Признание Моён

Глава 5. Выбор

1

О том, что Моён пропала, Сичжин узнал на следующий день. По словам младшей медсестры госпиталя, приехали полицейские и забрали ее вместе с Фатимой. Сичжин заподозрил неладное, земля ушла из-под ног. Это точно было делом рук Аргуса.

Еще ночью, когда группа «Альфа» отправилась на поиски грузовика, Сичжин почувствовал: что-то не так. Все прошло намного спокойнее, чем он предполагал. Бандиты в масках забрали бриллианты и без лишних возражений вернули фургон. Но самого Аргуса нигде не было. Сичжину показалось странным, что такая важная сделка проводится без главаря, но требовалось как можно скорее доставить лекарства Мёнчжу, поэтому он забрал фургон и направился в госпиталь, отогнав тревожную мысль.

Сейчас же Сичжин пытался дозвониться до Моён. Сигналы шли, но трубку не брали. Его не покидало дурное чувство, он начинал сходить с ума. Если с Моён что-то случилось, он убьет Аргуса… Не успел он додумать, как позвонил сам Аргус и с издевкой в голосе назначил Сичжину встречу. Цена – жизнь Моён. Если Сичжин хочет спасти Моён, то пусть приезжает на дорогу за границей города. И главное условие – капитан должен быть один.

Сичжин без промедлений сел в джип и направился в сторону назначенного места. Он гнал по неровной грунтовке со скоростью 120 километров в час. Машина подскакивала на кочках так, что казалось, вот-вот лопнут колеса.

Приблизившись, Сичжин увидел на дороге одетую в красное платье девушку. Закованная в наручники Фатима тряслась от страха. Ее рот был заклеен зеленым скотчем. Сичжин сразу же ударил по тормозам и вывернул руль, чтобы остановить машину. Чуть не скатившись по крутому склону, автомобиль с трудом встал на месте. Сичжин выпрыгнул из джипа и бросился к Фатиме. Но стоило ему взять девушку за руку, раздался выстрел, и пуля вонзилась Фатиме в бедро. Сичжин успел ее подхватить и в бешенстве осматривал местность, озираясь по сторонам. Те самые бандиты, которых он видел прошлой ночью, направлялись в их сторону, держа пистолеты наготове. Сичжин уложил Фатиму на землю и потянулся за оружием.

В это время из-за спин бандитов показалась Моён со связанными руками и ногами, а к виску девушки Аргус приставил пистолет. Она смотрела на Сичжина, прикусив нижнюю губу от страха. Ее глаза были наполнены слезами. Сичжин поднял пустые руки в воздух и медленно встал на ноги. Аргус ухмыльнулся, довольный унижением противника, и медленно подошел. Не удостоив капитана и взглядом, он присел рядом с Фатимой, которая лежала на земле и стонала от боли.

– Очень больно? Но что же делать? Сейчас врач не сможет тебе помочь, – глумился Аргус, снимая с себя шарф и обматывая им рану на ноге девушки.

– Убери руки! – прошипел сквозь зубы Сичжин.

– Ты, кажется, не понимаешь, что происходит. Сдохнуть хочешь? Или хочешь, чтобы твою девушку прикончили? Моя очередь раздавать приказы, капитан. Единственный человек, в которого не будут стрелять мои ребята, – это я. – Аргус смерил Сичжина свирепым взглядом.

– Что тебе надо?

– Вот именно. С этого нужно было начинать. Работу лучше обсуждать в чисто мужской компании.

Аргус мотнул головой в сторону своих приспешников, и те усадили Моён в черный автомобиль. Сичжин инстинктивно дернулся, чтобы броситься защищать девушку. Но Аргус предупредил его, чтобы тот не двигался с места. Сичжину ничего не оставалось, кроме как подчиниться и наблюдать за противником.

– Сегодня в полночь Северному Уруку будет передано оружие. Когда эта сделка состоится, моя страна планирует разобраться со мной. Но я хочу и денег заработать, и не умереть при этом. Поэтому ровно в момент совершения сделки ты должен подготовить мне путь, по которому я смогу покинуть эту страну. Вот что мне надо. Путь для отступления. Спаси меня еще раз, как тогда, капитан, – говорил Аргус, поднявшись и невозмутимо отряхивая руки. – Время отступления – ноль часов пять минут. Ни раньше, ни позже. Ты же не знаешь, не решу ли я взять и продать куда-нибудь твою женщину по дешевке?

– Я сам тебя убью. Чего бы мне это ни стоило, я лично тебя убью, – выплюнул Сичжин в лицо Аргусу. Разозлившись, он перешел на корейский.

– Из-за тебя я начал подумывать, не начать ли учить корейский. Поехали.

Аргус сплюнул на землю и направился к автомобилю. Его бандиты, охраняя босса, до последнего держали Сичжина и Моён под прицелом. Сичжину оставалось лишь беспомощно сидеть на пыльной земле и смотреть вслед удаляющимся автомобилям. Через тонированные стекла он даже не смог разглядеть лицо Моён.

2

Сичжин усадил раненую Фатиму в джип и направился в штаб «Тхэбэка». Оставив автомобиль на парковке и передав девушку военному врачу, он вошел в кабинет командующего.

– Эй, ты что, с ума сошёл? – крикнул подполковник Пак, увидев испачканную в крови форму Сичжина. – Приди в себя! Спасение заложника? Какой значок висит на твоей военной форме? Думаешь, ты в группе «Альфа»? Ты за пределами своей страны! Ты сапер, приехавший для восстановления мира.

