Приют приговоренных детей

Глава 11. Пробудившийся вампир

Когда малыш выспался и начал бегать, мяукать и висеть на шторах, Эверилд решила, что он отошел от стресса и теперь его можно искупать. Она сняла котенка с бархатной шторки, взяв хулигана под живот, и отправилась с ним в ванную. В комнате для купания, она включила воду, а котенок замяукал, начал шипеть и царапаться.

— Я всего лишь тебя помою. — ласково проворковала вампирша.

Найденыш мыться совсем не хотел и когтями вцепился в одежду Эверилд. Она бережно его сняла, стараясь не раздавить. Она сунула его тельце под струю воды из крана, следя, чтобы в ушки ничего не попало, потом взяла мыло и стала мылить шерсть звереныша. Котенок орал дурным голосом и пытался сбежать. Когти проткнули кожу на руке, и вампирша с удивлением ощутила боль, увидев свою голубую кровь. Мыло жгло ей руку, а поцарапанный участок кожи нагревался, словно желая, что-то извергнуть из себя. Наблюдая за этим, в голове вампирши все больше закрадывалась уверенность, что артефакт перехода находится где-то в этой ванной.

Когда она отмыла Найденыша, то сильно удивилась, ведь он был белого цвета с рыжеватыми ушками и хвостом. Вампирша озадаченно почесала за ушком у котенка, но дикий зверь не остался в долгу и укусил Эверилд за лицо, попытавшись сбежать. Она удержала его одними пальцами, покинула ванную и направилась в главный зал, где около огня уже собралась детвора. Эверилд улыбнулась им, присела в кресло, и положила пушистую гадость на колени. Дети потянулись его тискать и гладить, котенок мурчал, а ребята радовались. Затем малыш спрыгнул с коленей и сбежал от чересчур активных людишек.

— А давайте играть в прятки? — подала голос главная заводила Ахуна.

Все поддержали идею и Данна начала водить. Эверилд посмотрела на часы, и немного помедлив, вышла из дома. Она направилась в сторону разрушенных взрывом домов. Где-то далеко стрекотали автоматы, раздавались взрывы, а в приграничье Варшавы, люди продолжали разбирать завалы. Среди разрушенного дома бродила женщина с безумным взглядом, и бледными губами.

— Он жив, а это кто-то другой. Бог не мог у меня отнять единственное дитя. — говорила женщина.

Она ходила среди развалин, кричала и плакала. Потом упала на колени и горько разрыдалась. Эверилд стало ее жаль, она подсела рядом, и погладила женщину по волосам. А мать, убитая горем, ничего не замечала, продолжая бормотать:

— Если он мертв, то и у меня нет смысла жить дальше! Он был единственной моей радостью в жизни.

— Я могу вам вернуть смысл жизни. — подала голос вампирша.

Женщина подняла глаза полные надежды.

— Он жив? Мой мальчик жив? — она вцепилась в вампиршу.

— Я не знаю, но если вы мне покажите тело, то может я смогу помочь.

— Жаль, что в наше время нет Лазаря, он бы вернул моего ребенка.

Эверилд улыбнулась, ведь он был жив и по сей день. Она взяла мягко за руку женщину.

— Вы покажите мне, где ваш сын? — твердым голосом велела вампирша.

Мать побрела в сторону, где среди сваленных трупов лежал мальчик лет тринадцати без одной руки, его глаза были закрыты, а кожа почти синей.

— Он же не умер? Мой мальчик, просто спит? — взмолилась она.

Эверилд не ответила, и прислушалась: слабое дыхание было почти не ощутимо, а сердце билось так, словно ребенок впал в летаргический сон. Она слушала еще пару секунд, пока сердце не начало замедлять стук и тогда она решилась.

— Сколько, говорите, мальчику лет?

— Четырнадцать. — проговорила она одними губами.

— Я верну вам его, но у меня есть условие.

— Какое?

— Вы будете вместе со мной заниматься спасением невинных еврейских детей.

