Правила рыцарей

Правило четвертое - "Помни, ради чего сражаешься"

Это было странно, но я шел в школу.

Единство, осадное положение, Стража и регуляры, драка против сотен синтетов, сутки под наблюдением врачей — но сегодня утром мама разбудила и отправила учиться. Причем даже возразить как-то не получалось. Я пошел.

Конечно, не для того, чтобы учиться. Не то время, не та ситуация – мне нужно официальное освобождение от занятий. Странно, что "действительный оперативник стражи" нуждается в подобном, но ведь мистер Димчинс считается нашим руководителем. Так что буду клянчить послабление. Есть вещи важнее уроков.

До следующей атаки восемь дней. Пока можно жить. Восемь дней на то, чтобы подготовиться — аналитики дают восемь к одному, что Лидера не появится и в следующей ставке. Надо хоть как-то подтянуться, чтобы рыцарям не слишком мешать. Да, у меня снова каким-то чудом получилось не напортачить, но если начать разбираться... тот же маневр "смены" мы не тренировали. На время перезарядки рыцаря должна была прикрывать меха, а ее сектор занимали тени. Потеря одного из "принцев" ставила весь план на грань. А то, что синтеты намеренно атаковали техников даже при более легких целях, вообще странно. Единица без Лидера прежде всего атакует любого сопротивляющегося, воспринимая безоружных лишь как мясо для утверждения. И вот только три выживших техника, причем двое ходить смогут очень не скоро. Обеих оруженосцев убили, в штабе половина разговоров о том, как теперь менять структуру ставки. Даже слышал, как часовые на посту спорят, хорошо хоть без драки.

Фабричная команда выстояла, хоть и не без проблем. У них так же, как и в нашей, быстро кончились техники, но их заменили гоплиты — стандартный вариант, отработанный на тренировках. Правда, хотя раненных у них меньше, но те, кого достали, уже не встанут. У нас досталось почти всем, зато потери вдвое меньше.

Что это значит? Не знаю. Леннар щедро делился слухами, пока я валялся на больничной койке, но это были именно слухи. Команды зачистки вошли в очаги, но толковой работы не вышло, синтеты за эти десять дней изрядно укрепились. Хотя прежде чем щиты подняли, успели выбить еще почти полторы тысячи разных единиц, набрав материала для исследований. Работа ведется, но предварительные результаты почти никакие. Новый тип единиц, те самые "клубки" с щупальцами. Старая, времен первого Падения, тактика. Стандартные протоколы Единения. Ничего такого, что можно было бы использовать для построения планов.

Потому меня домой и отпустили. Ну и как отдых перед большой работой.

Остановившись, я пригляделся к входу на школьный двор. Пацаны и девчонки спокойно идут, никто не бежит, не оглядывается по сторонам. Да, у нас тут Единство под боком, сразу два очага, но на улицах никакого намека на это. Нормальная жизнь, хотя Леннар говорил, что народ нервничает. Именно потому Совет и старается делать вид, что все нормально и под контролем.

Ага, как же...

По спине хлопнули:

– Неужели рыцари ходят в школу?

— Иди ты... Стражники ходят, так почему мне нельзя? К тому же какой я...

– Натуральный, громила, натуральный рыцарь. Это весь город знает. – Биби по своему обыкновению забежал передо мной и пошел спиной вперед не переставая болтать:

— Ты в курсе, что я оч-чень популярен? Меня прямо на части рвут.

– Поздравляю.

— И это не потому, что я такой красивый, а потому что хотят выйти на тебя!

– Вау.

Биби остановил меня, уперев палец в живот:

— Эй, Майс, ты чего?

Где-то в глубине колыхнулось раздражение, я привычно его подавил и ответил честно:

– Не отошел еще.

— От боя?

— Ага. – Биби смотрел с тревогой и молча ждал пояснения, пришлось рассказать: – Все как серое вокруг. Наверное, от лекарств. Врачи чем-то накачали, сначала вроде как ожил, а потом все серое стало и ничего не хотелось. Не хочется.

Навис задумчиво потер щеку:

-- В прошлый раз такого не было?

