Последний реанорец. Том II

Глава 6. После боя…

Ложа Грановских.

— Мне показалось или ты сейчас орал и что-то требовал от верного слуги его императорского величества? Ветвицкий, ты совсем страх потерял? Войны родов захотел?

— Дмитрий Александрович, он имел в виду совсем иное, — поспешил вмешаться Грановский и пришёл на помощь другу, встав между одарённым и воителем.

— А мне кажется, что имел в виду то самое, ваша светлость, — усмехнулся уважительно Тулаев, подливая масла в огонь. В ложе к тому времени стояла мёртвая тишина и все наблюдали за развитием событий.

Не прошло и минуты, как косой взгляд Грановского опалил недовольством местного графа.

— Дмитрий Александрович, Аркадий не сдержался. Видимо не умеет проигрывать, и оттого взыграли чувства, — следом заговорил Аскарханов. — Поймите, азарт в крови разыгрался. Зачем доводить до войны? Так ведь, Аркадий? — со слабой угрозой в голосе обратился тот к мужчине.

— Да… конечно, — очнувшись, словно ото сна проскрежетал Ветвицкий. — Прошу простить меня, Дмитрий Александрович. Моя вина и признаю, не сдержался. Слишком, — на этих словах тот бросил холодный взгляд в сторону арен, — был удивлён. В следующий раз буду лучше проводить… проверку.

— Извинения приняты, — безразлично кивнул Ежов. — Но в следующий раз держите себя в руках. Всё может закончиться плачевно… для вас.

— Всенепременно, Дмитрий Александрович, всенепременно, — с натянутой улыбкой заключил Ветвицкий.

— Вот и отлично! — радостно хлопнул в ладоши правитель Астраханского княжества, и заозирался по сторонам. — Дамы и господа, к чему такой расстроенный вид? В высшем свете бывает разное. Как войны, так и примирения. Пора вновь развлекаться, ведь закончился только первый круг.

Миг за мигом и напряженная до предела обстановка несколькими минутами ранее понемногу стала возвращаться к вполне обыденной. Даже смех Ежова уже звучал как прежде, и лишь один человек не внимал всему происходящему, так как государевы жандармы всегда находятся на службе. Поэтому даже в эту самую минуту капитан третьего отдела Решетников не забывал отдавать приказания своим подчиненным. Ведь то, что он успел заметить, в корне поменяло дело, а после невольно, но скосил изучающий взгляд на Трубецкую. М-да… Похоже, каким бы отменным специалистом он ни был, но молодая девушка разглядела всё гораздо быстрее него самого. Не удивительно! Тут играет роль боярский род и больше знаний, чем у других.

«Лазарев, пройдоха… Техниками, значит, владеем? Теперь посмотрим, что в этот раз будешь говорить. Если хоть толику лжи учую в словах, сдам Курташину, пусть он тебя потрошит, слишком ты подозрительный», — заключил в душе Решетников, вспоминая о столь редком даре начальника третьего отдела, как ментальная магия.

Зона распределения бойцов.

После окончания второго дня аренария…

Трепещи Ракуима! Как же хорошо. С утра убил кого-нибудь на глазах ликующей толпы, приятно поспал на глазах у ошеломлённых распорядителей и весь день свободен. Поэтому переодевался я неспешно, собирал свои пожитки медленно. И по итогу… пожалел.

На выходе из зоны распределения меня уже ожидали два знакомых государевых жандарма. Кочкин и Федотов. И всё замечательное настроение, которое удалось сформировать за день, покатилось вниз по наклонной, прямо в выгребную яму со световой скоростью.

Причем стояли они на солидном таком свободном пятачке. Ведь стоило любому выходящему участнику аренария увидеть тёмную форму третьего отдела, как те тотчас бледнели и шарахались от них, как от прокаженных, не забыв при этом поклониться.

Кочкина всё это забавляло, и жандарм с белозубой улыбкой наблюдал за бесплатным представлением, Федотов же опершись на колонну, как ни в чем не бывало, внимательным и цепким взглядом сканировал каждого выходящего. Но как он ни старался, первым меня заприметил Кочкин. Улыбка у молодого парня стала еще шире и тот подобно вепрю, заприметив поляну с земляникой, напролом ринулся в мою сторону, а следом за ним рванул и второй.

Глаза мимолётно прошлись по их рукам, но всё было, как и в прошлый раз — эти сукины дети носили перстни наоборот, и не узнать, кто из них к какой стихии принадлежит, а то может они вообще «слитые», какие-нибудь ледяные или лавовые маги.

— Эх, Лазарев, удивляюсь я тебе, — начал жандарм издалека с нотками юмора. — Где ступает твоя нога, так там кровь льётся. Илюха чуть дар речи не потерял, когда увидел, как ты того бедолагу выпотрошил. А ведь мы оба поели, перед тем как идти на аренарий, — ткнув друга локтём в бок, гоготнул Евгений.

