Прикосновение к чуду

9

Утро было солнечное и теплое, необычно теплое для начала ноября. Окно оставалось открытым всю ночь, поэтому Кэтлин слегка озябла к утру. Она постаралась поглубже зарыться в одеяло и вновь уснуть, но поняла, что сегодня поспать подольше ей не удастся. Солнечные лучи уже наполнили всю комнату, и пение птиц врывалось в открытое окно.

Кэтлин поднялась с постели и побрела в ванную. У нее болела голова, и во рту было ужасно сухо.

Ты же знаешь, что тебе нельзя пить! – укоряла она себя, но от этого голова болеть меньше не стала.

Кэтлин попыталась под душем хотя бы немного восстановить картину вчерашнего вечера, но помнила только, как Деннис усадил ее в кресло в гостиной. Ни как она провожала его, ни как сама отправилась спать, Кэтлин вспомнить не могла.

Это просто ужасно! Что же я могла наговорить ему?

Кэтлин решила сделать воду похолоднее, надеясь быстрее прийти в себя. Ледяной душ помог, в голове появилась некоторая ясность. Кэтлин растерлась полотенцем и вышла в кухню, собираясь позавтракать. Но при одной мысли о яичнице или тостах желудок Кэтлин свернулся в тугой узел.

Ясно, сегодня лечебное голодание.

Кэтлин случайно посмотрела на часы и выяснила, что еще только без пяти минут семь. У нее был целый час до того, как выходить на работу. Она решила, что раз уж проснулась так рано, следовало бы заняться делами, тем более что проект Питер просил сдать до конца недели.

Периодически прижимая холодную ладонь к воспаленному лбу, Кэтлин включила компьютер и открыла папку с документами, которые готовила для проекта. И хотя мозг категорически отказывался сегодня работать, вероятно чтобы отомстить ей за вчерашнее, Кэтлин удалось немного продвинуться на пути к окончанию проекта. Но буквально через полчаса пришлось отказаться от мысли еще немного поработать. Все, что было в ее силах, она уже сделала, теперь оставалось ждать, когда члены ее команды выполнят свои части.

Кэтлин поднялась из-за компьютера и вновь посетила кухню – хотя бы несладкий чай ее желудок выдержит? Ей требовалось хоть чем-то себя взбодрить. Она принялась готовить чай, но застыла, держа в руках кипящий чайник. Кэтлин неожиданно четко поняла, что только вчера по-настоящему простилась с Чарли, что теперь она свободна и может начать новую жизнь без его тени. Она сохранит все воспоминания – и счастливые, и несчастные, но она свободна ото всех обязательств.

Значит, все эти годы я думала, что если буду с кем-то серьезно встречаться, то изменю Чарли? – удивилась Кэтлин. И, наверное, поэтому я спала только с женатыми мужчинами или когда роман мог как-то помочь мне в делах, быстро добавила она, вспомнив о Деннисе. То есть я саму себя пыталась убедить в том, что, раз мы оба изменяем, настоящих отношений быть не может. И поэтому я боялась встретиться с Вульфом при свете дня. Ведь он готов предложить мне гораздо больше, чем роль любовницы. Нет, все же напиваться иногда полезно, решила Кэтлин и вернулась к приготовлению чая.

Она пила обжигающий терпкий напиток и вспоминала Чарли. Теперь уже при свете дня она вновь переживала все эти два года, что они были вместе. Но воспоминания больше не приносили мучений, только светлая грусть овладевала ее душой.

Телефонный звонок вырвал Кэтлин из легкого транса. Он вздрогнула и решила, что надо купить другой аппарат, у которого не такой резкий звук.

– Алло? – с вопросительной интонацией произнесла она.

– Привет, куколка. Как твои дела?

– Привет, Гейл, что-то долго длился твой конгресс.

– Ты скучала по мне?

Кэтлин несколько секунд молчала. Она не знала, что ответить Гейлу, ведь о том, что он был на конгрессе, она вспомнила только сейчас. Уже много дней она даже и не вспоминала о его существовании. И не могла сказать, что ей его не хватает.

