Поверженная победительница

9

К тому времени, как они наконец вернулись в Хопвелл, Адриен чувствовала себя ужасно усталой, но довольной. Она проводила взглядом ребят, выходящих из автобуса и поднимавшихся по ступенькам приюта, помахала им на прощание и повернулась к Кристоферу.

В этот день перемирие не нарушала ни она, ни Кристофер. Он не настаивал на еще одной встрече с ней, а Адриен не упоминала о конкуренции их радиостанций. После их сегодняшнего непосредственного общения ей не хотелось возвращаться домой.

Судя по тому, как Кристофер смотрел на нее, он ощущал то же самое.

— Уже почти шесть, а мы еще не обедали, — сказал он. — Почему бы нам не перекусить где-нибудь?

Адриен колебалась.

— Я уже приготовила обед дома. Я потушила мясо в горшочке перед уходом, — объяснила она.

— Ты можешь пригласить меня разделить с тобой твой обед, — предложил он.

Адриен нерешительно замялась. Она не отрицала, что ей понравился проведенный с ним день, но было ли разумно снова приглашать его к себе домой?

— Я приготовила очень немного… — начала она.

— Ничего. Мы просто разбавим это водой, — улыбнулся Кристофер. — Встретимся через двадцать минут у твоего дома. — И он направился к стоянке, где была его машина.

— Я не приглашала тебя, — сказала Адриен, разрываясь между радостью и возмущением.

— Через двадцать минут! — прокричал Кристофер, усаживаясь в свою машину.

Адриен покачала головой и открыла дверцу своей. Может, Кристоферу чего-нибудь и недостает, но уж никак не терпения. Суровое выражение ее лица смягчилось, когда она вспомнила другую сторону его натуры, которую она сегодня открыла. Он не выказывал жалости по отношению к мальчишкам, не относился к ним покровительственно, но она почувствовала доброжелательность и ласку за его нарочитым поддразниванием. Что случилось в его жизни, что заставило его так чувствительно относиться к этим мальчикам?

«Наверное, будет лучше, если я не узнаю этого», — сказала она себе. Его прошлое не касалось ее. Она не хотела делать их отношения более близкими, чем они были. Но ее чувства опять были не в ладах с логикой.

Когда Адриен подъехала к своему домику, там ее уже ждал Кристофер. Облокотившись на машину, он держал руки в карманах, и она снова не могла не заметить, каким мужественным и невыразимо привлекательным выглядел он в этой обтягивающей его мускулатуру и широкую грудь футболке.

Она отперла дверь и распахнула ее.

— Проходи.

Кристофер прошел вслед за ней на кухню, наблюдая, как она разогревает мясо.

— Может, я порежу хлеб или сделаю салат? — предложил он.

— Ты можешь накрыть стол. Тарелки вон там, у холодильника.

Через десять минут обед был на столе. У нее нашлись крекеры, сыр и фрукты, что компенсировало недостаток мяса.

Они сели напротив друг друга за столом, и Адриен спросила для поддержания разговора:

— Ты уже осмотрел все достопримечательности Сент-Луиса?

Это была достаточно безобидная тема для разговора.

— Да. — Его пальцы коснулись ее руки, когда они оба одновременно потянулись за сыром. Адриен не могла точно определить, но ей показалось, что он сделал это умышленно. — В прошлые выходные я организовал для себя грандиозную экскурсию, — продолжил Кристофер.

— Да? И что же ты посмотрел?

— Я осмотрел все, что только можно, — небрежно сказал он. — Арку, старое здание суда, музей, Кахокийский курган и конюшни с тяжеловозами клейдесдальской породы. Эти лошади просто огромны, — заметил он.

— Действительно, — пробормотала она, но упоминание о лошадях заставило ее вспомнить о Малькольме. Бедный ребенок. Неужели он провел весь день в своей комнате, горюя о том, что она не купила ему лошадь, о которой он мечтал? Было с ее стороны очень нечестно, что он так старался исправить свои отметки и не получил взамен обещанной награды.

