Прикол из каменного века

ГЛАВА 7 О ТОМ, КАК ВАЖНО СВОЕВРЕМЕННО ИЗБАВЛЯТЬСЯ ОТ ОПАСНЫХ УЛИК

— Что ты делаешь в моей комнате?!

От неожиданно прозвучавшего над самым ухом вопроса Женя вздрогнула, выронив на пол босоножку, которую прежде держала в руках. Девочка здорово испугалась. Она бы и в обычное время побоялась без спросу сунуться в комнату брата, зная, что получит за это нагоняй, а теперь, когда выяснилось, что Миша был сумасшедшим маньяком, и вовсе приготовилась к худшему.

— Что ты здесь делаешь?! — повторил разгневанный Шерлок Холмс, не ожидавший от своей сестренки такой прыти. — В сыщика играешь? Но ведь мы уже обсудили этот вопрос, закрыв его раз и навсегда!

Женя растерянно и испуганно смотрела на брата, не зная, как быть. Может, просто бежать безо всяких объяснений, пока он не ударил ее дубинкой по голове, как ту девушку? Но бежать оказалось некуда, поскольку Миша стоял как раз между окном и дверью, отрезав все пути к отступлению. Или еще раз попытаться переговорить с братом, взывая к его разуму? Впрочем, выбирать ей не пришлось, поскольку Миша уже взял инициативу на себя.

— Что это? — поинтересовался он, увидев лежавшую на полу босоножку. — Где ты нашла это?

— Под твоей кроватью, — набравшись смелости, откликнулась Женя. — А что это, тебе лучше знать. Но я подозреваю, что туфелька принадлежит похищенной тобою девушке.

— Какой девушке? — изумился Миша Шерлок Холмс, еще не смотревший сегодня телевизор.

— Не прикидывайся! Ты прекрасно знаешь, о ком идет речь.

Но Миша продолжал упорствовать, делая вид, будто абсолютно не врубается в происходящее. Пришлось Жене рассказать все, что она знала о похищении студентки.

— Помнишь, в то самое время, когда ты тащил бесчувственную девушку в тайник, я, еще ничего не зная о случившимся, пыталась образумить тебя, остановить…

— Какой тайник? Какой разговор?!

— Мне так хотелось верить, что мой брат невиновен, но все улики против тебя, — продолжала гнуть свое девочка. — Я почти поверила, но эти босоножки… Удивительно, почему я их сразу не заметила, когда забирала рюкзак…

Физиономия у Миши была растерянная и, надо признать, довольно глуповатая. С Женей происходило нечто странное, она говорила какую-то чушь, свято веря в свою правоту.

— Неужели я так похож на маньяка?

— Если честно, определенное сходство имеется, но…

— Спасибо, сестренка. Утешила.

Ситуация была нелепейшей, но Мишу не зря называли Шерлоком Холмсом — соображал он неплохо, а главное — умел анализировать имевшиеся факты и делать из них правильные выводы. Вот и теперь, собравшись с мыслями, он, кажется, начал понимать, что же происходило на самом деле.

— Итак, насколько я понял, ты сегодня дважды заходила в мою комнату. Один раз ты забрала рюкзак, а второй — вернула его на место. Вначале ты не заметила блестящие туфельки, но потом они сразу же привлекли твое внимание. Так?

— Так.

— Окно в комнате было распахнуто?

— Да. Его с утра не закрывали. А какое это имеет значение?

— Помолчи. Не мешай мне мыслить. Вопросы буду задавать я. Будь добра, Евгения, объясни мне связно и подробно, чем ты занималась все последнее время? И не упускай никаких деталей. Это может быть крайне важно.

Неожиданно Женя успокоилась. Миша говорил так уверенно, что сразу внушал к себе доверие, и все мысли о том, что он якобы был маньяком, казались теперь полным бредом. Присев на краешек кровати, девочка начала рассказ, поведав брату и о своих подозрениях, и о визите к Ирэне, которая не опознала его костюм. Шерлок Холмс слушал очень внимательно, а потом подошел к окну. За распахнутыми створками зеленел сад, где зрели груши и яблоки, чуть дальше виднелась крыша соседнего дома, из трубы которого, несмотря на жаркую погоду, тянулась тоненькая струйка дыма.

