Принц и инспектор Вест

18. ПРЕВРАЩЕНИЕ

На следующее утро Роджер прежде всего спустился к почтовому ящику, но газеты уже были вынуты. Шипение, сопровождавшееся приятным запахом, говорило о том, что на кухне жарится бекон. Кухонный стол был наполовину накрыт, две развернутые газеты лежали на коробке с мармеладом. Роджер склонил голову набок, оценивая обстановку, улыбнулся и прошел к плите, где хлопотала Джанет, одетая в старый, сильно севший джемпер. Подкравшись сзади, он обнял ее и прижал к себе.

— Бестолочь! Как ты испугал меня! — закричала она. — Когда ты, наконец, поймешь, что так нельзя. Это не место для идиотских шуток: сковорода полна горячего жира. Когда-нибудь случится несчастье и ты сам пожалеешь.

Он поцеловал ее в щеку:

— Да, моя дорогая.

— Ты сегодня какой-то странный. Что тебе нужно? — подозрительно спросила она.

— Чем скорее я уберусь отсюда, тем лучше, — покорно сказал Роджер. — Я вижу, это утро не для меня. Мне хотелось бы посмотреть и на этих обормотов: стол накрыт наполовину, газеты засунуты в мармелад и…

— Иногда они становятся невозможными, — беспомощно сказала Джанет. — Можно подумать, что они будут вести себя прилично, когда все дома. Если они могут улизнуть от любой, даже самой легкой работы, они это делают. А с тех пор, как у них появились велосипеды, с ними просто сладу нет. Они удирают рано утром и возвращаются поздно ночью. Все время где-то болтаются.

В саду послышался велосипедный звонок, на узкой дорожке зашуршали шины, заскрипели тормоза, велосипеды стукнулись о стену, и мальчишки влетели в дом — Ричард на ярд впереди Мартина. Глаза их сверкали, они были возбуждены. Джанет и Роджер молча смотрели на них.

— Пап, ты не поверишь, — начал Ричард. — Мы только что это услышали… Мы были напротив у Мики Робертсона… Миссис Робертсон не возражает, если мы.

— О Боже! Дай я расскажу им. Не нужно тратить столько времени напрасно, — сказал с упреком Мартин. Он говорил и вел себя так, словно ему было восемнадцать лет, а не одиннадцать. — Они опять чуть не убили принца Асира вчера вечером, отец.

Джанет замерла с вилкой в руке, забыв о сосисках, которые возмущенно прыгали на сковороде. Она не замечала даже раскаленный жир, который летел во все стороны.

— Это точно? Вы уверены? — медленно спросил Роджер.

— Да, уверены, — вмешался Ричард. — Мы слышали это по радио. Миссис Робертсон не возражает, если мы пойдем и послушаем. — Он торжествующе посмотрел на Мартина.

— Это произошло в театре, — уточнил Мартин. — Кажется, он называется Опера́.

— В Париже, во Франции, — вставил Ричард.

— Я знаю, болван. Почему ты…

— Не смей с ним так говорить, — вмешалась Джанет. Она наконец обратила внимание на жир, который летел во все стороны, и сняла сосиски.

— Как это произошло? — спросил Роджер.

— Стреляли, — выпалил Ричард.

— Попытка покушения, — объяснил Мартин.

— Кто-нибудь пострадал?

— Да, — сказал Мартин. — Один человек почти убит. Говорят, что он умрет. Генерал Фуз или что-то похожее. Фу… Фу…

— Фузаль. — У Роджера похолодело сердце.

— Правильно, — сказал Мартин. — Он был ранен в голову. Принц не пострадал. Но, отец, он проявил храбрость. Он настоял на том, чтобы пойти на концерт, будто ничего не произошло, не позволил властям отменить его. Вот это и есть, по-моему, храбрость.

— Я не думаю, что смогу быть таким же храбрым, — сказал Ричард с подкупающей откровенностью.

— О, я бы.

За завтраком Роджер почти не говорил. Молчание родителей подействовало на ребят. Они без напоминания убрали со стола и очистили от мармелада экземпляр «Глоба». В «Глобе» печаталось много сенсационного, включая информацию о попытке убить Гризельду Барнетт. Со времени убийства Уайттекера — специального корреспондента «Глоба», погибшего при выполнении своих обязанностей, — все, связанное с принцем Асиром, стало главной темой этой газеты.

