Продавщица: Назад в пятидесятые

Глава 13. Жизнь других

- Ну ничего себе ! - выдохнула я, схватила с тумбочки стакан с водой и одним махом опустошила его. От избытка впечатлений я даже не сразу нашлась, что сказать. Ничего подобного со мной никогда в жизни не происходило. Всего за пару часов я успела получить массу впечатлений: побывать на запретной вечернике, попробовать заграничный джин с тоником, потанцевать, пусть и совсем чуть-чуть, с настоящим стилягой, встретить своего коллегу с завода, который оказался одним "из этих", убегать от суровых ребят из "Бригадмила" по парку Горького, узнать кучу всего о жизни молодых людей из этой субкультуры и получить приглашение присоединиться к тусовке "на хате".

- И мне налей! - потребовала Лида, сбрасывая с себя легкий плащ и туфли и быстро переодеваясь в ночнушку. И, как всегда, своим привычным не терпящим возражений тоном заявила: - Сейчас все обсудим, пока Верка в своей библиотеке конспекты переписывает. Хорошо, что ее пока нет. Лишние уши нам ни к чему.

Я послушно налила и ей стакан. Подруга, так же, как и я, быстро выдула его, поставила на тумбочку, залезла на кровать, скрестив ноги, и, попутно расплетая волосы на ночь, приказала:

- Рассказывай ты, потом я! Как этот малахольный Ваня вдруг мог оказаться "стилягой", не понимаю. Я, кстати, давно приметила, как ты на него поглядывала. Да и он тебе постоянно ручкой помахивал.

- Кажется, я ему нравлюсь, - робко заметила и я кинула на Лиду вопросительный взгляд. В мужчинах она явно разбиралась лучше меня, несмотря на то, что фактически по возрасту годилась мне в дочки. Я-то, в отличие от нее, на свидания начала ходить только в сорок пять, когда наконец, после нескольких лет раздумий, сомнений, страхов и переживаний все-таки нашла в себе силы разойтись с Толиком.

- Не кажется, а так и есть! Он на тебя смотрит, аж слюни роняет, - категорично сказала подружка, залезая под одеяло и включая настенную лампу. - Выключи большой свет. - И вот еще что. - Она откуда-то из под кровати достала коробку, выложила на кровать какие-то вещи, лежащие сверху, и достала бутылку вина. - Давай выпьем. Припрятала для особого случая. Надо отметить нашу сегодняшнюю экскурсию в ту интересную, новую, необычную жизнь. - Бокалы у тебя там где-то были, в тумбочке.

Надо же! Оказывается, у меня и бокалы хранятся. За несколько недель пребывания в женском общежитии я так и не удосужилась как следует рассмотреть, что мне оставила во временное пользование настоящая Лидина соседка Даша.

Я достала из тумбочки пару пыльных бокалов, быстренько сбегала на кухню, помыла и принесла назад. Лида ловко открыла вино штопором (я вдруг вспомнила, что парень-стиляга, с которым я танцевала сегодня, открывал алкоголь, просто сильно стукнув по дну бутылки), разлила в бокалы, достала из кармана плаща плитку шоколада и разломала на кусочки.

- Все, что есть! Давай, угощайся. Согласись, ни ты, ни я не рассчитывали на такой поворот событий!

Я кивнула и сделала несколько глотков. По телу разлилась приятная теплота. Я оперлась спиной о стенку, сидя на кровати, и закрыв глаза, попыталась вспомнить приятные мгновения сегодняшнего вечера. Как-то там сейчас мой рыцарь, Ваня-Джон, который вместе со своим приятелем Лео благородно помог нам бежать от "Бригадмила"?

- Дашка, не спи! - потребовала Лида, заметив, наверное, мое глуповато-довольное выражение лица. Она все подмечала настроение других людей. - Потом о своем Джоне помечтаешь. Расскажи лучше, как все прошло.

- Да ты все почти знаешь, - пожала я плечами. - Когда давка началась, он меня как-то сумел найти. Видимо, голос мой услышал, как я тебя звала. Протиснулся как-то, за руку взял, увел в подсобку...

