Последний из рода Грифичей

Глава 14

Ух, как быстро распространились новости о смерти барона, впрочем, город маленький, новостей немного.

— Возможно, — ответили ей, — где ключ от кабинета Вольдемара?

— Он его с собой забрал, — быстро проговорила она.

Мда, придется ломать, видимо, а дверь там хорошая, толстая.

— Ваша светлость, я знаю, где барон прятал запасной ключ, — и женщина унеслась в глубь борделя, а через пару минут вернулась, неся на вытянутой руке небольшой бронзовый ключ.

— Вот, нашла, — и протянула его мне.

— Как звать? — и я забрал у нее ключ.

— Эдит, ваша милость, — и женщина мне поклонилась.

— Молодец, Эдит, — я развернулся и двинулся на второй этаж.

Поднявшись я направился в кабинет уже покойного Вальдемара. Воспользовавшись предоставленным ключом, я распахнул дверь и огляделся.

В кабинете все осталось по-прежнему, ничего не изменилось с того момента, как я тут был в последний раз.

Изучая кабинет, я подумывал, с чего бы лучше начать осмотр, но тут почувствовал на себе чужие взгляды.

Кто же это у нас такой любопытный?

Резко повернувшись лицом к выходу, я увидел трех стоявших возле двери девушек. Они были шикарны.

А у меня в горле застряли слова, которые я хотел сказать, из головы вымыло все мысли. Я же начал возбуждаться, глядя на них.

Хоть они и были одеты в простые платья до колен, но сексуальностью так и перло от них. В каждом движении, в каждом изгибе тела и взмахе ресниц.

Я же сглотнул слюну. Это как найти бриллианты в помойной куче, шансов ноль целых, хрен десятых.

И вот здесь, в жопе мира, в задрипагном борделе, такое. Они должны быть подле короля или герцога, но не здесь.

Первое желание было кинуться на них и прижать к себе, а после воспользоваться. Но я смог сдержать этот позыв, хоть и сделал непроизвольный шаг навстречу. А после у меня включилась верхняя голова.

И, глядя на них, мне казалось все это нереальным, странным. А странности в последнее время я не люблю.

Ну не могут такие девушки здесь находиться и работать обычными шлюхами. В моем мире лучшие модельные агентства стояли бы к ним в очередь.

Я тряхнул головой, но наваждение не спадало. А возбуждение только усилилось, какого хрена?

И от понимания того факта, что на меня как-то воздействуют, во мне начала пробуждаться ярость и злость. А мир начал замедляться.

То ли мои способности прервали это наваждение, то ли еще по какой причине, но я уже полноценно начал думать. А ярость и злость постепенно спадать, возвращая меня к обычной скорости восприятия мира.

Не замечал ранее за собой желания накинуться на понравившуюся мне женщину. И это меня пугало. А тут у меня оно случилось, хотелось каждую по отдельности и всех вместе. Хорошо, что смог с собой совладать и не поддаться инстинктам. И эта мысля меня согрела и придала сил в борьбе с самим собой.

Я же принялся разглядывать девушек уже по-другому, у всех троих темные волосы, но в полутьме казалось, что волосы имеют фиолетовый оттенок.

Милые личики, с тонкими чертами и пухлыми губами, они уже не казались самим совершенством, красивы да, даже безумно красивы, я бы сказал.

Длинные ноги и шикарные фигуры в обтягивающих платьях, и торчащие соски, которые видны сквозь ткань. Соблазнительно и даже очень.

Рука же легла на ручку молота, и меня это еще больше успокоило, прогоняя остатки наваждения.

А на молоте потихоньку начали сиять руны. А у девушек изменились взгляды стали испуганными, у Изабеллы, когда она увидела молот.

— Вы кто? — вырвался из меня рык.

А девушки немного отступили назад, в коридор.

— Работаем мы здесь, милый господин, — ответила одна из них чарующим бархатным голосом.

— Ответ неверный, я не об этом, и ты это поняла. — И я достал молот из петли, готовый к любым неожиданностям.

Девушки переглянулись и замялись.

— В кабинет, живо, — прикрикнул я, — и дверь закройте.

Девушки подчинились и прошли в кабинет, я же облокотился о стол.

И видя, что девушки не торопятся начать рассказ, начал озвучивая свои мысли вслух:

— То, что вы не простые шлюхи, и ежу понятно, так кто вы? Ведьмы, колдуньи, кто? А Вальдемар об этом знал?

