Психология

Глава VIII. Представление и воображение

Образы предметов и явлений, полученные в процессе их восприятия, не исчезают бесследно из нашего сознания после того, как процесс восприятия прекратился. Эти сохраняющиеся в нашем сознании образы предметов и явлений внешнего мира и их свойств, которые мы когда-то раньше воспринимали или ощущали, называются представлениями.

Нет ни одного представления, которое не было бы в той или другой своей части раньше восприятием. Весь материал для наших представлений мы всегда получаем только ив предшествующих восприятий и ощущений. Между представлениями и восприятиями существует определённое различие. Для восприятия характерно следующее:

1. Восприятия являются всегда отражением только тех внешних предметов, которые действуют на нас в данный момент и непосредственно вызывают соответствующие нервные возбуждения в нашем мозгу.

2. Субъективные образы, возникающие в результате восприятия тех или других предметов и явлений, всегда носят наглядный характер. В этих образах в нашем сознании отражаются внешние особенности воспринимаемых предметов и явлений так, как они действуют на наши органы чувств.

3. Восприятия имеют в зависимости от интенсивности раздражителей более или менее отчётливый характер. Как предметы в целом, так и их части или особенности отражаются в наших восприятиях с очень большой ясностью.

4. Образы предметов, получаемые в процессе восприятия, отличаются устойчивостью и постоянством. Например, образ воспринимаемой сейчас книги может измениться лишь с изменением самой книги и лишь в той, степени, в какой изменится сама книга.

5. Физиологической основой восприятия является образование под воздействием внешних раздражений нервного возбуждения сперва в рецепторах, а затем в различных участках коры больших полушарий головного мозга, между которыми прокладываются временные нервные связи.

Иными чертами характеризуются представления:

1) Представления являются отражениями предметов и явлений, которые воспринимались нами в прошлом опыте и в данный момент на нас уже не действуют.

2) Как и восприятия, представления носят наглядный характер, отражая предметы так, как они действовали на наши рецепторы.

3) Представления, однако, менее ясны и отчётливы, чем восприятия. Например, представление виденного нами когда-то дерева более бледно, чем его восприятие; оно не так отчётливо в своих формах, красках, размерах и т. д.

4) Представления отличаются своей изменчивостью, непостоянством. Представляя себе тот или иной предмет, мы замечаем, что наше представление в известной степени неустойчиво: в нём легко изменяются цвет, форма, размеры представляемого предмета. Например, только что виденный красный шестигранный карандаш мы можем представить синим и с круглым черенком.

Воспроизводя в своём представлении образ какого-нибудь предмета, например дерева, мы не представляем его со всей ясностью сразу и в целом, а всегда по частям: то его ствол, то крону, то ветви или другие его части. Эти последовательно всплывающие в сознании отдельные части представляются более ясно и отчётливо, чем образ всего дерева.

Стараясь представить себе виденную шахматную доску, мы никогда не можем представить ясно её в целом, со всеми 64 клетками и расставленными на ней фигурами. В каждый данный момент мы представляем ясно только какой-то один участок шахматного поля, от которого в своём представлении последовательно переходим к другим участкам доски в связи с решаемой нами в уме шахматной задачей. При этом те участки доски, которые только что ясно вами представлялись, становятся бледными и неясными, а те, которые до того были смутными, становятся более отчётливыми.

5) Физиологической основой представлений служат процессы, происходящие только в корковых частях анализаторов; рецепторы при представлениях не функционируют.

Представления имеют очень большое значение в жизни и деятельности человека. Если бы мы не имели представлений, содержание нашего сознания было бы ограничено только наличными восприятиями, в нём отражались бы образы только тех предметов, которые непосредственно действовали бы на нас в каждый данный момент.

Представления делятся на две группы: 1) представления памяти и 2) представления воображения.

Если мы представим себе какое-либо наблюдавшееся нами раньше явление и подумаем, какие именно представления мы при этом имеем, мы заметим, что в нашем сознании промелькнёт несколько самых разнообразных представлений. Например, думая о горнолыжных соревнованиях, мы можем представить себе горный склон, покрытый снегом; на этом склоне идёт группа лыжников, одетых в лыжные костюмы; один из них споткнулся и упал, у другого переломилась лыжа и т. д.

Это говорит о том, что в нашем сознании возникает масса самых разнообразных представлений. Среди этих представлений мы можем выделить такие, которые относятся к области представлений памяти, и такие, которые относятся к области представлений воображения. Мы видели когда-то склоны, покрытые снегом, и когда мы сейчас представляем такой покрытый снегом склон, мы имеем представление памяти, воспроизводящее когда-то виденный нами предмет.

Мы, конечно, много раз видели разных спортсменов-лыжников, в разных условиях имели случаи наблюдать, как они падали или ломали лыжи, но той конкретной ситуации, которая сейчас возникла в нашем сознании, никогда не было раньше в нашем восприятии: никогда мы не видели раньше именно этой группы лыжников, в таком количестве и составе, никогда не наблюдали именно этих событий в их определённой последовательности и обстановке. Всё это будет уже не представление памяти, а представление воображения: мы не вспомнили, а построили в своём воображении данную картину.

Отличие представлений воображения от представлений памяти заключается в той сознательной целевой установке, которую мы при этом имеем, а не в самом материале этих представлений. Материал представлений в обоих случаях будет один и тот же: и представления памяти, и представления воображения взяты из прежних наших восприятий. Мы не можем вообразить себе такие элементы этих представлений, которые когда-нибудь нами не воспринимались.

