Повелители тьмы

Глава тринадцатая. Лучник

Мы взяли Мрака на прицел.

Мысли в моей голове лихорадочно метались. Неужели у него есть некое современное оружие моего мира? Ну, давай, доставай – пустить в ход ты всё равно его не успеешь!..

И Мрак достал его.

Что ж, оружие действительно было современным. И оно принадлежало моему миру. Мрак отбросил сумку – пластиковую!.. – и поднял его над головой.

– Узрите же, – сказал торжественно. – Хартгранн!..

Повисла тишина, люди зачарованно разглядывали предмет, чуждый этому миру.

Чёрный пластик, бестящий лак, тетива, проходящая через ролики, прицельные планки, противовесы… Современный блочный лук.

Но – не только. Десятки заклинаний, наложенные на лук, наполняли его смутной могучей силой. Пожалуй, вкупе с необычным видом и неизвестным материалом это действительно могло создать впечатление легендарного оружия.

Вот только…

Я шагнул вперёд… попытался. Тьма нахлынула и мягко сдавила со всех сторон, мешая двинуться.

Не вмешивайтесь, – телепатический шёпот Жасмин, казалось, ввинтился в уши земней вьюгой.

Но он же, он…

Я знаю, – мягко сказала Жасмин.

– …Сам Лес избрал Приходящих-Ночью вести свой народ и отметил их, дав верным своим детям оружие возмездия, дабы!.. – тем временем Мрак нёс пафосную чушь, и я чувствовал, что незакалённые рекламой и политическими игрищами вэйри внимают словам обладателя легендарного оружия едва ли не с благоговением и, кажется, вот-вот признают его президентом… то есть… тьфу!..

Жасмин сделала шаг вперёд и похлопала его по плечу. Мрак осёкся на полуслове и обернулся недоумённо – похоже, он умудрился забыть о присутствии этой незначительной помехи.

– Что ж, дщерь непокорная, теперь ты узрела сей лук и убедилась, сколь жалки и мелки были твои притязания на власть? – Мрак, всё больше входя в раж, изъяснялся совсем уж жутким древним слогом, который я понимал через два слова на третье, и то с телепатическим суфлированием Нан. – Пришёл час возмездия равнинникам, но сначала необходимо очистить наши ряды от слабых, сомневающихся и затаившихся врагов, что притворялись друзьями. Трепещи, ибо…

– Трепещу, трепещу, – заверила Жасмин, одной рукой отводя от себя лук, которым Мрак буквально тыкал ей в лицо. Вторая поднялась и…

Моя школа, только и успел я подумать восхищённо, когда кулак Жасмин врезался Мраку в челюсть.

Тот, не охнув, слетел с платформы и тяжело упал ниже.

Повисла ужасающая тишина.

Для ловчих лиан высота была слишком мала, и они не успели подхватить падающего. Удар смягчил ковёр трав и палой листвы, но Мрак с полминуты лежал, оглушённый.

Тяжело завозился и встал на корточки.

– Ты… что?.. – пробормотал, встряхивая головой. Пошевелил челюстью и тихонько охнул, сплюнул кровью. – Что ты делаешь? Как ты посмела…

– Лжец.

Слово упало, как свинцовый шар. Жасмин стояла прямо над Мраком, и её презрительный взгляд вдавливал волшебника в лесную подстилку.

– Встать!..

Слово щёлкнуло, словно спущенная тетива. Мрак подскочил, таращась на Жасмин.

– Ты ударила меня? – не в силах этому поверить, сказал мужчина. – Ты посмела тронуть избранника…

– Избранника?! – слово лязгнуло стальным затвором. – И на меня, конечно, обратится… оружие возмездия?

Жасмин с непередаваемым презрением указала на «Хартгранн».

– Ну что же… мальчик!.. Вот я – обрушь же свой гнев!..

Она пинком сбросила с помоста сумку. Посыпались пластиковые стрелы, одна вонзилась прямо у ног Мрака, и тот невольно сделал шаг назад.

– Ты был избран, чтобы очистить наши ряды – так покажи нам мощь оружия, что сам Лес вручил тебе!.. Вот я, стреляй же в меня!..

Волшебник покачнулся, готовый, казалось, упасть замертво.

– Если ты не выстрелишь – клянусь, я убью тебя, – Жасмин подняла руку. – Ну же!..

Мрак наклонился, неразличимым движением подхватывая стрелу, мгновенно наложил на тетиву, вскинул лук и выстрелил.

Чары, наложенные на лук, пришли в действие. Чёрная стрела с пластиковым оперением и металлическим наконечником, сорвалась с тетивы.

Она летела, оставляя за собой «инверсионный след» из разнообразной магии, что была сообщена ей луком. Быстрота, меткость, пробивная сила, тёмная аура, что при попадании в тело действует подобно яду…

Силуэт Жасмин размазался в воздухе. Мгновение – и Архимаг встала на краю помоста, держа в руке пойманную стрелу. Встряхнула, и с наконечника на землю полетели брызги тёмной магии – что была обезврежена ещё более тёмной.

– Полагаю, теперь… – стрела не сломалась в её пальцах, согнулась, лишённая всей убийственной силы, смешная и безвредная, полетела под ноги Мраку. Тот уставился остолбенело.

