Последний из рода Ашина

Глава 5

Глава-5.

Проснулся на рассвете. Через небольшое окошко уже начали пробиваться лучи утреннего солнца. Во дворе кто-то шумел и тихо перекликался. Вдруг раздался громкий петушиный крик, от которого я отвык в дороге. Улыбаюсь, и думаю — что мне готовит день грядущий?

О странных снах стараюсь пока не вспоминать. Буду воспринимать их, как поддержку, или уроки предков моего нынешнего тела. Но каган реально крут! Это какая же харизма у человека, и одновременно — затаённая боль в глазах. И тему он поднял интересную. Уже сейчас в степи проповедники продвигают мусульманство, православие и несторианство, а недавно появились католики. Константинополь пал, и находится под властью франков. Некоторые крымские города захвачены генуэзцами, откуда и полезли паписты. Ладно, подумаю об этом позже. Надо будет ещё со смоленским князем посоветоваться. У него тоже проблемы с крестоносцами, которые несут своё видение веры с помощью огня и меча.

— Ну так чего? На охоту? — спрашивает донельзя свежий и довольный Гавриил.

Сидим, завтракаем. К сожалению, кофе и чая в Чернигове тоже нет, но есть замечательные взвары. Я и сам всегда любил заправлять чай чабрецом, мятой, и другими травами. Здесь же кто-то очень грамотно подобрал букет. С мёдом идёт просто на ура.

— Так по весне зверя не бьют.

— Поедем уток стрелять. Что-то мне дичи свежей, прямо с костра, захотелось, — отвечает этот маньяк от охоты.

А мне вот уточек жалко. В моём городе они давно уже стали похожи на голубей, и их с радостью кормят детишки. Да и по Москве уже многие расхаживают, став обычным предметом пейзажа. Но не будешь же приводить такой пример. Надо обязательно позвать Тархана, а то обидится. Он тоже большой любитель поохотиться.

Выехали достаточно крупным отрядом. Такое дело решили поддержать все ближники и сотник Тамызак, за которым послали гонца. Дядя отказался, сославшись на то, что ему есть чем заняться. С учётом сложной обстановки, княжич взял с собой человек двадцать охраны и десяток слуг. В общем, получился отряд под сорок человек.

До излучины Десны, на востоке от города, добрались примерно за час. Там вроде как есть в кого пострелять. Я с фанатами охоты во всякие топи не лез, а просто развалился под деревом и продрых пару часов, навёрстывая упущенное. Более мне каганы из прошлого не являлись и вообще обошлось без снов. Разбудил меня один из воинов, попросивший усмирить Карабаша, который начал хулиганить. Вот ведь неугомонное животное.

Отогнал забияку от стреноженных собратьев. Своего боевого друга я никогда не связывал. Затем запрыгнул в седло и решил прокатиться по местности. А природа здесь чудо как хороша! Нафига им охота? Взяли мяса, вина — можно девок, только посимпатичнее — и устроили бы шашлыки. Тут раздались громкие крики, и вдали показалась вереница наших добытчиков.

Судя по довольным лицам и притороченным к сёдлам тушкам, охота удалась. Гавриил и ближники радостно меня приветствовали. Не обошлось без подколов — мол, чем я занимался ночью, что дрыхну вместо настоящего мужского занятия. Доехали до разбитого лагеря, где слуги сразу бросились принимать добычу.

— А правда глаголют, что ты не промахиваешься? — вдруг спрашивает мой русский родич, — А то многие, сегодня, более чем по три стрелы на утку истратили.

Народ начал смеяться, показывая пальцами на неудачников. Слуги меж тем быстро расхватали добычу и понесли её освежёвывать. Уже через час мы наслаждались запечённой на костре уткой, которую запивали пивом и мёдом. Народ говорил исключительно об охоте, что очень напоминало байки рыбаков из моего времени.

— Чего ты с нами не пошёл утей стрелять? — в который раз спрашивал Гавриил, — Или твоя хвалёная меткость пропала?

Людей на поляне сидело немало. Княжеские дружинники, несколько молодых бояр, и моя братва. Ну вот кто его за язык тянул? Хотя — вчера выпили, сегодня после охоты тоже приложились к медовухе. Здесь ещё и Карча полез защищать меня, хотя его никто не просил.

