Пороховой погреб Европы

«СМЕРТЬ ФАШИЗМУ — СВОБОДУ НАРОДУ!» (1941–1945)

Развал Югославии начался уже в первые дни гитлеровской агрессии. 10 апреля в Загребе усташи провозгласили создание Независимого Хорватского Государства (НХГ), в состав которого вошли Хорватия и Босния и Герцеговина. Формально главой НХГ стал итальянский герцог Сполетто, но он за все время войны так и не удосужился появиться в Загребе, и реально во главе страны стоял «поглавник» Анте Павелич, лидер усташей. Под управление итальянской военной администрации перешло все Адриатическое побережье Хорватии. Итальянские войска оккупировали Черногорию и южную часть Словении. Северная часть Словении отошла к Германии, восточная — к Венгрии. Венгрия получила также Воеводину, Болгария — Македонию, а Албания — Косово. В Сербии, оккупированной Германией, было создано правительство из сербских политиков-германофилов, с собственными вооруженными силами, набранными из числа сербских фашистов. Правительство Сербии возглавил бывший военный министр Югославии Милан Недич. Во время нападения Германии на Югославию он командовал одной из югославских полевых армий и своими действиями фактически открыл фронт немцам.

Вся территория Югославии была разделена на сферы влияния между Германией и Италией. При этом итальянская администрация — и это с оговорками и без признают все без исключения — была значительно мягче германской. В соответствии с расовой теорией Гитлера все славяне рассматривались как низшая раса. Немцам, проживавшим на территории довоенной Югославии, были предоставлены особые права, все прочее было объявлено «пространством», которое следовало преобразовать в соответствии с ценностями «арийской цивилизации». Начались этнические чистки: с югославянских территорий, присоединенных к Германии, изгонялись коренные жители, а их земли отдавались германским колонистам. Экономика страны была поставлена на службу военным потребностям Германии, из Югославии вывозились стратегические ресурсы и сельскохозяйственная продукция, а также рабочая сила. Тысячи военнопленных солдат югославской армии и гражданских лиц были вывезены на принудительную работу в Германию. Патриарх сербской православной церкви Гавриил был отправлен в немецкий концлагерь Дахау. Закрывались славянские школы и культурные учреждения, насаждался немецкий язык. Параллельно разжигалась национальная рознь между славянами.

Наиболее драматично развивались события в Хорватии. Пришедшие к власти усташи начали неслыханный в истории Европы геноцид в отношении сербов, цыган и евреев. По своим зверствам и масштабам этот геноцид сопоставим только с преступлениями турок против христиан, совершенными во второй половине XIX — начале XX века. Объектом геноцида стали два миллиона нехорватов, проживавших на территории НХГ — в первую очередь сербы. При этом свою ненависть усташи вымещали не на белградских жандармах или чиновниках, а на своих соседях-сербах, бывших «граничарах» (см. главу 1), с которыми хорваты жили бок о бок более трехсот лет и которые буквально врасплох были застигнуты этой внезапной ненавистью.

Зверства усташей в отношении сербского населения потрясли даже их союзников — немцев и итальянцев. Казалось, что «просвещенная» Европа получила новое доказательство того, что славяне — дикари, низшая раса, которую надо либо уничтожить, либо «цивилизовать».

Надо отметить, что в 1941 году подавляющее большинство хорватов поддерживало создание НХГ. Лидер Хорватской крестьянской партии Влатко Мачек сразу после прихода к власти усташей заявил: «Призываю весь хорватский народ подчиниться новой власти. Призываю всех сторонников Хорватской крестьянской партии, занимающих административные посты, искренне сотрудничать с новой властью». Но очень скоро Мачек оказался в лагере смерти Ясеновац, созданном усташами в первую очередь для массового уничтожения сербов, евреев и цыган. В своих мемуарах Мачек пишет, что он увидел, как один из лагерных охранников-усташей, который целый день убивал людей, постоянно крестится перед сном. «Я спросил его — не боится ли он Божьей кары? — «Лучше не говорите об этом — ответил он, — я прекрасно понимаю, что меня ожидает. За все мои прошлые, нынешние и будущие прегрешения я буду гореть в аду. Но я буду гореть в аду ради Хорватии!»

Что ж, ответ исчерпывающий. Если человек, называющий себя христианином — будь он хоть патриархом, митрополитом или архиепископом ставит Хорватию, Сербию, или что-то еще выше Христа и его заповедей, то он — не христианин (не католик и не православный), даже если он весь обвешается крестами, разобьет себе лоб в молитвах и запостится до дистрофии.

Католическая церковь Хорватии сыграла самую недостойную (мягко скажем) роль в событиях Второй мировой войны. Геноцид сербов осуществлялся с ее фактического благословения. Из всех хорватских иерархов только епископ Мостарский Алоизие Мишич выступил с осуждением резни и запретил своим священникам отпускать грехи тем католикам, которые запятнали себя человекоубийством. Это был единственный истинно христианский поступок церковного деятеля — остальные одиннадцать епископов Хорватии и сам архиепископ Степинац не нашли в действиях усташей ничего предосудительного, либо закрыв уши и глаза, либо тайно и явно подстрекая усташей к новым убийствам.