— Представь себе, Евгения, будто маньяк живет в соседнем с тобой доме, а в его подвале находится печь крематория, — с невозмутимым видом произнес очкарик, любивший своими речами производить на окружающих сногсшибательный эффект.

— Что?

— Да-да, печь крематория, в которой преступник сжигает трупы своих жертв. Тоже версия, ничем не хуже твоих идей. Кстати, ты утверждаешь, что беседовала со мной в момент похищения жертвы…

— Наверное, не с тобой, — потупилась Женя. — У «неандертальца», который бродил возле нашего сада, были огромные клыки, которых нет у твоей маски. Он бы мог и меня похитить…

— Тебя — не мог, — сказал, как отрезал, ученик великого сыщика. — Ты — моя сестра, и в глазах маньяка это обстоятельство делает тебя неприкосновенной.

— Ничего не понимаю!

— Разумеется, ведь дедуктивный метод не предназначен для голов блондинок, — ехидно откликнулся Миша, обиженный на сестру, посчитавшую его маньяком. — Неужели не понятно, что настоящий преступник хочет меня подставить! Это же ясно, как белый день! Ты не заметила босоножки потому, что в тот момент их просто не было в комнате, маньяк подкинул их в наше отсутствие. И тебе он вреда не причинит, поскольку ты являешься близкой родственницей подозреваемого, который, естественно, родную сестренку похищать не станет. Такова логика преступника, которую я сумел понять. Знаешь, я даже не удивлюсь, если он сделает анонимный звонок в милицию, чтобы ко мне нагрянули с обыском. Надо бы избавиться от улик. Конечно, моей вины в этой истории нет, но для того, чтобы понять это, следователям может понадобиться слишком много времени. Не будем вводить их в заблуждение и пускать расследование по заведомо ложному следу. Прежде всего надо отделаться от костюма неандертальца и босоножек. Сейчас мы этим и займемся…

Речь Шерлока Холмса звучала убедительно, и чаша весов в который уже раз склонилась в его сторону. Женя снова почти поверила в невиновность брата, но опять возник вопрос, на который он вряд ли бы сумел ответить.

— А то, что жертву зовут Валерией Куприяновой, тоже совпадение? Я, конечно, плохо поступила, когда рылась в твоих вещах, но мне попались на глаза ее фотографии…

Женя ожидала, что сейчас взорвавшийся от гнева брат начнет размазывать ее тонким слоем по стеночке, однако реакция Миши оказалась совсем иной. Вместо того чтобы злиться на сестру за вмешательство в его личную жизнь, парень сначала побледнел, потом покрылся красными пятнами и, наконец, с неподдельным волнением воскликнул:

— Так, значит, Лера в опасности? Почему ты мне сразу об этом не сказала, глупое создание?!

Больше о сокрытии вещественных доказательств и других важных проблемах очкарик не думал. Разволновавшись, он мерил комнату громадными шагами, бормоча под нос что-то о смертельной опасности и безумных маньяках, а потом, резко остановившись, обратился к сестре:

— Ты уверена, что у «неандертальца» были клыки? В темноте такую деталь трудно рассмотреть.

— Уверена. Они светились зеленоватым светом, их просто невозможно было не заметить.

— Идем! Сейчас я допрошу одного человека, а после этого назову имя маньяка. Я и так почти уверен, что знаю его, но лишнее подтверждение не помешает.

Разволновавшегося за судьбу Леры Мишу было не удержать. Он словно вихрь пронесся по дому, увлекая за собой сестренку, и, выбежав на улицу, поспешно направился к трамвайной остановке. Женя едва поспевала за ним.

Любивший напускать таинственность, Шерлок Холмс никогда заранее не рассказывал о своих планах, поэтому Жене ничего не оставалось, как молча следовать за братом, гадая, кого именно он считал главным подозреваемым. Она задумчиво смотрела в окно трамвая, разглядывая опытные поля, разделенные лесополосами, и представляла, что где-то там рыскает настоящий маньяк. Ей не давал покоя вопрос, почему преступник решил свалить все на ее брата, почему именно ему подбрасывал улики? Похоже, он хорошо знал Мишу, а следовательно, являлся кем-то из знакомых семьи Жигановых. Девочка мысленно перебирала всех известных ей людей, пытаясь представить каждого из них в роли маньяка. Не получалось — знакомые у Жигановых были людьми приличными и серьезными, вовсе не способными на такие гнусности, как похищение студенток.

