"Женевский" счет

Глава I МОНАРХИ

Высочайший Манифест

Божиею милостию

Мы, Николай Вторый,

император и самодержец Всероссийский,

царь Польский, великий князь Финляндский,

и прочая, и прочая, и прочая.

Объявляем всем НАШИМ верным подданным:

Немного дней тому назад Манифестом НАШИМ оповестили МЫ русский народ о войне, объявленной НАМ Германией.

Ныне Австро-Венгрия, первая зачинщица мировой смуты, обнажившая посреди глубокого мира меч против слабейшей Сербии, сбросила с себя личину и объявила войну не раз спасавшей ее России.

Силы неприятеля умножаются: против России и всего славянства ополчились обе могущественные немецкие державы. Но с удвоенною силою растет навстречу им справедливый гнев мирных народов и с несокрушимою твердостью встает перед врагом вызванная на брань Россия, верная славным преданиям своего прошлого.

Видит Господь, что не ради воинственных замыслов или суетной мирской славы подняли МЫ оружие, но, ограждая достоинство и безопасность Богом хранимой НАШЕЙ Империи, боремся за правое дело. В предстоящей войне народов МЫ не одни: вместе с НАМИ встали доблестные союзники НАШИ, также вынужденные прибегнуть к силе оружия, дабы устранить, наконец, вечную угрозу германских держав общему миру и спокойствию.

Да благословит Господь Вседержитель НАШЕ и союзное НАМ оружие, и да поднимется вся Россия на ратный подвиг с железом в руках, с крестом в сердце.

Дан в Санкт-Петербурге, в 26 день июля, в лето от Рождества Христова тысяча девятьсот четырнадцатое, Царствования же НАШЕГО в двадцатое.

На подлинном Собственною ЕГО ИМПЕРАТОРСКОГО ВЕЛИЧЕСТВА рукою подписано.

«НИКОЛАЙ»

Верные подданные…

Против Германии, Австро-Венгрии, Турции и Болгарии Россия выступила со странами Антанты (Entente в переводе с французского означает «согласие»).

Союз государств (Антанта) сложился окончательно в 1904–1907 гг. В годы мировой войны (1914–1918) к Антанте примкнули 25 государств, включая и США.

Все три могущественные империи: Россия, Германия и

Австро-Венгрия — рухнут в испытаниях железом, кровью и голодом. Рухнет и султанская Турция.

Германскую империю возглавлял Вильгельм Второй. К началу мировой войны ему исполнилось 55 лет. Это был во всех отношениях крепкий и здоровый человек.

Вильгельм Второй (Гогенцоллерн) — германский император и прусский король, родился 27 января 1859 г., занимал имперский престол с 1888 по 1918 г.

9 ноября 1918 г. Вильгельм бежит от революции в Голландию, 28 ноября того же года отречется от престола. Им закончит свое «государственное» существование династия Гогенцоллернов. Она вела свое начало от бранденбургских курфюрстов (1415–1701), затем — прусских королей (1701–1918). С 1871 г. прусские Гогенцоллерны являлись королями объединившейся тогда Германии.

Представители побочной ветви Гогенцоллернов с 1866 по 1947 г. занимали румынский королевский престол.

Вильгельм Второй питал слабость к публичным выступлениям. Речи его поразительно однообразны и в главном схожи, а главное — это:

«Мы лучшие в мире колонисты, лучшие моряки, лучшие коммерсанты. Мы самый даровитый народ, далее всех ушедший в науках и искусствах. Мы покажем, что значит препятствовать или мешать Германии…»

Это при Вильгельме Втором наперебой начинают звучать такие речи и появляться такие печатные строки:

«Всемирная Германия явится мыслимой только тогда, когда Россия будет разорвана на куски и окончательно низвергнута. Мы не поколеблемся отрезать широкие полосы земли от Франции и России»[3].

«Широкие полосы земли» от России — это Украина, Белоруссия и Крым. Адольф Гитлер со своей «Майн кампф» вылупится не на пустом месте. Воспитание у Вильгельма и Гитлера весьма разнится, но восприятие внешнего мира и «задач Германии» — почти неотличимы. Решительно разделят их лишь средства достижения цели.

