Приключения гоблина

ГЛАВА 5 НА ПЛЯЖЕ

Тонкие руки слегка встряхнули его. Спросонок Джиг всегда видел хуже обычного и несколько секунд тупо пялился на маячившее над ним рыжее марево. Дарнак на ночь прикрыл фонарь, но пробивавшихся сквозь заслонки тонких лучиков все же хватало, чтобы с трудом разглядеть острые уши и тонкий нос.

— Крепко же ты спишь, — шепнула Риана, когда осмысленное выражение проступило на лице гоблина. — Молчи. — Она зажала его рот, не обращая внимания на клыки, способные пропороть эльфийке ладонь. — Остальные спят. Если уйдешь тихо, они тебя не поймают.

Только что Джига бросали в пылающую яму, и огромная восьмиглазая харя таращилась на него сверху. Кто не поймает? Куда он должен тихо уйти? Каким образом гигантский огненный паук превратился в эльфийскую девушку?

Он моргнул, прогоняя остатки сна, и пошарил взглядом в поисках остальных. Его взору предстали лишь три перекрученных, словно коконы, спальных мешка. Гном храпел не хуже землетрясения, однако Джиг слышал и принца с волшебником. Оба тихо дышали во сне. Риана не солгала.

А вдруг это ловушка? Вдруг, стоит ему побежать, она всех тут же разбудит? У Бариуса появится отличный повод покончить с презренным чудовищем. Вот только ради чего ей пускаться в такие сложности? Извести одного-единственного гоблина можно куда более простым способом.

— Почему? — хрипло спросил Джиг.

Во рту у него, как всегда после сна, пересохло. Гоблины, в отличие от наземников, не могут спать с закрытым ртом. Им мешают похожие на миниатюрные сталагмиты нижние клыки.

— Они знают, что я не убегу, — с горечью ответила Риана. — Мне не пробраться даже мимо хобгоблинов. Но ты-то сможешь.

— Ты пленница? — Гоблин тупо вытаращился на девушку, силясь понять. — Но ты же эльф.

Она рассмеялась:

— И что?

Такого оборота Джиг никак не ожидал. Эльфам в его представлении полагалось быть прекрасными и могущественными. Эльфийские воины скользили мимо врагов, подобно легкому ветерку, но, когда они сражались, тонкие руки разили с невероятной силой. Эльфийские маги повелевали стихиями, непринужденным жестом заставляя огонь, молнию, воду и воздух повиноваться их воле. Все эти образы совершенно не вязались с беспомощной девочкой, которая заявляет, что она пленница.

— Я думал, все эльфы сильные и непобедимые, — выдал он наконец.

— Ага, а я думала, что все гоблины эгоистичные, коварные трусы.

— Но это правда.

Риана закатила глаза.

— Ладно, проехали. Слушай. Они, прежде чем полезть сюда, остановились на постоялом дворе. Рислинд поймал меня, когда я пыталась его обчистить. Думала, что смогу добыть монету-другую из этих красивых кошелечков, которые он носит с собой. Вместо этого он втащил меня в комнату и предложил на выбор: либо я помогаю им в их дурацкой миссии, либо он убьет меня на месте. Он сказал, что предпочел бы не убивать меня, поскольку мертвый эльф может создать дипломатические проблемы его отцу.

Эльфийка отвернулась, пряча лицо.

— Я ему не поверила. Я думала, что он как раз хочет убить меня. Он еще хуже, чем его брат. Эти его глаза... мне казалось, что я смотрю в собственный погребальный костер.

— С чего бы Рислинду тебя убивать?

Кровожадностью отличался Бариус. Рислинд выглядел просто холодным и отстраненным. Он не получал удовольствия от битвы, как его брат. Волшебник убивал хладнокровно и безошибочно, но потом не расхаживал гоголем, будто гоблин после случки.

— Он маг, — шепнула Риана. — Помнишь порошок, с помощью которого он заколдовал веревку? Из чего, по-твоему, его сделали? Я чуть раньше слышала их разговор: Рислинд перемолол скелеты двух еще не вылупившихся грифонов. Какого рода ингредиенты, по-твоему, он мог бы получить из эльфа? Мы ведь тоже волшебные существа. Не настолько волшебные, как грифоны, но, уверена, он нашел бы мне применение.

— А гоблины волшебные? — Джигу не хотелось окончить свой путь в одном из Рислиндовых кошельков.

— Разумеется, нет.

«И незачем было так торопиться с ответом».