— Пф, глядя на нас, он ни о чем и не думал, деньги приносим, похоть свою удовлетворяет, ему больше и не надо было, — ответила одна из них, с голубыми глазами.

— Ясно, но вопрос остается прежним, кто вы? — я начал давить девушек своим взглядом.

— Нелюди мы, — весьма дерзко ответила другая, со странным цветом глаз, они были малинового оттенка почти красные.

— Это как? — что-то не совсем понял.

— А вот так, нелюди, и к роду человеческому отношения не имеем, — продолжала отвечать все та же с малиновыми глазами.

— И кто же вы тогда у нас? — я был удивлен её заявлением. Кажется, я только начал привыкать к окружающему миру, и тут бац. Новое открытие.

— Кажется, ваши священники называют подобных нам, демонами.

— Демонами? — и тут я подобрался, так как хороших и приятных ассоциаций это слово у меня не вызывало, я бы даже сказал, наоборот.

— Мы суккубы, — ответила девушка с красными глазами.

— Сук кто? — переспросил я, продолжая крепко сжимать молот.

А в голове роились мысли, то ли за священником бежать, то ли самому молотом вдарить. Так, на всякий случай. Адских тварей мне еще не хватало.

— Суккубы мы! — поправила меня одна из девушек.

— И что же вы за демоны такие? — вырвался у меня вопрос.

— Ваши священники, — она словно выделила эти слова, — считают нас демонами похоти и разврата. Нам необходимо совокупляться, чтобы существовать.

— Это как? — я охреневал от ситуации и от маразма услышанного.

— При соитии вы получаете удовольствие, а мы вашу жизненную силу, она нас питает, это наша пища.

Видя мое нахмурившееся лицо, она быстро затараторила:

— Людям это не вредит, они как раз ее сбрасывают при соитии.

— Понятно, вот только на демонов вы не очень-то и похожи, — с недоумением проговорил я.

— Ты про рога и копыта, которые рисуют нам ваши священники, так это выдумка, не более — уже более расслабленным голосом ответила зеленоглазая красавица.

— Ну а про жизненную силу я не совсем правильно сказала, просто проведя с нами время, мужчина выкладывается полностью, ну и, разумеется, некоторое время он бессилен, но он быстро восстанавливает свои силы, и поверьте, они вновь идут к нам, так что совсем не выгодно высасывать все жизненные силы, — прояснила момент, который меня напряг, да и воспоминания об Эдуарде и его кинжальчике еще живы.

— Значит, вы дарите мужчинам радость, удовольствие и тем самым сами выживаете. Выходит, если я вас прогоню, вы погибнете и доход борделя упадет. Кто о вас еще знает?

— Нет, конечно, уж найдем, где пристроиться. Да, никто не знал, барон при виде нас ни о чем думать был не способен, да и остальные не шибко задумывались, может, Эдит о чем-то догадывается, — ответила красноглазая шалунья.

— Хорошо, оставим все как есть, — задумчиво проговорил я.

Девушки направились к выходу, открыв дверь, зеленоглазая обернулась и подмигнула, в ту же секунду по телу молнией пронеслась легкая дрожь, на секунду в паху появилась некоторое волнение. Про себя подумал — вот ведь стерва. Слегка покачал головой в сторону, дав ей понять, что не будет у нас ничего.

А сам же задумался, где бы о них узнать более подробней, может, стоит у монаха Грегори потихоньку выведать. Источников подобной информации у меня нет.

Да и вопросов уж слишком много возникло, ответов на которых пока у меня нет, а действовать в слепую не хочу, очень уж скользкий момент, можно и самому за такую связь на костер угодить, будем думать и разбирается.

А этим демоницам веры у меня не было, слишком гладко все у них. Да еще и воздействовали на меня, чуть не превратив в барана пускающего слюни от вожделения.

Еще не мешает узнать, были ли смерти какие после посещения этого борделя. Да и становится понятно, почему у барона Александра с организацией такого же места ничего не вышло, с такими-то работницами, которые себя готовы отдавать на поприще постельных утех всегда будет клиентура.

Придя в себя после этого чудного разговора, я начал обшаривать кабинет. И обнаружил потайную дверцу, за которой был небольшой сундучок с монетами. На первый взгляд, монет триста серебром.

