Раненые Звезды 5

3

К обеду я уже успел если не забыть о происшествии в лесу, то по крайней мере вытеснить его на периферию сознания. Мог ли я подумать, что мой кто-то всерьёз заинтересовался и попытался устроить настоящее покушение? Да, такая возможность была. И, вполне вероятно, это связано с моим осторожными подходами к вопросу ходунов. Где я мог так проколоться, чтобы выдать себя? Риторический вопрос. Не ошибается тот, кто ничего не делает.

Как бы то ни было, я утроил бдительность. И это всё, что я мог сделать на этот момент.

С утра у меня было рабочее совещание с тренерским составом и собеседование, которое сорвалось по той причине, что кандидат решил уместным опоздать на полчаса к назначенному времени. Естественно, встречи не состоялось.

Потом был видео конференц-звонок с менеджерами моего направления из центрального офиса. Зам финансового директора пыталась, в очередной раз, прессовать меня по отчётности. И, конечно же, в очередной раз обламывалась. Я давно заметил, что у этой дамы на меня личный зуб: она даже пыталась устраивать простейшие ловушки, которые с другим специалистом вполне могли бы сработать. Но ведь у меня режим. Так что все эти попытки манипуляций через бухгалтерию заканчивались неизменным разочарованием для атакующей стороны.

Финансистку звали Елена, это по паспорту, но она требовала, чтобы все называли её Алёна. В своё время моё назначение на управляющего стало для неё чуть ли не личной трагедией. Она продвигала собственную протеже: сварливую девку из элитного клуба.

И вот, после этого звонка, требовавшего определённой эмоциональной выдержки, телефон снова звонит.

Не глядя на экран, я автоматически ответил, гаркнув в трубку:

— Слушаю!

На том конце замялись. Поэтому я добавил, уже мягче.

— Да. Слушаю.

— Григорий? — послышался серьёзный голос; видимо, мой первоначальный тон сказался, собеседник напрягся, и я даже не сразу его опознал, — это Захар. Мы встречались утром.

— А, да, Захар, — я улыбнулся; почему-то мы всё равно используем мимику, даже когда нас собеседник не видит, — рад слышать.

— Мы говорили насчёт обеда. Я вот подумал — почему бы не сегодня?

Я посмотрел на часы, которые висели на стене кабинета.

Вторая половина дня у меня была почти свободна. Да, в пять часов была группа по кросс-фиту (я был чуть ли не единственным управляющим в сети, который продолжал вести занятия). И вечером надо будет сходить на тренинг для новичков.

— Конечно, — ответил я, — где?

— Тут «Остерия Марио» в технопарке есть. Мне нравится. Может, там?

— Давай. Минут через двадцать нормально?

— Конечно. Без проблем.

Честно говоря, с того момента, как я оказался заперт в этом мире, у меня были определённые проблемы с кругом общения.

Поначалу ещё звонили ребята из поисковиков, звали на раскопы летом. Но я отказывал. Теоретически возможность поехать была — но опасался, что знакомая обстановка может подействовать на меня не лучшим образом. Нельзя дважды войти в одну и ту же реку. И такое «возвращение к истокам» для меня могло быть разрушительным.

Оставались клиенты и коллеги. Но это ведь совсем не то же самое, что дружеский круг.

Хотя с раскопами всё было не так просто. Как только я освоился здесь, то, конечно же, сходил в то место, где нашёл первый тюрвинг. Если бы аппарат оказался на месте, можно было бы сказать, что я в пространстве Эльми. Это помогло бы определить дальнейшую тактику и стратегию моих действий.

Там, в подмосковном лесу, я действительно обнаружил неучтённое захоронение. Однако погибший боец был человеком, вооружённым ТТшкой. Его, как и оружие, пришлось оставить на месте. Позже я намекнул ребятам, которые на меня выходили, что стоит посмотреть в том месте. Глядишь, и добьются белого листа…

Вспоминая о том походе, я дошёл до гардероба и накинул пуховик.

В Технопарке было довольно людно: очередные школьные экскурсии или подобные мероприятие. Дети ходили между капсул с любопытством разглядывая роботов и другие интересности.