Политике Германии от Вильгельма Первого, создавшего вместе с Бисмарком Германскую империю, и до Гитлера, создавшего «Третий Рейх», свойственна исключительная последовательность. Гитлеризм лишь крайнее выражение данного курса.

Вильгельм Второй был в достаточной мере антисемит, впрочем как и все королевские дворы Европы, исключений не наблюдалось. Отчасти сие и ставило почтенные монархии под грозовые разряды революций, периодически потрясавших старую Европу. Ведь евреи, как правило, составляли решительное большинство в революционных организациях и, как правило, руководили ими. Так, по подсчетам председателя Совета Министров Российской империи графа С. Ю. Витте, всего 7 млн. евреев приходилось на 137 млн. населения страны, однако их количество в подрывных организациях (партиях) уверенно превышало 50 %, а о руководстве и говорить не стоило: русские в нем составляли, скорее, исключение.

Именно в недрах Германской империи Вильгельма Второго вызревают и находят идеологическое обоснование и нацизм, и антисемитизм. Зять великого немецкого композитора Рихарда Вагнера философ Хьюстон Чемберлен публикует в 1899 г. капитальный труд «Основы девятнадцатого столетия». Это подлинный сплав из расовых идей Ницше и Гобино, написавшего исследование «О неравенстве рас» в 1855 г. О Чемберлене кайзер Вильгельм как-то обмолвился, что он ниспослан в Германию Всевышним.

В августе 1897-го Вильгельм Второй посетил Санкт-Петербург (разумеется, то был не единственный визит в российскую столицу) и договорился с Николаем Вторым о совместных действиях против Китая. Германия имела виды на область Цзяочжоу в Шаньдуни с портом Циндао. Россия захватывала Маньчжурию с крепостью Люйшунь (Порт-Артур) и бухтой Даляньвань — здесь русские выстроят первоклассный торговый порт Дальний.

1 ноября 1897 г. были убиты двое немецких миссионеров. Германия воспользовалась этим поводом и 14 ноября заняла Цзяочжоу. Вильгельм заявил: «Сотни тысяч китайцев содрогнутся, когда почувствуют тяжесть бронированного кулака Германии на своих затылках». Это образчик обычного стиля германского императора.

В марте 1898 г. Германия принудила Китай уступить Цзяочжоу «в аренду» на 99 лет. Страной тогда правил последний взрослый император Китая, Гуансюй. 14 ноября 1908 г. его отравит Цыси, которая в свою очередь преставится на следующий день.

Спустя несколько дней подобный договор заключила Россия. Ей отошел «в аренду» на 25 лет Ляодунский полуостров и право соединить его железной дорогой с КВЖД[4], проложенной по Северной Маньчжурии. Порт-Артур был объявлен военной гаванью и закрыт для иностранных кораблей.

Далее последовал захват Китая по побережью Англией, Францией и Италией.

Китайцы ответили восстаниями. Иностранцы презрительно называли повстанцев «боксерами» (от слова «кулак», входящего в названия некоторых тайных братств китайцев). Германский посланник Кеттелер и японский советник Сугияма были убиты на одной из пекинских улиц.

Что еще надобно захватчикам?

Объединенной 60-тысячной армией интервентов (Германии, Австро-Венгрии, Англии, Италии, России, Франции, США, Японии) командовал германский фельдмаршал Вальдерзее.

«Раз вы появитесь перед врагом, он будет разбит, — говорил кайзер перед строем солдат, готовых к посадке на транспортные суда. — Пощады не давать, пленных не брать. Кто попал в ваши руки — тот ваш. Как тысячи лет назад гунны под предводительством короля Аттилы создали себе имя, которое поныне придает им величие в преданиях и рассказах, так пусть имя немцев в Китае будет вами поднято столь высоко, чтобы и через тысячу лет ни один китаец никогда более не осмелился даже косо взглянуть на немца».

На Аттилу и гуннов нацеливалась германская история.

Когда-то Байрон писал не без гадливости:

Призыв повелителя немцев не остался без ответа.

«Скажу тебе только одно, — писал германский солдат другу на родину, — ты понятия не имеешь о том, что у нас происходит. Ты должен был бы видеть, как мы вошли в город, когда выиграли первое сражение. Перебиты были все, кого мы только встретили на пути: мужчины, женщины, дети. О, как кричали женщины! Но приказ императора гласит: не давать пощады! Мы дали присягу верности и повиновения, и мы должны сдержать свою клятву»[5].