— А все волшебники пользуются подобными штуками для заклинаний?

— Откуда мне знать? Каждый колдует по-своему. Гном тоже кое-что может, когда молится достаточно усердно. Я видела, еще до нашего прибытия сюда, как он сотворил молитву над обоими братьями, чтобы сделать их сильнее и быстрее. После этого они стали выглядеть более крупными и опасными. — Она снова рассмеялась, и на сей раз гоблин уловил скрытую за смехом глубокую тоску. — Разумеется, меня они не потрудились обеспечить благословением Землетворца.

— Я все-таки не понимаю, зачем они взяли тебя с собой. Разве не опасно похищать эльфов? Разве другие эльфы не рассердятся?

Джиг вспомнил логово. Там все время кто-нибудь пропадал, и никто не обращал на это внимания. Снарядить спасательный отряд на поиски исчезнувшего гоблина — что за нелепость! Но эльфов и прочих наземников он считал не такими. Возможно, Джиг ошибался.

Риана покачала головой.

— Мои родители погибли в приграничной войне, когда я была совсем маленькой. Меня вырастила человеческая семья. Родни у них было много: дяди, тетки, бабушки-дедушки и куча детей. Меня приставили помогать на кухне. Я драила котлы и готовила на них десять лет, пока не убежала. Думала, смогу вернуться к эльфам и жить с моей настоящей семьей. Пусть одна, без родителей, пусть я даже не знаю их языка, но ведь я — тоже эльф. Разумеется, ониl были ужасно добры. Они давали мне приют и кормили меня. Но при этом все время обращались как со слабоумной. Я была для них скорее вроде домашнего животного. Поэтому и от них я тоже убежала.

Джиг сообразил, что девушка плачет. Плечи ее тряслись, но голос оставался ровным.

— Они такие гордые, уверенные и грациозные. Даже глядя на покалеченного эльфа, я чувствовала себя неуклюжей дурой. Да и их отношение ко мне не облегчало положения. Они судачили за моей спиной. Называли полукровкой, хотя во мне столько же эльфийской крови, сколько и в них. Но я сама не чувствовала себя эльфом. Я не выросла среди них. Я путалась даже в простейших повседневных делах, и потому злилась все больше. И вскоре начала воровать. Мне не было нужды воровать. Я делала это от злости.

Думаю, все только облегченно вздохнули, когда я ушла. Но жить самой по себе оказалось не лучше. Я обворовывала прохожих, чтобы прокормиться. Я спала на улицах. Я думала о том, чтоб попасть на корабль. Не знаю, куда бы я отправилась, но непременно туда, где мне станет лучше. Только не стало бы. Наверное, поэтому я никогда по-настоящему и не пыталась. Мне бы даже не составило труда пробраться на борт тайком, однако ради чего? Куда ни приплыви, меня там не ждут.

Голос ее затих. Джиг смущенно ждал. Зачем она это все ему рассказывает? Он понимал, что должен что-то сказать.

— Но ведь ты и не здешняя. — Гоблин проигнорировал ее взгляд, полный отвращения, и задал истинный вопрос: — Чего Рислинд от тебя хочет? Я имею в виду, здесь.

Эльфийка вытерла нос и глаза.

— В свое время я вскрыла замок-другой. Они сочли, что это умение может им пригодиться. Они еще хотели, чтобы я искала ловушки, но шансов заметить западню у меня не больше, чем у тебя. Бариус злится на то, что не предупредила его о хобгоблинской яме. Они думают, раз я воровала, так я и в ловушках разбираюсь, и в ножах, и в темноте вижу. Может, некоторые воры и умеют все это, но я просто срезала кошельки да иногда залезала в комнаты на постоялом дворе. А редкий купец ставит ловушку на своем кошельке.

Ровный храп Дарнака внезапно стих. Гном перекатился на другой бок.

— Землетворец вас всех разрази, мерзавцы. — Он дважды дернул ногой и захрапел снова.

— Иди, — сказала Риана. — Ты спас мне жизнь. Я перед тобой в долгу. Славно будет подгадить им хоть в такой малости.

Джигу казалось, он еще спит. До сего момента эльфийка произнесла едва ли несколько фраз. Гоблин прекрасно понимал эльфов с ее родины, решивших, что с ней что-то не так. Он и сам начал подумывать о том же. Разве могла тихая, отрешенная и хмурая девушка вдруг превратиться в Риану, сидевшую перед ним сейчас. Риану, способную одним духом поведать ему о своем прошлом и тут же, не сходя с места, предложить пленнику свободу?