— Выходим, — прервал ее бесплодные раздумья голос брата. — Приехали.

Выйдя из трамвая, брат и сестра оказались на небольшой, заставленной автомобилями площадке перед самым крупным в Березовой Роще универмагом. Вокруг деловито сновали люди, жизнь била ключом, и девочке было совершенно непонятно, где здесь может быть главный свидетель, которого собирался допрашивать Миша.

Тем временем сыщик уверенно проследовал в здание и направился к выстроившимся вдоль стеночки ларечкам, в которых торговали всяким барахлом. Его внимание привлек самый дальний стеклянный павильончик, в котором продавали резиновых пауков-попрыгунчиков, фальшивые вампирские клыки, механических ведьм на помеле и хохочущих скелетов. Вообще-то товар производил довольно забавное впечатление, но почему-то возле ларька не было ни одной живой души. Впрочем, призраков там также не наблюдалось…

— Здравствуйте! — Миша просунул голову в окошечко, чем изрядно напугал читавшую дамский роман продавщицу.

— Здравствуйте, — не слишком приветливо откликнулась она и захлопнула книжку. — Чего желаете?

— Вот, хочу сестренке маску подобрать, что-нибудь пострашнее.

Продавщица задумчиво оглядела окружавших ее резиновых монстров:

— Даже не знаю, что вам предложить. У девочки голова маленькая.

— Никакая не маленькая! — возмутилась Женя. — И вообще мне не нужны эти противные маски. Мы не за тем сюда пришли.

— Умолкни, Евгения! — строго оборвал ее брат, а потом, мило улыбнувшись и покраснев до корней волос, снова обратился к продавщице: — Может, помните, я к вам еще весной заходил, маску Кинг-Конга выбирал?

Девушка задумалась. Покупателей у нее было очень мало, а довольно дорогие маски монстров вообще, как правило, никто не покупал. К тому же забыть заливавшегося по каждому пустячному поводу краской очкарика в нелепых очках тоже оказалось непросто. После минутной паузы продавщица радостно заулыбалась:

— Вспомнила! Вы еще никак не могли подобрать подходящую и говорили, что вам нужна не обезьяна, а этот, как его…

— Неандерталец, — подсказал Миша.

— Точно! Неандерталец. А неандертальцев к нам никогда не завозят, да и я, признаюсь, плохо представляю, кто они такие. Фредди Крюгер есть, Кинг-Конг есть, зомби, вампиры, призраки в ассортименте, а вот неандерталец… Кстати, вскоре после вас еще один человек приходил, тоже этой маской интересовался.

Миша просиял. Ему даже усилий прикладывать не пришлось, чтобы разговор потек в нужном русле и продавщица сама заговорила про интересовавшего его покупателя. Поправив сползшие на кончик носа очки, сыщик, как бы невзначай, поинтересовался:

— А что за человек? Долговязый чернявый парень с золотой цепочкой на шее?

— Вовсе нет. Это был мужчина среднего роста, блондин. Похож на служащего, только глаза у него неспокойные, бегающие. От его взгляда как-то не по себе становилось. Я его хорошо запомнила, он очень долго маски выбирал, придирчиво.

— И какую же он купил?

— Монстра с громадными челюстями. Маска дороже других стоила, поскольку клыки светящейся краской покрыты. Этот дяденька еще говорил, что у неандертальцев таких клыков отродясь не имелось, но выбирать ему все равно было не из чего, поскольку новую партию масок нам должны были завезти еще нескоро.

— Понятно. Блондин не молодой, не старый, лицо немного одутловатое, глазки маленькие, неопределенного цвета, чуть картавит, неправильно выговаривая букву «р»?

— В самую точку! А как вы догадались?

— Я его знаю. Это мой знакомый. Спасибо за информацию. Нам пора.

— А как же маска для вашей сестры? Может быть, примерите Бабу-ягу?

— Сделаем из нее Красную Шапочку. Это обойдется намного дешевле, — откликнулся Миша и, попрощавшись с продавщицей, направился к выходу из универмага.

