Продавец «кондитерки» 2

Глава 3

Получив документы о переводе на половинное денежное жалованье и отметив в военном ведомстве свой отъезд в Южную Америку на лечение я отправился на свое старое и знакомое торговое судно. Корабль этот был не лучше остальных, но имел одно важное отличие от всех других. Он был построен на верфи Неаполя и был одним из трех десятков судов, построенных по одному проекту. Чем это было важно. Важно было тем, что часть его братьев по проекту и верфи было продано в Южную Америку и ходило из портов Бразилии и Чили по всему свету. При определенной подготовке документов вполне можно было выдать наше судно за другое и в случае проверки французским флотом мы могли прикинуться неаполитанским в случае проверки русским флотом — мы из далекой Бразилии. Для британского флота подходили родные шотландские судовые документы.

Важен был подбор команды, чтобы не прокололись в момент проверки на море французами и в русском порту Архангельск. Именно там у моих новых шотландских друзей имелся хороший знакомый на таможне. Туда мы и направили свой корабль. На борту имелось три комплекта судовых документов — пришлось вести три набора на каждый корабль чью роль мог исполнять наш «Правдивый».

Это Коносамент (Bill of Lading), Морская накладная (Seaway Bill), Доковая расписка (Dock Receipt), Деливери-ордер (Delivery Order), Штурманская расписка (Mate's Receipt), Складское свидетельство (Warehouse Receipt) и конечно пришлось вести три судовых журнала.

Шли мы в Архангельск как бразильский корабль для Российской Империи, Неаполитанский для французов и Шотландский для Британского флота.

Дороже всего мне обошлись бумаги из Британского Адмиралтейства с запретом для военных британских кораблей забирать у нас матросов. Была такая милая привычка у британского военного флота проводить мобилизацию среди матросов встречных британских торговых кораблей. Почему Неаполь стал союзным Франции.

Первые республиканские клубы возникли в Неаполе в 1793 году, в августе этого же года ряд клубов объединились в «Патриотическое общество». Активизации деятельности республиканцев способствовало пребывание в Неаполитанской бухте французского флота. После отплытия французских кораблей и получения известия о направлении в Средиземное море английского флота Фердинанд IV и Мария-Каролина решились порвать отношения с республиканской Францией.

В декабре 1793 года руководители «Патриотического общества» были арестованы или вынуждены бежать за границу. Затем репрессии обрушились на ещё один клуб «Республика или смерть», большинство членов которого было арестовано, а трое — повешены 18 октября 1794 года. Успехи французской армии в Италии в 1796 году, фактический распад Первой коалиции вынудили Фердинанда IV прекратить преследования инакомыслящих. После подписания Парижского договора с Францией (11 октября 1796 года) неаполитанское правительство амнистировало всех политических заключённых.

В ноябре 1798 года, когда против Франции сформировалась Вторая коалиция, в которую вошли Россия, Австрия и Англия, Фердинанд IV нарушил условия Парижского мира и вторгся на территорию Римской республики — союзницы Франции.

Французы, не ожидавшие нападения, были вынуждены оставить Рим, но затем нанесли неаполитанцам поражение при Чивита-Кастелана. Находившийся в Риме Фердинанд IV, узнав о разгроме своей армии, бежал в чужой одежде в Неаполь. Приказав раздать оружие всем неаполитанцам и сжечь неаполитанский флот, Фердинанд IV, Мария-Каролина и их ближайшие приспешники бежали в ночь с 21 на 22 декабря 1798 года из Неаполя в Сицилию на английском корабле адмирала Нельсона.

После героической трёхдневной обороны 21–23 января 1799 года Неаполь был взят французской армией под командованием генерала Шампионне. 24 января 1799 года в Неаполе была провозглашена Партенопейская республика, власть которой была распространена французами на всю территорию Неаполитанского королевства, за исключением Абруцци и Южной Калабрии. Эти области, а также Сицилия остались под властью короля Фердинанда.