— Все, что угодно, только верните мне его.

— Хорошо.

Эверилд подхватила тело, которое было легче снежинки. Они направились в сторону особняка, женщина шла следом, и рассудок к ней потихоньку возвращался. Вампирша видела, что та была на грани помешательства. Она внесла едва живое тело в дом. Агнешка перекрыла путь с веником в руке и хотела сердито возразить, но Эверилд отмахнулась от нее. Она занесла мальчишку в пятую комнату от входа.

— Подождите меня за дверью. И да, вынуждена вас предупредить, три дня он будет гореть в лихорадке. Потом еще неделю я не смогу вам позволить с ним видеться, пока он не обретет над собой контроль. Ну и на солнце он больше бывать не сможет.

Мать не вслушивалась в слова Эверилд, и просто на все ее слова кивала, ведь женщину волновало лишь одно, чтобы спасли ее сына.

— Я согласна на все.

Эверилд кивнула, секунды утекали, как песок сквозь пальцы. Прикрыв двери, она уложила ребенка на кровать и вонзила клыки в сердце. Тело дернулось, когда вампирша начала пить кровь. Когда она закончила, то вздрогнула, в углу стоял мужчина в черной рубашке и штанах. Она не могла понять, почему его не заметила, а главное, как он здесь оказался. Незнакомец поклонился глубоко и сказал:

— Я Лекс Корги, только что пробудился от сна. — он кивнул на стену и королева внимательно посмотрела на нее.

— Там тайная комната.

— Я надеюсь, вы людей в этом доме не тронули?

— Нет, но держусь из последних сил. Какой сейчас год?

— Одна тысяча девятьсот тридцать девятый год, восьмое сентября, мы находимся в Польше, где идет война. Поляки защищают территорию от вторжения немецких войск. Глотни моей крови, иначе сорвешься.

Он наклонился к руке вампирши и вонзил в нее клыки. Сделал три жадных глотка и отстранился. Он голодными глазами смотрел на мальчика.

— Сейчас я с вами выйду через окно и мы сможем поохотиться. — сообщила она.

Пока Эверилд открывала раму, она считывала его воспоминания и читала мысли. Он не мешал. Узнав все необходимое, она вложила ему свои воспоминания, и вампир опустился на колени и принес присягу.

— Я, вампир лунного затмения, Лекс Корги, клянусь Вам служить верой и правдой, и стану вашей тенью.

— Я принимаю вашу клятву, а теперь идем. — велела она.

Вампир легко запрыгнул на подоконник, они вышли на задний двор, покинули его и направились к месту, откуда меньше пахло кровью, но была еда, хотя Эверилд казалось, что сам воздух пропитался ее ароматом. Вампир быстро учуял немецких солдат, один из которых зычно отдавал команды строиться перед рвом. Слышался плач детей и причитания матерей. Когда все построились, вампиры уже приблизились к месту расправы. Они скрывались за густыми деревьями и наблюдали, как женщины стояли и плакали в разорванных платьях, это были евреи.

— Я отведу немцам глаза, ты убьешь парочку, устроишь переполох, а я уведу детей.

— Понял. — ответил вампир.

Он смазанным силуэтом скользнул к солдатам рейха, одному свернул шею, а другого выпил. Пока мужчина устраивал беспредел, Эверилд ментально коснулась сознания детей, уводя их под укрытие деревьев. Вампир прикончил десяток немцев и, насытившись, подошел к женщине с младенцем на руках.

— Вас я спасти не могу, но ребенок будет жить. — сказал он и мать благодарно взглянув, отдала ребенка.

Трупы вампир оттащил в лес. Он скользнул в укрытие, бережно касаясь телепатическими щупальцами сознания малышей, и они вместе повели их прочь. Эверилд узнала реку и деревья и, поманив вампира, провела его в тайный ход. Они прошли по подземелью, и вышли в часовню, затем поднялись наверх, где Эверилд вдавила выпуклые кирпичи, на гребне волны. Стена отошла в сторону, впуская запах топящейся печи и людей. Дети сидели, делая самолетики, и играя в истребителей. Еврейки закричали, и бросились к детям.