Кристофер вопросительно склонил голову.

— Что-нибудь случилось?

— Нет, ничего. — Ей не хотелось говорить о Малькольме, и она снова перевела разговор на достопримечательности Сент-Луиса.

Они завершили обед и перешли в гостиную пить кофе. Она села на софу, а он в кресло. Адриен пила горячий кофе, а Кристофер рассказывал ей о том, как поднимался в лифте яйцеобразной формы на вершину шестисоттридцатифутовой металлической арки и смотрел с ее вершины на Сент-Луис и поля за городом, простирающиеся на многие мили.

Чем больше он рассказывал, тем больше увлекался. Адриен смотрела, как Кристофер разводил руками, показывая, насколько просторными были поля, и рассказывал, какими с вершины башни крошечными казались лодочки, плывущие вниз по реке.

Потом он говорил о музее, расположенном у основания арки, об экскурсии по пивоваренному заводу «Энхаузер и Буш» и о превосходном пиве, которым его там угощали. Снова разводя руками, он описывал Кахокийский курган и усеченные пирамиды, построенные еще во времена древних индейцев.

Слушая его, Адриен чувствовала, что уже не так переживает за Малькольма. Сняв туфли, она вытянула ноги на белом пушистом ковре и еще больше расслабилась.

— Площадь его основания гораздо больше, чем у пирамиды Хеопса. Индейцы, которые построили пирамиду… — Кристофер запнулся с виноватой улыбкой. — Прости. Я не хотел пускаться во все эти подробности. Тебе, должно быть, ужасно скучно.

Адриен покачала головой.

— Мне нисколько не скучно. Мне нравится твоя увлеченность.

— Правда? — Он снова уставился на нее с тем внимательным, тоскливым видом, с каким смотрел, когда взял ее за руку в зоопарке.

Она не могла выдержать его взгляда и отвела глаза. Внешне Кристофер казался таким же спокойным и уверенным в себе, но ей показалось, что она увидела, как в его глазах промелькнуло выражение нескрываемого одиночества и грусти. Нечто жалкое в этом его взгляде тронуло ее так, что ей захотелось обнять его и успокоить.

Кристофер медленно поднялся.

— Я и так отнял у тебя много времени. Пожалуй, мне пора.

Адриен посмотрела на свою пустую чашку и обвела кончиком пальца ее края. Ей не хотелось, чтобы он уходил. Все, что разъединяло их, внезапно перестало иметь для нее значение. Имело значение только то, что ей сейчас хотелось быть с Кристофером.

Адриен слишком долго хранила свое сердце словно бы завернутым в бумагу. Так хранят ценный фарфор, который лежит в шкафу и им никогда не пользуются. Келли была права: она боялась дать волю своим чувствам. Но с Кристофером ее сердце сделало свой выбор, и она ощущала, что невидимые узы связывают их обоих. Если Кристофер сейчас уйдет, он унесет с собой частичку ее души.

А почему, собственно, он собирался покинуть ее дом? Может, потому, что она боялась встречаться с человеком, который пробудил в ней такие сильные чувства? Адриен все время опасалась, что если она увлечется кем-то, то снова окажется беззащитной, и поэтому придумала себе такие правила игры, которые сейчас казались бессмысленными даже ей самой. Как она может сводить отношения между ней и Кристофером до обычной дружбы, если сама испытывает к нему нечто гораздо большее? Она больше не могла сдерживать свои чувства к нему, так же как не могла бы предотвратить ураган или солнечное затмение.

То, что он был ее конкурентом, сейчас не имело никакого значения. Она видела совсем другого Кристофера в зоопарке и знала, что он мог быть нежным и заботливым. А разве не этого она все время ждала от мужчин?

Адриен неуверенно и смущенно поднялась.

— Не уходи.

Кристофер вопросительно поднял брови, как будто боялся, что неправильно понял смысл сказанного.

Она протянула ему руку ладонью вверх.

— Я хочу быть с тобой, Кристофер.