Это явно не казна баронства, так, оперативная касса на расходы. Мда, и где же остальное? А зная, о патологической жадности барона и о том, что он вроде как с Уолтером дела имел, в кубышке Вальдемара должно быть немало, а не эти гроши.

Оставив все на своих местах, я спустился вниз, к мадам Эдит, нашел ее в одной из комнат, где она мыла полы.

— На каких условиях вы работали в Вальдемаром?

Не ожидая такого вопроса, мадам занервничала и начала заикаться:

— По одной медной монете с десяти клиентов, — нервным голосом ответила.

— Какую работу исполняла? — требовательно спросил.

— Поменять и постирать постель, прибраться в комнатах, чтобы девушки были довольны и ни в чем не нуждались, ну и так, по мелочам, — она с надеждой на меня смотрела.

— Хорошо, оставим пока все по-старому, — ответил ей.

Выйдя из борделя, я направился в сторону кузницы Бернарда. Из головы до сих пор не могли выйти эти прекрасные девушки, и то, что они нелюди, демоны и адские твари.

Добравшись к нему, я попал прямо на ужин и был приглашен к столу, к прошлому разговору мы пока не возвращались. Ночевать я остался у него, как и прошлый раз на сеновале, поскольку проводить ночь в борделе рядом с демонами или идти в таверну желания не было. Устроившись в мягком сене, я сразу уснул.

Проснувшись утром под крик петухов, спустился вниз, где меня уже ждала каша. Плотно позавтракав, я направился в казармы.

Возле ворот стояли два стража, о, вот это дело, вот что пендель животворящий делает.

Заметив меня, один унесся докладывать капитану.

Так что возле ворот меня встречал Эмиль.

— Сэр Ратибор, здравствуйте, — обратился он ко мне и склонил голову. — Все, готово, стража на месте. И Бургомистр жаждет встречи с вами.

— Это хорошо, тащите его сюда, — распорядился я, а сам устроился на улице на одной из лавок.

Я осматривал наполненный стражниками двор. Надо бы не забыть и узнать, давно ли Эмиль на должности и как стал капитаном стражи.

А ко мне уже вели бургомистра, худого мужика лет сорока со светлыми волосами, небольшого роста и с длинным носом.

Судя по лицу, он был не особо доволен.

— Вот, доставили, сэр Ратибор, в целости и сохранности, а главное, совершенно трезвым, — бодро отчитался Эмиль.

— Ну, как звать? — обратился я к этому чуду с гордой должностью бургомистр.

— Мишель, ваша милость, — он отвесил мне поклон.

— Ну, тогда расскажи мне, Мишель, как город ты довел до такого состояния? — на последних словах я повысил голос.

— Барон Вальдемар денег не выделял на обустройство города, а я что мог сделать, — начал он передо мной оправдываться.

— В это верю, а пойло в глотку тебе тоже он заливал, наслышан я уже об этом, Мишель.

А он опустил голову и промолчал.

— Понятно, может, что знаешь о окружающих землях? — все-таки баронство одним городом не ограничивается.

— Земли предостаточно, но обрабатывать ее некому, в смысле, нет коней для пахоты. Крестьяне бы и рады сажать и обрабатывать, поскольку была бы хоть какая-то работа, а так все плохо с зерновыми для посадки, впроголодь живут многие.

— Понятно, это мы исправим, в общем, тебе шанс даю, мне необходимо, чтобы это место превратилось в нормальный город, а не в свинарник, и что бы в нем не стыдно было жить, понял? — сурово я проговорил.

— Понятно, ваша милость, — тихо ответил он мне.

— Вот и думай об этом и будь в ратуше, у тебя только один шанс, подведешь, по всей строгости спрошу, все, иди, — отдал ему приказ.

А сам задумался о руководящем составе города, менять его на кого-то, а на кого? Нет кандидатур, может, все-таки справится и оправдает ожидания. Да и не мешало бы информацию собрать обо всех значимых жителях города и баронства, да и о соседях моих.

Да еще и крестьяне с их проблемами, а из меня фермер как из... в общем, никакой, далек я от земли. Но тоже подумать надо.

Я же огляделся, стража начала выстраиваться под взглядами Эмиля.

— Строй их уже нормально, — отдал я приказ.

Продолжая наблюдать за этим цирком. И через пять минут Эмилю удалось с этим справиться.