– В прошлый раз я без сознания валялся.

– Предлагаешь дать тебе по башке для облегчения процесса?

– Спасибо, мне есть кому настучать. Сейчас отпрошусь у директора и в казармы, тренироваться.

Биби тяжело вздохнул:

– Гад ты, Майс. Мог бы хоть звякнуть, мы ведь тоже стражники...

– Не мог. Меня Виз забрал прямо из дома, потом сам понимаешь, не до разговоров было. Вы где сидели? На складе?

– Не, в районное отделение пошли. Но копы на нас как на придурков смотрели. А вот тебя обсуждали всем участком, они экран во двор вынесли, к машинам, и там все собрались.

Я покивал, а Биби неожиданно закончил:

– Склад конфисковали, почти все вынесли, у нас остались только доспехи. Даже чинить нечем.

Логично, я бы так же сделал. Формально у стражи более высокий уровень и ребята могут потребовать у городских властей необходимые ресурсы. Но на деле выдачу будут согласовывать месяцами, а выдадут совсем не то, после чего снова начнут согласовывать. Стража имеет право конфисковать необходимое? Да пожалуйста, ищи его сколько угодно по всему городу. А так все в рамках приличий: доспехи оставлены, статус оперативной группы подтвержден, но шанс рвануть геройствовать без надзора минимален.

– Майс, ты бы там замолвил словечко за боевых товарищей? В конце концов ты нас спас, и значит теперь за нас отвечаешь!

– Отличная идея, спрошу насчет вакансий в отделе дератизации. – И прежде чем довольный Биби продолжил пикировку я махнул рукой: – Все, мелочь, у меня мозги ушибленные, не до болтовни.

– Слушайте все, он сам признался!

Фарисон стоял у дверей аудитории вместе с Марией. Эх, дать бы ему в лоб сейчас, сразу бы веселее стало. Но учителя смотрят.

Как-то так получилось, что вместо того, чтобы пойти в кабинет директора я послушно зашел в класс вместе со всеми и плюхнулся на привычное место. Пожалуй, подремлю часик, а то голова вообще никакая. Чем меня эти коновалы накачали?

Ребята рассаживались, шумели, хихикали девчонки, кто-то кинул портфелем, опрокинули стул... Мне до ужаса хотелось залезть в свой "универсал", опустить забрало, приказать нулевке включить какую-нибудь легкую музычку, чтобы не слышать никого вокруг. И отключиться. Может быть даже встать у стены и притвориться, что доспех пустой – пусть ищут.

– Тема сегодняшнего урока – т"эпидемия как явление, методики выявления, разница между простой и Единством.

Я, не выдержав, сложил руки на парте и уронил голову. Эту тему я и так знаю, может даже лучше учителя. Когда твой тостер начинает плеваться не пропеченными гренками, а холодильник хаотично меняет температуру – это т"эпидемия. А когда пылесос подкатывается под ноги, чтобы ты упал в разогревающуюся духовку, а тостер прыгает сверху – это почти наверняка Единство. Одна воля, одна стратегия, одна цель – и все это против человека.

Обычно все начинается с какой-нибудь линии сборки. Раньше они были автоматическими, сейчас поневоле приходится выполнять все работы в ручную, под контролем. Но люди не машины, одна ошибка, одно отступление от предписанного Советом регламента безопасности работ, проморгали зародыш и все, понеслась. Первая единица с манипулятором собирает вторую, помогая друг дружке они соберут третью – а там уже и Двойка со стенда сходит, и синтеты вполне боевые. Причем синтет может быть самых разных форм и размеров, все от имеющихся материалов и линий сборки зависит. На заводе большая часть – гуманоиды с разрядниками, а в центре – мешанина с излучателями. Это хорошо, потому что скорее всего способов передачи материалов у двух очагов нет.

Та сволочь, что создала первое Единство, была если не гениальной, то близко. Слышал, что накопители у единиц оказались мощнее наших вдвое; Леннар говорил, что вокруг коменданта кругами ходят городские корпораты, желающие получить побольше материалов для исследований. Но реверс-инженерия дело ненадежное, вот если бы Тирана разломать... правда до него еще попробуй добраться...