Архимаг подняла руку. Губы её шевельнулись.

Лук возник в проблеске Тьмы – старое дерево круто изогнутых плеч, оплетённая кибить.

Я и не знала, что она тоже!..

Похоже, никто не знал, – я огляделся по сторонам. Люди с ужасом и восторгом смотрели на оружие в руках Жасмин. Казалось, старый немудрёный лук должен был потеряться на фоне чёрного пластикового чуда. На самом же деле…

Чернь как будто выцвела. Высокотехнологическая сложность, тёмная могучая магия – всё это смотрелось неубедительно рядом с настоящим луком.

Мрак выронил свою подделку. Попятился.

– …Моя очередь, – докончила Жасмин. Мрак открыл было рот, собираясь что-то сказать.

Стрела, как будто отлитая из чёрного стекла, возникла на тетиве сама собой. Жасмин мгновенно натянула и отпустила невещественное вервие, созданное из воли того, кто стреляет.

Тонк!.. – стрела сорвалась с тетивы и впилась в грудь Мрака.

Я закричал – и не один. Прободённый стрелой волшебник упал на колени, хрипя, изо рта его с мучительным воплем выплеснулась волна света. Древко стрелы вдруг развеялось, обратившись в дымные полосы, которые кольцами охватили тело Мрака, словно бинты мумию, запеленали… Мгновение перед помостом стоял силуэт, как будто созданный из плотного чёрного дыма.

А потом дым развеялся.

Вместе с Мраком.

– Вот так, – тихо сказала Жасмин, опустив лук.

– Что?.. – начал Архимаг Олада, запнулся, голос «дал петуха». – Что это было?

– Кто-нибудь ещё желает предьявить «оружие, что было вручено самим Лесом для возмездия равнинникам и вразумления непокорных»? – голос Жасмин был спокоен и глубок, но волшебники попятились от неё, кое-кто чуть не сорвался с помоста.

– Смелая, – сказала Нан.

– Ага, – согласился я, глядя, как вперёд скользнула девичья фигурка. Нейма остановилась на месте, где исчез Мрак. Внимательнейшим образом ощупала воздух, прошлась туда-сюда, растопырив руки, словно ожидала, что её бывший босс всего-навсего сделался невидимым. Ничего не обнаружив, подняла голову, устремив на Жасмин вопросительный взгляд.

– Хартгранн… – наш Архимаг… нет, уже Архимаг всего Леса подняла лук, разжала пальцы – и оружие пропало во вспышке чёрного света. – …Это не то имя, которое можно трепать зря. Дерзнувший именовать его всуе… тьфу ты!..

Она помотала головой, словно пытаясь вытрясти из неё велеречивость, и закончила уже просто:

– Я не знаю, что случилось с Мраком, но лук его не убил – лишь отправил тёмными путями.

– Куда? – тупо спросила девушка.

– Я не знаю, – Жасмин пожала плечами. – Куда-то очень далеко.

Нейма посмотрела на неё пустыми глазами, вдруг подобрала одну из стрел и с маху чиркнула себя по горлу.

…Как же они любят спорить!..

Жасмин отнюдь не стала диктатором. Да, власть, делегированая ей Архимагами посёлков, была велика, но не абсолютна. Эффектная расправа с Мраком ещё более подняла авторитет Архимага всего Леса… Вообще удивительно кстати он вылез со своей пластиковой подделкой, и Приходящие-Ночью авторитет потеряли, и нам – вернее, Жасмин, лишние баллы в плюс. Но всё же этого было недостаточно. Советники критиковали все предложения Жасмин. Общее обучение искусству боя и магии, разбиение на команды, перевод экономики на военные рельсы – «раньше так не делали!..». Один-единственный довод приводили советники против новшеств и с величайшей неохотой всё же соглашались. Похоже, что военное дело со скрипом, кое-как, но всё же будет двигаться. А вот план «осады» Лихолесья вызвал бешеный визг возмущения, и Жасмин пока ругалась.

Нам определили апартаменты в Олада. Все вэйри Хидона поселились, если можно так выразиться, «единым кварталом», невысоко от земли, на дереве, которое «отвечало» за производство оплетаев. Эти несколько комнат выходили в общий зал.

Мы обошли свои покои, установили несколько защитных и следящих заклинаний. Компьютер Олада «принюхивался» ко мне и Нан, но мы пока проигнорировали его запросы и вышли в общий зал.

Ждать пришлось долго. Компания из Хидона успела повечерять, потом явился злой Дайрим и угрюмая Валья и разогнали большую часть спать. Остались лишь мы, Йурас, да в углу пыталась притвориться тенью ученица.

Мы получили своего Архимага поздно вечером, дико вымотаного, но всё же полного злого задора.

– …Старые замшелые пни!.. – прорычала Жасмин, врываясь в общий зал. – Сухие скелетные ветви!.. Лишайные гнилые колоды!..