– Я должен идти. Я поеду, – настаивал Сичжин, понимая, что ему некуда отступать.

– Куда ты собрался? Жди. Это приказ, так что жди! – резко сказал подполковник Пак и сердито посмотрел на капитана.

– Передо мной… Перед моими глазами… – Сичжин еле сдерживал слезы. – Я должен идти. Я скоро вернусь.

– Эй, ты что, не видишь? Меня вызывает главнокомандующий – вот, кнопка под номером два. А под номером три – Голубой дом! Что прикажешь мне делать? Молчи, ни звука, иначе я лично тебя со службы выкину… Честь имею. Командующий штаба «Тхэбэк» подполковник Пак… – Прочистив горло, подполковник Пак нажал на кнопку «три» на проводном телефоне и начал разговор.

– Отдел международной безопасности Голубого дома. Начнем с главного. Это точно похищение? – по громкой связи раздался голос главы отдела безопасности. На фоне были слышны и другие звуки, словно там играли в гольф.

– Не совсем, но ситуация похожа… – начал подполковник Пак, внимательно наблюдая за Сичжином.

– Это похищение, – вмешался Сичжин, не в силах больше сдерживать эмоции.

Подполковник Пак бесшумно выругался.

– Вы уверены? По каналам ЦРУ передавали другую информацию. – рассеянно спросил глава отдела.

– Это точно похищение. Противники – около пятнадцати вооруженных бандитов… – спешно ответил Сичжин.

– Мне уже доложили во время брифинга с США, поэтому довольно. Нам нужно все обсудить, мы с вами свяжемся. Пока ситуация полностью не прояснится, держите все в тайне и ожидайте.

– Так точ…

– Мы не можем ждать! Не можем терять время. Я приступаю к освобождению заложника согласно мерам в чрезвычайных ситуациях, – решительно сказал Сичжин, перебив подполковника Пака.

– Что? Вы не слышали, что я сказал? Послушайте, капитан Ю. Думаете, раз мы спустили вам тот случай с VIP-пациентом из Лиги арабских государств, вам можно не воспринимать Голубой дом всерьез? Страна для этого вложила в вашу руку оружие? Сейчас проблема не в жизни одного конкретного человека, это вопрос на уровне правительства! – В голосе главы того самого правительства слышалось раздражение.

– Если страна равнодушна к жизни отдельных людей, то у нас проблема. Я не знаю, какая родина у вас, но я буду защищать свою.

Сичжин холодно взглянул на телефон. Ему больше не на что и не на кого было положиться. Он в последний раз отдал честь подполковнику Паку и покинул кабинет. В спину ему полетели гневные крики, но Сичжин не обращал на них внимания. Солдат Республики Корея отправился спасать гражданина Республики Корея. Он точно знал: никто не в силах его остановить. Возможно, политики в правительстве и впрямь переживали о безопасности государства, но он отдал молодость и посвятил всю жизнь защите своей родины. Он верил, что таким образом защищает жизнь граждан и безопасность своего государства, и потому готов был умереть без почестей и благодарностей со стороны родины. Но сейчас эта вера пошатнулась.

– Остановитесь. Вам приказано ждать. – Караульный преградил ему дорогу. – Приказ подполковника Пака.

– А у вас крепкие ворота? Я уже несколько раз разбивал машину и уверен, что этот удар она выдержит, – угрожающе сказал Сичжин, опустив стекло.

В тот же миг в будке охраны раздался звонок и пару секунд спустя караульный передал беспроводной телефон Сичжину.

– Это вас. Главнокомандующий войск специального назначения.

Сичжин неохотно взял трубку и после тяжелого вздоха приложил телефон к уху.

– Честь имею. Капитан Ю Сичжин.

– У тебя ровно три часа. Я ничего не знаю о твоих действиях в эти три часа. В течение этого времени ты не член группы «Альфа», не командир отряда «Моуру», не капитан сухопутных войск Республики Корея. Есть возражения? – решительно сказал генерал-лейтенант Юн.

– Никак нет. – Сичжин понял, как сильно заботится о нем генерал-лейтенант Юн.

– У меня все.

– Честь имею!

3

– У меня останется много хороших воспоминаний об Уруке. И ты отлично подходишь для последней ночи, – сказал Аргус, сопроводив Моён гнусным взглядом.

По спине Моён словно пробежали тысячи насекомых. Она собрала все силы, чтобы не расплакаться, и пронзила Аргуса взглядом. Руки и ноги девушки были по-прежнему связаны, и ничего другого ей не оставалось. Моён без конца прокручивала в голове последние слова Сичжина: «Я обязательно вас найду и обязательно спасу. Вы же знаете, я прекрасно справляюсь со своей работой. Поэтому не бойтесь и не плачьте». Она не сомневалась. Он обязательно придет, чтобы ее спасти.

Аргус какое-то время разглядывал девушку, после чего резко сорвал скотч с ее губ. Было ощущение, будто бы он сорвал его вместе с кожей. Моён вскрикнула от боли.

– Хорошая работа, доктор. Говори, если что-то нужно.

– Тогда помолчи немного. Я продумываю, как мне лучше себя вести. Просто я раньше никогда не была в заложниках, – ответила Моён на корейском, вложив в свой взгляд всю ненависть.

– Прячешься за незнакомым языком, прямо как твой парень? – усмехнулся Аргус.

