Предвестники смерти

Глава четвёртая. «Воля»

Елисей плохо осознавал и помнил последние события. Он будто был в непроглядном тумане, среди которого блуждали тени: очертания города, заражённые, военные самолёты, кокон…

Он почти не помнил, как они с Яной неслись прочь от парка, как им удалось отыскать их оранжевый пикапчик, безмятежно стоящий посреди одной из многочисленных улиц города, как они слышали душераздирающие крики, доносившиеся из высотки, под которой и стояла машина, как они вернулись за медикаментами и провиантом.

Его лицо застыло в озадаченности и ошеломлении. Глаза глядели перед собой, словно на нечто, невидимое другими.

Елисей не осознавал, как вывез их из города, как они проехали конец автомобильной колонны, как тут же вернулись, чтобы набрать топлива.

Всё произошло, словно в ускоренной перемотке фильма.

Но резкий неожиданный стон сестры привёл его в сознание.

— Яна? Что… что-то не так?

— Голова заболела, закружилась… Сейчас вырвет… Останови!

Елисей аккуратно остановил машину, Яна вылетела наружу и рухнула на четвереньки. Её стошнило. Елисей хлопнул дверью и помчался к ней.

— Янка, как ты?

— Не очень… Как видишь.

— Поднимайся, давай помогу. — Он взял её под мышки и помог встать на ноги и облокотиться на машину. Но Яна всё равно сползла вниз, усевшись на корточки.

— Не могу… Голова гудит, будто нож воткнули. — Она поморщилась. — Всё плывёт перед глазами.

— Ляжешь на задние сидения. Переночуем здесь. Думаю, никто нас не потревожит. До города далеко, — сказал Елисей. — А ты не знаешь… что с тобой? Это не женские дела?

— Нет… Не знаю, — Едва вымолвила она, наклонив голову и призакрыв глаза.

— Давай в машину. — Елисей открыл заднюю дверь. — Давай… вот так… аккуратнее… опусти голову… не ударься… Всё, дальше сама доползёшь.

Яна рухнула на сидение и с большими усилиями перевернулась на спину.

— Тебе давно стало плохо?

— Где-то полчаса… назад, — выдавила она.

— Почему же раньше не сказала.

Яна не ответила. Силы покинули её. Она быстро заснула. Однако на её лице виднелись те же мучения и боли, которые она терпела.

Темнелось. На небе уже виднелась луна, не смотря на то, что солнце до сих пор оставалось над горизонтом.

Елисей сидел спереди, на штурманском месте, глубоко погружённый в раздумья. Он пытался понять и вспомнить, что они видели в городе, что теперь делать с Яной и куда, собственно, податься.

Но по прошествии часа в голову так и не пришло ничего толкового. Елисей уселся в кресле поудобнее, чуть отклонив его назад, посмотрел на Яну, погружённую в глубокий сон, и заснул сам.

Но тут же его разбудило чьё-то прикосновение. Сквозь куртку он почувствовал сильнейший холод, какое-то одиночество и утрату.

Вокруг царил кромешный мрак. Луна лишь немного выглядывала из-за туч.

Елисей медленно, с огромным нежеланием повернул голову назад. Он увидел лишь две точки блестящих глаз, разглядел костлявые пальцы, вцепившиеся в его плечо.

Две сияющие точки резко приблизились, открыв ужасное, до того бледное, что теперь оно казалось блестящем во тьме, изувеченное лицо Яны. Она что-то невнятно пробурчала и раскрыла рот, зашипев и оскалив белые зубы.

Елисей отпрянул от неё, потянулся к дверной ручке и дёрнул её, но та не поддалась.

Яна бросилась на Елисея, пытаясь схватить его в смертельные объятья. Но он чудом успел уклониться. Яна упала на подлокотник и коробку передач. А Елисей придавил её сверху. Она брыкалась и размахивала руками.

Елисей снова дёрнул за ручку, и та вроде щёлкнула. Но Яна попыталась подняться, из-за чего Елисею пришлось сильнее на неё навалиться.

Он пнул дверь, та лишь немного отошла. Он пнул ещё раз, и она распахнулась. Елисей нырнул наружу, оставив позади разгневанную Яну, заражённую праенунтиа мортис.

Оказавшись вне машины, Елисей закружил, глядя по сторонам и пытаясь думать, что делать дальше. Но к его страху и неожиданности, со всех сторон слышались стоны, вопли и крики заражённых, которые стягивались к машине, приближались к Елисею.

Он всё глядел и глядел на них. А они окружали его со всех сторон. Он различал их силуэты и чуть блестевшие глаза в темноте.

«Всё, это конец, — подумал он».