Она выдала ещё несколько труднопереводимых идиом лесного народа и устало бухнулась перед участком пола, условно считаемым столом. Приняла от Нан чашку горячего фарри. Девушка, приглядевшись к ней, лишь головой покачала, нашла взглядом Валью и двинула бровью в сторону Архимага. Целительница чуть кивнула. Жасмин одним махом опорожнила чашку и зашипела, обжегшись.

– Думаете, не вижу ваши переглядушки? – сварливо осведомилась. – Я, конечно, ценю ваше участие, но у меня ещё куча дел. Мне надо…

– …Отдохнуть, – Валья села рядом и взяла подругу за руку. Жасмин удивлённо уставилась на неё, улыбнулась бледно.

– Всё нормально. Я ещё могу…

– …Никто не сомневается. Но лучше не надо.

Жасмин устало фыркнула, пододвинула к себе явства:

– Поесть-то я могу? – осведомилась сварливо. Целительница лишь мягко улыбнулась, словно капризу маленького ребёнка.

– Вэй Валья? – тихонько позвала Нан.

– С ней всё будет в порядке, – заверила волшебница, с одобрением глядя, как Жасмин жуёт.

…Архимаг метнула с ладони сгусток чёрного огня в лицо Нейме, та застыла, оглушённая. Жасмин спрыгнула с помоста и выхватила стрелу. Девчонка распласталась на земле, пятная её кровью из небольшого, но обильно кровящего пореза, всхлипывала и сотрясалась всем телом. Жасмин покрутила в пальцах стрелу, ленты из чёрного дыма обвили углепластик, потянулись куда-то… но Архимаг тряхнула головой, и тёмная магия прервалась.

– Забавно, – пробормотала себе под нос. – Валья, Нанджи, Серый…

Целительница уже хлопотала над неудавшейся самоубийцей, мы только сейчас отмёрли и подошли. Жасмин велела собрать оружие и сказала пару слов толпе, потрясённой произошедшим.

Я убрал лук и стрелы, Нан занялась Неймой, выслушала её тихую истерику – девушка окончательно разочаровалась в своей бывшей организации, – обругала матерно и угостила снотворным.

А потом всё закрутилось. Жасмин представляла нас, своих помощников, кого-то выкликала, распоряжалась, тут же начиналась деловитая суета… или, наоборот, споры.

Видимо, они и утомили Жасмин настолько, что сейчас она уснула прямо за столом. Валья и появившийся Дайрим подняли и увели Архимага, которая при этом не проснулась.

– Не понимаю, как она сдерживалась, – волшебник проводил своих женщин и вернулся. – Это костное старичьё… я начинаю понимать Мрака, который хотел принудить народ Леса…

Мы с Нан переглянулись. Если уж терпеливый Дайрим такое говорит…

– Вэй Серый, Нанджи, – он со значением посмотрел нам в глаза. – Спокойной ночи.

Ушёл. Мы переглянулись, посмотрели на Орлу, Йураса. Я вдруг понял, что с того момента, как Орла попыталась меня совратить, парень был хмур и не произнёс ни слова. Просёк что-то? Или девчонка сама рассказала, с неё станется. Я вспомнил вкус губ, слабо светящиеся глаза…

Не рассказала, – Тихая Речь Нан едва не заставила меня подпрыгнуть. У девушки вырвался серебристый смешок. – Не знает он. А хмур оттого, что его икону обрушили с пьедестала.

Мрак, – я тяжело вздохнул. – Приходящие-Ночью.

Именно. Серый, ты плохо понимаешь, что для нас Хартгранн. Попытка выдать за священную реликвию другую вещь и «давить авторитетом» – всё равно что святотатство. Возьми хотя бы реакцию Неймы.

Я побарабанил пальцами по столу, пытаясь сообразить, что делать с Йурасом. Разговаривать с ним самому? – неловко как-то. Промолчать – нельзя, кто-то должен взбодрить мальчишку, вправить ему мозги. У матери и без того дел по горло. Наладить Орлу… я вспомнил, что она до сих пор не разговаривает с родителями. Характерная… Не прощает слабостей и того, что посчитает таковыми, будет ли подбадривать Йураса. Ученица наша, головная боль…

– Ты растерян и подавлен, – с удивлением словно со стороны услышал я сввой голос. Йурас поднял голову, растерянно посмотрел на меня. Несколько раз тяжело сглотнул и кивнул.

– Люди, которыми ты восхищался, оказались обманщиками, – я вспомнил, с каким почтением относился он к Приходящим-Ночью, даже с матерью спорить не стеснялся.

– Этот… Мрак!.. – имя он словно сплюнул. – Он, должно быть, обманул вэй Мёрдоха…

Я с улыбкой покачал головой. Угу, знамо дело, батюшка-амператор добрый и справедливый, только вот люди вокруг него все сплошь нехорошие…

– Думаешь, Мёрдоха так легко обмануть? Когда мы виделись, он показался мне проницательным человеком.

– Тогда зачем он приблизил к себе этого… обманщика?! – воскликнул Йурас даже со слезой в голосе.

– Мрак просто слишком хотел заполучить власть в свои руки, – предположил я. – Потому и солгал.

– Но солгать в таком… Хотя… – Йурас горько засмеялся. – Кто мог его разоблачить? Ведь Хартгранн уже по меньшей мере полтора столетия было не видно…

Он запнулся.