– Черт бы побрал эту клятву Гиппократа. Зачем спасать таких гадов? Кому это нужно? – продолжала бубнить на корейском Моён.

– Это не то, что обычно говорят своим спасителям, но лучше тебе перейти на английский, если не хочешь умереть. – Аргус приставил пистолет к виску девушки.

– Не знаю, что ты затеял, но если хочешь выручить деньги за мое тело, то забудь. У меня больше долгов, чем денег, – не сдавалась Моён. Внезапно страх рассеялся, и она даже смогла ухмыльнуться.

В один миг Аргус направил пистолет в лицо девушки. Моён повалилась на пол вместе со стулом, к которому была привязана. При падении она разбила губу и чуть было не закричала от боли, но смогла сдержаться, сжав зубы, и не издала ни звука. Во рту почувствовался привкус крови.

– In English, – прошипел Аргус.

Его бандиты снова подняли девушку. Кажется, она поранила еще и веко. Превозмогая боль, Моён несколько раз моргнула. Аргус склонился прямо к Моён.

– Большой босс умный, забавный и очень загадочный. Но у него много секретов, поэтому он будет часто пропадать, с ним будет сложно связаться, и однажды он исчезнет навсегда, – насмешливо пробасил он ей прямо в ухо.

Девушке стало так противно, словно ей в ухо залезла гусеница. Моён забилась в путах, на что Аргус рассмеялся, выпрямился и посмотрел на нее сверху вниз.

– Вам лучше расстаться. Это не угроза, а предупреждение. – Он постучал пальцем по лбу Моён.

– Такие вещи обычно говорят, протягивая конверт с деньгами. А перед собой ставят стакан с водой. Кто же с пустыми руками расстаться предлагает? Тебе же до смерти интересно, о чем я говорю? Тебе знать не обязательно, кусок мусора!

Моён почувствовала, что готова убить эту тварь. Такое с ней было впервые. Ни к кому и никогда она не испытывала такой ненависти, чтобы желать смерти. Уловив ее злобу, Аргус отошел и нахмурил брови:

– А ты непростая штучка…

4

Проблемы нанизывались, как бусины.

После укола цефотаксима Мёнчжу пришла в себя. Температура упала до тридцати семи градусов. Зрачки реагировали нормально, а сыпь на коже начала проходить. Они справились с кризисом.

Тэён, просидевший всю ночь у кровати Мёнчжу, вышел из палаты, убедившись, что девушка уснула. Он прогуливался по тренировочной площадке, переводя дыхание, и вдруг ощутил пустоту на душе. Он понял, что уже давно не видел Сичжина. Тэён попытался связаться с ним по рации, но ответа не последовало. В голову лезли только дурные мысли.

Как он и опасался, в казарме никого не было. Форма Сичжина, вся в крови, была аккуратно сложена на кровати, сверху лежали его рация, пистолет, пояс и личный жетон с номером. Определенно, случилась беда. Моён, как ни странно, тоже нигде не было видно.

Тэён побежал в центр управления и позвонил в штаб, попросив соединить его с подполковником Паком. Вскоре телефонная линия заработала, и он услышал ворчливый голос начальника. Выговаривая Тэёну за звонок в штаб без веских оснований, он внезапно переменил тон и кинул тому подсказку: по его словам, шайка Аргуса похитила доктора Кан Моён, а Сичжин в одиночку отправился ее спасать. Подполковник Пак добавил, что он приказал Сичжину ждать помощи от американской стороны и ничего не предпринимать, но капитан ослушался его приказа и решил действовать сам. Соответственно, подполковник Пак не несет никакой ответственности за его действия. Прервав очередной длинный монолог подполковника, Тэён отдал честь и положил трубку. Он тут же передал группе «Альфа» приказ о сборе. Нужно было срочно спасать товарища, от которого отказались страна и армия.

– Итак, мы приступаем к запрещенной операции. Вероятен вооруженный конфликт с бандой хладнокровных преступников, и никакого прикрытия у нас при этом не будет, – объяснял Тэён членам группы «Альфа», собравшимся в оперативном центре. – Всем придется снять форму, и, возможно, кто-то не вернется. Вы можете отказаться от участия. Есть возражения?

Сержант Чхве, сержант Им и младший сержант Кон обменялись взглядами и покачали головой.

– Никак нет! – решительно ответили они в унисон.

– Хорошо. Отпуск закончился. С этого момента вся группа «Альфа» вернулась в строй, – твердо сказал Тэён, и члены группы «Альфа» пошли готовиться к операции.

Они сняли форму и переоделись в гражданскую одежду. Тэён тяжело вздохнул и направился в госпиталь.

– Мне все больше нравится видеть твое лицо сразу после пробуждения. Я в порядке. Продолжаю принимать лекарства. – Мёнчжу проснулась от звука открывшейся двери и улыбнулась Тэёну.

– Это хорошо… – Тэён подошел к Мёнчжу и поправил волосы у нее на лбу.

– А почему ты в гражданской форме? Куда-то собрался?

– Мы не можем связаться с Большим боссом и Моён. Нам сообщили, что Моён похитили, а Большой босс направился в одиночку её спасать.

– Значит, сейчас…

– Ты говорила, что мой подарок в пути. Можно открыть его сейчас?

На лице Мёнчжу отразилось удивление. Тэён приник губами ко лбу девушки и нежно поцеловал. Ресницы Мёнчжу затрепетали. Отстранившись, Тэён снял с шеи свой жетон и вложил его в руки Мёнчжу.

