Пять мужей Эринии (СИ)

Глава 24

Пока Лунь разделяет на пряди и высушивает мои волосы, решаю воспользоваться этим удобным случаем для расспросов:

— С моей подругой ты познакомился, и больше у меня никого нет. А у тебя есть друзья?

— А как же твои родители?

— Я выросла в приюте.

— Ты не думала когда-нибудь их найти?

— Меня подбросили на порог приюта в обычной корзине. Я лежала, завёрнутая в недорогие пелёнки, какие можно купить в любой лавке. Кто-то кладёт ребёночку любимую игрушку или что-то памятное, но в моей корзинке ничего подобного не было. Раз уж родители не оставили ничего памятного, значит, не планировали когда-нибудь забрать меня из приюта. И не хотели, чтобы я их искала. Конечно, можно было бы порасспрашивать повитух и попробовать выяснить, кто мои родители, но у меня никогда не появлялось подобного желания.

— Но разве тебе не интересно, кем они были? Что их толкнуло на то, чтобы отказаться от тебя?

— Не интересно. Теперь мы с ними совершенно чужие люди. Я не держу на них обид — у каждого своя судьба, и наверняка они отдали меня не от хорошей жизни. Меня это просто не интересует. Всё вышло, как вышло, и не стоит ворошить прошлое… Понимаю, что тебе это может показаться непонятным, ведь у вас в семье очень тёплые отношения. Наверное, тебе сложно понять таких, как я, у кого нет подобной привязанности.

— Я понимаю. Успел за эти годы повидать разное… Ты имеешь право на любое решение, какое считаешь верным.

— Спасибо.

Он возвращается к вопросу, с которого всё началось:

— Ты хотела узнать о моих друзьях?

— Да.

— У меня много приятелей, но тех, кто по-настоящему мне близок, осталось всего трое. Я написал им, что женился. Предложил отметить это событие, как только окажемся все вместе в этом городе. Не знал, захочешь ли ты с ними познакомиться, поэтому решил спросить об этом, как только узнаю точную дату.

— Получается, ты пока не знаешь?

— Верно. Один друг уже здесь. Второй будет через пару дней. С третьим сложнее всего: он подневольный человек, и обычно отправляется туда, куда посылают. Но он периодически бывает в нашем городе… А ты бы хотела с ними познакомиться?

— Да.

— Я рад. Ты не перестаёшь меня приятно удивлять. Не зря друзья называют меня везунчиком.

— Думала Молчуном. Или ты с ними более разговорчив?

— Я действительно не люблю молоть языком попусту, но роль Молчуна досталась одному из моих друзей.

— Он ещё молчаливее тебя? — от удивления разворачиваюсь лицом к Луаню, но он поворачивает мою голову обратно. — Твой друг немой?

— Не вертись!.. Почему сразу немой? Просто почти не разговаривает. Но у него настолько живая мимика, что этого и не требуется.

— А почему вы не работаете вместе?

— Не у всех нанимателей есть деньги, чтобы оплатить услуги стольких хороших бойцов одновременно. Чаще меня выбирают в качестве начальника охраны, либо телохранителя. Для такой работы достаточно одного специалиста моего уровня. Больше требуется только если нанимателю угрожает опасность посерьёзнее случайных разбойников.

— Понятно… Как назначите встречу, скажи мне — я пойду с тобой. Если это будет уместно, можешь пригласить друзей в тот номер, где мы праздновали с Малейн.

— Да. Это будет уместно… Тебе точно не будет неловко?

— Точно. Наоборот, мне очень любопытно.

— Хорошо. Договорились.

— Может быть, расскажешь мне о характерах своих друзей заранее?

Луань некоторое время молчит, а потом усмехается:

— Это слишком сложно. Даже не знаю, как объяснить. Давай, вы встретитесь, и ты сама составишь о них мнение? А потом поделишься им со мной, и я скажу, права ли ты.

— Ладно… Я могу подарить им подарки?

— Подарки? Но зачем?

— Хочу сделать для каждого из них по хорошему защитному амулету.

— Ты уверена? Я примерно представляю себе стоимость твоей работы и понимаю, что это будет очень дорогой подарок.

— Да. Но для меня, как ты понимаешь, стоимость подарка не важна — я достаточно богата, чтобы не задумываться о деньгах. Я очень хороший маг. С моей защитой у твоих друзей появится дополнительный шанс выжить в сложной ситуации.