— Тише, полоумные, детей напугаете! — зашипела Эверилд.

Она первая вошла в комнату с камином, а за ней следом, испуганно оглядываясь, вошли детки. Последним покинул тайный ход Лекс с младенцем на руках. Вампир отошел от проема, и Эверилд, вдавив нужные кирпичи, заставила стену встать на место.

— Их родителей повели на расстрел. Мы с моим новым знакомым смогли только пятерых детей вывести из-под удара.

Женщины отмерли и занялись чудом спасенными малышами. Они плакали, и звали своих мам. Эверилд покинула главный зал, и новый знакомый увязался следом.

— Как давно идет война?

— Девять дней. Два дня назад немцы взяли Варшаву и отправились дальше в Европу. Я состою в отряде эсэс.

— Это кто?

— Элитные немецкие войска Гитлера.

— То есть, ты относишься к завоевателям?

— Так-то да, но пока они считают меня мертвой, я решила заняться спасением еврейских детей. Но скоро Гитлеру доложат, что я отсутствую, и мне нужно будет вернуться обратно.

— Люди научились связывать вампиров магической клятвой? — изумился пробудившийся вампир.

— Нет, но этот наглец в ультимативной форме потребовал, чтобы король вампиров подарил ему бессмертие, но он отказался. А я просто живу в Германии, и вступила в войска эсэс так, от скуки. Адольф знает, что я бессмертная, так что, когда до него дойдет информация о моей скоропостижной смерти, то он будет меня искать. А я еще не наигралась.

— Понятно, развлекаешься.

— Ну, что-то в этом смысле. — улыбнулась Эверилд.

— А я пока не знаю, чем заняться, поэтому буду ходить за тобой тенью.

— Когда определишься, скажешь. А пока что, наша задача: как можно больше вытащить детей из лап смерти. Я передам тебе всю информацию за последние сто лет, думаю, тебе хватит, чтобы разобраться во всем. Нет, за двести лет. — сказала она и начала передачу.

Вампир, выпучив глаза, старался сдержать крик. Ему это с честью удалось.

— Спасибо за информацию. Что планируешь делать сейчас?

— Найти котенка и с ним поиграть. — ответила Эверилд, ей сейчас хотелось ни о чем не думать и ничего не делать.

— А как же дети?

— Мы не можем спасать всех подряд, у людей могут возникнуть ненужные вопросы. Отвели смерть от шестерых, на ближайшую неделю хватит. На следующей недели приведем еще двоих.

— Как скажешь. Я совсем забыл, что нам надо не выдать свое существование.

— Хорошо, что вспомнил. — ответила королева вампиров.

Котенок сам ее нашел и стал кусать ноги. Вампирша сделала игрушку из веревки и фантика, и начала носиться с кошачьим детенышем по всему дому, а вскоре к игре присоединились спасенные дети, и стало весело. Эверилд вдруг поняла, что ей скучно, и она хочет сражений, выстрелов и много льющейся крови, но, увы, прямо сейчас она не может уйти, ведь у нее в комнате лежит будущий вампир. А потом она дала себе по лбу и обратилась к пробужденному вампиру.

— Где ты, говоришь, спал? Нам немедленно надо в эту комнату перенести ребенка.

Он без вопросов кивнул, и они вошли в комнату, где ребенок бился и хрипел, а мать сидела на краю кровати, стараясь его успокоить.

— Я же сказала, что ближайшие четыре дня к нему нельзя приближаться! А лучше год, пока этот новообращенный вампир не научится контролировать свою жажду крови!

— Что? Вы служители дьявола?

— Да, но имя Люцифер мне нравится больше.

— Ведь вампиры это миф.

— Вас укусить, чтобы вы поверили? — хищно обнажив зубы, поинтересовалась Эверилд.