– Сохрани его. Ты же знаешь, что взамен утерянного придется покупать новый жетон за свои деньги?

– Ты же знаешь… что должен обязательно вернуться? – Мёнчжу вцепилась в руку Тэёна, явно не желая расставаться с любимым. Болезнь высосала из девушки все силы, и ее рукопожатие было очень слабым.

Тэён в последний раз погладил ладонь Мёнчжу, сухую, как осенний лист, и поднялся с места. Пора, нужно спасать товарища.

5

Искусно избегая установленных повсюду камер слежения, Сичжин успешно проник в логово Аргуса. Сначала он проверил подвал, где когда-то был заперт управляющий Чин. Там не было ни души. Он уже собирался подняться наверх, но резко остановился и повернул обратно: он вспомнил, как Аргус, заходясь от кашля в клубах слезоточивого газа, пытался сбежать через заднюю дверь. Сичжин ненадолго включил фонарь и посветил в ту сторону. Вдоль одной стены громоздились железные ящики, столешницы и складные стулья. Противоположную стену ничто не закрывало, но двери в ней не было. Сичжин попытался нащупать дверь рукой. Стена была бугристой и шершавой. Продолжая в темноте водить рукой по стене, Сичжин наконец наткнулся на участок с другой фактурой. Здесь стена была гладкой и даже приятной на ощупь. Сичжин снова включил фонарик и внимательно осмотрел это место. Эта часть стены была сделана из другого кирпича, промежутки между камнями тоже отличались. Он налег плечом и со всей силы надавил на стену. Стена поддалась и, превратившись в дверь, пропустила Сичжина.

Сделав шаг, он сразу понял, что под ногами трава. Сичжин выключил фонарик и медленно двинулся вперёд. Перед глазами появилась ярко освещенная вилла в европейском стиле, с просторным садом, где били фонтаны, а деревья были аккуратно подстрижены. Землетрясение, накрывшее весь Урук и превратившее его в ад, сюда не добралось. Словно черно-белый фильм неожиданно стал цветным.

В этот момент возле ног Сичжина в землю врезалась пуля. Он быстро спрятался за деревом и стал осматривать местность. С балкона второго этажа открыли стрельбу, но выстрелы были бесшумными. Сичжин отточенными движениями перекатился по траве и спрятался за другим деревом, откуда сам выстрелил в постового. Пуля попала охраннику прямо в живот, и в ту же секунду открылась входная дверь на первом этаже. Из нее выбежали пять или шесть бандитов, беспрерывно стреляя. Сичжин достал еще один пистолет, лег на землю и открыл огонь сразу двумя руками. Трое бандитов упали.

И вдруг буквально из ниоткуда на оставшихся бандитов посыпался град пуль. Сичжин с удивлением обернулся и увидел приближающуюся к нему группу «Альфа» во главе с Тэёном.

– Отпуск группы «Альфа» окончен, – с широкой улыбкой сказал Тэён.

Члены отряда встали перед своим командиром и приветственно подняли руки. Сичжин почувствовал, как к горлу подступают слезы. Страна и армия его бросили, но друзья остались рядом.

Пятеро военных, борцов за справедливость, уверенно направились в сторону виллы.

6

Лишние хлопоты вызывали у Аргуса головную боль. Чтобы отвлечься от проблем, он завел аквариум и запускал в него рыбок разных видов. Кормил он их по минимуму, и голодным рыбешкам приходилось биться за крохи еды. Самых слабых съедали особи посильнее. Когда оставалась всего одна рыбка, Аргус подселял к ней новых. Если ты выжил один раз, это не значит, что жизнь удалась, ведь мог появиться кто-то сильнее. «Кто же победит в этот раз?» – думал Аргус, заинтересованно наблюдая за аквариумом.

– Сделка на севере состоялась. Сейчас занимаемся переводом. – Один из его помощников проверил состояние счета на ноутбуке, стоявшем на столе у стены.

Ну что ж, оружие без проблем добралось до полковника. Аргус удовлетворенно улыбнулся и выпрямил спину. Он встретился взглядом с Моён, привязанной к стулу. Девушка уже несколько часов не сводила с Аргуса пристального взгляда. Но другого и нельзя было ожидать от избранницы Сичжина, упрямой и непримиримой.

Аргус самодовольно ухмыльнулся в ее сторону и открыл сейф в стене. Внутри ярко блеснули драгоценные камни, извлеченные из живота управляющего Чина. Аргус сложил бриллианты в мешочек и убрал во внутренний карман.

– Что делать с детьми? – спросил помощник, закрыв ноутбук и передав его Аргусу.

Все ребята из деревни-призрака были спрятаны в его логове. Вопрос навел Аргуса на мысли о Фатиме. Попытка сорвать эту красную розу обернулась трагедией. Аргус снова запылал от злости, вспомнив, как она выпустила пулю ему в живот. Это был верх человеческой неблагодарности. Аргус сожалел, что прострелил ей лишь бедро, а не голову.

– Все сувениры, что не влезут в чемодан, придется выбросить.

Помощник по рации передал приказ Аргуса бандитам, охранявшим детей. Жизнь этих ребят для Аргуса значила даже меньше, чем рыбки в аквариуме. Ведь в мире полно несчастных голодных сирот.

Аргус взглянул на наручные часы: до полуночи оставалось пять минут.

