Последний министр - 4

Глава 19

«— И что Рон надеется услышать по радио? Хорошие новости?

— Он надеется, что не услышит плохих», из Гарри Поттера.

Год 1917, февраль 2, Петроград, Российская империя.

Совещание министров было собрано крайне спешно. Так уже в начале шестого утра, когда ещё толком не наступил рассвет, правительство обсуждало конкретные шаги и ближайшие планы. Ситуация складывалось так, что имелась необходимость регулярно, по сути в режиме реального времени, корректировать те или иные шаги, чтобы сделать их реализацию максимально эффективной. Ну и координироваться между ведомствами — первоочерёдная задача.

Первым на обсуждение оказался вынесен вопрос Кавказского фронта и последних вестей оттуда. Обсуждали порядка часа. Понятно, что министров следовало для начала ввести в курс дела, ознакомить с текущим положением на фронте и только потом переходить к конкретики. И озвучивать вопрос, который необходимо решить по поручению Государя.

— Наша первостепенная задача, господа, сделать так чтобы морские проливы и Царьград были взяты максимально бескровно. И для этого Государь поручил мне выработать такую тактику и военную хитрость, которые заставят турков снять расположенные там части и отвести их на ближайший театр военных действий, — сказал Александр Дмитриевич.

Началось последующее обсуждение.

— Исходя из услышанного, — начал говорить Голицын. — Считаю возможным не штурмовать турецкие города за Тигром.

— Незачем нам класть ребят по чем зря, — тут же согласился министр Беляев и следом предположил. — Возможно, что нашим генералам будет правильным показать ложное наступление на позиции противника и... потом отступить?

— Или просто долбануть по ним артой, если че, — подключился Федька Каланча, на присутствии которого на совете настоял лично Протопопов, слишком много было завязано вокруг это персоны. — А следом пустить слух, что никакого штурма не будет... силёнок у нас не хватает на это дело.

— Как вариант, можно попытаться выдвинуть ещё один ультиматум, смягчив позиции по некоторым остро стоящим вопросам, — подключился к обсуждению министр иностранных дел. — Это потенциально заставит Турцию вступить с нами в переговоры, а не молчать. А зная их вероломство, можно смело предположить, что параллельно самим переговорам они изыщут возможность использовать предоставленное время для переброски сил и упрочнения своего положения в названных городах.

Протопопов кивнул. Именно идея министра Покровского виделась наиболее любопытной и пригодной для последующей реализации.

После некоторых прений, на заседании постановили следующее. С Турцией необходимо вступить в немедленные переговоры. И правильным действительно будет смягчить ключевые требования по наиболее острым вопросам, выдвигаемые Россией Османской империи. И это, по заверению Покровского (с чем Протопопов в принципе был согласен полностью) должно навести турок на лихую мысль, что сил у русских нет и штурм городов — не более, чем блеф. Ну а дальше это могло привести к осознанной попытке Османской империи собрать ударный кулак и контратаковать. И для усиления ударного кулака 2 и 3 турецких армий могли как нельзя кстати подойти части, расположенные для защиты морских проливов.

Рискованно?

Более чем!

Турки могли не поступить так. И тогда весь план пойдёт через одно место.

Однако крайне привлекательно, если все сложится должным образом. Поэтому — полный вперёд.

Вторую идею, тоже по своей сути крайне любопытную и высказанную напоследок премьером Голицыным, Александр Дмитриевич отметил про себя, но все же решил оставить ее в загашнике. Звучала она так:

— Что если мы дадим туркам возможность атаковать англичан? — задался вопросом Голицын.

— Ба! — изумился военный министр Беляев. — Это вообще как вы себе представляете?

— Подробнее чуточку поясните, — попросил Протопопов. — Не совсем понятен ваш посыл.

— Охотно расскажу. Мы ведь можем дать Османской империи определённого рода гарантии целостности их городов, возможно даже можем рассмотреть вопрос отхода к границам 1914 года, взамен на передачу под юрисдикцию России Царьграда и морских проливов?

— Так, допустим, — медленно кивнул Александр Дмитриевич. — Продолжайте, пожалуйста.

— Они, турки в смысле, потеряв практическую надобность держать свои 2 и 3 армии против нас, получат возможность перебросить эти силы с нашей линии фронта на линию фронта с европейцами, — охотно продолжил Голицын. — Англичане, если я верно понял донесения командования группировкой войск Кавказского фронта, продумывают всерьёз о том, чтобы снять свои части и начать их переброску на Западный фронт, где положение с недавних пор складываешься не в пользу Антанты.

— Это правда, — согласился Беляев, которому теперь уже слова Голицына не казались сумбуром после выданных премьером подробностей.

Протопопов мысленно одобрил данное предложение. Действительно, Антанте кровь из носу были нужны дополнительные силы, чтобы на момент начала наступления Германии иметь возможность удержать фронт и не посыпаться, как карточный домик. И вариант, названный премьером, вполне можно было использовать на практике.

