Последний из рода Грифичей

Глава 18

Въехав в город, я понял, что что-то не так. Двигаясь по улицам, слышал, как люди шептались о том, что граф при смерти, и это наказание Господа за его дела. Въехав в замок, я увидел карету герцога, то, что ее еще не убрали от входа, означало, что он только что прибыл.

Слуги проводили меня в зал, где находился сэр Томас, который прибыл с герцогом, я переговорил с ним и показал письмо с печатью герцога, он же провел меня к Роберту.

— Хорошо, что ты быстро приехал. Пойдем со мной, узнаем, в чем дело. Я сам только прибыл и не выяснил всего.

Вместе с герцогом мы пошли в комнату, где лежал граф. У его кровати находился врач и какой-то священник или монах, у стены стоял сэр Ален, начальник стражи Карла, и внимательно следил за обоими.

Роберт, взглянул на все, выдохнул и жестом поманил Алена из комнаты, чтобы не мешать.

Перейдя в соседнюю комнату, он повернулся к окну и коротко бросил:

— Рассказывай!

Сэр Ален прикрыл глаза на пару мгновений, а после начал рассказ:

— Вечером граф был мягок, не в пример предыдущим дням, и в добром расположении духа, его таким уже давно не видели. Он смог наконец немного отвлечься от недавних событий. И приказал готовиться к охоте, на которую он собрался выехать с раннего утра. Проснувшись утром, граф, захватив с собой барона Гегенского, а также нескольких придворных, ну и, разумеется, стражу, выехал на охоту. Я лично сопровождал его, граф приказал мне не мешать охоте и не путаться под ногами. Он всегда так делал, не любит надзора. Да и, если охота выходила неудачной, он винил только себя.

Ален ненадолго замолк и, переведя дыхание, продолжил:

— Мы выехали в сторону имения Риксон. Его любимая борзая по кличке Купец трусила рядом с графским конем. Натасканный пес мог гонять и оленя, и кабана и, бывало, выводил на верный след сбившуюся свору. Обычно считается, что борзые берут зоркостью и резвостью в гоне, зато чутьем природа их обделила, однако ж Купец мог идти по следу не хуже гончей. Он в последнее время, после истории с его супругой, стал очень холоден, мог часами в молчании сидеть у открытого огня, но с собаками и лошадьми был ласков и приветлив, они будто понимали друг друга без слов.

— Это точно, — перебил сэра Алена герцог, — он с детства любил собак, они его вроде как успокаивали, он много времени проводил на псарне, — задумчиво протянул герцог, а потом, словно опомнившись, махнул рукой: — Продолжай.

— Только в лесу среди трав и зверей граф вновь казался живым. На поляне, где должна была состояться встреча охотников, граф ловко осадил коня, чтобы полюбоваться своей сворой, он ей гордился и называл собак своими малышами. Егерь, окруженный псарями, доложил графу, что на заре выследили нескольких оленей, и среди них одного крупного, по возрасту примерно лет десяти. Десятилеток этот, кроме того, был одинец — другими словами, олень, отбившийся от стада и окончательно одичавший во время своих скитаний. Собак пустили по следу, и охотники рассеялись по лесу, спеша занять те места, где мог появиться олень. Оленя заметили, и граф, вскочив на коня, рванул вслед за собаками. Я пытался следовать за графом, но разве в лесу во время охоты за ним угонишься, — с сожалением развел руками в стороны сэр Ален.

— Карл, увлеченный погоней, пересек наискось лес, стремясь преградить путь зверю, добрался до опушки и стал поджидать оленя, который должен был выскочить на равнину. Нет ничего легче, чем потерять своих во время охоты. Мы упустили графа из вида. А спустя минут десять увидели, как граф о чем-то говорит с крестьянином, оказавшимся на месте охоты. Мы же подъехали к этому мужику и спросили, о чем он говорил с графом, тот ответил, что граф интересовался, не пробегал ли здесь олень? Он ответил, что пробегал. Под самым носом промчался, как его и след простыл. Видать, пару часов бежал, потому что рога совсем на спину закинул и язык высунул. Это как раз ваш олень и есть. Он далеко не ушел, потому как воду ищет. И что его возле пруда найти можно. После чего он пустил коня рысью, ну и вот, вы подъехали.