Что ж, ожидаемо. Решетников, наконец, смог рассмотреть мои техники, и у него появились вопросы. Вот ведь кухаркин сын, чтоб его мертвецы вечного поля битвы сожрали! Пристал к моей реанорской заднице, как банный лист. Какой старательный дознаватель.

— Чепухи не неси и уволь меня от своих шуток, — отмахнулся второй штабс-капитан. — Здравствуй, Захар.

— Моё почтение… ваше благородие, — поприветствовал я с наигранной паникой обоих, чуть запинаясь. — Чем… чем могу помочь?

— Да ты не тушуйся так, мы пришли с миром! — с весельем хлопнул меня по спине Кочкин. — Или нет, Илюх?

— Женя, не пугай людей, — закатив глаза, попросил его Федотов. — Не переживай понапрасну, Захар. Сергей Петрович просто с тобой хочет побеседовать, вот и прислал нас. Составишь компанию?

Так я и думал… Ага. Как же. Побеседовать.

— Да. Разумеется, — кивнул сбивчиво я.

— Тогда шуруй за нами, — хохотнул довольно Кочкин.

Вип-ложа Трубецкой, Потёмкиной и Решетникова.

А вот чего не ожидал, того не ожидал. Илья и Женя привели меня в верхние этажи комплекса. Еще и к одной из дворянских лож. А стоило немного сконцентрироваться, как почти сразу слух уловил множество разных голосов, но интересовал меня только один.

Ага. Вот ты где! И тут же слух зацепился не только за голос жандарма, но и еще за два других… женских.

— Сергей Петрович, но мы не хотим уходить! — плаксиво заканючила одна из них. — Можно мы тихонечко из уголка посмотрим, как вы его допрашиваете? Мы будем себя с Алиной тихо вести. Обещаю…

— Нельзя! — припечатал грубо жандарм. — Не устраивайте из моей работы балаган!

«О! похоже, у бравого дознавателя есть своя головная боль», — усмехнулся я в душе.

— Сергей Петрович, но он ведь талант! Настоящий самородок! Я такого еще не видывала, — запротестовала другая. — Только не говорите, что вы хотите его затащить в свой род, опередив всех?

Так-так-так. А можно подробнее?

— Алина Юрьёвна, увольте меня от ваших фантазий. Вы прекрасно знаете, кто такие жандармы и что для меня это невозможно, — отрезал сухо Решетников. — Здесь совершенно другие дела, государственные.

— Государственные, говорите? — хмыкнула деловито вновь первая. — Тогда я в полном праве остаться. Ведь мой дед действительный тайный советник его величества.

Ох! Твою мать! Мертвецы вечного поля битвы подарите мне по стреле в задницу. Куда я только умудрился влезть со своей невероятной харизмой? Да это же, скорее всего, представительницы боярских родов. А действительных тайных советников в государстве всего два. Один кто-то из Романовых, а второй некто по фамилии Потёмкин, самый могущественный одарённый со стихией тьмы. Романовых не выпускают без взвода охраны, слишком тех мало, значит это внучка того мага.

Я уже собирался дальше подслушивать, но как назло мы уже прибыли к дверям, и отзвуки голосов сразу стихли. Интересно, теперь будет допрос в присутствии тех боярышень, либо Решетников их выпроводит?

Ставлю не первое, слишком уж они строптивые. Этим девушкам не помешали бы реанорские розги, вымоченные в крови магических зверей из лесов Зеленвальда. Для перевоспитания. Они так незабываемо «ласкают» кожу. Как вспомню, как отец меня ими порол, так до сих пор жуть берет.

— Заводите нашего гостя, — раздался усталый голос капитана третьего отдела.

Ха-ха! Я же говорил…

— Заруливай, Лазарев, а мы тут постоим, — усмехнулся белозубо Кочкин, открыв для меня дверь, но затем со смешинкой добавил. — Цени, тебя только что дворянин обслужил.

— Благодарю… — кивнул я тому для приличия.

— Ну, здравствуйте, Захар Александрович. Проходите, присаживайтесь, — с порога поприветствовал меня жандарм с наигранной улыбкой, то и дело косясь в сторону двух девиц, которые облюбовали столик у дальнего края помещения, и параллельно с этим указывая рукой на одно из кресел рядом с ним.

Похоже, их присутствие доставляло дискомфорт дознавателю. Мне же лучше. Жаль, не могу пока разглядеть перстней этих дамочек, как и их самих. Слишком подозрительно будет выглядеть.

— Моё почтение, ваше сиятельство, — слегка поклонился я, а после обернулся, чтобы поздороваться и с девицами, но меня быстро остановил Решетников.

— Не стоит этого делать, Захар, сейчас мы с вами тут одни.