– Время вышло. Интересно, сдержит ли твой парень обещание или сбежит? Наденем красивую одежду и пойдем проверять? – сказал Аргус и вразвалку подошел к девушке.

Моён набрала слюны и плюнула ему под ноги. Стерва! Аргус дал девушке пощечину и кивнул помощнику, подавая знак. Тот вышел за дверь и вскоре вернулся с жилетом, на котором была установлена бомба. Аргус, который сам пробыл какое-то время в заключении, не очень любил прибегать к подобным методам, но жилет с бомбой считал весьма неплохой идеей. Лицо Моён исказилось от ужаса.

Все шло по плану. В центре вертолетной площадки стоял Сичжин с пистолетом наготове. Аргус скорчил мину и неторопливо направился в его сторону. Позади него бандиты вели Моён, набросив ей на плечи пальто Аргуса.

– Я подготовил для тебя путь отступления. Вертолет прибудет в назначенное время. – Сичжин держался спокойно и уверенно, не сдвинувшись с места.

– Я просил только о плане побега, а ты любезно еще и гида предоставил? – съязвил Аргус.

– Я выполнил свою часть сделки, очередь за тобой. Отпусти заложницу, – потребовал Сичжин. Он смотрел на девушку через плечо Аргуса. – Ты ее ударил?

Сичжин перезарядил пистолет и передал по рации:

– Всем снайперам приготовиться.

Увидев рану на лице любимой, Сичжин потерял способность хладнокровно принимать решения. Даже капитан группы «Альфа» может утратить решимость и рассудительность, если дело касается женщины. Но было бы странно, если бы Аргус не подготовился к чему-то подобному. Он цинично ухмыльнулся Сичжину и снял с плеч Моён пальто. Сичжин пришел в ужас.

– Стоять! Стоять! Всем снайперам отбой! – закричал он так громко, что вокруг разлетелось эхо.

Аргус невозмутимо потряс беспроводным детонатором, который держал в руках. Ситуация была безвыходная. Если кто-то выстрелит в Аргуса и тот выронит детонатор, жилет на девушке взорвется. Сичжин запаниковал и по рации обратился к команде за помощью.

Наконец наступило условленное время. Вдалеке послышался звук вертолета. Аргус посмотрел на небо: вертолет подлетал к вилле. Один из помощников размахивал сигнальной палкой, указывая место для посадки. Лицо Аргуса постепенно становилось все злее.

– Хватит шутить, сажай вертолет. – Он повысил голос.

– Сначала отпусти девушку. Иначе этот вертолет никогда не сядет.

– Сначала я должен добраться до безопасного места. Иначе эта девушка умрет.

Не успел Аргус договорить, как кто-то вышел из темноты и встал рядом с Сичжином. Это был член группы «Альфа». Они обменялись фразами на корейском.

– Переведи, о чем они болтают, доктор, – приказал Аргус девушке.

– Они болтают о погоде. Мило спрашивают друг друга, как им нравится сегодняшняя погода.

Судя по равнодушному тону, Моён явно врала.

– Сдохнуть хочешь? – не выдержав, закричал Аргус и поднес пистолет к голове девушки.

Это был нужный момент. Пуля не задела Аргуса, лишь продырявила рукав пиджака. От неожиданности Аргус выронил пистолет.

– Ты с ума сошел? – Он угрожающе помахал детонатором.

– Да, я не в своем уме. Поэтому не вздумай пугать ее. Держись подальше и молчи. Твой противник – я. Возьми взамен в заложники меня. – Сичжин постепенно повышал голос. Казалось, он потерял рассудок.

– Откажусь. Путешествовать приятнее с красивыми девушками.

– Если она сядет в вертолет вместо меня, то это путешествие точно не будет приятным. Ведь завершится оно в одном из союзных арабских государств. А там, согласно закону арабских стран, тебя допросят спецслужбы. Не убьют, но это будет очень мучительно.

– Арабам нет смысла так со мной поступать.

– Почему же нет? Ты надел жилет с бомбой на человека, который спас генерального секретаря Лиги арабских государств.

Аргус задумался: что все это значит? Он искоса взглянул на Моён: всего лишь красивая кореянка, упрямая и решительная, но в целом ничего особенного.

Нельзя было упускать момент. Пока Аргус разглядывал девушку, Сичжин тихо обсуждал что-то с группой «Альфа», а потом обратился к Моён на корейском. Корейского Аргус не знал и ничего не понял. А когда заподозрил что-то неладное, было уже поздно. Сичжин выстрелил в девушку. Пуля попала в шов на левом плече жилета, ровно в то место, где находился передатчик, связывающий бомбу с детонатором. В тот же миг другая пуля прошла насквозь через бедро Аргуса. Аргус выронил детонатор и упал. Зазвучали выстрелы, и бандиты Аргуса в растерянности разбежались. Сичжин раскинул руки, и Моён бросилась к нему в объятия. Жилет с бомбой не взорвался.

7

– Вы в порядке? Покажите губу, – сказал Сичжин, взяв Моён за подбородок и заставив посмотреть на него.

Моён дрожала так сильно, что зуб на зуб не попадал.

– Он… Включился… – С выражением дикого ужаса Моён посмотрела на жилет. Таймер на нем начал обратный отсчет: осталась всего минута и тридцать секунд. – Время продолжает идти… Его нельзя просто снять?.. – Моён схватилась за застежки жилета.

– Остановитесь! Он взорвется, если попытаться его снять, – закричал сержант Чхве и со всех ног кинулся к Моён.