– Угу, – кивнул я. – Ты знал, что твоя мать?..

– Нет, – прошептал Йурас. – Даже представить не мог, что она…

– Настолько сильна, верно? – неторопливо произнёс я. Нет пророка в своём отечестве. Это ведь Жасмин, мы её всю жизнь знаем, она росла на наших глазах. Могучая волшебница – никто не спорит, но всё же не так, как Приходящие-Ночью, загадочные и таинственные, непостижимые, как варёные яйца, и крутые, как высокие звёзды… – И подумай ещё вот о чём – она всегда недолюбливала Мёрдоха.

Подросток опустил голову.

– Мне, наверное, надо поговорить с мамой… Попросить прощения…

– Не сейчас, – уточнил я. Он понуро кивнул. А я позвал на Тихой Речи Орлу и препоручил Йураса ей. Девушка поморщилась, но я сдвинул брови – «это приказ»!

Ученица мелочиться не стала. Она пересела, устроившись рядом с Йурасом. Грубо выдернутый из невесёлых размышлений, мальчишка вскинулся, удивлённо и даже с некоторым испугом глядя на руку, накрывшую его ладонь. Табу на прикосновения Орла нарушала часто и с охотой.

– А я попрошу прощения сейчас, – сказала.

– За что?

– За то, что попыталась заставить тебя заниматься неподобающими вещами, – последние слова она произнесла таким сладеньким тоном, что мальчишка залился краской. Все заинтересовались.

– Я… ты… извини, правда, – проикал бедняга.

Кончай вгонять его в краску, – строго сказала Нан. – Просто объясни, почему ты… м-м-м, готова была напрыгнуть на него посреди посёлка.

– Я вовсе не!.. – тут уж Орла залилась алым.

Решив, что они и без нас могут достаточно смутить друг друга, мы отправились спать.

– Ну и денёк, – выдохнула Нан вслух, падая на нашу лежанку. Ей тут же пришлось вставать и стаскивать доспехи – до того мы сидели в них, меня ругали параноиком, но защиту в помещениях, где была расположена делегация Хидона, я снимать не стал, и ей запретил. Глядя на нас, остальные тоже не спешили разоблачаться.

Мы вытряхнули друг друга из доспехов, разделись и не забыли спрятать под подушки стрелкомёты и жезлы огня. Нан повернулась, глядя на меня, дотянулась до своего аспида – и полоса живого металла заползла на её руку, охватила металлическим браслетом. Потом поднялась выше, обмоталась вокруг шеи, словно проволочное ожерелье, спустилась на грудь, облив её серебром.

– Ты нарочно это делаешь? – спросил я. Нан усмехнулась, и меч её успокоился, напоследок сплетя на талии широкий пояс. Контраст белой кожи и холодного сверкающего металла был таков, что я к тому времени уже забыл усталость прошедшего дня.

– Ладно, перейдём к делу, – сказала Нан.

Я предпочёл бы перейти к телу, но смирил низменные порывы.

– Япония, – по слогам произнесла Нан незнакомое слово.

– Вовсе не обязательно, – я пожал плечами. – Возможно, хозяин из какой-нибудь другой страны, просто он или она предпочитает традиционное японское качество…

Мне не нужно было доставать лук из футляра, иероглифы горящими линиями отпечатались в памяти. Метка – алый круг на белом. «Made in Japan».

И пойди спроси Приходящих-Ночью, где они разжились этим богатством. Может быть, какой-нибудь неудачник-спортсмен вышел вечером побродить в дурном настроении по Токио, или Вашингтону, или Милану, прихватив с собой лук, свернул в парк, а потом…

А потом его не нашли. У себя, в Пекине, Сиднее или Антананариву. А здесь – наборот, нашли. Хищная фауна. Ядовитая флора. Или Приходящие-Ночью. Равнозначно опасные возможности.

Лично я бы предпочёл, чтобы меня какой-нибудь плотоядный мох зажевал. Лестно считать себя каким-нибудь избранным, могущим ходить между мирами, но…

Агрессивное священство, воинствующая ксенофобия, латынь. Раз. Здешняя Инквизиция, мать её святая Церковь, происходит явно из моего мира!..

Два – «таблетки», автомобили, которыми пользуются её солдаты. «УАЗики», скопированые и размноженные наверняка с помощью синего колодца.

И три – несчастный человек неизвестного пола неопределённой национальности, от которого только лук остался.

Не единичное явление. Массовым его, пожалуй, тоже не обзовёшь, но всё-таки… что происходит, чёрт возьми?! Почему этот мир захапывает (зохавывает?!) людей из моего?

Нет, всё-таки я избран – удачей!.. Мне всё время необыкновенно везло. Я встретил хищников и был покусан, но не съеден. Я траванулся какой-то дрянью, но не насмерть. В меня стреляли с самолёта, но промахнулись. Меня пытались убить солдаты Церкви, вэйри, чудовища. Меня суккубы соблазняли, но не поддался я…

Любой другой человек, вдруг попавший сюда с Земли, может споткнуться на любом из этих порожков. Сколько же их лежит, споткнувшихся…

А не лучший ли это исход, подумалось вдруг. Некий пират резонно полагал, что мёртвые не кусаются. Мало ли какими могут быть те, которым повезло выжить?