Только не сейчас, пожалуй.

Потому как сейчас Турция все ещё обладала достаточным ресурсом и желанием удерживать позиции до того момента, как их немецкие “союзники” выйдут на связь. Не стоило забывать, что турки до конца не понимали, что происходит и в каком они положении оказались. А если и понимали, то отказывались верить до последнего.

По итогу решение, которое Протопопов представил Государю Николаю заключалось в выдвижении Турции ультиматума — за 72 часа османам предлагалось добровольно покинуть их города и отступить. С соответствующим расчётом, что турки воспримут этот ультиматум, как слабость русских. Иначе, будь у группировки Кавказской армии реальные силы, и никаких бы ультиматумов не звучало — города были бы захвачены безотложно....

Забегая вперёд, стоит сказать, что Государь оценил предложение и подписал. И все это тотчас было отправлено командующим группировки Кавказской армии для немедленного выполнения. Государь счёл приведённые аргументы Александра Дмитриевича достаточными и исчерпывающими.

Понятно, что на этом заседание не закончилось. Существовало ещё немало животрепещущих вопросов, требующих скорейшего рассмотрения членами правительства.

— Докладываю, — слово взял военный министр Беляев. — С полной уверенностью могу сообщить, что благодаря приросту рабочих рук и внедрению инновационной системы нормочасов, на промышленных объектах удалось сначала замедлить, а затем и вовсе остановить стремительный спад производства. По отчетам военного ведомства нам удалось изменить динамику — отрицательный рост прекратился. В следующем квартале мы по прогнозам аналитиков рассчитываем на увеличение количественного и качественного объемов выпуска и будем открыты к новым заказам...

— Вы, Михаил Алексеевич, не засирайте голову высокопарными фразами, — перебил Протопопов. — Можно понятно и коротко — будет выполнение поставленных задач? А задачи, напомню звучат просто — решить продовольственный вопрос, для чего первоочерёдности необходимо устранить проблемы логистики. Рельсы нужно делать, Михаил Алексеевич, запчасти на паровозы. Это когда выполните?

— Выполним в кратчайшие сроки, — ничуть не смутился Беляев. — Благодаря конкретным заказам из министерства путей сообщения, военному ведомству удалось скорректировать выпуск и направить его на выполнение нужд государства. Все необходимое будет выполнено в кратчайший срок.

— Число назовёте? Когда начнутся первые поставки? — напомнил Александр Дмитриевич.

— Сегодня вечером. Первая отгрузка. Прибудут на места в течение одной недели максимум. Далее сроки поставок значительно сократятся и поставить будем за два-три дня.

Протопопов довольно кивнул. Вот это другое дело.

— И сколько времени понадобиться вам, Эдуард Брониславович для налаживания поставок на путях сообщения? — обратился Александр Дмитриевич к министру путей сообщения.

— От даты поставки комплектующих — несколько дней, — откликнулся министр Кригер-Войновский.

— Давайте лучше мерить в часах?

— Не более 72 часов! — согласился министр.

— Чудненько, а поставлять есть что, Александр Александрович? — Протопопов повернулся к Риттиху.

Тот молча кивнул. Ещё перед началом заседания поведал, что по его части всему порядке и налажено. Александр Дмитриевич следом перевёл взгляд на Шаховского, министра торговли.

— Вам, Всеволод Николаевич, удалось наладить продовольственную разверстку? Как все у нас проходит? План то выполняется?

— Да, регуляторы работают исправно и более того, они показали свою реальную эффективность. — Нам удалось наладить справедливое распределение продовольствия с разных губерний. Средства, выделенные фондом общества «Динамо» способствуют урегулированию процесса. Те, кто раньше предпочитал торговлю через спекуляции, теперь вернулись на рынок государственных закупок. Все чисто, прозрачно и справедливо.

Протопопов остался удовлетворён услышанным. Следом выступил директор полиции Васильев, который доложил о том что революционеры устроили чистки в своих рядах после освобождения их министром внутренних дел. Раскол у радикалов полный — никто не может прийти к единой оценке происходящего.

Ещё бы...

— Нами выявлены новые места дислокации радикалов. Возможно проведение задержаний. Какие будут дальнейшие команды, Александр Дмитриевич? — уточнил Васильев.

— Не трогайте их пока, но ведите за каждым пристальную слежку, чтобы они и шагу не могли ступить без нашего ведома, — министр внутренних дел покачал головой. — Пусть окончательно перегрызут друг дружке глотки, а как сами управятся — тогда и покончим с этим сбродом одним ударом. Есть у меня твёрдое ощущение, что не все из революционеров ещё прибыли в Петроград...

Говоря об этом, Протопопов имел ввиду прежде всего Ульянова-Ленина, след которого оборвался. А хотелось бы, разбираясь с революционерами, сделать это так, чтобы от них остались по итогу рожки, да ножки.