Поблагодарив мужика, мы поехали по следу графа.

Значит, граф не заблудился вовсе, а заблудились остальные участники охоты, промелькнула мысль у меня в голове. Судя по всему, его светлость почувствовал мальчишескую радость при мысли о том, что один вместе с любимой своей борзой нагонит и убьет десятилетка.

А тем временем Ален продолжал свой рассказ:

— Мы видели, как граф въехал в рощицу. Последовали за ним и въехали спустя пару минут. Увидели, как граф остановил коня, взвел арбалет, наложил стрелу, все вокруг замерли в ожидании выстрела, и в эту секунду из-за куста рядом с графом будто из-под земли выскочил огромный черный кабан. Конь графа испугался и встал на дыбы, скинув Карла, граф потянул за удила в попытке удержаться в седле, но конь рухнул на него.

Когда мы подъехали, увидели тело Карла, недвижно лежавшее на земле возле коня, он попытался что-то сказать, но с его губ не сорвалось ни звука. Купец яростно лаял на оленя-одинца, но сейчас охотникам было не до оленя, пока люди собирали собак, олень, передохнувший за это время, пустился бежать.

— Первым к телу Карла Алиронского подбежал я. Заметив, что его светлость еще дышит, я воскликнул: «Граф жив!» С помощью поясов, плащей и стволов молодых деревьев, срубленных ударами меча, мы смастерили носилки, на которые и уложили графа. А он по-прежнему не шевелился, но затем его вырвало и пронесло, как утку, которую душат. Его остекленевшие глаза смотрели из-под полуопущенных век. Его отнесли в замок на носилках, поскольку в повозке его везти было нельзя. При малейшем колебании его зрачки расширялись, он испытывал неимоверную боль, но не мог издать ни звука. Уложили его в кровать, и к вечеру он обрел дар речи. Спешно вызванные лекари пустили графу кровь. После чего сразу же отправили гонца к вам.

Герцог молчал достаточно долго, может, пять минут, а может, все десять. По комнате разливалась тягостная тишина.

— Ратибор, нужно проверить все сказанное, — тихонько сказал герцог.

— Я все сделаю. Мне нужен егерь, который был на охоте, чтоб показал мне это место.

Сэр Ален распорядился позвать егеря и сопроводить меня на место охоты. Спустившись вниз к конюшне и недолго подождав, ко мне подбежал запыхавшийся бородатый мужик лет тридцати, крепкого телосложения и со здоровенными ручищами.

— Ваша светлость, простите за задержку, я сейчас коня возьму и поедем, — мужик поклонился и юркнул в конюшню.

Буквально через минуту он вывел коня, лихо вскочив на него, сказав, что готов к поездке, и мы выдвинулись в лес. Скакали достаточно резво по узким лесным тропинкам. Я пытался не упустить из виду хвост коня егеря в этой лесной и густой чаще. Это были его тайные тропы, по которым вельможи не ездили, поскольку мы проезжали мрачные и болотистые места. Спустя пару часов такой скачки мы выскочили на поляну, тут егерь пустил коня шагом, пройдя немного, он остановился и спрыгнул с коня. Я так же остановил своего скакуна рядом и спрыгнул с него.

— Вот тут все и произошло. Мы стояли вон там, у кустов, — егерь указал на небольшие кустики метрах в пятидесяти от нас. — А граф был тут, — кивнул на место впереди себя, к которому мы и подошли. — Он был на коне и прицеливался в оленя, и вот из этого куста и выскочило это чертово отродье, — егерь указал на густой раскидистый куст.

