Прощание

ЧТО ЭТО ЗА ЧЕРТОВЩИНА

Все еще пятница, 4 августа 2006 года. 11.40

Кейбел обнимает Джейни за плечи — то ли хочет поддержать, то ли не дает ей выбежать из палаты. Она этого не знает, да ей, в общем-то, без разницы. Она слишком напугана, чтобы двинуться с места.

— Он похож на помесь капитана Троглодита и Унабомбера, — шепчет она.

Кейбел медленно кивает.

— Угу. А еще он немного смахивает на Элиса Купера.

Он поворачивается, смотрит на Джейни и тихонько спрашивает:

— О чем был сон?

Джейни не может отвести взгляда от худого, очень волосатого человека на кровати. Он окружен приборами, но ни один из них не подсоединен, ни один не включен. Гипса на нем нет. Бинтов и повязок тоже.

На лице его невероятная мука.

Джейни смотрит на Кейбела и отвечает на его вопрос.

— Это был странный сон, — говорит она. — Я даже не уверена, что это был сон. Больше похоже на явь. Будто... смотришь телик, и вдруг отключается антенна. Треск, помехи, все мельтешит, на экране ничего не разобрать.

— Надо же. А черно-белые точки тоже были?

— Нет, пятна цветные. Такие огромные, очень яркие лучи — красные, фиолетовые, желтые. Цветные стены в трехмерном изображении вращались и надвигались на меня, складываясь, как коробка. А свет такой яркий, я чуть не ослепла. Ужас!

— Хорошо, что ты оттуда выбралась.

Джейни кивает.

— В самом конце на какую-то долю секунды стены исчезли, и я увидела женщину, но разглядеть ее толком не успела. Я уже вытягивала себя наружу. Такое чувство, что я мельком увидела кусочек какого-то настоящего сна.

— А вернуться туда ты сможешь?

— Не знаю. Я никогда не пробовала возвращаться. Может, если выйду из комнаты, закрою за собой дверь и снова войду... Только мне что-то не хочется.

Кейбел кивает. Подходит ближе к больному. Берет медкарту, подвешенную к койке в ногах пациента, внимательно смотрит на первый лист, потом переворачивает его. Протягивает Джейни.

— На, я все равно ничего в этой тарабарщине не понимаю. Может, ты посмотришь?

Джейни неуверенно берет планшет с бумагами, чувствуя себя так, будто подглядывает в замочную скважину за незнакомцем. Но все же смотрит в историю болезни. Пытается разобраться в терминологии, но, даже с ее опытом работы в доме престарелых, мало что понимает.

— Хм. Похоже, они определяют спорадическую, слабую мозговую активность.

— Слабую? Это хорошо? — участливо спрашивает Кейбел.

— Я бы так не сказала, — бормочет Джейни и возвращает медкарту на место.

— А он нас слышит? — шепчет Кейбел. Джейни отвечает не сразу, и тоже шепотом.

— Это не исключено. У нас в богадельне мы всегда разговаривали с такими пациентами, словно они могут нас слышать, и родственникам советовали делать то же самое. На всякий случай.

Кейбел тяжело сглатывает и смотрит на Джейни так, будто язык проглотил. А потом слегка толкает ее локтем и кивком указывает на кровать.

Джейни хмурится.

— Не торопи меня, — шепчет она.

Девушка смотрит на больного. Подступает ближе, но в шаге от постели седеющего отца ее пробирает такая дрожь, что она вновь останавливается.

«А если он притворяется и сейчас на меня прыгнет?»

Ее снова передергивает.

Она делает глубокий вздох и на какой-то момент становится Джейни Ханнаган, агентом под прикрытием. Присматривается к искаженному страданием лицу Генри. Кожа у него, там, где не скрыта под черной бородой, грубая, рябая: уж не ему ли она обязана то и дело высыпающим прыщам? Волосы на голове редкие, с пролысинами, как будто их выдирали пучками. Под волосами видны красные царапины.

Джейни переводит взгляд на его руки. Ногти чистые, но обкусанные до подушечек пальцев, с мелкими язвочками на заусенцах. Волосы на груди, видные из-под больничной пижамы, растут клочьями и гораздо сильнее тронуты сединой, чем редкая растительность на голове. Лицо у него бледное, посеревшее, словно он все лето не бывал на солнце, но кисти рук загорелые, как у фермера.

— Что же с тобой случилось? — спрашивает Кейбел шепотом, обращаясь скорее к себе, чем к больному.

Он не шевелится, а вот выражение муки на лице, кажется, еще усиливается. Джейни думает о том, что, возможно, те оглушительные трескучие помехи заполняют сейчас все его сознание.

