Последний реанорец. Том V

Глава 14. Третий день, а также договор жизни и смерти…

Австро-Венгерская Империя.

Первое кольцо. Вена.

Резиденция Российской Империи.

После второго дня столпового магинария.

Вечер…

Валери Мартелл уносили с ристалища целители, ведь девушка не имела сил, чтобы сдвинутся с места. Да и весь второй день закончился более чем быстро. Все же фавориты, которые неприкрыто фонтанировали радостью после случившегося с внуком императора прямо на поле боя, выиграли свои схватки в весьма изощренной манере. Лишь после случившегося с Богиней Жизни победа Селены была какая-то рассеянная и невзрачная, а Веймин Тан так и остался в своей стихии и не поленился дважды выйти на ристалище к своему противнику.

Что касательно самой Валери, то так называемая Богиня Жизни и не подумала явится второй раз на битву со мной, по крайней мере, распорядители уведомили меня, что та более была не в силах продолжать турнир. Поэтому победа автоматически доставалась мне любимому.

Поэтому после окончания второго дня и без каких-либо промедлений мы тотчас отправились в резиденции, где застали не только венценосную чету Российской Империи, но и даже Потёмкина с Трубецким.

Что касательно Ростислава, то парень был плох. Очень плох. После своего поражения тот так и не пришел в себя. Само собой, бред и лихорадка после выведения того из лечебной комы были не в счет. Да и шел на поправку юноша необычайно медленными темпами даже при всех усилиях Острожской и Виктории. Лишь после пары часов размышлений я, наконец-то, смог понять в чем состояла суть данной проблемы.

Амер. Кирк Астор.

Загвоздка заключалась в его магии и в низшем демоне. Из головы попросту вылетела одна важная деталь и прописная истина Мерраввина и, похоже, на Земле была аналогичная проблема. Малефицизм, возможности проклятий и магия демонов, а также нанесенные подобной силой раны всегда очень трудно поддавались лечению и целительству.

Но как бы скверно я не относился к магии жизни и большинству целительниц, вынужден был признать одно. Острожская хоть и была стервой, но своё ремесло знала на превосходном уровне. Графиня не только смогла стабилизовать состояние цесаревича, а также убрать всё вредоносное влияние проклятия амера, вывести магию демонического отродья из организма и сейчас медленно приводила все конечности Романова в исходное состояние, хоть и давалось ей это с превеликим трудом, но при помощи Виктории обе женщины справлялись. К тому же большее количество целительниц лишь могли помешать друг другу. В их же магическом тандеме Острожская была в ведущей роли, а великая княжна на поддержке.

В общем и целом, ближе к ночи вид Ростислава стал принимать свой обыденный человеческий образ и по окончанию всех магических манипуляций тот был под завязку напичкан зельями жизни и эликсирами возрождения и как итог вновь был введен до следующего дня в состояние лечебной комы.

Исцеление ему предстояло более чем долгое и неизвестно, чем это может обернуться в будущем.

За всем происходящим вместе с Алиной и Прасковьей мы наблюдали лишь издалека, ведь как бы дерьмово это не звучало, но без Высшей речи таким ранениям я не мог бы никоим образом помочь, а в нынешних реалиях своего нового рунного тела не факт, что смог бы воспользоваться реанорской магией жизни.

Когда же все манипуляции над телом Ростислава были окончены в его комнате остались лишь уставшие целительницы, а Романов вместе с Потёмкиным, Голицыным и Трубецким закрылись наверху, я же непонятным мне образом, оказался заключен в цепких и весьма крепких объятиях императрицы. И та совсем не чуралась присутствующих девушек.

— Спасибо тебе, мой мальчик, — совсем тихо и с теплотой и чуть хриплым голосом шепнула мне на ухо бабка цесаревича.

