Проваленная практика, или как расторгнуть помолвку (СИ)

Эпилог

С того дня, как я вновь стала свободной минуло полгода. За это время моя жизнь поменялась если не кардинально, то достаточно сильно. После моей выписки из больничного крыла состоялся обстоятельный разговор с Максимилианом. Он объяснил, почему Брина не пришла мне на помощь.

— Она служила тебе, но под моим началом, — мы стояли в моей комнате, у собранных и готовых к отправке в драконий край чемоданов.

— А поподробнее? Я не совсем понимаю.

— На принять силу, прочувствовать её, тогда она станет частью тебя. Брина — это лишь образ, чтобы было легче осознавать тень, — сказав это он выпустил из рук серебристые сгустки, — тень во мне, в тебе. Это твоё наследие, которое ты должна была впустить в себя добровольно и сознательно, а главное самостоятельно. Это главное условие.

— Ты поэтому не говорил мне? Иначе это была бы помощь? — я тоже выпустила на волю свою тень, и теперь серебристый переливался с фиолетовым, отражая солнечные лучи.

— Всё верно, нельзя говорить и помогать. Тогда в коридоре, ты стала готова, осознала себя как сильного мага, поэтому всё получилось. А не пришла Брина лишь по одной причине, настало время для самостоятельных решений.

— Да, неплохое боевое крещение получилось. А если бы не вышло? — этот вопрос мучал меня долго, бросили ли меня на откуп стихиям или помощь со стороны подоспела бы вовремя.

— Сила сама знает, когда. Без помощи ты бы не осталась в любом случае. Когда-нибудь я расскажу тебе, как это было у меня. Поверь мне. Безлюдный коридор намного лучше отвесных скал, внизу которых о камни плещется море.

Ещё одним изменением в мой жизни стал переезд в дом отца. Алекс был безумно счастлив, что мы будем чаще видеться и он сможет наконец-то познакомить меня со своей невестой, с которой он был уверен, мы подружимся. Так и вышло, Оливия оказалась чудесной девушкой, с которой мы часто гуляли и выбирались в город. В каком-то роде она заменила мне подруг, моих Лиззи и Дебби, оставшихся в академии. Мы конечно вели переписку, но таких посиделок как раньше, между нами быть уже не могло. Хотя Дебби и обещала выслать мне приглашение на свадьбу с тем самым парнем со дня праздника. Оказалось, он смог вмиг покорить её сердце и помочь забыть обо всех невзгодах в её жизни.

— О чём грустишь, сестрёнка? — Алекс сел рядом со мной на скамью в парке дворца и привычным жестом приобнял за плечо.

— Да так, обо всём понемногу.

— Я уверен, что он тоже о тебе думает, — Алекс стиснул меня чуть сильнее показывая, что я всегда могу к нему прийти со своими переживаниями. Он не спрашивал напрямую, не допытывал вопросами, за что я была ему премного благодарна.

Криса, я его не видела с того самого дня в академии, как попала в лазарет. Объяснить, как исчезла татуировка тоже не смогла. Родители его забрали на следующее же утро, а письма не доходили, ни мои, ни Алекса, ни чьи-либо ещё, возвращаясь непрочитанными обратно.

Но я не сдавалась, я писала и писала. Сначала пыталась извиниться, потом начала просто рассказывать, что у меня происходит. О том, что после произошедшего отец в приказном порядке увёз меня на свою родину. Поэтому документы из академии пришлось забрать. Не могу сказать, что я была рада, но с императором соседней страны не спорят, а в тот момент он говорил именного от имени императора, поэтому пришлось проникнуться и подчиниться.

Зато, когда мы приехали в новый дом, он разрешил мне самой выбрать специальность уже в их университете. Оставлять меня без образования никто не собирался, но право выбора я оценила, потратив на размышления о выборе направления около недели. Это было отчасти сложная неделя. Окрылённая радостью о том, что могу сама выбирать я впала в ступор, а чего же я хочу сама, что на самом деле не нравится. Факультет артефакторики манил, стать той, кто создает артефакты — это ведь так здорово, быть как мама и созидать. А позже я поняла, что это не моё желание, это желание пойти по стопам мамы, стать в чём-то на неё похожей. Как бы я её не любила, какие бы тёплые воспоминания не хранила, это был её путь, не мой.