Сломанную лыжу, а также и лыжников в строю мы когда-то видели раньше; эти элементы наших представлений когда-то нами воспринимались. Таким образом, с точки зрения материала, из которого складываются образы, представления памяти и представления воображения не имеют различия. Различие между ними заключается прежде всего в целевой установке.

Когда мы имеем задачу воспроизвести в памяти вполне определённое лыжное состязание, которое мы когда-то наблюдали, мы представляем себе его, имея установку вспомнить именно это, а не другое состязание, воспроизвести в памяти те события, которые случились именно на этом, а не на каком-нибудь другом состязании. Но когда перед нами стоит задача представить себе вообще картину лыжного состязания, мы имеем установку уже не на точное воспоминание когда-то виденного определённого явления, а на построение в своём сознании нового образа из тех элементов, которые нами были раньше когда-то восприняты.

Отличие представлений памяти от представлений воображения заключается также и в характере реконструкции, которую при этом претерпевают представления. При воспоминании это будет или обобщение, или уточнение в нём каких-нибудь частей; при воображении — образование дополнительных временных связей, приводящих к образованию нового образа.

Эти особенности представлений воображения по сравнению с представлениями памяти имеют первостепенное значение. Если бы человек был ограничен только представлениями памяти, он всегда жил бы только прошлым и не имел бы возможности представлять себе будущее. Только представления воображения, позволяют нам представить будущие события, добиваться того, чего ещё не было, создавать и творить новые вещи. Если бы у нас не было представлений воображения, у нас не было бы и творчества.

Существуют виды деятельности, которые преимущественно связаны с представлениями памяти, и такие, которые в основном связаны с представлениями воображения.

Писатель, поэт, композитор, инженер-конструктор опираются в своей творческой работе главным образом на представления воображения. У каждого из них, конечно, есть и представления памяти, но основное значение в их творческой деятельности имеют представления воображения. Для того, чтобы композитор написал хорошее музыкальное произведение, ему необходимо иметь, конечно, музыкальную память, но когда он творит, он имеет установку на создание новых мелодических и гармонических сочетаний, а не на воспоминание уже ему известных.

Иной характер будут носить представления исполнителя того или иного музыкального произведения. Конечно, он вкладывает в своё исполнение творческие моменты (выражающиеся в своеобразном понимании им исполняемого произведения и в его особенном отношении к этому произведению), а не просто автоматически, как пианола, исполняет музыкальное произведение. Исполнитель без творчества — плохой исполнитель. Однако основное место в его исполнительской деятельности всё же занимают представления памяти: он их соответствующим образом воспроизводит в определённой последовательности и с определённым качеством, ими он руководствуется, так как исполняет именно это, а не какое-нибудь другое музыкальное произведение.

Когда мы разучиваем то или иное физическое упражнение, мы в основном имеем установку на запоминание соответствующих движений, в результате чего у нас возникает представление памяти. Мы стараемся запомнить зрительные и мышечно-двигательные образы разучиваемого движения. Студент на зачёте, вспоминая какое-нибудь упражнение, например с булавами, более или менее точно воспроизводит в своих представлениях последовательность и ритм этого упражнения. Другое дело, когда ему надо создать новое вольное упражнение. В этом случае он пользуется сохранившимися в его памяти двигательными представлениями, начинает комбинировать из них новое упражнение, которое раньше в таком именно сочетании движений никогда им не выполнялось и не воспринималось.

Наличие в любой человеческой деятельности представлений воображения позволяет человеку выполнять эту деятельность творчески, а не путём механического воспроизведения только ранее заученных движений. Таким образом, представления воображения играют в нашей жизни очень большую роль.

Восприятие предмета всегда есть восприятие чего-либо единичного, конкретного. Например, когда мы воспринимаем эту книгу, наше восприятие есть восприятие именно этой, а не какой-либо другой книги. Соответствующее представление будет единичным, если оно является представлением именно данной, а не какой-либо другой книги.

Но в представлениях мы можем отойти от представления единичного, индивидуального предмета. Можно представить себе не эту именно книгу, а книгу вообще. В таком случае представление является отражением не единичного или индивидуального когда-то ранее воспринятого предмета, а обобщённым отражением ряда сходных предметов. Такое представление называется общим.

В единичном представлении отражаются те черты и те особенности, которые характерны именно для данного конкретного предмета. Общее же представление отражает те черты, которые общи многим сходным предметам, т. е. такие, которые имеются в каждом отдельном предмете.

Образ высотного здания на Котельнической набережной в Москве является единичным представлением; в нём мы представляем себе строго определённое здание с архитектурными особенностями, присущими именно этому единственному зданию. Это будет единичное (или индивидуальное) представление, представление о данном здании, а не вообще о здании.

Но здание на Котельнической набережной есть высотное здание, и мы можем, кроме индивидуального представления именно этого здания, иметь ещё и общее представление высотного здания, объединяющее черты, свойственные этому зданию, вместе с другими высотными зданиями — Московского университета, здания на Смоленской площади и многих других.

В этом представлении уже утрачены индивидуальные черты, которые относятся специально к тому или другому отдельному представителю этого типа зданий; в нём собраны только те черты, которые общи всем высотным зданиям.

В общем представлении, сохраняющем всё же свой наглядный характер, теряются единичные (или индивидуальные) особенности и объединяются те черты, которые характерны для целого класса, для целой группы сходных предметов.

Как общие, так и единичные представления подобно восприятиям носят наглядный характер: это представления определённых конкретных особенности предметов, людей, явлений, процессов и т. д.

