Раненая душа

Послесловие

Всеми любимый изгой

Неприметная служанка выполняла свою привычную работу в доме хозяина. Господин Саймон вечно разбрасывал бутылки и устраивал полный беспорядок, но в последнее время он прекратил это занятие. Девушка даже удивилась, что у нее стало появляться свободное время. Господина теперь часто нет дома, что так же не свойственно Саймону.

Мило побеседовав с поваром, девушка решила подняться и, пока нет господина, прибраться в его комнате. Она часто так делала по просьбе Литии Велс, его жены, но так как госпожа тоже отсутствовала, то приходилось лезть в комнату без чужого приказа.

Подойдя к двери, девушка почувствовала омерзительный запах, раздражающий слизистую носа. Достав из кармана ключи, служанка отварила дверь комнаты. Через зашторенные окна скромным скопом лучей пробивался солнечный свет, но в комнате все равно было темно. Пройдя внутрь, девушка аккуратно перешагнула через гору стеклянных бутылок из-под алкоголя и оказалась возле рабочего стола. Запах стоял невыносимый, от чего у молодой особы выступили слезы. Прикрыв нос платком, служанка обошла стол и, распахнув шторы, открыла окно. В комнату тут же влился свежий уличный воздух.

— Наконец-то! — восторженно воскликнула дама и обернулась.

Ее тело тут же оцепенело. Дикая картина, представшая глазам девушки, вызывал шок. К стене, напротив рабочего стола, была прикована госпожа Лития. Все ее тело исхудало и сморщилось, словно изюм. Грудь госпожи пробита насквозь, а сердце отсутствовало. Но больше всего пугала искаженная в страхе гримаса убитой, будто кричащая всем своим видом — БЕГИ!

Служанка не сразу вышла из оцепенения, но мелькнувшая в дверях фигура, которую она заметила краем глаза, заставила перевести взгляд с трупа.

— Эх, Ребекка… — медленно закрыв дверь, произнес Саймон. Скрип деревянной балки казался неимоверно долгим для девушки. — Не стоило тебе быть такой хорошей служанкой.

Крика не последовало, а через пару минут за дверью слышалась странная песня.

— "Алые губы в ночи полыхают.

Где-то вдали псы бездомные лают.

Улицы пусты. Дрогнули кусты.

И появился он из темноты".

КОНЕЦ ТРЕТЬЕЙ КНИГИ