– Очоа!

Я дернулся, поднимая голову. Учитель стоял рядом, а в дверях маячил директор.

– За мной!

Подхватив сумку я встал и подавив зевок двинулся на выход.

В кабинете директора было все совсем так же, как я помню по многочисленным посещениям. Мистер Димчинс тяжело сел в свое кресло и не предлагая присесть мне начал:

– Никогда бы не подумал, что скажу это ученику, но сейчас есть вещи важнее учебы. Зачем вы вообще явились в школу?

– Хотел попросить об официальном приказе с запретом на посещения школы. Ну, вместо этого чтобы я в казармах сидел.

– Уведомить не могли?

– Мне мой адъютант сказал, что вы все еще мой руководитель.

Мистер Димчинс посмотрел на меня каким-то непонятным взглядом. Ну да, есть у меня свой адъютант, очень полезный и нужный человек, который во всей этой бумажной беготне разбирается в сто раз лучше меня. Надо, пока есть возможность, расспросить Леннара что и как у городских регуляров происходит, поучиться. Лейтенант – чин одновременно маленький и большой. Для начальства всего лишь лейтенант, для рядовых – целый офицер. У меня вот такая же история получается.

– Хорошо. Подождите в приемной.

Ну и чего в кабинет звал? Можно было по дороге обсудить.

Просидеть на диванчике рядом со школьным секретарем пришлось изрядно. Собственно, только когда прозвенел звонок на перемену мне выдали бумагу. Секретарь еще перечитала ее несколько раз, потом аккуратно приложила печать и протянула мне. "Рекомендовано оперативнику Очоа по возможности направить все силы на овладение тактикой боя и развитие..." – то есть вроде бы это мне предлагают заняться тем, чем заниматься надо, и не заниматься тем, на что время тратить не стоит. Ничего конкретного, так что в случае чего придраться могут к чему захотят.

Кивнув, я засунул бумагу в сумку и двинулся на выход. Теперь надо маму убедить в том, что это не подделка. Потом доесть остатки праздничного пирога, и сбежать в казарму. Потому что целый день на отдых и улаживание личных дел это много. Слишком много. Если уж мне приходится изображать рыцаря, то надо подтягивать знания и тренироваться, как можно больше. Мне уже два раза повезло, это хорошо, но подобия в игровом зале это не серьезно, нужна настоящая работа. Синтеты ошибок не прощают, а жить все-таки хочется.

– Привет, Майс! Чего такой хмурый?

– Да так, задумался. – Я наконец поднял голову и огляделся. – Вы чего, меня ждали? Здорово, Мори. Привет, Фиби.

Девушка сурово на меня посмотрела и ничего не сказала. Младшая близняшка наоборот, светилась от хорошего настроения и поблескивала пирсингом. Впрочем, поговорить нам не дали, вокруг начала образовываться толпа.

– Майс! Привет!

– Здорова!

– Рад тебя видеть!

– Эй, ты надолго? Когда будешь рассказывать?

Я замер, пытаясь понять, чего это они все. Чтобы не выглядеть совсем уж болваном неопределенно помахал рукой и поздоровался, потом ухватился за прозвучавшую фразу:

– Какой рассказ?

– Ну, о твоих приключениях? Наши стражники уже докладывали, теперь ждем тебя.

Народ вокруг подтвердил, что действительно ждет. Спас меня Биби, ввинтившись между нами:

– Спокойно, всем без паники! Великий защитник нашего города Майс "Огненный" Очоа готовится к большому выступлению перед своими поклонниками, а сейчас у него куча работы. Желающие могут записаться у меня... Лени, тебе контрамарочка, я помню... Идем-идем, на выход, давай.

Подталкивая, Биби отбуксировал меня из оцепления к дверям, а там схватил за руку и потащил подальше. Кое-как освободившись, я спросил:

– Биб, какого ты там про "огненного" плел?

Навис нахмурился:

– Ты чего, громила? Это же твое прозвище, его все знают.

