После Гомера

Чада несчастные Трои, меж тем, неоплаканным также

тело не бросили днесь Гипполоха могучего сына,

но у Дарданских ворот на высокий костер погребальный

славного дружно снесли. Из горящего пламени тотчас

5 выхватил оного труп Аполлон-стреловержец и отдал

быстрым ветрам отнести в удалённую Ликии землю.

Те же немедля умчали погибшего к долам Теландра

в край превосходный, под несокрушимой скалою укрывши.

Нимфы оттуда заставили хлынуть священные воды

10 не иссякающей летом реки, что народы людские

Главком, свободно текущим, с тех пор меж собой прозывают.

Так повелели бессмертные, ради владыки ликийцев.

А у судов быстроходных все так же о храбром Ахилле

тяжкой печалью томимы, скорбели в душе аргивяне.

15 Каждый о нём тосковал, как о собственном сыне погибшем.

И во всем войске сухими ничьи тогда не были очи.

Трои сыны же, увидев, как огнь пожирает Пелида,

и удручённых врагов, без конца с той поры ликовали.

Кто-то завел с торжеством меж друзьями отважные речи:

20 «Ныне нежданную радость послал нам Кронид-Олимпиец,

долгое время увидеть своими глазами желавшим

гибель убийцы Ахилла под стенами Трои высокой.

Думаю, будет народ наш от кровопролития скоро

и человекоубийственной сечи надежно избавлен.

25 Вечно в руках у Пелида с неистовой силой разило,

кровью покрывшись, копье. И никто из отважный троянцев,

выйдя навстречу ему, наступившей зари не увидел.

Ну а сейчас, когда мёртв он, надеюсь, домой удалятся

на кораблях длинноносых ахейцев могучие чада.

30 Будь ныне Гектор меж нами, немедленно всех аргивян он

в пышных шатрах их предал бы теперь неминуемой смерти!»

Так, торжествуя в душе, утверждал кое-кто из троянцев.

Более мудрый однако в ответ на те речи промолвил:

«Ты говоришь, на суда вся данайская рать устремится,

35 чтобы скорее обратно уплыть через тёмное море?

Нет, не охватит боязнь их, по жаркой тоскующих сече.

Много сильнейших мужей между ними ещё остается:

отпрыск Тидея, Аякс и Атрея могучие чада.

Гибель постигла Ахилла, но этих боюсь я не меньше.

40 Если бы их поразил Аполлон сребролукий стрелою,

в день тот от долгой войны и несчастного жребия Трои

к нам, удручённым бедою, и верно пришло б избавленье».

Вот, что сказал прозорливец. На небе же те из бессмертных,

кто был данайским мужам неизменным заступником в битвах,

45 горько стенали, главу облаков покрывалом укутав

и сокрушаясь в душе. Среди прочих царило веселье,

ибо они избавленье троянцам послать полагали.

С речью к Крониду тогда обратилась достойная Гера:

«Зевс-громовержец, зачем помогаешь ты чадам троянским,

50 старца Нерея забывши прекрасноволосую дочерь,

что богоравному прежде супругою сделал Пелею

близ пелионских ущелий? Их свадебный пир знаменитый

некогда сам ты устроил и все мы на нём пировали,

множество дивных даров поднеся столь достойным супругам.

55 Всё это враз позабыв, ты ахейцам несчастья готовишь!»

Гере не знающий устали Зевс ничего не ответил.

С тяжкой печалью на сердце сидел он тогда, размышляя

о предстоящей погибели славного града Приама,

и аргивянам задумывал беды послать в наказанье

60 в битве безмерно ужасной и глухо рокочущем море.

Все, что в ту пору замыслил, привел он затем в исполненье.

Эос, меж тем, в океанский глубокий поток опустилась,

а над землей распростерся немедленно мрак беспросветный,

людям от тяжких трудов их до времени отдых даруя.

65 У кораблей аргивяне печальный свой ужин вкусили,

ибо не просто из чрева, спасительной ждущего пищи,

голод жестокий прогнать, коль в груди он уже поселился.

Тотчас тяжелыми станут доселе проворные члены,

и не поможет ничто, пока свой не насытишь желудок.

70 Вот и друзья насыщались, о славном Ахилле горюя.

Необходимость суровая к этому их понуждала.

На подкрепившихся вскорости сладостный Сон опустился,

боль изгоняя из тела и силу рукам возвращая.