Псих, одержимый манией мирового господства. «Прогрессор», твёрдо намеренный тащить людей – или там вэйри, – из «дикости». И, наконец, какой-нибудь романтичный «юноша бледный со взором горящим», от каких как бы не больше проблем!..

Подумай о другом, – предложила Нан. – Если люди с твоей планеты попадают сюда, то возможно и движение в другую сторону. Ты сможешь вернуться домой…

Дом мой давно уже здесь, – вздохнул я. – Маму бы забрать…

И вдруг мне вдруг стала кристально ясна причина отсутствия Мёрдоха на стрелке волшебников и Архимагов.

Нан ахнула, вскочила, вдруг возымев желание куда-то бежать и что-то делать. Я схватил её за руку и Нан упала на меня, вышибив весь воздух из лёгких.

– Серый!.. Надо сказать Жасмин…

– Что сказать? Я вовсе не уверен в своей догадке…

– Нет, ты уверен!

– Возможно, мы уже опоздали…

– Но, может быть, лишь каких-то несколько часов отделяют нас от опоздания и проигрыша!

Я скрипнул зубами.

– Хорошо. Как ты объяснишь всё Жасмин?

Нан обмякла, ткнувшись лицом в мою грудь, плечи её затряслись.

– Я… я не знаю, Серый. Что же делать?! Мы должны рассказать ей…

– Но мы не можем!..

– Очень мило, – усмехнулась темнота у дверей. Мы подскочили, Жасмин со странной улыбкой разглядывала нас.

– Архимаг… – пролепетала Нан.

– Она самая, – усмехнулась Жасмин. – Согласно традиции, между учителем и учеником… учениками, – не должно быть тайн.

– Я… гм… – Нан беспомощно посмотрела на меня.

Я вздохнул.

– Возможно, сейчас я совершаю величайшую ошибку, но… сдаётся мне, промолчать будет ещё большей ошибкой. Кажется, я знаю, что за важное дело оторвало Мёрдоха от участия в крестовом походе, на организацию которого он положил столько сил.

Жасмин подошла ближе и чуть погладила босой ногой чехол от лука, лежащий около нашей постели.

– Не поделишься со мной? – кажется, спросила с искренним любопытством, но меня пробил холодный пот, живо вспомнилась «вампирская» версия нашего Архимага.

– Это оружие… оно, потенциально, может быть очень опасным… – я беспомощно замолчал.

– Да? – Жасмин приподняла брови. – Я его попробовала. И Дайрим тоже. И ты. Все вы сказали – да, странное, необычное, но при этом малоэффективное. В Лесу лучше стрелкомёты. А за пределами его широко распостранено пороховое оружие.

– Да, но… – я снова замялся. – Дело в том, что происхождение этого оружия…

Жасмин терпеливо слушала мои эканья и мэканья.

Да в конце концов!.. – разозлившись, я посмотрел ей в глаза, чуть светящиеся в полутьме, и швырнул всё единым блоком.

Земля из космоса. Огни городов на ночной стороне. Океаны, белые спирали циклонов, полускрытые облачными фронтами очертания материков.

Огромный Питер. Старые здания и блистающие небоскрёбы. Потоки машин. Нева, разводные мосты, острова, корабли.

Я сам. Вечер, парк, тоска. Рассвет – и понимание, что я уже не дома.

– Ах, вот как, – проговорила Жасмин неторопливо. – Другой мир? Что ж, чего-то подобного я и ждала.

Она улыбнулась нашему изумлению.

– Бродя дорогами Тьмы, я часто слышала голоса иных миров. Да и в древних хрониках упоминается… – наклонилась, подбирая лук. Со сноровкой расстегнула молнию и перебросила оружие мне. – А потом – это. Чуешь что-нибудь?

Я внимательнейшим образом ощупал гладкий пластик, изучил блоки, тронул зазвеневшую тетиву и пожал плечами.

– Нанджи?

Девушка взяла лук и повторила мои действия.

– Ничего. Вот только…

– Да?

– Я чувствую, как он… далёк.

– То есть? – вырвалось у меня, но я тут же понял. Вещь из другого мира несёт на себе особую ауру. Это я, уроженец того же мира, не ощутил ничего особенного.

– Вот именно, – Жасмин довольно кивнула. – Ещё в первую нашу встречу, Серый, я ощутила твою бесконечную чуждость. Инстинкты Повелителя Тьмы подсказали мне, что ты даже не с другой стороны нашей планеты – вообще не из этого мира.

Скорость и манера твоего мышления. Твоя магия, не чары, характерные для волшебников Леса, не заклинания жрецов Креста, что-то новое, никогда раньше мною не виданное. Твоё отношение к нам. И равнинники, и люди Леса для тебя были в одной цене, ты словно не знал о веках кровавой незаметной войны. Ты полюбил девушку-вэйри, тогда как для людей под властью Креста мы – что-то вроде опасных зверей, подлежащих безусловному уничтожению. Тебя признали деревья.

И тебя признал Хартгранн.