Прозвищ у меня было два. Первое, которое только Биб и помнит, по любимому блюду – "пирожок". Я почти на всех дошкольных фотках с эмпанадой в руках. Второе, по созвучию имени, мне дали когда я на работе с короткой дубинкой начал ходить. Но вот чтобы "Огненный"?

– Ну, еще тебя называют Рыцарем-Саламандрой, потому что доспех в этом цвете, но по мне лучше Огненный. Красиво! Хотя ты больше "дымный", из-за ускорителей.

Исключительно чтобы этот тип заткнулся я возразил:

– Саламандра лучше.

– Договорились! Тогда ты давай, а я пойду поправлю объявление, чтобы слушатели были готовы.

И тут же смылся. То есть это он меня так развел на официальное согласие. Догонять было лень, так что я лишь махнул рукой. Какая "саламандра", они же черно-желтые, а мой доспех зелено-багровый? Фантазеры. Но Винс уже просветил, что рыцарю в наши дни без "сценического имени" никуда: вон даже у Дитриха рекламные договоры со всякими требованиями. Нормально, я думаю, "саламандра" это еще прилично. Я убеждал себя в этом до первой витрины художественного магазина с выставленным свежим плакатом.

Большой, на пол-витрины, со знакомой мне картинкой. То есть я ее не видел, это как если бы один из гоплитов нарисовал. Две фигуры в рыцарских доспехах, щиты развернуты, причем не нормальная серая пелена, а полупрозрачная и за ними угадывались какие-то жуткие силуэты. Фон Альца изобразили достоверно, а вот я почему то был без шлема. Точно, я, потому что стою в пол-оборота и целюсь из пускача в красиво лежащего Винсента, который схватил опутавшего его синтета за жуткую морду и не дает вцепиться. Какая морда у единицы?! И почему Винс тоже без шлема? Чтобы волосы красивей развивались? У меня, судя по рисунку, они чуть ли не до пояса.

Почему-то кольнуло то, что я вот так много раз останавливался здесь или еще где, перед картинками с битвами. Там все казалось таким правдивым, героическим. А теперь вижу, что совпадает хорошо если половина, а в деталях так вообще ничего точного.

Настроение, и так паршивое, рухнуло в нули. Нет, я вижу, что художник старался, но это так глупо получилось. И да, я однажды был в бою без шлема, на площади, но я тогда вообще ничего не соображал. А тут мы специально сняли, одновременно. Наверное, для рекламы нового шампуня.

Взгляд наткнулся на вывеску, я не сразу понял, почему остановился, потом сообразил. Толкнув дверь вошел, машинально принюхался к характерным ароматам, посмотрел на стулья для ожидающих. Пусто. Из кресел тоже ни одно не занято, а две девушки у стойки смотрят на меня с удивлением.

– Работаете?

Одна машинально кивнула, я сел в ближайшее кресло и посмотрел в зеркало. Волосы вам, значит, покоя не дают? По ветру красиво вьются?

– Мне подстричься. Коротко. Очень.

Парикмахер подошла, встала рядом и задумчиво посмотрела на меня в зеркало. Потом нерешительно спросила:

– А это вы?

И что тут ответить? Впрочем, она сама поняла, заулыбалась и помахав подружке тут же с энтузиазмом вцепилась мне в шевелюру, перебирая и дергая. На повторную просьбу о стрижке она внимания не обратила.

– Может, вас покрасить?

– Зачем?!

– Ну вы же "Огненный Рыцарь", сделаем вам рыжие волосы, будет...

Потом скептически задумалась, вороша мои волосы, потом вздохнула:

– Нет, разве что по черному перьями пустить. Или вот белый. Вам идет!

Закрыв глаза я подавил желание высказать этой курице все, что думаю, и еще раз попросил:

– Постричь, коротко.

– И покрасить, да?

Я открыл было рот, но встретился с ней взглядом в зеркале. Стало стыдно. Девушка явно хотела сделать лучше и не понимала, чего я хочу. Смотрит и прямо ловит каждое слово. Наверняка насмотрелась по тиви о героях, а тут настоящий, живой. Злой, как собака.