Должен был признать, что выдержка у венценосной четы была на самом высшем уровне. Их лица не дрогнули, даже тогда, когда их внук кричал от боли, если бы такое происходило бы с Ритой, Лизой, Алиной, либо кем-то из моей нынешней семьи. Да даже с тем же Костровым. То останки амера уже бы соскребали с каменного настила Колизея.

— Ты уже второй раз таким образом спасаешь Ростислава, — продолжила шептать она. — Романовы не расплатились с прошлым своим долгом, а уже заимели еще один.

— Не стоит, ваше величество. Ростислав… — вот только следующие слова застряли у меня в глотке, ведь я даже не мог вспомнить, когда произносил подобное в последний раз. По моим скромным прикидкам, такое, наверное, происходило где-то на закате Реанора. К тому же не думал, что когда-нибудь скажу их снова. — … мой… друг.

— Если бы не твоё вмешательство, то мой внук погиб бы, — а миг спустя, та медленно отстранилась и с необычайной серьёзностью посмотрела точно мне в глаза. — Имей в виду, мой мальчик, Всеволод разделяет моё мнение. Знай это. Если бы не появился ты, то это сделал бы он, но тогда влиянию династии пришел бы конец. Нас бы не простили за такое. Вероятнее всего, империя Амеров сделала это намерено. Они давно развязали бы войну, если бы не находились за океаном. Поэтому лишь благодаря твоему своевременному появлению на арене авторитет Романовых остался всё также не попран.

Сучья кровь. Признаюсь честно, приятно. Такие слова лишь тешат моё непомерно раздутое самолюбие и эго.

Женщина вновь что-то порывалась произнести, но в следующий миг раздались шаги и в холе второго этажа появился силуэт Потёмкина.

— Захар, зайди на минутку, — негромко обронил светлый князь. — Государь желает с тобой переговорить.

Как ни странно, но после слов Потёмкина я невольно ощутил тревогу и обернувшись назад встретился глазами с Алиной и Прасковьей. Улыбка моя стала шире некуда и весело подмигнув тем напоследок, неспешно зашагал наверх. Несколько мгновений спустя я оказался за нужными дверями, а сам князь Голицын прикрыл за мной двери.

Как понимаю, его сын и многие другие остались на страже целительниц и Ростислава.

Моя же персона оказалась под взглядами сразу трёх мрачных князей.

— Во-первых, — необычайно спокойным голосом начал говорить император, стоя у окна и глядя на ночные огни столицы Австро-Венгрии. — Хочу сказать спасибо. Скорее всего, Варвара сделала это уже без меня, но я повторюсь. Спасибо. Для Романовых ты сделал столько, сколько не делал никто иной.

Трепещи Ракуима! Дрянь. Теперь уже вдвойне приятно.

— Не стоит, ваше величество. Ростислав мой друг. Любой сделал бы подобное.

Сплошь ложь, разумеется. Просто не каждый бы успел. Но что поделать, не говорить же правду могущественному столпу в лицо. Люблю грешить враньем. Очень люблю.

В ответ же не оборачиваясь мужчина лишь кивнул.

— А, во-вторых, далее продолжу я, — вслед за государем взял слово Потёмкин, переглянувшись с Романовым. — Потому как теперь есть схожие параллели с нынешними делами. Ответь честно, Захарушка, что ты собирался делать с Нассау? К тому же после твоего столь… занимательного… выступления и вмешательства наши недруги, скорее всего, станут действовать более активно. Правда, мы точно не знаем еще истинных намерений амеров, но думаю, вскоре их поймем. И сейчас мы все хотим знать твои истинные мысли.

— Просто убью Юстана, ваша светлость, — расплылся я в довольной улыбке. — Нет человека. Нет проблемы.

От столь простого ответа Голицын еще сильнее нахмурился, Трубецкий лишь удовлетворенно кивнул, а Потёмкин понятливо переглянулся с Романовым.

— А что бы ты сделал попадись тебе на арене Астор? — продолжил напирать советник.

— Тоже убил бы. С животной жестокостью.