Боевой факультет отмела сразу. Хоть я и имела хорошие показатели, да и тень была отличным помощником, но душа не лежала к этому. Возможно, наложились чувства от встречи см диким, от выяснения отношений с Сильвией, которая, кстати проводит свои дни в тюрьме в компании Михаэля и его отца. В итоге я сделала вывод, что такой род занятий не для меня, да и отец, хоть и дал мне право самой выбрать и обещал нем вмешиваться, вряд ли одобрит его. Когда я пришла с решением к отцу, он был немного насторожен:

— Дочь, я помню, что обещал отправить тебя на любой факультет по твоему выбору, но хочу предупредить, что это не значит, что я его приму.

— То есть отпустишь, но будешь ругать за принятое решение? — Сдаваться просто так я была не намерена.

— То есть отпущу, но в душе буду надеяться, что ты передумаешь. Не томи, — от нетерпения он даже чуть привстал с кресла и крепче сжал ручку.

— Пока решила остановиться на общем практическом. Буду изучать всё понемногу, а потом, возможно выберу одно углубленное направление. Время покажет, не хочу сейчас загадывать.

Вздох облегчения был мне ответом и на этом разошлись каждый по своим делам. Оказывается, у меня, как у единственного ребёнка Максимилиана было уж очень много забот, что всерьёз заставило меня задуматься о том, как я буду совмещать и учёбу, и общественные дела. Посещение приютов и строек дело конечно благородное, но как всё успеть оставалось загадкой до того момента, как тётя Флоренс, с которой я сразу же нашла общий язык, рассказала, что она сама всем этим будет заниматься во время моей университетской жизни, а я буду участвовать лишь на официальных мероприятиях, которых для меня будет не так уж и много.

Солнце светило ярко, и день обещал быть жарким, поэтому с утра я решила встать пораньше и отправиться в сад, успеть провести несколько часов в прохладе деревьев. Какого же было моё удивление, когда в пустой комнате я увидела на столе поднос с корреспонденцией. Видимо письма пришли вечером, и прислуга не стала ждать до утра, решив, что там нечто важное. Странные, кроме приглашения на чаепития от знати мне редко что-то приходит. Официальные приглашения на меня как на наследницу приходя непосредственно отцу. Просмотрев несколько писем и отложив из в сторону для последующего ответа я уже хотела было пройти в купальню, как увидела знакомы подчерк. Позабыв про книжный нож, я трясущимися руками разрывала конверт.

Письмо было от Криса, это стало понятно после прочтения первых строк «Милая Мари…» Ноги немного подкосились, и, задев поднос, который с громким стуком ударился о пол, я села в кресло у окна. Через секунду раздался стук с вопросом можно ли войти и всё ли у меня хорошо от моей служанки. По протоколу конечно, она не должна была начинать разговаривать первой, но иногда в силу своей молодости забывалась, что я ей прощала.

— Всё в порядке, я позову тебя позже.

Делить этот момент ни с кем не хотелось, я чувствовала, что там нечто важное. Так и оказалось. О том, что мы больше не помолвлены он узнал ночью, сидя у камина. Когда вязь исчезла, он сначала нем поверил, пошёл проверять на свет, но, когда и из договора пропала моя подпись всё встало на свои места. По тексту письма я поняла, что родители Криса поставили маг заслон на всю входящую корреспонденцию и увезли его в пригород к тётке, оставив без связи с внешним миром. Спустя несколько месяцев тишины он понял, что родители что-то не скрывают, и, поругавшись с ними, подал прошение на выход из рода.

— Ах, — я не смогла сдержать эмоций. Выход из рода был серьезным шагом. Теперь он сам по себе, сам себя обеспечивает, сам за себя отвечает. Это смелый поступок, на которые идут немногие.

С этого момента практически каждый свой день я начинала с ответного письма Крису. Мы говорили обо всём и ни о чём. Я рассказала ему о Богине, о том, как всё произошло. Он не ругал меня, не просил подумать ещё раз, мы больше не поднимали эту тему, словно и не было никогда связующего нас рисунка. Когда я рассказала об этом отцу, он ответил лишь, что был бы не против Криса в роли моего мужа, а что касается престолонаследия, то тут мне можно было не волноваться.