Но лишь Медведицы в небе главой повернулись к востоку,

75 Солнца встречая лучи, и младая Заря пробудилась,

сон от себя в тот же миг аргивян отогнали дружины,

думая, как бы погибель троянцам послать поскорее.

Как Икарийское море, ахейская рать волновалась,

или засохшая нива, когда на нее вдруг нежданно

80 тучи несущий Зефир с несказанной обрушится силой.

Так у брегов Геллеспонта в волнении рати стояли.

К жаждущим битвы немедленно сын обратился Тидея:

«Если и вправду, друзья, не боимся мы сечи кровавой,

будем с врагом ненавистным упорнее прежнего биться,

85 дабы не стали троянцы смелей после смерти Ахилла.

Вооружившись и быстрых запрягши коней в колесницы,

двинемся все к Илиону. И битва нас славой покроет».

Так убеждал он данайцев. Аякс же на это ответил:

«Верное слово промолвил ты, сын благородный Тидея,

90 против воинственных Трои сынов побуждая сражаться

мучимых скорбью данайцев, что битвы и сами желают.

Но всё же быть у судов надлежит нам, покуда не вышла

снова из моря Фетида, что в сердце печальном решила

подле могилы сыновней великие игры устроить.

95 Так мне вчера говорила она, исчезая в пучине,

прочим не слышима в войске, и, думаю, скоро прибудет.

Ну а троянцы нескоро по смерти Пелеева сына

храбрость в себе возродят, ведь и мы с тобой все всё ещё живы,

и благородный владыка Атрид, аргивян предводитель».

100 Вот что промолвил прославленный сын Теламона, не зная,

что за несчастную участь завистливый рок уготовил

после тех игр для него. И ответил Тидея наследник:

«Если и верно сюда направляется ныне Фетида,

дабы над умершим сыном скорей состязанья устроить,

105 сами останемся близ кораблей и всех прочих удержим.

Ибо блаженным богам нам послушными быть подобает.

Но и без воли бессмертных отважному в битвах Ахиллу

мы бы тем самым сегодня великий почёт оказали».

Слово такое Тидиду в уста его сердце вложило.

110 Тотчас из тёмного моря Пелея супруга явилась,

утренней дымке подобна. Немедленно все аргивяне

в сборище шумном сошлись, с нетерпеньем в душе ожидая,

кто в состязании трудном со славой участия вскоре,

кто наслажденья для сердца от вида соперников равных.

115 Подле собравшихся в чёрном явившись покрове, Фетида

для победивших дары принесла, призывая ахейцев

тотчас же игры начать. И богиню послушалось войско.

Первым меж прочими сын благородный поднялся Нелея.

Не для того, чтобы с кем-то в кулачном бою состязаться,

120 или борьбе многотрудной. Давно уже все его члены

и сухожилия тела ослабила тяжкая старость.

Но невредимы в груди и сознанье, и разум остались.

И ни один из ахейцев вступать с ним не мог в состязанье,

если словесная битва в совете мужей разгоралась.

125 Слово ему уступал тогда сын достославный Лаэрта

и между всех аргивян наибольшей владеющий властью

царь-копьеносец, могучий владыка мужей Агамемнон.

Вот и теперь перед войском он дочерь Нерея восславил,

молвив, сколь сильно она красотою и благостью прочих

130 моря богинь превосходит. По сердцу пришлись ей реченья.

Славную свадьбу затем помянул градодержца Пелея,

что у вершин пелионских все вместе устроили прежде

вечно блаженные боги, и то, как на пире бессмертных

яства вкушали они, кои быстро скользящие Оры

135 в дланях своих принесли и высокой горою сложили,

как на столы превосходные, из серебра, торжествуя,

без промедленья расставила блюда златые Фемида,

как разожжен был Гефестом поспешно огонь негасимый,

Нимфы амброзию к пиру в сосудах из злата смешали,

140 в сладостном танце кружились меж прочих блаженных Хариты,

звери ж и горы с потоками пением Муз наслаждались,

что привело в восхищенье само необъятное небо,

дивные залы Хирона и всех без изъяна блаженных.

Так о случившемся прежде достойный Нелея наследник

145 вел свой рассказ аргивянам, что с радостью старцу внимали.