– Сколько это займет? – спросил Сичжин, крепко сжимая девушку в объятиях.

– Мне хватит минуты. Можно обезвредить ее в течение минуты. Не двигайтесь.

Сержант Чхве быстро достал из кармана универсальный нож и принялся обезвреживать бомбу.

– Я не двигаюсь… Я стараюсь не двигаться… – бормотала Моён, но все ее тело сотрясалось.

– Посмотрите на меня. Посмотрите мне в глаза. Помните мину и как я подшутил над вами? – сказал Сичжин, крепко сжав ладони девушки. – Вы тогда спросили меня, кто этот человек, что умеет обезвреживать мины складным ножом. Так вот он – это он. За пятнадцать лет службы, включая военную академию, я не видел ни одной бомбы, с которой он бы не справился. Он лучший специалист в нашей стране. Поэтому не переживайте. Мы ни за что не позволим вам умереть.

Моён закивала в ответ.

– Разборка бомбы прямо противоположна сборке… Бывают самодельные бомбы, в их устройстве непросто разобраться, но, к счастью, эта бомба собрана по американскому типу FM. Это просто дело времени, – уверенно сказал сержант Чхве.

– И все же… Осталось всего 50 секунд… Хотя бы вы убегите скорее подальше, – разрыдалась Моён.

– Вы не представляете, сколько всего мы можем успеть за 50 секунд! – Сичжин еще крепче сжал руки девушки.

– Готово. Снимаю, – сказал сержант Чхве. – Мне удалось снять жилет, но вот бомбу обезвредить не получилось. Взрыв произойдет. Прячьтесь!

Сержант Чхве снял с Моён жилет и запустил его в сторону опустевшей виллы.

– Ложись! – крикнул он.

Сичжин, не выпуская Моён из объятий, ринулся в противоположную сторону.

Бомба взорвалась с оглушительным грохотом, повредив при этом крышу и подняв огромный столб пыли.

– Большой босс, на девять часов! – услышал Сичжин голос Тэёна по рации.

Сичжин резко повернул голову влево. Из клубов пыли на него смотрело дуло пистолета, а за ним маячило лицо Аргуса. Сичжин обнял Моён и рухнул вместе с ней на землю. В тот же миг раздались выстрелы, и он бы погиб на месте, не будь на нем бронежилета. Под градом пуль, собрав все силы, Сичжин слегка приподнялся.

– Забудьте это, – сказал он, одной рукой закрывая глаза Моён, а другой прицеливаясь в Аргуса.

Все три пули пришлись на жизненно важные органы. Так рядовой Райан встретил свою смерть. Сичжин снова повалился на землю и закрыл глаза. И увидел лицо, словно на фотографии, – лицо капитана Ким Чжинсока, ценой собственной жизни спасшего Сичжина и Аргуса. Он лучезарно улыбался. Сичжин крепко зажмурился, а по его щеке пробежала слеза.

8

Мёнчжу победила в войне с вирусом М3 и теперь утонула в любви, которой ей так не хватало. Девушка ни на шаг не отходила от Тэёна: они то поминутно целовались, то вместе заваривали рамен, а в людных местах заговорщицки шептались и смеялись. С трудом избежав смерти, Мёнчжу хотела, чтобы Тэён не сводил с нее влюбленных глаз, и то и дело притворялась больной. Тогда Тэён бросал все, будь то важное дело или ложка во время обеда, и бежал к ней.

Жизни управляющего Чина тоже больше ничто не угрожало. Но его бриллианты пропали, и он рыдал ночи напролет. Драгоценные камни были переданы американской стороне, и теперь вряд ли Чин Ёнсу когда-нибудь их увидит. К тому же скоро его депортируют в Корею, где возьмут под арест. Зная о его дурных наклонностях и опасаясь побега, солдаты охраняли управляющего Чина двадцать четыре часа в сутки.

Легче всех перенес болезнь рабочий Кан, и за время пребывания в госпитале он просто-таки расцвел. Вернувшись в Корею, он собирался взяться за учебу и попробовать стать врачом – если позволят способности. По иронии судьбы благодарить за эту мысль ему бы стоило Ли Чхихуна: во время приступа управляющего Чина, когда доктор пришел тому на помощь, по телу Кана словно пробежал электрический разряд.

К счастью, у доктора Ли вирус М3 не подтвердился. Первым эту новость сообщил ему рабочий Кан.

– Так я не заразился?.. Я не заразился! Я не умру! – радостно закричал Чхихун, проверив полученные результаты.

– Рады, что не умираете?

Вопрос прозвучал грубо, и лицо Чхихуна вытянулось.

– Я тоже, – поспешил сказать Кан Минчжэ. – Я тоже рад, что вы не умираете.

– Спасибо…

– Не нужно благодарностей. И извиняться не нужно. По крайней мере, я не собираюсь. Я подумал и понял, что всегда во всем винил других людей. В детстве винил маму, потом бедность – за то, что не мог пойти учиться, и общество – за то, что не мог устроиться на работу, здесь во всем винил бригадира… Это стало моей привычкой, поэтому я так себя повел – обвинил вас в том, что чуть не умер. Мне было очень страшно, пока я был заперт там, а винить в этом было некого. На самом деле я жив только благодаря вам… Потому что вы меня нашли.

Впервые рабочий Кан делился с кем-то тем, что было у него на душе. Ему стало так легко, он наконец сбросил с плеч свою тяжелую ношу.