– Гейл, тебе честно ответить? – наконец спросила она.

– И чем же таким ты была занята?

Кэтлин поняла, что сейчас ей постараются устроить очередную сцену ревности.

– Приводила в порядок свои дела. А ты ведь должен был объявиться еще недели две назад? – Она все-таки вспомнила, когда состоялся этот конгресс и сколько он должен был длиться.

– Понимаешь, куколка, у меня возникли проблемы в семье.

– Салли наконец-таки поняла, что ты ей изменяешь, и решила уйти от тебя? – ядовито поинтересовалась Кэтлин.

– Кто-то накапал ей на меня. А эта дуреха умудрилась залететь и думает, что я теперь на седьмом небе от счастья. Надеется, что у меня на почве безмерной радости помутится рассудок и я перестану с тобой встречаться. Она просто умоляла меня ради счастья нашего ребенка быть рядом с ней…

– Гейл, ты действительно перестанешь со мной встречаться, – резко прервала его Кэтлин.

– Куколка, что случилось? Чем ты расстроена? – обескураженно спросил он.

– Ты действительно должен быть с женой и ребенком. Если ты настоящий мужчина, то бросишь всех своих любовниц. А тебя я и сама брошу.

– Кэтлин, какого черта, что с тобой происходит в последнее время?! – закричал Гейл.

– Раньше я тебе ответила бы, чтобы ты кричал так на свою жену, но в свете последних событий можешь встать перед зеркалом и орать на себя.

– Ты должна мне объяснить, какая муха тебя укусила!

– А почему это я тебе что-то должна, Гейл?

– Потому что мы много лет встречались.

– Мы много лет трахались. Это была сделка: мне хорошо, тебе хорошо, встретились – разбежались. Или ты думаешь, что я к тебе испытываю что-то большее, чем к тренажеру в спортивном зале? – Кэтлин знала, что больше не желает видеть Гейла. Она знала, что он действительно все эти годы для нее ничего не значил. Ей просто хотелось, чтобы хоть что-то в ее личной жизни было стабильным, хотя бы один из любовников.

– Кэтлин, куколка, я не верю тебе! Нам было так хорошо вместе! Целых пять лет! Неужели ты можешь вычеркнуть их из своей жизни? – Гейл уже готов был ползать на коленях, умоляя Кэтлин хотя бы еще раз встретиться с ним.

– Очень легко, Гейл. Ты был для меня уроком, я многое поняла, пока спала с тобой. Но сейчас ты будешь только с Салли. Ты должен быть с ней.

– Но я не собираюсь всю жизнь торчать возле ее юбки. Ты же прекрасно понимаешь, что не ты, так другая.

– Гейл, кажется, ты пытаешься меня шантажировать? – Кэтлин не знала, возмущаться ей или смеяться.

– Нет, ты меня неправильно поняла! – попытался он исправить свою ошибку.

– Гейл, все кончено, можешь больше не трудиться мне звонить. Купи лучше жене букет цветов. Она это заслужила своей любовью к тебе. А вот ты ее не заслуживаешь.

– Нет, ты не можешь меня бросить! – Гейл все еще отказывался верить в то, что Кэтлин решила навсегда порвать с ним.

– Гейл, я сейчас именно это и делаю. И еще. Если тебе не безразлична судьба своего ребенка, стань хорошим семьянином. Знай, что ни одна живая душа не должна знать, что где-то у тебя есть любовница. А люди всегда узнают про такие вещи. Так что мой тебе совет: будь верен жене.

– С каких это пор Кэтлин Ивер стала читать проповеди о святости уз брака? – ядовито поинтересовался Гейл.

– С тех пор как узнала, что чуть не лишила ребенка отца. Извини, Гейл, но у меня дела.

Кэтлин аккуратно положила трубку на рычаг. Еще одна ниточка, связывающая ее с прошлым, разорвана. Навсегда.