Прохаживаясь вдоль рядов, я понимал, что прошлый мой приезд ничего не изменил. А в воздухе все еще чувствовался запах перегара. Построение этих вояк было просто жалким зрелищем.

Поддоспешники были неопрятные и частично рваные. Поскольку кольчуги были короткие, чуть ниже пояса, руки защищал только поддоспешник, но они его носили каждодневно, из-за этого он и пришел в почти негодное состояние.

— Вы жалкое отребье, можете только убивать безоружных крестьян и вино жрать, как свинья помои, вас даже бойцами назвать язык не поворачивается. Вы позор баронства и герцогства в целом. Я сам буду вас перевоспитывать и превращать в настоящих бойцов. На сегодня разрешаю снять нагрудники, у кого они есть. Итак, на сегодня у нас бег до замка барона, делаем круг по саду. После этого быстрый бой, и возвращаемся назад, я бегу с вами, так что все увижу.

— В колонну по двое становись!

Кое-как справившись с задачей и встав в колонну, наше убогое войско двинулось в сторону замка. Буквально через километр начались первые потери, воины начали просто запинаться и падать от бессилия.

И тут я вспомнил младшего лейтенанта Морозова, который был у нас в армии инструктором по физической подготовке, отстающим он прописывал хорошего пинка под жопу. Отстающие в основном были доходяги или заядлые курильщики, но поскольку я был из детдома, привыкший к таким испытаниям, в армии мне было легко.

— Стоять! — крикнул я протяжным голосом, как и кричал на нас Морозов

— Поднять упавших и нести на себе. Мы своих не бросаем — вот наш девиз.

Подхватив под руки своих изнеможённых товарищей, мы продолжили путь к замку. У ворот из пятидесяти человек на ногах осталась половина.

— Итак, слушай мой приказ, кто не сможет пробежать круг по саду и выстоять в одном поединке друг против друга, тот остаётся в замке на ночь, будете приводить его в порядок. Кто попытается сбежать, того я найду и отправлю в каменоломню как дезертира. Всем понятен приказ?

— Да, сэр, — через силу выдавили из себя злые и уставшие бойцы.

Пробежав трусцой пару кругов по саду, организовали импровизированный круг для боев. Копьеносцы дрались обратной стороной копья и вполсилы, хотя какие полсилы, они копьями чуть шевелили, но никто не хотел сдаваться, они просто падали от бессилия, то же самое было и с остальными.

Неисправившимся я отдал приказ о подготовке и расчистке подъездных путей к замку, а именно, об уборке старых покосившихся ворот, прополке сорняков и к уборке правого крыла замка, поскольку в этом крыле и будут они ночевать.

Так же пообещал, что телега с едой придет ближе к вечеру. С оставшимися стоять на ногах стражами двинулись обратно в сторону казармы. По пути среди оставшихся был чуть слышен разговор:

— Вечером?

— Нет, лучше ночью.

Я уже прекрасно представлял себе, о чем шел разговор, да любой, кто служил в армии, меня поймет. Будут делать темную тем, кто отстал и кого пришлось тащить на себе.

Добежав до казармы, половина из оставшихся тоже уже не могли не то что бежать, они даже идти не могли.

— Завтра в это же время вновь побежим, кто сдастся, тот и будет ночевать в замке и отрабатывать, и это будет повторяться, до тех пор пока вы все не добежите до замка и обратно без потерь. Разойтись.

Видя, как все еще стоявшие на ногах начинают меня понемногу ненавидеть, направился в корчму. Если они меня возненавидят, это хорошо, это их сплотит.

Зашел в корчму, хозяин, увидев меня шмыгнул в подсобку, но я не мальчик, ждать его у стойки, и пошел вслед за ним. Это была не просто подсобка, а полноценный склад. Мешки с продовольствием, в которых было зерно и другие злаковые, а также мука и многое другое. Что-то много для простого трактира, я бы сказал, избыток. Вспомнив слова Арно о том, что Уолтер награбленное сбывал через барона, теперь я понял, каким образом и через кого. Обыскав подсобку, увидел в полу люк, открыв его, увидел забившегося в угол хозяина корчмы.

Не самое удачное место, чтоб спрятаться. Вытащив его за шкирку, усадил на мешок.

Вот сейчас и поговорим, пообщаемся.