Мальчики быстро поели и отправились в школу еще до того, как Роджер выпил вторую чашку чая. Он думал о старом генерале Фузале, его нескончаемом хождении взад-вперед в гостиничном дворике, его морщинистом лице и мудрых добрых глазах. Он вспомнил его феску, его скромность. В ушах Роджера звучал его голос, говоривший о безопасности принца.

Именно Фузаль сообщил о том, что Джанет в безопасности.

Джанет взяла чашку у Роджера.

— Я не могу забыть его лицо, — сказала она. — Оно все время стоит передо мной.

— Асира?

— Да, конечно. Он так молод, но глаза у него такие старые, будто он все время смотрит в могилу.

Фантазии не часто посещали ее.

— Я знаю, что ты имеешь в виду, — сказал Роджер.

— Почему они так настойчиво хотят его убить?

— Я не уверен, что мы это уже знаем, — ответил Роджер. — Я не знаю. Я уверен, что карлик, затерявшийся где-то в Англии, связан с этим делом. Возможно, именно он стрелял в Милане. Если бы только он попал нам в руки… — Он помолчал. — Если бы были хоть какие-нибудь сведения о маленьком негодяе, мы бы увидели его в Скотленд-Ярде. — Он отодвинул кресло. — Я захватил некоторые доклады. Посмотрю их здесь, надеюсь, мне никто не помешает.

— Хорошая мысль, — сказала Джанет.

Роджер углубился в чтение бумаг, а Джанет начала мыть посуду. Она уже почти закончила, когда услышала его возглас. Войдя в комнату, она увидела, что лицо его преобразилось: исчезли нахмуренные брови, пропало выражение озабоченности, глаза загорелись.

Роджер вытащил сигарету, закурил и посмотрел на жену.

— Нашел возможную разгадку, — сказал он.

— Насчет карлика?

— Да.

— Не понимаю.

— Чего же тут не понимать! Мне следовало бы всыпать как следует за то, что не прочитал это сообщение раньше. Гаррисон — этот парень на аэродроме, помнишь? Он вставил в доклад информацию о певице Телисе. Мартин и эта приятельница принца натолкнули меня на хорошую мысль. В аэропорту ее встретил молодой человек с машиной, на заднем сиденье которой находился ребенок. Между певичкой и принцем имеется связь и, если этот «ребенок»… — Он замолчал.

— Не говори никому, что слышала мои бредовые догадки на этот счет. Возможно, они отпадут, но, если мысль Мартина приведет к каким-нибудь результатам, я куплю ему спидометр на велосипед.

— Ты не сделаешь этого, — сказала Джанет. — Он начнет гонять еще быстрее, чем сейчас.

— Мы поговорим об этом позже. Для начала я проверю Телису.

На этот раз он вел машину медленнее, чем обычно, — привычка, которую он выработал в себе, чтобы иметь время что-то обдумать или успокоиться.

В Ярде он, не останавливаясь, прошел в кабинет, коротко отвечая на приветствия сослуживцев. Дверь кабинета была широко распахнута. Неужели опять Четуорс? Нет, в кабинете находились Гаррисон и Мак, пшеничные волосы которого сияли на солнце.

— Доброе утро, — сказал Роджер. — Слышали?

— Как не слышать? Четуорс уже три раза звонил из дома и сейчас едет сюда.

— Ему нужно вставать пораньше, — заметил Роджер. — Ну ладно, посмотрим донесения из Парижа, когда они придут, и, если одному из вас повезет, он сможет пересечь пролив и поработать с французской разведкой. Лучше решить заранее — кто. Но прежде чем думать об этом, нужно кое-что сделать здесь. Есть что-нибудь о карлике?

Гаррисон развел руки, которые напоминали два маленьких окорока:

— Исчез.

— Он выглядит совсем как ребенок… — начал Мак.

— У нас есть версия, на которую натолкнули меня вы, — прервал Роджер. — Нужно размотать ее как можно скорее, но с максимальной осторожностью, — будто работаете с динамитом.