Он подошел к ней и повернул лицом к себе.

— Ты уверена, Адриен? Я могу начать то, что мы никогда не сможем закончить. Боюсь, что на этот раз не смогу остановиться.

И она тоже не смогла бы сдержать свой порыв. Кивнув, Адриен поднесла палец к его губам, а затем провела другой рукой по его щеке. Он не брился в этот день, но ей все равно было приятно водить пальцами по его коже.

Он коснулся губами ее губ так легко, как бабочка касается бутона розы, порхая над ним. Она прижала руки к его широкой груди, ощущая, как часто бьется его сердце. А потом его губы поглотили ее, пробуждая острое желание. Адриен так отдавалась этому поцелую, как будто от этого зависела вся ее жизнь. Кристофер гладил ее волосы, растворяясь в поцелуе так же, как и она, одновременно требуя и отдавая всего себя.

Ее руки опустились на его живот, и он тихо застонал от удовольствия. Они ласкали друг друга, получая невыразимое наслаждение от каждого прикосновения. Его требовательные руки сняли вначале ее блузку, а потом брюки. Ощущение его прикосновения к ее обнаженному телу было еще более острым и возбуждающим. Его пальцы ласкали ее нежную грудь и внутреннюю сторону бедер.

Кристофер отставил стул в сторону и увлек ее за собой на пол. Пушистый ковер мягко щекотал ее кожу. Затем он снял одежду и с себя, отбросил ее в сторону.

Настойчивые поцелуи Кристофера поднимали Адриен на гребень страсти, но они не отвлекали его от ее тела. Его пальцы зарывались в ее волосах, ласкали спину, бедра, пока тело не выгнулось, приглашая к действию. А когда он наконец коснулся бутона ее плоти, страсть молнией пронзила Адриен, а руки пустились блуждать по его телу, вызывая у него стоны от наслаждения.

Их горячие поцелуи и нежные ласки были лишь прекрасной прелюдией к более сильным ощущениям. Они оба знали это. Было невыразимо прекрасно чувствовать, как ее тело приподнимается навстречу ему, принимая его плоть в свои женственные изгибы и сливаясь в едином порыве. Его тело начало медленно двигаться, постепенно убыстряя темп так, чтобы удовлетворить то страстное желание, которое они оба испытывали. А его губы увлекали ее все глубже и глубже в головокружительную бездну.

Теперь он двигался более интенсивно, и ее тело присоединилось к этому яростному ритму. Адриен чувствовала, как неистовый жар охватывает ее тело, начинаясь теплыми брызгами на кончиках пальцев и разгораясь, как пожар, там, где их тела соединялись. Адриен полностью принадлежала ему, опутанная объятиями, и ей хотелось привязать его к себе навсегда. Затем, на одну ослепительную секунду, не поддающийся никакому описанию взрыв охватил ее тело. Она ощутила неземное наслаждение, граничащее с болью.

Потом она медленно начала возвращаться к реальности, слыша прерывистое дыхание Кристофера, обвила его тело руками и уткнулась лицом в его грудь.

Через некоторое время он позвал:

— Адриен?

— Мммм?

— Спасибо. — Целая гамма эмоций была выражена этим простым словом.

Она подняла голову и посмотрела в его глаза цвета полночной синевы — страсть все еще горела в них. Ей было слишком хорошо, чтобы думать о дальнейшем. Она провела ладонью по его пылающей щеке и нежно поцеловала. Потом Адриен выключила свет, и, обнявшись, они лежали вместе на пушистом ковре.

Когда следующим утром Адриен проснулась, Кристофер все еще лежал рядом с ней. Он прижался щекой к ковру, а его рука покоилась у нее на груди.

Увидев его, она ощутила невыразимый восторг. Она была счастлива, что может просто молча лежать рядом с ним, пока он спит.

— Проснись, — прошептала она ему на ухо, легонько пощекотав его.

Кристофер дернулся.

— Что?