– Спасибо, что вы так думаете, – ответил Чхихун, низко опустив голову.

– Я тоже. Я тоже благ…

– Тут вот…

– Что? Впрочем, неважно. Пойду я… Если вдруг снова захвораю, можно обратиться в вашу больницу «Хэсон»?

Чхихун едва не расплакался и быстро закивал. Так эти двое стали друзьями. Через открытое окно в комнату струились солнечные лучи, словно заверяя начало новых крепких отношений.

Санхён сразу же, как вернется в Корею, собирался поменять машину. Урук преподнес ему множество уроков, а самый важный такой: нужно есть то, что хочется, делать то, что хочется, и жить так, как хочется. При любой удобной возможности он упрашивал медсестру Ха помочь ему с выбором, но та неизменно отвечала, что не собирается выбирать чужую машину.

На магазине Даниеля появилась вывеска «Закрыто». Не сказав никому ни слова, ни с кем не попрощавшись, он забрал с собой Ёхву и отправился в бедные страны, где нужны были врачи и медсестры.

Детей из логова Аргуса вызволила группа «Альфа» и передала ООН. Бандитам, которые по приказу Аргуса собирались «разобраться» с ребятами, Тэён лично переломал руки и ноги. Теперь они проходили лечение в американской больнице, после чего их ждал арест.

Аргуса, погибшего от пули Сичжина, ждало бесчестье. Тело его, без орденов и цветов, отправили на родину. Правительство Америки, которое в политических интересах закрывало глаза на его незаконную торговлю оружием, сделало вид, что ничего не знает. Смерть бывшего солдата оказалась печальной и бесславной.

Но история Сичжина и Моён на этом не закончилась. Их любовь еще не прошла всех испытаний, уготованных судьбой, и впереди ждал долгий путь друг к другу.

9

Похищение, плен, насилие, взрыв, перестрелка, ранение… Все это сильно пошатнуло состояние Моён, и ее положили в госпиталь. Несколько дней девушка ни с кем не разговаривала, словно от шока потеряла дар речи. Она не отказывалась от посещений, но, когда приходил Сичжин, закрывала глаза и притворялась спящей. Сичжин какое-то время сидел около девушки, потом тихонько гладил ее по голове и выходил из палаты, меряя шагами коридор. Но Моён молчала не потому, что не могла говорить, – слишком много мыслей роилось в голове.

Так прошло несколько дней.

Закончив утреннюю перекличку, Сичжин, как всегда, побежал в палату Моён. Девушка сняла больничную одежду и, переодевшись в свой обычный наряд, сидела на кровати.

– Я войду ненадолго, – сказал Сичжин, постояв какое-то время у порога палаты.

Моён молча смотрела на него безразличным взглядом. Сичжин немного поколебался, после чего вошел внутрь и сел напротив.

– Как ваша рана? – неловко спросил он.

– Я была не в себе и все никак не могла спросить: как Фатима?.. – с трудом произнесла Моён.

– В порядке. Она проходит лечение в медицинском корпусе главного штаба. К счастью, с ней ничего серьезного, – улыбнулся Сичжин – он был так рад услышать голос Моён, впервые за столь долгое время.

– Это правда? – Лицо Моён застыло, как у куклы.

– О чем вы? – Сичжин перестал улыбаться.

– Просто кажется, что вы часто мне врете. – Моён сделала долгий и глубокий вздох, как перед началом длинной речи, и продолжила: – Вы говорили, что ребят из деревни-призрака всех распределили. Но это было не так.

– Простите, что соврал. Просто я не хотел, чтобы вы переживали, – ответил Сичжин, опустив взгляд.

– Вот как. О чем еще вы врали, чтобы я не переживала?

– Больше ни о чем…

– Снова ложь. Кажется, теперь я поняла, почему вы лжете. Это не та ложь, из-за которой я могу закатить истерику, разругаться и расстаться с вами. За вашей ложью всегда стоит чья-то жизнь или политика; вы лжете во имя родины. А шутите вы лишь для того, чтобы прикрыть это все. Вы и дальше будете старательно шутить, чтобы скрыть то, о чем не можете сказать, и в итоге нам не о чем станет разговаривать. А я хочу делиться с вами всем. Например, что с утра разозлилась из-за какого-то олуха, загородившего въезд на парковку, что не могла решить, какой суп мне съесть на обед, что раздражена из-за того, что не пришла моя посылка. Было бы здорово, если бы я могла делиться с вами такими мелочами.

– Рассказывайте. Мне важно все, что вы мне говорите.

– Я знаю. Я вам верю. Но я не могу рассказывать о пустяках человеку, который закрывает других от пуль своим телом.

– Вы хотите со мной расстаться? – Сичжин побледнел.

– Я просто думаю… смогу ли я справиться с этим, – продолжала Моён, избегая взгляда Сичжина. – Обычно, когда говорят: «Мне было до смерти страшно», имеют в виду фильм ужасов или головокружительный аттракцион, а не град пуль и взрывы…

Девушка закончила и встала. Решительно, словно все уже обдумала, она вышла из палаты. Сичжин неподвижно сидел на стуле и смотрел на пустое место, где только что была Моён.

10

Наконец была назначена дата возвращения в Корею. Пациенты отправлялись на два дня раньше, в среду, а медицинский персонал вылетал в пятницу. Работники госпиталя испытывали легкую грусть оттого, что пришло время покидать Урук. Моён уже пережила эту грусть, но ее сердце было скованно другим тяжелым чувством.