Но тут, его что-то схватило, вцепив острые когти в плечи, пронзив кожу. Он почувствовал, как по груди скатилось несколько тёплых ручейков.

Яна толи завизжала, толи завопила, будто упустила лучший момент в своей жизни.

Он глянул вверх. И увидел, как его несло над землёй нечто похожее на летучую мышь, только гигантскую, с множеством небольших выпуклостей на теле, вроде опухолей.

Елисея привлёк внимание какой-то тёплый, оранжевый свет. Ему даже не пришлось приглядываться. Всюду бушевал огонь, поглощая леса и города. А среди пожаров виднелись… коконы. Их были десятки… сотни! Над ними кружили силуэты каких-то ужасных тварей. Рядом же стояли тысячи теней людей и других животных. Только все они были какие-то другие, какие-то изменённые, мутированные…

Из Елисея, к его собственному удивлению, вырвался крик вперемешку с безумным смехом. Он всё глядел, как тварь несла его к одному из коконов, и вопил.

— Тише, голова болит, ещё ты тут… — послышался чей-то голос.

В глазах было бело. «Попал в рай, — подумал Елисей. — Хех, зря не верил». Но тут его мечтания вновь перебил голос:

— Тебе снился кошмар?

Елисей протёр глаза, помотал головой и огляделся. Он сидел на переднем сидении пикапа. Высоко в небесах светило солнце. Дорога, вдоль которой росли могущие сосны и берёзы, уходила далеко за горизонт.

— Сон, — наконец понял Елисей. — Ещё один чёртов сон! — Он даже позволил себе улыбнуться. Ведь то, что ему приснилось пока не наступило.

Он посмотрел назад, на Яну. Она была в порядке, почти. Но точно не была такой, как в кошмаре. Елисей почувствовал сильнейшее облегчение.

— Плохой сон? — вновь поинтересовалась Яна.

— Да, ужасный… чудовищный.

— Мне тоже феи не снились… Слушай, а у нас нет ничего от головы. Таблеток? Я как-то забыла про всё это.

Елисей тут же сообразил, вышел из машины и направился к багажнику.

— Скажи мне название, я найду.

Яна сказала что-то длинное, ужасное и отталкивающие.

— Ну, очень надеюсь, что это тебе поможет. — Он протянул ей бело-красную коробочку. — Завтракать будешь?

— Наверное. Ох… — Она села. — Кружиться… Крутиться всё… Что с очками, что без.

Они молча позавтракали. Яна вновь улеглась и вскоре задремала, а Елисей остался на едине с самим собой.

«Коконы (это придуманное название чётко закрепилось у него в голове), как они образуются? — раздумывал он. — И что в них творится? Ясно дело, что нечто ужасное, но всё же… Что? И если они вправду живые, то почему? И зачем?»

Яна застонала и перевернулась на бок. Мысли Елисей невольно перетекли в другое русло — к переживаниям за Яну. «Что ж ты подцепила, сестрёнка? — спросил он мысленно». И тут его озарило, о чём он сразу пожалел. «Она заразилась мортисом…»

***

Елисей полдня проходил вокруг пикапа, пока Яна крепко спала. Он размышлял, взвешивал, передумывал, жалел, страдал и рыдал. Яна — последняя родная душа, которая осталась у Елисея. Он не может её потерять. Не может! Он решил сделать всё возможное, чтобы она не обратилась и выздоровела. Это было не по его силам, но, быть может, всё же есть те, кто на такое способен? Если было возможно хотя бы замедлить заражение… Он уже готов пожертвовать жизнью ради сестры! А какой смысл жить без неё, без родителей, без старых друзей? Она — последний осколок его прошлого.

Но с чего начать, куда поехать? Где найти учёных, лаборатории или какие другие места, где смогут вылечить сестру? Елисей слышал про наноботов, которые существенно повышают иммунную систему, но опять же, где всё это можно найти? К тому же, технология наноботов использовалась только в экспериментальных и элитных больницах. Попробовать связаться с военными? Они точно должны хоть что-то знать. Но каков шанс, что они захотят помогать? Таких, как он, миллионы.

Елисей так и не пришёл к однозначному ответу. Он решил просто поехать прямо, вперёд. Быть может, на дорогах расставили военных блокпосты. Однако есть ли в них смысл? Попробовать связаться, наверное, стоит.

Елисей сел за руль, завёл машину, снял с тормоза, и вдавил педаль газа. Яна что-то простонала и пробормотала. А пикап рванул вперёд, оставляя едкий дым и очертания города далеко позади.