После оккупации и распада Югославии оставались только две реальные силы, выступавшие за восстановление единства страны: королевское правительство, бежавшее из страны, и компартия, сохранившая, несмотря на террор оккупационных властей, свою организационную структуру на всей ее территории.

Эмигрантское правительство Югославии во главе с генералом Душаном Симовичем, обосновавшееся в Каире, поддерживали Англия и США. В отличие, например, от эмигрантского правительства Польши, собственных вооруженных сил и собственной разветвленной сети подпольных организаций в стране югославское правительство не имело. Вся его деятельность по организации сопротивления на первых порах сводилась к передачам по английскому радио, в которых народу Югославии предлагалось «погодить» до лучших времен.

Другой влиятельной политической силой, выступавшей за единство Югославии, была Коммунистическая партия Югославии (КПЮ). Ее лидером с 1937 года являлся Иосип Броз, более известный под партийным псевдонимом Тито один из самых выдающихся политических деятелей XX века.

Сын хорвата и словенки, Иосип Броз Тито родился в мае 1892 года в селе Кумровац неподалеку от Загреба. В годы Первой мировой войны он был призван в австро-венгерскую армию, в 1915 году попал в плен на русском фронте и до 1920 года оставался в России. Вернувшись в Югославию, он вступил в компартию Югославии, несколько раз подвергался арестам, а в 1937 году был избран Первым секретарем ЦК КПЮ.

Коммунистическое партизанское движение в Югославии начало разворачиваться летом 1941 года. Между тем еще с апреля в Сербии, в районе Равной Горы, действовала небольшая группа сербских офицеров во главе с полковником Драголюбом Михайловичем. После капитуляции армии эта группа не сложила оружия и, уйдя в горы, приступила к организации партизанских отрядов на территории Сербии. По традиции, сохранившейся еще со времен борьбы против турок, сербские партизаны называли себя четниками (от «чета» — отряд). Михайлович установил связь с эмигрантским правительством, но избегал любых военных действий против оккупантов. Идеологически и организационно связанные с режимом, правившим в межвоенной Югославии, четники Михайловича стояли на узконациональных великосербских позициях. «Мои враги — хорваты, мусульмане и коммунисты», — любил повторять Михайлович.

С конца мая компартия Югославии начала формирование партизанских групп на территории Сербии. Первоначально их численность была невелика. Когда в мае 1941 года хорватские фашисты начали зверски истреблять сербское население, тысячи сербов, спасаясь от резни, бежали в горы. Там и появились первые партизанские отряды, объединенные, по сути, одним-единственным стремлением — к самозащите, а вовсе не какой-либо идеологией. Эти люди стояли лицом к лицу с озверевшими от безнаказанности фашистами и не собирались становиться покорными баранами. Вооруженные охотничьими ружьями, косами и вилами они готовились защищать свою жизнь. Именно здесь, в горах Боснии, впервые прозвучал лозунг, который затем стал лозунгом всей народно-освободительной борьбы югославских патриотов: «Смерть фашизму свободу народу!».

Единственной югославской территорией, где сопротивление фашистам сразу приобрело характер организованного движения, стала Словения. Уже 27 апреля в Любляне состоялось подпольное совещание всех ведущих политических и общественных движений Словении, включая компартию, на котором было решено создать единую антифашистскую организацию — Освободительный фронт Словении.

Нападение фашистской Германии на СССР 22 июня 1941 года создало новую военно-политическую обстановку в Европе. Независимо от того, как развивалась предвоенная ситуация, теперь Советский Союз оказался вовлеченным в общую антифашистскую борьбу, которую вели Англия, ее союзники и порабощенные Гитлером народы Европы. Вступление СССР в войну с фашизмом дало новый импульс югославскому сопротивлению. Этому объективно способствовало и традиционно доброе отношение к России, которое, несмотря на все выверты югославской государственной политики, сохранялось в народной среде.

27 июня 1941 года Центральный комитет Коммунистической партии Югославии принял решение создать Главный штаб партизанского движения во главе с Тито. В июле был разработан план расширения партизанских операций в Сербии, в первую очередь предусматривавший увеличение численности партизанских групп и переход к активным действиям. Но действительность опрокинула эти расчеты: уже 7 июля в Западной Сербии, а затем в Черногории началось массовое восстание против оккупантов. Только в Черногории численность повстанцев достигла 32 тысячи человек. 22 июля началась вооруженная партизанская борьба в Словении, 27 июля — в Хорватии, где на первых порах действовали партизанские отряды, состоящие из сербов, спасавшихся от геноцида. В октябре 1941 года партизаны начали действовать в Македонии.

В Боснии и Герцеговине в ответ на действия партизан усташи начали новую резню сербов. Средневековые зверства хорватских фашистов вызвали возмущение даже у командования итальянских оккупационных войск, которое вынуждено было ввести свои войска в Герцеговину для защиты сербского населения. Этот шаг на время утихомирил страсти, и партизанские выступления в Герцеговине практически прекратились.

К октябрю 1941 года на территории Югославии действовало около 70 тысяч партизан. В Западной Сербии образовалась обширная освобожденная зона. Сюда перебазировался Главный штаб партизанского движения. Здесь же началось формирование органов новой власти — Народно-освободительных комитетов.