— Я буду править ещё очень долго, так что трон скорее всего перейдёт твоим внукам, скажем так лет через пятьдесят, когда мне надоест. Если ты, конечно, не хочешь править сама. Тогда найдем тебе жениха по статусу, — Император за утренним столом, за которым собралась вся наша многочисленная семья, ждал ответа.

— Если мне будет позволено, то я сама бы хотела решить, за кого мне выходить замуж, — скомканная от нервов салфетка по мере ожидания ответа превращалась в нечто непонятное.

— Договорились, — теперь уже в голосе были дружелюбные нотки и за стол снова вернулся папа. За проведённое рядом с ним время я уже научилась различать, когда со мной говорят от лица императора, а когда это просто папа, мой родной и теперь уже любимый.

Дни до начала нового учебного года я проводила однообразно — редкие выезды в гости, прогулки по саду, встречи с Оливией и переписка с Крисом. Поэтому, когда пришло время отправлять в академию я была рада, там меня ждали новые знакомства, новые знания и Крис. Как я узнала от Алекса, папа помог ему с грантом на обучение в нашей академии и теперь он мог закончить учёбу у нас с обязательным условием отработки в Драконьем крае. Так как Крис теперь был сам по себе, он имел право сам решать где ему проходить дальнейшее обучение. Мне конечно было интересно, почему же он не рассказал об этом в письмах, но решила, что лучше спросить при встрече, поэтому в академию я летела на всех парах.

В первый день на новом месте мы так и не встретились, сначала заселение, потом в библиотеку за учебниками, а следом уже к завхозу за спальными вещами и одеждой. Как и на прошлом месте, здесь не делали классовых различий между учащимися, и мы все были равны. Конечно никто не запрещал купить бумагу для письма чуть лучше, чем выдают, но это было такой мелочью, что в основном все пользовались тем, что выдают. Комната мне досталась совместная, со мной проживали ещё две девушки. Одна была магом воды, а другая огня. С виду добрые на поверку они оказались ещё лучше. Как оказалось, они здесь уже были, приезжали на день открытых дверей, и всё мне показали и рассказали.

— В коридор женского общежития парней не води, — это меня предупредила огневик Инесса.

— Не все же такие как ты, — тут уже водница Пелагея кинула в неё подушку.

— И не все такие, как ты, так и помрёшь старой девой, — Инесса накручивала ярко рыжий локон на палец, крася губы красной помадой.

После этой фразы я поняла, что вместе нам будет весело и точно не скучно.

— Девчонки, пойдём уже на завтрак, в животе урчит, — я стояла в дверях и торопила соседок, потому как живот действительно просил дать ему еды и срочно.

Мы шли по коридору, весело переговариваясь и толкая друг друга. Когда внезапно Инесса остановилась, перекрыв нам путь рукой.

— Девочки, он мой, — сказала она чётко, чтобы все слышали, и расправляя блузку на груди.

Вначале я не поняла о ком она, а потом посмотрела в ту сторону, куда направлен её взгляд и обомлела. Прямо на входе из нашего коридора стоял, прислонившись к косяку Крис. Волосы за то время, что мы не виделись отросли и теперь доходили почти до плеч, карие глаза горели, а губы растянулись в приветственной улыбке.

— Нет, Инесса, ты ошибаешься, — не смолчать я не могла, — он мой.

Быстрой походкой, практически бегом я преодолела разделявшее нас расстояние и впилась в него губами сразу углубляя поцелуй. Ответа долго ждать не пришлось и меня обняли в ответ, позволяя продолжать. Наконец оторвавшись и переведя дыхание, я смогла говорить:

— Кристофер Вебер, ты задолжал мне бой по нашему пари.

Он смутился, вспоминая о чём оно было, а потом изменился в лице став таким же Крисом, каким был в самом начале нашего знакомства.

— Помолвки же больше нет, или ты на будущее, вдруг буду претендовать?

— Так будет бой или нет? — немного отдалилась от него, а соседки по комнате встали за моей спиной.

— Будет. Так хочешь выиграть? — мне было больно смотреть на такого него, но надо было закончить, расставить все точки навсегда.

— Так хочу проиграть! — и снова потянулась за поцелуем моего теперь уже почти жениха.