Елисей сидел уверено, уперевшись руками в колесо управления. Он верил, что сможет помочь Яне. Ведь у него не было иного выхода. Она не могла его оставить. А он не мог бросить её в беде. Нет! Хватит с него страданий! Время шло медленно, очень медленно, будто нарочно растягивая часы на минуты, а минуты на секунды, а секунды… Тем не менее, прошло два дня с того момента, как Яне стало плохо.

Сейчас она чувствовала себя не лучше. К головной боли прибавилась вечная тошнота, температура и покалывание в лёгких. Тот ужасный организм, что захватил власть над Яной, точно хотел уничтожить её изнутри, довести до сумасшествия, до подчинения. Однако Яна боролась, и довольно усердно. Она проводила всё большее время во сне, будто бы в коме. Елисей очень верил в неё, надеялся, что она имеет какой-то сильный иммунитет, раз способна продержаться столько времени. Однако сколько она сможет ещё проболеть, прежде чем обратится? День? Два? Неделю? Месяц? Если она как-то продержится несколько дней, это уже будет великое достижение. Особенно после того, как мортис начал экспериментировать над своими генами, после того, как появились псевдопсы, огромные слизни, коконы…

А за эти два дня, что Елисей провёл за рулём он ничего нового не узнал. Перед глазами виделся только асфальт, защитные насаждения в виде тех же сосен и берёз, ясное небо и солнце. Разве что Елисей несколько раз заметил оленя, вернее, то, что раньше им было.

Так и сейчас чёрное массивное тело с рогами, приобрётшими совсем другую форму, более зловещую, острою, смертельную, стояло рядом с обочиной, величественно сопровождая взглядом проезжающую машину.

Елисей даже немного притормозил, чтобы разглядеть заражённого оленя. Но тот воспринял это действие не должным образом и кинулся к машине на рожон. Елисей вовремя вильнул в сторону, едва не съехав с дороги, но всё же сумел выехать на полосу, вернув машине равновесие. Он глянул назад. Оленя уже нигде не было.

— Ты чего так гоняешь? — подала слабый голос Яна.

— Да олени здесь всякие ходят!

— Какие олени? — спросила, слегка хмыкнув, Яна.

— Ну, заражённые.

На этом их разговор закончился. После минутной тишины Елисей глянул на Яну. Она снова спала.

До Елисей дошёл смысл сказанных им слов. Он улыбнулся. Впервые за долгое время. Да, старые шутки останутся в его голове навсегда. «Точно! — подумал Елисей. — Люди. Выжившие. Должно быть, есть и лагеря, убежища. Но вновь та же проблема… Нет карты. Нет информации. Надо достать трансфон. Без него никак. Если интернет до сих пор работает, есть шанс найти лекарство».

Он поглядел на красноватое лицо сестры, по которому вилось несколько тёмных волосков. «Я тебя спасу, — сказал он про себя».

Впереди, по правую сторону, виднелось что-то белое. Из-за слепящего солнца было непросто разглядеть. Но Елисей смекнул: заправка. Он решил заехать. Можно было запастись разными вкусностями, кофе и прочим. А людей или заражённых здесь быть не должно — «Большая реформа автоматизации ручного труда», все ответы в ней. Жаль, — а, может, и нет — что Елисей не решился её прочесть в своё время. За двадцать четыре года всё-таки можно было найти денёк. Возможно, сейчас это оказалось бы полезным.

Елисей притормозил, когда увидел первый знак, предупреждающий о повороте направо. Да, за столько лет, во времена технологий, на трассах до сих пор стоят металлические знаки. Власти объяснили это тем, что такие реформы чересчур дороги. Но кто же им мешал создать программу, которая отображала бы на лобовом стекле автомобиля эти самые знаки? Благо, есть в стране умельцы, которые давно это провернули — так, для эстетического удовольствия некоторых граждан. Но как же жаль, что их труды не воспринимаются всерьёз.

Елисей повернул на заправочную станцию и остановился напротив входа в кафе. Он глянул на Яну, продолжавшую спать, и вышел, тихо притворив за собой дверь.

Вне машины оказалось очень жарко. Солнце палило, припекая голову. На белых пластиковых колоннах заправки и стенах кафе сияли блики. А в самом кафе было темно.

Елисей подошёл к дверям, разъезжаться они, конечно, не хотели, ибо электричества здесь, как и в городе не было. Елисей попробовал растолкать их в стороны. И это помогло, хотя Елисей уже и не надеялся, что ему удастся зайти. Однако такая простота пугала.

Елисей окинул взглядом ряды крошечных стеллажей с закусками и сладостями, заметил у окна несколько столиков с диванчиками, увидел в углу старенькие кассы самообслуживания, которые не потрудились убрать, а напротив входа разглядел кофемашины. Только какой от них прок? А он уже надеялся на чашку кофе…

В дальнем ряду пачек с разными закусками, около двери, что-то с шорохом упало. Елисей повернулся в сторону шума.

