Последнее желание

— 41

С Фомой тоже не приходилось скучать. Проводить с мальчишкой время в последнее время казалось нормой. Все же гормоны нужно было как-то растрачивать.

Но в тот момент до сосущей боли под ложечкой ей хотелось остаться одной. Это была правда.

Родителям выпал шанс насладиться обществом друг друга, она не собиралась им мешать.

Шататься по городу с Фомой, как она планировала до этого, уже не представлялось разумным. Одно лишь упоминание о гонках начинало его злить. Но ей нужен друг, союзник, а не новое препятствие.

Сейчас как никогда важно все тщательно продумать, а не руководствоваться импульсами.

Либо Глеб не будет участвовать в гонках, либо эти гонки не состоятся вообще. Это ее первая цель, и пора включать мозги. Нужна стратегия, плевать какая, но Глеб не должен сесть за свой укомплектованный бедой мотоцикл!

Она долго гуляла по улицам, провела около часа на пустыре, отправилась на стадион.

Погода становилась все мрачнее. В конце концов подул сильный ветер и начался дождь. Не имея возможности спрятаться от него, Лера продолжала стоять под ливнем…

Если бы все было так просто в этой жизни, никто бы не путался, не страдал, не болел.

Не издавалась бы тоннами литература, в которой просвещенные умы делятся своим опытом обретения гармонии и успеха. Не снимались бы фильмы, иллюстрирующие нас самих — жестоких и слепых. Мы бы и так знали о своих ошибках.

Лера понимала одно. Жизнь — это вовсе не то, что кажется на первый взгляд. Доступное часто оказывается непостижимым и обманчивым, как мираж; а далекое и сложное — проще щелчка.

Мы уверены, что солнце в небе. А оно то — в галактике! Всего лишь еще одна звезда в рукаве Млечного Пути. Просто кому-то на это наплевать. Суть то не меняется. А другому — целый переворот в сознании.

И поэтому временами ей казалось, что она все понимает. Но порой словно наспупала тьма и ее окружал дремучий лес. Все было таким холодным и враждебным. А она — растерянной и одинокой.

Но по крайней мере, она уже не была тем глухим и слепым существом с твердокаменным сердцем, какой была еще совсем недавно. Как бы она не путалась сейчас, но ощущение того, что она на правильном пути становилось все отчетливее, усиливалось и придавало уверенности. Ну и пусть она многое не понимает из происходящего, зато она гораздо лучше осознает, кто она и что собою представляет, чем когда бы то ни было вообще.

В ней билось теперь другое сердце. Юное, пылкое, чуткое. Больше не существовало того обезумевшего хищника, способного уничтожить все на своем пути. В том числе и самое себя.

Она взглянула вниз, на стадион, напоминающий гигантскую плошку, который подрагивал в струях дождя, как угрюмый пейзаж, в спешке набросанный влажными серо-зелеными мазками. Дождь заливал и саму Леру, не оставив ни единой сухой ниточки на ее теле. Вода стекала по ресницам, попадая в глаза, смешиваясь со слезами. Именно там, внизу, в темнеющем пространстве, почти нереальном, мутном и безлюдном была сосредоточена настоящая, осознаваемая цель Валерии. Не допустить еще одной нелепой смерти в этом мире! Она словно возвышалась над пропастью в ад, и бросала ему вызов.

Разве ощущала она нечто подобное, когда вот так же, свысока, смотрела на показы собственных коллекций? Были триумф, эйфория, экстаз! Но это всепоглощающее, непоколебимое чувство высшего долга, исполнить который ей не помешает ничто и никто, пусть хоть разверзнется под ней земля или упадет само небо, — было ли что-то подобное раньше?

Похоже, она все время спала…