После того как Моён поделилась своими переживаниями с Сичжином, она больше не виделась с ним. Мужчина избегал девушку, давая ей время подумать. Но Моён только сильнее переживала и нервничала из-за того, что его не было видно.

В среду утром Моён вместе с другими медиками провела последний обход и отправила всех пациентов в Корею. Если не считать нескольких больных из местных, все уже покинули свои палаты, и госпиталь опустел. Моён в одиночестве бродила по закоулкам медицинского корпуса, размышляя обо всем, что произошло. Малыш, отравленный свинцом, экстренная операция генерального секретаря Лиги арабских государств, день, когда она чуть не погибла, повиснув на краю обрыва, землетрясение, минное поле, вирус М3, дети из деревни-призрака, Аргус… События всплывали в памяти, будто сцены из фильма. И в каждой такой сцене присутствовал мужчина по имени Ю Сичжин. Он ни разу не струсил, всегда был честным и в любой ситуации очень очаровательным.

В окно Моён увидела Сичжина, выходившего из казармы. Он словно почувствовал ее мысли. Девушка безучастно за ним наблюдала. Сичжин нехотя направлялся к тренировочной площадке, по его лицу было трудно понять, о чем он думает. Набравшись смелости, Моён оторвалась от окна и вышла из госпиталя.

– Выпьете со мной кофе?

Сичжин сидел на большом валуне и смотрел на горы. Услышав Моён, он удивленно взглянул на нее.

– Только кофе делаете вы. Я буду в галерее, – спокойным голосом добавила Моён и, развернувшись, ушла.

В галерее она выбрала уголок, залитый яркими лучами солнца. Вскоре появился Сичжин с двумя чашками. В лице мужчины читалось смятение. Он протянул девушке одну из чашек, но Моён отказалась от кофе. Поднявшись, она пристально посмотрела на Сичжина. Он выглядел спокойным, но глаза его были наполнены грустью. Возможно, он принял ее поведение за желание расстаться. Моён медленно подошла к Сичжину и крепко обняла за талию. Его руки были заняты чашками, и он не знал, как поступить, поэтому просто стоял на месте. Прижавшись ухом к груди Сичжина, Моён услышала, как ускоряется ритм его сердца.

– Сегодня утром у меня был обход. Юн Мёнчжу быстро идет на поправку, я очень рада. Пыталась найти резинку, чтобы собрать волосы, но не смогла, хотя обыскала все общежитие. Резинки постоянно теряются. – Моён подняла голову, чтобы взглянуть в лицо Сичжину. – Впредь я буду рассказывать все подобные мелочи.

Зрачки Сичжина расширились. А Моён продолжила:

– Я попробую с вами справиться. Поэтому вам тоже придется справляться с моей болтливостью.

Наконец поняв, что девушка имеет в виду, Сичжин расплылся в улыбке и радостно закивал. Моён опять прижалась лицом к его груди и снова заговорила:

– Но пообещайте мне кое-что. Дайте мне право волноваться. Я не могу волноваться каждый раз, когда вас нет рядом. Поэтому сообщайте мне, когда будете заняты действительно опасными вещами. Например, говорите, что отправляетесь в торговый центр, тогда я пойму, что у вас действительно сложное задание. Не нужно отшучиваться, когда на кону будет стоять ваша жизнь.

Сичжин кивнул.

– Тогда еще один вопрос. – Девушка отстранилась и с ехидной улыбкой спросила: – Я или страна? Спрашиваю всего один раз, поэтому подумайте хорошо над ответом.

– Пока – Кан Моён, – ответил Сичжин с ухмылкой.

– Пока? – нахмурила брови Моён.

– Вы же сами сказали, что спросите всего один раз.

Мужчина отдал девушке чашку с кофе и сел на каменные перила.

– Это было до того, как я услышала: «Пока – Кан Моён». Каким будет ответ во второй раз? – заворчала Моён, принимая кофе и присаживаясь рядом с мужчиной.

– Все равно Кан Моён.

– Правда? А как же родина?

– А родина не ревнует. Она просто в меня верит, – широко улыбнулся Сичжин и качнул своей чашкой, словно произнося тост.

– Что у меня за отношения такие? У кого еще родина будет свекровью, а страна золовкой? – произнесла Моён, надув губы, и сделала глоток кофе.

– Того, о чем вы переживаете, не произойдет. Я обещаю. – Сичжин опустил чашку и приобнял Моён за плечи.

– Не важно, – продолжила отпираться Моён.

– Красотка.

Во взгляде Сичжина открывался целый мир. Ласковые лучи солнца лились на их головы, словно благословляя.

– А, вот еще.

Разорвав длинные объятия, Сичжин достал что-то из кармана и положил на ладонь Моён.

– О! Вы хранили это? Все время?

Моён с удивлением разглядывала белый камешек на своей ладони. Тот самый камешек, который Сичжин подобрал на пляже Навайо.

– Теперь ваша очередь проверять. Вернетесь ли вы.

Моён крепко сжала камешек и закивала, счастливо улыбаясь.

– Вы славно потрудились.

– И вы, капитан.

Сичжин крепко прижал ее к себе, такую легкую, как пушинка. Их лица сблизились. Затрепетав, девушка прикрыла глаза. Его губы сначала легонько коснулись ее ресниц, а затем медленно спустились к ее губам.