Сонму собравшихся оный о славного в битвах Ахилла

снова поведал деяньях. И всей многочисленной рати

были приятны слова те. Нелид же великого мужа

верно подобранной речью почтил перед всеми, напомнив,

150 как по пути к Илиону двенадцать он градов разрушил,

а на бескрайней земле вслед за этим — одиннадцать прочих,

как поразил он Телефа, а после в пределах фиванских

мощь сокрушил Ээтиона, Кикна поверг, Посейдона

грозного сына, копьем, Полидора, подобного богу,

155 дивного видом Троила и славного Астеропея,

как сделал красным от крови поток многоводного Ксанфа,

мёртвыми доверху всё его ложе телами заполнив,

после того как из членов дыханье исторг Ликаона,

от берегов недалеко реки, неумолчно шумящей,

160 Гектора как одолел и отважную Пенфесилею,

после же — рано встающей Зари многомощного сына.

Ведавшим всё аргивянам опять мудрый Нестор напомнил,

как был могуч сын Пелея, ведь с ним ни единый не в силах

был на войне состязаться иль в играх мужей благородных,

165 в тех испытаньях, где спорят проворные юношей ноги,

править конями искусстве иль единоборстве жестоком,

сколь красотою божественной превосходил он данайцев

и сколь велик был всегда в многохлопотном деле Ареса.

Вечных богов умолял ныне Нестор, чтоб дали узреть им,

170 как с белопенного Скироса сын Эакида прибудет.

Старца слова аргивянам и сереброногой Фетиде

мудрые по сердцу были. Нелиду богиня вручила

упряжь коней быстроногих, что в прежние годы Ахиллу

отдал в подарок Телеф близ широкого Каика устья,

175 после того как копьем от ужасной страдавшего раны

дух исцелил он, а раньше, сойдясь в поединке жестоком,

тем же копьем беспощадным в бедро поразил его тяжко.

Этих коней передал сын Нелея товарищам верным,

что к кораблям отвели их, своим величаясь пред всеми

180 богоподобным владыкой. Фетида же на середину

вывела десять коров, назначая их лучшему в беге.

подле сосцов коих дивные шаг направляли телицы.

С Иды отрогов Пелея не знающий устали отпрыск

некогда оных пригнал, остроносым копьем понукая.

185 К славной победе стремясь, поднялись из собрания двое:

Тевкр, Теламона наследник, а также Аякс быстроногий,

что стреловержцев локрийских водил на кровавые битвы.

Быстрые руки обоим на чресла повязки надели,[75]

все, что под ними, укрыв, как обычай велит стародавний,

190 из уваженья к супруге отважного в сечах Пелея

и остальным Нереидам, которые вместе с сестрою

вышли из отчей пучины смотреть аргивян состязанья.

Место, где быстрый окончить соперникам бег надлежало,

им предводитель ахейцев Атрид указал достославный.

195 Двух бегунов к состязанью сама побуждала Эрида,

и, словно соколы, дружно вперед они с места сорвались.

Долго исход был неясен. С обеих сторон аргивяне,

за состязаньем следя, ободряли того и другого.

Но когда оба должны уже были предела достигнуть,

200 душу и тело у Тевкра бессмертных оковы сковали.

Волей какого-то бога иль сам на беду зацепил он

вдруг злополучнейший между глубоких корней тамариска.

Наземь несчастный упал. Ибо левая вмиг подогнулась

возле колена нога его. Тотчас же подле сустава

205 вздулись под кожею вены. Взиравшие на состязанье

громко вскричали ахейцы. Аякс же отметки конечной,[76]

радуясь, быстро достиг. К предводителю храбрые локры

разом сбежались, чьи души в сей миг торжество охватило.

Дивных коров к кораблям увели они, пищу задав им.

210 Тевкра хромавшего также друзья, о владыке заботясь,

прочь отвести поспешили. Целители, кровь из колена

тёмную слив и отрезавши шерсти кусок, наложили,

в масле смочивши, на рану, а сверху старательно крепкой

перевязали повязкой, ужасную боль усмиряя.

215 На середину тем временем двое иных уже вышли

духом отважных мужей, состязаться в борьбе пожелавших,

сын конеборца Тидея и больший Аякс-саламинец.

Глядя на них несказанно дивились в душе аргивяне,

ибо обличием оба казались блаженным подобны.