Появление в оккупированной Югославии новой реальной силы партизанского движения, руководимого коммунистами, — создало новую ситуацию в стране. Первой проблемой стало отношение партизан к Тито и четникам Дражи Михайловича. Обе стороны на словах выражали готовность к совместным действиям. Но внутренняя логика развития событий неизбежно разводила партизан и четников по разные стороны баррикады.

Дело в том, что освободительная война народов Югославии против фашистских оккупантов являлась одновременно гражданской войной в многонациональной стране, отягощенной застарелыми межнациональными проблемами. В стране существовали силы, не желавшие восстановления единой Югославии, а те, кто выступал за ее единство, имели разный подход к принципам этого объединения. Так на новом витке истории опять, но уже в новой форме, столкнулись две старые идеи: федерализм и централизм, идея федерации югославянских народов и идея «Великой Сербии». На этот раз перевес был на стороне приверженцев федерализма — что представляет из себя «Великая Сербия», народы Югославии уже знали не понаслышке, а испытали это на собственной шкуре. Носителями же идеи федерализма теперь являлись не хорваты и словенцы, а коммунисты, сторонники социального переустройства мира. Поэтому с самого начала федералистское крыло национально-освободительного движения приобрело «красный» цвет, а коммунистические идеи, брошенные в котел югославских страстей, породили новые проблемы и оказали решающее влияние на итоговую расстановку сил (впрочем, надо подчеркнуть, что коммунизм Тито имел ряд коренных отличий от «коммунизма» ленинско-сталинского).

Единую, федеративную, стабильную, процветающую, неприсоединившуюся и пользующуюся заслуженным авторитетом в мире Югославию, ту Югославию, которая до 1989 года являлась главным фактором стабильности на Балканах, создали коммунисты. Этот исторический факт сегодня можно замалчивать, высмеивать, вертеть так-сяк и наперекосяк, пытаться умалить более или менее глупыми комментариями, но этот факт нельзя игнорировать. Не национальная, а социальная революция привела в итоге к созданию стабильной федеративной Югославии. Не принцип солидарности национальных элит, а принцип солидарности народов, поднявшихся на борьбу с фашизмом не во имя высосанных из пальца идей «Великой Сербии» или «Великой Хорватии», а во имя сохранения себя и своей культуры, оказался единственной плодотворной идеей, способной сцементировать многонациональное югославское государство.

Борьба различных политических сил в Югославии не осталась без внимания союзников по антигитлеровской коалиции. Ни для кого не было секретом, что их объединяла только борьба против Гитлера — во всех прочих вопросах союзники имели собственные, как правило, диаметрально противоположные взгляды. В глазах Англии четническое движение в Сербии являлось органическим продолжением той антигитлеровской и пробританской политики, которую пыталось проводить правительство Симовича, пришедшее к власти в результате военного переворота 27 марта 1941 года. В свою очередь, правительство Симовича являлось продолжателем традиционной прозападной, «антантовской» политики, которую проводила Сербия начиная с 1903 года. Поэтому четники рассматривались в Лондоне как естественные союзники Англии. Что касается партизан Тито, то коммунистические идеи их лидеров и явно промосковская направленность, естественно, никакого восторга у англичан вызвать не могли. Официальный Лондон по дипломатическим каналам постоянно оказывал давление на Москву, стараясь убедить Сталина в том, что только Михайлович может считаться истинным руководителем югославского сопротивления и именно его следует рассматривать в качестве партнера по антигитлеровской коалиции. От Москвы требовали повлиять на партизанское руководство, чтобы четники и партизаны «оставили в стороне свои разногласия и образовали единый фронт». Посол Британии в Москве Криппс, обращаясь к Молотову, высказал от имени официального Лондона пожелание: «Советское правительство, возможно, будет склонно убедить коммунистические элементы в Югославии предоставить себя в военном отношении в распоряжение Михайловича, как национального вождя».

В октябре в штаб Дражи Михайловича, которого эмигрантское королевское правительство назначило военным министром, прибыл представитель британского военного командования на Ближнем Востоке капитан Хадсон. Он привез с собой послание, в котором англичане настоятельно рекомендовали Михайловичу не допустить, чтобы югославское сопротивление «превратилось в восстание коммунистов в пользу Советской России». Впрочем, Михайлович в таких рекомендациях не нуждался, так как он уже давно и последовательно действовал в этом направлении. Еще в начале сентября 1941 года он с ведома гитлеровского командования заключил соглашение с профашистским белградским правительством Милана Недича о совместной борьбе против партизан Тито. 13 ноября Михайлович лично встречался с представителями германского командования и обсуждал вопросы совместной борьбы четников и фашистов против партизан. «С коммунистами-партизанами не может быть никакого сотрудничества, — говорилось в инструкции Михайловича командирам четнических подразделений, — так как они борются против династии, за осуществление социальной революции, что никогда не может быть нашей целью, так как мы единственно и исключительно только солдаты и борцы за короля и отечество». В официальных документах союзников четники часто именовались «королевской армией» и «братьями по оружию».