Он достал пистолет, который он носил всегда с собой. Он поднял оружие, вглядываясь в слабую темноту. Стрелять он не хотел, будь там человек или заражённый.

— Кто здесь? — спросил он.

Из-за стеллажа появилось перепуганное, бледное и худое лицо мужчины. Волосы спадали ему на лоб и на выпученные глаза, придававшие ему вид безумца. Руки были приподняты, в ладонях ничего не было, кроме маленькой пачки с чипсами.

— Человек? — жёстко спросил Елисей.

— Д-д-да, — ответил тощий и трясущийся человек.

Елисей опустил пистолет.

— Выживший? — спросил он и не дожидаясь ответа вновь задал вопрос: — Откуда ты? Одиночка? Или здесь есть лагеря?

— Л-лагеря? А, д-да. Я оттуда. Был там.

Елисей подошёл ближе, но мужчина попятился назад.

— Не бойся. Что с тобой? Почему ты запинаешься?

— Я… Я… — Он замялся и словно ушёл в глубокие раздумья.

— Эй, ты ответишь?

— Д-да, конечно. Я был в лагере. Там много людей, очень много. У них много еды, оружия. Много всего. Но… они выгнали меня. Посчитали бесполезным. Сказали, что я слабый, не могу убить…

— Заражённых?

Мужчина посмотрел Елисею в глаза, моргнул, отвёл взгляд и сказал:

— Да, да, конечно.

— И что произошло потом?

— Они оставили меня… одного. — В глазах его отражался ужас. — Среди… мрака…

— Ты можешь сказать, где этот лагерь?

— О да, разумеется. Я вас проведу.

— Но тебя же выгнали. Не разозлятся ли они на тебя?

— Нет, думаю, теперь, нет. Я… стал храбрее.

Елисей смерил его взглядом, но говорить ничего не стал.

Он взял с полок несколько пачек и вышел из кафе. Мужчина поспешил за ним, будто домашняя собачка.

— Как тебя звать-то? — спросил Елисей.

— Август, — ответил мужчина.

Как ему не подходило это имя, скорее, оно было полной противоположностью ему. Но Елисей больше ничего ему не сказал, кроме своего имени. Сейчас перед ним стоит тот, кто сможет отвести их в лагерь, который обосновали выжившие, в котором он, возможно, найдёт необходимую информацию, который даст ему надежду и уверенность, что его сестру действительно можно спасти.

***

Спустя полчаса они свернули налево, где была разбита дорога, усыпанная небольшим щебнем. Рядом, однако, не виднелось ни одной постройки.

— Прямо, прямо, там будет видно, — подсказывал Август.

Машина двигалась вперёд, хрустя камнями. По сторонам теперь были не защитные насаждения, а поля, тянущиеся далеко вдаль, где виднелись леса. Впереди же тоже начинался густой лес.

— А куда мы едем? Что представляет из себя лагерь? — только сейчас спросил Елисей.

— О-о, это стоит увидеть.

Елисей глянул на него с презрением и подозрением. И почему он поверил ему?.. Но теперь деваться некуда. Может быть, там и вправду есть лагерь. Какой смысл врать этому замученному, голодному, вскрикивающему от каждого шороха человеку?

Они въехали в лес. Под колёсами всё также хрустело. Вдоль дороги рос папоротник, между ним проглядывались листки лопухов и полоски прочей травы. Под соснами расстилался ковёр из хвои и листьев берёз и осин, из которого торчали пни, а рядом с ними валялись древние, покрытые мхом стволы деревьев.

— Почти приехали, — сообщил Август.

Яна застонала во сне и перевернулась на спину, распластав руки.

— Так чего с ней? — спросил Август.

— Она… Ей плохо.

Машина проехала несколько десятков метров, как перед ними возвысилось чёрное длинное здание. Вокруг него над землёй была площадка, где ходили люди в разной одежде, но с бронежилетами и прочей всевозможной защитой. У громадного здания было двое ворот, которые, как ни странно, были закрыты. В обоих были прорези, откуда выглядывали стволы пулемётов.

Елисей вышел из машины, за ним Август.

Один из патрульных, заметив их, крикнул:

— Кто такие?

— Мне необходимо поговорить, — ответил Елисей.

Август пристроился рядом.

— Пха, внимания не хватает? О-о-о, какие люди, сам Гусь пожаловал!

— Я серьёзно, — напомнил о себе Елисей.

— Иди-ка ты в… А? — Патрульный обернулся и перекинулся с кем-то, кто мелькал в полузакрытой двери, парочкой слов. — Ладно, проходи! — сказал он недовольно.