Новообразованная республика не была прочной. В провинциях начались крестьянские восстания, которые новое правительство подавляло с помощью силы. Среди самих республиканцев не было единства. Отзыв во Францию генерала Шампионне, победы русско-австрийских армий в Северной Италии, последовавший вскоре уход французских частей из Неаполя в Северную Италию окрылил монархистов.

8 февраля 1799 года в Калабрии с горсткой сторонников появился кардинал Фабрицио Руффо, именем короля объявивший о создании армии Святой Веры для освобождения Неаполя от французов и республиканцев. За несколько месяцев эта армия (санфедисты) превратилась в грозную силу, которая при поддержке с моря английского (Нельсон) и русского (Ушаков) флотов освободила от республиканцев всю территорию Южной Италии.

22 июня 1799 года остатки французской армии и республиканцев капитулировали перед Руффо. По условиям капитуляции им было обещан свободный доступ на корабли с правом покинуть Неаполь, а всем сторонникам республики объявлялась амнистия. Но Фердинанд IV, Мария-Каролина и стоявший за их спинами Нельсон отказались признать договор, подписанный от их имени кардиналом Руффо, после чего кардинал подал в отставку.

Реставрация Фердинанда в Неаполе была отмечена значительными репрессиями. По данным историков, в течение последующего года было казнено около 9 тысяч человек, 30 тысяч — арестовано, 7 тысяч — изгнано. Репрессии были остановлены только после победы Бонапарта при Маренго, когда Франция, вновь вернувшая себе контроль над Северной Италией, ультимативно потребовала прекратить казни в Неаполе.

В 1805 году Фердинанд IV примкнул к Третьей коалиции. После поражения русско-австрийской армии при Аустерлице и выхода Австрии из войны (декабрь 1805 года) Фердинанд IV и Мария-Каролина, не дожидаясь французского вторжения, вновь бежали на Сицилию под защиту английского флота.

В марте 1806 года Наполеон I своим декретом низложил неаполитанских Бурбонов и передал корону Неаполя своему брату Жозефу Бонапарту, которого в 1808 году сменил на троне зять императора Иоахим Мюрат.

Правление Мюрата в Неаполе было мирным, государственное устройство королевства было приведено в соответствие с устройством Первой Империи. Мюрату удалось склонить на свою сторону большую часть буржуазии и земельной аристократии. При Мюрате усилиями министра Джузеппе Зурло было введено судопроизводство. Мюрат был слишком связан с Наполеоном, и неудачи императора привели к падению короля.

В 1813 году, после бегства французов из России, Мюрат вступил в тайные переговоры с Австрией, надеясь сохранить свою власть даже в случае поражения Наполеона. Вскоре военное счастье вновь склонилось на сторону французов, и Мюрат, разорвав переговоры с Австрией, вновь примкнул к Наполеону и участвовал на его стороне в битве за Дрезден (26–27 августа 1813) и в «Битве народов» под Лейпцигом (16–19 октября 1813 года).

После поражения Наполеона Мюрат вернулся в Неаполь, открыто перешёл на сторону коалиции, и в течение января-февраля 1814 года неаполитанцы совместно с австрийцами освободили от французов Северную и Центральную Италию. Мюрат надеялся сохранить свою корону, но Венский конгресс, принявший в качестве главного тезиса необходимость вернуть всем монархам их владения, склонялся к решению о возвращении в Неаполь Бурбонов. Поэтому при получении известия о возвращении Наполеона во Францию (Сто дней) Мюрат 15 марта 1815 года объявил войну Австрии и призвал всех итальянцев к борьбе против оккупантов. Неаполитанские войска быстро продвигались на север, заняли Рим и Болонью, но были разгромлены при Толентино. Мюрат, бросив армию, бежал в Неаполь, затем во Францию.

В мае 1815 года Фердинанд IV вновь стал королём Неаполя. Король, успевший за годы сицилийского изгнания стать конституционным монархом (1812), заняв Неаполь, вновь стал править как абсолютный монарх. Для того, чтобы навсегда уничтожить память как о дарованной им конституции в Сицилии, так и о годах конституционной монархии Мюрата в Неаполе, Фердинанд объявил 8 декабря 1816 года об объединении двух королевств в единое государство — Королевство Обеих Сицилий. Вот так и стал Неаполь французским по сути.