Впрочем, в каких-то военных операциях против оккупантов «королевская армия» замечена не была. Четники занимались в основном тем, что устраивали массовые убийства безоружных мусульман Боснии — эта резня ничем не отличалась от действий усташей в отношении сербов. Дража Михайлович одним из первых на Балканах произнес фразу «этническая чистка». В своем приказе командирам четнических подразделений от 20 декабря 1941 года Михайлович так сформулировал стоящие перед ними задачи:

«…Создать Великую Югославию и внутри ее Великую Сербию, этнически чистую в границах Сербии, Черногории, Боснии-Герцеговины…

Провести чистку государственной территории от всех национальных меньшинств и чуждых элементов… Очистить Боснию от мусульманского и хорватского населения».

Вероятно, и на основе такой программы можно решать «национальные задачи». Тогда возникает вопрос: вправе ли «национальные меньшинства и чуждые элементы» в ответ на «чистку государственной территории» браться за оружие и «мочить» носителей «национальной идеи»? И вправе ли церковь благословлять подобные действия? Впрочем, вопросов много. И югославские события 1990-х годов ясно показали, что они по-прежнему не разрешены.

Отношение Советского Союза к югославскому движению сопротивления на первых порах можно назвать выжидательным. В Москве фигура Дражи Михайловича восторга вызывать не могла, но вот насколько верны уверения англичан, что партизаны Тито не пользуются поддержкой народа, а за Михайловичем идут чуть ли не миллионы? Какова реальная расстановка сил в югославском сопротивлении? Насколько управляем Тито и в какой степени он может соответствовать интересам Москвы?

Несмотря на постоянно демонстрируемую партизанскими руководителями солидарность с СССР, окончательное решение в Москве приняли только к началу 1942 года. «Советское правительство не расположено участвовать вместе с Правительством Его Величества в попытке обуздать деятельность партизан». Эти слова посла СССР в Лондоне Майского окончательно провели границу между советской и английской позициями в югославском вопросе.

Вооруженная борьба четников с партизанами началась в октябре 1941 года и продолжалась до конца войны. Этот факт лишний раз подчеркивает, что народно-освободительная борьба в Югославии носила одновременно характер гражданской войны. Партизанам Тито противостояли немецкие, итальянские, болгарские и венгерские оккупационные войска, хорватские усташи и домобраны, вооруженные формирования белградского правительства Милана Недича, четники Дражи Михайловича, отряды албанских националистов баллистов. К этому надо добавить и дивизию русских казаков генерала Краснова, сформированную из числа бывших белогвардейцев и советских военнопленных, присягнувших на верность Гитлеру. Русская казачья дивизия воевала с партизанами вплоть до мая 1945 года.

Если говорить об этническом составе партизан, то на протяжении всей войны доминирующими национальными элементами в их рядах являлись боснийские сербы, черногорцы, далматинские и герцеговинские хорваты, словенцы. Более консервативные жители коренных сербских областей были склонны поддерживать четников, хорваты — националистов-усташей. Перелом в настроениях обозначился только в 1943–1944 годах, когда партизаны превратились в доминирующую силу югославского сопротивления, а четники и особенно усташи окончательно скомпрометировали себя. Следует отметить и разницу в социальном составе враждующих сторон: среди партизан было много горожан рабочих, студентов, ремесленников, в то время как четников и усташей поддерживали преимущественно малограмотные крестьяне и небольшие группы шовинистически настроенных интеллектуалов: «Четники… являлись скопищем сербских либеральных националистов, запуганных крестьянских масс, сербских шовинистов и фашистов… Они имели корни в традициях прошлого, в сельской жизни, в национальных и религиозных мифах».[34]

Ситуация начала меняться с 1943 года. Так, например, в августе 1943 года в двух партизанских отрядах, действовавших на территории Хорватии и насчитывавших в совокупности 781 бойца, 445 партизан были хорватами, 329 сербами, 7 — других национальностей. Социальный состав этих отрядов был следующим: 414 рабочих, 243 крестьянина, 91 ремесленник, 21 служащий, 9 работников умственного труда, 3 военных и полицейских.[35]

В рядах Народно-освободительной армии Югославии (НОАЮ) действовало много национальных формирований, созданных из числа перешедших на сторону партизан солдат и офицеров оккупационных войск и бывших военнопленных. Вместе с югославами против фашистов сражались итальянская партизанская дивизия имени Гарибальди, болгарская партизанская бригада имени Георгия Димитрова, советский партизанский батальон, в марте 1945 года переформированный в 1-ю Советскую ударную бригаду, чехословацкий ударный батальон имени Яна Жижки, венгерский батальон имени Шандора Петефи, польский батальон имени Тадеуша Костюшко, немецкая коммунистическая рота имени Эрнста Тельмана.

Англо-американское командование, сделавшее ставку на четников, снабжало их оружием, боеприпасами, снаряжением, средствами связи, деньгами. Партизанам было гораздо труднее — им приходилось воевать только тем оружием, которое удавалось отбить у врага. Тем не менее уже в декабре 1941 года из партизанских отрядов началось формирование регулярной Народно-освободительной армии Югославии (НОАЮ). 21 декабря 1941 года было создано первое воинское соединение НОАЮ — 1-я Пролетарская бригада, костяк которой составили сербские и черногорские рабочие. В марте 1942 года была создана 2-я Пролетарская бригада, в июне 1942 года — 3-я, 4-я и 5-я. К концу 1942 года НОАЮ имела в своем составе 2 армейских корпуса, 8 дивизий, 31 бригаду и 36 партизанских отрядов — всего более 150 тысяч человек.