— Подойдя поближе, мы увидели еле заметные следы, поскольку большую часть затоптали при сложившейся суете и транспортировке раненого в замок. Но среди этой каши все же было можно рассмотреть два отчётливо отпечатанных глубоких следа от подков, что свидетельствовало о том, что конь действительно резко подался назад и встал на дыбы. Осмотрев куст, из которого, по словам егеря, выскочил кабан, я обнаружил лежку зверя. Егерь также это подтвердил. Скорей всего, зверь просто прятался от гончих, и когда к кусту подъехал граф, кабан и сорвался с места. По следам было видно, что кабан действительно большой, около ста пятидесяти килограмм, — пояснил мне егерь.

По всей видимости, это действительно был несчастный случай, хотя я тут уже много чего навидался и в несчастные случаи верил все меньше и меньше, но это был именно тот редкий случай.

Вернувшись в замок и поднявшись к герцогу, я рассказал ему все, что обнаружил, и поделился своими выводами, что это действительно несчастный случай.

— Он умирает, Ратибор. Мой младший брат умирает. Его кости сломаны и органы раздавлены. Это какое-то проклятье. Он жить не мог без охоты, и она его погубила. Врачи разводят руками, они сказали, что максимум день, два, и все. Нужно готовиться к похоронам. Он мой единственный брат, умрет он, и останется только сын из всего моего рода, если бы можно было его спасти, — в эту минут у этого огромного, как скала, гиганта намокли глаза, а белки покраснели.

Тут в комнату вошел сэр Ален и сказал, что инквизитор Конрад Милфордский потерял сознание при допросе еретиков, упал и изо рта его потекла кровь. Его перенесли в замок и уже направили к нему врачевателей.

Тут в голове промелькнули слова ведьмы Глиндэ о том, что с инквизитором уже все решено.

— Ваша светлость, мне нужно кое-что проверить, это срочно, — оповестил я Роберта.

— Да, конечно, иди, — тихим голосом, почти шепотом ответил герцог.

Я спешно спустился во двор и побежал прямиком в башню, где содержалась Виржиния. По роковой случайности это была та самая башня, где держали сестер Юлиану и Анну до их суда.

У двери ждали двое крепких стражников, которые ни в какую не хотели впускать меня и отрывать дверь. Было желание просто вломить им и пройти беспрепятственно, но я сдерживался:

— Эта девка единственная, кто знает, что произошло с инквизитором, если он умрет, я буду вынужден сказать, что вы препятствовали мне в решении данного вопроса, вас придадут суду, и поверьте, простым отрубанием головы вы не отделаетесь, — язвительно произнес я.

Здоровяки переглянулись. Помялись немного, один из них сказал:

— Мы откроем, но будем стоять рядом.

Второй же дополнил:

— И руки у нее по-прежнему будут связаны за спиной, чтоб она не смогла колдовать.

Колдовать, что за бред, подумал я про себя, но согласился на их условия.

Войдя внутрь комнаты, увидел девушку, сидевшую возле стены, руки ее были связаны за спиной, а голова опущена вниз, к коленям. Ее темные волосы были небрежно раскиданы по плечам, часть свисала на лицо. В них была запутана солома, на которой ей приходилось спать. Подойдя к девушке, я сел перед ней, она подняла голову и посмотрела мне в глаза.

Меня поразило словно молнией, вот это красотка, и даже последние дни не сильно на нее повлияли, она могла запросто конкурировать с суккубом, но те ведь демоны, а это человек. Ее огромные карие глаза были наполнены слезами, под опухшими от ударов щеками просматривались все ещё прекрасные черты лица. Слегка выделяющиеся скулы и остренький, но в то же время округлый подбородок, просто кукольное прекрасное личико, фигура также была на высоте, девушка худенькая, но с пышной грудью. Ее глаза как будто просили о помощи.

— Я от Пиррайн, расскажи, что случилось в лесу, и что с инквизитором, — прошептал ей тихонько.

В глазах девушки как будто засверкала надежда, когда я произнёс имя ее сестры.