- Так, так... - глаза Лиды загорелись. - А дальше?

- А дальше ничего, - я решила не рассказывать подружке о том моменте, когда я испугалась, неправильно поняв намерения моего рыцаря-стиляги, - провел через щель на улицу, а следом вы вышли с этим Лео. Как ты, кстати, с ним познакомилась? Мы как вошли в этот "Шестигранник", я тебя сразу же из виду потеряла.

- Понятно, - резюмировала Лида, пропустив мимо ушей мой вопрос. - Значит, бояться тебе было нечего. Ну целовались хоть?

- Да нет, ты что? - смутилась я, как школяр на сольфеджио. - Какое "целовались"? Мы едва друг друга знаем. Да и обстановка была неподходящая, ноги уносить надо было.

- Значит, он не такие, как большинство, - протянула подружка, - что ж, посмотрим. А вдруг у тебя и правда с ним путное что выйдет...

И правда, а вдруг? Внезапно мне на ум кое-что пришло. Точнее, пришло-то сразу, как мы сели в метро, но я, увлеченная беседой с Ваней, забыла об этом его спросить. Ну что ж, тогда попытаю Лиду. Я ее знаю: она, как разведчик, нужную информацию всегда разузнает. Скорее всего, уже все, что можно вытрясла из своего Лео, пока ребята провожали нас до общаги.

- Слушай, а как нам удалось скрыться? Бежали по парку, практически у всех на виду, одежда приметная. Я, если честно, на успех особо-то и не надеялась. Думала - точно поймают, даже если бежать будем быстро.

- Да никто нас ловить особо и не собирался, - пожала плечами Лида. Я не ошиблась: по дороге домой она учинила своему новому знакомому допрос с пристрастией и разузнала о жизни стиляг все возможное и невозможное.

- Как это? - я от неожиданности сделала слишком большой глоток вина и закашлялась.

- Так это, - привычно коротко ответила Лида со знанием дела и налила себе еще. - Есть, конечно, идейные, которые готовы жизнь отдать за идеалы коммунистического строя. - Подруга внезапно понизила голос почти до шепота и с опаской кинула взгляд на дверь. - Ну а конкретно эти - можно считать, что ряженые. Они...

- Подожди, - я жестом остановила подругу. - Что значит "ряженые"?

- Да не перебивай ты, Дашка! - рассердилась Лида, закусывая вино шоколадкой. - И не говори так громко. В нашей общаге и из "Конторы Глубого Бурения" люди есть. А лучше - вообще не говори, а слушай. Я тебе все по делу рассказываю. Короче, у Лео - отец - крупная шишка где-то в министерстве. Сам он в МГИМО учится. Леонид его по-настоящему зовут. Фамилию он мне называть отказался, но это ничего. Я потом сама узнаю, если надо будет.

- А не врет ли тебе твой Лео? - не удержавшись, усомнилась я, вспомнив эпизод из фильма "Москва слезам не верит", где две девушки-лимитчицы - Катя и Людмила, приехавшие из маленького городка, представились дочерьми академика Тихомирова. Девчонки-лимитчицы нередко представлялись парням москвичками, чтобы произвести впечатления. Скорее всего, и парни могли что-то приврать ради красного словца. Надо будет потом уточнить у Люды, что это за "Контора Глубогого Бурения"...

- Я тоже так сначала подумала, - спокойно ответила Лида, отщипывая еще кусочек от шоколадки. - Но позже просекла: не врет. Был бы он из нас, простых: не сумел бы его папа с "Бригадмилом" договориться. Ты чего не ешь? Угощайся. Не волнуйся, я сразу подмечаю, кто врет, а кто правду говорит. Это белая кость, сразу видно. Вот Ваня твой, например: как бы он свой кок ни укладывал, сколько бы вагоны по ночам ни разгружал, чтобы на "дудочки" заработать, так работягой и останется. Тут - совсем другое дело...

- Ты лучше расскажи про "ряженых", - осторожно попыталась я вернуть Лиду к теме разговора.

