Право На Счастье (СИ)

Глава 9. ТАНКА

Доктор громко ругался на всю ординаторскую. Перепутать лекарственные препараты было просто преступлением. Молодая медсестра стояла, низко опустив голову, и слёзы наполняли её глаза. Это был её первый день после отпуска. После медового месяца: такой романтичной и волшебной атмосферы и начала новой семейной жизни. Девушка и раньше отличалась мечтательностью, но такую серьёзную, грубую и непростительную ошибку допустила впервые. Дилемма встала перед доктором: у пациентки не было родственников, которые могли бы подать жалобу на произошедший инцидент; помощь была оказана вовремя и угрозы для жизни больше не было. В связи с этим, случай можно было замять. С другой стороны, стояла карьера медсестры, судьба её молодой семьи, где каждое событие было чувствительно и зарождающиеся отношения ещё не окрепли, будучи ранимы и хрупки. С третьей стороны, стояла репутация доктора. Но, собственно, со своей стороны, доктор готов был понести наказание.

— Для чего такие жертвы? — Шептал внутренний голос, когда доктор Эл сидел один в ординаторской. — Сам себя не выдашь, никто не догадается! Да и собственно, ты же не виноват в бестолковости своих подчинённых. Пусть отвечает медсестра. Уволь её! — Не унималась тёмная сторона души.

Доктор ещё раз взвесил все "за" и "против" и принял единственно верное, как казалось на тот момент, немного рискованное решение. Медсестра была отправлена на больничный. А доктор Эл взял под личный контроль уход за пациенткой: он чаще навещал её в палате, перепроверял препараты, которые ей приносили для лечения и восстановления после операции и сопровождал на вечерних прогулках. Самочувствие женщины становилось лучше, а душевное равновесие Эл стабильнее.

— Кира, Вы совсем не помните, что произошло в тот вечер? — Спрашивал Эл, пытаясь восстановить события в памяти пациентки.

— Нет. — Спокойно отвечала женщина. — Как ластиком стёрли. Утром приходили Вы, а потом… потом не помню, простите.

Доктор с облегчением выдыхал, а женщина продолжала разглядывать деревья.

— А разве Ваш рабочий день ещё не закончился? — Неожиданно спросила Кира. — Почему Вы проводите со мной столько времени? Неужели моё здоровье столь плохо, и Вы не хотите мне об этом говорить? Сколько мне осталось? — И женщина пристально посмотрела в глаза доктора.

Эл стоял молча, не зная, что на это ответить. Ведь это действительно было не совсем обычно, чтобы доктор так часто посещал больного. Но сказать правду было тоже не совсем уместно. И Эл решил соврать:

— Вы мне нравитесь! — Быстро произнёс мужчина и загадочно посмотрел на Киру.

Ответ ошеломил женщину и она на мгновение потеряла дар речи. Соединяя в голове факты собственного самочувствия, медицинской этики, правил отношений медперсонала с больными, частоты посещения доктором её особы, она никак не могла сосредоточиться и понять, правда ли эти слова.

— Вы очень необычная женщина, красивая, умная, — продолжил доктор, уходя в непристойную лживую лесть. — Разве в Вас нельзя влюбиться?

Кира молчала. Она подняла свои глаза на доктора и тихо сказала:

— Не приходите ко мне больше. Пусть мне назначат другого доктора.

Эл понял, что немного переиграл самого себя и поторопился всё исправить:

— Это невозможно. Вы покорили моё сердце. И обратного пути уже нет! Я — Ваш лечащий врач. Я веду Вашу историю болезни. Я Вас оперировал. Поменять врача нельзя по правилам клиники. — Эл говорил всё, что приходило ему на ум.

Его испуг, что Кира перейдёт под контроль другого специалиста и станут очевидны многие показатели здоровья, которые ещё не до конца пришли в норму, толкал его на крайности. Хотелось бежать от этой нелепой и лживой ситуации, но правду говорить было нельзя. Доктор подошёл ближе и взял женщину за руку.

— Кира, — глядя ей в глаза, начал Эл. — Если Вам неприятно моё признание, простите мне эту дерзость. Но на данном этапе лечения, мы не можем с Вами расстаться. Я должен довести Ваше лечение до конца и выписать Вас абсолютно здоровой. — Эл старался говорить ровно и спокойно. — Если Вас оскорбляют мои чувства, я больше никогда о них не скажу. Вы сами просили объяснений… Простите.

Кира тихонько достала свою руку из ладоней доктора и вновь посмотрела ему в глаза.

— Ваш рабочий день давно закончен. Идите домой, отдыхать. А я подумаю над Вашими словами, но потом. Теперь, оставьте меня, пожалуйста. Я ещё немного подышу.

Кира медленно повернулась и пошла по небольшой прогулочной аллее. Доктор, ещё немного постояв за её спиной, тоже повернулся и зашагал к выходу. Он шёл быстрым шагом и корил себя. Корил за эту ложь, за глупый страх, толкнувший к такому поступку. Завтра наступит новый день, новые мысли, чувства, переживания. А вот ложь останется вчерашняя. Обрастая новыми обстоятельствами, она будет сверлить сознание доктора, пока Кира не выпишется и не уедет из больницы. И только тогда наступит свобода. Можно будет вновь приходить на работу, не боясь встретиться взглядом с пациентом, которого ты так бесцеремонно обманул.