«Свобода».

Пока он размышлял о последствиях дарованной ему свободы, само слово показалось Джигу горько-сладким на вкус. Всего несколько часов назад он не желал ничего, кроме как вернуться к себе в логово. Риана предлагала гоблину такой шанс. Осталось лишь воспользоваться им. Подхватить Кляксу и бежать. Босые пятки не поднимут много шума — люди и гном не проснутся. Пробраться мимо хобгоблинов — задача хоть и трудная, но выполнимая.

Он мог уйти. Но для чего? Чтобы жить трусом среди трусов? Смотреть, как его соплеменники раз за разом гробят себя без всякой надобности?

Кроме того, один боец из их дозора уцелел. Если он добрался до логова, то непременно всем поведал о его поступке. Гоблин даже мог объявить смерть капитана исключительно заслугой Джига. Если так, то он умрет, едва ступив на гоблинскую территорию. Гибель Порака делала Джига не просто гоблином, а гоблином, с которым необходимо считаться. При таком известии тут же сыщется толпа желающих выказать собственную крутость, убив коротышку. Желательно, каким-нибудь долгим и мучительным способом.

Возвращаться оказалось некуда. Чувство опустошенности накрыло его с головой. Он теперь такой же бездомный, как и Риана.

— Я не могу, — прошептал Джиг не столько эльфийке, сколько себе.

— Можешь. — Она беспокойно озиралась. — Сегодня меня поставили караулить только потому, что эльфам нужно меньше сна, а они вымотались после всех этих битв. Тебе не представится иного шанса.

Джиг покачал головой.

— Вы, гоблины, упрямые, как... как гном. — С этим заявлением девушка отвернулась и уставилась в туннель.

Он молчал в полном смущении. Нет, все-таки гоблины никогда не поймут хода мыслей наземников. Джиг почти провалился обратно в сон, когда услышал ее вопрос:

— По-твоему, у нас получится?

— Вряд ли, — пробормотал гоблин, засыпая.

Следующее пробуждение ознаменовалось нависшей над ним рожей Дарнака.

— Аргх. — Джиг вздрогнул.

Узрев спросонок Риану, он и то слегка перепугался, а тут гном, сам по себе способный заменить любой кошмар. Он успел заплести волосы и бороду в многочисленные веревкообразные косички, и гоблину почудилось, будто на него напал плавучий монстр с черными щупальцами и крючковатым клювом.

— Вставай. Ты сегодня спал больше других. Скоро выдвигаться. — Гном бросил Джигу на колени коричневатый обломок странного, вроде бы круглого предмета и две полоски сушеного мяса. — Повезло тебе. Будешь есть как все. Его высочество хотел кормить тебя одним хлебом. И еще он сказал, что бурдюк с водой у вас с Рианой один на двоих. Не жадничай — кто знает, когда мы найдем свежую воду, а Землетворец — божество занятое и не любит тратить время на водоочистную магию.

Джиг кивнул. Он рванул мясо зубами, и рот его моментально наполнился слюной. Когда он ел в последний раз? Желудок уверял, будто прошла не одна неделя. Неужели только вчера некий гоблин-коротышка страдал в родном логове по поводу дрянь-наряда?

Мясо кончилось слишком быстро. Джиг с опаской уставился на вторую часть выданной еды. Он слышал от Голаки о загадочном, покрытом коркой веществе, но сам никогда с ним дела не имел. По словам Голаки, приключенцы часто берут его с собой как часть пайка, но для гоблинских внутренностей он не годится. Разглядывая хлеб, Джиг был склонен с ней согласиться. Ломоть, оторванный Дарнаком от большого куска, состоял из сухой пены. Пену покрывала более темная коричневая скорлупа. Гоблин осторожно коснулся ее кончиком языка. Хлеб не имел вкуса. Будто камень лижешь.

Он немного откусил. И на вкус словно каменная крошка. Тем не менее приключенцы исправно работали челюстями, а пара жалких полосок мяса осчастливить желудок не могла при всем желании. Джиг молча пожал плечами, насадил покрытую скорлупой часть на клык и быстро раздергал ломоть на более мелкие кусочки. Вскоре весь хлеб последовал за мясом.

Нет, вкус все-таки не как у камня. В итоге Джиг решил, что хлеб вообще ни на что не похож. Гоблин заметил, что люди размазывали по своим кускам какой-то желтый жир. Он так и не понял, делалось это для улучшения вкуса или чтобы глотать легче было.