После выпитого бокала дрожь и волнение улеглись, мне стало хорошо, тепло и спокойно. Все происходящее сегодня - просто веселое, забавное приключение, в результате которого состоялось мое долгожданное личное знакомство с прекрасным парнем. А уж Ваня он, или Джон, значения никакого не имеет... Я уже в который раз подумала: может быть, и не надо мне возвращаться в унылый 2024-й? Проживу я как-нибудь и без смартфона, и без интернета, и без робота-пылесоса. Зато проживу молодость во второй раз. Мы поженимся с "Джоном", нарожаем детей, получим от государства шесть соток, построим небольшой дачный домик и будем лет через тридцать пять, когда СССР развалится, вспоминать, как куролесили в юности...

- Я и рассказываю, - кивнула подружка, прервав мои сладкие мечтания. - Да ты все перебиваешь. Тот, который у них самый главный, просто заработать хочет. А еще галочки ему нужны, что общественной работой занимается. А компания вместе с ним - это те, для кого "партия сказала: "Надо". Они все до костей - строители коммунизма. Если он им прикажет - они все, что угодно сделают. Вот и договорились обе стороны: комсомольцы делают липовые облавы, для вида, главный получает от отца Лео что-то "на карман", а потом возвращается, разводит руками и в отчетах пишет: "Такого-то числа бригада содействия милиции прервала такое-то мероприятие. С нарушителями проведена профилактическая беседа". А Лео со своей компанией потом еще где-то месяц гудит в "Шестиграннике" совершенно спокойно. На пары он, кстати, ходит не с коком, а с идеологически выдержанным полубоксом, как примерный советский гражданин. Вот и все.

Слушая Лиду, я все больше изумлялась. Надо же, а я думала, что в Советском Союзе жили исключительно идейные люди... Оказывается, и с "Бригадмилом" при желании можно было договориться. За мзду, разумеется...

- Ты чего вылупилась, Дашка? - зевнула Лида. - Так везде. Весь мир так устроен. Хочешь что-то получить в обход - плати. Хочешь провести время не так, как принято - плати. Ты вчера родилась, что ли?

Ну не вчера, Лидочка, а в 1974 году. Но тебе об этом знать незачем. М-да, а еще говорят, что в СССР взяток не давали. Ладно, в конце концов, какое мне дело? Все закончилось благополучно. Сидим сейчас с Лидой не в отделении поли... милиции, а у себя дома, в общаге, пьем винцо и делимся впечатлениями.

- Слушай, - спохватилась я, - так если все заранее было договорено, почему все разбежались?

Лида пожала плечами и убрала с тумбочки уже опустевшую бутылку.

- Так у них договорено уже давно, - спокойно сказала она со знанием дела. - Как только начинается облава, пацаны хватают девчонок, своих, чужих, неважно - и все разбегаются. Не устраивать же драки стенка на стенку. Мне кажется, что о договоренности папы Лео с "Бригадмилом" знают далеко не все. Многие убеждены, что он этакий "делаш", может все и вся разрулить, уладить любую ситуацию. Ну а ему это только на руку, в глазах девушек он - герой, в глазах парней - парень-решала. А то, что все за него решает папа, никому и невдомек. Потом, позже снова собираются, у кого-нибудь на хате или еще в каком-нибудь проверенном месте. Ладно, давай спать. Завтра с утра обсудим предстоящий поход в гости.

- Он тебе нравится, этот Лео? - простодушно спросила я, залезая под одеяло. Спать после выпитого хотелось неимоверно, и как только моя голова коснулась подушки, я мгновенно провалилась в полудрему. Уже засыпая, откуда-то издалека я услышала голос Люды, которая тоже уютно устроилась на своей кровати:

- Не знаю, там видно будет. Теперь у меня уже четверо кавалеров, вместе с Ильей, Вадиком и Никитой, а это грозит неуправляемостью процесса.

И мы уснули.

***

Утром мы с Лидой, пока чистили зубы над раковиной вдвоем, договорились о том, что о своем вчерашнем приключении мы ничего не будем сообщать Вере.