Как вошли немцы в нашу страну спустя 40 лет и что было с людьми и городами, мы представляем вполне…

Кроме Китая, Вильгельм Второй добыл для Германии колонии и в Африке. А затем приспела пора наводить порядок в Европе.

Вильгельма Второго отличало позерство (качество, которое начисто отсутствовало в Николае Втором). Он был деятелен, подвижен, очень следил за собой. Каждое утро в восемь — набор физических упражнений. О его повседневной жизни дает представление дневник его адъютанта графа фон Дон-Шлобиттена фон Хилиуса (бывшего военного атташе в Петербурге в 1912 г.), напечатанный журналом «Голос минувшего» (М., 1919).

В записи 3–9 мая 1906 г. читаем:

«…Усталости он не знал, несмотря на то что спал очень мало, и был все время бодр и доволен. В последний вечер я сыграл кое-что на прекрасном рояле Бехштейна, что, по-видимому, доставило императору большое удовольствие…»

Музыку кайзер любил, питал пристрастие и к театру. Его не отличало мужество (если не сказать больше). Тому достаточно примеров. Есть свидетельство на сей счет и в дневнике адъютанта.

«…При обратном проезде «Под липами» собралась толпа, чтобы приветствовать императора, но публика видела немного, так как император проезжает по улицам исключительно в закрытом автомобиле (в наше время молвили бы: «в членовозе». — Ю. В.), так что полицейские принимают все меры, чтобы предупредить несчастные случаи (покушение на священную особу императора. — Ю. В.). Его Величество передал через меня начальнику полиции, чтобы старались держать публику в отдалении». (Запись 30 января 1906 г.)

Так, разумеется, безопаснее.

При чтении литературы о нем бросается в глаза его напыщенность и самоуверенность. Однажды он заявит:

«…Да, это правда, моим подданным вообще следовало бы попросту делать то, что я им говорю; но они желают думать самостоятельно, и от этого происходят все затруднения».

У кайзера сложные отношения с фракциями левых партий в рейхстаге, но в ответственнейший момент — в начале мировой войны — они выкажут абсолютную поддержку монарху. Это вызовет яростное негодование Ленина. В мировой социал-демократии только большевизм останется верным интересам трудового люда и станет последовательно выступать против бессмысленности и преступности мировой бойни. Все прочие партии — соглашательские, изменнические! Вильгельм Второй был подлинным властителем Германии и управлял ее внешней и внутренней политикой. В годы мировой войны (1914–1918) он являлся Верховным главнокомандующим Германских Вооруженных Сил. В воспоминаниях фон Гинденбурга немало строк отведено кайзеру. С 1916 г. фон Гинденбург руководил Генеральным штабом[6]. Описывая порядок работы в ставке, он отмечает:

«В обеденный час я регулярно ходил с докладом к Его величеству императору. К этому времени генерал Людендорф делал наброски картины положения. В более серьезных случаях я сам составлял доклад и, когда встречалась необходимость, испрашивал утверждение императором наших планов. Высокое доверие императора освобождало нас, во всех маловажных вопросах, от особого высочайшего утверждения… Прекрасная память императора сильно поддерживала нас на этих докладах. Его величество не только подробно штудировал карты, но и сам делал наброски».

Однако в годы войны реальная власть постепенно перемещалась к военным.

Жизнь Вильгельм Гогенцоллерн прожил долгую и скончался в возрасте 82 лет за 18 дней до нападения гитлеровской Германии на Советский Союз — 4 июня 1941 г.

Определенное представление дает о нем его биография, написанная немецким писателем Эмилем Людвигом вскоре после окончания первой мировой войны. В русском переводе книга появилась в 1929 г. (Л., изд-во «Красная газета»).

«…В течение тридцати лет к стопам этого государя непрерывным потоком стекалась лесть его подданных. Кайзер верил всему. Этот человек мнил о себе, что умеет читать в глазах и сердцах людей…

Осенью 1904 г. в Данциге (нынешний польский Гданьск. — Ю. В.) генерал Макензен при подаче рапорта поцеловал кайзеру на вокзале руку, и этот «мужественный» жест вскоре получил широкое распространение. В офицерском собрании лейб-гусаров один из… лейтенантов почтительно поднес к губам руку императора…»

Ничего подобного в России не наблюдалось. Разумеется, присутствовало обожание «священной особы императора», было и стремление расправиться с возмутителями спокойствия, давала себя знать и грубоватая насмешливость, порой столь неприличная, но руки государю императору никто не лобызал. Для русского дворянина сие представлялось унизительным за чертой XIX столетия.