Ворота щёлкнули и поползли вверх. Елисей подошёл ближе. Внутри стояли вооружённые люди, направив оружие на него. Их было не меньше пяти.

— Ствол, — сказал тот, кто был покрупнее, и протянул руку. — Ты чужак, мало что натворить можешь.

Елисею ничего не оставалось, как его послушать. Он протянул ему «Варяг».

— О, какая волына, мы такое ещё не видели. Так, чего пожаловал?

— Хочу поговорить. С главным.

— Пф, какой борзый! Ну, я скажу, ты жди. А ты, Гусь, — он указал на Августа. — двигай за мной.

Август посеменил за ним, мельком поглядывая на Елисея.

— Падай на ящик, устраивайся, — сказал длинноволосый мужик с ружьём, закинутым на плечо. Он поднёс ко рту металлическую сигарету. Пламя внутри раскалилось от жёлтого до голубого.

Елисей мог бы и постоять, но решил не спорить. Он выбрал небольшой ящик, что был подальше от всех и устроился там.

Наступила тишина. Все изредка поглядывали на него, пытаясь скрыть странную улыбку.

Через минуту вернулся тот широкий мужик, что уходил с Августом. Он нащупал глазами Елисея и кивнул ему.

Они вошли в высоченный ангар, где высились огромные стеллажи, набитые паллетами с самыми разными коробками. В углу стояла парочка погрузчиков. Всюду сидели люди, женщин среди них почти не было, дети и вовсе отсутствовали.

Елисей вместе с громилой подошли к полотнам ткани, натянутым между двумя стеллажами. Оттуда слышался голос:

— Хорош, Гусь, встал на верный путь. А теперь пшёл вон! Катись к Цыгану, он тебе пояснит за всё.

Из-за тканей показался Август. Он тут же глянул на Елисея. В нём проглядывалась радость и одновременно грусть и тяжесть. Он всё не отводил взгляда от Елисея и едва не споткнулся о коробки.

— Да вали ты отсюда! — прикрикнул на него громила. — А тебя Султан ждёт. — Он ткнул пальцем в Елисея.

— Кто? Су…

— Резче! Заваливай. — Он подтолкнул его к свисающим тканям, напоминающим высоченную палатку.

Елисей зашёл. В нос ударил сильный запах перегара, а в глаза — тёплый свет множества ламп и свеч.

— Садись, чувствуй себя как дома, — сказал лысый, облачённый в чёрный плащ мужчина. — Меня Султаном кличут. А ты кто, откуда? И зачем пожаловал на наши территории?

Султан сидел в удобном красном кресле. Перед ним стоял стол, на котором было несколько рюмок и бутылок алкоголя. Рядом стояла тарелочка с салом и хлебом. Под ногами расстилался живописный ковёр.

— Елисей. Я с города, с Неограда.

— Охо-хо-хох, так ты горожанин. — Султан разлил водку по рюмкам. — Угощайся. И садись.

— Нет, благодарю, я не пью.

— Зря, — сказал он и вылил обе рюмки в рот. — Ну и как там у вас, в городе? — спросил он, будто выпил обычной воды.

— А вы не знаете?

— Не, браток, мы люди не городские, да и не местные — новостями не владеем.

Елисею не нравилось, как складывался их разговор, да и сам собеседник. Султан… Нет, здесь точно что-то не так.

— В городе всё плохо. Людей эвакуировали. Военные везде.

— Вояки?

— Ну да, а что?

— Да так, забудь.

Елисею не нравилось, что происходило. В голову пришла элементарная мысль: «Нужно уходить».

— Я, наверное, пойду. — Он привстал с кресла.

— Стой!

Нечто в Елисеи подчинилось, и он сел обратно.

— Ты не ответил на вопрос. Какого хрена ты у нас забыл?

Елисей не знал, что ответить. Пот градом скатывался у него по лбу. Ещё все эти лампы и свечи словно нагоняли температуру.

— Ну, узнать о том, что произошло, — наконец ответил он. — Выискать хоть какую-нибудь информацию.

— Ха, информация ему нужна. Врёшь! По глазам вижу. Мы — люди особенные, смекаешь? Не все наши методы любят, но им же от этого хуже. Так до тебя допёрло? Чего ты от нас хотел? Информацию?! — Он разразился смехом. — Я похож на того, кто может предоставить тебе инфу? А ты как за неё платить собирался? Или думал, я тебе её так, на золотом блюдечке принесу? — Он вновь заржал.

Елисей наконец понял, кого на самом деле не смог убить Август — людей. А потом он сказал: «Я стал храбрее»... Он сдал Елисея! Почти то же, что и убил.