Потому и был выбран корабль — построенный на неаполитанской верфи.

Шли мы в Архангельск. Порт не самый главный в Российской Империи, но сейчас самый доступный для нас.

В первые годы XIX века интенсивно развивающиеся внешнеторговые связи России проходили преимущественно по Балтийскому морю, а также по западной сухопутной границе. Вследствие этого будущее Архангельского порта не предвещало ничего хорошего. Лежащий на окраинном захолустье основных торговых путей, главный город Беломорья находился в эти годы в глубоком упадке.

Попытки реорганизации экспортной торговли, концентрации русских купеческих капиталов, вытеснения из оптовой торговли иностранных капиталов и ряд других мер не дали желаемых результатов. Формы капиталистического производства и торговли, к сожалению, развивались на Севере крайне медленно.

Оживление торговой деятельности Архангельского порта оказалось связанным с присоединением России к континентальной блокаде Англии. Она была объявлена самим Наполеоном Первым по особому декрету. Данный документ категорически запрещал Франции и всем её союзникам какую-либо торговую деятельность с Англией. То есть, говоря современным языком, на саму Великую Британию «были наложены санкции». Все суда и товары Англии, обнаруженные на территории Франции и ее союзников (то есть и Российской империи), немедленно конфисковывались. Все обнаруженные подданные Англии задерживались и немедленно объявлялись военнопленными (а кто-то даже и шпионом).

Приказ из Петербурга о наложении эмбарго на английские суда и товары в Архангельске был получен 5 ноября 1807 года. В день, ставший через столетие «красным днём календаря», архангельская таможня ответила столице, что «при порте, ни одного английского судна не находится, а все без остатку, во время навигации, с нагруженными товарами отсюда отправились, включая даже и оставшиеся для зимования пять кораблей».

Аналогичные сообщения в столичное министерство были отправлены с Онежской и Кольской таможен. Таким образом, можно сделать вывод, что ни одно английское судно в период навигации 1807 года в губернии секвестировано не было.

На 25 ноября в Архангельске оставалось всего шесть английских купцов. Эти не совсем надёжные личности были сразу же выведены из состава «иностранных гостей», а их товары, в основном, вино, кофе, сандал ─ были арестованы. Сумма секвестра составила в итоге 72439 рублей. В общем-то, не особо и много.

Кроме того, как удалось обнаружить в таможенных материалах, секвестированными оказались далеко не все товары. Имеется информация о товаре, принадлежавшем известному дому Моргана. Как оказалось, всё имущество, с разрешения хозяев было продано (а не секвестировано). Вся прибыль осталась в распоряжении владельца.

Небезуспешными были и попытки англичан перепродать свои товары иностранным купцам. В Архангельске на товарную продукцию никаких эмбарго не распространялось.

С целью рассмотрения претензий русских купцов к англичанам в России были созданы три так называемые «ликвидационные комиссии»: в Петербурге, Риге и Архангельске. Работа архангельской ликвидационной комиссии, созданной 2 января 1808 года, сразу же приняла затяжной и запутанный характер. К английским купцам, по этой комиссии, было предъявлено претензий на общую сумму в 241801 рубль. Правда, далеко не все претензии на поверку оказались обоснованными. Некоторые торговые конкуренты, пользуясь случаем, попытались свести старые счёты.

Несмотря на строгость условий континентальной блокады, через Архангельск с Англией осуществлялась тайная торговля. Причём проходила она не только на русских судах и судах нейтральных стран. Тайная торговля с Англией осуществлялась даже на английских судах. И нет ничего удивительного, что у ликвидационной комиссии в Архангельске, работы только прибавлялось.

О том, что англичане ухитрялись продолжать вести через Архангельск активную торговую деятельность, был осведомлён даже французский посол в Санкт-Петербурге Коленкур. Но его протесты, адресованные как царскому правительству, так и лично императору Александру Первому, успехов не имели.