А вот о войне:

«С момента начала конфликта у кайзера растет чувство германской гордости, и, хотя все эти враждебные ему монархи (Англии, России, Бельгии и т. д. — Ю. В.) — его родственники и происходят от одной с ним бабки или прабабки, он проводит между собой и ими резкую грань и пишет о „славянской измене, латинском высокомерии, чисто британской лживости…“».

Эмиль Людвиг выделяет одну из существенных черт в характере Вильгельма — «не принимать решений и не желать нести ответственность…». Тут проглядывает общность с Николаем Вторым, который подолгу откладывал серьезные решения, старался не замечать необходимости коренных изменений как в хозяйстве страны, так и в политическом устройстве, люто ненавидя Думу.

В войну Вильгельм «предоставлял все большую свободу действий представителям высшего командования и незаметно лишился всякого личного влияния». Само собой, военные не могли нахвалиться таким Верховным главнокомандующим.

Эрих Людендорф (1865–1937) заслуживает отдельного упоминания. Он и по сию пору одна из самых почитаемых личностей в военной истории Германии. Он так и остался генералом, не выслужив генерал-фельдмаршальство. В 1908–1912 гг. — начальник оперативного отдела Генерального штаба. В мировую войну — начальник штаба Восьмой армии, а вскоре и Восточного фронта — одна служебная стезя с Гинденбургом. А Восьмая армия — та самая, что в конце концов разгромила русскую армию генерала Самсонова и нанесла сокрушительный урон армии генерала Ренненкампфа (водился такой в Российских Вооруженных Силах, расстрелян красными в Таганроге в 1918-м).

С августа 1916-го по октябрь 1918-го Людендорф — генерал-квартирмейстер[7] штаба Верховного главнокомандования, фактический глава этого главнокомандования, перевешивая по значимости своего начальника, фельдмаршала Гинденбурга. Был близок к Гитлеру. Не случайно в конце февраля 1924 г. в Мюнхене, в здании кадетского корпуса, проходило судебное слушание дела генерала в отставке Людендорфа и бывшего ефрейтора Гитлера (по обвинению в мятеже с целью государственного переворота). Уже тогда настолько сильна была поддержка их в обществе, что здание кадетского корпуса охраняли и патрули, и пулеметные расчеты.

В книге «Тотальная война» (1935) Людендорф основным принципом войны Германии за мировое господство выдвинет молниеносность («блицкриг»). Еще раньше издал книгу «Мои воспоминания о войне» в двух томах. Переведена на русский.

Австро-Венгрию возглавлял Франц Иосиф Первый (Габсбург) — император Австрии и король Венгрии; родился 18 августа 1830 г., отойдет в мир иной 21 ноября 1916-го — в 86 лет размах жизни. Правил империей с 1848 по 1916 г.

Россия царей сохранила ему империю, свирепо подавив революцию в Венгрии (1849). Минет четыре года, и он отплатит предательством, по сути примкнув к союзу государств, вступивших в войну с Россией (1853–1856). У нас эта война с Турцией и тремя европейскими государствами известна под названием Крымской и еще более — невиданно героической обороной Севастополя, которой, в частности, посвятил свои рассказы и Лев Толстой.

В 1879 г. Франц Иосиф заключил союзный договор с Германией, превращенный в 1882 г. с включением Италии в Тройственный союз.