Но в отражении объективной действительности наше сознание не ограничивается общими представлениями. Познавая с помощью мышления сущность окружающих нас явлений и процессов, мы образуем понятия. При образовании понятия речь идёт об отражении уже не конкретных, имеющих наглядный характер особенностей, хотя бы и самых общих, а о сущности, об основных закономерностях объективных явлений.

Например, образуя понятие «героизм», мы познаём именно самую сущность героизма, которая в своих конкретных формах выражается в деятельности отдельных героев. Наше понятие героизма отражает одну из существенных черт личности советского человека.

Понятия образуются в результате абстрагирующей деятельности мышления. Образуя понятия, мы идём дальше от общих представлений, отвлекаемся от конкретных особенностей, присущих тем или другим предметам, и мыслим только самые общие связи и закономерности.

Вот почему можно сказать, что наши представления по полноте и характеру отражения объективной действительности занимают как бы промежуточное место между ощущениями и восприятиями, с одной стороны, и понятиями — с другой. Ощущения и восприятия — это основной источник вашего познания об окружающем мире. Без ощущений и восприятий мы ничего не знали бы о нём.

Ощущения и восприятия не исчезают бесследно после прекращения непосредственных воздействий внешней среды, а остаются в нашем сознании в виде представлений. Последние при некоторых условиях претерпевают изменения, начинают терять свой единичный или индивидуальный характер, превращаясь в общие представления.

Отражая в общих представлениях, по мере углубления познания объективного мира, всё более общие его черты, человек благодаря абстрагирующей деятельности мышления приходит к построению понятий, в которых отражаются уже не наглядные, хотя бы и обобщённые черты познаваемых явлений, а их сущность и самые общие закономерности и связи. Однако в познании нами объективного мира понятия не могут быть оторваны от представлений, составляя с ними общую в своём единстве картину мира.

Как было сказано выше, представления отличаются от восприятий меньшей живостью и отчётливостью. Однако некоторые люди характеризуются наличием очень ярких представлений. Отличающийся живостью представлений художник, восприняв тот или другой предмет, может по памяти, на основании только своего представления о виденных вещах, нарисовать их очень точно, воспроизводя мельчайшие детали.

У большинства музыкантов слуховые представления обладают большей живостью и яркостью, по сравнению с слуховыми представлениями у людей, не имеющих отношения к данному виду практической деятельности. Это позволяет первым лучше пользоваться этими представлениями в своей практической работе.

Слабость и неясность представлений у многих людей вовсе не означает, что эти представления у них таковы от природы. Их представления не отличаются яркостью вследствие того, что в своей практической деятельности эти люди не нуждались в пользовании яркими представлениями и не имели случая поэтому их развить.

Например, если мы не в состоянии сейчас представить ярко и живо тот или другой музыкальный аккорд, мелодию, тембр, музыкальный тон, то это вовсе не значит, что мы никогда не сможем этого добиться: отчётливость и яркость слуховых представлений, связанных с музыкой, может быть в значительной степени развита путём упражнений.

Известно, что когда дети приступают к изучению музыки, музыкальные представления у них бывают слабые и неясные. Но в процессе обучения музыке эти слуховые представления становятся у них более дифференцированными, ясными и отчётливыми. У человека, который впервые приступил к рисованию, зрительные представления неясны, неотчётливы, но если он начнёт постоянно заниматься, рисованием, то он вскоре увеличит живость этих своих представлений.

В спортивной деятельности, как и во всякой другой, представления играют большую роль. Стремясь выполнить как можно лучше то или другое физическое упражнение, мы всегда воспроизводим в своей памяти соответствующие представления. Например, нельзя думать, что при выполнении какого-нибудь сложного прыжка успех зависит только от таких чисто физических законов, как сила толчка, угол взлёта, траектория полёта и т. д.

Успех в усвоении этого упражнения зависит также и от того, насколько ясно спортсмен представляет себе те движения, с помощью которых он осуществляет свой прыжок.

Когда физкультурник впервые прыгает данным сложным стилем, представление об особенностях этого стиля у него не вполне ясное, неотчётливое: он больше обращает внимание на то, чтобы просто оттолкнуться, — и прыжок получается неудачным. Спортсмен же, хорошо усвоивший данный стиль, всегда имеет более или менее ясное представление об особенностях техники этого прыжка, о том пространстве, которое необходимо преодолеть, о той цели, которую надо достигнуть, а не только представление об отталкивании.

Этого нельзя, однако, сказать о представлениях самого механизма своих движений при выполнении того или другого физического упражнения. В большинстве случаев представления о самих движениях, выполняемых вами, бывают неясны и неотчётливы. Спросите пловца о том, как он представляет себе механизм своих движений во время плавания, и он об этом не расскажет сколько-нибудь отчётливо и ясно, если только он предварительно и специально не позаботился о приобретении соответствующих знаний.

Если спросим гимнаста, выполняющего какое-нибудь сложное упражнение на снарядах, о том, какие мышечно-двигательные представления имеет он о совершаемых им движениях, мы убедимся в том, что эти представления у него недостаточно ясны и отчётливы.

Дело в том, что опытный пловец или опытный гимнаст выполняют хорошо известные и многократно повторявшиеся ими упражнения в значительной степени автоматически. Представления же о напряжении мышц, о движениях с их координацией у них могут быть слабыми и неясными, недифференцированными.