220 Мигом схватились они, словно дикие звери в теснине,

что в предвкушении пищи над павшим оленем дерутся,

силой друг другу равны, и из двух ни один не уступит,

каждый не менее, нежели недруг его, смертоносен.

Так же и в них одинаково страшная мощь заключалась.

225 Крепостью рук необорных сковал Аякс сына Тидея,

тщась опрокинуть на землю. Но с силой и ловкостью оный,

мощному Теламониду бедро моментально подставил,

мышцы тугие напрягши, на воздух поднял его резко

и, на плечо нажимая, того чрез себя перебросил,

230 наземь повергнув немедленно необоримого мужа,

сам же поверх взгромоздился под громкие зрителей крики.

Гневом зажегшись в душе, от земли поскорее поднялся

храбрый Аякс, ибо снова борьбы неуступчивой жаждал.

С рук отряхнувши песок и досадой исполнившись в сердце,

235 сына Тидея опять он в средину собравшихся вызвал.

Не устрашившись ничуть, Диомед ему вышел навстречу.

Вновь под ногами обоих тяжелая пыль заклубилась.

Грозным подобны быкам, устремились герои друг к другу,

что среди гор недоступных, коль яростный пыл их охватит,

240 топчутся, пылью покрывавшись, и рёву их эхом могучим

всюду холмы отвечают, они же в едином порыве

крепкими лбами упрутся и с мощью безмерно великой

долго друг с другом в сражении гибельном мерятся силой;

трудно обоим дышать, но они продолжают бороться,

245 пену обильную с уст на широкую землю роняя.

Так и мужи состязались безмерною силою дланей.

Мощные спины и шеи того и другого в руках их

от напряженья скрипели, как будто деревья в ущельях,

толстых ветвей паутиной друг друга обнявшие крепко.

250 Часто Аякса могучего твердой рукою пытался,

взяв за бедро, повалить многомощный Тидея наследник,

но опрокинуть не в силах был крепко стоящего мужа.

Тот же, обрушившись сверху, на плечи давил ему страшно,

к самой земле, что есть мощи, соперника грудь прижимая.

255 Так в споре дланей решалась могучих противников схватка.

Громко кричали ахейцы, за этой борьбой наблюдая

и ободряя одни — достославного сына Тидея,

прочие ж — Теламонида. Но вот, раскачавши за плечи,

необоримый за пояс соперника муж обхватил тут

260 и, словно камень, на землю с ужасною силою бросил.

Тотчас равнина троянская вздрогнула с шумом великим

под Диомедом отважным, и снова вскричали дружины.

Павший же быстро вскочил, собираясь с Аяксом могучим

в третий раз в схватке сойтись. Но поднялся немедленно Нестор

265 и перед воинством с речью к обоим мужам обратился:

«Светлые чада, оставьте борьбу многотрудную вашу.

Ведомо всем на земле, что сильнейшие вы меж ахейцев,

ныне, когда опочил среди нас Ахиллес богоравный».

После такого призыва от схватки борцы воздержались,

270 вытерли пот поскорее со лба недрожащей рукою,

поцеловали друг друга и миром свой спор завершили.

Славным тогда четверых подарила невольниц Фетида,

дев океанских царица. От вида награды подобной

неустрашимые тут же пришли в изумленье герои,

275 ибо повадкой и обликом превосходили всех пленниц,

кроме самой Брисеиды прекрасноволосой, те девы.

С Лесбоса взял их Пелид и сноровкой их радовал дух свой.

Первая разные яства для трапез могла приготовить,

сладкое в чаши вино разливала умело другая,

280 третья на руки вкушающим воду лила из кувшина,

после же пира четвертая быстро столы убирала.

Дев этих отпрыск Тидея с могучим Аяксом немедля,

между собой поделив, отослали к судам длинноносым.

Тотчас для боя кулачного Идоменей устремился

285 неодолимый вперед, ибо опытен был в состязаньях.

Но супротив не поднялся никто. Со стыдом отступили

прочие в сторону перед старейшим по возрасту мужем.

В дар пред собравшимся войском Фетида ему поднесла тут

быстрых коней с колесницей, что славного прежде Патрокла

290 в битве несли на троянцев, когда Сарпедона сразил он.

Слугам коней поручив к кораблям отвести поскорее,

сам на ристалище славном остался критян предводитель.

Феникс же с речью ко всем обратился тогда аргивянам:

«Идоменею сегодня блаженные боги награду

295 без испытания дланей и плеч многомощных вручили,

более старшего мужа почтя в ратоборстве бескровном.