— Я всё же пойду.

— Никуда ты, чёрт поганый, не пойдёшь.

В палатку ввалились крупные, широкоплечие мужики. Они тёрли кулаки о ладони, словно им не терпелось кому-то врезать.

— Заприте, — велел Султан и залпом опустошил бутылку водки.

Бугаи схватили Елисея и свернули ему руки за спину, да так сильно, что он едва не клевал носом пол.

Елисей хотел сказать что-то Султану, заключить сделку, но на ум ничего не приходило, да и не было у него ничего, что можно было предложить.

Громилы поволокли Елисея. Куда — он посмотреть особо не мог. Перед собой он видел лишь бетонный пол.

Через минуту хватку на нём чуть ослабили. Елисею удалось, заметить, как один из них убирал большой засов на двери и открывал её.

В следующий миг его головой вперёд швырнули в комнату и заперли за ним массивную дверь.

Елисей не без труда приподнялся на четвереньки. Руки немного побаливали.

В углу кто-то прокряхтел. Елисей тут же глянул туда. Там полусидел, опёршись на стену, мужчина лет тридцати. Однако шрамы и запёкшаяся кровь на лице сильно его старили. Волосы, торчащие кверху, блестели под светом единственной лампы.

Елисей встал на ноги и, пошатываясь, огляделся. Всюду змеились трубы, проходили сквозь стены и входили в огромный металлический красный ящик с множеством рычажков и вентилей. Посреди ящика располагался чёрный экран.

— Где мы? — спросил Елисей.

Мужчина ответил не сразу, слова давались ему нелегко.

— В котельной, наверное… Но какой в этом смысл? Всё равно нам… — Он закашлялся.

Они долго просидели в тишине. Елисей разглядывал каракули, нацарапанные кем-то на белой стене. Среди них виднелись люди с оружием в руках, солнце с лучами, питомцы, дома — явно детские рисунки. Но было среди всего и что-то, оставленное взрослыми: молитвы, послания к Вышнему, последние слова, обращения, оскорбления, проклятия, пентаграммы и ужасные, пугающие рисунки. Сколько людей пересекали порог этой комнаты? С начала глобальной катастрофы прошла всего неделя.

— Много здесь побывало? — спросил Елисей.

Мужчина кивнул.

— Что с ними стало?

— Разве не ясно? Убили. — Он прокашлялся и сплюнул кровь. — Они с тюрьм посбегали. Они убийцы и грабители. Чего ты от них ожидал?

Он наконец поднял на Елисея голубые глаза и сказал:

— Ну рассказывай… как ты к ним угодил?

Елисей рассказал. Скрывать ему было нечего. Впереди, как ему объяснили, его ожидал ужасный исход, от которого невозможно уйти. Под конец рассказа его голос сильно осел. Ему становилось всё труднее спокойно говорить о сестре, которая была неведомо где и с которой неизвестно что творилось.

— А моих сразу убили… на месте… — Он замолк и спустя время продолжил: — Меня оставили, решили, якобы я могу быть полезным. Но пока я им особо не пригодился. Не знаю, зачем меня держать. Давно бы пулю в лоб загнали… Тебя как звать-то?

— Елисей.

— А я Егор. Друзья звали Горкой. — Он слабо улыбнулся, но затем последовал глубокий вздох. — Жаль, больше с ними не повидаюсь. Даже не знаю, живы ли они…

Дверь неожиданно заскрипела и, пронзительно скрипя, отворилась. Вот она, Смерть — чёрная тень среди белого света.

— Елисей, вы здесь? — послышался знакомый голос.

— Август?

Елисей вскочил. Этот голос разбудил в нём всю имевшуюся злость. Он подбежал к бедному человечку и почти схватил того, но Август успел отступить назад. Он был до того худой, что его не было за что хватать. Он словно просочился сквозь пальцы.

— Убийца! — прокричал Елисей.

— Прошу вас, тише, тише. Я хочу спасти вас, — прошептал он.

Елисей ошарашено попятился назад.

— Идёмте, иначе будет поздно, — пропищал Август.

Егор приподнялся, почуяв ветерок свободы.

— Он пойдёт с нами, — сказал Елисей.

— Хорошо, надеюсь, двое спасённых вместо одного заточённого очистят мои грехи. Вот, держите оружие, оно вам может пригодиться. — Он протянул Елисею «Варяг».

Егор похромал к дверям. Елисей, запихав пистолет за пояс, кинулся ему на помощь, но тот вскинул руку.

— Нет, не надо, я сам. Вы лучше стойте на чеку.

Он значительно кивнул Августу в знак благодарности.