Вздохнув, я согласился:

– Давайте.

Издевались надо мной в четыре руки. Кажется, они красили не пряди, а каждый волос. Меня мучили, дергали за волосы, пшикали всякой вонючей дрянью, а главное – болтали. О том, как хорошо, что мы победили. О том, как это здорово, что мы такие сильные. О том, что Винс такой лапочка – он действительно любит танцевать? – и прямо как картинка. О том, что фон Альц типичный суровый герой, но его прическа все-таки устарела лет на двадцать. О том, как было страшно, когда упал барьер. О том, что она сегодня вечером совершенно свободна. О том, что у нее есть подруга, если что. О том...

Мне почему-то стало чуть спокойнее. Эта суета очень напоминала мамину, я даже в какой-то момент отключился и просто сидел, пропуская все сказанное мимо ушей. Девушки, на удивление, это поняли, начав разговор между собой.

Когда меня разбудили, в зеркале отражался кто-то года на три старше. И эта прическа вполне могла развиваться. Пока я недоверчиво вертел головой, специалисты гордо наблюдали за результатом, а потом дружно отказались брать плату. Причем явно были готовы обидеться на попытку засунуть деньги в стаканчик для типсов. Попрощался, вышел. На улице сообразил, нашел через два квартала магазин с цветами, послал им по букетику. Это не я такой умный, это в книжке одной было.

Серость вокруг слегка развеялась, не до конца, но уже не то, что утром. Удивляясь собственной наглости выставил руку, тормозя полицейский мобиль. Они тоже удивились, но узнали, так что до казармы я ехал с комфортом. А главное – в безопасном одиночестве. Никто не приставал, не восхищался, не обзывал меня странными кличками.

Совсем без приключений дойти до своего бокса не удалось. Словно нарочно меня вывело навстречу высоченной и здоровенной фигуре. Причем знакомой – Ханна Циммерман, единственная женщина-пилот тяжелого "рыцаря". Спортсменка, конечно, и модель. С округлостями у нее так себе, но рост побольше моего. Прошла мимо, даже не кивнула. Как там Дитрих говорил – набирают безопасные очки? Ну, эта вряд ли за безопасностью, у нее пунктик насчет того, что женщина-рыцарь ничуть мужчинам не уступает. Видимо, услышала, что здесь в ставке тяжей заявили, вот и прибежала. Вот же, и эта тоже блондинка...

Дойдя до бокса я сел прямо на верстак и задумался. Вот воображал я себя рыцарем, мечтал о том, чтобы лэнс в руке, верные друзья за спиной, а впереди те, кого мы сокрушим. И вот я как бы уже. Не всерьез, конечно, просто по везению, или невезению, тут как посмотреть. Но уже. И где все то, о чем я мечтал? Доспех вон стоит... кстати, надо все-таки узнать о его прежних пилотах, пусть техники Дитриха уже и разобрали все, и проверили. Ладно – вот я рыцарь. Дальше-то что? Бой это ладно, выбора не было, но теперь как жить? Снова в бой? Почему Единство меня нарисовало? Зачем я ему? Почему именно я?

Проклятое "почему" вертелось в голове как горох в погремушке. Дедушка такую делал. А теперь что?

Вздохнув, я с силой растер лицо, пытаясь стянуть то серое, что мешало думать и жить. Действительно, хоть в доспехе сиди. Там микроклимат, аптечка, все условия для жизни. Никаких любопытных, никаких вопросов. Страшно до чертиков, зато все понятно: и что делать, и кто виноват.

– Майс?

Голову я поворачивал с усилием.

– Леннар? Что-то нужно?

– Да, у меня тут куча всего. Думал, ты больше дома пробудешь.

Вот надо еще маме позвонить. Извиниться, меня ведь до завтра отпустили. Она поймет, наверное.

– Некогда отдыхать, надо тренироваться.

Встав, я начал раздеваться, оглядываясь в поисках пилотского поддоспешника.

– Тренировки начнутся завтра, это рекомендация врачей.

– Много они понимают...

Я застрял ногой в штанине и запрыгал.

– Майс, сейчас лучше отдохнуть.

