Продавец слов: Она

12

Мой телефон нагревался от потока сообщений и бесконечной вибрации. В общем чате класса (где нет преподавателей) велась оживленная беседа; я заметила, что отдельно пришло еще сообщение от Мити, несколько раз Артура.

— Никого нет! — выкрикнула я, вытирая слезы перед зеркалом. В ближайшую неделю я точно ни с кем говорить не собираюсь. Но все же полезла проверять телефон.

Сообщение от Артура: «Ты придешь?».

Самое время радоваться и прыгать от счастья.

— Почему сейчас? — закричала я. — Где ты был все эти годы?

Я так мечтала сблизиться с Артуром, что сейчас — это кажется ужасной ошибкой, или большим заблуждением. Смотря на экран своего телефона, глаза все больше наполнялись слезами от обиды и жжения в груди, что разрывало на части наполняя меня злостью.

Отбитые почки стоят безответной любви? Вот и тема следующего эссе по литературе. Никакие слова не передадут изнывающие ушибы по всему телу.

Я отбросила телефон в сторону так и не ответив на сообщение, резкими движениями одной рукой стянула с себя водолазку, умылась. Вдруг подняла глаза снова смотря на себя в зеркало, внимательно оглядела свои торчащие ребра и на следы от ударов.

— Быть синякам, — спокойным голосом констатировала я.

Правая рука, на которую наступила Лилиана все еще дрожала в судороге. В ванной комнате под раковиной стояла аптечка: анальгин, парацетамол, зеленка, и ничего, что помогло бы мне зафиксировать запястье и кисть.

— Зараза!

Нехотя я вернулась к телефону и набрала Мите.

— Уже натерпится? — первое, что спросил он с той стороны.

Я собралась с духом, чтобы не выдать своего нестабильного эмоционального состояния и спросила:

— Ты уже в пути?

— Заехал на заправку…что-то случилось?

«Ходячий экстрасенс», — потирая больную руку, выругалась.

— Ты не мог бы заехать в аптеку и купить мне эластичный бинт? Я не успею собраться, если пойду за ним сейчас, — соврала я.

— Без проблем. Что-то болит?

— Пожалуйста, сделай, как я прошу, — фыркнула и отключила связь.

Новой волной меня накрыло чувство отчаянья и боли. Медленными прихрамывающими шагами я дошла до холодильника на кухне. Знала, что у родителей в нижнем ящике припасен лед, мама использует его для игристого.

Одной рукой расправила полотенце. Насыпала две горсти льда из пакета. Завязала. Приложила к покраснениям. Лопатка. Кисть. Поясница. Под грудью. И еще раз. Лопатка. Кисть. Поясница. Под грудью. Вернулась в ванную.

Благо на лице никаких ссадин и синяков, если бы не волосы и заплаканный вид, то и не понять, что что-то могло случиться.

«Поздно вспоминать о Боржоми!»

— Подведем итог, — говорила я, смотря на свое отражение в зеркале, — Митя с учетом благоприятной дороги и ветра будет здесь минут через… двадцать?

Родители на работе, сегодня они задержатся на корпоративе отмечая очередной юбилей или чей-то персональный успех. Они знаю, что меня заберет Митя на каникулы. Разрешили, имея уже годовой опыт управления мотоциклом без нареканий, Митя с легкостью уговорил родителей не переживать за меня и уверил их заниматься своими делами, рассказывая, что для меня купил лучший шлем.

Я постаралась расслабить ноющую руку, находясь все еще в бюстгальтере и джинсах, поднялась с места волоча с собой полотенце со льдом. Мне нужно было собрать необходимые вещи на несколько дней и отправиться в путь. В моем распоряжении был небольшой рюкзак.

Иногда, косясь в свое отражение, я бросала на кровать сменные вещи. Двигалась медленно. Я споткнулась о порожек комнаты. Несколько точек на ногах отозвались болью, помимо ушибленного мизинца. Стиснув зубы продолжила собирать вещи по дому. Зубная щетка и паста. Снова короткий взгляд в зеркало на свое отражение. Проступили слезы.

— Постарались, — как будто одобряла то, что сделали одноклассницы.

Рюкзак наполнялся, а лед в полотенце таял, превращаясь в воду, полотенце впитывало и становилось теплым под воздействием формировавшихся синяков.

Я услышала скрип ворот. Уже? Постаралась быстрыми, на сколько это возможно, шагами дойти до своей комнаты. Входная дверь открылась. Я тут же закрыла дверь своей комнаты.

— Данька! — позвал Митя. Его громкие шаги приближались к двери, у которой я стояла, задержав дыхание.