— За мной, — сказал Август и повёл их, трясясь от страха. — Нам нужно проскочить между всеми этими бандюками. Потом будет дверь, она заперта, но у меня есть ключ. Пройдём вдоль здания, и мы у машины. Её вроде не трогали. Пока.

— Ты с нами? — не понял Елисей.

— Я знаю, что поступил скверно. Очень скверно. Но если вы подкинете меня до ближайшей деревушки, я буду молиться за вас до конца своих дней.

Елисей, конечно, был человеком нерелигиозным, но решил взять Августа с собой. Бросать его среди уголовников, на верную смерть, он считал поступком нечеловечным. Он бы так никогда не поступил, ни при каких условиях, и неважно, как бы поступили с ним.

Они миновали технические помещения, из некоторых доносились выкрики, стоны и ругательства. Впереди, в глубине коридора, слышалась парочка хриплых голосов.

— Мэн, жизнью клянусь, верну я тебе долг. Но не могу я! Не могу без соли. Я верну! Дай только пару грамм.

— Да ты за…

К ним присоединился третий.

— Что вы тут разорались? Опять нож поделить не можете?

— Какой нож… А, да! — опомнился тот, кто не успел договорить. — Семейная ценность, как-никак. — И чуть побагровел.

— Ну-ну, вас Сивый видеть хотел. Обоих, — сказал третий.

И все они скрылись за дверью.

— Вперёд, — прошептал Август.

Они тихо пробежали по коридору и повернули. Перед ними оказалась дверь. Август прогремел ключами.

Не успел он вставить их в замок, как дверь позади, в коридоре, щёлкнула, и разразились голоса, громкость которых всё нарастала.

— Они идут сюда, — едва слышно сказал Август. — Держите ключи, я их отвлеку.

Август выскочил из-за угла.

— О, Гусь, ты чего тут шаришься?

— Да брожу, гуляю.

Елисей вставил массивный ключ в не менее массивную дверь, провернул его трижды.

— Что за шорох? — донёсся голос, заглядывая за спину Августа.

— Ну, мыши, — тут же ответил Август.

— Зубы мне не заговаривай.

Егор уже был снаружи. А Елисей всё дожидался Августа. Тот в самый раз выпрыгнул из-за поворота. А за ним высокий бугай.

— Гусь! — прокричал громила, заметив отворённую дверь, и проделал пистолетом дыру в голове Августа.

Тело упало, ударилось о стену и перевернулось лицом вниз.

Елисей захлопнул дверь. Последовало несколько выстрелов, но дверь с лёгкостью выдержала. Елисей запер дверь снаружи. И в этот же миг на неё навалилось нечто тяжёлое. Елисей отошёл назад и с секунду обдумывал происходящее.

— Он поднимет тревогу. Надо валить! — сказал Егор.

— Да… Да! — опомнился Елисей.

Они помчали вперёд, к тому месту, где должна стоять машина. Они миновали здание. Патрульных нигде не было видно. Ворота закрыты, лишь пулемёты также, как и прежде, торчат. А если сейчас по ним зажмут крупнокалиберной очередью?..

Но нет. Никакого сопротивления они не встретили. Они спокойно добрались до машины. Елисей запрыгнул за руль, Егор — рядом, на пассажирском. Он глянул на Яну.

— Как она? — первым делом спросил Егор.

Елисей дотронулся до Яниной щеки. Она шевельнулась, нахмурилась и простонала.

— Спит.

Елисей снял машину с тормоза и завёл, она тронулась с места. Он быстро развернул пикап и погнал прочь.

Они выехали из леса, и уже проезжали мимо полей. Ни выстрелов, ни погони не было. Неужто они так просто отделались? Даже не верится.

Они наконец вернулись на трассу.

***

Не проехали они и сотни метров, как перед ними выскочил танк. Елисей едва успел вильнуть в сторону, съехав вниз, за обочину. А ведь ещё немного и машина превратилась бы в груду металла. А что стало бы с находившимися внутри — думать страшно…

Пикап миновал танк, резко затормозивший посреди дороги, и вернулся на трассу.

Танк сделал круг на месте и рванул за машиной. Из люка высунулся человек и прокричал, пытаясь перекрыть шум двигателей и порывы ветра:

— Глушите тачку, упыри! — Едва расслышал Елисей. Он узнал голос — кричал Султан.

— Второй раз нам с рук не сойдёт, — сказал Егор.

Елисей согласно кивнул.

Султан скрылся и захлопнул за собой люк.

