Продавец «кондитерки» 2

Глава 16

Прибытие на место назначения ознаменовалось сильнейшим снегопадом и следы, которые видели наши разведчики замело и найти эти следы уже было делом безнадежным. Британцы в отличии от французов очень редко использовали собак в военных действиях против индейцев или в охране своих позиций. Для меня это было странно и неправильно — собака друг человека для меня это высказывание было аксиомой, не требующей доказательств. Но Британия — родина парадоксов, поэтому спорить и доказывать ничего не стал и просто купил несколько собак у французских колонистов.

При покупке мастифов мне рассказали несколько историй, которые только укрепили меня во мнении, что собаки просто необходимы для сторожевой службы. Вот одна из тех историй.

Французская колония Виль-Мари (Монреаль), несмотря на свое островное положение, долгое время оставалась объектом постоянных атак ирокезов. Для защиты от индейской угрозы французы привезли с собой несколько мастифов.

Эти собаки каждое утро совершали большой обход вокруг форта, чтобы обнаружить врагов, и делали это под руководством собаки по кличке Пилотт. Ежедневный опыт дал всем понять как превосходный инстинкт, дарованный Богом этим животным, может защитить нас от засад, которые повсюду устраивали ирокезы, и против которых мы были беззащитны, если бы Бог не предусмотрел вышеуказанного средства.

В Монреале была одна собака, которая каждый день шла на разведку, ведя за собой своих щенков, и, если один из них капризничал, она кусала его, чтобы заставить идти дальше. Если один из щенков делал попытку возвратиться в середине ее пути, она бросалась на него, как бы в отместку за мысль о побеге. Если в ходе разведки она обнаруживала ирокезов, то бежала самой короткой дорогой прямо в форт, лаяла и давала понять, что враг у ворот.

14 октября 1652 года мастифы подняли сильный лай, сообщивший хозяевам о присутствии врага, который должен был находится в той стороне, куда смотрели эти умные животные.

Сержант-майор Ламберт Клосс [командир гарнизона], который всегда был начеку, получил от монсеньора де Мюссо [губернатора Виль-Мари] задание пойти и обнаружить ирокезов. Он взял с собой 24 солдата и сразу же отправился в направлении, указанном собаками. Не доходя до предполагаемого места засады, Клосс отправил трех человек на разведку: Ла Лошетьера, Бастона и еще одного солдата с приказом остановиться в указанном им месте.

Ла Лоштьер, любитель щегольнуть собственной храбростью, прошел дальше указанного места и, чтобы легче обнаружить врага, залез на дерево, чтобы сверху посмотреть не находятся ли ирокезы в ближайшей к этому дереву лощине. Как только Ла Лошетьер взобрался наверх, ирокезы издали свой обычный боевой клич, а затем произвели залп по наблюдателю. Одна из пуль смертельно ранила Ла Лошетьера, но не на столько тяжело, чтобы тот не успел подстрелить одного ирокеза из своего мушкета. Двое товарищей Ла Лошетьера, поняв в какую переделку они попали, предпочли ретироваться. Ирокезы обстреливали их из ружей, но оба разведчика остались невредимы.

Вот поэтому французы в Канаде активно использовали собак. Британцы видимо назло французам старались не использовать собак. Логика этих поступков британских командиров мне была недоступна потому собак я закупил сразу по прибытии в Канаду и активно тренировал силами французских охотников. Мои действия сильно раздражали местных британских колонистов, но мне как ирландцу было глубоко наплевать на мнение чистокровных англичан. В немалой степени это обстоятельство способствовало назначению в снабженцы вообще и назначению командиром в этот зимний поход.

Как я уже сообщал читателям сильный снегопад лишил нас возможности произвести целенаправленную разведку по пути отхода индейцев из поселения. Теперь надо было искать племя и так как поиски могли занять неопределенное время надо было построить укрепленный лагерь, из которого и совершать вылазки в окружающую местность и в случае опасности быстро укрываться в укрепленном базовом лагере. Для меня это было ясно как день, но для командиров двух мушкетерских рот, подчиненных мне на время этой операции, данное мероприятие казалось излишним и ненужной перестраховкой, о чем меня немедленно поставили в известность оба капитана командиры этих мушкетерских рот. Мнение ирландца хотя бы и старше званием и должностью показалось им необязательным и глупым, наша дискуссия окончилась отстранением обоих капитанов от должности и препровождением спорщиков под арест. Личный состав рот воспринял мое решение о аресте этих капитанов с воодушевлением и энтузиазмом. Арестованные имели склонность любе прегрешения рядовых действительные или мнимые наказывать арестами и палками. Эта особенность дисциплинарной практики уже озлобила рядовых и помещение офицеров под арест спасла этих адептов палочной дисциплины от немедленной героической смерти в бою. Командиры рот настолько были уверены в победе, что у рядовых оказалось по двадцать патронов при минимальной норме в сорок патронов. Видимо воевать они не собирались. Пришлось выдать дополнительный боезапас с саней. Не буду лукавить я прекрасно знал сколько патронов имеется в ротах и пользуясь возможностью прихватил со складов максимально возможное количество патронов и гранат и пороха для создания мин. Вопреки мнению командующего — я ожидал тяжелого сражения с превосходящими силами индейцев. Потому и затарился по самое не хочу всеми видами оружия. Здесь же хотел испытать свое детище — прообраз пушки Гатлинга. До изобретения этой пушки было еще много лет, но главное препятствие отсутствие металлических гильз я преодолел. Дорогое удовольствие, но ещё Леонардо де Винчи создал и применял многоствольное орудие почему бы мне не изобрести что-то подобное.