- Кто его знает, - разумно рассудила Лида, вытирая лицом полотенцем. - Сколько нам еще бегать придется и от кого. Она девочка простодушная, домашняя, хитрить и врать не умеет. Да и ты, Дашка, такая, только ты меня слушаешь, а той всегда и про всех правду знать хочется. Так что давай договоримся - про стиляг (она понизила голос почти до шепота, как вчера в комнате) - ни-ни!

- А что такое "Контора Глубокого Бурения"? - вдруг ляпнула я, вспомнив в деталях наш вчерашний разговор. Какая-то девочка в халате и с тазом белья в руках, проходящая мимо нас, вдруг с удивлением на нас обернулась. Лида сделала страшные глаза, схватила меня за руку и вытащила в коридор.

- Ты дура? - обругала она меня, но я не обиделась. К характеру подруги я уже привыкла. Если она и ляпала что-то грубое, то делала это не со зла. - КГБ сокращенно. Знаешь, что это?

Поняв, я ошарашенно кивнула.

- А чего ты прячешься?

- Того! Они везде есть!

- Кто?

- Да комитетчики, глупая твоя башка! - опять выругалась подружка. - Везде: и в общежитии, и на заводе у нас. Поэтому я тебе и говорю всегда: не трепи лишнего, поменьше сообщай о себе, особенно - когда ввязываешься в то, что не одобряется идеологией государства. Ты до сих пор не поняла, в какой стране ты живешь?

Я вздохнула, естественно, не желая рассказывать Лиде, что да, пока еще не до конца поняла.

- Но сейчас же не тридцать седьмой год, - попыталась я понять причину Лидиного беспокойства. - Нас не могут никуда забрать просто за политически неправильное имя или за то, что отец служил в белой гвардии.

- Забрать могут за что угодно, - рубанула подруга. - Если захотят.

- А откуда комитетчики у нас в общежитии? Тут же только рабочие девочки живут... - я пыталась разобраться в том, что говорит Лида. Я всегда представляла себе работников КГБ серьезными солидными мужчинами в костюмах, с лицами, на которых застыло всегда одно и то же выражение.

- Агенты у них есть, эти самые "рабочие девчонки", - пояснила Лида, уже успокоившись. Она достала из кармана пачку сигарет, спички и закурила. - Будешь?

Я отказалась.

- Молодец, - похвалила Лида, - если не куришь, то лучше и не начинай. Так вот, - она зажгла сигарету, сделала несколько глубоких затяжек и сказала:

- Эти повсюду. Есть у меня один знакомый, он мне рассказывал. Они умеют внедриться в любую среду, поддержать разговор на любую тему. Работает, к примеру, с тобой за соседним станком какая-нибудь Маша или Катя, ты ей возьмешь, да и сболтнешь что-нибудь, про начальство например. А это потом запросто уйдет, куда надо. Так что не трепись, Дашка. - Лида докурила сигарету и потушила ее в консервной банке, - Целее будешь. Москва - город злой и жестокий. Но вместе с тем - прекрасный. И сегодня нам выпала потрясающая возможность в этом убедиться. Пойдем собираться.

На вечеринку в "хате" Лидиного нового знакомого Лео, куда нас сегодня пригласили, мы собирались в тайне от Веры, как шпионы. Лида, напевая, сняла с вешалки два платья в крупный горошек - она подсмотрела, что такая расцветка наиболее соответствует моде девушек-стиляг и пару поясов. Потом собрала в сумочку нехитрую советскую косметику: тушь, помаду, пуховку с румянами...

- Дашка, давай я тебе волосы уложу, - предложила она как бы невзначай. - А потом - ты мне.

- Гулять вечером собираетесь? - спросила Вера, которая уже завязывала плащ.

- Да Ваня вон Дашку на каруселях покататься позвал, - заговорщически подмигнула мне подруга, - и приятель его за ним увязался, тоже попросил подружку ему найти. - Вот, стараемся произвести первое впечатление.