Она усмехнулась, глядя на наши ошарашенные лица.

– Давно вы знаете? – спросила Нан.

– С нашей первой встречи. Даже с заочного знакомства, при котором пересеклись наши заклинания. Помните?..

Я помнил.

– Мы ведь тогда стреляли!.. – воскликнула Нан, спохватилась и зажала рот руками. Жасмин кивнула.

– Да, вы стреляли в меня из Харгранна, и не будь я с ним знакома, он наверняка убил бы меня. Ещё одна причина, по которой я тогда оставила жизнь вам обоим – тот факт, что один из вас обладает этим оружием… – Жасмин подняла бровь.

– Серый, – сказала Нан, ответив на незаданный вопрос. – Он первый смог вызвать Хартгранн. Я тоже держала в руках, и стрелять приходилось, но, думаю, что он не совсем мне покорился.

– Но сейчас речь о другом луке, – задумчиво сказала Жасмин. – Я верно поняла, это оружие из твоего мира?

Я лишь кивнул.

– Откуда оно у Приходящих-Ночью? – спросил. – И не найдётся ли у них, совершенно случайно, чего-то более… современного? Мёрдох… он умеет телепортироваться. И, у меня сложилось впечатление, что…

Женщина дёрнула подбородком.

– …что он умеет это получше, чем я?.. – бросила. – Это правильное впечатление. Он старше и опытнее и дальше прошёл по дорогам Тьмы.

– А они, эти дороги… – сказала Нан, – они не могут завести его в другой мир?

Жасмин захлопала ресницами.

– Вы боитесь, что Мёрдох сможет пройти в другой мир? И принести оттуда что-то вроде этого лука?

– Нет. Лук меня не пугает, – я забрал его у Нан. – Это оружие осталось лишь в спортивных соревнованиях… ну, для развлечения своего и публики… то есть не только и не сколько равзлечения, для многих это… я и сам, в общем-то, не чужд…

Пришлось потратить какое-то время, чтобы втолковать Жасмин концепцию спорта. В конце концов она поняла.

– Устаревшее? – нахмурилась.

– Да, – и я снова посмотрел ей в глаза.

Резкий лай автомата Калашникова. Дымная полоса летящей из гранатомёта гранаты. Кольцо пыли из-под «блина» миномёта и столб огня, вставший за сотни метров.

Жасмин закрыла глаза, опираясь на стену, принимая целые блоки памяти.

Дальше.

Танк проезжает сквозь дом, не замедляя тяжеловесного бега. Вой истребителя, с подвески срываются ракеты, петляют, догоняют жертву. Металлический остров с задранным носом, лифты поднимают на палубу авианосца вертолёты и самолёты.

Ещё!.. – потребовала Жасмин.

Мало тебе? Что ж, держи!..

Крысы в клетках, слабый дымок из ампулы – и лишь хвосты подёргиваются. Белые халаты, стеклянные колбы, шприцы, микроскопы, сгущённая чума в блестящих футлярах. Огромные вездеходы останавливаются, выдвигают опоры, поднимают трубы – и ядерная смерть отправляется в полёт…

Ресницы дрогнули, из-под век плеснуло алым.

– Этого ты боялся, мальчик?

Я кивнул, потеряв дар речи. Ощущение тёмной силы, исходящее от Жасмин, вымораживало кровь, останавливало мысли. Оставался лишь ужас.

– Да, это искушение, – прошептала женщина. – Завладеть такой мощью. И стать… кем?..

Тьма опустилась плащом на её плечи.

– Повелительницей Мира? – задумчиво спросила темнота. – Или даже – Миров? Прославляемой, проклинаемой Владычицей, той, что без колебания пускает в ход свою магию и технику иного мира? Какое искушение… Но мне того не нужно!..

И мрак расточился.

– Возможно, это нужно другому, – сказал я далеко не сразу, пришлось целую минуту пыхтеть, чтобы отдышаться. Я опустил глаза, чтобы убедиться, что изо рта не идёт пар.

– У вас живут только равнинники, – задумчиво промолвила Жасмин. Глаза её посветлели и теперь лишь светили недобрым жёлтым. – Люди твоей расы. Допустим, Мёрдох сумел добраться до твоего мира. Но он не сумеет быстро договориться с ненавистным врагом. И он не знает реалий твоего мира, он не сможет в нём освоиться.

– Да, но… – я заткнулся, Жасмин благожелательно кивнула – продолжай, мол. – Он может и не договариваться. Пустить в ход магию и захватить образцы оружия…

– Это так, – согласилась Жасмин. – Однако именно образцы ему ничем не помогут. Нужно знать общие принципы. Даже если кое-какие мысли Дайрима и мои верны, и Мёрдох тайно контролирует некоторые посёлки. Допустим, он создаст множество копий захваченного оружия… ну и что? Серый, то, что ты мне показал… ваш мир невероятно расточителен. Оружие – металл гильз, мгновенно расходуемые обоймы автоматического оружия, взрывчатка в снарядах… У него не хватит ресурсов, чтобы обеспечить воспроизводство.

– К тому же биологическое и ядерное оружие создать на повторителях невозможно, – встрепенулась Нан. – Химическое же… с магией, могущей управлять ветром, его очень просто направить против того, кто дерзнул использовать!..