Но в процессе обучения и тренировки, в процессе усвоения и совершенствования соответствующих движений спортсмен добивается более ярких двигательных представлений, без которых ему невозможно отчётливо представить себе изучаемые движения. Смутные и неясные представления о совершаемых движениях наблюдаются у тех лиц, которые не обращают достаточного внимания на важность представлений и не занимаются их тренировкой.

Физиологической основой представлений являются «следы», остающиеся в коре больших полушарий головного мозга от тех возбуждений, которые имели место при ощущениях и восприятиях.

Когда мы ощущаем или воспринимаем какой-нибудь предмет, то соответствующие корковые центры нашего головного мозга находятся в состоянии нервного возбуждения, которое в течение всего процесса восприятия остается на определённой степени интенсивности.

Интенсивность этого возбуждения не снижается, пока мы воспринимаем тот или иной предмет, потому что внешние раздражения продолжают действовать на рецепторы, которые всё время посылают соответствующие возбуждения в центральные отделы головного мозга.

Когда же мы перестаём воспринимать какой-либо предмет, вызванное им возбуждение в определённых центрах коры не исчезает, но остаётся в них в виде какого-то следа. Такое следовое возбуждение уже не подкрепляется внешним раздражением, благодаря чему его интенсивность не может продолжительное время оставаться одной и той же. Возбуждение, образующееся в нервных центрах после восприятия, колеблется всё время в своей интенсивности и продолжительности. Вот почему и наши представления так неустойчивы и не имеют такой яркой и определённой формы, как восприятие.

С другой стороны, эти следовые возбуждения, подчиняясь законам индукции и иррадиации нервных процессов в коре головного мозга, могут распространяться на лежащие рядом центры, в связи с чем наши представления очень легко изменяются.

Таким образом, неясность и неустойчивость представлений легко может быть объяснена характерными особенностями тех возбуждений, которые остаются в нервных центрах после восприятий, поскольку эти следовые возбуждения не подкрепляются постоянным действием внешнего раздражения.

Законами высшей нервной деятельности объясняются также смена и особенности представлений, которые возникают в сновидениях. Сон представляет собой не что иное, как общее разлитое внутреннее торможение нервных клеток коры больших полушарий головного мозга.

Глубокий сон, без сновидений, представляет собой полное торможение коры. Когда же отдельные участки коры остаются незаторможенными, сохранившиеся в них в той или другой степени возбуждения и являются причиной возникновения сновидений. При этом возникающие в сновидениях образы будут носить тот или другой характер в зависимости от степени перехода нервных центров от бодрственного состояния к заторможённому.

В различных участках коры торможение развивается постепенно и не всегда с одинаковой глубиной. Прежде всего при сне затормаживается деятельность самых высших отделов головного мозга, связанных с деятельностью второй сигнальной системы.

В результате мы имеем сновидения, обусловленные деятельностью преимущественно первой сигнальной системы, протекающие без руководящего и направляющего влияния со стороны второй сигнальной системы. Отсюда нередко сновидения принимают фантастический характер.

Человек может в процессе тренировки воспитывать в себе способность живо и ясно представлять ранее воспринятые предметы. В учебной и практической деятельности мы всё время имеем дело с представлениями, но обычно как-то скользим по их поверхности, не останавливаем на них нашего внимания, не подчёркиваем их.

Когда мы читаем какое-нибудь художественное произведение, последнее вызывает у нас массу живых, конкретных образов. Однако мы сплошь и рядом не замечаем их, не выделяем.

В любой практической деятельности, например при чтении какого-нибудь художественного произведения, мы можем добиться очень ярких представлений. Какое-нибудь стихотворение, которое нам хорошо известно, которое мы читаем почти машинально, не сопровождается у нас никакими образами или же сопровождается весьма неясными представлениями. Но когда мы читаем эта стихотворение так, что обращаем внимание на соответствующие образы, они становятся у нас яркими и конкретными.

Возьмём, например, следующее четырёхстишие А. С. Пушкина:

Если мы при этом попробуем ясно и отчётливо представить себе соответствующие образы — летучий снег, невидимку-луну и т. д., мы можем добиться очень определённой яркости и живости этих представлений.

В обычной нашей практической деятельности мы часто не фиксируем нашего внимания на представлениях. Так обыкновенно бывает при заучивании стихотворения наизусть в процессе обычной учебной работы. В результате получается известная неудача при ответе заученного: если ученик, у которого ярких представлений нет, попробует прочесть заученное стихотворение, то произойдёт лишь простое звуковое воспроизведение заученного, а отнюдь не чтение художественного произведения. Актёр же, который читает стихотворение так, что оно производит на вас впечатление, обязательно имеет в это время яркие представления.

И при изучении иностранного языка требуется наличие ярких представлений, в первую очередь слуховых. Часто бывает, что мы изучаем иностранный язык, пользуясь только зрительными представлениями. Свой же родной язык мы имеем больше в слуховых представлениях.

Изучая иностранный язык, мы чаще смотрим в книгу и пишем, чем говорим. Изучая иностранный язык, мы устанавливаем определённые связи между родным языком и иностранным, но родной язык мы имеем преимущественно в слуховых образах, тогда как иностранный — чаще всего в зрительных; этим несоответствием в ряде случаев и объясняется трудность изучения иностранного языка.

С помощью внимания мы можем добиться также и большей или меньшей устойчивости наших представлений. Обычно представления неустойчивы, но когда в связи с практической работой нужно иметь устойчивые представления, мы можем выработать у себя способность длительно удерживать эти представления.