— Вода.

Риана протянула ему раздутый бурдюк и отошла, даже не взглянув на гоблина. Может, сердится, что он не удрал прошлой ночью? Или к ней вернулась привычная холодность?

Не важно. Джигу спокойнее, когда с ним обращаются как с пленником или, в лучшем случае, как с ненадежным проводником. В жизни он не видел добра ни от кого, кроме этих пришельцев, и не привык к нему.

Поэтому он не знал, что сказать, когда несколько минут спустя Риана вернулась и протянула ему длинный кинжал в ножнах. Джиг недоверчиво на него уставился.

— Откуда это?

Она указала. Дальше по туннелю валялись один на другом, глядя в потолок, два хобгоблина. У каждого из горла торчала стрела с черным оперением. Пленник оглянулся на Рислинда.

Джиг медленно выдвинул лезвие. Скорее короткий меч, чем нож. Тяжелый клинок был длиной от локтя до кончиков пальцев. Навершие и гарда из простой бронзы, гладкая деревянная рукоять. И все-таки это было самое классное оружие, какое Джигу доводилось держать в руках. Он сунул лезвие обратно в ножны, а затем вытащил полностью.

— Ты спятила? — Над ними навис Бариус с мечом наголо. — Стоит этой твари заиметь собственный клинок, и он не замедлит вонзить его тебе в спину!

— А если на нас снова нападут? — возразила Риана. — Где бы мы были, не попадись Джигу в яме у хобгоблинов тот старый меч?

— Ты доверишь гоблину защищать тебя? — Бариус недоверчиво покачал головой, его меч оставался на уровне Джигова горла. — Я бы понял, прихвати ты нож для собственной безопасности, но передавать его этому синекожему чудищу — бред.

Риана сплюнула Бариусу под ноги. Он глянул вниз, на мгновение лишившись дара речи, а когда вновь поднял глаза, у Рианы в руке был кинжал.

— Почему ты думаешь, будто я ничего не припасла для тебя?

— Довольно! — громко рявкнул Дарнак. — Уберите их, пока я вам черепа не проломил. Бариус, оставь им эти хрюкорезы. Они достаточно хорошо знают, что их ждет, если они устроят нам неприятности.

Меч принца со свистом вернулся в ножны. Понизив голос, чтобы не слышал Дарнак, он произнес:

— Только вякни мне еще, эльфячка.

Сунув новый меч за пояс, Джиг глянул на Риану. Его меч был простой и видавший виды, а кинжал девушки — отделан золотом и даже украшен синим камнем в навершии. Риана улыбнулась, и клинок скользнул обратно в рукав.

— Этот кинжал такой же красивый, как меч Бариуса.

— А то. — Риана послала Бариусу вслед убийственный взгляд. — Это его.

Будучи вооружен и от этого чувствуя себя храбрее, Джиг вернулся к трупам и забрал себе большой поясной кошель. Высыпав на землю несколько ржавых монет, он привязал добычу к поясу и сунул туда Кляксу.

— Только пока у меня плечи не заживут, — пообещал он.

Когда все снова упаковали, залили в лампу свежее масло, нанесли несколько последних штрихов на Дарнакову карту и съели достаточно, чтобы заморить червячка, пришлось сидеть еще около часа, пока Рислинд медитировал. Похоже, жизнь приключенца состоит примерно из шести частей скуки и одной части дикого ужаса — по крайней мере, так казалось Джигу.

— Чего мы ждем? — спросил он.

— Тихо, — прошипел Бариус.

— Рислинду надо очистить сознание и заново сосредоточиться, — негромко пояснил Дарнак. — Эти татуировки у него на руках являются заклинанием для поддержания постоянного контакта с силой, при помощи которой он творит магию. Гораздо удобнее, чем книги или свитки. Но постоянное заклятье — это и постоянное бремя, и, если он не будет останавливаться на отдых, заклинание может с треском лопнуть, оставив его беспомощным в самый неподходящий момент.

— А что у него с глазами? — поинтересовался Джиг. — Это часть его магии?

Дарнак ухмыльнулся.

— Не-а. Это он сам себе устроил около года назад. Хотел придать себе более грозный вид. Но заклятье он наложил неверно, да так и не придумал, как его снять. Свечение усиливается, когда он на взводе.

Глаза Рислинда внезапно распахнулись. Они выглядели вполне человеческими, еле заметно отливая розовым.

— Я готов.

