Пивной ларек был облеплен. Снег стар. Мороз прозрачен. Весна казалась ветерком, из почек выдергивающим ростки за уши, как фокусник изо рта платки. От выпавшей пивной пены — мороженое на прилавке. Грязный, обросший старик дрожащими руками соскребал его и ел.
А разве мы сами не из грязи и не в грязь уйдем? И я хочу, как твой старик, ближе быть к тебе, слиться с тобой. Посмотреть на детей твоих снизу, а не свысока и гордиться ими. Любить. Я люблю тебя, очень. И вижу тебя так: в тебе мчатся поезда подземным гулом, на тебе полигоны, заводы, леса, островки городов в смоге, воды в судах и верфях. В пустынях грызуны. Тут и там дети твои, растерянные, истерзанные. В городах бесчисленные рты, как в птичьих гнездах. Что творят, не ведают. Хотят красной рыбы, черной икры, мехов зверей, неудач близких. У гастронома вываливают им красные туши убитых коров — на растерзание. Асфальт поливают молоком. Старуха, одной ногой в яме, дрожа, покупает три литра себе одной. Старуха вцепилась, как овод, в соски коровы и сосет, и сосет, истощая ее, и корова валится. Старуха сытая, вытирает рот тыльной стороной ладони.
Он вспомнил, как сажал лук, картошку, морковь. Когда осенью выкапывал их, удивлялся: неужели и я способен?
Разве мы родились высасывать соки твои и превращать тебя в шлак? У тебя все брать — тебе ничего не давать? Тебе мы даем свою плоть мертвую, мясо неживое, кровь стылую, масло. Мы все возвращаем тебе, удобряем тебя. Спасаем тебя и спасаемся. Если ты игрушка, шарик в руках рока, куда мчишь нас во Вселенной?
Где ты, мой родной пятачок? Ты — глинистая земля детства, растворившаяся в слезах, ты — мои обиды, сестры, колючки, застывшие на ступнях, изношенные штаны, ветхие рубахи, хлам в комоде, хлеб в руке — ты комок в моем горле! Ты ничем не обособлен от других, чужих, стенами не обнесен, замками не заперт. И тебя продувает этот ветерок марта. И тебя солнце греет обманчиво. Ты в моем горле. Я не пью пиво твое! Я твой сирота, я твой бродяга, я твой сын блудный, я твой нищий, я ищу тебя, я жду тебя, я прошу тебя, я молю тебя, я молюсь тебе, я стыжусь себя...
Старик соскребал снег с пивом и ел.
Что же это такое, что же... Сруби меня! Больше не могу!