Не решаясь заговорить, — молчала. Возможно, я боялась, что мне придется объяснять свой вид Мите, и я была не одета, но сейчас почему-то меня это меньше всего волновало. Я тряслась от того, что он может понять, что со мной сделали и из-за чего…иди из-за кого.

Только в этот момент в мыслях пронеслись короткие воспоминания.

«Это из-за него? Диана набросилась на меня из-за Артура? И все? — С новой волной злости и боли, я подумала о том, как себя вела и что я сама спровоцировала настолько бурную и неконтролируемую реакцию. — Заигралась», — укорила я себя, принимая события, что произошли со мной.

— Я в комнате, — тихо произнесла, упираясь лбом в дверь. Митя услышал меня и остановился напротив, — не входи, — тихо попросила, держа ручку двери.

— Почему? Ты голая?

— Да, — опережая его слова выкрикнула, — ты привез бинт?

— Привез, — с настороженностью ответил Митя, оставаясь на той стороне.

Заботливый. Если бы он забыл, можно было бы отправить его в аптеку, может тогда мне хватило бы времени собраться. Оставался главный вопрос: «как забрать бинт, чтобы он не видел меня в синяках?».

— Дана, с тобой все нормально? — Митя понизил голос, давая понять, что ему не весело и лучше бы мне открыть дверь, да еще и «Дана!». «Брат» произносит мое имя только, когда серьезен и непоколебим. И сейчас он своим поведением просит закончить эту ужасно неуклюжую игру в прятки.

— Да, я, — тянула время, чтобы придумать на ходу объяснения происходящего, — просто подвернула ногу.

— Давай помогу, — он уже дернул дверь.

— Нет! — крикнула, ища в голове хоть один весомый аргумент, который заставит его остаться за дверью, — я в лифчике.

— Значит не голая. Открывай.

— Нет! — с другой стороны двери послышалось недовольное сопение; мы же не можем так часами простоять, рано или поздно он войдет, да и тянуть до прихода родителей совсем не хотелось, — обещай, что ты не станешь задавать вопросы!

— Ты там не одна? — с грустинкой Митя выдал худший вариант из всех событий, что могли произойти со мной в его приезд.

«Если бы…»

— Одна я, балда!

— Тогда открывай!

— Клянись! Обещай!

— Клянусь и обещаю не задавать вопросов, — Митя дернул дверь, я все еще старалась удержать ее закрытой, — я уже поклялся и даже пообещал. Чего тебе еще нужно женщина?

Я отошла вглубь комнаты.

— Не забудь, что ты обещал, — напомнила я ему. Митя вздохнул. — Входи.

Митя быстро открыл дверь и тут же замер, не входя в комнату. Не моргая, он сначала долго смотрел мне в глаза, будто стараясь сосредоточиться, а потом быстро провел взглядом по моему телу. Я заметила, как первой реакцией его была спросить, что случилось, но возможно он вспомнил, что обещал за дверью. Он аккуратно протянул мне купленный в аптеке эластичный бинт.

— Мне нужна помощь, — показывая на руку.

— Ты сказала, что повредила ногу, — сурово произнес Митя, без лишних движений раскрывая упаковку и продолжая смотреть на меня, — а это рука.

— Ты обещал не задавать вопросов.

— У кого-то проблемы с родным языком? Я знал, что ты плоха в обучении, но не настолько же… — он слегка дернул уголками рта, но быстро опомнился и стал серьезным. — Там в конце точка, — Митя аккуратно взял поврежденную руку в свои ладони, как ценный исторический артефакт. Оставалось покрутить и поставить на полочку и больше никогда не прикасаться. — Тебе нужно в больницу. Это может быть что-то серьезное, — названный брат начал обматывать кисть бинтом по технике крест на крест, чтобы повязка твердо держалась на руке и выполняла свою функцию.

— Я прищемила руку, когда упала, — Митя посмотрел на меня сверху вниз строгим взглядом старшего, но заботливого брата. Конечно, он не поверил.

— Тело тоже прищемила?

— Это уже вопрос…

— Можешь не отвечать. Но тот, кто это сделал, должен ответить за это, — как-то грустно Митя произнес эти слова. Будто он до сих пор чувствовал, что виноват за то лето девятого класса. И думает, что должен ответить? Год — это много.

«Мы не должны думать о том, что было, нужно подумать о настоящем, которое приведет нас к светлому будущему, выстроенному собственными силами по кирпичику», — пронеслось в моих мыслях, пока Митя заканчивал перевязывать мою травмированную руку.