По мере приближения к озеру Бариус и Джиг переместились вперед. Миновали несколько боковых проходов. Гоблин находился уже не на своей территории, и когда его спрашивали, куда эти туннели ведут, он мог только пожать плечами и сказать:

— К озеру — сюда.

Неприятно оставлять за спиной неисследованные туннели, но лучше проскочить мимо, чем совать нос туда, где громадная лапа могла совсем оторвать этот нос.

Гул воды усилился. Осторожный шепот перерос в крик, поскольку звуки тонули в шуме озера. Тонкий туман окутал лицо Джига и стал щекотать уши. Вскоре он уже безостановочно прядал ушами в знак протеста.

Туннель расширился, а затем раздвинулся и открыл громадную пещеру. Темно-красный обсидиан сиял, будто отполированный, вода обновляла блеск скальной породы. Стены тянулись в обе стороны — насколько хватало глаз и еще дальше.

— Что это там? — Риана указала на потолок. Джиг едва различал комки чего-то зеленого, но он знал, что это.

— Просто скальные наросты.

Давным-давно малахитовые образования усеивали также потолок и стены у входа, но хобгоблины и гоблины растащили зеленые каменные иглы на украшения и безделушки. Они еще сохранились над озером, откуда достать их было гораздо труднее. Некоторые соперничали длиной с Джиговым мечом, хотя оружие из малахита никакое.

— Похожи на зеленых дикобразов.

Джиг кивнул — не признаваться же, что он понятия не имеет, что такое «дикобраз».

Само озеро казалось черным, белая пена венчала разбивающиеся о берег волны. Подальше, у центра, вода двигалась с еще большим неистовством. Для Джига все сливалось в марево из волн и белых гребешков, однако приключенцы с тревогой рассматривали эту картину.

— Здесь же проклятущий водоворот! — прокричал Дарнак.

— Пройти на нижние уровни можно только отсюда? — провопил Бариус Джигу.

Джиг кивнул, старательно излучая уверенность и спокойствие. По правде говоря, он понятия не имел, как попасть на нижние уровни. Именно приключенцам приспичило лезть через озеро. Гоблины из чувства самосохранения даже не пытались соваться в воду.

— Я чувствую силу, — произнес Рислинд. Хотя он единственный не орал, каким-то образом его голос проникал сквозь рев воды. — Ни в одном природном озере не может быть такого водоворота. Если треснуло само дно озера, вода вскоре вытекла бы в нижние туннели.

— Спорим, путь вниз лежит через этот водоворот? — Дарнак указывал на середину озера.

Джиг едва не расхохотался. Пробраться мимо гоблинов, хобгоблинов, червей-падальщиков — и оказаться в тупике! Но посмотрят ли приключенцы в глаза реальности и повернут ли обратно, туда, откуда пришли? Сомнительно. Скорее всего, они попрут дальше. Пока не погибнут из-за своего упрямства. Вопрос только, каким из двух способов: успеют наземники утонуть или водоворот превратит их в отбивные с кровью.

Белесое существо выскользнуло из воды и поползло в их сторону. Ах да, вот и третий способ. Отряд рискует полечь, не замочив ног.

— Рыбоящер! — Джиг заскакал на месте, тыча пальцем в шипастую амфибию и оглядывая берег на предмет появления других.

— Вот уродины, а? — Дарнак, вытащив дубину, спокойно ждал, пока озерный житель подползет ближе.

Джиг никогда прежде не видел живых представителей озерной фауны. Этот оказался длиной с руку гоблина. Он вышагивал по песку когтистыми передними лапами, волоча за собой перепончатые задние. Над круглой головой с прорезями ноздрей выпирали похожие на пузыри глаза. Их словно прилепили в последнюю очередь. Широкая пасть, усеянная длинными иглами зубов, наверняка обладала способностью вычистить кость до зеркального блеска. Больше всего, по словам старшего поколения гоблинов, следовало опасаться парного гребня из двухдюймовых шипов. Он начинался от затылка и тянулся до самого кончика длинного хвоста.

— Шипы ядовитые!

Дарнак и бровью не повел. Он наблюдал, как рыбоящер подползает все ближе и ближе. В нескольких футах от гнома амфибия зашипела, подняв голову. В пасти метнулся синий язык, а шипы угрожающе встопорщились.

Угроза на Дарнака не подействовала. Он выждал, пока рыбоящер перестанет шипеть, и спокойно вмял его череп в песок.

— И глупые к тому же.