Что-то от его вдохновения перешло к Гаррисону и Маку. Они внимательно слушали. Об этом должны знать только те, кто непосредственно занимается этим делом. Избегайте прессы. В нынешнем состоянии «Глоб» опубликует что угодно, проси их — не проси. Итак, вчера тем же самолетом, что и я, прибыла молодая итальянская певица. Я не знаю ее второго имени, но в Милане ее называли Телисой. На аэродроме ее встретили молодой человек и ребенок.

— Вы говорите о том сногсшибательном темноволосом пушистом существе? — вмешался Гаррисон. — Это же сама невинность… — Он помолчал, а затем возбужденно сказал: — Ребенок! В машине, которая встречала ее, сидел ребенок!

— О том и речь, — подтвердил Роджер. — Здесь и зарыта собака. Мы должны последить за ней, но так, чтобы она не заметила. Где она остановилась, где появляется, с ней ли все еще этот ребенок, что за человек встречал ее на аэродроме? И конечно, мы должны знать, зачем она приехала сюда. Какой-нибудь импресарио или, возможно, хозяин ночного клуба — неважно кто… Пусть выяснят, кто привез ее сюда. Делайте все в высшей степени скрытно, даже намека чтобы не было, в чем здесь дело. Используйте как можно меньше людей и отбирайте таких, у кого есть мозги.

— Хорошо, — сказал Гаррисон. — Что делать, если мы нападем на след карлика?

— Пока ничего. Тщательно наблюдайте за Гризельдой Барнетт. Ни в коем случае не давайте понять певице или карлику, что мы ими интересуемся. Все ясно?

— Все.

— Тогда отлично. Кстати, есть новости о Дулее?

— Операция прошла успешно, он поправляется.

— Отлично! — Роджер уселся за стол в хорошем настроении. На столе лежала стопка открытой корреспонденции, а наверху ой увидел длинное телеграфное послание, пришедшее, несомненно, из посольства в Париже, — конфиденциальный доклад о новом покушении. Не успел он просмотреть доклад, как зазвонил телефон.

— Десять против одного — это Четуорс, — сказал Роджер.

Это был он.

Четуорс посмотрел на Роджера и жестом пригласил его сесть.

— Итак, докладывайте. — Он мог быть хорошим слушателем, особенно когда одобрял то, что слышал. Сейчас он одобрял, но сдержанно. В конце доклада он откинулся в вертящемся стальном кресле в этом кабинете из сверкающего черного стекла и блестящих стальных трубок, служивших в Ярде для того, чтобы пустить пыль в глаза, и заявил: — Мы приветствуем все, что дает нам шанс. Но на этот раз надежд больше, поскольку ваш парень навел вас на блестящую мысль. Насколько все это соответствует действительности, разберитесь сами. В течение ночи у меня было четыре разговора с министром и одним из его секретарей. Можете считать, вам повезло, что вас не разбудили, чтобы сообщить об этом. Дело в том, долго ли будет так везти принцу? — не дожидаясь ответа, он хрипло продолжил: — Совершенно дурацкий вопрос! И все же, если вы быстро поймаете этого карлика и…

Зазвонил телефон.

Четуорс посмотрел на него, тяжело вздохнул и поднял трубку.

— Говорит помощник комиссара… Вест?.. Да, он здесь, подождите. — Он подвинул аппарат к Роджеру, но затем передумал и проревел в трубку: — Что, не можете подождать, пока я закончу с ним?! Это так срочно?! Это Гаррисон.

— Спасибо, сэр.

Роджер взял трубку, надеясь, что это действительно что-то неотложное, поскольку не стоило испытывать терпение Четуорса, у которого в таких случаях складывалось плохое мнение о человеке.

— Алло, Гаррисон, что такое?

От голоса Гаррисона, всегда дрожал телефон, поэтому слушать его приходилось, отставив трубку.

— Подумал, что вам это нужно знать немедленно, Красавец. Имя певицы — Телиса Пиранделло, она живет в меблированных комнатах вместе со своим кузеном и менеджером — парнем по имени Энрико Челли. Там же находится карлик. Просто, как ребенок; двое сказали, что видели его. Энрико и карлик прибыли днем раньше. Карлика зовут Марко. Она приглашена для выступлений в ночных клубах, кроме того, ей дают роль в большой музыкальной комедии, которую через пару месяцев выпускает Марк Коррисон. Она «находка» Коррисона. Он ее и вызвал. Наши акции поднимаются?

— Дальше им подниматься некуда, — тепло ответил Роджер.