С момента появления огнестрельного оружия военные были озабочены повышением его скорострельности. Начиная с XV века оружейники пытались добиться этого единственным доступным в то время способом — увеличением количества стволов.

Такие многоствольные пушки называли органами или рибодекенами. Впрочем, название «скорострельные» мало подходило подобным системам: хотя можно было одновременно произвести залп из большого количества стволов, дальнейшая перезарядка требовала много времени. А с появлением картечи многоствольные пушки и вовсе утратили смысл.

Во второй половине XIX века военные были чрезвычайно озадачены снижением эффективности артиллерии против пехоты. Для привычного выстрела картечью необходимо было подпустить неприятеля на 500−700 м, а новые дальнобойные винтовки, поступившие на вооружение пехоты, попросту не позволяли этого сделать. Однако изобретение унитарного патрона обозначило новое направление в развитии огнестрельного оружия: увеличение скорострельности. В результате почти одновременно появились несколько вариантов решения проблемы. Французский оружейник де Реффи сконструировал митральезу, состоящую из 25 неподвижных стволов калибра 13 мм, способную выпускать до 5−6 залпов в минуту. В 1869 году бельгийский изобретатель Монтиньи усовершенствовал эту систему, доведя количество стволов до 37. Но митральезы были очень громоздкими и не получили особого распространения. Требовалось принципиально другое решение.

Ричард Гатлинг родился 12 сентября 1818 года в округе Хартфорд (штат Коннектикут) в семье фермера. С детства он увлекался изобретательством, помогая своему отцу чинить сельскохозяйственную технику. Свой первый патент (на сеялку) Ричард получил в возрасте 19 лет. Но, несмотря на свое увлечение, он решил стать врачом и в 1850 году закончил медицинский колледж в Цинциннати. Однако страсть к изобретательству победила. В 1850-х Гатлинг изобрел несколько механических сеялок и гребной винт новой системы, но самое известное изобретение сделал позже. 4 ноября 1862 года он получил патент за номером 36 836 на конструкцию, навсегда вписавшую его имя в историю оружия, — Revolving Battery Gun. Тем не менее автор смертоносного изобретения, как и положено врачу, питал к человечеству самые лучшие чувства. Сам Гатлинг писал об этом так:

(После смерти Гатлинга журнал Scientific American опубликовал некролог, где были такие слова:

Заслуга Гатлинга состояло вовсе не в том, что он первым сделал многоствольное оружие, — как уже было отмечено, многоствольные системы к тому времени уже не были новинкой. И не в том, что он расположил стволы «по-револьверному» (такая схема широко применялась в ручном огнестрельном оружии). Гатлинг сконструировал оригинальный механизм подачи патронов и выброса гильз. Блок из нескольких стволов проворачивался вокруг своей оси, под действием силы тяжести патрон из лотка поступал в ствол в верхней точке, затем с помощью ударника производился выстрел, при дальнейшем повороте из ствола в нижней точке опять-таки под действием силы тяжести производилась экстракция гильзы. Привод этого механизма был ручным, с помощью специальной рукоятки стрелок вращал блок стволов и производил стрельбу. Конечно, такая схема была еще не полностью автоматической, но она имела ряд преимуществ. Механическая перезарядка была на первых порах надежнее автоматической: оружие ранних конструкций постоянно заклинивало. Но даже эта простая механика обеспечивала довольно большой по тем временам темп стрельбы. Стволы перегревались и загрязнялись нагаром (что составляло значительную проблему, поскольку в то время широко использовался дымный порох) значительно медленнее одноствольного оружия.

Система Гатлинга обычно насчитывала от 4 до 10 стволов калибра 12−40 мм и позволяла вести огонь на расстояние до 1 км со скорострельностью около 200 выстрелов в минуту. По дальности стрельбы и скорострельности она превосходила обычные артиллерийские орудия. К тому же система Гатлинга была довольно громоздкой и обычно ставилась на лафеты от легких пушек, поэтому считалась артиллерийским оружием, и ее часто не совсем корректно называли «картечницей» (на самом деле это оружие правильно называть пулеметом). До принятия Петербургской конвенции 1868 года, запретившей применение разрывных снарядов весом менее 1 фунта, существовали «гатлинги» и крупного калибра, стрелявшие разрывными снарядами и шрапнелью.