Может, и глупые, подумалось Джигу, только их много. От озера к ним ползли еще несколько тварей. Бариус встал рядом с Дарнаком. Атака следующей амфибии прошла с неожиданной стремительностью — и закончилась под каблуком тяжелого гномьего сапога. Пока гном оттирал подошвы от скользких потрохов, на него уже шипело не меньше десятка вновь прибывших рыбоящеров.

— Назад! — крикнул Бариус.

Джиг закатил глаза. Они с Рианой уже давно наблюдали за происходящим из туннеля с безопасного расстояния.

Остальные поспешили присоединиться к ним. Отряд никто не преследовал. Рыбоящеры не могли отойти далеко от воды.

— Мы бы там возились, — проворчал Дарнак, — пока бы нас с головой не накрыло. А они бы все лезли и лезли. Мозгов у них негусто.

«Как и у гоблинов, — внезапно добавил про себя Джиг. — Валят толпой и надеются задавить голой численностью». Но вслух он ничего не сказал.

— Всего раз поскользнешься, на секунду проявишь беспечность, и шипы тебя прикончат, — пробормотал Бариус.

— Тогда, полагаю, нам придется встать на цыпочки, а, ребятки? — улыбнулся Дарнак.

«Я был прав, — тоскливо подумал Джиг. — Они не повернут. Они, наверное, этого просто не умеют».

Пока наземники обсуждали, как пробраться мимо рыбоящеров, гоблин дошел до конца туннеля и уставился на берег. Амфибии вернулись в воду, оставив мертвые тела гнить на песке. Несомненно, кто-то еще явится лопать останки. Может, черви-падальщики. А может, уборкой озерного берега занимаются существа иного ранга. Согласно местному порядку.

По крайней мере, так обстоят дела в родных туннелях. Кто знает, какова жизнь там, внизу. Никто из гоблинов не исследовал местность за пределами собственной территории. Так же, как никто из обитателей нижних уровней ни разу не проникал в мир Джига. Наверное, и к лучшему. На самом деле, исходя из всех полученных гоблином сведений, рыбоящеры могли с одинаковым успехом и сдерживать заключенных внизу чудовищ, и не пускать к ним гостей сверху.

Кто знает, как там все устроено? В туннелях верхних уровней тянется нескончаемая война за территорию между гоблинами, хобгоблинами и прочими тварями. Мир внизу принадлежит Некроманту. Возможно, он не имеет склонности гнать подвластных ему существ под удары тех, кто иногда прорывается туда. Вдруг тамошние монстры время от времени выигрывают битвы? Джиг представил себе, как он во главе собственного отряда возвращается в логово. Его бойцы под приветственные вопли с песнями волокут за собой трупы приключенцев, и в песнях поется уже не о том, как гоблины бессмысленно умирают сотнями разных способов.

Не обязательно даже возглавлять такой отряд. Сражаться в нем простым воином, плечом к плечу с такими же гоблинами, и побеждать — одно это стоило бы всех сокровищ Штраума.

Его сознание вернулось к реальности, стоило Джигу припомнить последний булькающий вздох Порака. Он сердито встряхнул головой. Глупые фантазии! Гоблины — ничтожества. В горе все устроено так: чем глубже спускаешься, тем опаснее чудовища. Вот почему ближе всех к выходу на поверхность живут именно его сородичи. Так повелось с самого первого дня, когда Эллнорейн решил сотворить это место.

— Гоблин, подь сюды, — позвал Дарнак.

Джиг вернулся к отряду. Волшебник раздал пять пузырьков с темно-зеленой жидкостью.

— Это противоядие. Я надеялся приберечь его на крайний случай, но не вижу иного способа миновать рыбоящеров.

Гоблин, вспомнив замечание Рианы о природе голубого порошка, с недоверием взглянул на содержимое склянки.

«Знать бы, из кого выжали это зелье».

И как Рислинд догадался запастись противоядием? Или каждый волшебник непременно таскает его с собой? А почему бы и нет? Если все они похожи на Рислинда, то непременно отыщется желающий их отравить.

Весь отряд, включая Риану, без колебаний осушил собственные пузырьки. Если у кого и имелись веские причины не доверять чародею, так это у эльфийки. Джиг пожал плечами и единым глотком влил в себя снадобье. В конце концов, вряд ли оно хуже хлеба.

Жидкость оказалось солоноватой и неожиданно густой. Тонкая скользкая пленка расползлась по нёбу и задней стенке гортани. И как, спрашивается, оно поможет спастись от шипов рыбоящера? Гоблин не имел ни малейшего представления. Но если Рислинд обещал, то с какой стати ему сомневаться? Из наземников, точно, никто не сомневался.