Наконец, выступил Хабалов, который взял слово последним из присутствующих на собрании:

— Наступление предателей планируется утром завтрашнего дня, — заявил старый генерал. — Наши силы переведены в состояние полной боевой готовности и готовы к проведению операции. У наших солдат и офицеров отличное моральное состояние и приподнятый боевой дух — все сплочены и едины, а главное верят в истинность поставленных задач. Что касается нашего противника, то тут благодаря недавнему приказу Государя, в рядах предателей наблюдается деморализация, дезертирство и паника. В Петроград в течение последних нескольких часов стекаются солдаты и офицеры, которые оставляют предателей, поскольку догадываются об истинной цели полученного приказа и его антигосударственном характере.

— Разлад? — уточнил Протопопов.

— Полный! Прикажите, что делать с беглецами? Потому как с точки зрения формальной части и нового приказа, такие являются предателями Родины. Хотя, как видите, одумались вовремя.

— Хватать, что ещё. Проводить их допросы с пристрастием. Если есть хоть малейшее подозрение в левых взглядах — расстреливать. Остальных амнистировать, — сказал Протопопов и повернутся к Каланче. — Отправляйте таких амнистированных на участки вредного производства, пусть осваивают профессии. Мастеров из динамовцев отдельно уведомляйте, чтобы сохраняли повышенную бдительность и брали этих господ под особый контроль.

После Протопопов коснулся ещё одной крайне важной темы — земельного вопроса.

— Как мы понимаем, господа, после некоторых... хм, скажем так, конъюнктурных изменений, которые случились в нашем многослойном обществе, нам с вами будет необходимо озаботиться в дальнейшем как защитой границ со стороны запада, так решением вопроса освоения тамошних земель, которые пришли там в полнейший упадок. Что я предлагаю по такому случаю.

И Александр Дмитриевич изложил коротко своё виденье по поднятому вопросу. Земли, некогда составляющие линии восточного фронта вплоть до оставленных фортификационных укреплений необходимо в спешном порядке заселить, но сделать это не принудительно, а по собственному желанию. На условии восстановления инфраструктуры и дальнейшего вступления в ряды территориальной обороны. По задумке Протопопова, в тероборону должны были вступать все лица от 18 до 50 лет.

Взамен добровольцы, которые бы вступали в такие отряды теробороны и бригады восстановителей, могли получить земельный надел для пользования.

Бесплатно.

С льготным субсидированием от государства для поднятия земли и открытия собственного дела. Причём размер этой субсидии должен быть достаточен в своём объёме и поделен для возврата на 50 лет.

— Первый платёж через 10 лет, а в случае смерти — списание долгов, никаких перекладываний финансовых обязательств, изъятия в счёт долга земли и прочих перегибов — этого быть ни в коем случае не должно. Попрошу министра финансов в кратчайший срок посчитать и забюджетировать под это дело необходимые средства.

Предложение было принято единогласно.

На этом совещание закончилось.

Министры начали расходиться, потому как дел у каждого было не в пропорот. И практически везде куда ни плюнь, требовалось личное участие и максимально возможная вовлечённость.

Федька Каланча тоже собрался уходить, но Александр Дмитриевич подозвал его к себе.

— Есть у меня к тебе одно срочное дело, Федя, важное. Поможешь?

— Говорите, Александр Дмитриевич, что за дело, а я выполню, — живо откликнулся Каланча на запрос министра.

— Сделай вот что, собери пару десятков своих лучших разбойников из тех, кому ты больше всех доверяешь и кто посмекалистей и покрасноречивее. Вели им привести себя в порядок внешне. Будем диверсионную группу сколачивать.

— Какая у неё будет задача?

— Необходимо в кратчайший срок проникнуть и внедрится в лагерь предателей. Есть у тебя такие ребята, кто способен это сделать?

Федька Каланча кивнул, даже не раздумывая. Вот чем нравился Александру Дмитриевичу этот простой русский парень, так это своей решимостью. Он сначала согласится выполнить любое поручение, а уже затем будет искать способы и пути его выполнения.

— Ваша задача, — продолжил Александр Дмитриевич. — Всколыхнуть народ. Донести об истинном положении дел, о реальности приказа с формулировкой «измена Родины» и о его последствиях. А также донести надо бы про то, что в Петрограде одумавшихся прощают, если они не успели наворотить дел. Я хочу, чтобы от реальных предателей отделились случайные пассажиры.

— Сделаем в лучшем виде, — согласился Каланча.

— Молоток. Форму военную забери у тех, кто одумался уже сейчас — им она точно больше не понадобится. Твоя же конечная задача сделать так, чтобы к завтрашнему утру армия предателей развалилась на хер. Чтобы народ одумался, а кто не одумается, тех мы уже перебьем.

Федька кивнул и отправился выполнять приказ. Александр Дмитриевич проводил его взглядом, полагая, что Каланча со своими разбойниками не подведёт.