— Привет. — Она улыбнулась ему, радуясь удовольствию, мелькнувшему в его глазах, когда он наконец сообразил, где находится.

— Доброе утро, — хрипло сказал он. — Иди сюда.

Адриен прижалась к нему щекой, дуя на маленькие завитки черных волос на его груди.

— Доброе утро, — не отрываясь от его могучей мускулистой груди, сказала она. — Так скажи мне, какое у тебя все-таки второе имя?

Адриен ощутила приятное колыхание его груди, когда Кристофер рассмеялся.

— Именно поэтому ты разрешила мне провести с тобой ночь? Чтобы выведать все мои секреты?

— Мммммм, — томно замурлыкала она. — И все-таки?

— Аллен.

— Аллен, — повторила она и приподнялась на локте, критически осматривая его. — Ты не очень-то похож на Аллена. Я всегда представляла себе мужчину с таким именем как старательного заторможенного типа. — Уж он-то точно не отличался этим качеством прошлой ночью!

— Это девичья фамилия моей матери, — объяснил Кристофер. — Но если оно тебе не нравится, то, может быть, я поменяю его.

Адриен усмехнулась.

— Я не хочу стать врагом твоей семьи.

Кристофер нежно обвил одной рукой ее талию, а вторую подложил себе под голову. Теперь он лежал, задумчиво смотря в потолок.

— На тебя некому гневаться. Мои родители и единственная тетя умерли.

— О, прости, — Адриен почувствовала, что задела его больное место. — А давно это произошло? — осторожно спросила она.

— Когда мне было десять лет, — странно бесстрастным голосом произнес Кристофер.

Она вдруг вспомнила Малькольма. Ему тоже было десять. Хотя его родители живы, у него совсем не было близких людей, и она особенно остро поняла, какое это тяжелое бремя для маленького мальчика.

— Это, наверное, ужасно, — сказала она, готовясь сменить тему разговора, если Кристофер не захочет продолжить его.

— Довольно неприятно, — уклончиво сказал он.

Адриен легонько дотронулась до его упругого живота.

— Ты не хочешь об этом говорить?

— Не с тобой, — тихо сказал Кристофер. Она повернула к нему голову и увидела, что он смотрит на нее с бесконечной нежностью. Он улыбнулся и быстро поцеловал ее в нос.

— Не надо так переживать за меня. Тебе не стоит за меня волноваться. Я уже большой мальчик. Я справлюсь.

Да, он справится. Теперь Адриен лучше понимала его заботливое отношение к мальчикам из Хопвелла. Ведь он знал, что это такое потерять родных, остаться без любящих тебя людей.

Поднявшись, Кристофер стал натягивать джинсы.

— Я проголодался. Что у нас сегодня на завтрак?

— Утром я всегда ем кукурузные хлопья.

Она тоже поднялась и прошла в ванную за халатом. На пороге кухни она торопливо завязывала поясок халата.

— Кукурузные хлопья? Ты, наверное, шутишь. — Он уже рылся в холодильнике, и его голос звучал приглушенно. — Что? У тебя нет ни яиц, ни бекона?

— В яйцах много холестерина, а в беконе нитриты, — назидательно произнесла Адриен.

Кристофер с деланным ужасом посмотрел на нее.

— Ты настолько заботишься о своем здоровье?

Адриен рассмеялась.

— Вообще-то нет. Обычно у меня есть и яйца, и бекон, просто я уже давно не была в магазине.

— Ну слава Богу! Мне слишком нравится мое опасное для здоровья меню, чтобы отказаться от него, даже ради тебя. — Кристофер привлек ее к себе, нежно покусывая мочку ее уха. — Пожалуй, — решил он, опускаясь ниже, — я все-таки откажусь от него ради тебя.

— Я-то думала, что ты хочешь есть, — неодобрительно проворчала Адриен, хотя ее тело подчинялось его ласкающим рукам.

Кристофер неохотно отпустил ее, запечатлев быстрый поцелуй на ее губах.

— Ты права. Всему свое время.