— Не надо! — широкими глазами от удивления смотрела она на оживший миф и легенду.

— Хватит так смотреть! Да я вампир, он упырь, и ваш сын станет кровососом. Лучше идите в дом, там люди и им нужна помощь.

— Он, правда, будет жить?

— Да, и вас ещё переживет. А теперь марш к детям.

Женщина вздрогнула, словно от удара кнутом, но поднялась и спешно покинула комнату. Лекс показал Эверилд, как открыть тайный ход, вампирша открыла его, и они спустились со своей ношей вниз. Кругом было много пыли, но сейчас не до гигиены. Она уложила на ложе вампира, рычащего, и бьющегося в агонии ребенка. Он стонал, звал маму, но Эверилд прижимала его к постели.

— Мама рядом, все хорошо. — говорила она, а затем оставила мальчика одного в комнате, где на него случайно не наткнутся и он не сможет самостоятельно выбраться, потому что не знает где выход. Если только не хватит мозгов пробить стены.

— Знаешь что, Лекс? Нам надо сюда принести несколько человек, чтобы, когда обращение закончится, у него была еда.

— Здравая мысль, кто бы обо мне в спячке так позаботился. Я придумал! Я создам организацию: «помощь спящим вампирам». Задача доверенного лица, к моменту пробуждения, принести еду и оставить записи об изменениях мира. По-моему, это гениальная мысль. — обрадовался вампир и королева вампиров кивнула.

Они снова покинули особняк и отправились на поиски добычи. Забрели так далеко в лес, что наткнулись на отряд партизан. Осмотрели их оценивающим взглядом и синхронно выпрыгнули. Они жадно упивались кровью, а нескольких крепких партизан повязали. За раз они могли унести только четыре человека. Домой вернулись сильно за полночь, и свалили ужин вампира в углу. Один партизан пришел в себя, что-то промычал и попытался развязать веревки, но куда ему до мастерства вампиров. Эверилд равнодушно посмотрела на тщетные попытки пленника освободиться от пут и решила навести порядок в комнате.

В доме уже все спали. Эверилд поднялась наверх, взяла в кладовке ведро, швабру, в ванной набрала воды и вернулась в подземелье. За полчаса вымыла пол и протерла пыль. Затем она посмотрела на Лекса и сказала:

— Надо притащить еду для пленных.

Вампирша принесла консервы, галеты и рыбу, чтобы подкармливать корм.

Утром Эверилд пошла на прогулку по развороченным улицам. Дул холодный ветер и моросил дождь, а дороги местами раскисли. Она шла пешком до Варшавы, где по слухам, начиналось строительство концлагеря. Эверилд подошла к месту возведения, там избитые люди таскали кирпичи, а над каждой группой стояла надзирательница или надзиратель. Люди имели поникший вид, а где-то вдали звучали взрывы. Хотелась все бросить и устремиться туда, где кровь, стоны, и мольба о пощаде. Но здесь тоже неплохая кормушка.

— Быстро бегаешь. — сказал Лекс, появившись рядом.

— Знаю. Мне скучно. Вся эта затея по спасению детей скучна. Может, открыть лагерь для детей, приговоренных к смерти? — размышляла она тихо.

Люди работали, а надзиратели кричали на них. Один жирный немец развлекался, заставляя группу исхудавших мужчин прыгать, чтобы не попасть под плеть.

— Неплохая идея, но для ее реализации нужно работать здесь. — он обвел руками пространство.

Эверилд кивнула ему, и продолжила следить за перемещением надзирателей.

— Видишь ту немку?

— С кнутом и винтовкой?

— Ага. Надо ее выманить, чтобы я смогла принять ее облик. — подметила она.

