Позор семьи

Вторник 23:45

Когда, подгоняемая темнотой и ночным холодком, я вышла из машины, бодрой перебежкой пересекла больничный двор и, миновав задремавшую дежурную, проникла в больничный корпус, время неумолимо сползало к полуночи.

Больные давно стонали во сне, приняв вечернюю порцию пилюль и уколов. В коридорах тускло щурилось дежурное освещение, но я легко отыскала элитную палату шефа.

Чигарский бодрствовал.

Довольно сложно спать, когда у тебя в палате рокочет тяжелейший металл, а рядом с кроватью галдят сразу столько изрядно подвыпивших посетителей! За минусом густого музыкального фона, палату наполнила атмосфера почти новогодняя — пахло апельсинами, ментолом, алкоголем и чистой, безусловной радостью, не омраченной делом или деньгами, — былой музыкальный коллектив воссоединился в первом составе.

Крестный расположился на единственном стуле и зычно подпевал «настоящему музыканту», исторгавшему рулады из ноутбука, — причем ничуть не хуже любого мордатого дядьки с радио «Шансон».

Мой биологический родитель пристроился на тумбочке и отбивал ритм по спинке кровати неизвестно откуда взявшейся вилкой. Где уважаемые бизнесмены коротали вечерок, можно только догадываться, зато сейчас папуля выглядит как заправский ковбой (если найдется ковбой, который столько выпьет!), — джинсы заправлены в казаки, зато небрежно наброшенная рубашка расстегнута вообще и ниспадает живописными складками, как римская тога. Традиционные атрибуты бизнесменского гардероба в виде пиджака и галстука бережно держит в руках верный вассальному долгу сэнсэй Славин.

Жека, как младший по званию и возрасту, хлопотал рядом с подоконником и по первому зову разносил старшим товарищам пластиковые наполненные стаканчики и ломтики апельсинов.

А гость города Алик-Хруст занимал почетное место — под сенью капельницы, на краю функциональной кровати болящего, периодически поправлял наволочку с трогательным чернильным штампом, заботливо гладил Чиру по гипсу и сокрушался:

— Чем они его укололи? Называется, врачи! Его даже не прет!

— Ой, Ника, заходи — мы тебе тоже нальем! — обрадовался моему появлению Дим-Дим, стащил галстук, сунул Жеке в руку вместо стаканчика с коньяком.

Я за сегодня так изнервничалась и набегалась, что с удовольствием выпила бы, но папочка оставил музыкальные занятия, воспротивился и выпил вместо меня:

— Дима, прекращай спаивать ребенка! Ника, что у тебя стряслось?

— Еще ничего! Мне надо подписать приказ у Игоря Викторовича!

— Ника, ты большая девочка, посмотри на дядю внимательно! Чем он подпишет?

— У него рука в гипсе!

— Дима, ты подпиши за него — ты же можешь! А ему все равно, — предложил Алик, скорбно заглянул Чире в зрачок, — его не колбасит ни разу! Чем его укололи?

Дим-Дим поманил пальцем Жеку, изъял в его внутреннем кармане ручку и воспроизвел на трех чистых листках, которые я предусмотрительно принесла с собой, подпись Чиры так похоже, что я только охнула!

Папочка отдал листики мне, чмокнул в щеку и обнял:

— Ты довольна? Солнце, езжай домой…

Первый раз наблюдаю батю пьяным до состояния глухого рывка из реальности!

Я слышала, что многие девушки ловко клянчат у отцов или содержателей, впавших в хмельное благодушие, денег и прочих земных благ. Может, и мне пришла пора пустить слезу, обнять папочку и попроситься обратно в Англию?

Но я не умею… Не умею просить — даже у родного отца! За моей спиной хлопнула дверь, и Дим-Дим радостно всплеснул руками:

— А вот и медсестричка! Пришла поставить Чире клизму!

— Ему клизма не поможет, ему даже укол не помог!

Я тоже оглянулась и остолбенела — там стояла Лида!

Стальная леди поправляла небрежно наброшенный на плечи белый халат и брезгливо взирала на этот пьяный фарс. Лиде белое к лицу даже больше, чем черное. В белом она похожа на Снежную королеву, совершающую краткую контрольно-ревизионную вылазку из ледяного дворца.

Может, услыхав недобрую весть, решила уменьшить страдания болящего и помириться с ним? Хотя вряд ли, Лида слишком сильная личность для такого слащавого чувства, как элементарная жалость… Скорее, пришла убедится, что ее вечный должник останется жив и по выздоровлении может быть передан в руки судебных приставов!

Дим-Дим жизнелюбиво протянул Лиде стаканчик, свободной рукой указал на узел собственного галстука:

— Давайте выпьем за знакомство! Дима! — Затем крестный привстал и тем же пальцем потыкал моего папашу в грудь под расстегнутой рубашкой: — А это Джордж! Как президент Буш!

— Какой именно — младший или средний? — презрительно поинтересовалась Лида.

— Единственный и неповторимый! — объявил отец, совершил ряд сложных мышечных сокращений, в итоге смог подняться с тумбочки и даже попытался поцеловать Лиде руку.

Но она только поморщилась:

— Что, в тюрьме есть не только лазарет, но еще и КВН?

Родитель картинно задумался и изрек:

— Давно не был — не знаю!

— Джордж, ты сильно сказал! Молодец! Я всегда был твой поклонник — хочешь пяточку? — Алик потянулся к папке с подозрительного вида сигаретой, но зацепился о капельницу, рухнул сверху Чиры на кровать и попутно умудрился задеть стул с Дим-Димом — как в дешевой ситуационной комедии.

Лида снова поморщилась, крепко взяла меня за предплечье:

— Ника, что ты здесь делаешь? Пошли отсюда, позовем врача… — и выпихала в коридор.

Строго повелев ждать ее около машины, направилась в ординаторскую.

А когда мы сели в машину, отчитала:

— Вероника, где ты умудрилась познакомиться с этим ковбоем?

— С каким? — не уразумела я.

— С этим Джорджем, или кто он такой… Ника, у него два срока на лбу пропечатаны крупным шрифтом! Твой папа придет в ужас, когда узнает, с каким типом ты встречаешься!

Я смутилась и стала сбивчиво оправдываться:

— Я с ним не встречаюсь! Я его видела первый раз в жизни!

— Не пытайся меня обманывать, я десять лет отработала в следствии! Он же тебя обнимал, когда я зашла…

Пришлось капитулировать:

— Это мой… родственник… Но очень-очень дальний!

Если девушку некому обнять, кроме родного отца, — значит, вид у нее препоганый.

Я вылезла из-под душа, протерла зеркало в ванной и стала разглядывать собственную внешность. Гордиться нечем — вид у меня замордованный, как у узника совести. Мокрые волосы свисают сосульками на лоб, брови давно забыли про пинцет и прочий профессиональный уход, под глазами мешки, губы пересохли и потрескались, а кожа усталая и обессиленная.

Я порылась на полочке, выбрала маску, гарантирующую эффект сияния и оздоровления для кожи, подвергающейся ежедневным стрессам. Нанесла, старательно соблюдая указанные в рекомендации направления движения пальцев, обмотала голову полотенцем, устроилась на уютной софе, поджала ноги и закрыла глаза, отсчитывая положенные пятнадцать минут, и незаметно провалилась в хронодыру.