- Так под косынкой-то все равно сомнется, - усомнилась Вера в целесообразности прически, - за целый-то день. А снимать косынки нам по технике безопасности не положено.

- Вот умеешь ты, Верка, настроение испортить, - мрачно сказала Лида, - но приходится признать, что ты права. Да, к вечеру от этого "венчика мира" ничего не останется. Что ж, тогда на работе вечером поколдуем. А ты Вер, что вечером делаешь? - для проформы поинтересовалась подружка.

- В библи...

- отеку иду, - закончила за нее Лида. - Понятно, так я и знала. Что ж, тогда сегодня тоже гуляем без тебя. Глядишь, и выйдет из тебя талантливый ученый. В том, что ты поступить,Ну а пока, рабочий класс, пора к станку. Поехали, автобус ждать не будет.

***

Вечером, наскоро уложив друг другу волосы так, чтобы прическа напоминала популярную у девушек стиляг прическу "Венчик мира", мы поехали на вечеринку. Ваня с Лео уже ждали нас на выходе с метро.

- Держи себя уверенно, доброжелательно и непринужденно, - напутствовала меня Лида, пока мы вместе с толпой таких же работяг тряслись в автобусе по пути с работы. - А то прослывешь "синим чулком". Хотя Ваньке ты вроде и так нравишься. Но если хочешь как следует вкусить веселой жизни, мой тебе совет: не зацикливайся на нем, общайся со всеми сразу. К тому же Вы только познакомились.

- Ты как будто всю жизнь была в этой компании, - шепнула я Лиде, когда мы вчетвером уже шли к дому Лео. Замечание про Ваню я пропустила мимо ушей.

- Я просто приметливая, - ответила подруга. - И легко адаптируюсь к любым обстоятельствами. Дашка, ты пойми, в Москве по-другому просто не выжить. - и она повернулась к Лео, одарив того обворожительной белозубой улыбкой. В легком плаще, платье в горошек, осенних модных, явно не советских, сапожках и с аккуратно уложенной прической на голове она выглядела просто сногсшибательно. Да и я сегодня старалась от нее не отставать - платье, которое было сегодня мне - одно из лучших в моем скромном гардеробе. Даже духами чуть набрызгалась и подкрасилась после работы.

- Чуваки! Чувакиииии! Хеллоу! Я вам девчонок привел! - громко сообщил Лео, открывая входную дверь престижного дома на Кутузовской набережной, в которой он жил вместе с родителями.

- Привет, привет! - к нам в прихожую вышли несколько парней и девчонок. Одеты они были, как полагается: ярко, стильно, весело. Почти у всех девушек были такие же прически, как у нас. Глядя на нас, они одобрительно кивнули. Одна из девушек подошла ко мне и, взяв за руку, тихонько сказала:

- Платье вполне себе ничего, но пояс сюда не подходит. Напомни мне, принесу один. Да не бойся, тут не кусают. В первый раз?

- Во второй, - поспешила я уточнить. - Вчера еще...

- Будем считать, что в первый, - девушка пожала мне руку и представилась: - Лизи.

- Даша, - я несмело пожала ей руку.

- Дэри, - поправила она меня. - Чуваки, это Дэри и... - она вопросительно поглядела на Лиду.

- Ли, - представилась подружка. У меня от удивления чуть не упала челюсть. Да уж, быстро она сориентировалась.

Яркая, эффектная Лида быстро привлекла к себе внимание. К ней быстро попыталась подкатить парочка кавалеров, но Лео, уверенно обняв ее за талию, дал понять, что им не светит.

- Значит, так, - объявил он. - Кто не в первый раз, все знаете. Кто в первый : алкоголь, закуски - на столах. Кому плохо - идет в ванную. Охота подраться - на улицу, мне жалобы от соседей не нужны. А в остальном - добро пожаловать! Он включил музыку, и ребята начали танцевать буги-вуги, затем еще какой-то танец, которого я не знала, еще и еще... Я танцевала только с Ваней, вот Лида-Ли, успела, кажется, перетанцевать со всеми парнями, несмотря на то, что отдавала явное предпочтение хозяину квартиры.

