусь к незнакомцам в машины, не считая такси, — любезно поясняю, дёргаю рукой, высвобождаясь из хватки. — Ты нас задерживаешь.

— Красавица, давай я всё-таки…

— Если хочешь помочь, то вызови нам такси, — перебивает его Ева. — Хотя мы можем и сами.

— Ага, а ещё мы можем зайти в кофейню, — выдвигаю идею, не горя желанием раскрывать адрес. Пусть и без номеров парадной и квартиры. — Ты вообще чего привязался к нам?

— А может ты мне понравилась?

— Ага. Думаешь, я в это поверю? — хмыкаю я. — Я могу ещё раз повторить — меня не интересуют одноразовые отношение. Тем более с тобой.

— Чем я плох? — оскорбляется Рокотов, выглядя при этом преступно мило.

— Наверное, тем, что меняешь девушек чаще, чем бензин в бак заливаешь? — киваю на его авто. — Ты бы убрал свою тачку с проезжей части, — советую ему. — Что у нас там, Ев?

— Две минуты, — отчитывается та.

Пока я вела диалог с Рокотовым, Ева вызвала такси.

К счастью, поспорить со мной парню не дают возмущённые водители. Пока он занят парковкой в положенном месте, мы с Евой садимся в только что подъехавшее такси. Наблюдаю через заднее стекло за перекошенным выражением лица, когда Рокотов понимает, что цель опять его продинамила и уехала, оставив ни с чем.

— А он не сдаётся, — замечает через несколько минут Ева, пару раз оглянувшись.

Следую её примеру — прямо за нами едет автомобиль, маяча своим ярко-жёлтым в серости, что окружает сегодня нас. Вздыхаю и возвращаюсь к просмотру ленты в телефоне. Мне как раз попадается видео танцующей группы, и я вспоминаю про сегодняшнее занятие, которое должно начаться через полтора часа, а нам ещё домой надо зайти. Хорошо, что уже подъезжаем.

Заходим в парадную в тот момент, когда на место такси встаёт спорткар Рокотова.

Не хотела я, чтобы он знал, где я живу… Что теперь поделать? Тем более он ещё не знает номер квартиры. И надеюсь, не узнает. Понятно, почему Рокотов ко мне привязался. Ему явно давно не отказывали. Привык парень, что на его шею вешаются все, кому не попадя. А тут я, которая не плывёт от первого банального подката. Почему он не обратил внимание на Еву — непонятно. Она такая красотка. Но кто по характеру из нас лучше — ещё не известно.

К сожалению, за то время, что мы проводим в квартире, собираясь на танцы, ярко-жёлтый авто никуда не исчезает.

— Я как чувствовал, что вы скоро выйдете, — произносит Рокотов, отлипнув от бока своей машины и направившись к нам.

— У тебя дел своих нет? — спрашиваю, в который раз за день обходя его и продолжая идти в сторону танцевальной студии, которая находится на соседней улице. — Как же ты оставил так надолго своих Вупсеня и Пупсеня с вашими девочками? Можешь не отвечать, — не даю ему и слова сказать, продолжая. — Мне не интересно. Давай ты не будешь строить их себя сталкера. Я не хочу с тобой взаимодействовать ни в каком плане. Даже как с соседским котом.

Ева фыркает.

— Как мне на тебя произвести внимание, чтобы ты изменила своё мнение? — подстраивается под мой шаг.

— Ты уже произвёл так, что отпадает всё желание иметь с тобой хоть какое-нибудь дело, — будничным тоном сообщаю, перешагивая через лужу.

— Почему?

Кидаю на него косой взгляд — выглядит обескураженным.

— А ты вспомни, как себя ведёшь, — советую ему. — Не вызываешь ты доверия. А теперь, будь любезен, отстань и найди кого-нибудь другого. Желающего пообщаться с тобой в разных плоскостях.

Мы подходим к студии. Когда уже хочу войти внутрь, меня останавливают за локоть. Еве приходится тоже задержаться. Мимо нас проходят девчонки, с которыми мы занимаемся в одной группе. Ловлю на себе их заинтересованные взгляды и понимаю, что сейчас будут жуткие сплетни в раздевалке. Такое бывает всегда. Женский коллектив. От него никуда не убежать.

Например, в прошлый раз мы обсуждали смысл пышных свадебных церемоний. Ведь изначально их устраивали со смыслом. Девушку провожали из одного рода в другой. Она переходила под защиту своего мужа от отца. Поэтому столько разных традиций, на которые сейчас смотрят скорее потому, что так надо, так прикольно повеселиться, так заведено. Это нам всё рассказала Маша, которая увлекается всякими разными традициями, смысл которых утратился в современном мире. Было очень интересно её послушать. У неё прямо глаза горели, когда она всё расписывала и разъясняла. Достаточно интересная тема.

— И всё же, что нужно сделать?

Бедолага — у него уши уже красные от ледяного ветра. Шапку надо носить, шапку. Зачем себе вредить только для того, чтобы показаться крутым и модным? Но, может, он просто привык рассекать на машине, находясь постоянно в тепле, и просто был не готов к такому походу.

— Ничего, — стараюсь максимально понятно выразить свою позицию, глядя ему в глаза. — Не стоит меняться ради кого-то, надо из-за себя, потому что тебе это надо, хочется. Меня не интересуют избалованные мальчики, которые понятия не имеют, как ухаживать за девушками. Это не делает тебя плохим человеком. Ты такой, какой есть. Но не для меня. И я не для тебя. Мы привыкли к разным уровню, стилю жизни.

— Ты всегда за всех всё решаешь? — неожиданно спрашивает Рокотов. — Так просто меня отодвинула даже от списка рассмотрения, — ух, как заворачивает. — Всё обо мне решила, подумала, что всё обо мне поняла. Ты же даже со мной не общалась…

— Ты ещё обидься, — невежливо перебиваю его. — Повторю — мне не интересно. Не мои проблемы, что ты производишь такое впечатление. Я тебя не заставляю со мной сейчас тут стоять и что-то мне доказывать.

— Ника, нам пора, — Ева показывает время на телефоне.

Не прощаясь, уходим. У нас есть ещё минут пятнадцать, а ещё надо ответить на кучу вопросов. Неудивительно, ведь я ещё ни разу не мелькала рядом со студией с парнем. В отличии от Евы, которую иногда подвозили мужчины, с кем она общалась, ходила на свидания.

Я оказываюсь права. Помимо того, что девчонки заваливают меня вопросами, как только я переступаю порог раздевалки, так мы ещё всё занятие обсуждаем Рокотова. Наша группа разделяется на несколько лагерей. Кто-то считает, что надо дать ему шанс. Кто-то, что таких надо обходит стороной. А кто-то, что его надо проучить, показать его поведение со стороны, чтобы он задумался.

Справедливости ради, мы обмываем косточки не только Рокотову, но и остальным мужикам. Конечно, больше всего достаётся бывшим. Даже я делюсь своим. Мою душеньку тешит то возмущение, что вываливается на Вадика, когда девчонки узнают о его поступках. И конечно же, меня берёт гордость, что моё безумие в адрес парочки предателей, оценивают по высшему балу, называя богиней возмездия.

Приятно, чего уж таить.