— Я была в избушке с Глиндэ, когда она сказала, что скоро случится непоправимое. За ней придет человек. Она достала золотую монету и что-то шептала, я такое заклинание слышала раньше. Это проклятье, наложение на предмет. Кто возьмет проклятый предмет, на того и падет проклятье. После чего она положила монету на стол, а сама сказала, что пойдет на болота за травами для зелья. Меня же оставила в доме в лесу.

— Глиндэ, это так ведьму звали? — тихонько спросил я, не забывая, что за нами наблюдают.

Виржиния лишь махнула головой. Хех, забавно, прям как в сказке. Ни дождавшись от меня реакции, она продолжила:

— Через некоторое время в дом вломились солдаты, и с ними инквизитор, он велел стражникам заковать меня в цепи, что они и сделали на месте. Затем он увидел на столе монету, взял ее и подкинул в воздух, поймав в ладоши, после чего как бы прислушался к ней, а затем положил ее себе в кошель. Меня вывели на улицу и закинули в повозку, я видела из окна Изабеллу, ее тоже забрали, скажи мне? — тихим приятным голосом спросила она.

— Нет, с Изабеллой все в порядке. Ты не бойся, Глиндэ больше нет. Можешь рассказать мне все, что знаешь про нее.

— Ты убил ее? Но как? Это невозможно, — встревоженным голосом спросила девушка.

— Она не оставила мне выбора, пришлось ее убить. Она выпустила на меня какого-то духа, который чуть не убил меня, но благодаря Пиррайн, я жив. Расскажи, как снять заклятие с инквизитора?

— Без Гландэ это почти невозможно. — А после задумалась: — Если только переложить проклятье на другого.

— Как на другого? На другого человека? — вопросительно спросил я

— Необязательно, это может быть любое живое существо, которое способно ходить, бегать и питаться.

— Спасибо тебе, я постараюсь тебе помочь.

Тут здоровяки засмеялись:

— Как ты ей поможешь? Постоишь вместе с ней на костре?

Взглянул им в глаза, они тут же замолкли.

Не говоря ни слова, я выскочил из башни и рванул к герцогу.

— На инквизитора наложено проклятье. Я попытаюсь его снять, но ведьму, которая в башне закована, придется отпустить.

— И речи об этом идти не может. Мы не можем вмешиваться в церковные порядки. Но если сможете помочь, то действуйте, сэр Ратибор, — ответил сэр Ален.

Тут я перевел взгляд на герцога Линского.

— Я соглашусь с сэром Аленом, мы не можем вмешиваться в дела церкви.

— Хм, тогда мне нужно пять самых быстрых коней, что есть в графстве, и немедленно. Есть шанс спасти графа, но вы должны к утру выдворить из его комнаты всех церковников, они не одобрят такое лечение, да и врачеватели пусть будут подальше.

— Я все решу, только помоги моему брату. Сэр Ален, распорядитесь о конях, — привычным командным голосом сказал Роберт и вернулся в комнату к графу.

— Идем, скорей, — сказал сэр Ален

Спешным шагом, почти бегом, мы спустились вниз по винтовой лестнице и выбежали во двор. Добежав до конюшни, сдержанный и учтивый сэр Ален непривычно для меня вскрикнул на конюхов, чтоб седлали пятерых лучших коней.

Буквально через пару минут конюхи вывели молодых жеребцов, которых я ранее не видел.

— Это племенные жеребцы графа, он на них катался разве что по праздникам. Он даже их на охоту не брал, берег. Им нет равных в скорости, по крайней мере, в нашем графстве уж точно, — с гордостью сказал сэр Ален и передал мне поводья вороного жеребца.

Привязав длинными поводьями коней друг к другу, вскочил на вороного жеребца и двинулся в уже знакомую деревушку к Перрайн. Конечно, надежды было мало на то, что она согласится ехать со мной, тем более ее сестру отказались отпускать, но все же минимальный шанс оставался.

Скорость на сцепленных конях была не совсем тем, что я ожидал, но все же было неплохо, поскольку они не могли бежать с одинаковой скоростью и постоянно друг друга поддергивали. К вечеру я добрался к деревушке, где меня радостно встретила Изабелла, если б не остальные девушки, стоявшие на улице, она бы кинулась мне на шею.