К. С. Станиславский обратил внимание на то, что удача или неудача работы актёра зависит от его способности владеть своими представлениями. Каждый актёр — это определённый живой человек, а на сцене он изображает персонаж из той или другой пьесы.

Чтобы успешно изобразить эту роль, он должен войти в систему представлений, которые связаны с характером изображаемого лица, и он должен в течение всей своей игры, в течение всего того времени, когда находится на сцене, держать себя в круге именно этих, а не каких-либо других представлений. Если артист играет Отелло, всё его поведение на сцене — и мимика лица, и те движения, которые он делает, когда берётся за оружие, за головной убор и т. д., — должны исходить не от него самого, а от Отелло. А для этого он должен уметь удерживать в течение длительного промежутка времени, пока он находится на сцене, те представления, которые характерны для Отелло.

Опытный актёр в течение всего акта удерживает требуемые представления при помощи волевого сосредоточения внимания, к которому он приучил себя. В основе же этого сосредоточенного и преднамеренного внимания лежат регулирующие механизмы второй сигнальной системы, вызывающие продолжительные следовые возбуждения.

Самой распространённой является классификация представлений по видам рецепторов, с которыми они связаны. Исходя из этого, все представления делят обычно на зрительные, слуховые, осязательные, обонятельные, двигательные и т. д.

Такое деление представлений не совсем верно. Как правило, у нас нет отдельно зрительных, как нет и отдельно слуховых или отдельно двигательных представлений. Мы всегда имеем представления, в которых слиты следы разных ощущений: и зрительных, и слуховых, и двигательных.

Наши представления суть образы когда-то воспринимавшихся нами предметов, причем эти восприятия осуществлялись в прошлом с помощью не одного какого-то анализатора, а ряда анализаторов, воспринимали этот предмет одновременно с помощью и зрения, и слуха, и осязания. Поэтому и представления об этом предмете у нас носят слитный характер.

Только в очень редких случаях мы можем иметь изолированное, например зрительное, представление. Так, полоску спектра, которая получается от разложения на составные части луча солнечного света, мы можем себе представить только зрительно. Но оказывается, что и это представление в некоторой степени сливается с речевыми представлениями.

В тот момент, когда я вижу и зрительно себе представляю полоску спектра, я представляю себе и слово «спектр» просто потому, что в тот момент, когда я впервые воспринимал спектр, я слышал название этого объекта, а теперь, когда я воспроизвожу этот объект в своём представлении, я невольно присоединяю к зрительному образу определённой цветной полоски и слуховой образ — название «спектр».

Другими словами, деление на зрительные, двигательные, слуховые и т. п. представления может быть принято с очень большой оговоркой. Производя это деление, мы руководствуемся только наиболее ярким признаком, а не тем, что в данном случае имеются будто бы изолированные только зрительные или только слуховые представления.

Любые наши представления всегда сложны, но в некоторых из них отдельные моменты — зрительные, слуховые или двигательные — особенно выделяются, особенно подчёркиваются, и это позволяет нам отнести представления к тому или другому определённому классу.

Для физической культуры и спорта имеют очень большое значение мышечно-двигательные представления. Если мы будем анализировать эти представления, то прежде всего столкнёмся с уже отмеченным фактом, что изолированных двигательно-мышечных представлений, только представлений движения, у нас нет, что все наши двигательные представления обязательно соединяют в себе не только двигательные, а и зрительные и другие представления.

Так, когда мы попытаемся представить себе те движения, которые совершаем во время прыжка в длину, мы чаще всего будем представлять себе этот прыжок зрительно, нам трудно выделить при этом двигательные представления, так как их затемняют, отодвигают зрительные образы. Но мы могли бы достигнуть лучших успехов в прыжках, если бы представляли себе это движение не только зрительно, но и с его мышечно-двигательной стороны.

Зрительные элементы при представлении движений выступают на первый план потому, что зрительное наблюдение движения других людей занимает в нашем опыте большое место. Преподаватель показывает движения в процессе обучения, наиболее трудные из них демонстрирует в фотографиях или фильмах. При помощи этих фотографий он хочет дать понять каждому тренирующемуся, что тот должен точно делать.

Но фотография вызывает у ученика лишь зрительный образ, за которым правильный двигательный образ движения может и не последовать. В результате такого обучения спортсмен, который сделал удачный прыжок, с трудом описывает свои движения в двигательных образах, он представляет себе их в зрительной форме, которая во многом может и не совпасть с тем, что было в действительности.

Этим объясняется то, что зрительные образы движения бывают обыкновенно выражены значительно ярче, чем двигательные. Но значит ли это, что двигательные представления вообще не могут быть выражены более ярко? Опыт показывает, что если в процессе овладения тем или иным двигательным навыком обращать внимание на мышечно-двигательные представления, то последние могут стать очень живыми и отчётливыми.

Мышечно-двигательные представления играют большую роль в движениях, вызывая зачаточные импульсы соответствующих, связанных с этими представлениями движений. Когда мы начинаем представлять себе движение не зрительно, а моторно, в соответствующих двигательных центрах коры больших полушарий головного мозга возникают нервные возбуждения, которые и влекут за собой слабые, едва ощутимые движения, характерные для данных упражнений.

Это легко можно показать на следующем опыте. Спортсмен стоит на доске, помещающейся на полушаре и вследствие этого очень неустойчивой. Всё же он принял устойчивое положение, и доска оказывается горизонтальной. Если же представит себе, что падает в правую сторону, то, как только у него возникнет это представление, доска качнётся в правую сторону. Представление о движении вызовет сейчас же зачаточное движение, хотя бы и самое слабое.