Летом 1942 года массированное наступление немцев, итальянцев и сербских четников заставило главные силы партизан с боями уйти в Западную Боснию. С этого момента в пользу партизан начали меняться настроения среди хорватов: к ноябрю 1942 года в Хорватии уже действовало более 18 тысяч партизан. Партизанское движение в Словении развивалось в некоторой изоляции от других районов страны в силу чисто географических причин и имеет собственную историю взлетов и падений. В октябре 1942 года началась партизанская борьба в Косово.

Югославские партизаны имели тесные связи с партизанами Албании. По партийной линии связь с албанскими коммунистами обеспечивал секретарь областного комитета КПЮ по Косово и Метохии Миладин Попович. Влиянием югославских партизан во многом объясняется определенная унификация методов политической и вооруженной борьбы албанских партизан. Подобно югославам, албанские коммунисты поднимали народ на борьбу под лозунгом «Смерть фашизму — свободу народу!». Народно-освободительная армия Албании строилась на принципах, принятых в НОАЮ. В строительстве Народно-освободительной армии Албании принимали участие югославские военные советники. И проблемы, с которыми сталкивались албанские партизаны, были схожи с теми, с которыми приходилось сталкиваться партизанам Тито. Роль четников в Албании выполняли албанские националисты, объединенные в организацию «Балли комбетар» Национальный фронт. Баллисты выступали под лозунгами создания «этнической Албании», «Великой Албании от долины Вардара до берегов Адриатики». Как и сербские четники, албанские баллисты поддерживали тесные контакты с фашистами. Опорой баллистов являлись отсталые районы Северной Албании, населенные католиками, и Косово, где проживали албанцы-мусульмане. Из них, в частности, была сформирована дивизия СС «Скандербег», солдаты которой сражались с югославскими и албанскими партизанами и не щадили ни сербов, ни албанцев. Начальник штаба 1-го ударного корпуса Национально-освободительной армии Албании Дали Ндреу и комиссар корпуса Хюсни Капо в конце 1944 года так характеризовали позицию косовских албанцев во время войны: «Гнусно обманутая пропагандой немецких захватчиков большая часть народа Косово поставила себя на службу германской армии, вступила в ряды предателей и боролась с оружием в руках против национально-освободительных Югославской и Албанской армий. Косовские банды обрушились на албанское население Южной Албании, безжалостно жгли, грабили, убивали, насильничали. И сегодня, когда для всех стало ясным, что Германия стоит на пороге капитуляции, а национально-освободительные войска Тито и Энвера борются за свободу народов, значительная часть косоваров продолжает бороться в рядах немцев и предателей против этих войск».[36] Этот факт, как и все развитие событий на Балканах в годы Второй мировой войны, ясно показывает, что любой великодержавный шовинизм сербский, албанский, хорватский, германский и т. п. в итоге приводит к фашизму, а фашизм — к деградации и распаду самой нации.

Кроме того, совершенно очевидно, что в годы второй войны народы Балканского полуострова разделились не столько по национальному, сколько по социальному признаку, что в итоге и привело к победе коммунистического движения в Югославии.

К концу 1942 года ⅕ территории Югославии контролировалась партизанами. Параллельно с расширением вооруженной борьбы Верховный штаб партизанского движения создавал сеть местных органов власти на освобожденных территориях. А 26 ноября 1942 года в городе Бихач (Западная Босния) открылось заседание Учредительного собрания, в котором приняли участие представители всех антифашистских групп, действовавших в Югославии. Собрание избрало высший общеюгославский политический орган — Антифашистское вече народного освобождения Югославии (АВНОЮ). Исполнительный комитет АВНОЮ возглавил известный политический деятель межвоенной Югославии Иван Рибар. По иронии судьбы, именно он в 1921 году запрещал компартию Югославии. Теперь, в 1942 году, он стоял плечом к плечу с коммунистами (и не он один), хоть и не разделял их взгляды. Партизан Тито поддерживали самые разные люди, независимо от социального происхождения, национальности и вероисповедания. Далматинские крестьянки — хорватки и католички выкрикивали на митингах: «Да здравствует Дева Мария и коммунистическая партия!»

Первая половина 1943 года стала для югославских партизан периодом наиболее тяжелых испытаний. Ожесточенные бои на реке Неретве (февраль март) и на реке Сутьеске (май) ознаменовали собой начало перелома в партизанской войне. Несмотря на большие потери, понесенные частями НОАЮ, оккупантам даже ценой максимального напряжения сил (в битве на Сутьеске численность немецко-итальянских войск составляла 115 тысяч против 18 тысяч партизан) не удалось разгромить главные силы НОАЮ. Основной очаг партизанского движения переместился в Восточную Боснию.

