Позор семьи

Пятница. 09:15

Я не сильна в российском делопроизводстве и не смогу отличить поддельные следственные документы от настоящих, а посвящать в мои сложные обстоятельства сторонних экспертов нельзя. Поэтому у меня осталась одна-единственная возможность узнать, существует ли опасный компромат в природе, — припасть к первоисточнику!

Чтобы случайно столкнуться с торопившимся в офис отцом, пришлось выжидать полчаса на кухне и сочинить благовидный предлог:

— Пап, я отправила машину за Вик… Виктором… в гостиницу! Сказала, чтобы его отвезли в офис… К тебе в офис — а то он сам не найдет!

— Ника, Виктор Владленович произвел на меня впечатление вполне самостоятельного, компетентного человека — уверен, он справился бы. Но ты молодчина… если он меня окончательно устроит, будет правильно поощрить тебя за хлопоты… в размере месячного оклада!

— Его оклада?

— Ну конечно, Ника! Я всегда поступаю с людьми по справедливости…

Хорошая штука — справедливость, и совсем не дорогая! Рекрутинговое агентство за специалиста берет тридцать процентов годового жалованья. Мне остается только рассчитывать, что Вик сохранит отцовское расположение и выторгует себе высокую зарплату. Я с чистой совестью стала развивать тему социальной справедливости:

— Папа, а правду говорят, что ты по справедливости живого милиционера закопал?

— Ника, разумеется, это неправда! Обо мне вообще много всякого болтают! И почти все — фольклор! Знаешь, что такое фольклор? Информация, о которой не сохранилось письменных источников. — В трудноизмеримой глубине отцовских глаз метнулись электрические искорки и сразу растворились в море ироничной доброжелательности. — Якобы взял у меня этот нехороший человек деньги, сказал — поможет. Но так и не помог, и якобы я восстановил справедливость — отвез его на кладбище, вырыл он себе могилку, положили мы его туда на какое-то время, обещали, правда, земелькой присыпать, если не одумается…

Готичная картина… просто сцена из фильма ужасов!

— А что было дальше?

— Дальше ничего хорошего не было! Оставили его по дури мокнуть под дождем одного, пошли посидеть со сторожем, а тварь ментовская выбралась из ямы и сбежала…

— Алексеич, в рамках фольклора вы действовали безграмотно, — прокомментировал историю обделенный кинематографическим талантом полковник Славин.

— Да, поленились утрамбовать земелькой…

— Вам следовало его предварительно обездвижить, — объяснил ошибку сэнсэй.

— Так мы его связали!

— Я сказал не связать, а обездвижить — например, перерезать сухожилия или ноги ему сломать!

— Эх, Сан Саныч, где ж ты тогда был со своим мастер-классом!

— Вероятно, в Кампучии, хотя… назови год — скажу точно!

Значит, история правдивая, только насчет фольклора отец заблуждается — каким-то чудом письменные источники сохранись. И мне придется снова целый день мотаться по инстанциям, юлить, улыбаться и раздавать подачки, чтобы собрать достойную дань за выкуп наследственного компромата.

Встречу с собой Костенко назначил мне по окончании трудового дня, рядом с воспетым фольклором кладбищем, велел явиться одной и подчеркнул раза три, что он работает «в обычном режиме», работу свою очень любит и намеревается оставить свой пост, только когда выйдет на полковничью пенсию.