— Доброго вечера, мне срочно нужна Перрайн!

Изабелла улыбнулась и проводила меня к ней в дом. До этого момента, пока был тут, я ни разу не входил в ее дом. Внутри было достаточно уютненько, в то же время пустовато. Стояла кровать, стол и два стула, в углах по левой стороне стены два больших сундука.

— С чем на этот раз пожаловал? — тем же ледяным голосом спросила Перрайн, отвлекаясь от какой-то книги.

— Мне нужна твоя помощь и помощь еще нескольких девушек. Глиндэ наложила проклятие, которое передалось на инквизитора, и он сейчас при смерти. Нужно перебросить проклятье на какое-нибудь животное.

— Хах, это проклятие и так уже на животном. Он это заслужил. Пусть сдохнет в муках. Если я думаю про то проклятие, то он быстро не умрет, он будет мучиться неделю, пока не выплюнет свои внутренности наружу, — ответила Перрайн с какой-то ухмылкой и радостью. — Кстати, что с моей сестрой, она еще жива?

— Да она жива, ее не хотят отпускать. Я знал, что ты о ней спросишь, и что без нее к тебе не стоило приезжать, но даю тебе слово, если поедешь со мной и спасешь умирающего графа и инквизитора в придачу, я вытащу твою сестру из заточения живой и невредимой.

— А что с графом стряслось? — с явным интересом спросила Перрайн.

— Как бы помягче сказать, в общем, его конь помял.

— Так, значит, там еще и граф при смерти. Проклятие, похоже, начинает сбываться, это уже интересно, — девушка расплылась в улыбке.

За все время, что я видел Перрайн, она ни разу не улыбнулась, но тут и при таких обстоятельствах цвела и пахла. Меня она начала пугать своим злорадством, но я ее так же понимал, ее родную сестру хотят сжечь живьем.

— Какое еще проклятие? — спросил я

— У Глиндэ была ученица, ее звали Матильда. Она раньше жила с нами, но, как и Вержинии, ей хотелось узнать больше, чем просто знахарство, поэтому она и ушла к Глиндэ. По слухам, она была очень достойной ученицей и подавала большие надежды. Девушки мои, конечно, об этом не знали, они считали, что она ушла в город врачевать, но ее так же, как и Виржинию, подставила Глиндэ. И когда ее привезли на костер, она прокляла графа и инквизитора, вот, судя по событиям, проклятье и начинает сбываться, — мягким и нежным голосом сказала Перрайн

— Помоги им, прошу. И я помогу твоей сестре избежать костра, — твердо сказал, глядя Перрайн в глаза.

— Ну хорошо, но учти, если не сдержишь слово, то горько пожалеешь об этом, — ответила девушка, тут же вернув свой холодный голос.

Перрайн распорядилась подготовить сумки с различными мазями, отварами и прочей атрибутикой. Одну же сумку она достала из-под кровати и не выпускала из рук. Взяв с собой Изабеллу и еще двух девушек, мы выдвинулись в сторону Аденска. Жеребцы поодиночке действительно были быстрыми, и к полуночи мы прибыли в Аденск.

Сказал Перрайн, чтоб двигались в сторону Алирона, а я заеду к барону Александру. Ведь по дороге у меня начал вырисовываться план того, как вытащить Виржинию, всего лишь наметки, но хоть что-то.

Забежав в замок к барону, встретил его на удивление бодрствующим, обычно в это время он уже спал.

— Что-то ты к нам зачастил, — улыбнувшись, сказал Александр.

По-приятельски пожав руки, обнялись, я попросил у него перо и бумагу. Разумеется, Александр мне в этом не отказал. Написав письмо, я попросил барона его отправить в Бартон немедленно и передать Антуану.

Поблагодарив в очередной раз Александра, я вскочил на своего скакуна и помчался вслед за лекарками, которые уже оторвались от меня на достаточное расстояние.