Когда брат и сестра оказались на улице, сощурившаяся от яркого солнечного света Женя сочувственно посмотрела на Мишу:

— Ты ошибся? Подозреваемый не долговязый брюнет?

— Про брюнета я сказал специально. Называя противоположные приметы, можно спровоцировать свидетеля на дачу достоверных показаний. Нет, Женя, все мои догадки полностью подтвердились, и теперь я с уверенностью могу назвать имя похитившего Леру маньяка.

— И как его зовут?

Миша сделал мучительно длинную паузу, а потом торжественно, словно объявлял гостей на официальном приеме, произнес:

— Маньяком-неандертальцем является наш сосед Игнатий.

Женя открыла рот, собираясь что-то спросить, но тут к остановке подкатил трамвай, и Миша, схватив зазевавшуюся сестренку за руку, потащил ее к вагону. Сыщикам следовало поторапливаться, поскольку для разоблачения преступника у них оставалось не так уж много времени. Неизвестно, каким был первоначальный план Миши Шерлока Холмса, но его пришлось менять прямо на ходу, учитывая неожиданно возникшие обстоятельства. Когда брат с сестрой вышли на своей остановке, они заметили подозреваемого, торопливо направлявшегося куда-то с допотопной авоськой в руке. Упускать преступника было нельзя, а потому Миша, приказав Жене идти к дому Игнатия и наблюдать за ним, решил заняться своей излюбленной слежкой, выяснить, куда именно направляется «объект».

— У тебя есть зеркальце? — поспешно спросил Миша, наблюдавший из-за газетного ларька за удалявшимся лаборантом.

— В общем, да, — смутилась девочка, которую брат обычно критиковал за пристрастие к косметике.

— В случае чего — подашь мне сигнал солнечным зайчиком. И запомни самое главное: ни при каких обстоятельствах не приближайся близко к дому маньяка, следи за ним издали. Сумасшедшие хитрые и коварные типы, они могут подстроить смертельные ловушки и тому подобное. Поняла?

— Поняла, — согласилась Женя, но брат уже не слушал ее.

Выскочив из своего укрытия, он бегом побежал по улице, опасаясь потерять из виду завернувшего за угол дома Игнатия.

Конечно же, Женя Жиганова не была тем человеком, который мог спокойненько сидеть в кустах рядом с домом маньяка и ничего не делать. Вполне вероятно, что похищенная девушка находилась именно там, и при удачном стечении обстоятельств Женя могла бы освободить ее прямо сейчас, пока Игнатий и следивший за ним Миша бродили где-то в городе.

Недолго думая, сестренка Шерлока Холмса по-мальчишески ловко перемахнула через забор и оказалась на участке, принадлежавшем их соседу. К счастью, собак он не держал, а потому по территории можно было передвигаться спокойно, если, конечно, коварный Игнатий не расставил повсюду ловушки, западни и капканы. Лаборант жил один, поэтому девочка безбоязненно направилась к дому, зная, что никого там не встретит. Жилище подозреваемого окружали пышные цветущие клумбы, однако сам дом был старый, тысячу лет не крашенный, с небольшими, наглухо закрытыми оконцами. Женя крадучись обошла вросшее в землю строение и пришла к невеселому заключению, что попасть в него практически невозможно. Дверь была заперта на несколько замков, окна не открывались, а сам дом напоминал то ли обидевшуюся на весь свет улитку, то ли приготовившуюся к длительной осаде средневековую крепость.

— Эй! Здесь есть кто-нибудь?! — довольно громко произнесла Женя и тут же ладошкой рот прикрыла, испугавшись собственного голоса.

Реакции не последовало, дом притаился, прикидываясь слепым и глухим. Впрочем, маньяк вполне мог держать свою жертву не дома, а в каком-то тайнике, но даже если бы Лера находилась в нескольких шагах от своей потенциальной спасительницы, пленница могла не иметь возможности сообщить о своем местонахождении. Запрокинув голову, Женя посмотрела на неприступное жилище и тут только обратила внимание на тоненькую струйку дыма, поднимавшуюся из трубы. Конечно, когда Миша рассуждал о крематории, якобы расположенном в подвале, он явно перегнул палку, однако в том, что жарким летним деньком кто-то топил печь, было нечто странное. Необъяснимым казалось и то, что огонь продолжал гореть в отсутствие хозяина.