— Хорошо, — просто согласился я. Присев рядом с жандармом с глупым и наивным видом уставился тому в переносицу. Старая, но рабочая тактика против дознавателей.

— Захар Александрович, что ж это такое творится? — с неким подобием удивления завел свою шарманку капитан. — Взяли и скрыли от слуги закона, что обладаете дворянскими техниками. Некрасиво как-то с вашей стороны. Это может вам плохо аукнуться.

— Прошу простить, ваше сиятельство… какие… какие еще… дворянские техники? — удивлению моему сейчас не было предела.

— Ну как же? — хохотнул невесело он. — Которыми вы пользовались сегодня и как понимаю… — тут взгляд еще прошелся по одной из девиц. — Еще и вчера.

— Техники? — глаза мои были размером с небольшую планету. — Но я ведь то же самое использовал и в прошлый раз с теми витязями, которых убил. Это просто мой стиль боя и ничего более…

— Витязями?! Ты убил витязей?! — как ужаленная заинтересовано выпалила одна из девиц справа от меня, и рука Решетникова от напряжения вдруг сжалась и разжалась, а глаза закатились. — Каких еще витязей?!

— Ну… младших, — отрывисто признался я. — Да и старших тоже…

— Ты убивал витязей будучи не огранённым?! — с нахмуренно-изумлённым личиком вопросила вторая из них.

— Ну… да, — по-простецки кивнул я, повернув голову к обеим.

Наконец, удалось рассмотреть не только их перстни, но и их самих. И должен был признать, девицы были, что называется высшего сорта и как любил говаривать мой весьма грубоватый отец, отменными и породистыми. А ведь это были первые женщины дворянки, с которыми я беседовал.

Девушки были по-своему прекрасны и еще совсем молоды. Но в каждой из них уже была своя… изюминка, что ли.

У одной была почти до пояса грива каштаново-рыжих заплетенных в толстую косу волос. Ярко-голубые глаза со слегка задумчивым ангельским личиком. Алые немного припухлые губы, которые были приоткрыты в слабом изумлении. Но, несмотря на свою молодость и природный шарм, девушка выглядела уже достаточно зрелой не только по виду, но и во всех нужных местах. Причем по всем параметрам, особенно в районе груди, обгоняла свою подругу. Хоть и не намного, о чем твердил её летний сарафан, что не мог скрыть всех её выдающихся качеств.

А вот красота второй была изысканно-вызывающей и чуточку агрессивной. Ведь легкий топик и коротенькие шортики и не думали скрывать подтянутых форм в районе груди и ягодиц девицы. К тому же взгляд почти сразу зацепился за длинную косу иссиня-черных волос, а вкупе с её дерзкими тёмными глазами, миловидным даже в данный момент растерянным личиком и чуть вздернутым носиком складывался образ этакой сексуальной и взбалмошной оторвы.

К тому же каждой чуть больше двадцати-двадцати двух лет. И на обеих красотках совсем не было макияжа и всеми своими солидными достоинствами те были одарены от природы, либо надо сказать спасибо селекционерам родителям с их «аристократической» кровью.

В общем, хватило одного взора, чтобы понять, что за любое моё поползновение в их сторону меня ждет только смерть. Не того полёта птица я… покамест. Поэтому пришлось вернуться обратно к созерцанию раздраженного и недовольного Решетникова.

Ну вот… совсем другое…

— Алина Юрьевна, Прасковья Олеговна, убавьте свой пыл, — раздраженно и резко выдал Решетников. — Вы что мне обещали?

— Так он и правда убил витязей? Причем старших? — изумлённо приоткрыла ротик Прасковья, вслед за рыженькой.

— Прасковья Олеговна, еще хоть одно слово или вопрос и я свяжусь с вашим дедом. Как и с вашим, Алина Юрьевна, и сегодня же вы отправитесь домой или в академию! — пригрозил обеим дознаватель и угроза подействовала. Девушки мигом вернулись к своим местам, но вот интереса к моей персоне с их стороны это ничуть не убавило. В очередной раз тяжело вздохнув, тот снова обратился ко мне.

— Захар, скажи честно, так будет лучше для всех. Откуда ты знаешь техники? Даже большинство знати не может их освоить.

О как, а вот это новость так новость. Ладно, играем до последнего. Реанорец соврет так, что ни один ментальный маг не придерется.

— Если вы о моём стиле боя, то здесь нет ничего секретного, — «сознался» я. — В паутине еще с детства я видел много видеороликов, где сражаются дворяне. Ну и… — на этом моменте пришлось смутиться. — Пытался повторять и потворствовать их движениям, но ничего складного не получилось. Поэтому делал, что выходило, и добавлял уже то, что умел и чему научился сам в драках. Как-то так…

— То есть вы хотите сказать, что опять всему научились са … — вновь заговорил с хмурым видом Решетников, но того вдруг перебила рыженькая.