– Отдых сейчас – это проблемы потом.

– Сегодня другая работа. У меня куча заявок на встречу с тобой.

– Какие еще встречи?

Где комбинезон? Куда его запрятали?

– Майс, раз в день у тебя должна пройти встреча с горожанами.

– Нахрена?

– Это твоя работа. Это нужно городу.

– Городу нужней, чтобы я мог нормально драться, а не языком болтать. Лучше потренируюсь лишний час, чем эта дурь.

Леннар не ответил. Постояв минуту рядом и понаблюдав, как я с чертыханием пытаюсь расправить перекрученные бинты, он куда-то тихо смылся. Вот и правильно. У меня восемь дней на то, чтобы хоть немного догнать настоящих, а не случайных рыцарей. Надо тренироваться, потому что от этого слишком многое зависит.

Как у меня получилось? Вот как? Это же не муви и не одна из книжек Биби, в которой ты обязательно герой и у тебя все просто обязано получаться. Один раз нам повезло, но второй раз... ну не знаю. Я, и вдруг работаю щитом и лэнсом как настоящий профессионал? Ни одного выстрела мимо, ни одной сбитой пластины с доспеха? Не просто везение – чудо! Но чудеса не случаются по требованию, а значит надо их чем-то подкрепить. Сегодня похожу в доспехе, надо проверить как там насчет ноги, действительно приволакиваю? Вроде нормально все, я же только что по городу шел. Потом пройтись по всем ката, понять возможности доспеха. Да, реального опыта нет, но я помню описания и требования. Вот как раз есть время понять, что имелось в виду, а потом спрошу фон Альца и справню. Мало знать, нужно понять и на практике применить эти знания. Значит, переходы и развороты, работа механики ног. Потом на полигон и калибровка, и еще надо разобраться с боевым монитором и настройками нулевки. Это все я могу один, а завтра начну спрашивать у рыцарей и техников.

Итак, с левой...

– Очоа.

Да чтоб вас всех!

– Советник.

Леннар заглянул в бокс и закрыл дверь с той стороны. Мы с советником Визом остались одни.

– Ты почему не отдыхаешь?

– Не устал.

– Врешь. Оба рыцаря сейчас отдыхают, как и вся команда ставки. Тебе тоже дали сутки для этого.

– Уже отдохнул.

– Парень, в чем дело?

Судя по тону просто послать его не получится. Придется объяснить:

– Я слишком мало умею. Надо тренироваться. Всерьез, без всех этих глупостей с встречами и отдыхом во время беды.

– Ты нарушаешь предписания специалистов. Даже мне видно, что тебе гораздо лучше будет посидеть в тенечке с книжкой. Какой-нибудь приключенческой, легенькой.

– Советник, я в порядке.

– Снова врешь. И если ты не прекратишь заниматься хренью, я прикажу арестовать тебя и запереть в карцере. Чтобы ты выспался перед обязательной встречей жителей одного из районов с защищающим их героем.

– Пустая трата времени.

– Я так не считаю. Потому что читал заключение врачей и вообще больше тебя понимаю в жизни.

Он располагающе улыбнулся и продолжил:

– Ты сейчас отходишь от горячки смертельного боя. Лекарства это лишь подпорка, настоящую работу проделывает твой организм. И нет ничего лучше чем общество поклонников, пришедших пообщаться со своим героем.

Я не выдержал:

– Но я не герой! Меня достало, что все считают меня каким-то...

– Потерпишь! Сядь!

Сжав зубы, чтобы не выругаться, я сел на верстак и приготовился к очередной нотации. Сколько их уже слышал...

– Перестань думать только о себе. Город в карантине. У нас здесь, если забыл, полноценное Единство на двух очагах и впереди минимум две атаки. Людям нужно хоть что-то, чтобы не сойти с ума от ожидания! Если ради их спокойствия нужно, чтобы ты изобразил рыцаря, то это меньшее, на что можно пойти. Им хочется видеть героя, который их спасет... Молчать! Ты станешь таким героем, уж будь уверен!

– В моем контракте это прописано? – Я буркнул это лишь из чувства противоречия, и советник понял.