Эти представления о движении, вызывающие побуждение к их совершению и далее выражающиеся в зачаточных движениях, лежат в основе так называемых идеомоторных актов. У некоторых альпинистов при восхождении на большие высоты и нахождении на краю пропастей возникает неприятное впечатление, что их тянет в пропасть, и это впечатление настолько сильно, что им приходится делать над собой усилие, чтобы отодвинуться от опасного края. Объясняется это тем, что представление о падении вниз вызывает сейчас же соответствующие зачаточные движения падения в сторону пропасти.

Иногда представления могут быть иллюзорными и соответственно вызывать у нас те или другие неправильные движения. Очень часто двигательные иллюзии наблюдаются при проведении опытов с раздражением вестибулярного аппарата, который, как известно, служит органом чувства равновесия. Если усадить человека в специальное вращающееся кресло, наклонить ему голову и в этом положении вращать несколько раз, то по остановке вращения у этого человека возникнет иллюзорное представление падения в сторону, обратную закончившемуся вращению, между тем сам он не падает, а сидит в кресле. Это иллюзорное представление настолько сильно, что человек схватывается за ручки кресла и делает обратное движение, чтобы не упасть.

В лабораторных условиях это иллюзорное представление неопасно, но если спортсмен делает какое-нибудь сальто, предположим, при прыжке в воду с вышки в 10 м, и пока ещё не имеет достаточного опыта в этом прыжке, не тренирован, у него может получиться резкое раздражение вестибулярного аппарата, которое вызовет представления, влекущие за собой неправильные движения; в результате спортсмен, руководствуясь возникшими, неправильными иллюзорными представлениями, нырнёт в воду не под тем углом, под которым нужно.

Подобно этому и у начинающего лётчика, когда он попадает в «штопор», могут возникнуть ложные иллюзорные двигательные представления, в связи с которыми он может начать управлять самолётом неправильно.

Всё это вызывает необходимость для спортсмена при выполнении физических упражнений уточнять мышечно-двигательные восприятия, тщательно знакомиться с ними, вычленять в них отдельные элементы с тем, чтобы образовать правильное мышечно-двигательное представление об изучаемом движении. Для этого надо во время самого выполнения упражнения обращать внимание на совершаемые движения, уточняя двигательные образы, которые у него при этом возникают.

Например, спортсмен бросает диск. Для него очень важно научиться правильно координировать движения при метании диска. Для этого он сперва делает эти движения замедленно, стараясь детально воспринять все те мышечные напряжения, которые у него имеются в момент метания, с тем, чтобы точнее их себе представить.

Обыкновенно это трудно даётся, и поэтому спортсмен пользуется при этом не мышечно-двигательными, а зрительными представлениями. Он представляет заученное движение так, как оно выполняется преподавателем или тренером, и пытается на основании этого зрительного представления добиться такого положения или движения и для своего тела. Это показывает, что зрительные представления движения играют решающую роль в начальном периоде его усвоения.

Для уточнения в процессе обучения мышечно-двигательных представлений, необходимо неоднократно производить замедленные движения, при которых можно остановить своё внимание на каждой детали движения. Полезно также пользоваться при этом снарядами разного веса. Если спортсмен работает всё время с одним и тем же снарядом, он с трудом расчленяет мышечные ощущения в своих движениях. Если же он пробует выполнить то же самое движение с несколько облегчённым или утяжелённым снарядом, он сейчас же чувствует изменение мышечных напряжений, что позволяет ему обратить больше внимания на мышечно-двигательные компоненты физического упражнения и даёт возможность лучше в них ориентироваться.

Это не значит, что нужно всегда тренироваться со снарядами неполного веса. Снарядами с изменённым весом надо пользоваться в процессе ознакомления с движением для того, чтобы уточнить необходимые представления, после чего переходить на работу со снарядами нормального веса.

Постоянно привлекая в процессе упражнения своё внимание к выполняемым нами движениям, можно добиться уточнения мышечно-двигательных представлений и выработать способность ясно представлять работу отдельных групп мышц. Так, например, спортсмен в процессе тренировки может развить у себя способность напрягать мышцы брюшного пресса, работа которых при физических упражнениях обыкновенно раздельно не воспринимается. Он сможет добиться этого только путём вычленения двигательных представлений, связанных с работой той или другой группы мышц.

Если мы будем обращать на наши движения соответствующее внимание, мы сможем ярко, отчётливо, дифференцированно представлять себе те или другие мышечные напряжения, а это имеет первостепенное значение при обучении в отдельных видах спорта. Очень часто жалуются на трудность усвоения того или другого стиля плавания. Объясняется это отчасти тем, что при обучении плаванию не всегда вычленяют те представления, которые связаны с определённым стилем. Между тем можно добиться большого успеха в овладении изученным стилем, если при этом выработать соответствующие представления.

Для этого вначале важно получить общее представление о положении тела во время плавания, не расчленённое на соответствующие детали, т. е. иметь как бы схему изучаемого плавательного движения, причём не только зрительную, но и двигательную. Конечно, это будет пока ещё не точное представление, поскольку в нём отсутствуют мышечные представления о детальных элементах изучаемого стиля плавания, так как занимающийся пока ещё не воспринимает дифференцированно соответствующие мышечные напряжения.