Мы перевели дух.

– Однако в одном вы правы – нам следует поторопиться, – сказала Жасмин. – Что ж, давайте познакомимся с ним.

– С кем? – мы недоуменно переглянулись.

– С владельцем этого лука, конечно!.. – Жасмин засмеялась, созерцая наши озадаченные лица.

Выбравшись наружу, мы накинули отводящие глаз заклинания и отправились к помосту. Спящий посёлок производил странное впечатление. Хидон выглядел совсем иначе. Воздушные дорожки, подсвеченные волшебными светляками, шелест листвы, тихие голоса ручьёв. Здесь же…

– Светомаскировка, – пробормотал я слово. Вэйри тусклого света вполне хватало. Мне же… тоже хватало. Но человек без импланта или шлема сразу набил бы себе шишек.

– Тс-с-с, – Жасмин остановилась и перешла на радиоречь: – Не шуметь.

Это ещё кто? – я удивлённо проводил взглядом прошедшего мимо затаившихся нас оружного дядьку. Обрез он держал так, словно собирался в случае чего использовать его в качестве дубинки.

Дайрим расстарался, – Архимаг засмеялась. – Направил энтузиазм новичков в конструктивное русло. Конечно, нам здесь вряд ли что-нибудь грозит, но пусть привыкают…

Разумно, признал я. В Лихолесье и на Равнинах будет полегче, если люди заранее приноровятся к «боевым будням»…

Дождавшись, пока доблестный страж пройдёт мимо, мы продолжили свой путь и скоро остановились у помоста. Смерти здесь не было, но Тьмы хватало. И я, и Нан отчётливо видели этот провал в ткани мира, чёрную кляксу в воздухе. То самое место, где Мрак был поражён выстрелом из Хартгранна и Нейма едва не перерезала себе горло, было теперь мечено Тьмой. Добро пожаловать на Тёмную сторону, путник, войди, если осмелишься, ступай куда хочешь, но лишь в ту сторону, где есть точно такой же выход.

Жасмин жестом велела нам встать поближе, положила руки на плечи и шагнула вперёд. Ночь стала ещё более тёмной и холодной.

А потом вспыхнула огнями.

Вспоминал Хидон? Вот, пожалуйста, получи и распишись. Я повертел головой, любуясь знакомым и почти родным пейзажем.

– И что мы здесь будем делать? – поинтересовалась Нан, отступая от могилы незадачливого падре.

– Будить нашего лучника, – буднично обронила Жасмин. – Собственно, давно пора…

И она деловито зашагала к медпункту. Мы переглянулись и поспешили следом.

– Так это что же, он и есть? – озадаченно сказала Нан. – Но как, почему, откуда он там взялся?

– Откуда? – Жасмин лишь плечами пожала. – Вот сейчас разбудим и спросим…

Живые шторы поспешили убраться с пути энергично шагающей волшебницы. Спустившись в медотсек, она обошла несколько занятых «яиц» и остановилась перед одним, обитатель которого давным-давно исцелился и поддерживался в искусственном сне.

Жасмин положила ладонь на гладкую поверхность, и иней быстро отступил.

Перед нами лежал голый человек. Явный азиат, невысокий, крепкий, с восточными чертами лица и чуть желтоватой кожей. Тогда, в лагере золотоискателей, он был так сильно избит, что черты лица изучить не представлялось возможным. Когда его поместили в капсулу, я обошёлся парой взглядов, не заостряя внимания – людей монголоидной расы хватало и в этом мире, с чего бы мне интересоваться бывшим рабом?

– Я почувствовала его чуждость, сходную с твоей, – пояснила Жасмин. – А потом – этот лук, на котором остался отпечаток его личности…

Уровень жидкости в «яйце» быстро пошёл на убыль. Голые, лишённые ресниц веки азиата затрепетали. Открылись широко, тёмные глаза испуганно уставились на нас.

Азиат кашлянул, выплёвывая остатки жидкости, со всех сторон хлынула вода, омывая тело. Прозрачная крышка отошла.

Человек выдохнул, болезненно щурясь. Нелегко определить возраст человека иной расы, но мне показалось, что парень помладше меня. Взгляд испуганный, но твёрдый. Сохраняет лицо?.. Похоже, рабство его не сломило.

Мы переглянулись, обмениваясь одной и той же мыслью. Если повести себя неправильно, мальчишка сотрудничать не будет.

Я, каюсь, вспомнил о наркотике правды.

Жасмин потом говорила, что подумала о жёстком ментальном сканировании.

А Нанджи просто шагнула вперёд и протянула ему лук.

Тёмные глаза вспыхнули. Мальчишка неверяще уставился на нас, протянул дрожащие руки и принял оружие. Расстегнул молнию. Укрощённая Жасмин магия лука лизнула его пальцы и отступила, мальчишка вздрогнул – то ли увидел тёмное пламя, то ли просто почувствовал что. Легко огладил плечи лука, снова застегнул молнию и повесил ремень сумки на шею, как бы закрывая свою наготу.

И поклонился торжественно.

– Благодарю вас весьма.