За горячей картошкой и сосисками они мило болтали. Но когда она допивала свой апельсиновый сок, он, напрягшись, оперся локтями на стол, внимательно наблюдая за ней. Вскоре его ищущий взгляд скользнул в глубокий вырез ее халата. Она машинально запахнула халат на груди.

Кристофер счастливо рассмеялся и отвел ее руки.

— Не надо меня стесняться. Ты слишком прекрасна, чтобы скрывать такие прелести.

Он отставил стул и подошел ближе.

— Слишком прекрасна, — повторил Кристофер низким голосом, повысив температуру ее тела сразу на несколько градусов. Его руки крепко обхватили талию Адриен. — Мне кажется, что есть место, где мы могли бы провести время гораздо лучше, чем сидя здесь.

— Что ты имеешь в виду? — невинно спросила она.

Кристофер приподнял бровь, а затем подхватил Адриен на руки и понес в спальню. Его поцелуи не давали ей произнести ни слова. Он сбросил с нее халат и пробежал пальцами по шелковистой коже живота.

— Если бы ты знала, сколько раз я вот так дотрагивался до тебя в своих мечтах.

Его губы снова потянулись к ее устам, а затем спустились к ложбинке между грудей.

Адриен закружилась в вихре почти нереальных ощущений. Но некоторые вещи, впрочем, казались очень даже реальными, например напряженные мышцы на его спине, которые она ласкала пальцами. И темные пряди его волос, щекотавшие ей шею, когда губы Кристофера прокладывали огненную дорожку к ее груди. Руки Кристофера ласкали и дразнили, пока ее тело не пробудилось к жизни.

В этот раз, когда они слились, Адриен почувствовала нечто большее, чем наслаждение от их физической близости. Она чувствовала, что полностью принадлежит ему, а он ей. Страсть между ними начала нарастать в мягком, пульсирующем ритме, и ее тело отвечало на каждое прикосновение его рук, губ, бедер. Мало-помалу вальс страсти стал более эротичным и безумным. Ее тело полностью отдавалось ему во власть, и она стонала при каждом его движении. А он еще крепче прижимал ее к себе, и Адриен охватил головокружительный, сладострастный экстаз. Прошло некоторое время, прежде чем вспышка, потрясшая ее тело, угасла, и дыхание восстановилось настолько, что она смогла говорить.

Кристофер глубоко вздохнул.

— Я не это имел в виду, когда приехал к тебе вчера вечером, но все равно счастлив, что так случилось.

Адриен удобно устроилась в его объятиях и улыбнулась, почувствовав, как он провел кончиками пальцев по изгибу ее губ.

— А что ты имел в виду? — поддразнивая его, спросила она.

Он пожал плечами.

— Не знаю. Наверное, просто хотел побыть с тобой. Я не думал, что дело может зайти так далеко.

— Я рада, что ты приехал ко мне. Мне, наверное, было бы очень плохо одной.

— Почему?

— Меня совершенно выбил из колеи один очень неприятный случай.

И она рассказала ему о Малькольме, лошади и даже о том, как необходимо собирать пожертвования для Хопвелла.

Кристофер молча слушал ее.

— Будут какие-нибудь предложения? — наконец спросила Адриен.

— Каждый ребенок переживает тот момент, когда не может получить то, чего так страстно желает, — медленно сказал Кристофер. — Если бы Малькольм был обычным ребенком, я бы сказал ему, что нужно научиться обходиться в этом мире без каких-то самых желанных вещей. Но здесь другой случай. Малькольм так одинок. Будет очень обидно, если он не сможет получить лошадь.

Приподнявшись на локте, Адриен увидела, что густые темные ресницы скрыли глаза Кристофера. Он, казалось, был погружен в глубокое раздумье.

Она ожидала, что он скажет. Но когда Кристофер наконец заговорил, его интересовал не Малькольм, а проблемы Хопвелла.