– Надо будет – пойду к коменданту и заставлю его воспользоваться властью ради изменения твоего контракта. Майс пойми – ты один из них. Эта девочка, Месс, от радости, что выжила, изобразила тебя чуть ли не полубогом, щелчком пальца разбивающим по Двойке за раз. Простой парень с рабочей окраины, из неполной семьи, понятный и привычный, стал героем. – Он внимательно посмотрел на меня, но возражений не дождался и кивнув продолжил: – Две недели тебя делают едва ли не основной фигурой в этой заварухе. Если ты думаешь, что основная драка идет там, за щитами, то ты ошибаешься. В городе куча народа и если они решат наделать глупостей, то до следующего раунда мы можем и не дожить. Сами друг-друга поубиваем, как это уже было в других городах. Мы поставили на тебя. Я поставил на тебя! Ты – не просто школьник в старом доспехе, ты олицетворение нашей готовности побеждать. И людям нужно видеть тебя. Живого, близкого и понятного. А тебе, поверь, нужно видеть тех, ради кого ты идешь туда.

Он махнул куда-то рукой.

– Ты вроде бы мемуарами увлекаешься? Так подумай, точно не помнишь описания поведения вроде твоего? И как твои любимые герои от этого спасались? Они шли к людям, Майс! Говорили с ними, общались. Тебя отправили домой не справки от директора собирать, это может сделать твой адъютант. Ты должен увидеть тот город, который вы все там закрывали собой.

Конечно, он меня переубедил. Налил сладкой воды в уши насчет того, что все вокруг зависит от меня. Как же, верю. Это его работа, людьми крутить, вот и меня тоже, закрутил. И не хочется соглашаться, но ведь в чем-то он прав. Что мне, трудно пару раз выступить перед людьми? То есть трудно и как-то жутковато, но я могу.

Потом еще оказалось, что Леннар сбегал к Дитриху и тот прислал техников, которые прямо вот сразу начали разбирать доспех "для дополнительных тестов". И только убедившись, что я не кинусь тренироваться, лейтенант выложил передо мной варианты. Еще и предлагать стал, куда пойти, где какая аудитория. Эх, с Винсом бы посоветоваться, он в этом должен понимать...

– Сюда, пожалуйста. Спасибо, что приехали, сэр Очоа!

Я поморщился от устаревшего обращения, но постарался, чтобы это было не так заметно. Леннар одобрительно похлопал по плечу и что-то снова начал бубнить о том, что это не страшно, и вообще когда-то надо начинать. Можно подумать, что я никогда перед людьми не говорил. Между прочим, у меня есть грамота за доклады на риттерконе!

– Прошу!

Я вздохнул и зашагал на свет. Встреча действительно была "небольшой", в зале какого-то клуба сидело всего человек триста. Те, кому мест не досталось, толпились у стен, кто-то сидел перед первым рядом прямо на полу. Для меня на пятачке в три шага шириной стоял стул.

Остановившись от шума аплодисментов и вида вскочивших людей я коротко выдохнул, потом сделал последний шаг. Все, дальше некуда. Надо было залезть в доспех и сидеть в нем, чтобы не выковыряли. Еще раз оглядев хлопающих людей я машинально попытался определить, кто из них уже слишком набрался, потом вспомнил, что не на работе. И что я тут должен делать?

Не знаешь, что делать – сделай что-нибудь.

Повернув стул я сел на него верхом, так хоть за спинку можно будет держаться. Потом помахал руками, словно прося садиться. Дождался, пока все более-менее успокоятся. Ну, активация, пакет... пусть будет "болтун".

Я почти ощутил укол в шее, хмыкнул и подавив смешок начал:

– Итак, меня зовут Майс Очоа... И как я недавно узнал, мне дали прозвище Рыцарь-Саламандра. Ну так себе прозвище, но надо с чего-то начинать, так? Вообще-то я простой школьник.

По залу прокатилась волна смеха.

– С чего бы начать? Пожалуй, с начала. Не то, чтобы я любил махать кулаками, просто мой приятель Биби ввязался в драку...