— Беспокоишься обо мне? — читает он между строк.

— Да, — не собираюсь отрицать очевидное я.

— Спасибо… Тогда лучше первому защитный амулет; второму — сигнальный, сообщающий о нарушении периметра; а третьему — амулет, отводящий взгляд, как ты сделала для меня.

— Хорошо.

— Я закончил. Иди обедать. Я заскочу к себе и оденусь, а потом к вам присоединюсь.

Он одним плавным движением поднимается с кровати, подхватывает свою одежду и голышом уходит. Причём выглядит при этом так, как будто нагота совершенно его не смущает.

Во время обеда снова поднимаю тему обучения:

— Если у вас есть желание чему-то научиться, буду рада вам в этом помочь. Хочу, чтобы каждый из вас составил список учителей. Вверху те, у кого бы хотели бы учиться больше всего, даже если вам кажется, что это невозможно. Конечно же, я имею в виду только живых учителей, — с улыбкой поправляю саму себя я.

— Мы можем выбрать то, что относится к нашей специальности или вообще всё что угодно? — уточняет Рамир.

— Всё что угодно.

— Звучит заманчиво. Я уже немного устал отдыхать, так что с радостью занялся бы чем-то интересным.

— Например?

— Например, я бы хотел больше узнать о том, как вырастить сад. Но я не знаю, кто мог бы этому научить.

— Тогда просто напиши об этом в своём списке, и я поручу Тиаму разобраться в этом.

— Ты часто поручаешь ему решать самые разные вопросы, и мне кажется, что очень ему доверяешь. Давно он стал твоим помощником?

Улыбаюсь:

— Ревнуешь?

Рамир разводит руками:

— Мне просто кажется, что ты к нему относишься по-особенному.

Киваю:

— Так и есть. Мы с ним познакомились, когда я ещё была ученицей. Он сидел в парке и горько плакал. Я никогда до этого не видела никого, кто был бы в таком отчаянии. Мне захотелось узнать, что у него случилось. Сперва Тиам не желал говорить, но, немного успокоившись, всё-таки признался, что ему нужна довольно крупная сумма денег, чтобы его родителей не отправили на рудники за долги.

— А как так получилось? — удивлённо спрашивает Амтан.

— Они нарвались на мошенника, который пообещал быстрые деньги. Мол, вкладываешь золотой, а через месяц получаешь серебряный прибыли. Вот они и вложили всё, что у них было. А кроме того заложили дом и заняли деньги у знакомых.

— Я знаю о такой схеме, — кивает Рамир. — Мы постоянно проводим разъяснительную работу среди населения, стараемся как можно быстрее вывести таких мошенников на чистую воду, но, к сожалению, полностью пресечь подобное не удаётся. Причём иногда они всё делают так ловко, что схема на первый взгляд выглядит правдоподобной. Чтобы понять, что это на самом деле мошенничество, требуется время. Всё осложняется тем, что они обещают лёгкие деньги, играют на сокровенных мечтах. Наверняка и родителей Тиама поймали на чём-то подобном.

— Верно, — киваю я. — Они надеялись переехать в другой район и отправить Тиама в хорошее учебное заведение.

— Ты ему помогла?

— Да. На тот момент я уже начала зарабатывать, так что у меня были сбережения. Я выкупила дом, а с должниками договорилась, что вместо денег я изготовлю им амулеты, установлю заклинания, либо через три года отдам сумму в два раза большую, чем им задолжали родители Тиама. На самом деле я в тот момент думала только о том, чтобы помочь. У меня не было корыстного умысла. И поэтому клятва служения на крови от Тиама стала для меня неожиданностью.

— Ого! — Рамир выглядит шокированным. — Но ведь это неотменяемая клятва! Жизнь поклявшегося попадает в полную зависимость от желаний того, кому он её принёс. Поклявшийся не может не выполнить приказ своего господина, а если господин умрёт, давший клятву умрёт тоже. Даже личная охрана королевы приносит клятву не лично ей, а правящей семье. Как Тиам узнал о том, что такие клятвы вообще существуют, и как именно их нужно приносить?

— Его дедушка как раз был в личной охране королевы.