Кира достала небольшой блокнот и карандаш. Необычные мысли плели в её голове свои сети. Складывая слова в нетрадиционные строки, на лист ложились буквы. Кира перечитывала пятистишия и улыбалась:

— Слетая с дуба

Лист обретает вечность..

Ложась на белый

Лист, стихи обретают

Форму. Я ловлю сей миг.

— Небо, разверни

Свою палитру красок -

Дай насладиться

В последний раз Закатом.

С птицами улетаю!

— На вершины гор

Упала снежная тюль.

Мудрым стал их вид.

Прядь моих волос тоже

В седом плену времени.

Кира ещё с детства интересовалась японской поэзией. Она с большим удовольствием читала японские ТАНКА, а с возрастом научилась писать их с лёгкостью сама. Этот стиль нравился ей за принцип суггестивности, то есть, некоторой недосказанности и иносказательного намёка.

— Дело в том, что вся японская поэзия, — рассуждала Кира, объясняя пятистишия знакомым, — с самого начала рассчитана на людей грамотных. И не просто грамотных, а литературно грамотных! Это интерактивная поэзия, в который читатель должен принимать самое активное участие.

— Как?! — Переспрашивали знакомые, не до конца понимая слова Киры.

— Смотрите, — продолжала разжёвывать девушка. — Вы должны полностью улавливать все аллюзии, которые были заложены в произведение поэтом. Улавливать, экстраполировать, сравнивать с произведениями того же ряда и, таким образом, получать эстетическое наслаждение.

Кира любила говорить красивыми фразами, поражая слушателей своей образованностью и начитанностью. ТАНКА была для неё самой вкусной поэзией, за то, что не имела рифм. Техника этой формы поэзии была основана на сочетании пяти- и семисложных стихов с двумя семисложными заключительными стихами. Кира отточила данную технику до совершенства. Находясь в глубоком душевном волнении, женщина брала листок и карандаш, и выливала свою боль и переживания, создавая красивые образы, оставляя место для фантазии и загадывая новые смыслы. Получалось, как красивая женщина: ты смотришь на внешнюю оболочку, но совсем не знаешь, что внутри, пока не прикоснёшься и не начнёшь читать.

Слова доктора Эл периодически всплывали в её голове. Его визиты продолжались. Он делал всё, что касалось его непосредственной работы по лечению пациента. Прогулки тоже были в его сопровождении. Но проходили они в большей степени в тишине. Доктор больше не говорил о своих чувствах. Его глаза немного смущались, когда Кира пыталась в них заглянуть. И женщина начинала верить, что в сердце мужчины действительно могли появиться сильные чувства. Эти мысли тревожили сознание Киры. С тех пор, как папа Фаши бросил их, променяв на новое счастье в другой семье, Кира почти перестала замечать мужчин. Она наделила их статусом " предатель" и " лжец". Не запуская никого в своё сердце, Кира решила положить свою жизнь на восстановление здоровья дочери и продление её жизни. Женщина знала, что пока дышит её Фаша, пока бьётся её сердце — она тоже жива.

— Небо грустит. Взгляд

Затуманили слёзы.

Дожди. Осень вновь.

Я буду ждать тебя, как

Это небо ждёт солнца. — Вспомнив про дочь, собрала слова в танку Кира.

— Что Вы сказали? — Вдруг неожиданно переспросил мужской голос.

И тут Кира поняла, что сказала это вслух. Доктор смотрел на неё, пытаясь уловить смысл слов.

— Это ТАНКА, японская поэзия, — начала объяснять Кира.

— Буду ждать, как небо ждёт солнца… — задумчиво повторил Эл. — Красиво сказано. Вы любите японскую поэзию? — Неожиданно для себя спросил доктор.

И Кира с неподдельным интересом принялась рассказывать о красивых строчках, о любви, которая переполняет эти стихи, о тайных смыслах и чувствах природы. Доктор, отбросив все предрассудки, осторожности и переживания, тоже проникся разговором, вставляя уточняющие вопросы, повторяя строчки вновь услышанных японских стихотворений, он оживился и прекрасная улыбка выплыла на его серьёзное хмурое лицо. Глаза Киры горели и лёгкий румянец выступил на щеках.

— А хотите чаю? В кафе? — Разрезая беседу, вдруг прозвучало предложение доктора.

Кира от неожиданности замолчала.

— Нас никто не выпустит.

— А если я договорюсь? — Настаивал доктор.

Его так увлёк разговор о поэзии, что душа требовала продолжения. Это был первый случай в его жизни, когда разговоры о работе, протоколах лечения и схемах приёма препаратов не забивали его голову на территории больницы.

— А завтра можно? — Робко спросила Кира. — Сегодня я не готова..

— Хорошо. — Быстро согласился доктор. — Тогда завтра я за Вами зайду и..

— Нет. — Оборвала женщина. — Я буду ждать Вас тут, на этой аллее.

Она тихо поблагодарила доктора за прекрасную беседу и ушла в палату.

А доктор ещё долго стоял на аллее среди больничных корпусов и вспоминал красивые слова из ТАНКА.