Рост влияния НОАЮ и падение популярности четников вызывали возрастающее беспокойство в Лондоне. Английское правительство оказывало постоянное давление на Москву, добиваясь признания ею четников Дражи Михайловича в качестве одной из составляющих сил югославского сопротивления. Зная о связях Михайловича с итало-германским командованием и реальное соотношение сил в Югославии, советское правительство отказывалось признавать четников в качестве «сил сопротивления», сделав однозначный выбор в пользу партизан Тито. В мае 1943 года английское правительство перед лицом реальных фактов вынуждено было признать, что партизаны являются ведущей силой антифашистской борьбы в Югославии. В конце мая в штаб Тито прибыла английская военная миссия. При этом англичане продолжали поддерживать четников, способствуя разжиганию гражданской войны. «Уничтожайте партизан», — советовал Драже Михайловичу английский военный советник полковник Бейли. И четники уничтожали, как могли, но под ударами партизан к осени 1943 года зона их влияния сократилась до нескольких районов Сербии.

8 сентября 1943 года произошло событие, оказавшее большое влияние на дальнейшее развитие событий в Югославии: капитулировала Италия. 15 итальянских дивизий, воевавших против партизан, вышли из войны, а их оружие и снаряжение попало в руки НОАЮ. Это позволило увеличить ряды партизан на 80 тысяч бойцов. На освобожденных территориях началось формирование областных органов власти. В июне 1943 года было создано Краевое антифашистское вече народного освобождения Хорватии, в октябре — Словенский Народно-освободительный комитет, в ноябре — Краевое антифашистское вече народного освобождения Боснии и Герцеговины. А 29–30 ноября в боснийском городе Яйце состоялась вторая сессия Антифашистского веча народного освобождения Югославии (АВНОЮ), которая приняла ряд важных решений, касающихся послевоенного устройства Югославии. АВНОЮ запретило королю Петру II Карагеоргиевичу возвращаться в страну и лишило эмигрантское королевское правительство прав законной власти. Верховным органом в Югославии на время войны стал Национальный комитет освобождения Югославии. Одновременно сессия определила принципы строительства будущей Югославии:

«Чтобы осуществить принцип суверенности народов Югославии, чтобы Югославия превратилась в подлинное отечество для всех своих народов и никогда больше не стала вотчиной каких бы то ни было господствующих клик, Югославия строится и будет построена на федеративной основе, которая обеспечит полное равноправие сербам, хорватам, словенцам, македонцам и черногорцам, всем народам Сербии, Хорватии, Словении, Македонии, Черногории, Боснии и Герцеговины».

29 ноября 1943 года, дата открытия второй сессии АВНОЮ, стала датой рождения новой Югославии.

Решения второй сессии АВНОЮ, по существу, ставили крест на планах Англии в отношении Югославии. Но в Лондоне не считали положение безнадежным и предприняли новую серию дипломатических шагов по разрешению «югославского вопроса». На Тегеранской конференции «большой тройки» (Сталин, Рузвельт, Черчилль) югославский вопрос обсуждался наряду с другими военными проблемами. Рузвельт вообще считал, что сербы и хорваты уже не смогут больше жить в одном государстве и Хорватии лучше предоставить независимость.

Англичане подняли вопрос о высадке англо-американских войск на Балканах в рамках открытия «второго фронта» в Европе. Пытаясь игнорировать факт создания верховного органа власти новой Югославии, в декабре 1943 года по подсказке Лондона королевское эмигрантское правительство Югославии обратилось к правительству СССР с предложением заключить советско-югославский договор о дружбе, взаимной помощи и послевоенном сотрудничестве. СССР это предложение отклонил, отказавшись признать за королевским правительством право представлять кого-либо, кроме себя самого.

Английские и американские офицеры, находившиеся в Югославии в составе военных миссий, информировали Лондон и Вашингтон о росте популярности партизан Тито, о резком сокращении влияния четников, о сотрудничестве Дражи Михайловича с фашистами. И уже в январе 1944 года Черчилль вынужден был направить на имя Тито письмо: «Британское правительство не будет в дальнейшем оказывать никакой военной помощи Михайловичу и будет оказывать помощь только Вам…» Хотя с осени 1943 года английские самолеты, действительно, начали регулярно доставлять партизанам оружие и снаряжение, Черчиль, по своему обычаю, лукавил. Несмотря на то что в феврале 1944 года английские офицеры были отозваны из штаба Михайловича, помощь четникам Англия и США продолжали оказывать до последних дней войны. Не прекращалась и дипломатическая борьба вокруг «югославского вопроса». Сербские националисты в лице четников Михайловича и эмигрантского правительства в Лондоне и Вашингтоне рассматривались как главная опора англо-американскому влиянию на Балканах. В Лондоне и Вашингтоне рассчитывали, что четники сумеют сохранить влияние в послевоенной Югославии и предпринимали все усилия в этом направлении. Одновременно англо-американская авиация несколько раз подвергала массированным бомбардировкам югославские города, таким образом «участвуя в борьбе с фашизмом». Весной 1944 года, в канун православной Пасхи авиация союзников четыре дня бомбила Белград. Спустя несколько дней авианалетам подвергся Загреб.