Может быть, лучший способ собрать деньги для Хопвелла — это отснять короткие рекламные ролики, где бы выступали сами мальчики? Им не обязательно что-то выдумывать. Можно просто сказать, что это их дом, и нужны пожертвования для того, чтобы он не перестал существовать.

Адриен тут же поняла, что это самое правильное решение. Оно ей нравилось не только потому, что может вызвать сочувствие у телезрителей, но и потому, что мальчики сами будут выступать в роли просителей.

— Замечательная идея, Кристофер. Ты просто гений!

— Конечно, — без тени ложной скромности произнес он. — Я думал, ты уже давно об этом догадалась.

— А главное, такой скромный, — добавила Адриен и пощекотала его.

Он перевернул ее на спину, поцеловал в нос и лег рядом…

Хотя Кристофер ушел в понедельник довольно рано, Адриен не могла ничем заниматься до самого конца дня. Она была растерянна, как никогда в жизни, не могла сосредоточиться ни на чем… Останавливалась на полпути и вспоминала снова и снова все, что он говорил, или как дотрагивался до нее.

Но когда во вторник утром перед работой она одевалась в свой любимый бледно-зеленый костюм, у нее появилось нехорошее предчувствие, но Адриен решительно отмела его, погрузившись в приятные воспоминания о воскресной ночи. Войдя в офис, она одарила всех присутствующих улыбкой. Однако ее улыбка растаяла, когда, зайдя в кабинет, она застала там Марка. Он не стал тратить время, пытаясь смягчить удар.

— Большие проблемы, Адриен. Пара наших самых крупных рекламодателей уходит от нас.

Она мрачно посмотрела на него.

— Кто?

— Хадсон и Роланд. Они хотят поделить рекламу между нами и КТОО.

Остатки утренней веселости исчезли вовсе.

— Почему? Ты спросил их?

— Конечно спросил. Их привлекло, что КТОО наняла известное рекламное агентство из Чикаго, чтобы вместе работать над новой программой.

Грег, зашедший в офис следом за Адриен, стоял в проеме двери и бесстрастно слушал.

— Хочешь услышать все плохие новости сразу? — спросил он ее.

— Я надеялась, что это и есть самое плохое.

— Нет. Прочти вот это, — и бросил на ее стол брошюрку.

Адриен взяла ее с нарастающим чувством тревоги.

— Что-то подсказывает мне, что я пожалею, если просмотрю ее, — сказала она.

И оказалась права. Это был отчет, показывающий, что за предыдущий месяц KXMZ потеряла довольно много слушателей. Не требовалось особой прозорливости, чтобы понять, куда они девались.

— Н-н-ну… — выдохнула она. По-моему, нам нужно сделать что-то более интересное, чтобы удержать наших слушателей. Грег, поговорите с Ральфом и выясните, есть ли что-нибудь стоящее в планах на следующий месяц. — Она взглянула на календарь. — Сегодня днем я занята, но завтра утром первым делом хочу собрать всех и хорошенько подумать, как можно повысить наш рейтинг.

Говоря это, Адриен что-то записывала в своем дневнике. Каждому, кто смотрел на нее со стороны, она представлялась спокойной и уравновешенной. Никто и понятия не имел, что у нее было на душе.

Марк одобрительно кивнул.

— Хорошо.

Грег провел пальцами по лбу, там, где его волосы начинали редеть.

— Я никогда не думал, что старушка КТОО так стремительно пойдет вверх. Несмотря ни на что, я начинаю уважать тех, кто там работает.

Адриен кисло улыбнулась.

— Понимаю, что ты имеешь в виду.

— Плохо, что Кристофер Эймс такой обаятельный, — продолжал Грег. — Он, конечно, предлагает хорошие условия рекламодателям, но мне кажется, что больше половины поддаются на его уговоры исключительно благодаря его шарму.