— Где они танк надыбали? — рассуждал Егор. — Это же пи…

Машину сильно качнуло в сторону. Показалось, будто время замедлилось. В ушах прозвучал металлический скрежет, потом что-то просвистело. Елисей заметил, как впереди них асфальт взбороздило что-то зелёное, как чёрные крошки и небольшие камешки полетели в лобовое стекло. В воздухе мелькнул запах пороха.

— Они стрельнули! Гони-гони-гони! — Крики Егора доносились словно из-за заслона, откуда-то издалека.

Но потом время вернулось на круги своя, сознание спустилось с небес на землю. Елисей вжал педаль газа до пола. Машину дёрнуло.

Танк не отставал. Пикап их был как-никак стареньким и не таким уж шустрым, хотя и брал все сто километров в час.

— Виляй! В стороны! Не дай им нацелится! — ревел Егор.

Но Елисей его не послушал — он резко съехал с дороги и повернул на неприметную грунтовку между берёзками.

— У них же танк! Они по деревьям попрут! — не унимался Егор.

— Пускай попробуют, — спокойно ответил Елисей.

— Это же… Я знаю эту дорогу. Сейчас поворот, налево, давай туда!

Сзади послышался треск и хруст деревьев — танк, как и говорил Егор, мчал по деревьям, лишь немного придерживаясь дороги.

Елисей свернул на развилке налево.

— Сейчас пару метров, и направо, — направлял Егор.

Высокая стройная берёза упала в метре от пикапа, шаркнув ветвями по машине.

— Здесь! — выкрикнул Егор.

Елисей едва успел свернуть. Поворот совсем не было видно из-за высоких кустарников и пышных крон деревьев.

— Ох и заросло здесь всё, — оглядывался Егор. — Ещё немножко. Потом мост.

— Мост? В лесу? — удивился Елисей.

— Да, наши, деревенские, построили, через реку, чтобы за дровами да грибами проще кататься было. Здесь дороги популярные. Вот он!

Впереди лес кончался, начинался резкий обрыв и, конечно, мост. По другую сторону лес вновь вздымался до небес. Елисей инстинктивно притормозил, чтобы случайно не сорваться прямиком вниз.

Танк нагонял их. Молодые стволы деревьев погибали, склонялись, обрушивались на землю под тяжестью огромной машины. Трава уходила под землю.

Пикап въехал на мост. Он был слабенький, деревянный, узкий и без бортиков. На таком гляди и в воде оказаться не долго. Но Елисею удалось переправить машину по мосту.

Танк же вовсе не намеревался тормозить, наоборот, он набирал скорость. И вот он, коснулся первых балок, даже промчал до середины. Но мост всё же не выдержал. Танк по инерции врезался в глиняную, коричневую, слегка заросшую травой стену обрыва и медленно съехал вниз.

— И чем они думали? — спросил Егор, вероятно, у самого себя. — Но, наверное, нам же лучше.

Елисей притормозил.

— Дальше деревня, моя родина. Там и попрощаемся.

Яна тихо простонала и медленно привстала.

— Я хочу в туалет. А это кто?

Елисей и Егор переглянулись и дружно рассмеялись. Но Яна в этом ничего смешного не видела.

Белки её глаз покраснели, венки вздулись. На красном лице остались следы от складок куртки, на которой она лежала. Она прокашлялась и вновь потребовала сделать остановку.

Елисей остановил машину, помог Яне добраться до нужного места и стремительно её покинул.

Егор уже поджидал его снаружи, опёршись на капот машины. Он рассматривал небо, скрывающееся за пышными кронами.

— Так и не раскроешь тайну?

Елисей вопросительно на него посмотрел.

— Она действительно выглядит ужасно. Чем она захворала?

Елисей, сделав глубокий вдох, ответил:

— Праенунтиа мортис.

Егор отпрыгнул от машины, словно ужаленный. В глазах его отразился ужас.

— Нет… Нет, Елисей, это же опасно.

— Поэтому я и не хотел говорить. Но она… Она последняя, кто у меня остался. Без неё я, как стая без вожака… как ПК без проца, понимаешь? — Вздохнув, он добавить: — Нет мне без неё жизни. Если бы не она, я и не знаю, как пережил бы смерть ро… родителей. Наверное, сразу бы застрелился. Меня и сейчас гложут эти чувства, но, когда она рядом, мне легче, спокойнее. — Глаза его остекленели, он поспешил отвести взгляд подальше от Егора.

— Я… Да… Я-я сказал глупость, прости.

— Да ладно. Сейчас всеми нами руководит инстинкт самосохранения. — Он незаметно протёр глаза.

Яна вышла из зарослей высокой травы.

— Я бы не отказалась перекусить, — сказала она, покачиваясь в стороны и сонно моргая глазами.

Елисей бросился к ней и подхватил, чтобы она случайно не упала.