Преображения (СИ)

4. Испорченный кофейный ритуал

Людовик расположился на террасе открытого кафе, в блаженном одиночестве, если не считать снующих вокруг официантов. Редкая возможность побыть в обществе, но в то же время наедине с собой. Никто не мешает, не отвлекает шумными репликами.

Ему подали кофе — крепкий, без молока и сахара.

— Спасибо, — равнодушно поблагодарил он, вскользь глянув на официантку — невысокую, тоненькую, с черной кожей и красными волосами.

«Интересно, как она выглядела бы в настоящем мире?» — рассеянно подумал мужчина, подавляя вдох. Попытался представить: наверняка эдакая смуглянка с каштановыми локонами… или рыженькая? Ах, пустое… не угадаешь.

Мир Теней, он был таков… мало красок, мало эмоций. Даже кофе лишился своего привычного насыщенного и благородного оттенка и стал просто черным. Скучно!..

— Можно? — раздался холодный и, к сожалению, хорошо знакомый голос. — Составить компанию?

Ему не нужно было поднимать голову, чтобы понять, кто хочет нарушить его одиночество. Только Артур обладал дьявольской способностью появляться не вовремя и портить настроение буквально несколькими колкими (и, увы, меткими!) фразами.

— Ну, садись, садись, — сдержанно разрешил Людовик.

Артур устроился напротив и улыбнулся своему визави ледяной улыбкой, на которую Людовик, впрочем, не ответил.

— Итак, ты в очередной раз опростоволосился, — Артур не стал ходить вокруг да около и сразу приступил к делу.

— В каком смысле опростоволосился? — нахмурился Людовик, неприязненно взирая на собеседника, чей лощеный облик вызывал у него отвращение. Вероятно, это впечатление носило субъективный характер, ведь ничего особенно отталкивающего во внешности Артура не было: высокий, статный, широкоплечий, он обладал сильной харизмой, хотя и со знаком «минус». Он явно принадлежал к числу мужчин с выраженным отрицательным обаянием… именно такой типаж пользуется особенной популярностью у женщин.

Артур относился к «касте» белых: белая кожа, белые волосы, розоватая радужка глаз… полная противоположность ему, Людовику, с его кудрями цвета воронова крыла и угольной кожей. Правда, внешность, она обманчива… и Людовик знал не понаслышке, что устремления Белого имели совсем иной, противоположный, окрас.

— Ты провалился в своей попытке убедить эту девочку, Барбару, кажется, — расшифровал свою мысль Артур. На его губах все еще блуждала легкая самодовольная улыбка, а глаза смотрели цепко, насмешливо.

Людовик пожал плечами, изображая безразличие.

— Не такая уж она девочка… ей под 30.

— Пускай так. Хотя она дитя, по сути… возраст не играет роли.

— А откуда ты знаешь, что я с ней разговаривал? Следил за мной?

Артур издал смешок и покачал головой:

— Вовсе нет… просто я тоже обратил внимание на сию… особу. Ты несколько опередил меня, и я, признаться, поначалу напрягся… оказалось зря! Я должен был знать, что всегда могу на тебя рассчитывать.

Людовик с трудом сдержался, чтобы не вспылить. Помогла мысль, что Артур будет рад подобной вспышке… поэтому он сделал глубокий вдох и спокойно сказал:

— Я не намеревался тебе помогать, знаешь ли.

— Но помог, а это главное. До встречи с тобой Барбара вовсе не планировала возвращать Майкла… ты подал ей эту идею. Спасибо.

На скулах Людовика заиграли желваки. Слова Артура задели его за живое, слышать подобное из уст недруга (даже врага!) было неприятно…

— Нет ничего плохо в том, что ей хочется вернуть своего жениха, — наконец, натянуто проговорил он вслух, отгоняя прочие мысли. — Это естественное желание.

— Дело не в цели, а в средствах для ее достижения, — пояснил Артур, делая знак официанте. — И в данном случае эти средства тебе не понравятся… я-то как раз вполне удовлетворен.

— Кто знает? — не согласился Людовик. — Возможно, я найду иные средства… более приемлемые.

— Не найдешь, — последовал безапелляционный ответ. — Есть два варианта: либо она присоединяется к Миру Теней, либо ее дражайший Майкл находит силы вернуться обратно. И ты ведь хорошо понимаешь, что он слабак… он не вернется. По сути, кто из твоих бедолаг возвращался? Вы все играете в секретность, мечтаете, и этим все заканчивается.

Он не слишком преувеличивал, увы. Людовику действительно пока не удалось добиться каких-либо существенных успехов, и он радовался каждой крошечной победе: например, если кто-нибудь начинал верить, что мир на самом деле сложнее, или видел, пускай мельком, новый цвет… но то были крохи с барского стола. А вот Артур, он был иной… и куда более удачливый.

— Что сделало тебя таким? — мрачно спросил Людовик, исподлобья глядя на мужчину напротив.