— Юрча никогда не промахивается! — братан опять исковеркал моё имя на половецкий лад под смех собравшихся вокруг костра.

Но тут уже я завёлся. Видать, что-то полезло от прежнего Алтана. Была у него некая любовь к понтам. Хотя не вижу смысла лишний раз барражировать своими умениями. Это ведь в первую очередь военный навык, и необязательно каждому о нём знать.

Айю, — обращаюсь к брату по-кумански, — Здесь недалеко растёт три дерева, а перед ними ровное поле. Выруби по два круга, в ладонь шириной, на каждом стволе. Хочешь — нарисуй белым, или кору сними, чтобы я их хоть немного видел. А между кругами должно быть по две ладони, не меньше.

Карча подорвался выполнять указание, захватив пару наших парней, сидевших за дастарханом.

Иду к своей поклаже и вытаскиваю свою гордость — составной лук от одного из лучших яских мастеров. Быстро его собираю, и под внимательным взглядом публики начинаю подбирать тетиву. Наконец, определившись, натягиваю нить и проверяю, насколько она тугая. Делаю всё это автоматически и сам поражаюсь, как я вжился в новое тело.

Далее медленно перебираю стрелы, и вытаскиваю из колчана шесть штук. Показываю их зрителям и цокаю языком. Карабаш, будто прочувствовавший важность момента, появляется буквально через пару секунд. Вижу, что глаза многих воинов начинают стремительно увеличиваться в размерах. Одно дело — слышать про волшебного коня, и совсем другое — лицезреть его воочию. В это время подбегает Карча и говорит, что всё готово. Молча вскакиваю на Карабаша и еду к поляне. Заинтригованный народ движется за мной.

Оглядываю, что там наворотил брат, и признаю, что за такое короткое время он с задачей справился. Круги на трёх деревьях видны, и они нужного размера. Другой вопрос — какого чёрта Медведь вообще втравил меня в этот блудняк. Потом поговорю с ним, чтобы меньше языком трепал по своей душевной простоте.

— Три стрелы, на скаку, в нижние круги, — говорю удивлённому Гавриилу, — Остальные — с расстояния.

Провожу рукой по тетиве — вроде порядок. Далее проверяю, как стрелы выходят из колчана. Всё хорошо! Выдыхаю, и даю команду Карабашу. Тот сразу с места устремляется в карьер. Метров через сорок выхватываю стрелу, разворачиваюсь, и делаю первый выстрел. Банг-банг-банг — слились для меня удары тетивы по защитной перчатке. Метров через сто двадцать цокаю, и Карабаш останавливается — развернувшись к деревьям, посылаю очередную стрелу. То же самое делаю ещё два раза с интервалом в пятьдесят метров. Далее успокаиваю находящего в боевом раже коня, погладив его по загривку, и медленно двигаюсь в сторону деревьев.

Не знаю, чей это подарок, но Алтан никогда не промахивается. Дело касается не только лука, но и ножей, и топориков с прочими метательными предметами. Возможно, с мечом может возникнуть конфуз — но не факт. Когда я натягиваю тетиву, то в голове складывается ситуация, будто это не лук, а лазерный прицел. При этом стрела летит точно в мишень, как управляемая ракета. Если не кочка или ещё какой форс-мажор, который может помешать коню идти ровно, то поражение цели неизбежно. Стоя на земле, я в принципе не промахиваюсь.

И насчёт дальности стрельбы из лука — интересная тема. Меня всегда удивляли исторические хроники, что какой-то турецкий султан послал стрелу на восемьсот метров, а английские йомены били прицельно на пятьсот. Врут! При нынешнем уровне развития технологий, это просто нереально. Композитные луки XXI века могут запулить стрелу прицельно метров на триста, а то и четыреста. Но в нынешних условиях это просто нереально. Ещё надо учитывать, что стрельба идёт в условиях боя, и никто не даст лучнику нормально прицелиться. Это меня Тенгри, или Мать Волчица, одарили таким талантом, что даже степняки дали Алтану прозвище «Лучник». Поверьте, такое признание дорого стоит. Вернее, для степи, где все мужчины хорошо владеют луком, оно уникально.