Эх, давненько я не слыхал звуков английской речи, аж ухо сначала резануло… ещё и потому, что лучник говорил с заметным акцентом. Поморщившись, он повторил ту же фразу на языке равнинников, с ещё более резким акцентом.

– Мы понимаем тебя, – сказала Жасмин на лесном наречии. – Говори на родном языке.

– Повинуюсь, госпожа, – из японского я знаю разве что пару десятков общеупотребительных фраз и спортивных терминов, но как звучит этот язык, представление имею. Значит, всё-таки Страна Восходящего Солнца?..

– Кто ты?

Парень замешкался, не пытаясь придумать ложь, просто не зная, как объяснить. Смодулировав при помощи импланта глобус родной планеты, я создал иллюзию, и он зачарованно уставился на кружащийся на моей ладони бело-голубой шар.

– Ты отсюда, – я не спрашивал, утверждал. Лучник кивнул.

– Ты знаешь этого человека? – Жасмин, словно передразнивая, точно таким же жестом вытянула руку, создавая над ладонью образ Мёрдоха.

Парень вздрогнул. Ответ был не нужен.

– Он собирается… – женщина указала глазами на земной шар. Третий кивок. Японец бледно улыбнулся.

– Вы знаете.

– Но не всё. Рассказывай.

– Этот старик… он залез в мою память, – сказал японец. – Он хочет пройти в наш мир. Он хочет Бомбу, оружие, которое может уничтожить весь ваш мир…

Жасмин наклонилась к нему, вопросительно вскинула брови.

– Могу я?..

Парень даже не дослушал, поняв, что она хочет спросить. Он скривился, но кивнул, стиснул зубы.

– Да!..

Их взгляды сцепились. Должно быть, Мёрдох грубо взламывал его сознание, Жасмин же вошла тихо и осторожно. Парень часто задышал сквозь зубы, потом на лице его проступило удивление – боль не пришла. Я окончательно убедился, что он действительно младше меня, совсем мальчишка.

Жасмин медленно выпрямилась, глядя в пространство перед собой. Парень откинулся назад, тяжело дыша и вытирая пот, оглаживал голую голову, вздрагивал и ёжился. Нан отошла в сторону, вернулась с живым одеянием, накинула на японца. Тот издал испуганный возглас, когда одежда стала подгоняться под него, но выпрямился и попытался принять бравый вид.

– Как тебя зовут? – спросила Нан.

– Йоши. Йоши Тонигава.

– Как ты оказался в нашем мире?

Японец двинул плечами.

– Я не нарочно. Храм… я прошёл через врата духов…

– Через что? – я посмотрел ему в глаза и поймал образ. Не раз видел такие деревянные рогатые арки в фильмах и передачах про Японию, просто не знал, что они так называются.

– А что ты при этом чувствовал? – поинтересовалась Нан. – Ты хотел уйти, оказаться где-то далеко-далеко?

Йоши помолчал, вспоминая. Потом его скулы замело алым.

– Я… – парень вдохнул, выдохнул. – Как раз соревнование проиграл.

Его рука безотчётно огладила лук.

– …И ходил, жалел себя. Так что – наверное, так оно и было.

Я и Нан переглянулись.

– Значит, это из-за меня? – понуро спросил Йоши.

– Мы точно не знаем, – уклончиво сказал я.

– А я могу… вернуться домой?

– И этого мы тоже не знаем. Но…

Жасмин встряхнулась, выходя из своего транса.

– Лихолесье, – с уверенностью объявила. Мы вздрогнули – даже японец.

– Что – Лихолесье? – осторожно спросил я.

– Место с величайшей концентрацией Тьмы. Если откуда-то можно уйти в другой мир – то именно оттуда.

– Вот только как бы оттуда не уйти в иной мир, а не в другой, – буркнул я. – Жасмин?

– Печать.

– Что – печать? – уже несколько раздражённо спросил я.

– Вы её помните. Мёрдох сделал вам предложение…

– И оставил печать, верно. Ну и что?..

– А то, что подобным образом могут быть помечены его опорные пункты в Лихолесье, – прошептала Жасмин. – Даже наверняка помечены, я подслушала, спасибо Валье за жучки. В такой метке – отпечаток его магии. Значит, можно…

И волшебница снова ушла в себя, бормоча что-то себе под нос, кивая и мотая головой, загибая пальцы. Йоши поглядел на нас.

– Вы можете мне рассказать, что происходит? Я понял лишь, что это другой мир. Сначала долго скитался по Лесу, попал в плен к тому старику. Сумел бежать, оставив оружие… – его голос дёрнулся. – Вышел на равнины и набрёл на людей. Снова плен, рабство. Меня били, я заболел…

Мы с Нан запоздало представились и кратко рассказали, что отряд вэйри атаковал золотоискателей, а его спасла лично Жасмин. Тут-то глаза японца заблестели нехорошо, фанатично. Когда Архимаг пришла в себя, Йоши не замедлил бухнуться перед ней на колени, проделав какие-то ритуальные телодвижения. Жасмин подпрыгнула от неожиданности.

– Со всем почтением вверяю спасительнице свою жизнь!.. – объявил японец.