— Каким таким? — уточнил тот удивленно. Вопрос явно его озадачил. — Неужели ты сейчас скажешь «таким злым» или «таким плохим»? Давай, это будет смешно!

— Нет, я не буду смешить тебя, — уверил его Людовик, сузив глаза. — Я имел в виду — таким жаждущим власти, стремящимся управлять людьми? Зачем оно тебе? Барбара не прибавит тебе ни денег, ни славы… только ощущение собственного… величия, пожалуй, так?

Артур ответил не сразу. Целую минуту он всматривался в собеседника, изучал его.

— Все намного сложнее, — произнес он после паузы. Потом ожесточенно добавил, впервые в его голосе прорезались подлинные эмоции: — А ты что же, другой? Ты такой же, Людовик. Точно такой же!

— Не вижу между нами никакого сходства, — живо возразил Людовик. Пожалуй, слишком бурно… так возмущаются люди, когда хотят опротестовать очевидное. Правда глаза колет?

— Ты тоже жаждешь власти, — охотно пояснил Артур, глаза его горели лихорадочным огнем. — Тебе нравится ощущать собственную «особенность», значимость… ты — лидер своей группы Видящих или как вы там себя называете. Ты для них — полубог! И это тебе нравится, не так ли?

— Мне на это плевать! — рассердился Людовик.

— Ты можешь повторять сколько угодно, что тебе плевать, но ты скорее убедишь в этом себя, чем меня. Ты знаешь, что я прав.

— Цель моей группы — вернуться в настоящий мир, — стараясь говорить хладнокровно, произнес Людовик, в глубине души понимая, что в упреке Артура есть зерно истины. Но только зерно…

Артур пожал плечами:

— Как знать, какой мир настоящий?

— По-моему, это очевидно — тот, что полноцветен.

— Откуда ты знаешь, что он полноцветен? Возможно, существуют и иные реальности, еще более объемные и яркие? В конце концов, обитатели Мира Теней не догадываются о его несовершенстве…

— Почему же? — сухо возразил Людовик. — Мои люди… они догадываются.

— Твои люди! — язвительно повторил Артур, закатывая глаза. — Как звучит-то! И ты еще будешь спорить со мной… ладно, пустое. Суть проста: не обольщайся, будто знаешь, какой из миров настоящий. Нам не дано это узнать, по крайней мере — сейчас.

Людовик поморщился:

— Это, знаешь ли, уже глубоко философский вопрос…

— Слишком сложный? — с деланным сочувствием спросил Артур. — Ты прав, оставим! Я в любом случае уже поблагодарил тебя за помощь, разговор пора закруглять.

— Тебе тоже спасибо, кстати, — сказал Людовик с неожиданной улыбкой, наблюдая за Артуром. — Ты подал мне идею…

Артур, поднимаясь из-за стола, бросил на собеседника недоверчивый взгляд:

— Блефуешь…

— Я не блефую, — усмехнулся Людовик, наслаждаясь ситуацией. Было приятно хоть разок оставить последнее слово за собой — С Артуром это редко удавалось. — Просто мне как-то не приходило в голову, что можно заняться Майклом… помочь ему. И тем самым я помогу и Барбаре. Все просто!

Артур натянуто улыбнулся:

— Просто? Что ж, мы посмотрим, насколько это просто…

— Посмотрим, конечно. Посмотрим!

Артур не стал задерживаться и вскоре ушел, стараясь «держать марку». Людовик, впрочем, не последовал его примеру и продолжал сидеть за столиком, внутренне посмеиваясь. Мужчину забавляло, что именно его давнишний враг подал любопытную идейку — помочь Майклу, как он пытался помогать другим членам своей маленькой группки Видящих.

И хотя название было пафосным и претенциозным, участники этой небольшой организации были обыкновенными людьми. Мало кто из них действительно обладал какими-то способностями и даром… и мало кому он, Людовик, помог.

По сути, его «подопечные» делились на несколько типов.

Некоторые нуждались в чем-то волшебном, способном приправить их в остальном унылую монотонную жизнь. И Вера в Цвета становилась для них настоящим лекарством от однообразия.

Другие принадлежали к категории адреналиновых наркоманов и постоянно искали приключений. А учитывая, что их группа была запрещенной, драйва хватало с лихвой.

Кое-кто приходил за компанию с другом, из любопытства или чтобы «испытать что-то новое».

И лишь очень немногие «видели», чувствовали… и обычно считали себя не вполне нормальными, им казалось, они страдают психическими отклонения того или иного рода.

Людовик вздохнул, мысленно перебирая состав Видящих. Сумел он помочь хоть кому-то? Кажется, нет… может, потому они редко задерживались в рядах его учеников? Им становилось скучно…

Людовик постарался примерить роль Видящего на Майкла. Впишется ли он в его группу? На первый взгляд, — нет.

— Что ж, — пробормотал Людовик вслух, задумчиво щурясь. — В таком случае, придется предложить индивидуальные уроки…