Около деревьев стоит восторженный народ, который оценил мою меткость. Люди все военные и понимают, что значит стрелять по птичкам, стоя в удобной позиции, или на скаку. А попал я чётко, как и планировал. В центре каждой окружности торчала моя стрела. Это уже граничит с волшебством.

Далее мы продолжили посиделки и принялись за новую порцию утятины. Самым довольным выглядел Карча, будто это он недавно поразил мишени.

— Разве нельзя как-то договориться? — спрашиваю князя Андрея, который наконец-то появился в Чернигове, — Ведь есть общий враг, он только и ждёт новой замятни в русских землях. Да и войны между половцами — для них праздник.

У нас сегодня пир, но присутствуют только самые близкие воеводы и бояре моего родича. Из моей компании за стол пригласили дядю, ближников и Тамызака. После того, как народ насытился, зашёл разговор о политике. Мне описали ситуацию, о которой я и так был в курсе. Хорошего мало, мягко говоря.

— Переяславцы не позволят, — ответил князь, — Это они поддерживают и науськивают Михаила.

— Зачем им это?

— Так мы богатые. Тот же Новгород-Северский приносит больше гривен, чем вся Переяславская земля, чего уж говорить о Чернигове. Ещё и на войско им приходится тратить больше. Вот и хотят переяславцы подмять под себя нашу землю.

Мда. Как же меня всё это бесит. Но пока сделать ничего не могу. И говорить это князю тем более глупо. Не поймёт.

— А если всё решить на совете князей в Киеве? — делаю ещё попытку разобраться в ситуации.

Оба брата ответили на мою сентенцию дружным хохотом.

— Рассмешил ты нас, Юрий, — Андрей даже смахнул слезу, — Думаешь, владимирцы или твои смоленские родичи не знают, что здесь происходит? Так они же и натравливают на нас переяславцев. Ну, может, дед твой, Мстислав, явно этого не делает — его больше Киев заботит. Но и Чернигов не мешает ослабить, дабы больше купцов от нас к киевлянам ушли. А Ярослав и Святослав Всеволодовичи Владимирские даже не скрывают своих притязаний, пусть и через этого дурачка Мишку.

Тяжело с ними. Вот нет на Руси понятия необходимости единого государства. Плохо, что сами князья считают эту ужасную ситуацию нормой. А Ярослав Всеволодович, насколько я помню, является папахеном Александра «нашего всё» Невского. Тот тоже в политике особой разборчивостью не отличался.

— Я пошлю гонца к хану, — говорю черниговцами, — Попрошу, чтобы как можно меньше наших ушло на Русь. Но у нас сейчас нет единства, поэтому кто-то нарушит договорённости.

Это новость князья восприняли нормально. Люди деловые, и прекрасно понимают мотивацию наших ханов. Хотя, даже такая новость — уже помощь для моих черниговских родственников.

— Юра, а ты действительно не промахиваешься? — вдруг спрашивает князь под хохот младшего брата.

Нет, Карча нужно бить, и желательно — ногами. Беру со стола нож, пробую баланс, и резко метаю его в стену. Попадаю точно в жука, который полз по бревну.

На следующий день уже серьёзно общаемся втроём. Младший брат, правда, молчит — говорит в основном Юрий. Сначала обсудили кое-какие торговые дела. Черниговцам нужны лошади, а их у нас сейчас в достатке. Думаю, переяславцы спокойно пропустят табун через свои земли. Война войной, но торговля при этом идёт в обычном режиме, да и города с сёлами особо не страдают. Ведь для завоевателя главное — захватить ресурсы противника. Зачем ему выжженная земля? Ну, пограбят немного, девок изнасилуют — рабочий момент.

— Значит, точно решил ехать на совет князей в Киев? — уточняет Андрей.

— Есть у меня послание от моего хана. Боюсь только, что вряд ли кто-то воспримет его всерьёз. Хочу больше пообщаться с князем Смоленским.