— Ему, наверное, очень больно, — бормочет она и неожиданно поворачивается к Кейбелу. — Слишком все странно, — произносит она беззвучно, одними губами, указывая на дверь.

Кейбел кивает, и они выходят из палаты. Снова закрывают дверь.

— Слишком странно, — повторяет Джейни уже вслух, чувствуя свою беспомощность.

— Пошли отсюда. Прошвырнемся куда-нибудь, поедим или еще чем займемся. А этого малого я хочу выбросить из головы.

_____

12.30

Они останавливаются возле гриль-бара «У Фрэнка» и сталкиваются с полудюжиной выходящих оттуда копов.

— Что, ребята, так по нам соскучились, что даже отдых прервали? — шутит Джейсон Бейкер.

Джейни нравится этот полицейский.

— Как же, размечтался. Просто дома кое-что произошло, пришлось вернуться пораньше. Сейчас уже все в норме, — беспечно отвечает она.

Джейни и Кейбел садятся за стойку быстрого обслуживания, и Джейни получает бесплатный молочный коктейль как агент под прикрытием.

В конце концов, не так все плохо.

_____

13.41

Джейни перебрасывает свою гладкую ножку через волосатую ногу Кейбела.

Они игриво соприкасаются пальцами ног. Дело происходит у Кейбела в подвале.

Джейни штудирует медицинскую энциклопедию в Сети, раздел заболеваний и повреждений головного мозга, но ничего для себя не проясняет — статей и терминов слишком много, чтобы разобраться в диагнозе.

Кейбел тем временем набирает в Google «Генри Фингольд» и запускает поиск.

— Так, — говорит он. — Никаких сведений о Генри Фингольде из Филдриджа, штат Мичиган, нет. Есть довольно плодовитый писатель с таким именем, но не похоже, чтобы это был тот самый малый. Чем бы твой папаша ни занимался в жизни, он не прославился и в Интернет не попал. Во всяком случае, под своим именем.

Джейни закрывает ноутбук. Вздыхает.

— Бесполезно искать о нем что-нибудь. Я вот чего не понимаю — почему они ничего с ним не делают?

— Может, у него страховки нет? — высказывается Кейбел, понизив голос. — Конечно, может и неправильно судить о человеке по внешнему виду, но этот Генри явно не топ-менеджер.

— Похоже на то.

Джейни закрывает глаза. Кладет голову Кейбелу на плечо. Она думает об этих двоих, связанных с ней кровными узами. Испитая, тощая мать с вечно грязными волосами, которой нет еще и сорока, а она уже похожа на старуху. И отец — жуткая помесь Рупертаиз «Последнего героя» и Хагрида.

— Кейб, ты хоть понимаешь, на кого я буду похожа лет через пятнадцать, слепая и скрюченная? Похоже, уродство — наша фамильная особенность.

— А почему тебя так заботит, как ты будешь выглядеть? — Он ерошит ей волосы. — Для меня ты всегда останешься красавицей.

Несмотря на небрежный тон, Джейни улавливает в его голосе напряжение.

— Все-таки какие они оба уроды.

Кейбел улыбается. Ставит свой ноутбук на пол, забирает у Джейни ее компьютер, отправляет его туда же и, легонько нажимая, заваливает ее на спину. Она хихикает. Он ложится на нее, прижимает всем телом, сдавливает, как ей нравится. Она обхватывает его за шею, подтягивая к себе его лицо.

— Как я тебя лублу, уродина ты моя.

Нет, ну как такое можно говорить — хоть обижайся.

— И я тебя лублу, кошмарное чудовище, — говорит Джейни.

Ага, получи той же монетой.

Потом они целуются.

Медленно, нежно.

Потому что когда целуешься с кем надо, это лечит лучше всяких лекарств.

Правда, сомнения у Джейни все равно остаются. Стоит ли это слепоты, если есть выбор.

И потом, что, если Кейбел просто утаивает от нее свои страхи относительно ее будущего?

Если так, это вообще жуть.

Как будто на самом деле слепой он.

_____

Поцелуй прерывается, но Кейбел прижимается губами к ее шее, покусывает ее разгоряченную кожу, а потом вдруг спрашивает:

— О чем ты думаешь?

— Э... кроме тебя?

— Умница, — говорит Кейбел и улыбается, щекоча ее шею губами. Снова кусает ее. — Да, кроме меня. Если, конечно, ты можешь думать о чем-то еще.