Эверилд применила ментальную магию, и девушка, сказав своим подопечным, чтобы не пытались бежать, скользнула в сторону небольшой чащи. Эверилд молниеносно последовала за ней. Там она ее схватила, закрыла рот рукой, и клыками впилась в шею, выпивая кровь. Девушка пыталась вырваться, но тщетно. Когда надзирательница обмякла, Эверилд выпила все ее воспоминание, и тело вампирши стало стремительно меняться. Вампир лунного затмения смотрел на это превращение, открыв рот. Вот стояла перед ним Эверилд, а теперь стоит обнаженная немка. Лекс облизнулся, подошел, коснулся ее груди и прошептал:

— Я хочу тебя.

— Если Эрик Дарт узнает, то нам несдобровать.

Он провел рукой по ее спине, и сжал руки на ягодицах. Он поцеловал ей шею, и вампирша растаяла в его руках.

— Ты настолько боишься своего супруга? — шепотом спросил он.

— Нет, иначе бы не позволила тебе себя трогать.

Он опустился поцелуями на грудь, живот, и ниже, вампирша сдавленно застонала.

— Да! Еще!

— Глаза мужчины горели страстью, он стал спешно снимать штаны, и раздался окрик. Вампиры оторвались друг от друга. Эверилд спешно сняла одежду с трупа и переоделась, а Лекс подхватил бездыханное тело и скрылся из виду. В рощу вошел толстый немец.

— Вот, где вы фрау! — обрадовался полный немец и, раздевающим взглядом посмотрел на вампиршу.

Эверилд поморщилась, ведь эта очаровательная немка по уши была влюблена в этого омерзительного урода.

«Лучше бы я с Лексом переспала, а гнев Эрика как-нибудь переживу. Когда он развлекался с вампиршами, я ему ни слова не сказала. А он ревнует, видите ли, меня к вампирам. А может мне интересно, как ведут себя другие вампиры в момент страсти?»

Он обнял лже немку и припал к ее губам. Эверилд его оттолкнула и немного поразмыслив, сказала:

— Я не желаю больше быть с тобой.

— Что?

— У меня есть другой. — отрезала Эверилд.

— Кто он?! — завопил жирный немец.

В этот момент вернулся в рощу Лекс. Он нагло посмотрел на возлюбленного немки и ответил, насмешливо:

— Это я. Какие-то проблемы?

Пробужденный вампир демонстративно обнял Эверилд, и подмигнул ей.

— Ты! Ты! — брызжа слюной, вопил немец, раздавленный изменой возлюбленной.

Он сдернул с плеча Маузер, и выстрелил в парочку автоматной очередью, вот только Лекса и Эверилд на этом месте уже не оказалась.

— Да, я тебя… — толстяк перезарядил Маузер, и снова выстрелил в Лекса, упырь опять, играючи ушел с линии огня.

Вампирша услышала шорох, и едва слышный хруст веток. Эверилд с интересом ждала, что будет дальше. Ближайший кустарник кто-то раздвинул, чтобы оценить обстановку. Эверилд слышала чужие мысли:

«Что? Что за хрень здесь происходит?»

Из-за деревьев бесшумно шагнуло десять немцев с Маузерами наизготовку, и застыли, переводя взгляд с одного мужчины на другого. Высокий рыжий немец Фердинанд спросил требовательным тоном:

— Что происходит?

Они ожидали увидеть поляков, а вместо врагов видят жирного немца и странной наружности мужчину.

— Все в порядке, просто ревность редко позволяет мозгам взять вверх над чувствами. — спокойно сообщил Лекс, ворвавшимся немцам.

Жирный покраснел и побледнел.

— Его на расстрел. — кивнул начальник лагеря на несчастного влюбленного. — А ты возвращайся на работу.

— Так точно. И простите за учиненный переполох. — ответила Эверилд.

— А твой дружок пусть убирается по добру по здоровому. — скомандовал начальник лагеря.

Эверилд выразительно посмотрела на Лекса, и тот кивнул, слившись с деревьями.

— Надо его пригласить в эсэс. — задумчиво потерев нос, решил начальник.

— Я передам ему, что вы желаете его видеть своим работником. — покорно сказала Эверилд и вышла к группе пленных.