Промахи и победы

Глава 8-4. Моя сестра о наших родителях.

И так, жили-были мама, папа и двое детей – мой брат и я, маленькая девочка, младше брата на три с половиной года. Сколько себя помню, я всегда была «живчиком», любила играть с мальчишками в подвижные игры, строить запруды весной, зимой прыгать с заборов в сугробы, ну а лазать по деревьям – так это вообще ежедневное занятие, из-за которого мамы всё время говорила: «Это не Лена, а сто рублей убытка». Мои одежда и обувь на мне просто «горели». Стригли меня «под мальчика», и потому незнакомые мальчишки иногда звали меня: «Эй, пацан!». Но я не обижалась, не придавала этому значения – я просто жила.

Понимаю сейчас, что была неудобным ребёнком, – чересчур озорной, неуёмной, причиняющей много хлопот, короче – слишком живой. Меня наказывали ремнём, и, поверьте, это было больно, а если незаслуженно, то ещё больнее. Помню, как пошла в первый класс и училась писать цифры и буквы: они никак не выходили, как нужно, и меня били снова и снова. Родители!!! Ребёнок иногда совершенно не понимает, за что его наказывают, он видит ситуацию совершенно по-другому. Огромная благодарность от меня брату за то, что он вовремя сдерживал гнев и раздражение мамы и помогал мне с уроками. Я не осуждаю маму совсем категорично, наверное, ей было со мной непросто, да и жизнь её лёгкой не назовёшь. Естественно, я её очень люблю и благодарна за те уроки, которые она мне дала.

Мамы не стало, когда мне было двенадцать. Мы остались с папой, но, как бы ни было ему тяжело, он не сдал нас ни в интернат, ни в детдом. С папой я проводила много времени, очень любила помогать чинить наш мотоцикл, подавая разные ключи и отвёртки. Ещё мне нравилось зимой заряжать патроны для ружья (отец ходил на охоту и рыбалку), взвешивать дробь, отмерять порох – это было целое священнодействие… Папа и нас с братом часто брал с собой в лес. Он знал наизусть множество стихов, особенно Есенина, прекрасно пел, прививал нам любовь к классической музыке, в доме было много пластинок. Не поверите: мой папа работал токарем, но каким токарем! Он единственный на заводе имел личное клеймо, его даже ОТК не проверяло!!!

Папа нас с братом не ударил ни разу в жизни и даже не повысил голоса – у него были свои методы воспитания. Он просто спокойно и доходчиво объяснял, почему нужно сделать именно так, а не иначе, и именно сейчас, а не потом. Однажды я должна была выполнить работу по дому, но не сделала. Когда папа пришёл домой, он, конечно, увидел всё это, но не сказал ничего, я легла спать. А ночью он разбудил меня и сказал (спокойно!), что нужно все-таки все выполнить. И, знаете ли, ребята, я на всю жизнь научилась выполнять все вовремя. Когда я уже была взрослой, папа часто вспоминал: «А помнишь, как ты прибегала ко мне в гараж и просила: «Папа, давай обнимемся!?» И я неизменно отвечала: «Конечно, помню!».

Родителей уже давно нет на свете, но они всегда в моем сердце, я их очень люблю, каждого по-своему, каждый дал мне для моего опыта то, что мог дать. Результат – с моими детьми у меня очень доверительные отношения. Старшему тридцать лет, младшему двадцать один, но мы свободно говорим с ними на разные темы (ну самые разные!). Иногда мои дети меня воспитывают, за что я им очень благодарна: мы пришли в этот мир учиться друг у друга, и никто из нас не выше и не ниже – мы учителя и ученики в зависимости от ситуации.

Будьте счастливы и внимательны друг к другу!