Поверженная победительница

2

Кристофер только что вернулся с работы и направился в спальню, чтобы переодеться, когда позвонили в дверь. Открыв ее, он увидел на пороге двух маленьких девочек.

— Мы продаем печенье, — пролепетала одна из них.

Он улыбнулся.

— Правда?

Девчушки молча кивнули.

— И вы хотите, чтобы я купил его? — подсказал он.

Они снова кивнули.

«С ними не поторгуешься», — подумал Кристофер, доставая бумажник и улыбаясь.

— Я возьму по две коробки у каждой из вас.

Он помог им посчитать, сколько он им должен, заплатил, купил еще одну коробку для них самих и наконец направился в спальню.

Жаль, что радиостанции не так просто продавать время в эфире под рекламу, как этим маленьким девочкам с ангельскими личиками продавать печенье. Если бы было так, он бы преуспел. Но потом, снимая мягкий шерстяной пиджак, подумал, что не взялся бы за эту работу, если бы она была простой и не бросала ему вызов.

А новая работа в самом деле оказалась трудной. Он понимал, что КТОО нуждается в коренном преобразовании. Он чуть не утонул в восьми листах списка улучшений и изменений, которые необходимо сделать: от переоборудования приемной радиостанции до абсолютного изменения ее программы.

Он открыл одну из коробок и захрустел шоколадно-мятным печеньем, расправляя складки на смокинге. Затем он отступил назад и осмотрел себя в большом зеркале на двери в спальне.

— Выглядишь, как метрдотель, — сказал он своему отражению и потянулся за еще одним печеньем. Да, если он хочет вычистить КТОО до основания, то ему придется побегать вокруг людей, владеющих компаниями и покупающих время для рекламы.

Для посещения церемонии награждения в прошлую пятницу тоже была своя причина, хотя ему понравились некоторые очень приятные моменты. Например, танец с Адриен Донели. Она ему нравилась, и действительно была очень привлекательной женщиной. Не красивой, но… сверкающей своей дерзкой улыбкой, покоряющей грациозными движениями и карими глазами. Он все еще помнил запах весны от ее волос. Хотелось бы узнать ее поближе, но ведь она была с другим мужчиной.

Кристофер сел на край кровати, взял маленький кусочек ткани и стал наводить глянец на черных кожаных ботинках. Что Адриен нашла в Неде Райли, черт возьми! Хотя он находил Неда неплохим человеком, но он был мрачным и тихим, и ему явно недоставало жизнерадостности и игривости Адриен. Кристофер подметил и то, что они не обменивались нежными взглядами. Скорее всего, Адриен и Нед просто хорошие друзья, и больше ничего.

Начистив ботинки до блеска, Кристофер отложил кусочек ткани и задумчиво улыбнулся, вспомнив вопрос Адриен: «Вас не беспокоит, что КТОО ничего не выиграла?» Очевидно, она подумала, будто ему все это безразлично. Как же она ошиблась! С каждым разом, когда награда уходила к другим, он укреплялся в решении сделать КТОО победителем в следующем году.

А если он что и умел, так это добиваться своего. Кристофер прошел трудный путь, выкарабкиваясь сам, без чьей бы то ни было помощи, даже тогда, когда катился по наклонной плоскости в никуда.

Адриен заканчивала накладывать маску на лицо, когда позвонили в дверь.

— Черт возьми, — проворчала она. Завязав поплотнее на талии поясок своего бархатного халата, она прошла в гостиную и крикнула через дверь: — Кто там?

— Келли.

Келли, живущая по соседству, была ее подругой со времен учебы в колледже. Адриен отодвинула тяжелый засов, приоткрыла дверь ровно на столько, чтобы Келли могла проскользнуть внутрь, и сразу же закрыла ее.

Миниатюрная брюнетка прижала ее к своей груди и критически оглядела.

— Ты, вероятно, перемазалась зелеными тенями для век, — решила она.

Адриен гордо вскинула голову.

— Можешь смеяться над тем, как я сейчас выгляжу, но подожди, пока не увидишь результат. Я буду выглядеть «блистательной, сияющей и волнующей». Так обещано в инструкции на дне бутылочки.

Она пригласила Келли в гостиную. Это была удобная комната с раздвижной стеклянной дверью, которая вела на балкон. Лучи заходящего солнца пробивались сквозь стекло, ярко освещая бежевую софу и пушистый белый ковер, покрывающий пол.