Предсказуемо, в ресторане людей тоже хватало. Но Захар умудрился занять один из самых удачных столиков: не на виду, в глубине помещения, но с хорошей доступностью и видом.

— Привет! — поднялся он.

— Здорова ещё раз, — кивнул я.

— Рад, что смог выбраться. А то с нашими совсем беда: ходят безо всякого графика, и предпочитают обедать в одиночестве. Ну, или считают приглашение пойти вместе проявлением… — он запнулся, — в общем, не того, что нужно. Это к девушкам относится.

— Девушки — программисты — это очень эротично, — улыбнулся я.

— Ну, у нас не только кодеры работают, — Захар пожал плечами, — есть ещё маркетологи, дизайнеры… ну и прочий комплект.

— Ясно, — кивнул я, открывая меню, — заказал уже что-нибудь?

— Угу. Пришлось. А то официант стоял над душой.

— Да не проблема.

Официант тут действительно оказался чересчур внимательным: он появился, едва я успел открыть меню, и стоял рядом, пока я выбирал блюда. Странно для заведения, которое позиционирует себя как приличное… с другой стороны, он мог быть просто новичком и не знать всех правил.

— Ну ты как, планируешь к нам заглянуть? — спросил я Захара, сделав заказ.

— Конечно. Вот, в субботу, наверное, загляну.

— А чего тянуть?

— Да сдача проекта намечается. Плюс испытательный срок… я говорил, кажется, да?

— А, точно, — кивнул я, — надо сначала формальности выполнить…

— Слушай, ты так и не заявил о том происшествии? — спросил Захар.

— Нет, — я пожал плечами, — как-то не до этого. Да и смысла нет, я говорил уже.

— Тоже верно.

— Знаешь, мне всегда было интересно: как люди становятся программистами. Это было сознательно? Или родители? Как интерес проснулся? Наверно, с игр?

— Нет, — Захар рассмеялся, — у меня всё по-другому было. Да, скажем так, я не то, чтобы чистый кодер. Закончил физмат, диплом по теоретической физике, кандидатская по методологии возможного обнаружения вимпов. Теоретические расчёты практических экспериментов.

— Обнаружения… чего? — удивился я.

— Гипотетические частицы тёмной материи, — ответил Захар, — участвуют только в слабом и гравитационном взаимодействии, — сказал он, и тут же осторожно добавил: — ты… слышал об этом?

— Слышал, — улыбнулся я, — не все физкультурники тупые.

— Да я и не предполагал, вообще-то. Просто из вежливости спросил.

— Замяли. Извини, — смутился я.

— Меня это всегда увлекало, — продолжал Захар, — тайны вселенной. С детства. Так что специальность выбрал сознательно. А в эту контору занесло по знакомству: наш начальник кафедры сказал, что у меня удивительно успешно получаются математические модели управляемого хаоса, и вот… пришлось немного освоить программирование.

— Круто, — уважительно кивнул я.

В этот момент принесли наш заказ, и мы на некоторое время прервали разговор. А после основных блюд, за чаем, Захар продолжил:

— А тебя как занесло в фитнес-индустрию?

— Тоже не вполне обычным путём, — ответил я, — вообще, меня всегда спорт увлекал… точнее, нет, не так: не спорт. Физкультура. Спорт это всё-таки шоу, высокие достижения, не особо полезные для здоровья. А я как-то больше про калистенику, чистые, здоровые возможности человека…

— Что такое калистеника? — Заинтересовался Захар.

— Система тренировок с собственным весом, — ответил я, — интересная штука.

— А, слышал, кажется. Ребята на турниках разные штуки выделывают.

— Что-то вроде того, — улыбнулся я, — ну, в общем, после службы деньги нужны были. Друг предложил подработать в клубе, и понеслась: отучился, дипломы получил, класс, репутацию. Во время ковида здорово просел по деньгам — но тут меня руководство сети заметило. Говорят, вроде мозги есть, давай тебя по административной линии двигать. Ну, я и двинулся. Дорос до управляющего.

— Молодец, — сказал Захар искренне, — очень круто.