— У нас есть полчаса. У гоблина и эльфийки чуть больше — они не такие крупные. Вперед! — Рислинд двинулся к озеру.

Дарнак, торопливо набросав изображение маленького рыбоящера, пометил его на карте значком «опасно», скатал весь лист в трубочку и сунул в твердый кожаный тубус. На ходу он замазал швы кусочком воска для печатей, чтобы его труды не промокли. Возле самого берега драгоценная карта, в качестве дополнительной предосторожности, перекочевала в рюкзак.

— За мной. — Волшебник шел прямо к воде.

Полчища рыбоящеров, высыпавших из озера при приближении отряда, его не волновали. Дарнак и Бариус отмахивались, когда те подбирались слишком близко, но Рислинд оставался невозмутимо-рассеянным.

Похоже, чародей всерьез вознамерился доплыть до самого водоворота. Руки его задвигались маленькими кругами, пальцы указывали на поверхность озера. Джиг ожидал вспышки молнии, которая поразит амфибий, или внезапного появления магического моста. Пока он так пялился, рыбоящер хлестнул гоблина шипастым хвостом.

Выругавшись, Джиг ткнул в тварь кинжалом, но та увернулась и, не демонстрируя особой сообразительности, нырнула прямо под дубину гнома.

«Вот теперь я и узнаю, действует ли это противоядие».

Он снова взглянул на Рислинда и от увиденного потерял дар речи. Волшебник шагал по поверхности озера. Пока Джиг хлопал глазами, Бариус устремился вслед за братом. Гоблин, не желая оказаться последней мишенью для орды разъяренных рыбоящеров, поспешил присоединиться к людям.

Они с Рианой одновременно достигли края воды, и только тут стало ясно, какое заклинание применил Рислинд.

— Она замерзла, — прошептал Джиг. Тропа изо льда в несколько ярдов шириной вела прямо к центру озера. — Невероятно.

— Но какой ценой? — скривилась Риана. Увидев недоуменное выражение на лице гоблина, она пояснила: — Откуда он берет всю эту силу?

Джиг пожал плечами. Магия выходила за пределы его понимания. Про волшебников он достоверно знал лишь одно: в случае их появления следует убраться как можно дальше, и тогда, если сильно повезет, твоя шкура останется целой. И вообще, в данный момент гоблина больше волновало, почему его ноги не скользят по ледяной тропе.

Несколько рыбоящеров сунулись было за приключенцами, но тут выявилось еще одно полезное следствие заклятия — лед амфибиям не понравился. Большинство из них отступили на берег, тряся когтистыми лапами, другие — несомненно, более упрямые — попытались устремиться в погоню. Они пробуксовывали, пытаясь зацепиться, теряли управление, соскальзывали с тропы и валились в воду.

На полпути к водовороту Джиг почувствовал холодное прикосновение к загривку. Он прыжком развернулся, чтобы отразить нападение, но не обнаружил никого, кроме Рианы. Гоблин подозрительно уставился на нее и ощутил новое прикосновение. На этот раз вода, капнув ему на макушку, скатилась по скуле.

Джиг поднял голову и поймал третью каплю в левый глаз.

— Дурацкое озеро.

Он продолжил путь, размышляя, не является ли все озеро собравшимися за столетия капельками воды. Может, все это началось с нескольких луж? Как много времени должно пройти, чтобы множество разрозненных капель превратились в огромный водоем? Пытаясь вообразить этот промежуток времени, Джиг заработал себе головную боль.

Рислинд стоял над водоворотом. Вода, заметил гоблин, не ярилась с прежней силой. Возможно, она замерзла достаточно глубоко, ослабив мощь бесконечной круговерти. Однако Джига по-прежнему не тянуло бросаться в эту жуткую воронку. Волны перекатывались через ледяную тропу, обдавая приключенцев брызгами. Джига трясло. То ли это из-за льда, то ли сама вода здесь оказалась слишком студеной, но воздух нес жгучий холод, и гоблин мечтал увеличить старую набедренную повязку до размеров хотя бы небольшого одеяла.

— Внизу точно что-то есть, — произнес волшебник напряженным голосом. — Я чувствую нарастание мощи под нами, и ни одна из тварей не приблизилась к этому месту.

«Разумеется, не приблизилась, — подумал Джиг. — Может, рыбоящеры и глупые, но нет чудища, глупого до такой степени. За исключением, пожалуй, случайного гоблина. И приключенцев, естественно».