Но остальные младые мужи изготовьтесь для схватки,

ловкие длани друг в друга в кулачном бою направляя,

дабы тем самым Пелида почтить отлетевшую душу».

300 Слово услышали все, но, один на другого взирая,

к сватке стремления вновь не спешили явить аргивяне

прежде чем вслух порицать их наследник Нелея не начал:

«Не подобает, друзья, многоопытным воинам робко

боя кулачного вам избегать, что для юных годами

305 лишь наслажденье сулит и широкую к славе дорогу.

О, если б в членах моих оставалась по-прежнему сила,

как в те года, когда, родичи, мы хоронили с Акастом

богоподобного Пелия, вместе у тела собравшись,

и когда против меня вышел сам Полидевк достославный

310 тоже в кулачном бою, но была наша равною схватка,[77]

а от борьбы многотрудной со мною, смятеньем охвачен,

грозный Анкей отказался, меж всеми борцами сильнейший,

смелости выйти навстречу в поникшей душе не имея,

ибо пред тем на глазах у отважных в сраженьях эпеян

315 я одержал над ним верх, знаменитого мужа схвативши

и опрокинув во прах подле Амаринкея могилы,

так что любой мог тогда мои доблесть и силу увидеть,

после чего ещё раз на меня своих рук он не поднял,

и между всеми сильнейший надел я венок аконита.[78]

320 Ныне же старость и боль угнетают меня, потому-то

и призываю я вас, как пристало, к кулачному бою,

ибо несет молодым неизбывную славу победа».

Речь завершил свою старец. И тотчас же муж дерзновенный,

богоподобного сын Панопея героя поднялся,

325 тот, что позднее коня — Илиона злой рок — изготовил.

Рядом сперва ни один не дерзнул для кулачного боя

встать из ахейцев, хотя на жестокой войне, когда в сечу

с рёвом несется Арес, никогда не был слишком умел он.

Так без борьбы к кораблям своим скоро награду

330 гордый унес бы Эпей, если б против поспешно не вышел

славного отпрыск Тесея младой Акамант-копьеносец,

юною силой и мужеством в сердце отважном исполнен,

с кожаными, как и должно, на дланях проворных ремнями,

кои на обе руки Агелай ему сын Эвенора

335 тщательно сам намотал, своего ободряя владыку.

Так же соратники в битвах царя, Панопеева сына,

приободряли Эпея, а он, словно лев, между ними

тою порой возвышался, на длани из кожи воловьей

крепкие вздевши ремни. Отовсюду призывные крики

340 между рядов раздавались, соперников храбрых скорее

дух побуждавшие стойкий в крови свои руки окрасить.

В тесную схватку вступить два героя и сами желали,

но наносили в пространство удары, чтоб гибкие прежде

средь состязанья тяжелыми сразу не сделались члены.

345 После же быстро навстречу врагу они подняли руки

и, друг за другом следя, ещё долго на кончиках ног лишь

переступали проворно, да вес с одного на другое

перемещали колено, чтоб мощи чужой не поддаться.

Но вот уже и столкнулись, стремительным тучам подобны,

350 что под напором ветров нападают одна на другую,

молнии с громом метая, и всё сотрясается небо,

коль облака неспокойны и буря свирепствует грозно.

Так под ремнями из кожи их челюсти громко трещали.

Кровь проливалась обильно. Со лба же соперников капал

355 кровью разбавленный пот и младые окрашивал щеки.

Яростно бились бойцы. Не удерживал гибельных дланей

несокрушимый Эпей, нападая лишь в полную силу.

А в состязаниях опытный отпрыск Тесея владыки,

дланей могучих удар вынуждая впустую направить

360 и меж руками соперника ловко прошедши, Эпея

в бровь поразил и ремнями рассек ему кожу до кости.

Тотчас над глазом обильно из раны той кровь заструилась.

Но в тот же миг, Акаманта могучей рукою настигнув,

враг нанес выпад в висок и на землю поверг его тело.

365 Быстро упавший поднялся и вновь на сильнейшего мужа

бросился, в голову метя, достал его левой рукою,

с силою в лоб поразив, а другою, приблизившись тесно,

носа коснулся Эпея и так ценой разных уловок

всё продолжал наносить по сопернику часто удары.