Всё же это общее представление своего действия является исходным моментом для последующего его расчленения. Пользуясь этим общим представлением, мы уже различаем определённые части, например движения рук и движения ног. Мы начинаем вычленять движения рук, думая не о ногах, а только о руках, и, наоборот, движения ног, думая не о руках, а только о ногах, забывая в этот момент о том, что мы работаем одновременно и теми и другими.

Когда мы освоились с такого рода вычленением, мы вычленяем дальше работу правой, потом левой руки. Мы выполняем движения и той, и другой рукой, но обращаем внимание только на левую руку. Эта работа по вычленению детальных представлений может пойти дальше: мы можем представить себе не только работу правой или левой руки, но и работу кисти и даже работу отдельных пальцев.

Таким путём мы можем проанализировать работу всех мышечных групп, которые принимают участие в этом упражнении, начав с самого общего, хотя бы и очень смутного, но целостного представления о движении, и постепенно суживая его до отдельных детальных представлений, на которых останавливается наше внимание. После этого необходимо, руководствуясь этими отработанными детальными представлениями, вновь воссоздать целостный образ всего упражнения, но уже в его правильной структуре.

Дело в том, что плавание — упражнение, при изучении которого очень большую роль играет последовательность отдельных движений. Вычленяя эти отдельные моменты — последовательность движений рук, ног, дыхания и т. д., а потом объединяя всё это вместе, мы можем получить более или менее ясное представление об изучаемом упражнении как в его отдельных деталях, так и в целом.

Вместо простого, механического повторения движения при изучении физических упражнений, мы обращаем внимание на соответствующие мышечно-двигательные элементы упражнения, в результате чего можем точно и ясно представить себе эти движения в мышечно-двигательных образах.

Когда тот или другой спортсмен не может рассказать о своих движениях, это свидетельствует о том, что у него нет ясного представления об этих движениях: этот спортсмен не занимался специально вычленением движений, выработкой соответствующих мышечно-двигательных представлений. Путём механической тренировки он может овладеть определённым навыком в данном упражнении.

Но чтобы добиться ещё больших результатов, он должен разобраться в структуре тех движений, которые выполняет для того, чтобы сконструировать новые движения, а это возможно только путём образования соответствующих двигательных представлений. В момент выполнения физического упражнения, например во время выступления на состязании, у него может не быть представлений о самих двигательных элементах, поскольку в это время его сознание полностью бывает направлено на цель, к которой он стремится. Самые движения в этот момент автоматизированы.

Но в процессе изучения и тренировки, когда спортсмен знакомится с самим движением, овладевает структурой этого движения, ему нужно заботиться также о выработке у себя ясных и отчётливых мышечно-двигательных представлений. Этого можно добиться, если постоянно направлять внимание на выполняемые движения.

Под воображением мы понимаем такую деятельность нашего сознания, в процессе которой мы изменяем наши представления, комбинируем их определённым образом и создаём в результате новые представления, которых раньше не имели.

В процессе воображения новые представления строятся из уже известного материала. При всяком воображении мы исходим из сохранившихся в нашей памяти представлений, комбинируя их самым различным образом. Но даже в этой комбинации человек не может вообразить абсолютно новое, что не было бы им в той или другой степени ранее воспринято от окружающего мира.

Например, в результата воображения древние египтяне создали представление о сфинксе, соединив тело льва с человеческой головой. Но всё же отдельные элементы этого продукта воображения (тело льва, человеческая голова) восприняты человеком из окружающей действительности.

Воображение играет очень важную роль в нашей жизни. Ни один сложный психический процесс не может совершаться без участия воображения.

Например, волевой акт требует обязательно развитого воображения — представления цели и средств действия. Не меньшее значение имеет воображение и для процесса мышления. Мышление не есть непосредственное и прямое отражение связей, наблюдаемых в объективном мире.

Прежде чем отобразить эту связь, мышление проходит длинный путь, в котором имеет большое значение деятельность воображения. Сперва эта связь выступает как предполагаемая, воображаемая и только затем, после теоретической и практической проверки, она оформляется как результат логического анализа.

Самым простым видом воображения является непроизвольное, или пассивное, воображение. Его отличительной особенностью является комбинирование представлений и их элементов и образование из них новых представлений без определённого намерения со стороны человека.

Наиболее ярко пассивное воображение выступает в сновидениях или в полусонном, дремотном состоянии, когда наши представления текут, соединяются и изменяются сами по себе, принимая иногда самые фантастические формы.

Пассивное, непреднамеренное воображение имеет место я в состоянии бодрствования. Не следует думать, что те или иные новые образы всегда возникают в результате сознательной целеустремлённой деятельности человека. Как мы видели выше, отличительной особенностью представлений является их изменчивость вследствие неустойчивости следовых возбуждений в клетках мозга и того, что они легко вступают в связь с остаточными возбудительными процессами в соседних центрах.

Траектория возбуждения не является, как говорит И. П. Павлов, твёрдо зафиксированной ни в своей величине, ни в своей форме. Отсюда та лёгкость воображения, которую мы часто замечаем у детей, которые отличаются чрезмерным фантазированием и отсутствием критического отношения к создаваемым образам. Лишь жизненная проверка практикой постепенно упорядочивает эту широкую и непреднамеренную деятельность воображения у детей и подчиняет её руководству сознания, в результате чего воображение приобретает преднамеренный активный характер.

Отличительной особенностью произвольного, или активного, воображения является преднамеренное построение образов в связи с поставленной задачей в том или другом виде деятельности. Такое активное воображение развивается уже в детских играх, в которых дети берут на себя те или другие роли (лётчика, машиниста поезда, доктора, учителя и т. д.). Необходимость отобразить наиболее правильно в игре выбранную роль и приводит к активной работе воображения.