— Да ладно, вот у тебя история… говоришь, кандидат уже?

— Ага.

— Кстати, сколько тебе? На вид двадцать… пять?

— Двадцать пять и есть.

— Впечатляет.

— Ну… знаешь, как говорят? «Охота пуще неволи». Вот, мне было охота.

— Слушай, а после защиты, тут, в программистах… не скучно сетки обучать физиономии узнавать? — поинтересовался я осторожно.

Захар заговорщически улыбнулся и подмигнул. После чего подался вперёд и ответил, очень тихо, так, что я едва разобрал:

— Ну так мы не только физиономиями занимаемся, — он подмигнул, — компания взяла крупный подряд от минобороны. Они теперь активно финансируют фундаментальные исследования. И моя тема… скажем так, зашла.

— Что за тема? — насторожился я.

— Ну, все в курсе, что сейчас ведущие страны находятся в тупике из-за ядерного оружия. Есть теоретическая возможность вести ограниченные конфликты, и они ведутся. Но кардинального перевеса достичь невозможно, пока существует ядерный паритет. Так? — Захар смешно поднял брови; в этот момент он был похож на мальчишку, который делится со школьным товарищем Великой Мальчишеской Тайной, — а у меня, похоже, получилось нащупать принципиально новое направление теоретической физики. И я не побежал в ведущие журналы, делиться открытием. Я побежал в другое место. И вот: теперь у нас может случиться свой Манхеттенский проект. Понимаешь?

— Ты это… может, не стоит распространяться об этом? — осторожно заметил я.

— Ну не похож ты на натовского шпиона, — осклабился Захар, — и потом, ресторан защищён. Тут наша система стоит — попробуешь что-то подслушать или записать — будет только белый шум.

— Лихо, — кивнул я.

— Понимаешь, в чём была ошибка физиков, которые пытались подступиться к проблеме скрытой массы? — увлечённо продолжал Захар, — они искали минимальное решение, что, в принципе, логично. Но противоречит фундаментальным законам нашей Вселенной. Странный подход, когда уже существует синергетика и теория динамического хаоса, да? Считали модели под одну-единственную частицу. Представляешь?

Захар придвинулся ко мне ещё ближе; его глаза лихорадочно блестели.

— А теперь представь, что тёмная материя — это не суп из вимпов, а сложноорганизованные структуры, вроде барионной материи? И что, если четыре вида фундаментальных взаимодействий, о которых мы знаем — это ещё не всё?

Я молчал довольно долго. Но вовсе не потому, что размышлял о перспективах нового оружия. Нет, я думал о глубинах собственного невежества, пребывая в которых пытался решать дела мультивселенского масштаба. Возможности, которые были мне даны, я использовал для того, чтобы лихорадочно и часто беспорядочно реагировать на внешние вводные, тогда как меня использовали силы, имеющие намного более продвинутое представление о том, как работает мироздание.

— Гриша? — окликнул меня Захар, — ты в порядке?

— Что? А, да. Извини. Задумался. Это действительно поразительные вещи. Те, которыми ты занимаешься. Если бы у меня в детстве было побольше мозгов, и не было бы шила в пятой точке — наверно, я бы тоже пошёл по этому пути.

— Ну, во-первых, наверно, никогда не поздно, — ответил Захар, — а во-вторых: дело ведь не в том, чем именно ты занимаешься. А в том, делает ли это тебя счастливым. Тебе же нравится управлять клубом? Наверняка нравится, — он улыбнулся.

Я улыбнулся в ответ. Это правда. Когда я немного пришёл в себя, только работой и спасался. Хотя было очень тяжело: тоска по Кате и друзьям. Да что там — я был на грани потери идентичности.

Принесли счёт. Захар расплатился, я перебросил ему свою часть по номеру телефона.

— Рад был поболтать, спасибо за компанию! — он протянул руку, чтобы попрощаться.

— Обращайся, — ответил я, — мне тоже не с кем особо обедать. С подчинёнными вроде как не положено.

— Да, проблема, — кивнул Захар.

И мы пошли к выходу из ресторана.