— Ох, — вздыхает она, — будь такое возможно, я бы, наверное, думала о том, что мне еще предстоит тащиться домой и общаться с мамашей. — Она рассеянно убирает волосы с его глаз. — А еще о том, что случилось с ними и со мной, и о том, что нам теперь делать с этим чуваком, который свалился нам на голову.

Кейбел садится, кивает. Потом с кряхтением встает. Помогает Джейни подняться.

— Хочешь, я пойду с тобой?

— Думаю, мне лучше самой с этим разобраться. Но за предложение спасибо.

— Я понял. Позвони мне, ладно?

Стоит ему это сказать, как звонит телефон Джейни.

— Это Керри... надо ответить.

Джейни посылает воздушный поцелуй вдогонку поднимающемуся по лестнице Кейбелу.

— Привет, Керри.

— Слышь, подруга, мой телефон снова заряжен, а я до сих пор не в курсе, как там разворачивается ваша семейная мыльная опера. Ты в порядке?

— Да уж, история темная и непонятная, но я в порядке. Еще раз спасибо, что позаботилась о моей маме. Ты лучше всех.

— Нет проблем. Кто-то же должен убирать за соседями.

— Ну у тебя и приколы, Керри, — говорит Джейни, но сама хихикает.

— Ладно, если что, ты знаешь, где меня найти, — говорит Керри. — Слушай, я вот что хотела сказать.

— Что?

— Я помолвлена.

— Что?

— То. Вчера вечером Стью сделал мне предложение.

— Ну ни хрена себе новость! И ты сказала «да»?

— Ну ясное дело, если я говорю, что помолвлена.

— Круто, Керри. А ты... типа, уверена? В смысле, ты счастлива?

— Ага. В смысле — да, выше крыши. Стью именно тот парень, с которым я хочу жить.

— Но?

— Но... это было как-то неожиданно.

Вообще-то Джейни собиралась от Кейбела к себе домой, но по ходу разговора ноги сами несут ее к дому Керри.

— Эй, ты сейчас дома?

— Ага.

— Можно, я зайду?

— Ой, здорово! — радостно восклицает Керри. — Заходи, конечно. Чеши прямо в мою комнату.

— Сейчас буду.

Джейни отключается, заходит в дом, направляется прямиком в комнату Керри и плюхается на кровать. Ее подруга сидит за маленьким туалетным столиком и выпрямляет волосы перед зеркалом.

— Ну и... — говорит Джейни. — Ты теперь с колечком?

Керри ухмыляется и вытягивает руку.

— Странное ощущение. Я даже как-то смущаюсь, понимаешь?

— А мама твоя что сказала?

— Сказала — она надеется, что я не беременна.

Джейни фыркает.

— Слушай, ну у нас с тобой и мамаши, черт знает что... Погоди — а ты точно не?..

— Да нет же, Дженерс. Тьфу на тебя. Может, я, в отличие от некоторых, в школе звезд с неба не хватала, но не совсем уж тупая. Мало того что никогда не забываю про пилюли, но и его Джимми ко мне без дождевика не суется, сечешь? Так что в мою маленькую крепость не прорвется никто.

— Хорошо-хорошо, хватит тебе! — смеется Джейни. — Просто... мне послышалось сомнение в твоем голосе.

Керри кладет фен на туалетный столик и вздыхает.

— Я хочу замуж за Стью. Очень даже хочу. Никого другого у меня нет, и он на меня не давит, и все у нас хорошо. Только он хочет назначить дату на следующее лето, чтобы я могла сначала отучиться год в школе красоты, а я просто... Я не знаю. Мне кажется, это такое грандиозное событие. Я страшно боюсь все испортить.

Джейни молчит, давая Керри выговориться. Как странно снова чувствовать себя нормальным человеком, сидеть тут и беззаботно болтать с Керри.

Джейни и сама поделилась бы с Керри своими сомнениями.

— В общем, сейчас это моя главная забота. Ну а у тебя как дела?

Керри втирает в распрямленные волосы какое-то липкое блестящее вещество.

— Я собираюсь пойти домой и разобраться во всей этой истории с мамашей и этим типом Генри. Я до сих пор не въехала, в чем там фишка. Надо придумать, как разговорить маму.

Керри смотрит на отражение Джейни в зеркале и качает головой.

— Желаю удачи. Говорить с твоей матушкой — всеравно что ждать Годо.

Джейни смеется. Классная все-таки у нее подруга.

— А может, я просто напьюсь вместе с ней, и она по пьяни мне все разболтает. Как случайному собутыльнику в баре.

— Ух ты, тогда обязательно звякни мне. Приду посмотреть.

Джейни улыбается и торопливо обнимает подружку.

— Обязательно.

По дороге домой Джейни думает, что идея не так уж плоха.