— Пожалуй, — бесстрастно произнесла она, пытаясь сдержать готовое прорваться негодование. Он не имел права так поступать с ней! Если уж он собирался посоревноваться в делах, то, по крайней мере, у него должно было хватить совести и быть хотя бы горбатым и кривым. Но нет же, он ворвался в ее жизнь таким дерзко красивым и безумно обаятельным. Хуже того, он способен свести ее с ума головокружительными поцелуями, которые действуют безотказно против ее лучших средств защиты. И почему она думает об этих поцелуях в самый неподходящий момент, сейчас, когда ей нужно сосредоточиться на решении проблем, которые создает Кристофер?

— Мне надо бежать, — сказал Марк. — У меня встреча. Увидимся позже.

Адриен растерянно посмотрела на них.

— Пока.

Как только за ними закрылась дверь, еле сдерживаемый гнев захватил ее. Она была зла на Кристофера, зла на себя, и в этот момент логическое мышление отказало ей. Надо же было этому случиться именно тогда, когда она только-только начала верить ему. Кристофер не имел права так поступать с ней! И как она может иметь какие-то личные отношения с человеком, с которым у нее серьезная конкуренция? «Ты не должна была этого делать», — сказала она себе. А может, нечестно обвинять во всем Кристофера? Может, в этой ужасной ситуации вообще некого винить? Обстоятельства диктовали свои условия. И это означало, что их отношения прервутся на середине, их же руками разрушенные.

Вздохнув, она откинулась на спинку кресла. Адриен не жалела о воскресной ночи, об утренних часах понедельника. Тогда самым важным в жизни было находиться рядом с Кристофером. Но этому придется положить конец…

Кристофер еще раз взглянул на последний отчет о рейтингах и снова с досадой подумал о том, как это повлияет на их отношения с Адриен. Его радиостанция значительно выигрывала, тогда как ее потеряла большую часть слушателей. В результате эти две станции боролись за первое в рейтинге место. Он знал, что Адриен предана своей работе и ей будет нелегко это пережить.

Было почти восемь вечера, а он все еще не уходил из офиса. Подняв трубку телефона, Кристофер набрал домашний номер Адриен, и когда никто не ответил, перезвонил ей на работу.

Она ответила почти сразу же.

— KXMZ, Адриен Донели. — Ее голос казался усталым.

— Это Кристофер.

— А… привет.

Молчание, которое последовало за этой фразой, сказало ему больше, чем любые слова. Он резко провел рукой по волосам и предложил:

— Давай встретимся и пообедаем вместе?

— Вряд ли удастся, Кристофер.

За последние два с половиной месяца он привык к ее отказам, но никогда прежде в ее словах не было такой категоричности.

— Честно говоря, я не думаю, что нам стоит продолжать встречаться, — сказала она. — Я знаю, что говорила это и раньше, — с наигранным смешком добавила Адриен, — но, поверь, сейчас я в самом деле так думаю. Мне жаль, что у нас ничего не вышло, — бесстрастно закончила она.

— Не делай этого, Адриен, — хриплым голосом перебил ее Кристофер. — Я знаю, что ты расстроена рейтингом. Но мы можем, по крайней мере, встретиться и поговорить.

— О чем? — также устало спросила она.

Его рука крепче сжала трубку, а губы вытянулись в суровую линию.

— О том, что мы можем решить все проблемы, возникшие между нами.

Неужели она не понимает, что поражение существует только для того, кто признал его. Он понял это, когда потерял все деньги в нефтяной компании и упивался своим горем вместо того, чтобы бороться.

Адриен тихо засмеялась.

— У тебя все слишком просто, но боюсь, что так не бывает.

— Все проблемы можно будет решить, если ты этого захочешь. Я не такой уж слепец или упрямец, чтобы отрицать, что из-за нашей работы между нами возникают трения, которые всегда можно уладить, если мы захотим.

— Прости, но я так не думаю. До свидания.

Вот и все. Он тяжело вздохнул. Адриен с самого начала избегала его из-за конкуренции их станций. Тогда это был только предлог, потому что ей не хотелось давать волю своим чувствам. Насколько он понял, это до сих пор является важной причиной, но теперь она уже дала волю своим чувствам и связана с ним. Почему же она так сопротивляется?