Точнее с реанорской.

— Даже в ущерб вашего дело с Потёмкиным? — чуть осипшим голосом осведомился Голицын.

— Ваше сиятельство, думаю, вы знаете, что на арене бывают несчастные случае и умереть можно не только от рук оппонента.

Улыбка Трубецкого после моих слова стала еще радостнее, а Голицын, наконец, заметно расслабился и с надеждой взглянул на государя.

— Ты уверен в своих силах? — тихо вопросил Всеволод.

— Более чем уверен, ваше величество. Либо моя победа, либо моя… смерть.

— В таком случае у тебя будет такой шанс, Захар, — тихим и необычайно спокойным тоном проговорил государь, медленно оборачиваясь ко мне и глядя точно в глаза. — Ты знаком с договором жизни и смерти?

Пожрите меня мертвецы вечного поля битвы! Бездна, я уже и не надеялся на такой подарок.

— Наслышан, ваше величество.

— Завтра я и союзные Российской Империи правители других государств настоят на том, чтобы ввести данный договор в правила. Пока западники не поняли всех пределов твоей силы у нас есть момент. Пусть посчитают меня отчаявшимся и обезумевшим от злобы. Они давно желали подобного, — а после тяжело выдохнув, император присел на своё место. Лишь после этого действия вся усталость отобразилась на его лице. — Прекрасно понимаю, что по отношению к тебе это не справедливо и жестоко. К тому же так или иначе за исключением князя Голицына тебе здесь все обязаны. Но более говорить ничего не буду, ведь ты и сам прекрасно понимаешь, чего от тебя хотят.

— Не нужно более слов, ваше величество, — слабо улыбнулся я Романову, с клокочущей жаждой крови в груди. — Я вовсе не прочь побыть убийцей.

Трепещи Ракуима! Да это же то, что мне сейчас нужно. Уже не терпится узнать имя первого смертника или смертницы. Как и обещал Бездне, я устрою здесь настоящее кровавое пиршество. Жнецом Бездны и Линчевателем Зеантар Ар-Ир Ор'Реанон уже был и теперь я совсем не против еще и побыть Палачом Российской Империи. Ведь убивать моё извращенное и прогнившее вместе с Мерраввином естество умеет лучше всего…

Первое кольцо. Вена.

Зимняя резиденция Габсбургов-Австрийских. Хофбург.

Задумчивую тишину тайного зала резиденции ни с того ни с сего развеял спокойный голос Франциска Валуа:

— Если я верно интерпретировал всё увиденное, то получается, моя внучка была права. Главной проблемой был не Романов, от которого уже удалось избавиться руками амеров, а этот неизвестный мальчишка. Валери до сих пор не пришла в себя. Не хочу этого признавать, но он её пожалел.

— Не делай столь скоропалительных выводов, мой друг, — тихо отозвался Габсбург, выныривая из пучины размышлений. — Но в одном ты прав, этот парень оказался тёмной лошадкой. Да и не факт, что он её пожалел. Правил турнира еще никто не отменял. Мог испугаться. Правда, без внимания этот эксцесс оставлять уже нельзя. Чревато проблемами. Я постараюсь решить данный вопрос. В жеребьёвке я буду участвовать лично и за головой Лазарева вскоре выстроиться очередь. Так почему бы этим не воспользоваться? Стравить проще простого. Я более чем уверен в способностях своего внука. Думаю, как и вы. К тому же у меня есть первый кандидат.

— Поддерживаю, — кивнул твердо Фридрих. — Юстан не оставит от него живого места. Хотя меня и самого напрягает данный случай, но я переговорю с Альбрехтом из-за случившегося. Если твоя внучка, Франциск, была права, они будут наказаны.

— Имейте ввиду, — с коварной улыбкой заговорил Рудольф. — Ланкастеры тоже косо смотрят на русских, жаль, что мало-мальски сильных столпов из молодого поколения у них сейчас нет. Этим можно было воспользоваться, но всё еще есть шанс заручится и их поддержкой тоже.