— Задержите дыхание. На момент прохождения водоворота я укреплю ваши легкие, но вы должны бороться с позывом сделать вдох. Вода — могущественное начало, и она бросит против вас всю свою силу. Если уступите, вам конец.

Завершив краткую инструкцию, чародей возложил пальцы на плечо Дарнака. Гном дождался, пока Рислинд закончит, и, возведя мрачный взгляд к своду пещеры, воскликнул:

— Землетворец со мной! — И чуть тише добавил: — Но если бы я знал, на что мне придется пойти, чтобы сберечь этих двоих, я бы посоветовал отправить вместо меня русалку.

Дарнак проверил, надежно ли закреплена на поясе дубина, подтянул лямки рюкзака и сиганул в воду. Джиг попытался отследить его дальнейшее передвижение. Несколько раз промелькнула бородатая голова с прилипшими волосами. Руки гнома метались во все стороны, как у безумного. Один раз над водой показалась пара сапог. Затем все исчезло в глубине, и больше ничего разглядеть не удалось.

Следующим шел Бариус, за ним, с явной неохотой, Риана. Когда настала очередь Джига, гоблин невольно окинул жадным взглядом берег. Как он теперь хотел вернуться на несколько часов назад, когда эльфийка предложила ему свободу! Он бы прошмыгнул мимо хобгоблинов. Он бы добрался до логова. Он бы даже придумал какое-нибудь объяснение смерти Порака. Ведь и в самом деле, можно придумать это объяснение. Почему он не удрал, когда представился случай?

Сердце стучало, как сумасшедшее, и Джиг сообразил, насколько он напуган. Сердце заколотилось еще сильнее, а над набедренной повязкой нависла угроза осквернения.

Когда пальцы Рислинда мазнули его по лбу, гоблин взвизгнул от ужаса. Прикосновение волшебника оказалось холодным, почти как прикосновение мертвеца. По коже поползли мурашки, а нос заложило, как при простуде. Вдохи давались с трудом. Общее состояние более всего походило на небывалой свирепости насморк. На глазах выступили слезы.

— Не забудь задержать дыхание, — напомнил Рислинд.

Джиг уставился в водоворот. Лед простирался на несколько дюймов от края, и до ледяной воды придется лететь не один фут. Оставалось только сделать шаг. Другие сделали.

Очередной взгляд на берег убил последнюю надежду избежать этого. В том месте, где отряд покинул берег, колыхались волны. Ледяная тропа таяла. Вернуться он не мог.

Но и вперед идти тоже не мог. Только не туда. Водоворот, распахнув гигантскую пасть, ждал очередной жертвы. Предыдущих озеро поглотило в секунды. Джиг видел лицо Рианы, белое от страха, когда она, подхваченная стремительной каруселью, до последнего пыталась удержать голову над водой. Озеро ее сопротивления даже не заметило. Как там сказал Рислинд? Вода — могущественное начало. Зачем еще и его скармливать ненасытному водовороту?

По щекам текли слезы. Он вытер их о плечо. Джиг ждал смерти с тех пор, как впервые познакомился с приключенцами. Одно дело — смерть от меча. Это страх совершенно иной. По крайней мере в бою у тебя нет времени следить за приближением гибели.

Водоворот тоже смотрел на Джига. Он насмехался над ним. В центре воронки поверхность воды была гладкая и прозрачная, как стекло, и только белые барашки по краям намекали на истинную мощь несущегося но кругу потока.

Панические размышления прервал могучий пинок, пославший его головой вперед в объятия водоворота. Джиг едва успел сделать вдох и задержать дыхание.

Водоворот швырнул гоблина в сторону и потащил прочь от гладкой поверхности. Джиг пытался вынырнуть, но не смог сообразить, куда грести. Его крутило все быстрее и быстрее, и наконец он оставил попытки разорвать хватку «могущественного начала». Гоблин прижал колени к груди, закрыл глаза и стал ждать, чтобы озеро решило, жить ему или умереть.

Без всякого перехода, когда Джига уже замутило от скорости вращения, вода выплюнула его из своей толщи, словно болт из арбалета. Гоблин пролетел но воздуху и врезался в какую-то твердую преграду.

Пока мир заполнялся белым сиянием, у него хватило времени вспомнить о Кляксе, по-прежнему заточенном в кошель на поясе. Он надеялся, что паук-огневка жив.

Он надеялся, что и сам тоже выжил.