— О! Тогда понятно… Тиаму повезло, что он поклялся именно тебе.

Пожимаю плечами:

— Наверное. В тот момент мне совсем не хотелось отвечать за чью-то жизнь. Если бы он поинтересовался моим мнением, я бы отказалась. Это ведь большая ответственность, потому что поклявшийся не может без разрешения принимать какие-либо важные решения в своей жизни. Но Тиам был искренним в желании меня отблагодарить. Семья для него всегда была очень важна, а я помогла её сохранить.

— Работа на рудниках очень тяжёлая и вредная, — кивает Тиам. — Если бы была хотя бы призрачная возможность того, что родители Тиама выплатят долг, им бы дали отсрочку. Похоже, они действительно попали в сложную ситуацию.

— Так и было, — киваю я. — Я оплатила Тиаму учёбу. После того, как он получил диплом, начал работать у меня.

— А он женат?

Качаю головой:

— Нет. Но Тиам воспитывает мальчика, которого взял из приюта.

— А если он захочет жениться, ты будешь возражать? — уточняет Данрэ.

— Не буду. Наоборот, очень за него порадуюсь… У меня сегодня дела, поэтому после обеда я уеду.

— Дела?

— Да. Я пообещала призвать благословение на караван торговца Ашура. Через полчаса за мной заедет Тиам.

— Могу я поехать с тобой? — уточняет Луань.

— Конечно! — киваю я.

— А мне можно? — в глазах Рамира любопытство. — Никогда не доводилось видеть, как это происходит.

— Можно. Но не забудьте надеть украшения и официальные наряды.

— Хорошо.

Караванщик и его люди ждут на одной из площадей нашего города. Солнце сегодня особенно беспощадно, поэтому как верблюды, так и их всадники выглядят вялыми. В воздухе витает запах пота и конского навоза. Охранники и караванщик ждут молча, а вот их попутчики вполголоса разговаривают, создавая негромкий гул.

Одобрительно киваю. Часто караванщики просят благословения лишь для себя и своих товаров, и им по большему счёту безразлична судьба остальных. А вот Ашур не такой: если уж берётся вести караван, то не экономит ни на охране, ни на заклинаниях, ни на других мерах предосторожности. И именно поэтому многие путешественники сперва интересуются, можно ли присоединиться к его каравану, а уже в случае неудачи рассматривают другие варианты. И именно поэтому я, хоть и решила пока не браться за работу, сейчас делаю для него исключение.

После того как вместе с мужьями и Тиамом выходим из экипажа, Ашур подходит ко мне и низко кланяется:

— Здравствуйте, госпожа! Благодарю вас за то, что вы согласились нам помочь.

Гул голосов затихает. Чувствую, что теперь все глаза устремлены на меня. Произношу:

— Здравствуйте, Ашур. Позвольте представить вам моих мужей: Луаня и Рамира.

Они обмениваются вежливыми поклонами, после чего Ашур улыбается:

— С господином Луанем мы уже знакомы. Теперь я понимаю, почему он в этот раз отклонил моё предложение возглавить охрану каравана. Поздравляю вас с радостным событием!

— Спасибо, — киваю я. — Все собрались?

— Да.

— Тогда давайте приступим. Мне нужно свободное место в центре каравана.

— Конечно, госпожа. Пойдёмте, я вас провожу.

Люди перед нами расступаются. Чувствую любопытные взгляды; слышу шепотки о том, что я пришла вместе с мужьями, и комплименты в мой адрес и в адрес Луаня. Оказывается, некоторые уже путешествовали с ним в качестве начальника охраны, и муж показал себя профессионалом высокого класса. Хотя довольны остались не все — одна из присутствующих девушек пожаловалась подруге на то, что вёл Луань себя как ледышка. Но заключила, что, видимо, он просто искал женщину постатуснее. Это кажется забавным.

Дойдя до нужного места в центре каравана, удовлетворённо киваю: пяти метров свободного пространства мне хватит, мусора здесь нет, в первом круге охранники, во втором — телеги с товаром и попутчики.

Тиам расстилает прямо на земле циновку, затем отходит к границе круга. Там же ждут и мои мужья.