— Надеюсь, все понимают, если мы победим здесь и объявим о наших истинных намерениях, то это знатно поднимет моральный дух наших союзников. Если мы нанесем им сокрушительное поражение, то все поймут, что Российская империя отнюдь не так могущественна, как её малюют. Но сейчас важно избавиться от этого щенка. Во избежание недоразумений и промашек.

— Не переживай, Франциск, — отмахнулся довольно Габсбург. — Я этим займусь лично, а на случай непредвиденных ситуаций есть человек, который может с ним разобраться. К тому же романовский выродок теперь неудел и это только упрощает нам дело. Уже завтра я смогу натравить на русских их давних врагов…

Арена «Колизей».

Около полудня…

Безумный рёв толпы. Не на секунду неутихающий голос ведущего мага. И привкус крови, что вскоре польётся обильным ручьем.

— Дамы и господа! Как и говорил вам ранее, — продолжал надрываться диктор под залпы фейерверков, что ознаменовали открытие третьего дня столповой. — Наших претендентов вновь стало вдвое меньше. Из шестидесяти четырех разумных уникумов отныне их стало тридцать два. По восемь в каждой группе. И для многих это означает лишь одно. Начинается самое интересное. Наступает основной этап наших соревнований, которые отныне станут еще и… КРОВАВЫМИ соревнованиями. Да-да! Вы не ослышались! — вещал под возбужденный вой толпы маг. — Свершилось то, что так долго ждали все вы! Вскоре прольётся кровь! Наши достопочтенные правители внесли поправку в правила турнира. И отныне, если того желают претенденты, то они могут подписать договор жизни и смерти и уладить свои недопонимания в смертельной битве. Само собой, если этого захотят оба столпа. В одностороннем порядке данная инициатива не работает. И в таком случае будет проведена битва по обычным правилам.

Трепещи Ракуима! Вот уж действительно свершилось. Весьма оперативно. Романов, моё тебе уважение.

— По вашему лицу вижу, что вы подозревали нечто подобное, граф, — тихо отозвалась слегка бледная Виктория.

— Всё может быть. Вы не рады этому? — усмехнулся я, сидя на своём излюбленном месте, вытянув ноги вдоль перил, а на расстоянии вытянутой от меня руки находилась Алина и Прасковья, которые с интересом наблюдали за происходящим внизу.

— Ранее я бы не обрадовалась такому, но только… не сейчас, — твердо отчеканила великая княжна, и отняв взгляд от вип-лож, перевела его на меня. — Теперь я рада этой возможности, но более я рада тому, что такой…человек… как вы, сейчас на нашей стороне.

Такой как я? Неужели, она опять намекает на моё прошлое? Сучья кровь! Как же эта девка всё усложняет…

— А теперь, дамы и господа, поприветствуйте того, кто лично проведёт данную жеребьёвку! — чуть возвышенным и до невозможности уважительным тоном пробасил маг. — Его императорское величество Рудольф Габсбург-Австрийский Третий.

Под дикий визг, крик, шум и какофонию почитания трибун, владыка Австро-Венгрии махнув величественно рукой, попросту выпрыгнул из ложи, чем ввёл толпу в еще более дикий экстаз от увиденного.

Оказавшись же в кругу около десятка распорядителей, среди которых был и сам Юсупов, император под взором присутствующих неспешно и даже в ленивой манере приступил к жеребьёвке.

Прикрыв на мгновение глаза, абстрагировавшись от всего лишнего и сконцентрировав всю свою реанорскую сущность стал тщательно следить за Рудольфом и внимательно отслеживать всю турнирную сетку, тем самым уповая на волю Бездны.

Но интересовали меня не весь собравшийся сброд, а лишь самые отборные из них.

— Юстан Нассау Прусская империя против Аарона Серрано Королевство Испания.