В августе 1944 года к Михайловичу была переброшена военная миссия США во главе с полковником Макдауэллом. «Германия проиграла войну, — сказал Макдауэлл Михайловичу. — Ваша борьба с немцами нас не интересует. Ваша задача — удержаться в народе. Я прибыл, чтобы помочь вам в этом». К этому времени в рядах четников насчитывалось около 30 тысяч человек, в рядах партизан — более 350 тысяч. План западных держав состоял в том, чтобы объединить эмигрантское правительство с Народным комитетом освобождения Югославии, четников — с партизанами, вернуть в страну короля Петра II, а затем с помощью союзников или без оттеснить партизан от власти и в итоге ликвидировать их как политическую силу. Этот план был успешно реализован англичанами в Греции. Подобный план разрабатывался и для Албании. Но реализовать его ни в Югославии, ни в Албании не удалось.

«Изменения в югославском правительстве, — говорилось в заявлении советского правительства от 22 апреля 1944 года, адресованного Лондону если они не будут пользоваться соответствующей поддержкой маршала Тито и Народно-освободительной армии Югославии, вряд ли могут принести какую-либо пользу. Следовало бы добиться по этому вопросу соглашения с маршалом Тито, у которого действительно имеются реальные силы в Югославии».

Дипломатическая поддержка СССР сыграла большую роль в становлении новой Югославии. С 1944 года началось и интенсивное советско-югославское военное сотрудничество. 23 февраля 1944 года в Югославию прибыла советская военная миссия во главе с генерал-лейтенантом Н. В. Корнеевым, а в апреле в Москву — югославская военная миссия во главе с генерал-лейтенантом НОАЮ В. Терзичем. Советские самолеты доставляли в Югославию оружие, снаряжение, медикаменты. Всего за весь 1944 год югославы получили около 3 тысяч тонн советских военных грузов. В Югославию прибыла группа советских военных медиков. На территории СССР из числа добровольцев-югославов, в основном из числа военнопленных, была сформирована отдельная добровольческая югославская пехотная бригада, которая принимала участие в боях за освобождение Югославии.

В сентябре 1944 года Советская Армия вступила в Болгарию. К власти в Болгарии пришло правительство Отечественного фронта, присоединившееся к антигитлеровской коалиции. Советские и болгарские войска стояли на границах Югославии.

21 сентября Иосип Броз Тито прилетел в Москву, где встретился со Сталиным и другими советскими руководителями. Во время переговоров в Москве было достигнуто соглашение о том, что советские войска вступят на территорию Югославии для выполнения ограниченной задачи — части 3-го Украинского фронта совместно с частями НОАЮ должны были освободить Белград и Восточную Сербию. После этого советские войска должны были покинуть Югославию.

Это соглашение в значительной степени отражало страх Тито и других югославских руководителей перед возможной оккупацией Югославии советскими войсками и прямым вмешательством Москвы в югославские дела. Взаимное недоверие Тито и Сталина, впервые явно проявившееся во время московских переговоров, впоследствии переросло в открытую вражду. А ограниченное участие советских войск в освобождении Югославии впоследствии позволило югославам говорить о том, что они сами, без Сталина и СССР, добились своего освобождения — те, кто бывал в Югославии в 1970-х годах, эти заявления, вероятно, помнят.

28 сентября 1944 года войска 3-го Украинского фронта под командованием маршала Ф. И. Толбухина пересекли югославскую границу. Вместе с ними на территорию Югославии вступили части 1-й, 2-й и 4-й болгарских армий. Совместно с 1-м Пролетарским корпусом и 12-м Ударным корпусом НОАЮ советские и болгарские войска приняли участие в освобождении Сербии и Македонии. 14 октября начались бои за Белград. 20 октября югославская столица была освобождена. Германской группировке в Югославии было нанесено поражение, фашистские формирования сербского правительства Милана Недича прекратили свое существование, четники Михайловича оказались дезорганизованы.

В ноябре 1944 года по соглашению партизанского командования НОАЮ и Народно-освободительной армии Албании на территорию Югославии вступили несколько бригад албанских партизан. Совместно с частями НОАЮ и 5-й болгарской дивизией они принимали участие в освобождении Косово. В этих боях погибли 350 албанских партизан. В своем обращении к Генеральному штабу Народно-освободительной армии Албании Иосип Броз Тито писал:

«Ваша борьба послужила маяком для всех порабощенных народов Европы и была огромной помощью народам порабощенных Балкан. Мы никогда не оставались без вашей помощи, о которой наш народ знает и за которую благодарен, Братство по оружию наших народов скреплено совместной борьбой, и пролитая кровь сцементировала эту дружбу, которую ничто не может разрушить». Увы, пройдет полвека, и новая пролитая кровь уже будет не цементировать, а разделять братские народы…

В начале ноября 1944 года советские войска вышли из Югославии. В составе югославских воинских частей осталось много советских военных специалистов, которым предстояло подготовить кадры для армии новой Югославии. СССР передал частям НОАЮ большое количество стрелкового и тяжелого вооружения, самолетов, бронетехники, средств связи и ПВО.

Борьба за освобождение Югославии завершилась только 15 мая 1945 года, через неделю после капитуляции Германии. Это объясняется тем, что остатки немецких войск и их союзников — хорватских усташей, русских казаков Краснова и других коллаборационистов — пытались пробиться в Австрию, чтобы там сдаться англо-американским войскам. Благодаря этому многим лидерам усташей — организаторам геноцида сербов удалось спастись. Что касается казаков, то они поголовно были выданы англичанами советскому командованию.