370 Тут развели их ахейцы, и дальше сражаться хотевших

из-за победы желанной. Соратники быстро обоим

с дланей могучих ремни размотали, покрытые кровью.

После тяжелого боя с усильем герои дышали,

пористой губкой лицо от кровавых следов вытирая.

375 С просьбами многими тотчас товарищи оных друг к другу

быстро тогда подвели, чтобы, гнев недостойный оставив,

к прежней немедленно дружбе соперники снова вернулись.

Увещеваньям друзей оба с искренней радостью вняли,

[ибо у мудрых мужей ум всегда остается спокоен].

380 Поцеловавшись, герои о распре несчастной забыли.

Тут же Фетида-царица с покрытою чёрным главою

два ожидавшим награды серебряных кубка вручила,

что сын Ясона-владыки, Эвней, как уплату Ахиллу

за Ликаона могучего богоподобному отдал

385 в прежние годы на Лемносе, гладью морской окружённом.

Сам изготовил Гефест их прекрасному в дар Дионису

оной порой, когда тот на Олимп молодую супругу

дочерь Миноса привел, кою прежде Тесей против воли

на омываемой морем божественной Дие оставил.

390 Отдал затем Дионис, наполнявший их сладким нектаром,

чаши те сыну в подарок, Тоант передал Гипсипиле

вместе со многим богатством, а та — богоравному чаду;

славный Эвней же Ахиллу из-за Ликаона вручил их.

Первый из кубков тех взял достославного отпрыск Тесея.

395 И на суда был Эпеем второй с удовольствием послан.

Рваные раны бойцов Подалирий усердный искусно

оной порой исцелил, первым делом порезы очистив,

после же соединивши умело руками края их

и, наконец, как всегда, заживляющим снадобьем смазав,

400 что от отца своего много весен назад получил он.

С помощью этого зелья и неисцелимые раны

смертных мужей в тот же день неопасными вмиг становились.

Быстро на лицах обоих и на голове густокудрой

раны зажили и боль сей же час их терзать перестала.

405 На состязание лучников Тевкр и дитя Оилея

вышли опять, что пред тем за награду уж в беге боролись.

Копий владыка далёко тогда поместил Агамемнон

гривой украшенный шлем и сказал: «Между прочими лучшим

будет считаться, кто с меди те конские волосы срежет».

410 Первым поспешно стрелу свою сын Оилея направил.

В шлем угодила она, и пронзительно медь зазвенела.

Следом же выстрелил Тевкр, своевременно с духом собравшись.

Острая срезала тут же стрела лошадиную гриву.

Выстрел столь меткий увидев, вскричали дружины ахейцев

415 и принялись прославлять победителя славного громко,

ибо ущерб, причинённый проворной ноге его в беге,

не помещал тому точно стрелу крепкой дланью направить.

Сына Пелея наложница дивные в руки герою

богоподобного тут же доспехи Троила вручила,

420 что был прекраснейшим между рождёнными в Трое священной

славной Гекубой Приаму, но радость родным не принес он,

ибо оружьем и силой отнял его жизнь сын Пелея.

Как если в пышно цветущем росистом саду возле пруда,

полного чистой водой, подрастающий медленно некто

425 колос иль мака побег, не дождавшись плодов появленья,

свежеотточенным срезал серпом, не позволив расцвета

полного жизни достичь и пустить в землю новое семя,

попусту сжав, и, бесплодный, уж больше в грядущие годы

полною влаги весной никогда он взлелеян не будет.

430 Так же Ахилл богоравного обликом сына Приама

жизни желанной лишил, бороды не сбривавшего даже

и не познавшего девы, но отроком бывшего малым.

Гибель несущая всем на войну увлекла его Мойра

в оную пору, когда первой юности дни наступили,

435 смелость дающие мужу и с ней безрассудное сердце.

После огромный и тяжкий рукою проворной пытались

многие диск для метанья в полет над землею отправить.

Но далеко его бросить не смог ни один из ахейцев,

столь был тяжел этот диск. Лишь Аякс, неуступчивый в битвах,

440 мощной рукою метнул его, словно упавшую с древа

ветку иссохшую жнец, коли жаркое лето настало

и изнывают под солнцем поля вместе с чёрной землею.

Все удивлялись взиравшие, как далеко улетела

медь из руки его, кою и двое с трудом бы подняли.