Келли удобно устроилась в плетеном кресле-качалке, подобрав ноги под себя. Небрежно взяв газету, она принялась ее листать.

— Куда вы сегодня едете?

— Мы не едем. Нед работает допоздна.

Ее подруга удивленно подняла брови.

— Я думала, вы всегда куда-нибудь собираетесь по вторникам. Только не говори мне, что вы с Недом стали менять привычки.

Адриен попробовала наморщить нос, но у нее ничего не вышло из-за высохшей маски. И она снова гордо вскинула голову.

— А что в этом плохого? Я вполне удовлетворена своими отношениями с Недом.

Им было удобно быть вместе, и ни один из них ничего не требовал от другого.

— Ты удовлетворена сейчас, — сказала Келли, перевернув газетный лист. — Но ты сама знаешь, что это ненадолго. Просто ты не можешь довериться мужчине.

Адриен присела на край кушетки и принялась спокойно наносить слой бесцветного лака на ногти.

— Не понимаю, почему ты все время мне это говоришь. Конечно, я могу довериться мужчине. Я же несколько месяцев встречаюсь с Недом, а до этого был Джефри, и я очень серьезно относилась к ним обоим.

Звук, раздавшийся из-за газеты, напоминал не то вздох, не то презрительный смешок.

— А перед Джефри был Артур. — Опустив газету, Келли подняла ясные зеленые глаза на Адриен. — И я не помню, кто был до него. С тех пор как умер Бобби, ты следуешь этой традиции, выбирая того, кто совсем тебе не подходит. Нед какой-то весь бесцветный. Он милый, но в нем нет изюминки. Он спокойный и надежный, но он не волнует тебя. — Келли резко подалась вперед. — Ты интересуешься мужчинами до тех пор, пока уверена, что твои чувства не выйдут из-под контроля.

— Ты читаешь слишком много популярных книг по психологии.

Адриен продолжала бесстрастно наносить лак слой за слоем. Келли не впервые развивала эту теорию, но она была неправа. Адриен не боялась обнаруживать свои чувства, но она не хотела делать этого с неподходящими мужчинами. А то, что она сознательно выбирает их с недостатками, так это ее личное дело. Если бы она ждала совершенного мужчину, не прошла бы вся жизнь в ожидании?

— Ты уже забыла, наверное, что значит по-настоящему увлечься мужчиной, — сказала Келли, проводя рукой по своим длинным волосам. — Когда последний раз у тебя перехватывало дыхание от встречи с мужчиной?

Адриен подавила смешок.

— Когда мы с Джефри занимались бегом.

Келли бросила на нее мрачный взгляд.

— Ладно, я вижу, ты не хочешь говорить о мужчинах, — сказала она и склонилась снова к газете.

Однако Адриен очень хотелось поговорить о мужчинах, по крайней мере об одном из них. Она отставила пузырек с лаком и стала дуть на ногти, чтобы высушить лак.

— Я рассказывала тебе о человеке, которого я встретила в баре на прошлой неделе?

— По-моему, нет.

— Его зовут Кристофер Эймс. А еще он был на церемонии награждения. Мы несколько раз танцевали вместе.

«Три раза, если точно», — вспомнила Адриен, задумчиво смотря в пространство. А еще Кристофер поцеловал ее в конце вечера. Это был очень невинный поцелуй — в щеку, но с того вечера она не переставала думать, каким был бы настоящий поцелуй Кристофера. Человек, у которого такая соблазнительная улыбка, несомненно смог бы поцеловать так, что вскружил бы голову.

Келли легонько подтолкнула ее.

— Продолжай, что ты там говорила об этом парне?

Адриен рассталась с этими опасными мыслями и пожала плечами.

— Ничего, просто я встретила его еще раз. Он очень мил, — небрежно заключила она.

Она не знала, почему она упомянула о Кристофере в этой беседе, просто ей хотелось поговорить о нем. Хотелось с той самой ночи на банкете.

Келли с любопытством посмотрела на нее.

— Он заинтересовал тебя?

— Да… то есть, нет. — Адриен торопливо начала поправлять волосы. — Он слишком беспечный и легкомысленный для меня.

— Но он тебе нравится? — не отставала Келли.

— Он очень мил, — с напускным равнодушием сказала Адриен. Вместо того чтобы думать о его достоинствах, она заставила себя сосредоточиться на его недостатках. — Но я понятия не имею, как он собирается управляться на радио. Он мил, но у него нет запала и того духа конкуренции, который необходим каждому, кто собирается преуспеть в этом деле.