Историк Тарле[8] писал о Франце Иосифе:

«…Неглупый, спокойный по нраву, очень себя в руках державший, крайне осторожный и никому почти не доверявший молодой человек, вступивший на престол в бурную революционную пору (эпоху революционных потрясений в Европе и его собственной империи. — Ю. В.). И Франц Иосиф в первые годы царствования в самом деле беспрекословно повиновался Николаю (Николаю Первому, прадеду последнего российского императора. — Ю. В.)…

Франц Иосиф отличался долготерпеливым нравом, очень уравновешенным умом — и никаким эмоциям никогда не давал над собой решающей власти. Несчастья, сыпавшиеся на него в течение всей его долгой жизни, до странности мало на него всегда действовали… Он на своем веку проигрывал все без исключения войны, которые ему навязывали исторические судьбы Австрии; его жену убили, его сын и наследник покончил самоубийством, другой его наследник был убит, его родного брата Максимилиана расстреляли, другой — эрцгерцог Иоганн — пропал без вести. Но все это ничуть не влияло ни на моральное, ни на завидное физическое здоровье Франца Иосифа, воспринималось им не как катастрофы, а лишь как крупные неприятности, благополучно переживалось, быстро забывалось, и умер он во второй половине ноября 1916 г. на восемьдесят седьмом году в разгаре несчастной для Австрии войны не от мировой скорби, а от гриппа…»

Далее Тарле замечает, что в управлении империей Франц Иосиф строго придерживался афоризма «своего фельдмаршала фон Радецкого (усмирителя Ломбардии, тогда Италия была владением Австрии. — Ю. В.): 15 дней военного и полицейского террора — 15 лет спокойствия…».

Мировая война застанет В. И. Ленина в Поронине (мне довелось там побывать; уголок из сказочных: предгорья Карпат, здоровый горный воздух, тишина). Тогда это была польская территория Австро-Венгрии.

Естественно, как российский подданный Ленин препровожден под арест в ближайший полицейский участок. Но выручает Виктор Адлер (1852–1918) — состоятельный, солидный господин, один из организаторов австрийской социал-демократии, член парламента. Нет, личность вполне уважаемая, и при дворе с ней вынуждены считаться…

Надо полагать, провода между Поронином и Веной раскалились.

Дело требует завершения, и господин Адлер испрашивает приема у министра внутренних дел своей родной Австро-Венгрии. Вероятно, разговор все же был не шибко доверительный и дружеский. Все-таки социал-демократы… Как бы это выразиться?.. Не лучшие это граждане. Опять же не родина у них, а Интернационал… В общем…

Министр ставит вопрос, что называется, в лоб:

— Вы уверены, что господин Ульянов — враг российского правительства?

— О да! — Герр Адлер ни на мгновение не задумывается. — Более заклятый враг, чем вы, ваше превосходительство.

Это уже характеристика, вроде как штемпель на ценном почтовом отправлении.

Итак, господин Ульянов — враг царской России. Стало быть, и враг России. Враг.

Ленина без проволочек освобождают (это равнозначно освобождению ярого русского антикоммуниста Гитлером, окажись он 22 июня 1941 г. в Берлине). Еще бы, этакое поручительство!

Это факт: вождь большевиков на воле, а тысячи русских, захваченных объявлением войны на вражеской территории, свозят в концлагеря (до конца войны на нарах и баланде)[9]. Еще тысячи в эти дни хоронят у Мазурских озер — их окружила и побила Восьмая армия под командованием фон Гинденбурга и его начальника штаба Людендорфа.

Ленин же без каких-либо утеснений переезжает в нейтральную Швейцарию. За работу — Россия ждет! Такое необычное время! Кто бы смел предположить!..

Ленин обоснуется в Цюрихе — это и есть Интернационал в действии. А погодя продемонстрирует свои «интернациональные» убеждения и герр Парвус, да как!.. А за Парвусом поспешит на выручку и Фриц Платтен: и вагон выбьет с правом проезда через враждебную Германию, и от пули прикроет. Эх, Платтен, чистая душа!..

А что до герра Адлера — в ноябре 1918-го станет министром иностранных дел уже не Австро-Венгрии (навсегда исчезнет такая империя), а маленькой Австрии и выступит за присоединение к Германии, однако почти тут же умрет. За него ее присоединит (правда, на время) фюрер Адольф Гитлер.

Но несравненно шире известен сын Адлера — Фридрих Адлер, один из убежденнейших лидеров австрийской социал-демократии (передалась кровь отца), приват-доцент по кафедре теоретической физики (наверное, Эйнштейн его знавал: молодой Адлер преподавал в Швейцарии). Адлер — физик и социал-демократ застрелит 21 октября 1916 г. главу кабинета министров Австро-Венгрии — это нечто «покруче», нежели споры с трибун или лекции по теоретической физике.

Ленин весьма уважал этого разностороннего физика…