В перерыве мы с Лизи взяли по коктейлю и вышли на лестницу проветриться.

- Ну как тебе у нас? - спросила она, приглаживая растрепавшиеся от быстрых танцев волосы.

- Здорово, - выдохнула я. - Никогда в жизни не видела ничего подобного.

Это была чистая правда. За свои сорок девять лет я и на дискотеке-то не успела побывать. Лет с пятнадцати, как только родился Димулька, я почти неотлучно сидела в няньках. Ну а потом - работа в магазине. А сейчас выпала отличная возможность наверстать упущенное. И я решила, что использую ее на все сто!

- Ничего, - подмигнула мне Лизи. - Еще увидишь. Какие наши годы! - И она заговорщически мне улыбнулась. И я улыбнулась ей в ответ. То ли от парочки выпитых коктейлей у меня получилось расслабиться, то ли и впрямь я стала чувствовать себя более уверенно. От прежней затюканной и неуверенной в себе Гали не осталось почти и следа.

В новой компании я уже потихоньку освоилась. Кое-что, я разузнала у него, потягивая коктейль во время перерыва (я взяла свой любимый джин с тоником), кое-что поведали новые знакомые.

Все было так, как и рассказывал Ваня-Джон. Все ребята в компании, куда мы с Лидой, попали, работали и учились. Никакого разделения на классы не было: так, мгимошник Лео ничем не превозносился над обычным заводским работягой Джоном. Одевались тоже по-разному: ребята побогаче покупали одежду у фарцовщиков или иностранцев или шили на заказ из хорошей заграничной ткани. Стиляги, у которых с деньгами было не так хорошо, шили плащи и брюки из брезента, сами наклеивали на ботинки «манную кашу» — подошву из каучука или микропорки. В общем, выкручивались, как могли. Девушки, по сравнению с обычными советскими представительницами женского пола, красились довольно ярко. Мы с Лидой, запершись в ванной, подкрасились вовремя захваченной из общаги косметикой и стали очень похожи на завсегдатаек здешних вечеринок.

В почете, кроме одежды, были заграничные авторучки, портсигары, зажигалки и американские игральные карты с девушками. Все, что было "прямо из Штатов", хоть жвачка, принималось на ура.

А еще у стиляг был свой, особый сленг, который я вчера уже услышала. Как правило, они просто брали какое-то американское слово и переиначивали его. Получался этакий "рунглиш", который нередко высмеивал Задорнов в своих монологах. Помимо "соксов", "тайка" и "шузов", были еще "трузера" - брюки, "джакетки" - пиджаки, "хэтки" - шляпы... Все имена тоже переиначивались на американский лад. Я вот неожиданно для себя превратилась из Даши в Дэри, а Лида теперь величает себя "Ли".

Слушали стиляги Луи Армстронга, Дюка Эллингтона, Бенни Гудмена, оркестр Гленна Миллера и еще каких-то музыкантов, имена которых я не запомнила.У Лео дома была целая коллекция пластинок, привезенных отцом из заграничных командировок.

Когда закончился очередной танец, Лида, которая целый вечер была в окружении ребят, подошла ко мне.

- Дашка, - она выразительно показала на часы, - давай, двигаем.

Ее кавалер все понял.

- Так, - распорядился он. - Девочек до общежития довезет водитель, я ему уже позвонил. - Он галатно поцеловал Лиде руку. - Как договорились, жду.

Возникший откуда ни возьмись Ваня осторожно тронул меня за рукав.

- Отойдем на минутку, - попросил он. Лео и Лида понимающе переглянулись и ехидно заулыбались.

Мы прошли по длинному большому коридору, держась за руки, завернули за угол и остановились возле окна. Я смотрела на вечерние огни фонарей, фары проезжающих машин, светящиеся квадратики окон, в которых горел свет, и думала о том, насколько я счастлива... Для полного счастья не хватает только...

Не успела я опомниться, как Ваня прижал меня к себе и крепко поцеловал.