— Почему ты так говоришь? — спросила Келли.

— Просто у меня создалось такое впечатление по его поведению на банкете. Он не очень-то расстроился, когда его станция получила всего одну награду.

— Да, вряд ли он далеко пойдет, — согласилась Келли и снова уткнулась в газету.

— Да, — пробормотала Адриен и удивилась, почему это ее так беспокоит и тревожит. Какая ей разница, преуспеет Кристофер Эймс или нет. Он все еще был незнакомцем для нее. В конце концов, она видела его всего-то два раза.

— Я принесу нам что-нибудь выпить. — Она торопливо поднялась, прошла на кухню и через некоторое время вернулась в гостиную с коктейлями для себя и Келли.

Келли взяла свой бокал, не отрываясь от газеты.

— Как, ты говоришь, зовут этого парня?

— Кристофер Эймс. — Адриен снова села на софу.

— В газете его фотография и рассказ о нем.

Адриен с интересом наклонилась к ней.

— О чем там?

— Пишут, что он из Хьюстона, и первой его работой была продажа кукурузных хлопьев в кинотеатре. — Келли посмотрела на фотографию и усмехнулась. — Я бы купила у него все, что угодно. Он потрясающе выглядит.

Против этого нечего было возразить.

— Что там еще пишут?

— М-м-м, что до недавнего времени он возглавлял исследовательскую компанию в Майами. А кончается статья его словами о том, что КТОО будет двигаться, а не стоять на месте.

Адриен откинулась на софу и хихикнула.

— А он не говорит, куда она будет двигаться, вверх или вниз? — сказала она и тут же почувствовала раскаяние. — Мне не стоит смеяться над бедной КТОО. Я уверена, что когда Кристофер нанимался на работу, он и понятия не имел, за какую паршивую компанию берется. Тем более, у него совсем нет опыта работы на радио, — сокрушенно сказала она, отпивая коктейль из своего бокала. В следующий раз, когда она его увидит, надо будет тактично дать ему понять, что она готова ответить на любые его вопросы в этой области.

— Хочешь посмотреть фотографию? — спросила Келли.

Адриен кивнула, и Келли подала ей газету. Некачественная черно-белая фотография не отдавала должного веселым глазам Кристофера, изящным чертам его лица и густым, черным, как смоль, волосам. И уж никак она не могла передать ту неуловимую ауру мужского обаяния, которая окутывала его.

— В жизни он выглядит лучше, — сказала Адриен.

— Как такое может быть? — Келли тоскливо вздохнула. — Он само совершенство.

Адриен мрачно смотрела на фотографию. Нет, Кристофер не совершенство. По крайней мере, для нее. Он был слишком красив и слишком обаятелен. Более того, он пробуждал в ней те же безрассудные чувства, что и Бобби. А она, конечно же, не хотела, чтобы все опять повторилось.

После радио Адриен больше всего любила общественную работу. В прошлом году она была в Совете помощи слепым, а до этого — в комитете по сбору денег на Центр помощи умственно отсталым людям. Но общественная работа, которой она занималась сейчас, требовала, пожалуй, наибольших усилий и была наиболее благодарной из всего, чем она когда-либо занималась. Она являлась сопредседателем фонда, развернувшего кампанию в помощь приюту Хопвелл для мальчиков. Фрэнк Босвел, президент радиостанции, передающей классическую музыку, был вторым сопредседателем.

Вступив на эту должность два месяца назад, она решила делать больше, чем посещать митинги и слушать рекомендации. Это было слишком общо.

— Я хочу познакомиться с мальчиками сама, узнать, как они живут, и что лично я могу сделать, чтобы они жили лучше, — объясняла она в свое время Босвелу.

Босвел, худощавый мужчина с поникшими усами, с сомнением слушал ее.

— Конечно, вы можете делать все, что захотите, — добавила Адриен. — Я не хочу вас ни к чему принуждать.

— Я думаю, ничего страшного, если вы познакомитесь с мальчиками, — заметил он.

Однако, наблюдая за Босвелом сейчас, Адриен подумала, что он пожалел о своем решении. Был прекрасный осенний субботний день, и они стояли во дворе за строгими каменными зданиями приюта для мальчиков. Адриен надвинула бейсболку на лоб и держала перчатку наготове. Бита была у Кенни, а он всегда направлял мяч на Босвела, который выглядел таким несчастным.