Российское правительство в порядке исключения давало согласие на ввоз английских товаров. Так, в июне 1806 года архангельские купцы Поповы привезли из Англии товары на двух своих судах. Вначале эти товары оказались конфискованы ликвидационной комиссией. Однако Поповы стали ходатайствовать об их возвращении. Петербургская ликвидационная комиссия, куда в итоге было перенесено дело архангельского купца, не взяла ответственность. После чего жалоба поступила лично императору Александру Первому. И император счёл нужным жалобу архангельского купца удовлетворить.

Наиболее тяжёлым для России стал первый год континентальной блокады. Особо сильно пострадала торговля на Балтийском море. Сократилась она и в Архангельске. Общий годовой оборот на Белом море, преимущественно в Архангельске, снизился в 1808 году, по сравнению с 1807 годом, на 0,9 миллиона рублей, а вывоз товаров ─ на миллион рублей. В 1808 году в Архангельский порт прибыло всего 88 иностранных судов, главным образом американских и датских. Английских судов, как уже можно понять, среди них не было, и никакое судно в том году в Англию не уходило.

Правда, такое положение длилось сравнительно недолго. Уже с 1809 года континентальная торговля в Архангельске стала набирать обороты, несмотря на все континентальные затруднения, которых, кстати, было немало. В мае ─ июне 1809 года, например, было издано два указа о так называемой нейтральной торговле.

По указу 14 мая предписывалось, чтобы каждый корабль, прибывающий в порт, имел все необходимые документы: паспорт, корабельный журнал, экипажный список, опись грузов с места их производства и откуда прибыл товар. В случае отсутствия хотя бы одного из требуемых документов судно рисковало просто отправиться обратно без разгрузки. Если же разгрузка разрешалась, а потом обнаруживалось, что хотя бы часть грузов с прибывшего судна была произведена в Англии или её колониях, то всё, что было на корабле, и сам корабль подлежали конфискации.

Для разбора дел по нейтральной торговле, как правило, крайне запутанных, указом от 18 июня, были созданы две комиссии ─ в Петербурге и Архангельске. Начавшая деятельность с 27 августа 1809 года архангельская комиссия по делам нейтрального мореплавания за время своего существования, до 1811 года, когда она была заменена портовой комиссией, успела рассмотреть 147 дел. Однако, комиссия работала крайне несогласованно, допуская многочисленные промахи, что в результате вызывало недовольство купцов и их адвокатов.

Наиболее крупные конфискации судов и грузов в Архангельском порту произошли в 1809 году. В навигацию этого года здесь было конфисковано целых три судна с грузом. Ещё три судна, но с меньшим грузом, ─ в 1810-м, и три судна ─ в1811-м годах. Таким образом, за весь блокадный период в Архангельске было конфисковано 9 судов с выручкой на общую сумму в 174832 рубля.

Как в Архангельске, так и в целом по стране, конфискации были невелики. Казна получила от них общий доход в сумме 18505534 рубля. Однако ущерб стране от этих санкций был намного более ощутим. По мнению академика Е.В. Тарле, последствием всех санкций «стало прогрессирующее усиление пассивности торгового баланса России, неслыханная в России дороговизна всех колониальных товаров, выкачивание из страны золота и серебра, катастрофическое падение курса рубля».

И неудивительно, что континентальная блокада со стороны России, вызывала колоссальное недовольство купечества. Оно в итоге смогло убедить царское правительство в декабре 1810 года разрешить заход в русские порты судов нейтральных стран. Тем самым, через них объявлялась возможность фактического возобновления торговли с Англией.

В 1811 году вводится новое «Положение о нейтральной торговле», по которому торговля на судах нейтральных стран была ещё более облегчена. С этого времени царское правительство стало выполнять условия континентальной блокады формально, почти не реагируя на нарекания французов.

У нас были все основания для того, чтобы быть уверенными у нас всё получиться.