Эту систему я и решил использовать. Унитарные патроны изготовить было не сложно, просто очень дорого. Но это было не проблема и пяти — ствольное орудие калибром 37-мм было изготовлено партией в четыре экземпляра и было вывезено в Канаду для войсковых испытаний. Этот выход был первым применением нового орудия.

Повторюсь ничего сложного в изготовлении не было, просто очень дорого и нужен самый лучший порох для снаряжения унитаров.

Установлены пушки были на санях и закреплены намертво на станке. Получилось, что-то вроде тачанки с пулеметом времен гражданской войны. Но теперь это было очень маневренное оружие, сани можно было развернуть без лошадей.

Индейцы не могли оставить свое поселение зимой. Зимняя погода не располагает к жизни в лесу в шалашах. Следовательно это ловушка и дома индейцев /скорее хижины/ но хоть какое-то укрепление и защита. С наиболее вероятных направлений атаки были установлены наши пулеметы и устроены так любимые мной камнеметы благо наличие каменных осыпей на берегу реки позволяли их устроить без особого труда.

Для дистанционного подрыва тоже было всё необходимое. Все эти предосторожности могли быть излишними и послужить источником бесконечных насмешек над молокососом которому неизвестно за что выдали генеральское звание. Военная среда очень ревностно относиться к чужим наградам. Дополнительным раздражителем была, и моя национальность подчиняться ирландцу для многих офицеров англичан это было как красна тряпка для быка сильнейшим раздражителем.

Все укрепления построить не успели — нас атаковали ирокезы, о том, что ирокезы вышли на тропу войны было неизвестно или до нас просто не довели эту информацию. В любом случае отправить две роты в зимний лес в момент, когда ирокезы на тропе войны — выглядело как отправка на гарантированный убой.

Картина была просто идеальная раннее утро солнечные лучи преломляются в снежинках снег блестит. Прямо — мороз и солнце день чудесный ещё ты спишь … Но мы не спали и ждали атаку. Собаки разбудили нас своим лаем, и мы успели и пушки зарядить и проверить и рядовых развести по позициям и приготовить гранаты для ближнего боя.

Индейцы, конечно, далеки от европейского характера ведения войны, но военные хитрости знают. Атака была с трех сторон и если первые две атаки были немногочисленные и для отвлечения внимания, то атака от лесной опушки вдоль речного русла была самой многочисленной и судя по натиску это было направление главного удара. В отвлекающих атаках участвовало не более сотни индейцев и атаковали они не очень настойчиво. продемонстрировали активность и всё. От пушки же вышли несколько отрядов ирокезов численностью не менее тысячи всадников и пошли в атаку. Индейцы не сомневались в своей победе и скакали с дикими криками на нас. мы не стреляли и подпускали конную лаву поближе. Всадников ждали все четыре пулемета. Такого оружия не видели не только индейцы, но и британцы и ранее оно нигде не применялось. Первый залп из пулеметов в упор и сразу же пошли в ход гранаты и когда всадники вошли в зону поражения от камнеметов подорвали и мины. Уцелели немногие только те, кто отстал, и они же ушли в лес. Прошло не менее часа и от опушки выехали всадники с белым флагом. ранее я упоминал, индейцы не были чужды военным хитростям. Под видом переговоров они хотели увидеть наши пушки и осмотреть позиции.

Предложение совсем было не оригинальным — сдавайтесь или мы всех убьем и снимем скальпы. Нас всё равно убьют в случае сдачи в плен. Это было уже общим местом — индейцы всегда убивали пленных. Отдельные случаи только подтверждали правило — верить индейцам нельзя, любые обещания оставить в живых просто военная хитрость. Но трупы и раненных я разрешил убрать, время нужно было для отправки связного с донесением и просьбой о подкреплении. Отправили индейского разведчика. Результат был предсказуем — буквально сразу этот разведчик уже гарцевал у нас на виду — за пределами поражения из ружей. Но он просто не знал у нас были нарезные штуцера и наши лучшие стрелки могут поразить цели и на большем расстоянии. Недолго этот иуда гарцевал — прозвучало одновременно несколько выстрелов и теперь он не сможет истратить вознаграждение за предательство.

Первый натиск мы отбили, но численное превосходство индейцев было не просто превосходством, оно было подавляющим превосходством. нас было двести сорок человек — индейцев же собралось не менее пяти тысяч. И теперь нас обложили со всех сторон и не давали высунуть нос, только появлялась цель как звучал выстрел со стороны осаждающих и могло быть попадание. В любом случае свободно передвигаться по селению мы уже не могли. теперь нас ждала вторая атака, но сюрпризов осталось немного и на всех атакующих могло не хватить. В случае прорыва атакующих в середину нашей обороны — начиналась рукопашная и нас могли задавить числом.