Хорошо. Первый есть.

…

…

…

Оттон Габсбург-Австрийский Австро-Венгерская Империя против Бонгани Ораньян Империя Ойо.

Второй готов.

Медленно и верно стала формироваться сама сетка турнира и всех предстоящих боёв. Ведь она останется от начала и до самого конца.

…

…

…

Селена Валуа Французская империя против Самюэля Мерсера Империя Амеров.

А вот и наша мелкая идиотка.

…

…

…

Веймин Тан Империя Цин против Аберры Джифары Седьмой королевство Джимма.

А вот и наш ассианский вербовщик. Что ж, похоже, остался только я. Бездна, пусть это будет он. Плевать даже не то, если это чей-то план. Я сотру в порошок каждого.

…

…

…

Лазарев Захар Российская Империя против… Кирка Астора Империя Амеров.

Если честно, то стоило прозвучать последним словам Рудольфа, как я хотел громогласно рассмеяться от полного осознания и всплывшая сетка перед моими открывшимися глазами прямо говорила о главном. Прежде чем я смогу дойти до финала мне придется сразиться со всеми архимагами и лишь только в финале удастся схлестнуться с моим ливерным другом.

На всё воля Бездны!

Вот только девушки не разделяли моей радости и с легкой паникой на лице не искоса пронзали мой силуэт взглядами.

— Да это подстава! — яростно выплюнула Прасковья, прожигая тёмными глазами проекцию турнирной сетки. — Тебе придётся сразиться со всеми сильными противниками, прежде чем ты дойдешь до финала.

— Тем лучше для меня… — расплывшись в кровожадной улыбку хохотнул я.

— Ты действительно безумец, Зеантар, — с грустной улыбкой заключила Алина, мимолётно и ободряюще коснувшись моей руки.

— Отныне наши столпы будут сражаться, как и подобает. Лишь двое будут на ристалище. Арена была вновь возвращена в своё исходное состояние. Всё для вас, дорогая публика. А теперь по традиции мы начнем с наших последних претендентов, — радостно завопил ведущий маг. — Попрошу на арену представителей Российской и Амерской Империи.

— Не скучайте, девушки, — кровожадно усмехнулся я. — И внимательно наблюдайте!.. Вам понравится.

Я успел лишь мгновенно соскользнуть с перил и оказаться рядом с ослабевающим барьером, как за руку меня тотчас схватила Виктория и мы вместе с девушкой оказались под её пологом тишины.

— Граф, я знаю, что требовать от вас подобного лицемерно и несправедливо, но я умоляю, если вы тот, за кого я вас приняла и тот, кого я увидела в своих снах и тот, о ком рассказывала, та женщина во тьме, то заклинаю вас, — гулко сглотнув, Романова тихо и с неописуемой тревогой в голосе хрипло прошептала. — Убейте его! Убейте его со всей вашей невероятной жестокостью. Как вы это сделали… на полях Алласы со своими многочисленными врагами.

Целую секунду я переваривал всё сказанное великой княжной, на лице не дрогнул ни один мускул, но в душе уже бесчинствовала доселе невиданная буря.

Она знала! Эта девка знает слишком много! Слишком! И что еще за женщина? Кто посмел?! Кто растрепал? И как много она видела в своих грёбаных снах?

— Понятию не имею, о чем вы, ваше высочество, — слабо улыбнулся я, сдерживая все эмоции и меж делом целуя ей руку. — Но вам нет нужды просить о подобном. Наблюдайте…

Купол растворился и не глядя на Алину и Прасковью, пару секунд спустя я оказался прямо напротив дерзко ухмыляющегося Астора. Ведущий маг уже было открыл рот, чтобы что-то произнести, но я не дал ему такого шанса. И глядя на вип-ложу империи Амеров громко и с презрительной насмешкой в голосе произнес:

— Требую договора жизни и смерти! Само собой… если у вашей империи кишка не тонка…