— Сергей Петрович… кажется… это правда, — кивнула медленно она, но тут жандарм отчего-то заинтересовано на неё взглянул. — Он использует их интуитивно, не так как некоторая знать, это я поняла после первого раза, поэтому и сомневалась. Человек и техника становятся едины в момент применения, как скажем рука гранда и его клинок. А у него… всё иначе. Словно… словно он слил воедино технику и стиль боя… — засомневалась она. — Но даже так это впечатляет…

Конечно иначе, глупая ты деваха! Ведь я сделал это специально. Если я буду использовать их на максимум или хотя бы в половину силы понадобится реанорский эфир, а с эфиром я сдохну на первых же секундах, тело не выдержит нагрузки. Меня и так ветром качает, когда начинаешь использовать хоть крохи.

— Ну надо же, Захар Александрович. У вас объявилась защитница, — делано усмехнулся Решетников. — Но вынужден признать, что в этом боярышня Трубецкая смыслит больше меня, — признался честно жандарм, что изрядно меня удивило. — Так что я вынужден вам поверить. Да и лжи в ваших словах… я не ощутил…

Ха-ха! Чутье и ложь Реанора сработали как надо. Так значит рыженькая Трубецкая, а та оторва Потёмкина. Боярышни. Что ж, буду иметь в виду.

— Сергей Петрович, а вы позволите пару минут побеседовать с этим человеком? — полюбопытствовала Алина. — Хотелось лучше узнать, как ему это удалось и может б…

— Увы, но нет, — категорично запретил он, а в голосе капитана зазвучала сталь. — Вы представительница боярского рода, а он простолюдин с третьего кольца. И из вас двоих этот разговор навредит только ему. Вы торопите события.

Ай, лукавишь, кухаркин сын! Ну да бес с тобой! Рано мне еще с боярышнями водиться.

— А что касательно вас, Захар Александрович, скажу честно. Если вы победите, то для некоторых лиц, так будет весьма полезно. Так что можете больше не сдерживаться. Да и вы, — хмыкнул вновь он, оглядев меня с ног до головы. — Не кажитесь мне глупым парнем. К тому же в столь юном возрасте уже подаёте большие надежды. Уловили суть?

— Вполне, ваша светлость, — позволил я себе слабую улыбку.

— Тогда можете идти и готовиться к завтрашнему дню, — весело ухмыльнулся он. — Более вас не задерживаю…

Первое кольцо. Царицын.

Усадьба Ветвицких.

Вечер того же дня…

— Ну и, Аркаша, удалось узнать что-нибудь? — с недовольством вопросил Аскарханов, прикладываясь к очередному стакану водки, сидя в кабинете у своего друга в обществе самого Ветвицкого и князя Грановского. — Этот сукин сын Тулаев совсем нас за говно держит! Как котят несмышленых по дерьму носом таскает уже второй день! Что это за шваль с третьего кольца?! — громыхнул тот по столу кулаком.

— В том-то и дело, что обыкновенная чернь… — после недолгих раздумий признался граф. — Мои ребята всё проверили. Там присутствуют лишь мимолётные связи с кланом Гамбит и только.

— Устинов — шавка Тулаева, значит это их рук дело… — вновь рявкнул Аскарханов.

— Повторяю тебе, что нет. Этот Лазарев обычный беспризорник. Сирота. Он неделю или две назад начал с ними контактировать. Ни о каком Тулаеве там речи не идет. Сомневаюсь, что он вообще знал его имя до вчерашнего дня.

— То есть им повезло? Действительно талант? — с легким недоумением поинтересовался князь Астраханского княжества.

— Да, видимо так. Ежов тоже был прав. Его нет в реестре, обычный не ограненный, — изрёк утвердительно Ветвицкий.

— Не ограненный так не убивает! — возразил тому Марат.

— Правильно, не убивает! — ощерился в едкой улыбке его друг. — Поэтому и завтра не убьёт.

— У тебя есть свои в его категории, да? — понимающе хмыкнул князь.

— Есть, по силе слабенький ветеран и к тому же… ведун, будет достаточно, — кивнул довольно тот. — И завтра этого грязного выскочку прикончат. Я уже распорядился. Так что можете спокойно принимать пари Тулаева. Теперь мы его макнем в яму с дерьмом…

— Я бы мог помочь, но этот жандарм всюду суёт свой нос, — предложил Грановский. — Я и так боюсь снискать немилость государя. Всё еле удалось замять…

— Не стоит, Андрюша. Моих сил на чернь вполне хватит, не светись больше, — отмахнулся мужчина, поднимая в руках рюмку. — А теперь за нас!

— За нас! — удовлетворенно и в унисон громыхнули два его друга.