— Помоги, — я нашла сменную водолазку и попыталась самостоятельно ее натянуть через голову. Не хватило сил. Аккуратными движениями Митя поправил. Его рука задела назревающий синяк под грудью. Я отстранилась.

— Кто это был, Дана? — голос был суровым, даже строгим и я отвернулась от него скрывая слезы.

— Ты обещал не задавать вопросы, — в который раз повторила я условие «игры».

Митя не мог больше сдерживаться.

— Думаешь, я не знаю, как выглядят побои? — я молчала, но слегка дернула плечами. — Тебя били, могу предположить, что их было даже несколько…кто это был, Дана?

— Я ничего не скажу! — нервно выкрикнула; я сделала глубокий вдох, сил моих спорить больше не осталось. Я хотела прекратить все разговоры и в прямом смысле уехать в закат. Повернувшись к нему, собирая всю волю в кулак я, примерив его строгий тон, продолжила. — У тебя сейчас ровно два варианта. Первый, ты не задаешь вопросы, и мы проведем отличные осенние каникулы вместе. Второй, задашь еще хоть один вопрос, и ты уедешь на каникулы без меня. А я очень хочу этих выходных. Я так устала. Измотана и у меня все болит… — последние слова срывались вместе с голосом отчаяния, я всхлипнула и замолчала.

— А где твои волосы? — он будто только что открыл глаза. Митя увидел, что я стою перед ним с ужасной стрижкой.

— За короткими легче ухаживать, — единственный ответ, что я придумала на ходу. Митя раздул ноздри. Снова не верил. — Пожалуйста давай поедем.

— Если не я, то мама точно будет задавать вопросы, а потом позвонит твоей маме, а судя по тому, что я вижу — они тоже не в курсе.

— Тогда помоги мне!

— У тебя все на лице написано. А волосы — это просто «шедевр». — Митя вздохнул и потер переносицу, — ладно у тебя будет время в пути придумать отмазку для моей мамы… Ты все еще не хочешь рассказать мне кто это сделал?

— Нет.

Друг понимающе кивнул, взял мой рюкзак; я, накинув пальто прихрамывая направилась к двери. Услышав за спиной очередной тяжелый вздох, приправленный нарастающим гневом, молча закрыла входную дверь на ключ.

У соседнего дома играла веселая музыка, а мои одноклассники, будучи уже под градусом выплясывали, как в последний раз. Митя внимательно смотрел на меня, пока я изучала происходящее за забором дома Лилианы.

— Что-то не так? — уточнил он.

— Подожди меня здесь, ладно? — указала я на припаркованный Кавасаки.

— А ты куда?

Я не дала ответ. Направилась к соседнему дому. Музыка играла на режиме максимум. Прихрамывающими в сопровождении ноющей колющей боли медленными шагами подошла к столу с алкоголем. Вокруг стали толпиться одноклассники и короткими переглядками друг на друга предполагать, что со мной могло произойти. Взяла пластиковый стаканчик, плеснула туда шампанского. Увидела, как на близком расстоянии за мной наблюдает Митя.

Левой рукой я подняла бокал, а правую перебинтованную держала согнутой на животе. К тому моменту все собрались возле меня. Музыка стала тише.

— Я хочу выпить за вас, — из толпы появился Артур, — красивых и умных, за красивых и безмозглых, чтобы вы никогда не почувствовали, как пятьдесят килограмм отборного жирного мяса раздавливает ваши руки, — все переглянулись, ничего не понимая из сказанного.

Залпом я отправила пузырьки в горло, небрежно бросила бокал на стол, взяла закрытую бутылку красного вина и отправилась к Мите. Подойдя к мотоциклу, Митя нарушил молчание:

— Это были две девушки, — спокойно констатировал факт все еще смотря на моих одноклассников; мои глаза округлились, но я не могла задать вопрос не выдав себя. — Только они не удивились, скорее даже поняли, когда ты сказала про руку, — пояснил друг, забираясь на Кавасаки.

— Не сегодня.

— Я уже понял. Поехали? — протягивая мне шлем.

У соседнего дома музыка так и не началась. Я обернулась, Артур и Диана мило перешептывались у самых ворот.

— Хочу немного отвлечься. Отвези меня куда-нибудь.

— А как же, — указывая на руку, — твое состояние?

— Все будет хорошо, — заверила я.

— Какие будут пожелания, принцесса? — его голос был в точности как в первую нашу поездку.

— Как насчет рая?

Митя улыбнулся и кивнул. Я со своим крошечным рюкзаком и шлемом сзади, одной рукой обняла Митю, положила голову на его спину и закрыла глаза…