Дальнейшее развитие активного воображения происходит в процессе труда, особенно когда он требует от ребёнка творческих усилий, самостоятельных инициативных действий. Всякий (даже самый элементарный) труд требует деятельности воображения, которая здесь выражается в отчётливых представлениях цели и средств труда, того предмета, который должен быть сделан, и тех операций, которые при этом должны быть выполнены. Здесь воображение целиком подчиняется трудовой задаче, всецело контролируется и направляется сознанием.

То же самое, хотя и в несколько иной форме, имеет место в творческой деятельности. Здесь также человек ставит перед собой задачу, которая является исходным моментом для деятельности его воображения, но, поскольку продуктом этой деятельности являются предметы того или другого искусства, или художественные произведения, воображение подчиняется требованиям, вытекающим из характера и особенностей данного вида искусства.

Различают также воображение воссоздающее и творческое. Воссоздающее воображение имеет место в тех случаях, когда человек по одному описанию может представить себе предмет, который никогда им раньше не воспринимался. Например, данный человек никогда не видел моря, но, прочтя описание его в книге, он может себе представить море в более или менее ярких и полных образах.

Или физкультурнику ещё не было показано новое гимнастическое упражнение, он ещё никогда не видел данной гимнастической комбинации вольных упражнений, однако более или менее полное описание этой комбинации позволит ему представить себе это упражнение с достаточной полнотой и правильностью. Воссоздающее воображение играет очень большую роль в жизни человека. Благодаря воссоздающему воображению мы можем представить себе давно прошедшие исторические события. Громадный источник для воспроизводящего воображения представляют произведения художественной литературы, знакомящие нас со многими важными явлениями жизни, с которыми мы не имели возможности познакомиться непосредственно.

Отличительной особенностью творческого воображения является создание новых образов, включаемых в творческую деятельность человека, будет ли это искусство, наука или техническая деятельность. Писатель, живописец, композитор, стремясь отобразить жизнь в образах своего искусства, прибегают к творческому воображению. Они не просто фотографически копируют жизнь, но создают художественные образы, в которых эта жизнь правдиво отражается в своих наиболее ярких чертах, в обобщённых образах действительности. Вместе с тем в этих образах отражается и личность писателя, художника, его понимание окружающей жизни, особенности присущего ему художественного стиля.

Научную деятельность нельзя представить себе как механическое познание тех или других явлений окружающего мира. Научное исследование всегда связано с построением гипотез, которое немыслимо без деятельности воображения. Правда, эти гипотезы становятся достоянием науки лишь после проверки практикой, но они должны быть, иначе наука не будет двигаться вперёд. Например, физики сначала построили ряд гипотез о строении атома, прежде чем смогли в действительности открыть важнейшие законы этого строения.

Творческое воображение имеет большое значение и в деятельности техника-конструктора. Создание машины является всегда творческим процессом, в котором обязательно участвует воображение. Иногда понимают творческую работу воображения как простое комбинирование уже готовых элементов, механически соединяемых в самых различных сочетаниях: воображение берёт один признак от одного предмета или явления, другой — от другого, третий — от третьего и механически их соединяет.

Как видно из вышеизложенного, нельзя представить себе деятельность воображения как протекающую так хаотически. В действительности всякая работа воображения подчиняется определённым законам; соединение разнообразных элементов в процессе воображения всегда носит структурный характер. Структурные же формы, в которых происходит работа воображения, не выдуманы, а почерпнуты из восприятия и изучения действительности.

Например, при создании танка конструкторы в своём воображении использовали принцип гусеничного движения (наряду с многими другими), представление о котором было почерпнуто ими из наблюдения движений в действительном мире.

Так как воображение играет большую роль во всех видах деятельности человека и органически связано со всеми другими психическими процессами, в том числе и с процессами воли и мышления, большое значение приобретает вопрос о его развитии.

Развитие воображения представляет одну из важнейших задач обучения и воспитания в школе. При разрешении этой задачи в постановке различных форм учебно-воспитательной работы необходимо иметь в виду следующее:

а) Чтобы развить воображение учащихся, необходимо всеми мерами увеличить запас их представлений, так как деятельность воображения может успешно протекать только на основе многочисленных и разнообразных представлений. В любой области практической деятельности малый запас представлений приводит к бедности воображения. Наоборот, богатство представлений открывает широкие возможности для плодотворной деятельности воображения.

Это имеет значение также и для физической культуры. Быть творческим работником в этой специальной области воспитания можно только тогда, когда обогатишь свой ум большим количеством самых разнообразных представлений, имеющих отношение к физическим упражнениям и спорту.

Это имеет важное значение для преподавателей физического воспитания, которые, как и педагоги других специальностей, должны в своей педагогической работе проявлять творческие искания, отходя от механического подражания установившимся шаблонам.

б) Воображение может успешно развиваться лишь в процессе активной творческой работы. Нельзя думать, что люди рождаются с готовым творческим воображением. Они развивают его у себя в процессе практической деятельности. Поэтому не следует упускать ни одного случая, в котором можно было бы с пользой применить творческое воображение.

С каждым разом в результате такой активной работы способность воображения будет всё более и более совершенствоваться. Пример людей, занятых творческими профессиями (художники, писатели, конструкторы и др.), показывает, как крепнет и развивается способность воображения в процессе активного его применения в той или другой практической деятельности.