По мере приближения часа полного освобождения Югославии все более нервозный и активный характер приобретала англо-американская дипломатия. Борьба за Югославию шла до последнего момента. Англия продолжала настаивать, чтобы партизаны и югославское эмигрантское правительство объединились и создали бы единое правительство Югославии. В свою очередь, в эмигрантских кругах требовали, чтобы Англия перестала церемониться с партизанами и высадила свои войска на Балканах. На этой позиции, в частности, стоял король Петр II Карагеоргиевич. Более трезво оценивавший ситуацию на Балканах Черчилль порекомендовал королю не рассчитывать на высадку союзников в Югославии. Единственным выходом из ситуации могли бы стать переговоры эмигрантского правительства с партизанской властью.

Переговоры Тито с премьер-министром королевского правительства и переговоры Англии с СССР в итоге привели к достижению согласия: «внутренние трудности» Югославии было решено преодолеть «путем объединения Королевского Югославского правительства и Национального освободительного движения», как говорилось в совместном англо-советском коммюнике. Идя на этот шаг, в Москве не желали обострять отношения со своим союзником, и в то же время не собирались выпускать Югославию из-под контроля. 2 ноября 1944 года в Белграде представители партизан и королевского правительства договорились о создании единого югославского правительства. Вопрос об окончательном государственном устройстве Югославии откладывался на послевоенное время, до решения Учредительного собрания. До этого момента королю Петру запрещалось возвращаться в страну.

Последнее положение вызвало резкое недовольство короля, и он отказался утверждать ноябрьское соглашение. «Своевольный молодой человек!» отозвался о югославском короле Черчилль. А Национальный комитет освобождения Югославии заявил, что создаст временное правительство страны и без согласия короля. 7 марта 1945 года И. Броз Тито сформировал Временное народное правительство Демократической Федеративной Югославии, в которое вошли в том числе и представители эмигрантских кругов. Новое правительство Югославии было почти сразу признано всеми государствами антигитлеровской коалиции. 11 апреля в Москве был подписан Договор о дружбе, взаимной помощи и послевоенном сотрудничестве между СССР и Югославией.

Узнав об этом, «своевольный» король Петр, вероятно, впервые осознал, в каком направлении реально развиваются события, и поделился своими тревогами с Черчиллем. «Видите ли, ваше величество, — ответил Черчилль, — многое из того, что происходит в Югославии, мне тоже не по душе, но я не в состоянии ничего предотвратить».

Последним шансом для вторжения союзников в Югославию стали триестские события. 2 мая 1945 года части НОАЮ освободили Триест — югославский порт на Адриатике, отошедший в 1920 году по Раппальскому договору к Италии. Англо-американские союзники потребовали, чтобы югославы немедленно очистили итальянские территории. Югославы отказались. Триестский кризис грозил вот-вот превратиться в военное столкновение между НОАЮ и американскими и английскими войсками. Советский Союз 22 мая выступил с заявлением в поддержку Югославии: «Было бы несправедливым и явилось бы незаслуженной обидой для югославской армии и югославского народа отказывать Югославии в праве на оккупацию территории, отвоеванной от врага, после того как югославский народ принес столько жертв в борьбе за национальные права Югославии и за общее дело Объединенных наций». В результате кризис удалось урегулировать мирным путем — югославские войска отошли за так называемую линию Моргана, а дальнейшую судьбу Триеста предстояло определить после войны.[37]

Вклад народов Югославии в победу над фашизмом был одним из самых значительных. До 1944 года Народно-освободительная армия Югославии четвертая по численности союзническая армия после армий СССР, США и Англии — фактически в одиночку держала «второй фронт» в Европе, в разное время сковывая от 12 до 15 германских дивизий, не считая итальянских, венгерских, болгарских, хорватских соединений и вооруженных националистических формирований. Во Второй мировой войне Югославия понесла огромные потери — 1,7 миллиона человек. Погиб каждый десятый житель довоенной Югославии. НОАЮ потеряла в боях 305 тысяч человек.

Завершение войны выдвинуло на первый план задачу политического закрепления фактической победы коммунистов во главе с Тито. Эту задачу существенно облегчало то обстоятельство, что большинство владельцев крупных промышленных предприятий и банков в период оккупации сотрудничало с гитлеровцами или националистическими правительствами Хорватии, Сербии и других территорий. Это позволяло осуществить конфискацию и национализацию их имущества в соответствии с практикой, принятой во всех государствах Европы по отношению к коллаборационистам. Другим обстоятельством, облегчавшим задачу коммунистам, являлось то, что практически все их противники за четыре года оккупации скомпрометировали себя в глазах народа как явные пособники фашистов. Немногие прозападно настроенные деятели, связанные с кругами эмиграции, не имели политического влияния в стране.

Учредительная скупщина, открывшаяся 29 ноября 1945 года в Белграде, приняла декларацию о провозглашении Федеративной Народной Республики Югославия (ФНРЮ). «Федеративная Народная Республика Югославия, — говорилось в декларации, — является союзным народным государством с республиканской формой правления, содружеством равноправных народов, свободно выразивших свою волю остаться объединенными в Югославии».

В истории народов Балканского полуострова начался новый этап.