Усаживаюсь поудобнее, ставлю вокруг себя защитную сферу и выкладываю перед собой в ряд двенадцать накопителей. После очищаю сознание от лишних мыслей и полностью сосредотачиваюсь на предстоящей задаче. Расширяю своё внимание, стараясь охватить им всё, что находится на площади. Разжигаю внутри себя, словно пламя, желание им помочь. Как только оно становится максимально сильным, обращаюсь к Богам:

— Боги справедливые, Боги милосердные, даруйте своё благословение этому каравану. Пусть не встретятся им разбойники, обойдут стороной опасные звери, болезни и стихийные бедствия. Защити караван от злого умысла. Боги справедливые, Боги милосердные, даруйте своё благословение этому каравану…

Монотонно повторяю слова несколько раз, погружаясь в своеобразный транс. Получив отклик, припечатываю:

— Услышьте меня.

Чувствую, как через меня проходят потоки незримого света. Расходятся волнами в стороны, пронизывают пространство и задерживаются в людях и предметах. Потоки сперва нарастают, достигают пика, а затем идут на спад. Когда они прекращаются полностью, я открываю глаза.

Улыбаюсь. На лицах окружающих больше нет забот и тревог. Люди воодушевлены и полны энергии, веры в лучшее.

У меня получилось.

Поднимаюсь. Тиам забирает циновку, а ко мне подходит караванщик и кланяется:

— Огромное спасибо, госпожа. Огромное спасибо!

Киваю, принимая благодарность. Когда направляюсь обратно к экипажу, люди расступаются. Смотрят на меня с благоговением. Молчат, словно боясь нарушить что-то хрупкое и неуловимое. Провожают нас взглядами до экипажа и почтительно склоняют головы.

На полпути к дому Рамир всё-таки решает озвучить то, о чём так напряжённо размышлял:

— Но почему караванщик обратился не в храм, а к тебе? Ведь по идее благословением занимаются жрецы.

Улыбаюсь:

— Да. Но в жрецах есть часть божественной силы. Они её сосуд. Жрецы благословляют настолько, насколько человек этого достоин… Нет, не так. Как бы объяснить?.. Когда люди обращаются к жрецам, они как бы обращаются напрямую к Богам. Если же они обращаются за благословением ко мне, то это я обращаюсь к Богам. Боги взвешивают мою душу, мои грехи и намерения. И решают, ответить ли на мою молитву. А уже потом я передаю эту силу остальным.

— А вдруг среди тех, кто в караване, есть недостойные?

— Наверняка есть. Поэтому я во время молитвы прошу защитить караван от злого умысла.

— Получается, в таком случае твоё благословение может на кого-то не подействовать?

— Оно будет работать только на тех, кто считает себя частью каравана и действует в общих интересах.

— Значит, если среди тех, кто идёт в караване, окажется вор, он не сможет ничего украсть у попутчиков?

— Верно. Как только попытается, его сразу же поймают.

— Разумно.

— Раз уж у нас выдалась свободная минутка, хочу у тебя спросить про твоих родителей. Как думаешь, лучше пригласить их в гости или навестить в усадьбе?

— Они меня очень любят, и из-за этого много беспокоятся. Думаю, им захочется меня навестить.

— Ты уже сообщил им о том, что женился?

— Да. И они за меня очень рады. А ещё очень хотят с тобой познакомиться. Ты была занята, поэтому я не решился тебя беспокоить, тем более это не срочно.

— Не возражаешь, если мы сперва встретимся с родителями Амтана, а потом с твоими?

— А что по этому поводу думает Амтан? — уточняет Луань. — Он согласен?

Именно Луань помогал Амтану перевозить вещи, поэтому наверняка видел, в каких условиях тот жил. А возможно, даже успел познакомиться с кем-то из его семьи. Именно поэтому вопрос меня не удивляет. Но зато очень радует забота о чувствах Амтана.

Прикусываю губу:

— Он очень хочет мне угодить. Видит выгоду от этой встречи. Но боится.

— О чём речь? — хмурится Рамир.

Переглядываемся с Луанем. Не знаю, вправе ли я обсуждать с Рамиром обстоятельства жизни Амтана, и Луань, похоже, думает об этом же. Но предоставляет решить мне.

Вздыхаю и отвечаю честно:

— Я не знаю, хочет ли Амтан, чтобы о его жизни до женитьбы кто-то знал. Думаю, тебе лучше спросить у него самому.