— Ты уж говори по-человечески, что с дедом двоюродным хочешь повидаться. Он тебя признал, а ты, хоть и по матери, но наш — Рюрикович. А у Мстислава сейчас забот хватает. У его ставленника на киевский престол вечные свары с киевлянами. Да и у самого Смоленска сейчас сложные отношения с ятвягами да немцами. Эх, нам бы собрать единую рать, — Андрей сжал ладонь в кулак, — И ударить одновременно по уграм, ляхам и немчуре. Заодно вас в поход можно призвать, дабы южные рубежи обезопасить. Мы ведь так вражинам дадим по сусалам, что они потом десяток лет в нашу сторону смотреть бояться будут.

— А потом опять начнёте между собой резаться? — тихо спрашиваю князя.

Глаза Андрея полыхнули, но он как-то быстро остыл и сник.

— Твоя правда, Юрий. Мало того, что нет между нами единства, так ещё и режем друг друга со страшной силой. И я верю про коварного врага, о котором ты нас предупреждаешь. Слово даю — коли отобьюсь от Мишки, то заключу союз военный с твоей ордой.

В этот момент в залу вбежало прелестное создание. Высокая, гибкая, но ещё немного угловатая. Толстенная коса под дорогим обручем, расшитый золотом сарафан и просто умопомрачительные огромные зелёные глазищи.

— Вера, — строго, но как-то без твёрдости, произнёс Андрей, — Ты зачем лезешь на мужскую половину, и почему одна?

— Я от нянек сбежала, — задорно улыбнулась девушка, — Тут слухи ходят, что какой-то интересный половецкий хан нас посетил. Вот решила взглянуть.

Брат шумно выдохнул и развёл руками — мол, чего с ней поделаешь.

— Ну и как тебе половецкий хан? — спрашиваю с улыбкой.

— Фи, — промолвила Вера, — И покрасивее видали. Про одежду я вообще молчу. А ты правда из лука никогда не промахиваешься?

Вера! — это уже воскликнули оба брата.

— Молчу и ухожу, — ещё раз улыбнулась девушка и, махнув пшеничной косой, выбежала из залы.

Что-то у меня в сердце ёкнуло. Вернее, у нас обоих. Я просто восхитился красивой девушкой, ещё подростком — а вот Алтан, похоже, влюбился.

— Выдержишь ты нападение врагов. Помогу я тебе кое-чем, княже, — говорю удивлённому Андрею, — Есть у меня кое-какие задумки, кои применяли при защите городов греки. А ещё и зимой потреплю южные рубежи Михаила — ты, самое главное, продержись. Но ты даёшь мне года три — четыре, пока я не стану ханом, и отдаёшь за меня Веру.

В общем, мы договорились. Я же, в течение недели, вместе с дядькой, Тамызаком и ещё тремя половцами, которые служили у грузинских царей и знали многое про войну в городе, обследовали крепость. Ничего сложного в обороне нет. Главное — не пропустить нападение, и чтобы свои же не открыли ворота.

Советы были простые. Уже сейчас князь начать скупать всё продовольствие и заполнять закрома детинца. Решено выселить с территории крепости всех левых людей, кроме попов, и устроить полноценные казармы. Для обороны стен ратная конница не нужна, вот и начал Андрей сразу формировать гарнизон из наёмников, бывалых солдат из местных и добровольцев. Вместо стандартной сшибки войск перед городом, дружина должна начать вести диверсионные действия и перерезать коммуникации противника. Михаил много продовольствия собой не потащит. Начнёт сильно грабить посад — получит полноценное народное восстание. Обычно население в княжеские разборки не лезло, и его не трогали. Ну и ещё несколько элементарных советов от меня, теоретика, и суровых воинов, которые как осаждали крепости, так и сидели в осаде. Только чую, что моими устами говорили совершенно иные люди, которые эти сами осады выдерживали и брали штурмом не один город. Сам я подобных нюансов просто не мог знать.

Обычно Рюриковичи встречались в чистом поле, и там решали свои дела. Не все, но в порядке вещей было именно так. Крепости они, конечно, брали штурмом, даже Киев. Только есть одно большое НО: Чернигов — уникальный город. И при правильной обороне его может взять только армия раз в десять, или более, превосходящая гарнизон. А, по сути — он неприступен. В общем, хорошо загрузив Андрея, мы двинулись в Киев. Я часть дороги ехал и улыбался как дурак, вспоминая улыбку Веры. А ведь у меня есть невеста в ином времени. Что-то я совсем запутался.