445 Диск тот своею когда-то в минувшие годы могучий

дланью Антей посылал, испытанью себя подвергая,

прежде чем мощной рукою Геракл принес смерть исполину.

Славный герой его взял вместе с прочей добычей богатой

и превратил в испытанье не знающей устали длани,

450 после же отдал Пелею, что помощь ему предоставил

при одолении первом троянского крепкого града.

Оный наследнику отдал, а тот на судах быстроходных

к Трое привез его, дабы о славном родителе думать,

против троянцев отважных в бесчисленных битвах сражаясь,

455 и с удовольствием силу свою подвергал испытанью.

Так и Аякс его ныне метнул многомощной рукою.

Дочерь Нерея ему знаменитые Мемнона тут же,

равного богу, вручила доспехи, и все аргивяне,

глядя на них, удивлялись, столь были те латы громадны.

460 С радостью взял их в награду прославленный муж-ратоборец,

что лишь один бы и смог облачить ими крупные члены

так, чтобы к телу доспехи те были бы пригнаны плотно.

Также и диск неподъемный с собою унес победитель,

дабы, коль будет желанье, свою испытать с оным силу.

465 Тотчас же многие встали, желая в прыжках состязаться.

Но дальше всех Агапенора след на песке оказался.

Громкими криками войско прыжок его встретило славный.

Моря богиня Фетида в награду ему поднесла тут

грозного Кикна оружье, губителя Протесилая

470 и многих прочих ахейцев, которого отпрыск Пелея

первым поверг из вождей, в огорченье троянцев повергнув.

Дротик всех дальше метнул Эвриал средь копейщиков ловких.

Криками люди почтили его, говоря, что никто бы

дальше отправить, чем он, не сумел и стрелы оперенной.

475 Кубок великий ему Эакида отважного матерь,

из серебра поднесла, что когда-то Ахилла добычей

стал вслед за тем, как копьем своим Минеса жизни лишил он

при разграблении славного прежде Лирнесского града.

Необоримый Аякс, состязаться в сражении мысля

480 дланей и ног, поднялся и вперед между прочих героев

вызвал сильнейшего выйти. Но видя могучего мужа

и поражаясь ему, ни один не осмелился против

Теламонида пойти, ибо страх погасил их отвагу.

Все опасались в душе, как бы, неутомимыми в схватке

485 сея погибель руками, сопернику сын Теламона

сразу лицо не разбил и иного вреда не доставил.

Стали кивать Эвриалу, об опыте оного зная

славном в подобном бою, но и он, как и все, убоявшись

грозного мужа, пред ними сказал тогда твердое слово:

490 «Я б изумился, друзья, коли кто-то ещё из ахейцев

против Аякса могучего ныне осмелился выйти.

Много меня он сильнее. И дух из противника выбьет

тёмным охваченный гневом. От рук его неутомимых

к быстрым судам без ущерба уйти я сегодня не чаю».

495 Все рассмеялись над речью. Аякса же храброго сердцем

дух взвеселился в груди. Получил ведь совсем без усилий

он серебра два таланта, что в виде награды Фетида

тотчас герою дала. Но, на Теламонида взирая,

вспомнила матерь о сыне, и вздоха в груди не сдержала.

500 После к искусству езды прилежанье имевшие в сердце

быстро вскочили, друг друга на яростный спор вызывая,

прежде иных Менелай, Эврипил, неуступчивый в схватках,

следом Эвмел и Тоант, да ещё Полипет богоравный.

Упряжь достали они и коней запрягли в колесницы,

505 радость дающей победы достичь поскорее желая.

На колесницы ступив и к песчаному выехав брегу,

остановились по жребию, каждый у собственной меты,

крепкой рукою поспешно тугие поводья схвативши.

Кони же, друг подле друга в единой тревоге теснились,

510 то ударяя копытом, то прядая дружно ушами.

И опадала с удил их на землю обильная пена.

Разом вперед устремили герои коней легконогих.

Гарпиям быстрым подобны и крепкой уздою ведомы

кони, ярясь друг на друга, проворно влекли колесницы,

515 над дребезжащей землею свершавшие путь отведённый.

Не было видно следов колесниц и копыт лошадиных

на оседавшем песке — столь стремительным шли они шагом.

Тучи неистовой пыли с равнины небес достигали,

дыму подобны костра или мгле, что на горные склоны

520 Нота иль, может, Зефира губительный гнев простирает,

коль начинается буря и дождь над горами прольется.