— Не понимаю, почему этот ребенок все время целится в меня, — жаловался он.

Адриен услышала стук мяча о биту, и тут же мяч полетел прямо в Босвела. Она побежала, чтобы поймать его, а Босвел метнулся в сторону.

— Вот он! — крикнула она, крепко обхватив перчаткой мяч. Кенни сделал третью базу и мрачно поплелся назад. Босвел уже вернулся на свою позицию и тщательно поправлял рубашку.

— Он еще будет на бите?

Она не могла сдержать улыбку.

— Нет, игра почти закончилась.

— Слава Богу.

И все рассмеялись. Разумеется, игры в мяч были тяжелым испытанием для Босвела, но ей казалось, что это поможет им лучше понять мальчиков, легче придумать способ собрать деньги для оказания им помощи.

По статистике Адриен знала: в приюте в основном живут мальчики от девяти до шестнадцати. Некоторых бросили родители, другие помещены сюда потому, что были обузой для семьи. Кое-кто пришел сюда добровольно.

Но никакой отчет не мог рассказать ей, какими они были на самом деле. Одни чувствовали себя здесь спокойно, тогда как другие постоянно мечтали вернуться домой, но не могли из-за алкоголиков-родителей. Она стала узнавать мальчиков в лицо, различать их по характерам. Были открытые, любящие дети, которым доставляло радость, когда их обнимали и хвалили. Были маленькие хитрюги, которые занимали деньги, не имея ни малейшего намерения отдавать их. А еще находилось здесь несколько угрюмых, замкнутых мальчуганов, которые не хотели доверяться никому. Малькольм был одним из таких, и Адриен специально занялась им, хотя не могла сказать, удалось ли ей хоть немного преодолеть полосу отчуждения между ним и всем остальным миром.

Игра в бейсбол закончилась, и выигравшая команда с победными криками устремилась в корпуса. За ними плелись проигравшие. Босвел подошел к Адриен.

— В прошлом году я работал в комитете по сохранению вязов, — сказал он. — Тихая работа, и никто не метит в тебя мячом.

— В этом году ты занимаешься гораздо более полезным делом, — утешила его она и в шутку натянула одиннадцатилетнему Дэнни кепку на глаза. — У меня есть пара идей насчет того, как лучше привлечь спонсоров. Где мы можем собраться и обсудить их?

Ей не терпелось поскорей приступить к работе. С тех пор как Хопвеллский приют стал действовать без государственной помощи, денег всегда не хватало. Здание нуждалось в ремонте, кроме того, приют был переполнен.

— У меня очень плотное расписание, — сказал Босвел. — Может, на следующей неделе. Я позвоню тебе.

Она кивнула.

Босвел направился к своей машине, а Адриен зашла в здание. Первый этаж был отдан под офисы администрации, кафе, библиотеку, комнаты для занятий и отдыха. На втором этаже располагались спальни мальчиков. В каждой из них жило пятнадцать человек с воспитателями.

Она зашла в маленькую классную комнату в конце зала и не удивилась, увидев там светловолосого веснушчатого мальчика лет десяти. Из-за своих оценок Малькольму часто приходилось оставаться заниматься по субботам.

— Привет, Малькольм! — бодро сказала она, заходя в комнату.

— Привет. — Он лишь на секунду оторвался от сосания большого пальца.

— Как учеба? — Она посмотрела на открытую книгу, лежащую на парте, а затем на чистый лист рядом с ней.

— Ничего.

— Что ты учишь?

— Математику.

— А-а-а… Я в свое время довольно неплохо разбиралась в математике. Может, я смогу помочь тебе?

Адриен пододвинула стул к низкой парте и улыбнулась, видя, как Малькольм молча продолжает сосать палец. Он не был грубым или непослушным, просто казалось, что ему ничего не интересно. Мальчуган находился в приюте уже около года, но ни с кем не дружил. Он всех сторонился и, видимо, предпочитал одиночество.

— Что тебе нужно сделать? — спросила она, и он молча ткнул пальцем в учебник.

Целый час они вместе корпели над домашним заданием по математике. А когда она ушла, то почувствовала, что осталась ему такой же чужой, как и в начале их знакомства. Но это не обескуражило ее. «Со временем все наладится», — подумала Адриен.