Рассматривая дымоход, Женя заметила и небольшое слуховое оконце, выходившее на крутую крышу дома. В отличие от остальных окон оно оказалось немного приоткрыто, и при сильном желании через него можно было проникнуть на чердак дома, а возможно, и в жилые помещения. Операция представлялась весьма рискованной, но отважная девочка трудностей не боялась. Она решительно подошла к старому вязу, росшему возле самого дома, ловко подпрыгнула, ухватившись за нижнюю ветку, подтянулась и начала карабкаться вверх по стволу, намереваясь перебраться с дерева на крышу.

Хотя Женя поднялась не так уж высоко, вид с раскидистого вяза открывался просто великолепный — тихие улочки и переулки Березовой Рощи напоминали аккуратный и нарядный макет, бежавший мимо опытных полей трамвайчик походил на яркую заводную игрушку. Созерцая панораму, Женя вдруг заметила, что, обогнав трамвай, к Березовой Роще направляются две милицейские машины.

В душе моментально вспыхнула тревога. Возможно, все происходящее было простым совпадением, но вероятность того, что милиционеры приехали за Мишей, оставалась высокой. Что, если прогнозы Шерлока Холмса блестяще подтвердились, и маньяк, решивший подставить своего соседа, уже сообщил в правоохранительные органы о том, кто якобы похитил студентку? А Лерины босоножки по-прежнему лежали в комнате Миши, который так и не успел избавиться от улик, и одного этого вещественного доказательства было вполне достаточно для ареста… А еще там находились костюм неандертальца и фотографии похищенной девушки, которые в глазах следователей стали бы неопровержимым доказательством виновности Жениного брата.

Времени на раздумья не осталось. Женя начала торопливо спускаться с дерева, а потом, сообразив, что спуск займет слишком много времени, лихо спрыгнула вниз и приземлилась на заботливо вскопанную землю. Удар получился довольно чувствительным, но, игнорируя боль в коленке, девочка как могла быстро помчалась к разделявшему участки забору. Страх за судьбу брата словно дал ей крылья, и Женя, легко преодолев очередную преграду, оказалась в собственном саду. Еще несколько мгновений девочке понадобилось для того, чтобы домчаться до дома и влезть через открытое окно в комнату Миши Шерлока Холмса.

Оказавшись в «берлоге», она застыла на месте, прислушиваясь. Вокруг было тихо, и девочка подумала о том, что тревога оказалась ложной и милиция ехала по своим делам, не имевшим к Мише никакого отношения. Но в любом случае от улик следовало избавиться как можно скорее. Лерины босоножки так и остались лежать на кровати, привлекая к себе внимание, и это только доказывало невиновность Миши, ведь настоящий преступник никогда бы не поступил таким образом, он в первую очередь позаботился бы о сокрытии улик.

А вот Женя повела себя, как преступница: она поспешно засунула босоножки в рюкзак, где лежал костюм неандертальца, а потом заметалась по комнате в поисках фотографий. Увы, на прежнем месте среди кактусов их не оказалось, и это обстоятельство здорово встревожило девочку. Она боялась, что не сумеет найти опасные снимки до того, как в квартиру нагрянут с обыском милиционеры. Стараясь не поддаваться панике, Женя начала один за другим открывать ящики стола, бегло осматривая их содержимое.

Со стороны переулка донесся шум подъехавших машин, а потом — резкий, требовательный звонок в калитку. Беда пришла, и пугающая встреча с милиционерами стала неотвратимой. Хорошо еще, что Марья Васильевна ходила медленно, и это давало Жене крошечную отсрочку, за время которой ей предстояло сделать невероятное — отыскать в захламленном помещении фотографии, что было ничуть не проще, чем обнаружить иголку в стоге сена. Взгляд скользнул по комнате и «зацепился» за яркий учебник общей биологии, лежавший на тумбочке в изголовье кровати. Похоже, Мишу продолжало интересовать происхождение человека, и он зачитывался учебником, словно это был увлекательный детективный роман.