Первыми кони Эвмела неслись, по пятам вслед за ними —

равного богу Тоанта, и так друг за другом под крики

воинства — все колесницы, летя по равнине широкой…

525 <…>[79]

«…прочь из Элиды священной, великое дело свершивши,

быструю в беге когда обогнал Эномая упряжку,

юношей многих на гибель дотоль обрекавшего злую,

ради руки Гипподамии, славной премудростью девы.

530 Но при любви к колесничным ристаниям столь быстроногих

всё ж не имел он коней и намного слабейшими правил.

Эти же быстрым ветрам нам казались сегодня подобны».

Неукротимые кони меж всеми прославлены были,

так же как сам Менелай, и душа взвеселилась Атрида.

535 Слуги его в тот же миг лошадей, затруднённо дышавших,

освободили от сбруи и все урагану подобных

выпрягли быстро коней, кто в бегах колесниц состязался.

Без промедленья затем богоравного раны Тоанта

и Эврипила отважного сам излечил Подалирий,

540 кои они получили, упав с колесницы летящей.

Сердцу ж Атрида победа великую радость дарила.

Дивноволосая кубок прекрасный из золота тут же

вынесла дочерь Нерея, что был Ээтиону дорог,

до той поры пока славные Фивы Ахилл не разграбил.

545 Далее по одному снаряжать скакунов к состязанью

стали поспешно возницы[80] и, взявши из кожи воловьей

в руки могучие кнут, на коней торопливо уселись,

кои, покрытые пеной, жевали узду челюстями,

били о землю копытом и прочь унестись норовили.

550 Начался бег и немедля сорвались проворные с места

друг против друга в сражении ног состязаться желая,

с быстрыми сходны ветрами — задувшим внезапно Бореем

или немолкнущим Нотом, над морем безмерно широким

страшную бурю поднявшими, коли зловещий на небе

555 Жертвенник всходит, неся много бедствий и слез мореходам.

Так и они, проносились, тяжелое облако пыли

из-под мелькающих быстро копыт над равниной вздымая.

Каждый из правящих криком коней погонял легконогих

и ударял оных плетью, в оставшейся длани упорно

560 громко звенящие на челюстях их поводья сжимая.

Резво неслись скакуны. Средь народа же крик раздавался

и не смолкал ни на миг, пока кони по полю летели.

Всех в этот день превзошёл бы из Аргоса быстрый жеребчик,

коим достойный Сфенел в состязании нынешнем правил,

565 если бы путь не терял, на широкий простор вырываясь,

так что не мог Капанид, хоть и опытен был как возница,

дланью могучей смирить скакуна, не привыкшего к играм.

Был же тот конь не безродный, но крови божественной отпрыск

и Ариона потомок, которого Гарпия-дева[81]

570 тяжко шумящему в прежние дни породила Зефиру,

лучшего из скакунов, чьи проворные ноги умели

спорить с дыханьем отца его. Оного боги Адрасту

отдали в дар. От него же Сфенела скакун порожден был,

коего другу прославленный сын предоставил Тидея

575 около Трои священной. Надеясь на быстрые ноги

вывел на игры его в состязании конном хозяин,

думавший в скачках меж первых обресть неизбывную славу.

Но на ахилловых играх порадовать сердце Сфенелу

не довелось, несмотря на старанья. Пришёл лишь вторым он,

580 ибо и более быстрого всё ж обошёл сын Атрея.

Дружно хвалу Агамемнону все прокричали дружины,

но и Сфенела отважного вместе с конём прославляли,

так как пришёл он вторым, хоть за мету скакун его часто

путь направлял, неумеренной силою ног побуждаем.

585 Панцирь Атрееву сыну серебряный тут же Фетида

преподнесла, богоравного часть Полидора доспехов,

а Капаниду из меди могучего Астеропея

кованный шлем, два копья и защитою служащий пояс.

Прочим возницам и всем, кто в тот день над могилой Ахилла

590 принял участие в играх, вручила достойные также

дочерь Нерея дары. Среди них удручен был душою

только один Лаэртид хитроумный, который, всем сердцем

алча победы, не смог проявить себя в споре сильнейших

из-за мучительной раны, что мощный Алкон перед этим

в битве нанес ему долгой над телом потомка Эака.