— Если я спрошу напрямую, он, скорее всего, ответит, даже если и не хотел. Кажется, он ставит свои желания на последний план. Слишком боится конфликтов или расстроить кого-то.

Киваю:

— У меня такое же мнение. Я говорила с ним об этом, но будет лучше, если вы поговорите тоже.

— Хорошо. Мы постараемся ему помочь… Это так странно! Не укладывается в голове! У него потрясающие картины! С таким талантом я бы не удивился, если бы он смотрел на всех свысока и вёл себя высокомерно. Талантливым людям подобное прощают. Но он совсем не такой. Не может посмотреть на себя объективно.

Киваю:

— Да. В его случае ждать высокомерия не стоит: не такой у Амтана характер. Я встречала разных творческих людей, и многие из них, даже добившись признания, всё равно остаются скромными и неприхотливыми. Бывают те, кто знает, что у них талант, и воспринимают признание остальных как должное. Они уверены, что делают свою работу хорошо, но не кичатся этим… Мужья Малейн именно из таких.

— А Малейн?

— Она из скромных и неприхотливых. Рада, что может приносить людям радость, а остальное её не особенно интересует… А ещё среди творческих людей есть те, кто не добился признания, но уверен, что это несправедливо, что их талант просто не заметили. Или что остальные слишком глупы, чтобы оценить по достоинству. Или верят, что признание получают только те, у кого есть связи и деньги. Вот у этой категории высокомерия очень много.

— Да. Бывают такие… Когда ожидать родителей Амтана в гости?

— Думаю, можно пригласить на завтра. Вам нужно будет всё время быть рядом с ним и ни на минуту не оставлять его наедине с матерью.

— У них плохие отношения?

— Вроде того. Не буду ничего говорить тебе заранее, поскольку лично я с ней не знакома. Хочу, чтобы ты смотрел на неё непредвзято.

— Я понял.

Хочется расспросить Рамира про его друзей, но не уверена, что момент подходящий, поэтому молчу. Он улыбается:

— Ты хочешь меня о чём-то спросить. Я чувствую.

— Пока никак не привыкну к нашей связи! Но раз уж ты сам заговорил об этом, я бы хотела узнать про твоих друзей.

— Что именно тебя интересует?

— Может быть, ты желаешь меня с ними познакомить?

— А ты этого хочешь?

Киваю:

— Мне интересно всё, что с тобой связано.

— Хочешь пригласить их к нам?

— Сделаем так, как скажешь.

— Все мои друзья порядочные и надёжные, но, наверное, будет лучше, если всё-таки мы встретимся с ними в том же месте, где отмечали с Малейн. Некоторые из моих друзей связаны серьёзными клятвами и имеют особые амулеты, поэтому будет лучше, если ты скроешь внешность. Не думаю, что они захотят нам навредить, — спешит добавить он, — но на всякий случай лучше подстраховаться.

— Хорошо… Расскажешь о них заранее или хочешь, чтобы я составила своё мнение во время нашей встречи?

— Не возражаешь, если второе?

— Это будет интересно.

— Тогда договорились… А когда ты хочешь познакомиться с моими родителями?

— Через два дня будет нормально?

— Да. Я напишу им сегодня же. Они будут рады… Ты же не возражаешь, если мои брат и сёстры приедут тоже?

— Буду рада с ними познакомиться.

— Хорошо.

Вечером пишу Тиаму и прошу его сходить в дом к родителям Амтана и со всей торжественностью пригласить его мать и отца к нам в гости. Можно на словах, но если есть возможность, лучше золотое шитьё на белоснежном шёлке или что-то столь же пафосное.

Тиам в ответном письме обещает сделать всё от него зависящее.

Через час он присылает новое письмо, в котором сообщает, что надел халат для торжественных случаев и нанял паланкин. Приглашение он сделал в том стиле, что я и просила. Мать Амтана пыталась кокетничать ровно до того момента, как узнала о цели визита Тиама. После этого она поскучнела, но заверила, что обязательно завтра придёт.

В конце письма Тиам интересуется, нужна ли мне помощь с организацией мероприятия.

Благодарю за хорошо проделанную работу и прошу обсудить украшение двора с Амтаном, а меню с Данрэ.

Радуюсь, что у меня есть тот, на кого я могу переложить большую часть своих забот.