Дрожащими от напряжения руками Женя перелистала страницы — так и есть, ее догадка подтвердилась — в учебнике действительно лежали неотправленные письма и фотоснимки. Засунув эти важнейшие улики в рюкзак, девочка метнулась к окну. И в тот самый момент, когда она, перемахнув через забор, вновь оказалась на участке Игнатия, милиционеры уже входили в дом Жигановых…

«Миша ни в коем случае не должен возвращаться домой, там могут устроить засаду, — думала Женя, машинально рассматривая росшие на клумбе у лаборанта пионы. — А еще мне надо избавиться от рюкзака с уликами. Но куда его деть? Может, подбросить Игнатию? Нет, не годится, там полно Мишкиных отпечатков пальцев, и на пользу ему такая находка не пойдет». Однако мысль о том, куда можно спрятать рюкзак, была не самой главной. Для начала Женя должна была каким-то способом предупредить брата о грозившей ему опасности. Немного подумав, она решила снова забраться на вершину вяза, поскольку это был прекрасный наблюдательный пункт, позволявший контролировать все примыкавшие к дому улицы. Надев на плечи рюкзак, нашпигованный вещдоками, девочка ловко полезла на дерево.

Удобно устроившись на толстой ветке, Женя наконец-то перевела дыхание и немного успокоилась. Положение, конечно, было неважным, но зато девочка могла наблюдать за всем, что происходило вокруг, и это давало ей определенные преимущества. У ее калитки все так же стояли милицейские машины, из трубы на крыше дома маньяка по-прежнему шел дымок, а где-то далеко внизу по улицам сновали маленькие фигурки людей, совершенно не подозревавших о том, что за ними наблюдает затаившаяся в кроне старого вяза девчонка. Женя не представляла, сколько времени ей придется восседать на ветке, словно белке, но решила терпеливо ждать появления Игнатия и следившего за ним Миши.

Ожидание оказалось не таким уж долгим, примерно минут через двадцать возле трамвайной остановки появился полноватый блондин, вышедший из арки расположенного на углу улицы дома. Спустя несколько мгновений в поле зрения Жени возник и ее брат, незаметно следовавший за предполагаемым маньяком. Достав из карманчика шорт зеркальце, девочка поймала им солнечный луч и направила прямо в лицо брата. Желаемого эффекта удалось добиться не сразу, но вот очкарик вздрогнул, резко вскинул голову и стал озираться по сторонам, пытаясь понять, откуда исходит сигнал. Наконец Миша догадался посмотреть наверх и заметил в пышной кроне дерева сияющую звездочку.

Увидев, что ее обнаружили, Женя энергично замахала руками, пытаясь при помощи жестов объяснить брату, что ему надо оставаться на одном месте и ни в коем случае не ходить домой. Бесстрашная девочка демонстрировала это столь усердно, что едва не сорвалась с ветки, а Миша, как назло, ничего не понимал и тоже махал руками, пытаясь объяснить что-то свое.

Между тем лаборант, не подозревавший о том, что происходило у него в саду, свернул в переулок и спокойной походкой гуляющего человека направился к своему дому. Оставаться в ветвях старого вяза стало опасно, и, еще раз энергично махнув рукой, девочка начала слезать с дерева. Ей снова, в который уже раз за сегодняшний день, повезло, и она беспрепятственно покинула участок Игнатия, лихо перемахнув через высокий глухой забор. Спрыгнув по другую сторону ограды, Женя непроизвольно ойкнула — так сильно разболелась у нее разбитая еще при прыжке с дерева коленка, но девочка сумела превозмочь боль и быстро побежала по переулку, тянувшемуся позади их домов. Она должна была любой ценой перехватить направлявшегося к дому Мишу, и ради этой цели мчалась, не жалея сил и не чувствуя боли.

— Что случилось? — изумился Шерлок Холмс, когда из соседнего переулка выскочила его растрепанная, раскрасневшаяся сестренка с рюкзаком на спине. — Почему ты не следишь за домом, и вообще, что означает вся эта самодеятельность?

Но Жене было не до пространных объяснений. На миг остановившись, она очень твердо и решительно произнесла:

— Миша, в доме милиция. Тебе туда возвращаться нельзя. Встретимся около дальнего входа в Ботанический сад. Вместе нам идти нельзя, у каждого свой маршрут, — и, не дав брату опомниться, побежала прочь, унося с собой набитый опасными уликами рюкзачок.